НАТУРАЛИ́ЗМ (от лат. natura — природа) — лит. направление, утвердившееся в Европе и США в последнюю треть 19 в. и характеризующееся тягой к предельно точному и бесстрастному воспроизведению

130

реальности, а также стремлением последовательно детерминировать, подчас фатально предопределить человеч. характер и судьбу «природой» (биологией) индивида и его социально-материальной средой. Н. зародился и программно оформился прежде всего во Франции; там же приобрел классич. выражение как в самой лит-ре, так и в теории. Н. возник в результате вызванного революцией 1848—49 идейного кризиса, доказавшего, как представлялось, несостоятельность идеологии (философ., политич., нравственных идей, добытых не строго научным путем) и побудившего лит-ру искать новых способов воздействия на обществ. сознание, новых принципов и форм худож. изображения действительности. Законодатель Н. Эмиль Золя писал: «Я не хочу, как Бальзак, решать, каков должен быть строй человеческой жизни, быть политиком, философом, моралистом... Рисуемая мною картина — простой анализ куска действительности, такой, какова она есть». Философ. основой Н. явился позитивизм О. Конта, заново осмысленный в свете недавнего историч. опыта, в т. ч. в эстетич. теории И. Тэна. Огромную роль в формировании эстетики Н. сыграли успехи естеств. наук, внушавшие писателям доверие к науч. методам познания и убеждение, что только наука, в первую очередь наука о природе, может уберечь лит-ру от романтич. заблуждений и помочь ей выполнить осн. назначение: изучить совр. жизнь в ее как общих, так и частных проявлениях, отразить ее в произведениях, худож. ценность к-рых в значит. степени должна определяться полнотой осуществленного в них познавательного акта. Слова Г. Флобера: «Я полагаю, что большое искусство должно быть научным и безличным», — натуралисты восприняли как основной творч. постулат.

Лит. предшественниками Н. явились писатели «реалистической школы» 1850-х гг. Ж. Шанфлёри, Л. Э. Дюранти и др., стремившиеся к объективному изображению современности в ее будничной простоте и показавшие эстетич. возможности «неинтересного» материала и «низкой» темы («Домашние истории» Шанфлёри, «Несчастья Генриетты Жерар» Дюранти и др.). Большое значение в развитии натуралистич. теорий имело творчество Г. Флобера, особенно «Воспитание чувств», воспринятое сторонниками Н. как пример объективного, осн. на научных принципах иск-ва. В русле Н. развивалось творчество бр. Э. и Ж. Гонкур. Однако как школа Н. оформился лишь со вступлением в лит-ру Э. Золя. Опираясь на лит. опыт О. Бальзака, Флобера, бр. Гонкур, Золя разрабатывает теорию натуралистич. романа и театра (сб. «Экспериментальный роман», 1880; «Романисты-натуралисты», 1881, и др.), к-рую стремится последовательно осуществить в худож. творчестве. Вокруг Золя складывается натуралистич. школа, полная, несмотря на свое относит. единство, глубоких внутр. противоречий и скрытой лит. борьбы. Ее составляют преим. писатели т. н. меданской группы (Г. де Мопассан, Ж. К. Гюисманс, А. Сеар, Л. Энник, П. Алексис), а также Э. Гонкур и А. Доде. К Н. в той или иной степени тяготели О. Мирбо, бр. Рони, бр. В. и П. Маргерит, Л. Декав, из драматургов — А. Бек и др. Однако уже в сер. 80-х гг. и особенно после выхода романа Золя «Земля» (1887) эстетич. расхождения в среде писателей-натуралистов обнаружились с полной очевидностью, и школа распалась. Н. утратил присущую ему поначалу четкость теоретич. принципов и сохранился как общее назв. весьма различных, но связанных происхождением лит. явлений. Отказываясь от постижения закономерностей жизни, углубляясь в исследование подсознательного, проникаясь упадочничеством, Н. приходит к декадентству, подчас сочетаясь с импрессионизмом или символизмом (напр., у Гюисманса).

131

Произведениям крупнейших писателей из среды натуралистов — бр. Гонкур и особенно Золя и Мопассана (наименее последовательного сторонника Н. в первый период творчества) были присущи черты и тенденции, роднившие их с высоким реализмом Зап. Европы 19 в. и прежде всего с творчеством Бальзака и Флобера. Верность объективному факту и «научность» озарялись верой в непреходящие человеч. ценности. Отсюда — объективная тенденция социального критицизма в их произведениях (социальное угнетение тружеников в «Жерминале» Золя и крест. новеллах Мопассана, нравств. разложение аристократии в «Добыче» Золя и «Рене Мопрен» бр. Гонкур, хищничество бурж. дельцов в «Деньгах» Золя, «Милом друге» Мопассана и др.).

Однако творчество большинства приверженцев Н. (особенно к концу 80-х гг.) при всем совпадении, подчас не только внешнем, с высоким реализмом сер. 19 в., в целом лишено одного из гл. его достоинств — подспудно выраженной идеальной т. з., скрытой поэзии человеч. ценностей; оно утверждает неотвратимость и неодолимость грубой реальности и подсознательных сил в человеке, а также подвластность его буднично-опустошающему «потоку жизни».

Натуралисты ставили перед собой задачу — изучить общество с той же полнотой, с какой естествоиспытатель изучает природу. Назначение лит-ры, полагали они, заключается в исследовании и показе закономерностей, к-рым подчинена человеч. жизнь. Поскольку человек прежде всего биологич. организм, в первую очередь надлежит исследовать именно биологич. законы его существования. Такое предпочтение на практике реализовалось в ущерб социальной мотивировке характеров. Так, концентрация внимания на исследовании физиологич. импульсов поведения Жермини Ласерте, героини одноим. романа бр. Гонкур, ослабила социальные истоки трагедии «низших классов», изображенной писателями с большим сочувствием и психологич. мастерством; у Золя же роль, к-рую он отвел законам наследственности в «естественной и социальной истории» Ругон-Маккаров, оказывается по существу нейтрализованной воздействием обществ. факторов. Вторжение реальной жизненной правды, не поддававшейся натуралистич. истолкованию, опрокидывало искусственные теоретич. построения и обусловило глубокое худож. воздействие лучших произв. лит-ры Н.

Раскрывая психику человека в ее детерминированности условиями его существования, натуралисты много внимания уделяли изучению среды. Теория среды в эстетике Н. играет особенно важную роль. Чаще всего среда понималась натуралистами как среда бытовая. Так, у Золя («Чрево Парижа», «Западня») быт предметный, материальный, изображенный в мельчайших подробностях, с его запахами и красками, плотно обступает героев, формируя их отношение к жизни, их идеологию. Однако бытопись, столь свойственная Н., не была сама по себе целью писателей: они видели в ней средство углубленного проникновения в психологию своих героев. Им казалось, что только изучая быт, конкретный и осязаемый, они остаются на твердой почве реальности, к-рую они неизбежно утратят, если обратятся непосредственно к большим социальным обобщениям. И все-таки изучение среды приводит крупнейших писателей-натуралистов к познанию важных обществ. закономерностей и пониманию классовой природы сознания. Золя, описывая бытовой уклад семьи шахтера Маэ («Жерминаль»), вскрыл природу противоречий, вызывающих классовую борьбу, и показал ее обществ. необходимость и справедливость. В романе «Земля» он обнажил социальные корни психологии крестьянина-собственника,

132

а в романе «Деньги» показал двойственную природу бурж. дельца — его энергию, силу, деловитость и его расчетливый аморализм.

Свойственный Н. детерминизм зачастую приводил писателей-натуралистов к фатализму. Правда, у нек-рых натуралистов, напр. у Золя, фатализм преодолевался верой в могущество науки, в благотворность позитивного знания. Исследуя механизм взаимодействия среды и человека, Золя стремился открыть способ активного вмешательства в обществ. процесс, воздействия на среду с тем, чтобы более разумно и в соответствии с данными науки организовать общество. Но у писателей меданской группы, у позднего Мопассана и особенно Гюисманса идея активного воздействия на среду уступает место пессимистич. убеждению в неизменности человеч. природы и тщетности всяких усилий, направленных на улучшение общества.

Уподобляясь науке, лит-ра, полагали натуралисты, заимствует у нее также и свой метод. Они стремились ввести в худож. творчество науч. методы познания, сделать лит-ру «экспериментальной». Понимая всю условность лит. эксперимента, натуралисты ограничивали свою задачу наблюдением и рекомендовали его как осн. метод худож. постижения действительности. Лит. произведение должно вызывать интерес научный и познавательный. Бесстрастное, объективное творчество ближе всего к науч. акту познания, а потому писатель должен отказаться от морализирования и ограничиться беспристрастным изображением и анализом фактов. У больших писателей — Золя, бр. Гонкур, Мопассана — это не было проявлением обществ. индифферентизма, стремления уйти от обществ. и лит. борьбы в мир позитивных фактов и нейтральных истин; наоборот, они полагали, что материал, к-рым они оперировали, сам по себе достаточно выразителен и поучителен. Однако у натуралистов, склонных к декадентскому умонастроению, принцип «беспристрастности» стал оправданием обществ. равнодушия.

Отвергая вымысел, натуралисты стремились к точной документированности лит. произведения и науч. обоснованности содержащихся в нем фактов. Ставя перед собой задачи, научные по своему характеру и методологии, лит-ра тем самым утрачивает право выбора. Как врач не отвергает больного на том основании, что его болезнь неприятна, так и писатель не имеет права отказаться от изображения малопривлекательных сторон жизни. Для него не должно быть непригодных сюжетов, недостойных или низких тем. Это эстетич. требование Н. вызвало значит. расширение лит. тематики, интерес к «простым» явлениям жизни, не привлекавшим внимания писателей-романтиков: любви служанки к сыну лавочника («Жермини Ласерте» бр. Гонкур), семейной истории прачки и кровельщика («Западня» Золя), будничным заботам публичных женщин («Марта» Гюисманса) и т. д. Вместе с тем подчинение материалу, отказ от воображения и стремление, ничего не придумывая, записывать «под диктовку жизни» приводили натуралистов к бессюжетности («потоку жизни»), особенно проявившейся у А. Сеара («Прекрасный день») и Гюисманса («По течению»). Преим. интерес к физиологич. основам психики, к-рый нередко у бр. Гонкур, П. Алексиса и др. становится доминирующим, изучение общества с позиций естествоиспытателя, смешение худож. познания с научным и недоверие к идеалам, ко всякого рода «идеологии» обусловили идейно-худож. ограниченность Н. как метода.

Однако в пору расцвета (60-е — сер. 80-х гг.) Н. содействовал обогащению реалистического (в широком смысле слова) иск-ва. Как никогда была раскрыта идея властвования материальной среды над человеком, его духовным обликом («вещи лепят людей» — А. В. Луначарский

133

о романах Золя); Н. освоил новые пласты действительности, показал условия существования обездоленного люда и борьбу рабочего класса; вскрыл подсознательные мотивы поведения, особенно в сфере интимных отношений; в романах Золя Н. представил яркие образы толпы, «массы», растворяющей личность; исследовал страшный и безжалостный механизм «отчуждения». Он разработал новые методы и средства худож. изображения жизни. Кроме того, в ту пору он содействовал прогрессу обществ. мысли: вступил в борьбу со спиритуализмом, с офиц. оптимизмом правительств. пропаганды, с мещанской идеологией и моралью. Широкие демократич. симпатии, свойственные Н., навлекли на него ненависть правящих кругов. Защищая бурж. общество от яростных инвектив, обрушенных на него писателями-натуралистами, стоявшая на охранительных позициях критика стремилась извратить эстетич. природу Н., обвинив его в безнравственности, в бессмысленном мелочном бытописательстве, в любовании низменными физиологич. подробностями и пр. Однако важнейшие худож. открытия Н. были усвоены прогрес. лит-рой конца 19 — нач. 20 вв.

В др. странах Н. стали называться сходные лит. явления, возникшие из нац. обществ. и лит. потребностей, но осмысленные зачастую в свете франц. лит. опыта. В Германии Н. был теоретически обоснован и художественно воплощен В. Бёльше, К. Блейбтреем, А. Хольцем. Широкому распространению Н. способствовала критич. деятельность бр. Г. и Ю. Харт. Наиболее сильное влияние оказал Н. на творчество Г. Гауптмана и М. Г. Конрада. В Англии Н. не получил широкого распространения и воспринимался как подражательство франц. образцам; тем не менее под его воздействием складывалось творчество Дж. Мура, Дж. Гиссинга, А. Мориссона. В Америке Н. приобрел острейшую социальную окраску в произведениях С. Крейна, Ф. Норриса, Х. Гарленда, а также в критических суждениях Х. Гарленда («Разрушение кумиров», 1894), Ф. Норриса («Ответственность романиста», 1903). Осн. тенденции амер. Н. во многом обусловили развитие амер. реалистич. «социального романа» 20 в. В Италии под влиянием позитивист. философии возникает веризм (творчество Дж. Верги, Л. Капуаны, Д. Чамполи и др.), сыгравший в целом благотворную роль в становлении итал. реализма. В Испании борьба с франц. лит. влиянием сочеталась с утверждением принципов Н. в творчестве Э. Пардо Басан и А. Паласио Вальдеса. Представителем бельг. Н. явился К. Лемонье. Нек-рое влияние оказал Н. на Г. Ибсена и К. Гамсуна. См. также Натюризм, Популизм.

Лит.: Арсеньев К. К., Теория экспериментального романа, в кн.: Критич. этюды по рус. лит-ре, т. 2, СПБ, 1888; Давид-Соважо А., Реализм и натурализм в лит-ре и в иск-ве, пер. с франц., М., 1891; Лафарг П., «Деньги» Золя, в его кн.: Лит.-критич. статьи, М., 1936; его же, Дарвинизм на франц. сцене, там же; Меринг Ф., Несколько слов о натурализме, в его кн.: Лит.-критич. статьи, М. — Л., 1964; его же, Натурализм наших дней, там же; его же, Натурализм и неоромантизм, там же; Плеханов Г. В., Иск-во и обществ. жизнь, в его кн.: Лит-ра и эстетика, т. 1, М., 1958; Луначарский А. В., История зап.-европ. лит-ры в ее важнейших моментах. Лекция 12. Реализм XIX и XX вв., Собр. соч. в 8 тт., т. 4, М., 1964; Михлин Е. И., Лит. теории раннего франц. натурализма, «Уч. зап. ЛГУ», 1941, в. 8, № 64; История франц. лит-ры, т. 3, М., 1959; Самарин Р. М., Проблема натурализма в лит-ре США..., в сб.: Проблемы истории лит-ры США, М., 1964; Ahnebrink L., The beginnings of naturalism in American fiction, Uppsala — Camb., 1950; Arrighi P., Le vérisme dans la prose narrative italienne, P., 1937; Benoist-Hanappier L., Le drame naturaliste en Allemagne, P., 1905; Berg L., Der Naturalismus, Münch., 1892; Beuchat Ch., Histoire du naturalisme français, v. 1—2, P., 1949—50; Brunetière F., Le roman naturaliste, P., 1897; Cattiet E., Le naturalisme littéraire, Brux., 1898; Deffoux L., Le naturalisme, P., 1929; Dumesnil R., Le réalisme et le naturalisme, P., 1955; Frierson W. C., L’influence du naturalisme français sur les romanciers anglais, de 1885 à 1900 P., 1925; Hlauschek H., Der Entwicklungsbegriff in den theoretischprogrammatischen Schriften des frühen Naturalismus, W., 1941;

134

König R., Die naturalistische Ästhetik in Frankreich und ihre Auflösung, Lpz., 1931; Lote G., La doctrine et la méthode naturalistes d’après Emile Zola, «Zeitschrift für französische Sprache und Literatur», 1928, Bd 51, Heft 4, 7; Martino P., Le naturalisme français, P., 1923; Röhl H., Der Naturalismus, Lpz., 1927; Romanell P., Prolegomeni a ogni estetica naturalistika, «Rivista di filosofia», 1960, v. 51, № 4; Schmidt B., Le groupe des romanciers naturalistes, Karlsruhe, 1903; Walcutt Ch. Ch., American literary naturalism, a divided stream, Minneapolis, 1956.

Г. С. Авессаломова.

Натурализм в России. В лит. манифестах франц. натуралистов понятия «Н.» и «реализм» обычно не разграничивались: «Я ничего не придумал, даже слова „натурализм“... В России его употребляют уже тридцать лет...», — писал Э. Золя (цит. по кн.: История французской литературы, т. 3, 1959, с. 160). Рус. критика резко выступала против подобного отождествления рус. реалистич. лит-ры и натуральной школы 40-х гг. с Н.: «...Размеры нашего реализма, — писал М. Е. Салтыков-Щедрин, — несколько иные, нежели у современной школы французских реалистов. Мы включаем в эту область всего человека, со всем разнообразием его определений и действительности; французы же главным образом интересуются торсом человека и из всего разнообразия его определений с наибольшим рачением останавливаются на его физической правоспособности и на любовных подвигах» (О литературе и искусстве, 1953, с. 396). Ирония Щедрина над гипертрофией «правды, что под фиговым листком» надолго предопределила одиозное звучание термина «Н.» для рус. лит. общественности. Но она не исчерпывала общей оценки Н. рус. литераторами. В частности, И. С. Тургенев ценил антибурж. критицизм и мастерство Золя-романиста. Однако в России к моменту возможности появления и влияния Н. сферу критич. изображения действительности, как и стихию глубинной, подсознательной психики, освоил высокий реализм, а поэтому натуралистич. тенденции не вылились во влият. направление, как во Франции, Германии и США. И все же они явились заметным слагаемым рус. лит. процесса последней трети 19 в. В 70-е гг. в рус. лит-ре возникает потребность понять, почему крепостному праву пришло на смену бурж. хищничество — «чумазовское торжество». Нек-рые писатели, напр. А. Ф. Писемский и Д. Н. Мамин-Сибиряк, становятся на путь, сходный с тем, к-рый избрал Золя, создавая «Ругон-Маккаров», рисуя и «социальную» и «естественную» историю семьи, они предопределяют, детерминируют ее финал во многом биологич. наследственностью, совпадающей, по их мнению, с наследственностью социальной. В драматич. дилогии Писемского «Бывые соколы» и «Птенцы последнего слета» (1868) история двух поколений семьи Бакреевых связывает между собой эпоху крепостничества и бурж. Россию. Богатый барин Бакреев, садист и развратник, оказывается родоначальником чудовищного аморализма, к-рый губит второе поколение Бакреевых уже во времена биржевых спекуляций и денежных афер. Пытаясь разобраться в сложном процессе смены двух историч. эпох, Писемский приходит к отождествлению социальных и биологич. факторов.

Подобная тенденция обнаруживается в романах Мамина-Сибиряка об уральской буржуазии: «Горное гнездо» (1884) и особенно — «Приваловские миллионы» (1883). «...В настоящем своем виде „Приваловские миллионы“ представляют только последний заключительный роман из тех трех, которыми автор предполагал в исторической последовательности очертить преемственное развитие типов уральских заводчиков... В третьем романе... — „Приваловские миллионы“ — выведен последний из Приваловых, человек, который несет в своей крови тяжелое наследство и который под влиянием образования постоянно

135

борется с унаследованными пороками» (Мамин-Сибиряк Д. Н., Иабр. соч., 1949, с. XXII—XXIII). Несомненное сходство обнаруживает худож. манера Мамина-Сибиряка с отд. приемами в романах Золя (напр., описание старого дома Приваловых в Узле и ирбитской ярмарки играют такую же ключевую роль для понимания идеи «Приваловских миллионов», как и знаменитые описания и пейзажи в соч. Золя).

Однако в 70—80-е гг. появляются произведения откровенно подражательные, как бы специально сочиненные по теоретич. рецептам франц. Н. Такова, напр., повесть «Умереть — уснуть» П. Д. Боборыкина, пропагандировавшего в России творчество Э. Золя, бр. Гонкур и ранние манифесты франц. натуралистов. Эта повесть, рассказывающая о медленном умирании от туберкулеза талантливого врача, — своеобразная беллетризованная история болезни, напоминающая заключит. главы романа бр. Гонкур «Рене Мопрен».

Натуралистич. принципы худож. воплощения такой темы, как распад и вырождение буржуазии, оказываются в рус. лит-ре очень стойкими. Их можно обнаружить, в частности, в романе А. Серафимовича «Город в степи» (1907—10). Отд. тенденции натуралистич. изображения действительности (особенно биологич. мотивы человеч. поступков) продолжают жить в сов. прозе 20—30-х гг. (рассказы и роман «Голый год» Б. Пильняка, «Исанка» В. Вересаева, «Бруски» Ф. Панферова, а также нек-рые его позднейшие произведения, напр. роман «Волга-матушка река»). В совр. сов. критике понятие «Н.» также употребляют применительно к фактографич. изображению, изобилующему малозначит. подробностями (обычно чисто внешними — бытовыми, производственными, пейзажными и т. д.) или к излишне откровенному воспроизведению физиологич. и сексуальных явлений, подчас осложненных фрейдистскими мотивами.

Илл. см. на отдельном листе к стр. 65—66.

Лит.: Боборыкин П. Д., Европ. роман в XIX столетии, СПБ, 1900; Луначарский А. В., О совр. направлениях рус. лит-ры, «Красная молодежь», 1925, № 2; Воронский А., Борис Пильняк, в кн.: Пильняк Б., Рассказы, М., 1929; История рус. лит-ры XIX в. Библиографич. указатель, под ред. К. Д. Муратовой, М. — Л., 1962, с. 64—65; Тагер Е. Б., Проблемы реализма и натурализма, в кн.: Рус. лит-ра кон. 19 — нач. 20 в..., М., 1968.

Е. М. Пульхритудова.