- 68 -

СТРИБОГ — языч. божество вост. славян. В С. употреблено не имя, а притяж. прил. от него: «Се вѣтри, Стрибожи внуци, вѣютъ съ моря стрѣлами на храбрыя плъкы Игоревы» (С. 12). Кроме С. этот бог упоминался в ПВЛ под 980 и в проложном житии Владимира в числе богов, кумиры которых были поставлены Владимиром в Киеве. Известны слав. геогр. названия, образов. от имени Стрибога: Стрибожь в Новгородской губ., Стрибоже озеро, р. Стрибожская на Киевщине, с. Стрибож на Житомирщине, польск. местечко Strzyboga близ Скерневиц (см. у А. Погодина, Е. Ф. Карского, Я. Е. Боровского, М. Фасмера). То, что имя Стрибога известно в польск. топонимике, дает основание предполагать, что Стрибог — общеслав. бог.

Функции Стрибога в слав. языч. пантеоне не установлены. Первые издатели, исходя из контекста С., отождествили его с греч. Эолом, пояснив имя Стрибога так: «славянский Эол, кумир, во время язычества

- 69 -

в Киеве боготворимый; ему приписывали власть над ветрами». М. Касторский в 1841 предложил этимологич. подтверждение такого толкования. Он сообщил, что stri на морав. наречии значит «воздух», «а посему Стрибог есть бог воздуха; его внучата были ветры». Эту этимологию приняли П. Строев, Ф. И. Буслаев, А. Н. Афанасьев, С. Гедеонов, В. И. Петр и др.

Вероятно, исходя из «злой» сущности Стрибога, отраж. в С. (его внуки-ветры губят полки Игоря), некоторые исследователи предлагали видеть в нем не просто бога ветра, а грозного и сурового бога стихии, бога холодных ветров, бури, вихря, вьюги, стремит. ветра (П. Г. Бутков, С. В. Руссов, Е. В. Барсов, Е. Г. Кагаров).

И. В. Сребрянский предложил видеть в Стрибоге мрачную силу «в ее исконной борьбе с началом светлым». Д. К. Зеленин развил эту точку зрения. Он указал на праслав. глагол «стрити» (*sъtьri) — «уничтожать», охарактеризовав Стрибога как «уничтожающего, истребляющего бога». Зеленин отождествил Стрибога с богом войны. Его поддержали А. С. Орлов, Боровский. Богом войны считал Стрибога и Погодин, но исходил при этом из др. этимологии (он возводил имя Стрибог к древневерхненем. strît — спор).

Др. исследователи, напротив, считают, что Стрибог — благое божество: «возвышенный бог» (от древнеиран. Stribaγa); «бог отец» (от индоевроп. *petēr bhagos); «сеющий бог» (от праслав. *ster, ср. простереть); «устроитель добра» (сближая со *strojiti); «бог, оживляющий природу» (сближая с *strib-recreace, стрьблъ = fortis, стрибати = saltare) (см.: Фасмер М. Этимологический словарь. М., 1987. Т. 3. С. 777; Вей. К этимологии древнерусского «Стрибог»).

Особую точку зрения высказал Е. В. Аничков. Предполагая у автора С. эвгемерич. взгляд на языч. богов, он считал, что Стрибог — не божество, а предок тех, к кому обращается в С. автор, называя их «внуками Стрибога».

Из всех перечисл. точек зрения представляется наиболее вероятной та, согласно которой Стрибог — мрачное божество, злое начало, противоположное светлому Даждьбогу. Прежде всего, следует принять во внимание соотношение имен «Даждьбог» и «Стрибог». В. В. Иванов и В. Н. Топоров, отметив грамматич. параллелизм этих имен (первые части которых — императивы «стри» и «даждь», а вторые части — слово «бог»), указали, что соотношение этих двух восточнослав. имен напоминает соотношение Бел(о)бога и Чернобога у балт. славян. Однако смысловую параллель между восточнослав. и балто-слав. парой богов исследователи не усмотрели. Если Белбог и Чернобог противопоставлены друг другу, то Даждьбог и Стрибог, по мнению Иванова и Топорова, дополняют друг друга: первый наделяет благами, а второй (как бог ветров) разносит их. Вероятно, следует признать не только грамматич., но и семантич., функциональную параллель двух пар слав. богов, отождествив Даждьбога с Белбогом, а Стрибога с Чернобогом. Данные пары представляют, по всей видимости, бинарные мифол. оппозиции: добро — зло, свет — мрак, жизнь — смерть, верх — низ и под. Косвенным доказательством противопоставленности солнечного Даждьбога (посылающего блага) и Стрибога (несущего смерть, уничтожение) могут служить чеш. поверья, указ. Срезневским, о постоянной борьбе солнца со всемогущей ведьмой Стрегой / Стригой (вероятно, это жен. ипостась Стрибога), несущей смерть и мор.

- 70 -

Характеристика Стрибога как злого, разрушающего начала хорошо вписывается в контекст С.: ветры, несущие смертоносные стрелы на полки Игоря, выступают как силы, подчиненные злому, губительному божеству. Это вполне соответствует языч. представлению о том, что ветры находятся в ведении бога зла, разрушения. О бытовании такого представления на Руси косвенно может свидетельствовать образ святого Касьяна (возможна нар. этимология имени от «косить», сходного по значению со «стричь»), который, по всей видимости, является христ. заместителем Стрибога. Известны нар. представления о Касьяне как источнике злой, вредоносной и умерщвляющей силы: Касьян на что ни взглянет — все вянет (см. о нем: Мендельсон Н. М. К поверьям о св. Касьяне // Этногр. обозрение. 1897. № 1. С. 1—21; Чичеров В. И. Из истории народных поверий и обрядов: («Нечистая сила» и Касьян) // ТОДРЛ. 1958. Т. 14. С. 529—534). Живет Касьян, по поверьям, в аду — он сторож ада. Внеш. облик Касьяна (черный лик, неподнимающиеся веки) соответствует его деяниям. По поверью, Касьян спускает ветры на землю и насылает мор на людей и скот.

Лит.: Руссов С. Опыт об идолах, Владимиром в Киеве поставленных... // СО. 1824. Ч. 98, № 50. С. 147—151; Касторский М. Начертание славянской мифологии. СПб., 1841. С. 59; Срезневский И. Об обожании солнца у древних славян // ЖМНП. 1846. Ч. 51. Отд. 2. С. 43; Костомаров Н. И. Славянская мифология. Киев, 1847. С. 110—111; Афанасьев А. Н. Поэтические воззрения славян на природу. М., 1865. Т. 1. С. 320; Барсов Е. В. Критические заметки об историческом и художественном значении «Слова о полку Игореве» // ВЕ. 1878. № 10. С. 809—810; Шеппинг Д. О. Наши письменные источники о языческих богах русской мифологии. Воронеж, 1889; Сребрянский И. В. Мифология «Слова о полку Игореве» // Изв. ист.-филол. ин-та Безбородко в Нежине. 1895. Т. 15. С. 28; Зеленин Д. К. Этимологические заметки // ИОРЯС. 1903. Кн. 4. С. 268; Петр В. И. Об этимологическом значении слова «Стрибог» в связи с индийским Сарамеем и греческим Гермесом // Изборник Киевский. Киев, 1904. С. 106—118; Аничков Е. В. Язычество и древняя Русь. СПб., 1914. С. 340—341; Гальковский Н. М. Борьба христианства с остатками язычества в древней Руси. Харьков, 1916. Т. 1. § 10 («Стрибог»). С. 30—31; Перетц. Слово. С. 79—80; Вей М. К этимологии древнерусского «Стрибог» // ВЯ. 1958. № 3. С. 96—99; Иванов В. В., Топоров В. Н. 1) Славянские языковые моделирующие семиотические системы. М., 1965. С. 15—16; 2) Стрибог // Мифы народов мира. М., 1980. Т. 2. С. 471; Боровский Я. Е. Мифологический мир древних киевлян. Киев, 1982. С. 20.

Л. В. Соколова