ВВЕДЕНИЕ

В социальной и духовной жизни стран Восточной Азии рубеж XIX—XX вв. отмечен важными общественными и культурными процессами, свойственными переломным эпохам.

Это годы «пробуждения Азии» (В. И. Ленин), годы революционного обновления и национально-освободительных движений в колониальных и полузависимых странах: Синьхайская буржуазная революция 1911 г. в Китае, антиколониальные выступления в Корее, нарастание сопротивления властям в Монголии.

На рубеже столетий Япония подошла к эпохе империализма. Крайне ускоренный ход развития буржуазной Японии, захватнические войны резко обострили социальные противоречия в стране. В 1903—1907 гг. с большой силой развернулось антимилитаристское «движение простого народа» («Хэймин ундо»).

Процесс социально-политических изменений в странах Восточной Азии, подъем национального самосознания после длительного застоя в общественной жизни и общественной мысли привели к большим переменам в литературе. Существенно изменились ее тематика, идейное наполнение, художественный метод. Возникают новые литературные направления, развивающиеся в тесной связи с антифеодальным, антиимпериалистическим освободительным движением.

Конечно, слабость складывающихся буржуазных отношений и жесточайшая феодальная цензура крайне сузили базу для развития новой прогрессивной идеологии. Переход к новым, буржуазным отношениям в ряде стран Восточной Азии затягивается вплоть до XX в., и это в значительной мере обусловливает неравномерность их художественного развития. Процесс перехода от литератур средневекового типа к новым в некоторых странах продолжается еще на рубеже веков и даже позже. На этом историческом фоне можно выделить три уровня развития национальных литератур Восточной Азии рубежа веков: Япония, которая прошла в предельно сжатые сроки основные стадии развития европейских литератур нового времени, затем Китай и Корея, литература которых развивается главным образом под знаком просветительства, и, наконец, монгольская литература, которая все еще остается в рамках старой традиционной словесности, хотя и здесь появляются первые признаки эволюции от религиозно-догматического содержания к светскому.

Эти три уровня литературного развития определили и характер межрегиональных культурных контактов. Происходит перемещение культурных центров в регионе. Япония, заимствовавшая в прошлом художественные достижения китайцев, теперь, вырвавшись вперед, начала передавать свой опыт Китаю, Корее, Вьетнаму.

Рубеж XIX—XX вв. был переходным периодом для большинства литератур Восточной Азии, когда остро встал перед ними вопрос о путях их дальнейшего развития. Наблюдается параллельное сосуществование старых и новых художественных систем и направлений как в общенациональных масштабах, так и в творчестве отдельных писателей. Но противоборство нового художественного сознания со старым, несмотря на яростное сопротивление последнего, решалось в пользу первого.

С начала XX в. в литературах Китая и Кореи все более и более усиливаются просветительские тенденции как закономерный этап литературного развития стран. Сравнительное изучение литератур региона выявляет их стадиальную близость, хотя, конечно, нельзя не учитывать различия в степенях развития просветительского движения в этих странах. Сходство общественных функций просветительских литератур региона заключается в их борьбе за демократизацию форм общественной жизни, за духовное раскрепощение широких слоев народа.

Смелая критика просветителями господствующих общественных установлений впервые стала затрагивать самые основы феодального строя как неразумного, противоречащего естественному порядку вещей. Это была уже не простая пропаганда антифеодальных идей, воплощение «общепросвещенческих тенденций», искони присущих человеческой деятельности, а конкретная форма антифеодальной идеологии, возникшей на определенной стадии развития культуры и общественной мысли. Важную роль здесь сыграли не только социально-экономические факторы, но и «революция в мысли», произошедшая, правда, лишь у небольшой части

583

интеллигенции стран Восточной Азии под воздействием европейской научной и эстетической мысли.

В литературе важное место занимает «иностранная тема». Появляются произведения, рассказывающие о борьбе европейских народов за свободу и народные права, о национальных героях разных стран и эпох: «Рассказ о женщине-патриотке», посвященный Жанне д’Арк, в Корее, китайский роман «Героини Восточной Европы», повествующий о борьбе русских народовольцев.

В эти годы писатели Восточной Азии обращаются и к некоторым идеям японских «политических романов» 80-х годов прошлого столетия, авторы которых видели в литературе средство пропаганды идей свободы и «естественных прав человека». Большим успехом пользовались в Корее книги Фукудзава Юкити, в том числе «Записи о Западной Европе». «Политическая проза» Китая, ставящая целью стимулировать социальный процесс, также была связана с японской просветительской литературой.

Демократизация культуры коснулась также национальных языков и письменности. Иероглифическая литература, занимавшая доминирующее положение в древней и средневековой культуре Кореи вплоть до конца XIX в., уступает место литературе на родном языке. Движение за просвещение выступает под лозунгом борьбы за национальную письменность. Выдающийся ученый Чу Сигён и его соратники ратовали за перевод письменности на корейский алфавит, за сближение письменного и разговорного языка.

Необходимо подчеркнуть, что переход старой литературы к новым формам художественного освоения действительности был сложным и противоречивым процессом. На смену историческим романам, обращенным к далекой полулегендарной героической истории, приходят произведения, правдиво отображающие современную авторам действительность. Но вместе с тем еще сохраняются эстетические принципы и формы, присущие старой литературе. Так, например, в китайской литературе для выражения новых просветительских идей используются традиционные жанровые формы. Литературы Восточной Азии еще в значительной степени сохраняют черты культуры традиционного типа.

Однако в этих литературах уже происходят заметные внутренние перемены, обусловленные требованием эпохи. Именно они и определяют лицо литератур Восточной Азии начала века. В корейской литературе просветительского периода возникает чанга — своеобразная переходная форма от средневековой поэзии к современной, а движение за «новую поэзию» («синси»), возникшее в начале 10-х годов нашего века, положило начало развитию современного свободного стиха. Существенные изменения произошли и в области прозы. Произведения «новой прозы» («синсосоль») отличаются от предшествующей литературы новым идейным содержанием, большей степенью индивидуализации литературного героя, а также сближением литературного языка с живой речью.

Трансформация системы литературных жанров происходит и в китайской литературе. Крупные социальные и культурные сдвиги обусловливают расцвет прозы, причем меняется соотношение ее двух видов — прозы на старом книжном языке вэньянь и прозы на разговорном байхуа, ориентирующемся на реальную жизнь, — в пользу последней. Усиливается критика старых традиционных форм культуры, возникает движение за литературную реформу, за создание литературы, основанной на новых художественных принципах.

Вызревание новых буржуазных отношений, ускорившее ломку вековых литературных устоев и традиций, начавшуюся еще во второй половине XIX в., создало в ряде стран Востока условия для зарождения и развития романтизма, а затем и реализма как литературного направления и творческого метода.

Литература Японии — страны, избегнувшей западной колонизации и вступившей после революции 1868 г. на путь интенсивного капиталистического развития, — выдвигает плеяду писателей-романтиков и реалистов. Закономерности возникновения как романтизма, так и реализма, характерные для литератур Европы, в своих основных чертах прослеживаются и в литературе Японии.

Однако нельзя не отметить, что романтизм, например, обычно рассматривается лишь как «направление в европейской и американской литературах и искусстве конца XVIII — первой половины XIX в.» («Краткая литературная энциклопедия»). Есть исследователи, которые прямо отрицают возможность развития романтизма в странах Востока, где, по их мнению, не сложились понятия личности, свободного индивидуума. Они считают, что специфика восточного художественного мышления, обусловленная «безличностным» характером мировоззрения, несовместима с романтическим мировосприятием.

На рубеже веков в Японии создались реальные культурно-исторические предпосылки для возникновения романтической школы в литературе. Японский романтизм, отразивший перемены в настроениях общества, его разочарование

584

в результатах буржуазной революции, имеет определенное эстетическое сходство с романтизмом европейским (учитывая, конечно, внутреннюю неоднородность последнего). Романтический взгляд на человека и природу утверждается в поэзии Китамура Тококу и Симадзаки Тосона, в которой с большой силой прозвучали пафос утверждения самоценности человеческой личности, мотив тираноборства, тема романтической любви. Не случайно японские писатели находили в поэзии Вордсворта, Китса, Байрона, Шиллера и других европейских романтиков идеи и темы, созвучные их умонастроению. Включение японского романтизма в общий поток мировой литературы расширяет географию романтизма как художественного феномена.

Особенности запоздалого формирования новой литературы в Японии сказались на судьбе романтизма. Он еще далеко не исчерпал своих возможностей, когда в литературе уже началось формирование реалистического направления. Реалистическая литература развивается в сложном взаимодействии с романтизмом; она обогащается идеями самоценной личности, продолжает начатую романтиками ломку устаревших канонов.

Возникновение и формирование реалистической литературы в странах Востока происходит в разное время. Это обусловлено особенностями исторического развития каждой отдельной страны. Там, где формирование буржуазных отношений носило замедленный характер, задерживалось и развитие реалистической литературы. Но в целом можно сказать, что в начале века все сильнее проявляются реалистические тенденции как закономерный этап развития восточных литератур. Огромную роль в этом процессе сыграла русская литература. Ее воздействие сказалось прежде всего в усилении обличительного антифеодального пафоса в произведениях восточных писателей, в их стремлении отразить действительность с позиций «униженных и оскорбленных».

Движение за «новую прозу» в Корее, явившееся важным шагом вперед на пути к реализму, питается идеями национального и социального освобождения (роман Ли Хэчжо «Колокол свободы»). Усиление критических тенденций, правдивое изображение современных нравов и обличение пороков «больного» общества характерны и для «социальной прозы» — доминирующего жанра в китайской литературе начала века (романы Цзэн Пу «Цветы в море зла», Лю Э «Путешествие Лао Цаня»). На развитие реалистической литературы Японии начинают оказывать свое влияние растущее рабочее движение, связанные с ним социалистические идеи. Без учета этого влияния нельзя понять и оценить творческую эволюцию основоположника демократической поэзии Исикава Такубоку.

Одной из существенных особенностей развития реализма в литературах Востока было и то, что он формировался тогда, когда на Западе распространились натурализм, а также модернистские течения. Японский реализм осваивал из мирового опыта не только Бальзака и Толстого, но и Флобера и Золя. Конечно, узость «экспериментального романа», в частности его запрограммированный наследственный детерминизм, были подвергнуты критике со стороны реалистов, но сближение искусства и науки, требование скрупулезного научного изучения обобщения фактов играли важную роль в японской литературе, где первостепенное значение придавали интуиции, понимая ее как явление бессознательного творческого акта, не имеющее ничего общего с научным познанием. Бесплановый, стихийный метод традиционного жанра дзуйхицу (дословно — «вслед за кистью») уже не годился для создания реалистического романа с его широким охватом многообразных явлений окружающего мира. Произведения со сложной структурой требовали от японских писателей четкой планировки произведения, оригинальности композиционного построения и драматизма характеров. Здесь было уже недостаточно тональности, ассоциативных контекстов, свойственных японской литературной традиции.

На рубеже столетий литературы Восточной Азии закономерно втягиваются в орбиту мирового литературного процесса. Переоценка традиционных ценностей, смена системы художественных представлений создали в ряде стран условия для интенсивного восприятия и освоения опыта европейских литератур. Восток покончил со своим многовековым затворничеством. Проблема синтеза культур становится одной из важнейших в эстетической мысли начала века. После тринадцати веков безраздельного китайского влияния Япония, а затем Корея и сам Китай вырываются из азиатской замкнутости и обращаются к идейно-эстетическим принципам Западного полушария, чтобы обогатить свою художественную культуру новым содержанием.

Изживается и «высокомерие» Востока, его уверенность в том, что на Западе, где господствуют «реальные науки», нет места для высокой поэзии. Достаточно вспомнить, как еще в конце XIX в. известный китайский переводчик Линь Шу в своей переводческой деятельности руководствовался, по его словам, лишь желаниями «показать, что представляют собой западные

585

книги, и дать понять, что европейская литература не способна сравниться с китайской». Открытие Востоком не только технического гения Европы, но и ее «сокровенной души» было важной вехой на пути к осознанию единства всемирной культуры.

Рубеж XIX—XX вв. был качественно новым этапом в развитии литератур Восточной Азии. Появились произведения, отчетливо отмеченные печатью нового художественного мышления. Другими стали предмет литературы, ее эстетика.

Творчество наиболее талантливых писателей заложило основы новых художественных традиций в национальных литературах и становилось достоянием мировой литературы. Произведения Токутоми Рока, Нацумэ Сосэки, Симадзаки Тосона — классиков новой японской литературы — уже при их жизни стали известны европейским читателям. В начале века литературы Восточной Азии закономерно втягиваются в орбиту мирового литературного процесса. Намечается синхронность литературной жизни Запада и Востока.