- 205 -

РЕАЛИ́ЗМ — худож. метод, согласно к-рому задача лит-ры и иск-ва состоит в изображении жизни как она есть в образах, соответствующих явлениям самой жизни, создаваемых посредством приемов типизации фактов действительности. Утверждая значение лит-ры как важнейшего средства познания человеком себя и окружающего мира, Р. стремится к раскрытию сущности жизненных явлений, к широкому охвату действительности с присущими ей противоречиями, признает право художника освещать все стороны жизни без ограничения тем и сюжетов. Р. показывает взаимодействие человека со средой, воздействие обществ. условий на судьбы отд. людей, обществ. групп и классов, влияние социальных обстоятельств на нравы и духовный мир людей, активную преобразующую роль человека и больших обществ. движений. Утверждая ценность нравственных исканий, реалистич. лит-ра выполняет большую социально-воспитательную роль. Р. присуще стремление рассматривать действительность в развитии, изображать не только устоявшиеся формы быта и обществ. отношений, но и способность обнаружить и запечатлеть в образах возникновение новых форм жизни и социальных отношений, новых психологич. и обществ. типов.

В широком смысле категория Р. служит для определения отношения произведений лит-ры к действительности, независимо от принадлежности писателя к той или иной лит. школе и направлению. Всякое подлинное иск-во в той или иной мере отражает реальность, поэтому все оно говорит о жизни. В этом смысле Р. равнозначен понятию жизненной правды, истины вообще и применяется к самым разнородным явлениям лит-ры. Поэтому, если можно говорить о реалистичности Гомера и Данте, Шекспира и Расина, то не в смысле того, что они реалисты в современном значении понятия, а лишь в том смысле, что их произв. присуща глубокая жизненность и истинность. Более точное определение худож. метода требует установления конкретных приемов творчества: специфики жанра, композиции, сюжетосложения, обрисовки характеров и др. компонентов худож. произведения, что обнаруживает глубокие различия между иск-вом Данте и Шекспира, Расина и Филдинга. Понимание Р. как правды жизни в иск-ве имеет общеэстетическое, но не конкретное литературоведч. значение.

В более строгом смысле термин «Р.» обозначает метод или лит. направление, с наибольшей последовательностью воплотившие принципы жизненно-правдивого изображения действительности, с наибольшей последовательностью и осознанностью устремленные к худож. познанию человека и окружающего его мира. Нередко значение термина «Р.» раздваивается более определенно: на Р. как метод (творческая установка) и Р. как конкретно-историч. направление, сформировавшееся в 19 в.

Вопрос о времени возникновения и этапах становления реалистич. метода и направления (как и вопрос о взаимоотношении и взаимоотграниченности самих понятий «метода» и «направления») остается одним из наиболее спорных. Нек-рые сов. исследователи полагают, что определ. реалистич. установка или реалистич. принципы изображения возникают в древние времена и затем проходят ряд историч. этапов («античный Р.», «Р. Возрождения», «просветительский Р.», Р. 19 в., «социалистический Р.»); другие начинают Р. с эпохи Возрождения; третьи ведут его от 18 в., когда

- 206 -

сформировался жанр семейно-бытового и социально-бытового романа. Наиболее широко бытует т. з., согласно к-рой Р. как направление (метод) сформировался в 30-е гг. 19 в., когда в европ. лит-рах принцип жизненно-правдивого изображения мира утверждается с наибольшей полнотой, в наиболее развитых формах.

Первой попыткой теоретич. осмысления понятия Р. — в его нерасчлененном значении — можно рассматривать антич. мимесис («подражание природе»), особенно в интерпретации Аристотеля. Требование «подражание природе» развернуто затем в теоретич. суждениях эпохи Возрождения (у Л. Альберти, Леонардо да Винчи, А. Дюрера). В дальнейшем становлению понятия правды в искусстве содействовали труды просветителей — Лессинга («Гамбургская драматургия») и Д. Дидро («Салоны»), к-рый, в частности, углубил теорию «подражания» понятиями «свободного подражания» и «манеры» (как преломления реальности в свете авторского идеала). Однако целостное и вместе с тем дифференцированное понятие Р. в существе своем начинает складываться в конце 18 — нач. 19 вв.; именно тогда же возникает и сам термин «Р.». Первоначально термин имел общеэстетич. значение, исходившее из положения Ф. Шиллера об антиномии «реального» и «идеального». Понятие «реального» в иск-ве служило для обозначения одной из двух гл. тенденций худож. творчества, рассматриваемых в связи с проблемой: должно ли иск-во быть воплощением идеала красоты и нравственности, или, не отрицая существования идеала и сохраняя его в качестве меры и образца, стремиться к воплощению не идеала, а действительного мира, как он есть, даже если этот мир находится в противоречии с идеалом.

Отчетливое выражение антиномия реального и идеального получила в рус. критике у В. Г. Белинского («О русской повести и повестях г. Гоголя», 1835, «Взгляд на русскую литературу 1847 г.» и др.). Прослеживая эволюцию мировой поэзии и рус. лит-ры, критик стремился осмыслить ее как длительную борьбу за утверждение принципов «реального» иск-ва, рождение к-рого в рус. лит-ре он связывал с творчеством Н. В. Гоголя и натуральной школы. Однако хотя Белинский внес существ. вклад в формирование теории Р., он, как и его последователь Н. Г. Чернышевский, развивавший его концепцию, термином «Р.» не пользовались. Н. А. Добролюбов, выдвинувший принцип «реальной критики», употреблял при анализе поэзии И. С. Никитина и А. С. Пушкина термин «Р.», однако скорее в смысле восприятия жизни («жизненный реализм»), чем в значении способа ее воссоздания. Впервые термин «Р.» для определения общих особенностей и приемов в творчестве И. С. Тургенева и И. А. Гончарова ввел П. В. Анненков в ст. «Заметки о русской литературе прошлого года» (1849), но вплоть до 60-х гг. термин не стал общеупотребительным.

На протяжении 1-й пол. 19 в. в России и на Западе для обозначения явлений Р. пользовались нередко термином «романтизм». Размежевание терминов происходит только во 2-й пол. 19 в., когда франц. писатели Ж. Шанфлёри и Л. Э. Дюранти выступают с теоретич. декларациями, утверждающими принцип Р., — первый в сборнике, так и называвшемся «Реализм» (1857), второй в журн. «Реализм» (1856—57). Однако осн. теоретич. положения Р. разрабатывались писателями и критиками на протяжении всего 19 в. Суждения Стендаля, О. Бальзака, Г. Флобера, Гоголя, Тургенева, Л. Н. Толстого, Ф. М. Достоевского, как и их творчество, сыграли определяющую роль в формировании концепции Р.

Вокруг проблемы Р. в совр. заруб. лит-ведении ведется напряженная борьба. Мн. зап. ученые полагают, что реалистич. воспроизведение жизни иллюзорно:

- 207 -

оно дает лишь условный, субъективный образ реальности, обладающий внешним, формальным правдоподобием и не адэкватный глубинной сущности жизни (В. Кайзер, Р. Уэллек, Ф. Бринкман и др.). В зап. лит-ведении нередки утверждения об «устарелости» Р., хотя наряду с этим имеют место и широкие, теоретически и исторически добротно обоснованные концепции Р., в частности у Э. Ауэрбаха («Мимезис. Изображение действительности в западно-европейской литературе», 1946).

Продолжая традиции передовой рус. критики 19 в. и опираясь на теорию диалектич. и историч. материализма, советское лит-ведение настойчиво разрабатывает теорию и историю Р., в освещение к-рого внесли вклад также зарубежные прогрессивные исследователи и критики-марксисты (Д. Лукач, Р. Фокс, К. Кодуэлл и др.).

1. Эстетические принципы реалистического изображения действительности. Иск-во, как и др. формы обществ. сознания, отражает объективно-реальный мир. Однако сознание, в т. ч. художественное, не есть пассивно-зеркальное отражение реальности. К иск-ву полностью применимо положение В. И. Ленина об активности мышления и деятельности человека: «Сознание человека не только отражает объективный мир, но и творит его». «Идея есть познание и стремление (хотение) [человека] ...» (Полн. собр. соч., 5 изд. т. 29, с. 194, 177). Опираясь на эти существенные положения ленинской «теории отражения» (см. Ленин В. И. о литературе) как на гносеологическую первооснову, ученые-марксисты исследуют сложную диалектику отношений иск-ва и действительности, а также роль Р. в историч. смене худож. направлений.

Всякое подлинное иск-во в той или иной форме отражает действительность, говорит о жизни, о человеке и окружающем его реальном мире. Классицизм, романтизм, символизм также, к примеру, постигают определ. действительность и по-своему выражают — подчас в фантастич. формах — реакцию на реальность своего времени. В Р., однако, верность действительности становится ведущим эстетич. принципом и изображение мира утрачивает, как правило, абстрактно-условный, отвлеченно-аллегорич. характер, одновременно поднимаясь и над натуралистич. детализацией; оно обретает нередко такую степень непосредственной жизненности, что произведение кажется совершенно равнозначным жизни и о его героях говорят как о живых людях. Развитым формам Р. присуще, как правило, стремление к непосредственной достоверности изображения, к худож. «воссозданию» жизни «в формах самой жизни».

Это не значит, однако, что Р. единообразен и названные характерные его признаки являются всеобщими и обязательными. Становление и эстетич. формирование Р. обусловлено развитием обществ. самопознания человека, богатством его возможностей, и потому для Р. характерно как раз чрезвычайное разнообразие худож. форм; Р. принимает различный облик не только в лит-ре разных историч. периодов и стран, но и в творчестве разных мастеров одного времени и одной страны. Тяготея в целом к жизнеподобию образов и ситуаций, Р. даже в самых зрелых формах не отказывается от использования иных способов художественного выражения — мифа, символа, гротеска, аллегории, подчиненных, однако, реалистич. основе произведения.

По определению Ф. Энгельса, данном в 1888, «...реализм предполагает, помимо правдивости деталей, правдивое воспроизведение типичных характеров в типичных обстоятельствах» (Маркс К. и Энгельс Ф., Об искусстве, т. 1, 1967, с. 6—7). Эту формулу Энгельс иллюстрирует характеристикой Бальзака как исследователя

- 208 -

и аналитика обществ. отношений. Энгельс подчеркивает в определении Р. социальный момент, отметив, тем самым, одну из наиболее характерных черт Р.: особый интерес к явлениям, в к-рых с наибольшей полнотой воплощались отношения и психология людей, обусловленные их социально-историч. бытием. При этом типизация характеров и обстоятельств (см. Тип и Типическое) осуществлялась в Р. и в самих «конкретностях» условий бытия персонажей: «правдивость деталей» в подробных и четких описаниях лиц и предметов, в изображении определ. реального места действия, в обрисовке историч. или временных реалий, в достоверном воспроизведении особенностей быта и нравов, присущих той или иной среде, своеобразия речи жителей определ. местности или социальной и профессиональной среды. Все эти элементы способствовали созданию живого образа реальности, рождая ощущение «равнозначности» изображенного в произведении и подлинной действительности.

В изображении характеров для развитых форм Р. показательна слитность «типичного» и индивидуального, неповторимо-личностного: если типическое является исходной предпосылкой реалистич. образа, то его жизненная сила и убедительность находятся в прямой зависимости от степени индивидуализации, достигнутой художником.

Изображая действительность в движении и развитии, реалист стремится подчинить логику развития фабулы (сюжета) логике событий реальной жизни. Всякая искусственность здесь кажется инородной, снижающей реалистическую достоверность изображаемого.

Кардинальная проблема Р. — соотношение правдоподобия и правды, истины. Внешняя достоверность — правдоподобие — характерна для развитых форм Р. Однако внешнее сходство изображаемого с его прообразами в действительности не является для Р. единственной формой выражения правды. Еще более важно, что такого сходства для подлинного Р. недостаточно. Хотя правдоподобие — важная и наиболее характерная для Р. форма выявления жизненной правды, однако правда иск-ва определяется в конечном счете не правдоподобием изображения. Истинность изображения, реализм иск-ва, его жизненная содержательность зависят прежде всего от верности постижения и передачи сущности жизни, от жизненной значительности идей, постигнутых и выраженных художником.

Ч. Диккенс, Бальзак, Л. Толстой, Достоевский и др. великие реалисты, с потрясающей худож. достоверностью изображая реальные человеч. судьбы, связывают их с постановкой вопросов о природе человека, сущности обществ. отношений и смысле жизни вообще. Именно поэтому у великих реалистов событие и человеч. характер неисчерпаемы по богатству жизненного содержания и обретают духовную многозначность; узкая сцена «текущей» и «частной жизни» определ. эпохи раздвигается до пределов универсальной и общечеловеч. «сцены бытия». Отметается случайное, художник, пользуясь выражением М. Горького, «домысливает» реальность. При этом скрытая сущность явления делается зримой для читателя. Тургенев так определил задачу писателя: «...стараться не только уловлять жизнь во всех ее проявлениях, но и понимать ее, понимать те законы, по которым она движется и которые не всегда выступают наружу; нужно сквозь игру случайностей добиться до типов — и со всем тем всегда оставаться верным правде, не довольствоваться поверхностным изучением, чуждаться эффектов и фальши» (Собр. соч., т. 12, 1958, с. 492—93).

Художник не регистратор, он подходит к явлениям жизни с определ. мировоззренч. позиций. Нередко

- 209 -

случается, что личные симпатии писателя вступают в противоречие с явлениями действительности. «...Точно... воспроизвести истину, реальность жизни — есть высочайшее счастие для литератора, даже если эта истина не совпадает с его собственными симпатиями», — писал Тургенев (там же, т. 10, 1956, с. 349). Именно преодоление социальной предвзятости ценил в Бальзаке Энгельс. «В том, что Бальзак... вынужден был идти против своих собственных классовых симпатий и политических предрассудков, в том, что он видел неизбежность падения своих излюбленных аристократов и описывал их как людей, не заслуживающих лучшей участи, и в том, что он видел настоящих людей будущего там, где их в то время единственно и можно было найти, — в этом я вижу одну из величайших побед реализма и одну из величайших черт старого Бальзака» (Маркс К. и Энгельс Ф., Об искусстве, т. 1, 1967, с. 8). Однако история Р. знает примеры, когда противоборство «любимой мысли» и художнического, реалистического чувства заканчивалось весьма драматически, в ущерб Р. (2-я часть «Мертвых душ» Гоголя).

Познавательное начало художественной лит-ры не сводится к «информации» о социальных, бытовых, исторических условиях человеч. существования. Гл. познавательное достояние Р. — раскрытие характеров и целостной душевной жизни личности. При оценке средств и худож. достижений Р. в изображении человека необходим историзм. В реалистич. лит-ре внутренний мир и поведение героев несут на себе, как правило, неизгладимую печать времени. Писатель нередко показывает прямую зависимость их социальных, нравственных, религ. представлений от условий человеческого существования в данном обществе и уделяет большое внимание характеристике самих условий, в частности социально-бытовому фону времени.

Но сила и значение Р. далеко не исчерпываются характеристикой условий, в к-рых живет человек. В зрелом реалистич. иск-ве обстоятельства изображаются как необходимая, важная, но все-таки лишь — предпосылка раскрытия душевного мира людей. Сущность же — обнаружение строя человеч. чувств, свойственных разным типам личности, душевных драм, развитие характера, — словом, всего того, что составляет жизнь человеческого духа. Критерием истинности изображения является здесь не только меткость и тонкость психологич. наблюдений писателя, но и способность представить духовную жизнь человека во всей полноте его интересов, стремлений, страстей и нравств. наклонностей.

Взаимоотношение характеров и обстоятельств в зрелом Р. всегда двустороннее. Р. выявляет безусловное влияние среды на формирование характеров, соприкасаясь здесь с натурализмом (как направлением), утверждающим в лучших произведениях не только биологическую, но и социальную обусловленность характера. Однако в натурализме доминирует односторонняя связь: человек лишь воспринимает воздействие различных факторов и влияний, характер — производное от наследственности и среды. Р. признает не только детерминированность поведения человека, но и свободу его воли, способность личности подняться над обстоятельствами, возможность противостоять им. Р. придает важное значение духовным стремлениям людей, нередко таким, к-рые никак не подготовлены внешними факторами, а, наоборот, противостоят им. В романах Достоевского важнейшим движущим стимулом центральных характеров является идея-страсть, овладевающая ими. Герои живут и действуют ради созданного ими самими жизненного принципа. Достоевский называл себя «реалистом в высшем смысле» этого слова потому, что искал «в человеке человека», т. е. не только социально-типическое

- 210 -

и индивидуально-характеристическое, предопределенное в человеке, но и непредопределенное и незавершенное в личности, ее способность к суверенному решению «конечных» вопросов жизни, ее свободу выбора в «пограничных ситуациях». Герои Достоевского, живя в состоянии крайнего душевного напряжения, стремятся осмыслить свою жизнь в связи с нравств. проблемами всего человечества в его настоящем, прошлом и будущем. Здоровые естественные начала натуры приводят героев Л. Толстого к сознанию фальши классового общества; взамен ложных ценностей дворянско-помещичьего мира они ищут смысл жизни в приближении к природе, труду и простоте народного быта.

Реалистическая литература глубоко конфликтна, ибо она воссоздает действительность, извечно исполненную противоречиями и антиномиями, бытовыми, нравственными и социальными коллизиями, общественным разладом и дисгармонией. Не только драма, но и др. ведущие жанры реалистич. лит-ры изображают жизнь в драматич. столкновениях, рисуют трагедии и комедии человеч. жизни. При этом Р. отражает и динамику действительности, рождение нового в жизни, что полнее всего выступает в обрисовке новых типов, характеров, личностей. Каждое время выдвигает своих характерных героев, и, быть может, их образы в иск-ве полнее и целостнее всего воплощают дух времени, ее определяющие религ., этич. и социальные тенденции и ценности.

Жизненная правда в произв. подлинных реалистов согрета любовью к человеку, состраданием к его бедам и несчастьям. Человечность писателя — фактор, с трудом поддающийся учету при посредстве привычных литературоведч. категорий, но едва ли не самый необходимый для создания реалистич. шедевров. Р. не чуждается самых темных сторон жизни, но изображение ее ужасов не является самоцелью. Нравств. сила Р. проявляется в том, что даже при трагич. решении конфликтов он остается иск-вом жизнеутверждающим. Л. Толстой считал высшей целью художника создание произведения, над к-рым и через много лет будут «плакать и смеяться и полюблять жизнь» (Полн. собр. соч., т. 61, 1953, с. 100).

Жизнеутверждающая сила Р. неотделима от способности художника острее других ощущать жизнь во всей ее изменчивой полноте, мучиться ее противоречиями, отождествлять себя с наиболее страждущей частью человечества. Активность писателя выражается в умении возбудить положительные общечеловеч. нравственные стремления средствами реалистич. иск-ва. Глубинное воздействие на душу читателя свойственно, разумеется, не только реалистич. лит-ре, но др. формам иск-ва. Однако такое воздействие всегда основано на проникновении в первоистоки и первопричины жизни, вытекает из способности затронуть сокровеннейшие движения человеч. души и позвать ее к «высшим и отдаленным целям» (А. Чехов). Именно прежде всего этим и лит-ра Р., и классицизм, и романтизм, и символизм, и др. формы лит-ры рождают непосредственные эмоциональные отклики в душе читателя, обретая для него серьезное, жизненное значение. Это, в частности, приводит к тому, что всякое проникновение в глубинные вопросы жизни, игра на сокровеннейших струнах человеч. души, иногда расценивается как Р. Однако следует различать эмоц. действие произведения от конкретных форм литературы, вызвавших то или иное душевное состояние читателя.

Общая теория Р. конкретизируется в теории отд. родов, видов и жанров лит-ры (см. Драма, Комедия, Лирика, Рассказ, Роман, Трагедия, Трагикомедия, Эпос), а также в поэтике частных компонентов лит. произведения (см., напр., Сюжет, Фабула, Характер, Тип и т. п.).

- 211 -

Одним из важнейших формотворческих моментов, определяющих эстетич. лицо Р., является стиль, понимаемый как своеобразие речи автора и персонажей. На протяжении мн. веков язык лит-ры был особым, «поэтическим языком», приподнятым, риторически украшенным фигурами речи и тропами, строго организованным ритмически и фонически; он намеренно отличался от обыденного разговорного языка (см. ст. Литература). Характерный пример — многие речи персонажей У. Шекспира, написанные стихами, изобилующие яркими поэтич. образами и смелыми метафорами. Л. Толстой, при всей несправедливости общей оценки Шекспира, был прав, утверждая, что никогда и нигде люди так не разговаривали. Однако, если речи персонажей Шекспира поэтически украшены, то характеры, как они вырисовываются в конечном счете через эти речи, а также сюжетное движение, реальны и типичны. В драме 19 в., напр. у Гоголя и А. Н. Островского, реалистична уже не только общая обрисовка персонажей: сама их речь соответствует языковым навыкам той среды, к к-рой они принадлежат. Речь автора в повествоват. произведениях Р. лишена, как правило, подобной характерности (если рассказчик не является персонажем), хотя, конечно, каждому писателю присуща индивидуальная манера речи. Выдающиеся художники выступают как творцы высших норм общенац. лит. языка, не только отражая формы живой речи, но и совершенствуя общенац. язык.

2. Историческое развитие реализма. Прежде чем Р. оформился в зрелое, самостоятельное направление, лит-ра прошла долгий путь. На протяжении мн. веков понятие жизненной правды в иск-ве не сочеталось с принципами, позднее ставшими характерными для реалистич. творчества. Вплоть до нового времени основой сюжетосложения эпоса и трагедии была не действительность в ее непосредств. виде, а мифология — античная, библейская, средневековая. При всем том, что поэтич. истина ярко выражена в «Илиаде», «Одиссее», «Махабхарате», «Песне о Нибелунгах», «Песне о Роланде», «Божественной комедии» Данте, эти произведения не являются реалистическими по своим общим худож. принципам, хотя в них есть реальные элементы в обрисовке героев и мн. частностей обстановки. Пока поэтич. начало сохраняло господствующее положение в лит-ре, жизненно правдивая обрисовка характеров и чувств героев раскрывалась в формах, не присущих Р., напр., посредством мифич. сюжетов, в к-рых происходят невозможные для реальности события и действуют фантастич. существа.

Элементы непосредственной, жизненно достоверной реальности были значительны в поздней ср.-век. городской лит-ре (фабльо, шванки, новеллы), где они часто имели сатирич. окраску. На ранней стадии Возрождения, не всегда отделимой от поздне-средневекового иск-ва, худож. освоение реальности составило важнейшее содержание новой лит-ры («Декамерон» Боккаччо, «Кентерберийские рассказы» Дж. Чосера, 14 в.). В пору расцвета лит-ры Возрождения (16 — нач. 17 вв.) стремление выразить наиболее общие законы жизни в соответствии с новым гуманистич. пониманием ее привело к тому, что отражение повседневности отступило перед задачей больших художественно-философских обобщений в перспективе всей истории человечества. С одной стороны, это выразилось в широком использовании историч. сюжетов разных эпох и стран, а с другой — вылилось в возрождение мифов и легенд, как удобной формы для всестороннего изображения титанизма людей, их грандиозных страстей и борьбы за покорение мира человеку. Возрождение, по определению Энгельса, было эпохой, «...которая нуждалась в титанах и которая породила титанов по силе мысли, страсти и характеру, по многосторонности и учености»

- 212 -

(Маркс К. и Энгельс Ф., Об искусстве, т. 1, 1967, с. 319). Реальное в иск-ве Возрождения сочетается с фантастикой, смелым поэтич. вымыслом, символикой, условными формами. Старинные сюжеты наполнялись новым смыслом, выражавшим гуманистич. восприятие действительности. Полнее всего оно проявлялось в глубоком изображении характеров и душевного мира персонажей, чье умонастроение было рождено эпохой великого переворота (титанич. герои Л. Ариосто, Лопе де Вега, Сервантеса, Шекспира). Наполнение ср.-век. образов духовными стремлениями эпохи Возрождения ярко проявляется в трансформации, к-рую получили герои ср.-век. легенд — Роланд (Орландо) у Ариосто, Фауст у К. Марло, Гамлет, Лир, Макбет у Шекспира.

Непосредств. жизненная основа легче обнаруживается в плутовских романах. Но бытовая и событийная достоверность жанра не сочеталась с важнейшим элементом зрелого Р. — с «внутренним», «психологическим действием», — с изображением души человека. Пикарескная лит-ра не поднималась до идеала свободной и душевно богатой личности, изображение к-рой характерно для шедевров Возрождения. В лит-ре 16—17 вв. наблюдается разрыв: человеч. образ во всем своем богатстве выступал в произв., фабула к-рых еще не была реалистична; там же, где давалось изображение реальных условий существования персонажей, последние не обладали полнотой развитой личности.

Классицизм, несмотря на известную искусственность и узость, сыграл важную роль в подготовке предпосылок «просветительского Р.». Он восстановил типизацию в лит-ре, обосновав ее в соответствии с философией рационализма; классицистские «типы», правда, лишены многосторонности (реакция, отчасти, на изобилие разнородных черт у послеренессансного лит. героя) и индивидуальности характера. И вместе с тем, они не исключали сложности и противоборства душевных сил человека вообще (особенно у Расина). Этика рационализма диктовала последовательность в изображении характеров и четкость нравств. критериев в оценке человека. Из великих писателей эпохи классицизма Мольер в наибольшей степени приблизился к действительности своего времени, создав выразит. социальные и нравств. типы, обрисовав быт разных сословий. Во мн. отношениях именно Мольер стал учителем реалистов-просветителей 18 в.

В эпоху Просвещения складывается т. н. просветительский Р. (см. Просветительство). Наиболее полно его стилевые принципы выразились в англ. буржуазном романе, возникшем в 18 в., после того как Англия пережила в 17 в. две бурж. революции. В романах С. Ричардсона, Г. Филдинга, Т. Смоллетта воссоздана не только обыденная жизнь, описанная со всей натуралистич. тщательностью; романные конфликты отражали социальные антагонизмы между дворянством и буржуазией, а также нравств. проблемы, возникавшие в процессе формирования бурж. семейного и общественного уклада.

По тому же пути шла просветительская мещанская драма (Дж. Лилло, Э. Мур, Д. Дидро, Г. Э. Лессинг) и комедия нравов (П. Бомарше, Р. Б. Шеридан). Однако в мещанской драме со всей очевидностью предстали и слабые стороны просветит. реализма, пытавшегося утвердить бурж. нормы жизни как общечеловеч. идеал. Эпоха Просвещения ознаменовалась теоретич. разработкой реалистич. принципов (труды Лессинга и Дидро).

Во 2-й пол. 18 в. в лит-ре сентиментализма обнаруживаются конфликты между новым господств. классом и плебейскими слоями общества («Векфильдский священник» О. Голдсмита, «Новая Элоиза» Ж. Ж. Руссо и др.). Вместе с тем в сентиментализме получило развитие изображение внутр. противоречий личности и тем самым положено начало ломке рационалистич. односторонности

- 213 -

характеров, довершенной романтизмом. Важным свершением сентиментализма была демократизация лит. жанров.

Романтизм конца 18 — нач. 19 вв., сделав опять предметом изображения необычное, клонил лит-ру к уходу от действительности. Но одновременно романтизм открыл глубокие внутр. конфликты человека, показал личность более богатую в душевном, эмоциональном отношении, более сложную и противоречивую, усилив и обострив мотивы, встречавшиеся в сентиментализме конца 18 в. Романтизм открыл для худож. лит-ры «внутреннюю бесконечность» индивидуальной личности, «субъективного» человека с его глубиной, сложностью и неисчерпаемостью. Поэтому опыт романтизма сыграл существеннейшую роль для Р. 19 в. Р. развивался сначала не как антагонист романтизма, а как его союзник в борьбе против последнего расцвета классицизма в эпоху Франц. бурж. революции. Романтики и реалисты вместе боролись за нац. и историч. своеобразие худож. образов («колорит места и времени»), за освобождение лит-ры от стиля (в широком смысле), идеализировавшего характер обществ. отношений, основанных на индивидуализме. Бурж. общество обнажило теперь конфликт, к-рого не существовало прежде в идеологии и иск-ве.

В 18 в. господствовало мнение, что несовершенства жизни коренятся в неизжитых феод. установлениях. Решительная победа бурж. строя обнаружила, что, написав на своем знамени лозунг индивидуальной свободы, общество создало условия, породившие новую зависимость и «несвободу» личности. Зрелые формы бурж. отношений содействуют измельчанию личности, утрате ею цельности и духовных ценностей, что нашло отражение в творчестве Бальзака, Флобера, Г. Мопассана, Гоголя, Островского, Чехова и др. реалистов. Лит-ра Р. отразила вместе с тем и сопротивление разлагающему влиянию бурж. строя на личность, что воплощено в образах героев, отстаивающих человечность, высокие нравств. понятия, стремление к социальному равенству (Диккенс, Тургенев, Л. Толстой, М. Горький и др.).

И романтизм и Р. нач. 19 в. выдвигают на первый план конфликт личности и общества, однако они по-разному трактуют социальную природу конфликта. Романтизм создал свой социальный роман, но обществ. противоречия в нем мистифицированы (Э. Сю), переносятся в моральную сферу (В. Гюго) или, наконец, решаются в духе утопич. социализма (Ж. Санд). Реалистич. социальный роман снимает мистич. покровы с обществ. отношений, вскрывает социально-историч. корни противоречий бурж. общества, обнажая классовую природу нового социального строя. Как отмечал Маркс, Бальзак отличался «...глубоким пониманием реальных отношений...» (Маркс К. и Энгельс Ф., Об искусстве, т. 1, 1967, с. 483).

Между романтизмом и Р. первой пол. 19 в. не всегда легко провести четкие грани. Корифей франц. Р. Бальзак в философ. повестях и романах пользуется приемами романтич. фантастики и иронии («Шагреневая кожа»), не скрывая своего родства с Э. Т. А. Гофманом; применяет авантюрные сюжеты, не уступающие романтическим по своей необычности («История тринадцати»). Стендаль в хрониках и новеллах, а в «Пармском монастыре» отдает значит. дань романтике исключит. характеров и страстей. П. Мериме по сюжетам и типажу персонажей ближе к романтикам, будучи одновременно фактически точен и сух в стиле. Даже самые реалистич. романы Бальзака обнаруживают нек-рую степень родства с романтизмом (то в сюжетах, то в образах героев, то в стиле). Наиболее строгий Р. — в шедевре Стендаля «Красное и черное». Здесь отчетливо обнаруживается трансформация типично романтич. мотивов в реалистические;

- 214 -

самые интимные чувства приобретают социальную окраску, отражая в себе обществ. отношения.

Франц. Р. 1-й пол. 19 в. проявил исключит. зоркость в выявлении обществ. противоречий; но, в отличие от просветит. Р. 18 в., он давал не только обрисовку внешних социальных условий. Стендаль и Бальзак — тонкие психологи, глубоко проникшие в характер человека времен победы бурж. строя. Предисловие Бальзака к «Человеческой комедии» (1842) явилось манифестом Р. Почвой и арсеналом творчества для реалиста является действительность: «...Историком должно было оказаться французское Общество, мне оставалось только быть его секретарем» (Собр. соч., т. 1, М., 1960, с. 26). «Человеческую комедию» Бальзак называл «историей нравов» своей эпохи. Однако художник-реалист не бытописатель, а мыслитель, стремящийся постигнуть законы жизни, хотя мысль его облечена в образы, подчиняясь законам эстетики и иск-ва, а не понятийной логике философии. «Придерживаясь... тщательного воспроизведения, писатель мог бы стать более или менее точным... но, чтобы заслужить похвалы, которых должен добиваться каждый художник, мне нужно было изучить основы или одну общую основу этих социальных явлений, уловить скрытый смысл огромного скопища типов, страстей и событий. Словом, начав искать — я не говорю: найдя — эту основу, этот социальный двигатель, мне следовало поразмыслить о принципах естества и обнаружить, в чем человеческие Общества отдаляются или приближаются к вечному закону, к истине, красоте» (там же, с. 26—27). Р. и гуманизм в понимании Бальзака неразрывно связаны, и в основе иск-ва должен лежать широкий и объективный взгляд на человеч. природу: «Человек ни добр, ни зол, он рождается с инстинктами и наклонностями; Общество отнюдь не портит его, как полагал Руссо, а совершенствует, делает лучшим; но стремление к выгоде с своей стороны развивает его дурные склонности» (там же, с. 28). Франц. Р. 1-й пол. 19 в. сохраняет связи с просветит. верой в социальный прогресс и в совершенствование человека. Он оптимистичен в оценке человеч. натуры, и для него характерно убеждение, что личность в состоянии противостоять неблагоприятным социальным условиям.

Англ. Р. 1-й пол. 19 в. так же близок к романтич. школе. Крупнейший англ. реалист Диккенс ввел в лит-ру изображение социальных низов, «дна» капиталистич. общества, ярко изобразил социальные антагонизмы, появление на историч. сцене пролетариата. В сюжетосложении Диккенс использовал как традиции социально-бытового романа, «романа большой дороги», так и формы романа семейно-бытового. Но он ввел в реалистич. роман мотивы авантюрные и уголовные, мотивы тайны, столь характерные для романтич. лит-ры. Наименее связан с романтикой Теккерей, чей иронич. талант разрушил романтич. и сентиментальные иллюзии, свойственные его современникам. Социально-познават. значение англ. реалистич. романа было высоко оценено Марксом, к-рый писал: «Блестящая плеяда современных английских романистов, которые в ярких и красноречивых книгах раскрыли миру больше политических и социальных истин, чем все профессиональные политики, публицисты и моралисты вместе взятые, дала характеристику всех слоев буржуазии...» (Маркс К. и Энгельс Ф., Об искусстве, т. 1, 1967, с. 487).

В России Р. развивался в 19 в. стремительно и бурно, с самого начала обнаруживая присущие ему черты гражданственности, бескомпромиссности социальной критики, вдохновляемой освободит. движением. Зрелый Р. в России, как и в др. странах, формировался в ближайшем соседстве с романтизмом: «романтическим» и здесь нередко называлось все, что находилось в оппозиции к классицизму; поэтому грани между романтизмом

- 215 -

и Р. подчас так же нелегко уловимы, как на Западе. Пушкин пишет «Бориса Годунова» как романтич. драму, но это произведение, отмеченное проницательностью социально-историч. анализа, в корне отлично от пушкинских «байронических» поэм. Гоголь «Вечеров на хуторе близ Диканьки» и особенно «Петербургских повестей» уже не романтик, но и не строгий реалист, каким он предстанет в «Ревизоре». «Мертвые души» — шедевр критич. Р. — включают романтич. элементы, особенно в поэтике авторских отступлений; самый замысел произв. как «поэмы» говорит о поисках более «высокого», более целостного типа Р. Подобно Бальзаку, Гоголь искал решения проблемы, важной для всего Р.: как сочетать уродливый жизненный материал прозаич. общества с идеалами истины и красоты? Зрелое творчество М. Ю. Лермонтова, особенно его проза, являет ту же картину, что и у зрелого Стендаля, — мотивы, типичные для романтизма, обретают опору в социальном исследовании, осмысляются по-новому, в реалистич. духе.

Новый этап развития зап.-европ. Р. начинается во 2-й пол. 19 в. Он отмечен разрывом с романтич. традицией, что с предельной отчетливостью и даже декларативностью обнажено Флобером в «Госпоже Бовари». Объективный, «трезвый» Р. утверждается в зрелом творчестве Теккерея. В Германии Р., долго созревавший в недрах романтич. прозы (Гофман, Г. Гейне), начинает развиваться именно в том же русле, будучи представлен такими писателями, как Т. Шторм, затем Т. Фонтане и др.

Весь европ. Р. 19 в. принято называть критическим, и это верно, поскольку он показывает несоответствие бурж. строя нормам человечности. Однако такое обозначение неполно, т. к. дает повод считать, что Р. 19 в. был лишен утверждающего начала. В действительности художественно запечатленный пафос утверждения присущ всей большой реалистич. лит-ре. Он очевиден у Диккенса, к-рый во имя его наглядного выражения обычно давал в финалах желаемое решение конфликтов, что должно было знаменовать веру в торжество идеальных начал жизни. Он ясно выражен у Бальзака и Стендаля в образах героев, наделенных нравств. стойкостью или способных в высшие моменты жизни подняться над эгоизмом. И даже у Флобера, сдержанного до предела, до сознательно провозглашенной «естественно-научной» трезвости в обрисовке человеч. характера, за бесстрастно объективным повествованием о деградации личности в бурж. обществе скрыты светлые первоистоки — идеалы человеч. достоинства, цельности, красоты. Сопоставляя стадии реализма, нельзя, однако, не признать, что если в 18 в. Р., критичный по отношению к дворянскому обществу, был проникнут верой в царство разума, в то, что буржуазный демократич. идеал 18 в. обеспечит решение всех противоречий, то Р. 19 в. (как, впрочем, и романтизм) показал иллюзорность этих надежд.

В сер. 19 в., освободившись от элементов поэтики, общих у него с романтизмом, Р. обрел те формы романа, рассказа, драмы, к-рые с наибольшей полнотой воплотили принципы реалистич. изображения жизни.

А. А. Аникст.

Вершинного развития Р. 2-й пол. 19 в. достиг в рус. лит-ре. Рус. лит-ра 19 в. стала своеобразной трибуной нараставшего в народе социального протеста и развивалась в тесной связи с освободит. движением. Рус. писатели — даже и отвергавшие революц. путь — были «совестью» рус. народа и страстно протестовали против всех форм социального и духовного порабощения человека. Это вдохновляло их на бескомпромиссное исследование обществ. противоречий, создавало иммунитет против настроений духовного аристократизма и

- 216 -

эстетства. Эти особенности рус. лит-ры, присущие и прозе, и драме (Островский), и поэзии (Н. А. Некрасов), были подмечены уже первыми ее серьезными ценителями на Западе. Известны слова Мериме, сказанные Тургеневу: «Ваша поэзия ищет прежде всего правды, а красота потом является сама собой» (Собр. соч., т. 1, М., 1963, с. 50). Рус. революционно-демократич. критика разработала концепцию Р., оказавшую большое влияние на писателей. Она включала не только требования народности, широты социального кругозора, гражданственности, но и — глубины познания личности в ее скрытых душевных движениях (см. ст. Н. Чернышевского «Детство и отрочество. — Военные рассказы. Графа Л. Н. Толстого. 1856»). Новаторские качества рус. Р., его критич. бесстрашие и острота постановки нравств. вопросов с особой силой сказались в творчестве Л. Толстого и Достоевского, ставших к концу 19 в. центральными фигурами мирового лит. процесса. Оба они стоят у истоков худож. открытий, к-рыми отмечено развитие Р. в 20 в. В их творчестве с небывалой глубиной и худож. смелостью была вскрыта закономерность всемирно-историч. значения — нарастание непримиримого антагонизма «верхов» и «низов», расшатывание основ эксплуататорского общества. Они обогатили мировую лит-ру новыми принципами строения социально-психологич. романа, философской и моральной проблематикой, органически вводимой в ткань повествования, новыми способами раскрытия человеч. психики в ее глубинных пластах. Толстой поднял на новую высоту иск-во большого эпич. повествования, сочетавшего широкий поток нар. бытия, воссоздаваемого с гомеровской свежестью и цельностью, с тончайшей «диалектикой души», передачей таинств. динамики человеч. чувств и переживаний. Последовательно применяя реалистич. принцип изображения жизни в формах самой жизни, он достиг небывалой худож. пластичности, поэтич. одухотворенности в воспроизведении человека и предметного мира.

Если Толстой, «сопрягая» в противоречивое худож. целое человека, природу, общество, видел мир прежде всего в его сложном единстве и взаимосвязи явлений, утверждая крепость здоровых начал человека, то Достоевский запечатлел, прежде всего, разорванность бытия, расколотость человеч. души в условиях меркантильного, «безбожного» мира. Если Толстой вскрывал социальные коллизии под оболочкой повседневных типов и событий, — Достоевский доводил эти коллизии до предельной заостренности и, рисуя в неожиданных ракурсах городские будни, широко пользовался трагич. гротеском. Страдания «униженных и оскорбленных» совр. мира становились у Достоевского философски-психологич. основой захватывающих повествований, потрясавших жестокой откровенностью, возводивших конфликты повседневного существования людей в ранг высокой, всечеловеч. трагедии. Стремительный подъем мировой славы Толстого и Достоевского в 80-е гг. 19 в. и — шире — выход рус. Р. на междунар. арену связаны, кроме того, с историч. переменами всемирной важности — передвижением центра мирового революц. движения в Россию. Влияние мастеров рус. Р. (не только Толстого и Достоевского, но и Гоголя, Тургенева, Чехова, потом Горького) на заруб. лит-ры стало, начиная с последних десятилетий 19 в., постоянно действующим фактором мирового лит. процесса.

Рус. классики поддержали авторитет Р. в условиях, когда он на Западе подвергался нападкам со стороны приверженцев эстетских и декадентских течений. В последние десятилетия 19 в. судьбы Р. в странах Запада определялись сложным взаимодействием противоборствующих тенденций. Худож. освоение мира в лит-ре Р. продолжалось, захватывало новые сферы действительности. Но на пути Р. возникали препятствия, связанные

- 217 -

с нараставшим кризисом бурж. гуманитарной культуры.

Говоря о поступат. развитии Р. во 2-й пол. 19 в., важно иметь в виду, что в мировую лит-ру включались новые нац. лит-ры. нередко именно на основе Р. они приходили к худож. достижениям, получавшим междунар. резонанс. Развитие Р., начавшись в области романа и повести, распространялось на др. роды и жанры лит-ры. Одним из крупнейших новаторов Р. в мировой поэзии явился американец У. Уитмен, сделавший достоянием лирики, житейски конкретной и философски масштабной, широкую сферу повседневной прозы, трудовой практики человека. Классик бельг. лит-ры Ш. де Костер создал неповторимый образец реалистич. историч. романа, включающего национально-легендарный героич. элемент. В области драматургии одним из крупнейших явлений Р. 19 в. стали пьесы Г. Ибсена, отразившие своеобразие норв. жизненного уклада и вместе с тем остро и тревожно поставившие большие социально-нравств. вопросы эпохи. В последние десятилетия 19 в. успешно развертывается Р. в европ. слав. лит-рах (Б. Прус, Э. Ожешко — Польша, Я. Неруда — Чехия, И. Вазов — Болгария), а также у ряда народов, населявших Россию (М. Коцюбинский и И. Франко — Украина, А. Церетели и И. Чавчавадзе — Грузия, Жемайте — Литва, Э. Вильде — Эстония и др.). В каждой стране Р. принимал национально-своеобразные формы. Вместе с тем рост междунар. культурного обмена вызывал интенсивное взаимодействие нац. лит-р, что сказалось и на судьбах Р.

Парижская Коммуна стимулировала формирование революц. пролет. поэзии и прозы, рожденной еще в классовых боях середины века. Немногочисл. авангард ранних предшественников социалистич. Р. (Г. Веерт в Германии, поэты-чартисты в Англии, Э. Потье и Ж. Валлес во Франции) еще не завоевал большой аудитории, однако нес с собой важные новаторские тенденции. В ранней пролет. лит-ре вставал, пока в приблизит. общих контурах, новый тип человека-труженика, борца за социалистич. переустройство мира. Теоретически осмысливая задачи Р. в связи с новыми жизненными явлениями, Энгельс писал: «Мятежный отпор рабочего класса угнетающей среде, которая его окружает, его судорожные попытки, полусознательные или сознательные, восстановить свое человеческое достоинство вписаны в историю и должны поэтому занять свое место в истории реализма» (Маркс К. и Энгельс Ф., Об искусстве, т. 1, М., 1967, с. 7).

Историч. смысл освободит. борьбы пролетариата оставался неясен многим виднейшим мастерам Р. 2-й пол. 19 в. Однако возрастание роли трудового народа в истории человечества было фактом очевидным и все шире входило в поле зрения реалистич. лит-ры, особенно русской. Демократизация Р. нашла высокое выражение на страницах «Войны и мира» — в утверждении историч. активности масс, поднявших «дубину народной войны». Люди из нар. низов все чаще становились героями произв. не только русского, но и зап.-европ. Р., однако нередко они выступали лишь как воплощение трудолюбия и покорности («Простая душа» Флобера), а не как самостоят. социальная сила. В зап.-европ. Р. конца 19 в. стремление двигаться дальше в познании совр. действительности, реагировать на ее новые тенденции противоречиво сталкивалось с влиянием ущербных и охранит. течений бурж. мысли. Э. Золя намного расширил диапазон Р., показав исключит. многообразие социальных типов, растущий антагонизм капитала и труда, борьбу рабочих против эксплуататоров («Жерминаль»). Он разработал оригинальную структуру романа, в центре к-рого стояли крупные «экономические организмы» — рынок, шахта и т. п. Однако в произв. Золя даже наиболее привлекат. герои отмечены печатью

- 218 -

заурядности, духовной бедности. В его картине мира человек в известной мере вытесняется вещью, характеры — обстоятельствами, действие — описанием. Эти уязвимые стороны худож. метода Золя тесно связаны с выдвинутой им теорией натурализма, сложившейся под прямым воздействием позитивистской философии. Требование естественнонаучного бесстрастия, выдвижение биологич. факторов в ущерб социальным и духовным, повышенное внимание к болезненному и низменному в человеке — все это не могло разрушить реалистич. основы творчества Золя. Однако подобные творч. принципы, в их дальнейшем развитии, становились факторами вырождения и распада Р.

Конец 19 и нач. 20 вв. отмечены развитием различных течений декадентства в иск-ве и эстетике. Писатели декаданса возводили в самоцель изощренное совершенство формы, устремлялись в сферу иррационального. Реагируя на жестокие нравы бурж. мира — господство эгоизма и грубой прозы, одиночество личности, разобщенность людей, — они трактовали эти нравы как вечный закон человеч. существования. Противостоявшие Р. худож. течения и школы включали различные идеологич. тенденции, от конформистских, апологетических, до абстрактно-бунтарских.

Однако традиция Р. в мировой лит-ре не прерывалась; мн. крупные писатели, вошедшие в лит. жизнь на рубеже столетий, стремились сохранить ее и развить. Р. Роллан писал: «я хотел бы присвоить себе звание Реалиста и вернуть этому слову все его благородство и величие» (Cahiers Romain Rolland. Chère Sofia, v. 1, P., 1959, p. 198). Т. Манн высоко чтил «бессмертное здоровье, бессмертный реализм» Толстого (Gesammelte Werke, Bd 11, B., 1955, S. 186) и считал его высоким примером для совр. писателей. Вместе с тем критический Р. 20 в. отнюдь не является копией классич. образцов. Испытывая воздействия декадент. умонастроений, но вместе с тем и борясь с ними, Р. завоевывал новые тематич. области и обогащался новыми эстетич. чертами.

Мастера Р. 19 в., как правило, имели перед глазами «...прозаически упорядоченную действительность...» (Гегель, Соч., т. 14, М., 1958, с. 273): в условиях сложившихся бурж. отношений герой Р. искал и находил свое место в мире, где все представлялось стабильным. Перед взором писателей рубежа 19—20 вв. вставал бурж. строй на новой, империалистич. стадии. Непрочность социальных устоев становилась все более очевидной; не только судьба личности, но и судьба общества осознавалась как острая проблема, требующая исследования. Традиц. образы и сюжеты переосмыслялись в свете нового социального опыта. Привычный для Р. тип буржуа-стяжателя и накопителя представал теперь как тип воинствующего властолюбца и агрессора. Р. 1-й трети 20 в. осветил «командующую роль» пром. и финансовых магнатов не только в обществе, но и в механизме гос. власти (Т. Драйзер, Б. Шоу), обнажил скрытые пружины, управляющие политич. партиями и группировками капиталистич. мира («Современная история» А. Франса). Накануне 1-й мировой войны большое место в реалистич. лит-ре начала занимать антимилитаристская тема, получившая уже в годы войны новаторское воплощение у А. Барбюса.

Углубляющийся кризис бурж. культуры в 20 в. выдвигает перед мастерами Р. вопрос о судьбах культуры, иск-ва в совр. мире, о жизненном назначении художника («Жан-Кристоф» Роллана); позднее эта проблематика получает бо́льшую политич. остроту, связывается с защитой духовного достояния человечества от империалистич. и фашист. варварства («Доктор Фаустус» Т. Манна).

Освободит., антиимпериалистич. движение нар. масс, растущее влияние идей демократии и социализма —

- 219 -

все это еще в начале века направляет внимание мн. писателей Р. в сторону судеб рабочего класса (Э. Синклер, Дж. Лондон), вносит в творчество нек-рых крупных писателей-реалистов революционно-героич. мотивы, реализующиеся подчас в обобщенных историч. образах («драмы революции» Роллана), в патетически приподнятых образах современности (лирика Э. Верхарна) или в форме социалистич. романа-утопии («Железная пята» Лондона).

Многообразие жизненного материала в Р. 20 в. сочетается с возрастающим многообразием худож. форм. Реалисты 19 в., от Стендаля до Толстого, достигли высокой достоверности в отображении жизни, как она есть, в «формах самой жизни». В 20 в. мастера Р. далеко не всегда стремятся к внешнему правдоподобию изображения. Правда, иск-во объективного, богатого точно найденными деталями, неторопливо развертывающегося повествования с тщательной психологич. обрисовкой персонажей сохраняется и продолжает развиваться («Сага о Форсайтах» Дж. Голсуорси, «Семья Тибо» Роже Мартен дю Гара). Дух 20 в. сказывается здесь преим. в теснейшем переплетении частной жизни персонажей с историч. судьбами общества, показанного в его динамике. Однако в Р. 20 в. налицо и иные худож. тенденции. Писатели-сатирики тяготеют к дерзкому фантастич. иносказанию («Остров пингвинов» Франса); в романах Г. Уэллса (впоследствии — в драматургии и прозе К. Чапека) невероятные сюжеты по-своему отражают непримиримые конфликты совр. мира, связывают в единое целое острые проблемы, поставленные перед человечеством развитием науки, техники, обществ. отношений в новом столетии. Стремление к монумент. героике, подчеркнутый гиперболизм, приподнятость в освещении положит. жизненных явлений характеризуют творчество Роллана. В худож. прозу Франса, Т. Манна, Роллана, драматургию Шоу широко вторгается философская и политич. публицистика. Во всем этом сказываются поиски новых форм худож. обобщения, к-рые помогли бы овладеть новым, непривычно сложным жизненным материалом. Элементы фантастики, аллегории, гиперболы, гротеска в произведениях Р. 20 в. не должны рассматриваться как уступка нереалистич. течениям или простой возврат к романтич. образцам. Р. 20 в. не отказывается от опыта достоверного воспроизведения жизни, накопленного писателями в прошлом столетии, — условные мотивы и образы в произв. Уэллса или Франса сочетаются с точно схваченными бытовыми или психологич. приметами совр. действительности. Писатели прибегают к подобным мотивам не для того, чтобы уйти от реальности, а для того, чтобы разобраться в ней, угадать ее скрытые движущие силы и перспективы, а порой и для того, чтобы воздействовать на разум и совесть читателя неожиданностью выразит. средств.

Потребность в обновлении Р. остро осознавалась передовой лит-рой предреволюц. России. Примечательны парадоксальные замечания Горького в письме к Чехову по поводу его рассказа «Дама с собачкой»: «Знаете, что Вы делаете? Убиваете реализм... Эта форма отжила свое время — факт! Дальше Вас — никто не может идти по сей стезе, никто не может писать так просто о таких простых вещах, как Вы это умеете». Из контекста ясно, что речь шла у Горького не об уничтожении или отмирании Р., а о том, что он должен быть преобразован, поднят на новую ступень: «Право же — настало время нужды в героическом: все хотят возбуждающего, яркого, такого, знаете, чтобы не было похоже на жизнь, а было выше ее, лучше, красивее» (Собр. соч., т. 28, 1954, с. 113). Нарастание боевых сил рус. и мирового пролетариата создавало объективные предпосылки для формирования Р., проникнутого революц. действенностью, ощущением перспектив социалистич.

- 220 -

преобразования мира. Именно рус. действительность могла дать пролет. художнику материал для худож. обобщений революционно-героич. плана. Тот образ рабочего-инсургента, к-рый в лирике Э. Потье и др. пролет. поэтов Запада поневоле отличался декларативностью, приобретает в творчестве Горького (начиная с пьесы «Мещане») земные и живые очертания. В пьесе «На дне» с ее активным гуманистич. жизнеутверждением, затем в повести «Мать» новаторство Горького стало еще более очевидным. Передав динамику нарастающего движения масс, Горький, вместе с тем, показал крупным планом революц. развитие личности, превращение рядового трудящегося человека в сознат. борца. Тенденции, родственные творчеству Горького, проявились еще до 1917 в произв. передовых зап. писателей, в особенности в творчестве М. Андерсена-Нексё («Пелле-Завоеватель»). Горький стоит у истоков нового реалистич. направления, к-рое заняло значит. место в мировом иск-ве 20 в., — социалистического реализма. В его худож. практике реализовалась эстетич. концепция, к-рая впоследствии, в послеокт. годы, была осознана им теоретически: «Социалистический реализм утверждает бытие как деяние, как творчество...» (там же, т. 27, 1953, с. 330).

Октябрь открыл новую страницу в истории человечества: движение от капитализма к социализму, сопровождающееся грандиозными социальными и нац. потрясениями, становится осн. содержанием эпохи. Бурное, катастрофич., изобилующее неожиданностями и крутыми поворотами движение истории воздействует на сознание писателей. Их деятельность и поиски протекают в условиях ожесточенной и все усложняющейся по своим формам междунар. идейно-лит. борьбы.

В ряде стран мира складывается и растет новая литература, открыто связанная с пролетариатом и его политич. авангардом. Героика Октябрьской революции и последовавших за нею классовых боев на Западе вдохновляла Барбюса, И. Бехера, Я. Гашека, помогла мн. писателям Запада раскрыть свой реалистич. талант в национально и индивидуально самобытных формах. Нек-рые крупные поэты и прозаики, начинавшие творч. путь в орбите т. н. авангардистских течений (см. Модернизм), пытавшиеся выразить бунтарские чувства посредством разрушения слова, стиха, образа, постепенно переходят на позиции Р., подчиняя накопленный худож. опыт задачам познания и революц. переустройства мира (так складываются судьбы Бехера, В. Незвала, Л. Арагона, впоследствии и П. Элюара). Уже в 20-е годы выдвигается плеяда пролет. писателей (в Германии, Чехословакии, Венгрии, США и др. странах), содержанием творчества к-рых становится освободит. борьба трудящихся. В СССР формируется и растет многонац. лит-ра; ее успехи оказывают влияние на мировой лит. процесс (см. ст. Советская литература).

Социалистич. реализм, принципы к-рого были в начале 30-х гг. обоснованы Горьким и отражены в документах Первого Съезда сов. писателей, проходит сложный путь развития, доказывая на практике свою междунар. значимость, выдвигая в разных странах художников слова, получающих всемирное признание (Б. Брехт, Анна Зегерс, Назым Хикмет, Пабло Неруда), и после 2-й мировой войны становится основой развития лит-ры в странах социалистич. системы. Творчество нек-рых старых мастеров критич. реализма, вошедших в орбиту влияния социалистич. идеологии и эстетики (М. Садовяну в Румынии, А. Цвейг в ГДР), в последние десятилетия обнаруживает качеств. сдвиги, в нем усиливаются гражд. мотивы и социально-психологич. обобщения, революц. по смыслу (напр., путь Я. Ивашкевича от ранней лирики и новеллистики камерного характера к роману-эпопее «Хвала и слава», где анализ историч. пути польского народа дан в свете идей социализма).

- 221 -

Понятие «мировая литература» обретает после 1917 и особенно после 2-й мировой войны новое богатство содержания. Борьба народов Азии, Лат. Америки, а затем и Африки против колониального и полуколониального гнета, формирование на неевроп. континентах новых самостоят. государств дают импульс развитию нац. лит-р, включающихся в мировой лит. процесс. Потребности нац. самопознания и самоутверждения влекут молодые лит-ры на путь Р., к-рый в каждой стране приобретает специфич. окраску, отражая своеобразие расстановки социальных, идеологич. сил, включая элементы традиц. образности, легендарно-фольклорные мотивы и сюжеты. Еще перед 1-й мировой войной начал лит. деятельность Лу Синь, достиг междунар. известности Рабиндранат Тагор. В сер. 20 в. лит-ра Р. необходимо включает такие имена, как М. А. Астуриас (Гватемала), К. Фуэнтес (Мексика), П. Абрахамс (ЮАР), Ж. С. Алексис (Гаити) и др. Растет разнообразие нац. модификаций Р., в к-рых исконное вековое наследие взаимодействует с опытом мирового иск-ва. С др. стороны, худож. традиции неевроп. народов становятся достоянием зап. мастеров Р. (Брехт перерабатывает приемы старинного кит. театра, совр. реалистич. проза США использует мотивы негритянского и индейского фольклора).

Р. 20 в. в своем развитии сталкивается с противоборствующими силами. Высокому Р. в совр. мире противостоит выпускаемая миллионными тиражами мещанская беллетристика, апологетически искажающая облик действительности. Эта конформистская «массовая продукция», подделываясь под Р., компрометирует принцип худож. достоверности в глазах части творческой интеллигенции и тем самым благоприятствует развитию нереалистич. или антиреалистич. модернист. течений. Модернизм, однако, неоднороден и включает в орбиту своего влияния пестрый комплекс разнообразных худож. явлений. Общий знаменатель, объединяющий и рафинированные творения модернистов и банальную конформистскую беллетристику, — дереализация и дегуманизация иск-ва. Но среди писателей 20 в., отмеченных печатью модернизма, есть незаурядные таланты, пытающиеся передать напряжение и беспокойство совр. человека, выразить трагедию человеч. разобщенности; вместе с тем элементы критики совр. мира включены у них в иррационалистич. перспективу (Ф. Кафка, А. Камю). Если Р. рассматривает человека в широкой системе обществ. связей и видит свою задачу в исследовании действительности, познании ее законов, в том, чтобы помочь человеку ориентироваться в совр. мире и перестроить жизнь на гуманистич. началах, — модернизм трактует человека как жалкое и беспомощное существо, затерянное в дебрях абсурдного мира; считая действительность непознаваемой и зло — непреоборимым, модернизм умаляет обществ. ценность иск-ва, превращая его в достояние оторванной от народа артистич. элиты. Водораздел между Р. и модернизмом в смысле самых общих принципов может быть определен отчетливо, хотя в худож. практике совр. Запада существует множество противоречивых, промежуточных, переходных явлений. Тенденции реалистич. и модернистские иной раз очень неожиданно взаимодействуют в творчестве одних и тех же писателей, — но не уживаются мирно, а сталкиваются, борются. Характерный пример — путь У. Фолкнера, творчество к-рого, вызывающе экспериментальное, отмеченное чертами ущербности, постепенно обретало все большую реалистич. глубину и ясность гуманистич. позиций, выразившихся, в частности, в его речи при получении Нобелевской премии в 1950: «Я отказываюсь принять гибель человека... Я верю, что человек не только все перетерпит: он восторжествует. Он бессмертен — не потому, что он один из всех существ обладает

- 222 -

голосом неистощимой силы, но потому, что он имеет душу, имеет дух, способный к состраданию, самопожертвованию и стойкости. Долг писателя, поэта — писать обо всех этих вещах... Голос поэта должен быть не только записью дел человеческих, он может быть прочной опорой, помогающей человеку все перетерпеть и восторжествовать» («Three decades of criticism», East Lancing, 1960—1963, p. 348).

Мастера совр. критич. Р. отвергают аристократически-кастовый подход к иск-ву, свойственный большинству модернистов. Так, Г. Бёлль во «Франкфуртских лекциях» критикует лит-ру, «которая с образцовым изяществом выражает пустоту, которая лишает человека гуманности, ощущения взаимосвязи с другими людьми, солидарности, помещая его пустым в пустое пространство, которая сковывает язык немотою, не позволяя ни одному звуку проникнуть наружу». По мысли Бёлля, «писанное, а в особенности печатное слово, в ту минуту, когда оно написано, напечатано, обретает социальную реальность, оно оказывает влияние — желал этого его автор или нет — на взгляды публики, общества, перестройку мира» («Иностр. лит-ра», 1967, № 3, с. 207).

Сознание обществ. необходимости и ценности правдивого, содержат. иск-ва стимулирует усилия мастеров совр. Р., критического и социалистического, направленные на более полное и глубокое худож. постижение мира. В наши дни Р., отражающий социальную действительность разных стран и континентов, отмечен большим тематич. многообразием. Проблемы, волнующие читателей разных наций, — опыт двух мировых войн, опасность новых войн и их предотвращение, борьба народов против авторитарных и тоталитарных режимов в их различных видах, против расового гнета и колониализма, строительство новой жизни в странах социалистич. мира, вся совокупность морально-психологич. вопросов, выдвигаемых обществ. и политич. конфликтами совр. эпохи, противоречиями научно-технич. прогресса — входят в орбиту внимания Р. Очевидны, напр., заслуги писателей Р. — от Г. Манна до Бёлля — не только в обличении фашизма, но и в распознании его истоков и социальной природы. В лит-ре Р. 60-х гг. критика индустр. цивилизации приобретает новые акценты: писатели исследуют «овеществление» человека — гнетущее влияние механич. цивилизации на личность («Гомо Фабер» М. Фриша, «Вещи» Ж. Перека, «Холодные времена» К. Гейслера и др.).

Проблема взаимоотношений личности и общества ставится в совр. Р. по-новому. В прошлом столетии открытием Р. было выяснение социальной обусловленности характеров. В конце 19 в. в зап. натурализме детерминированность личности средой стала приобретать пассивный и фатальный характер, в то время как Толстой и Достоевский делали акцент на моральном долге и ответственности человека. В Р. 20 в., в соответствии с закономерностями переломной эпохи, взаимодействие индивидуума и среды приобретает сложный, остроконфликтный характер — герой все чаще «выламывается» из своей социальной среды, отвергая господствующие нормы и законы («Фома Гордеев» Горького, «Очарованная душа» Роллана, «Прощание» Бехера). Возрастает значение личной ответственности человека за то, что делается на свете (осн. мысль, напр., романа Э. Хемингуэя «По ком звонит колокол», начиная с эпиграфа: «Нет человека, который был бы как Остров, сам по себе»...). Крупные писатели Р., даже и не разделяющие идей социализма, чувствуют повелительную потребность реагировать на борьбу, происходящую в мире, вмешиваться в нее своим творчеством. Фриш пишет: «Иногда мне кажется, что любая книга, если в ней нет речи о предотвращении войны,

- 223 -

создании лучшего общества и так далее — лишена смысла, пуста, безответственна, скучна, недостойна быть прочитанной, несостоятельна. Не в такое время мы живем, чтобы можно было писать истории об отдельном „я“. И все же человеческая жизнь, удавшаяся или неудавшаяся, протекает в рамках отдельного „я“, а никак не иначе» («Mein Name sei Gantenbein», B., 1966, S. 82). Отсюда стремление писателей показать отдельное «я» в гуще больших социально-политич. коллизий современности, соотнести судьбу личности с судьбами класса, нации, всего человечества. Это стремление отлилось у Элюара в программную поэтич. формулу «От горизонта одного — к горизонту всех людей». Логикою жизни перед совр. человеком, оказывающимся на крутых историч. поворотах, выдвигается проблема выбора, решения. С большей остротой и непримиримостью эту проблему ставят писатели социалистич. Р.: на материале прошлого («Мамаша Кураж» и «Жизнь Галилея» Брехта, «Страстная неделя» Арагона) или на материале современности («Решение» и «Доверие» А. Зегерс).

Многообразие и сложность содержания, разрабатываемого совр. Р., влекут за собой напряженные поиски в области манеры письма. Худож. разнообразие совр. Р., обилие различных форм и стилей в нем имеют тенденцию к возрастанию. Этому способствует и интенсивный взаимообмен нац. культур, и воздействие на лит-ру разных видов иск-ва, в частности кино (см. ст. Литература и другие виды искусства). Совр. Р. тяготеет к синтетичности, к широкому охвату типов и событий и, вместе с тем, к таким формам социального и психологич. анализа, к-рые основаны на сопоставлении отдаленных друг от друга жизненных явлений. Назым Хикмет писал: «В наш век, век радио и электроники, необычайно сближаются люди, народы, страны, наглядно обнаруживается взаимосвязь событий, отдаленных во времени и в пространстве. Чем дальше, тем больше каждое событие в той или иной стране получает всемирное значение. Эти особенности нашего времени требуют нового синтеза в искусстве» («Вопросы литературы», 1959, № 3, с. 174—75). Синтетичность совр. Р. сказывается в новых способах сюжетостроения, при к-рых пересекаются различные временны́е планы («Авессалом, Авессалом!» Фолкнера, «Бильярд в половине десятого» Бёлля), романич. действие включает события жизни разных стран и народов («Война с саламандрами» Чапека, «Притча» Фолкнера), легенды глубокой древности наталкиваются на совр. ассоциации («Иосиф и его братья» Т. Манна).

В современном Р. наблюдается взаимопроникновение разных родов иск-ва, возникают новые видовые и жанровые сочетания (эпич. драма Брехта, лирико-публицистич. поэма Маяковского, Назыма Хикмета, П. Неруды); происходит интеллектуализация романа и драмы — развитие и противоборство идей, понятий становится движущей силой сюжета (Т. Манн, Брехт); поэтич. слово проникает в роман, а лирика иной раз по строю речи сближается с прозой. В худож. произведения широко входит репортаж, возникают жанры документальной повести и драмы. В то же время в совр. Р., еще больше чем в Р. нач. 20 в., широкие права гражданства получают различные условные приемы, иносказание, притча, символика, фантастика. При этом Р. нередко ассимилирует отдельные худож. приемы нереалистич. течений (элементы романтич. поэтики в творчестве Шона О’Кейси, черты экспрессионизма в реалистич. прозе Г. Манна и Бехера). Иногда пристрастие к самодовлеющему эксперименту, чрезмерная изощренность формы свидетельствуют о близости писателя к модернизму (напр., антифашистские по социально-политич. направленности, но тяготеющие к философии абсурда, романы Гюнтера Грасса); во мн. же случаях оригинальность

- 224 -

структуры, необычность стилистич. средств содействуют познанию действительности с новых сторон («Кентавр» Дж. Апдайка). Правомерность худож. поисков, к-рые помогали бы совр. писателям овладевать сложной, неподатливой реальностью, неизбежность и даже необходимость разнообразия форм совр. реалистич. иск-ва осознаются ведущими мастерами Р., особенно мастерами социалистич. Р. Брехт утверждал в 1938: «Для реализма характерна не узость, а, напротив, широта взглядов. Ведь сама действительность широка, многообразна, полна противоречий; сама история дает материал для литературы и она же отвергает его... Внешние, формальные элементы отнюдь не являются признаками реализма. Рецептов, годных на все случаи жизни, здесь нет и быть не может... Выбор литературной формы диктуется самой действительностью, а не эстетикой, в том числе и не эстетикой реализма. Есть много способов сказать правду и много способов утаить ее. Наша эстетика, как и наша мораль, определяется требованиями нашей борьбы» («О театре». Сб. статей, 1960, с. 54—55). А. Фадеев писал в нач. 50-х гг.: «Формы реализма столь многообразны, что их нельзя объять никакой догмой» (Собр. соч., т. 5, 1961, с. 236).

Жизнеспособность Р. столь очевидно подтверждается лит. практикой, что в идейно-эстетич. борьбе иногда возникают попытки, не отвергая, не сбрасывая со счета понятие Р., придать ему максимально расплывчатое и, по сути дела, превратное толкование.

В ходе продолжающихся лит.-эстетич. споров за рубежом понятия «Р.», «критич. реализм», «социалистич. реализм» вновь и вновь берутся под сомнение или понимаются по-разному; каждый теоретик и крупный художник Р. вносит в интерпретацию этих понятий свои оттенки. Однако потребность в лит-ре, правдиво отражающей обществ. жизнь, помогающей человеку разобраться в окружающем мире и в самом себе, не уменьшается, а возрастает по мере роста худож. культуры народов. Повышение духовного уровня читающих масс создает благоприятные возможности развития для различных форм Р., апеллирующих к активной мысли читателя, побуждающей его к сотворчеству. Сама свобода выбора изобразит. и выразит. средств, свойственная Р. и значительно расширившаяся в 20 в., как и способность Р. усваивать, подчиняя своим задачам, разнообразные формы и традиции, выработанные мировой лит-рой, дает возможность Р. устоять в смене лит. направлений. По мысли совр. ученого, «автор нового времени вместо того, чтобы выбирать среди шаблонов своего времени, имеет перед собой весь многовековый опыт предшествующей литературы, который он использует не как наборщик использует шрифтовой материал в наборной кассе, а как скульптор, мнущий и формующий глину... В реализме индивидуальные стили приобретают такое значение, что необходимость в смене реализма другими стилями и направлениями уменьшается до минимума. Потребности в новом удовлетворяются в реализме в пределах самого реализма — новыми индивидуальными стилями» (Лихачев Д. С., Будущее литературы как предмет изучения, «Нов. мир», 1969, № 9, с. 182). Все это открывает широкие просторы перед дальнейшим развитием Р.

Т. Л. Мотылева.

Лит.: Рус. писатели о лит. труде, т. 1—4, М., 1954—56; Бальзак О., Об иск-ве..., сост. В. Гриб, М. — Л., 1941; Стендаль, Собр. соч., т. 9, Л., 1938; Лит. манифесты франц. реалистов, под ред. М. Клемана, [Л., 1935].

Маркс К. и Энгельс Ф., Об искусстве, т. 1—2, сост. М. Лифшиц, М., 1967; Ленин В. И., О лит-ре и иск-ве, 4 изд., М., 1969; Белинский В. Г., О рус. повести и повестях г. Гоголя, Полн. собр. соч., т. 1, М., 1953; его же, Соч. Александра Пушкина..., там же, т. 7, М., 1955; его же, Петербургский сборник, там же, т. 9, М., 1955; его же, Тарантас. Соч. графа В. А. Соллогуба, там же; его же, Ответ «Москвитянину», там же, т. 10, М., 1956; его же, Взгляд на рус. лит-ру 1847 г., там же; Чернышевский Н. Г., Эстетич. отношения иск-ва к действительности, Полн. собр. соч., т. 2,

- 225 -

М., 1949; его же, Очерки гоголевского периода рус. лит-ры, там же, т. 3, М., 1947; Добролюбов Н. А., Темное царство, Собр. соч., в 9 тт., т. 5, М. — Л., 1962; его же, Луч света в темном царстве, там же, т. 6, М. — Л., 1963; его же, Забитые люди, там же, т. 7, М. — Л., 1963; Горький М., О литературе, М., 1961; Луначарский А. В., Статьи о лит-ре, М., 1957;

Овсяннико-Куликовский Д. Н., Наблюдательный и экспериментальный методы в иск-ве, Собр. соч., т. 6, 3 изд., СПБ, 1914; Фокс Р., Роман и народ, пер. с англ., М., 1960; Лукач Г., К истории реализма, М., 1939; Лаврецкий А., Белинский, Чернышевский, Добролюбов в борьбе за реализм, 2 изд., М., 1968; Караганов А., Чернышевский и Добролюбов о реализме, М., 1955; Сорокин Ю. С., К истории термина «реализм» в рус. критике, «Изв. АН СССР. ОЛЯ», 1957, т. 16, в. 3; Проблемы реализма в мировой лит-ре (Материалы дискуссии о реализме в мировой лит-ре 12—18 апреля 1957), М., 1959; Днепров В., Проблемы реализма, Л., 1961; его же, Черты романа XX в., М. — Л., 1965; Фридлендер Г., К. Маркс и Ф. Энгельс и вопросы лит-ры, 2 изд., М., 1968; Реализм и его соотношения с др. творческими методами, Сб. ст., М., 1962; Проблемы становления реализма в лит-рах Востока. Материалы дискуссии, М., 1964; Вайман С., Марксист. эстетика и проблемы реализма, М., 1964; Петров С. М., Реализм, М., 1964; Генезис социалистич. реализма в лит-рах стран Запада. Сб. ст., М., 1965, Совр. проблемы реализма и модернизм. Сб. ст., М., 1965; Совр. лит-ра за рубежом, сб. 1—2 — Литературно-критич. ст., М., 1963—66; Социалистич. реализм. и худож. развитие человечества. Сб. ст., М., 1966; Мотылева Т., Заруб. роман сегодня, М., 1966; Критич. реализм XX в. и модернизм, Сб. ст., М., 1967; Бурсов Б., Нац. своеобразие рус. лит-ры, 2 изд., Л., 1967; Николаев П. А., Реализм как теоретико-лит. проблема (к истории изучения), в сб.: Сов. лит-ведение за пятьдесят лет, М., 1967; Евнина Е. М., Зап.-европ. реализм на рубеже XIX—XX веков, М., 1967; Реализм сегодня. Анкета. «Ин. лит-ра», 1967, № 3; Проблемы типологии рус. реализма, Сб. ст., М., 1969; Сучков Б., Историч. судьбы реализма. Размышления о творч. методе, 2 изд., М., 1970; Champfleury J. F. F., Le réalisme, P., 1857; Bouvíer E., La bataille réalíste, P., [1914]; Maynial E., L’epoque réaliste, P., 1931; Weinberg B., French realism: the critical reaction. 1830—1870, Chi., 1937; Auerbach E., Mimesis. Dargestellte Wirklichkeit in der abendländischen Literatur, Bern, 1946; Lukács G., Probleme des Realismus, [2 Aufl.], B., 1955; Agosti H. P., Defensa des realismo, Montevideo, 1945; Dumesnil R., L’réalisme et l’naturalisme, P., 1965; Bornecque J. H. et Cogny P., Réalisme et naturalisme, [P., 1958]; James H., The art of the novel, N. Y., 1960; Wellek R., The concept of realism in literary scholarship, в его кн.: Concepts of criticism, New Haven — L., 1963; Morawski S., Le réalisme comme catégorie critique, «Recherches internationales à la lumière du marxisme», 1963, № 38; Becker G. J., Documents of modern literary realism, Princeton, 1963; Littérature et réalité. Publié par Béla Köpeczi et Péter Juhász, Bdpst, 1966; Brecht B., Über Realismus, Lpz., 1968. По истории Р. см. лит. в статьях о нац. лит-рах.

А. А. Аникст, Т. Л. Мотылева.

На Востоке реалистич. начало, «ориентация на действительность» (Н. И. Конрад), проявляется, как и на Западе, уже в древнем фольклоре. Накопление «элементов реализма» происходило в течение многовековой эволюции и подготовило возникновение реалистич. лит-ры, совершившееся лишь в новое время (в условиях роста бурж. отношений) под воздействием зап. лит-р. Одним из примеров становления Р. на Востоке может служить япон. лит-ра. Реалистич. начало ощущается в скорбных стихах из антологии «Манъёсю» (2-я пол. 8 в.), в ранней повествоват. прозе, в классич. романе 11 в. (особенно — в «Гэндзи-Моногатари», где реалистич. установка определена ее автором Мурасаки Сикибу: «Писать так, чтоб казалось: „так оно и есть на самом деле“»). В период 12—14 вв. реалистич. элемент отступил перед усилившимися тенденциями суггестивно-символич. образности. В 14—17 вв. в лит-ре возрастало влияние настроений «третьего сословия», что способствовало усилению реалистич. элементов: в нар. фарсах кёгэн, в стихотв. форме хайку и особенно в романе, напр., Ихара Сайкаку — характерного представителя укиедзаси — «городской литературы жизни», к-рую можно определить как предреалистическую. Уже в кон. 17 в. и позже (18 — сер. 19 вв.) реалистич. тенденция уживалась с традиционализмом [в драматургии Тикамацу Мондзаэмон (1653—1724)], с сугубой условностью и каноном (в театре Кабуки), с фантастикой и дидактикой (романы Такидзава Бакина). Лишь в «низких» жанрах она становилась ведущей (юмористич. романы Дзиппэнся Икку и Сикитай

- 226 -

Самба). После революции Мэйдзи 1868 при растущем воздействии зап. лит-ры постепенно складывается реалистич. направление, борьбу за к-рое начали писатели-теоретики Цубоути Сёё и сторонник реалистич. теории В. Г. Белинского Фтабатэй Симэй (программная ст. «Общая теория романа», 1836, и первый япон. роман критич. Р. «Плывущее облако», 1877—1889). Взаимодействуя с романтич. струей, оно крепло как в поэзии (Симадзаки Тосон), так и в прозе (Токутоми Рока, Нацумэ Сосэки и др.). Достигнув зрелости в нач. 20 в. и подготовив в 20-е гг. возникновение социалистич. реализма, япон. реалистич. лит-ра вместе с тем не раз поддавалась воздействию аналитич. натурализма и эстетизиров. декаданса.

Сходную эволюцию реалистич. начала можно наблюдать и в др. лит-рах Востока: из нар. творчества оно проникало в ранние памятники письменной лит-ры (кит. «Книга песен» — «Шицзин», древнеинд. «Панчатантра» и др.); позже отчетливо выразилась в классич. повествоват. прозе (особенно в гор. жанрах, напр. «хуабэнь» в кит., «кисса» — в перс. лит-рах). В вост. поэзии классич. периода преобладали романтич. и символически-аллегорич. тенденции; однако в произв. многих поэтов-гуманистов — напр., китайских (Ду Фу, Бо Цзюй-и), древнеиндийских (Бхартрихари), иранских (Саади, Хафиз), арабских (Абу-ль-Ала аль-Маарри) — накапливались реалистич. элементы, послужившие внутренней (местной) предпосылкой становления уже через несколько веков в русле Просветительства, реалистич. направления, полностью оформившегося под активным влиянием зап. и рус. лит-р.

Взаимодействие реалистич. и романтич. начал при этом не прерывается. Во многих восточных произведениях, относимых к реалистическим, проступают элементы романтизма, причем обычно в крайне сентиментальной форме. Лит-ра Р. как бы стремилась внутри себя восполнить недостаточную развитость предшеств. полосы, она словно продолжала романтизм и именно так преодолевала его. Отсюда — сосуществование в вост. лит-рах критич. Р. (преим. в прозе) и романтизма (преим. в поэзии), а иногда и в творчестве одного писателя.

Направление критич. Р. оформилось к рубежу 19—20 вв. в нек-рых лит-рах Дальнего Востока и Юго-Вост. Азии: в китайской («обличительный роман» нач. 20 в., творчество Лу Синя и его последователей), в корейской («новая проза» — «син сосоль», произв. Ли Ги Ёна и др.), во вьетнамской (направление «описание сущего» — «татхик»).

В Индии реалистич. лит-ра начала складываться с сер. 19 в. в Бенгалии под сильным влиянием идей просветителя Раммохана Рая. Вслед за Бенгалией новая лит-ра, обладающая чертами просветит. Р., зародилась в Махараштре, Гуджарате, Тамилнаде и Андхре, а затем в центр. Индии на языках хинди и урду, причем большую роль сыграли переводы англ. просветителей. В 90-е гг. Рабиндранат Тагор создал рассказы, критич. направленность, правдивость, народность, выпуклость образов к-рых знаменовали становление критич. Р. В 20—30-е гг. 20 в. инд. лит-ра восприняла многие идеи М. К. Ганди, что таило в себе возможность и реалистич., и романтич. тенденций. Это проявилось, напр., у раннего Премчанда. В 1936 была создана Ассоциация прогрес. писателей Индии (Премчанд, Ш. Чоттопаддхай, П. Миттро, М. Бондопаддхай и др.), эстетич. платформой к-рой становится Р. и революц. романтизм. На инд. реалистич. лит-ру сильно повлияло творчество М. Горького. Вместе с тем она испытала воздействие др. творч. направлений и идей, в т. ч. натурализма и фрейдизма. В ряде произв. 50—60-х гг. намечаются тенденции социалистич. Р. (Кришан Чандар, Яшпал, Ходжа Ахмад Аббас и др.).

- 227 -

Нек-рые лит-ры Ближнего и Среднего Востока (напр., афганская) становятся на путь Р. только к сер. 20 в., когда в араб. и перс. лит-рах критич. Р. уже утвердился, а в турецкой происходило формирование и лит-ры социалистич. Р. В араб., перс. и тур. лит-рах своеобразно сосуществуют различные направления — сентиментализм, романтизм, Р., но реалистич. тенденция становится ведущей у наиболее видных представителей этих лит-р (перс. — С. Хедаят, тур. — О. Кемаль, Я. Кемаль, А. Несин).

Лит.: Конрад Н. И., Проблема реализма и лит-ры Востока, в его кн.: Запад и Восток, М., 1966; Брагинский И. С., Заметки о реалистич. традициях в лит-рах Востока, «Совр. Восток», 1958, № 9; Проблема становления реализма в лит-рах Востока. Материалы к дискуссии, М., 1964.

И. С. Брагинский.