- 160 -
ЕКАТЕРИНИНСКАЯ КОПИЯ — древнерус. текст С. с переводом и примеч., перепис. для Екатерины II. Е. К. была обнаружена адъюнктом (впоследствии — акад.) П. П. Пекарским в 1864 в Гос. архиве среди черновых рукописей императрицы, собранных в нескольких фолиантах (ныне хранится в ЦГАДА, ф. 10, разр. X, № 366, ч. 7). «Между ... собственноручными заметками и выписками Екатерины, — писал Пекарский, — в описываемый фолиант переплетены некоторые материалы, относящиеся до русской истории. Все они переписаны набело разборчивым почерком писцов прошлого столетия» («Слово о полку Игореве» по списку... С. 3). Пекарский предположил, что ист. материалы (включая список С.), «писанные рукою одного переписчика, были доставляемы императрице гр. Мусиным-Пушкиным» (С. 5). На л. 25—158 этих выписок была обнаружена копия древнерус. текста С. с переводом и примеч. Пекарский опубликовал ее «буква в букву, с сохранением всех знаков препинания». Отличия Е. К. от текста С. в Перв. изд. Пекарский приводил в скобках.
К сожалению, изд. Пекарского содержало ряд ошибок в передаче текста С., что побудило П. Симони предпринять в 1890 повторное
- 161 -
изд. Е. К. Симони подробно описал состав всего фолианта, содержащего Е. К., и дал исчерпывающую палеогр. характеристику тексту С., сообщив о всех пометах, подчеркиваниях, поправках, замечаниях на полях. Древнерус. текст С. по Е. К. был издан впоследствии Д. С. Лихачевым (Слово — 1950), Н. В. Водовозовым (1954) и Л. А. Дмитриевым (1960).
После публикации Пекарским Е. К. ее стали привлекать издатели С., исправляя на ее основе текст Перв. изд. или приводя разночтения по ней в критич. аппарате. Возникло представление, что Е. К. точнее передает текст оригинала. Во вводной заметке к изд. С. Н. С. Тихонравов писал: «...положивши в основу издания текст памятника по первому изданию, я отступал от него лишь тогда, когда находил в списке Екатерининском более древнее или более верное чтение» (Слово. С. VIII—IX). Систематически провел исправление текста Перв. изд. по Е. К. Лихачев в 1950; в последующих изд. С., им осуществл., количество исправлений по Е. К. было меньшим. Много исправлений было внесено в текст С., опубл. в «Словаре-справочнике „Слова о полку Игореве“» (Виноградова. Словарь. М.; Л., 1965. Вып. 1. С. 15—25). Др. издатели также приводили разночтения по Е. К. в подстрочном аппарате и вносили в текст С. исправления на ее основе.
Изучение Е. К. развивалось по двум направлениям. Во-первых, предпринимались попытки установить место Е. К. в ряду последоват. этапов подготовки и интерпретации текста С., осуществлявшихся А. И. Мусиным-Пушкиным и его сотрудниками. Особенно детально этот вопрос был разработан Лихачевым и Дмитриевым. Лихачев, опираясь на наблюдения над орфографией Е. К., пришел к выводу, что она «делалась не непосредственно с рукописи, а с подготовленного Мусиным-Пушкиным текста и отражает одну из стадий его работы по прочтению рукописи» (История подготовки... С. 79; по изд. 1985 — С. 314). Кроме того, Лихачев установил, что текст Перв. изд. «генетически восходил к протографу Екатерининской копии, с поправками непосредственно по погибшей рукописи» (История подготовки... С. 82; по изд. 1985 — С. 319). Эти наблюдения были продолжены и подтверждены Дмитриевым, который в книге «История первого издания...» опубликовал текст Е. К. (С. 140—151), а в критич. изд. текста С. (С. 257—266) учел все разночтения между Перв. изд. и Е. К. вплоть до отличий в пунктуации и расхождений в написании прописных и строчных букв. Это изд. остается по наст. время непревзойденным по точности и тщательности.
Во-вторых, исследователей интересуют отношение текста Е. К. к тексту Перв. изд., причины их многочисл. различий и, самое главное, отношение обоих списков С. к древнерус. оригиналу, читавшемуся в Мусин-Пушкинском сборнике. Первым произвел систематич. сравнение Е. К. и Перв. изд. П. П. Вяземский, посвятивший этому вопросу книгу «Исследование о вариантах» (1877). Однако характерное для этого автора многословие, чрезмерное привлечение постороннего, отвлекающего от решения основной задачи материала, отсутствие строгой системы в отборе примеров и доказательств — все это привело к тому, что колоссальный материал, собранный Вяземским, не получил оценки в ученом мире. Затем к тому же вопросу обратился И. И. Козловский (1890), но его наблюдения, построенные на ограниченном числе примеров, лишь позволили существенно поколебать точку зрения Тихонравова,
- 162 -
объяснявшего разночтения между Перв. изд. и Е. К. тем, что в оригинале имелись сходные начертания разных букв. Однако ни Тихонравов, ни Козловский не объяснили, почему отличия изд. и Е. К. столь велики. Этот вопрос во всей его сложности исследовал Лихачев. Опираясь на наблюдения над передачей текста «Поучения» Владимира Мономаха в изд., осуществл. Мусиным-Пушкиным, Лихачев пришел к выводу, что и Е. К. и Перв. изд. «отразили определенные приемы передачи текста древних рукописей, свойственные А. И. Мусину-Пушкину и привлеченным им ученым». Лихачев подчеркнул, что исследователи «должны считаться с тем, что в ошибках Екатерининской копии и издания 1800 г. отразилось не простое неумение прочесть текст погибшей рукописи, а некоторая, правда, не совсем последовательная и четкая система передачи текста рукописи» (История подготовки... С. 78—79; по изд. 1985 — С. 313). О. В. Творогов обратившийся к анализу разночтений между Перв. изд. и Е. К. (он насчитал их около 300), пришел к выводу, что «унификация несомненно имела место и в П, и в Е (т. е. в Перв. изд. и Е. К. — О. Т.), но она не была ни в том, ни в другом варианте доведена до конца, и каждая тенденция сочетается с многочисленными исключениями» (К вопросу о датировке... С. 157).
Ряд исследований был посвящен переводу С. в Е. К. М. Н. Сперанский полагал, что в ней содержится перевод Мусина-Пушкина, Р. О. Якобсон — что переделка мусин-пушкинского перевода, А. В. Соловьев — что в Е. К. мы имеем перевод Мусина-Пушкина в редакции Н. Н. Бантыша-Каменского. Основательно исследовавший этот перевод Дмитриев (История первого издания... С. 269—335) отметил, что перевод в Е. К. «наиболее близок к древнерусскому тексту произведения в смысле повторения явно устаревших и непонятных уже в то время слов и грамматических форм оригинала» (С. 274). Он установил, что этот перевод восходит не к древнерус. тексту, содержащ. в Е. К., а отражает иной, позднейший этап его обработки. Текст — оригинал перевода был очень близок к протографу древнерус. текста Е. К., так как в нем сохранились ошибки этого протографа. Некоторые ошибки своего первонач. перевода Мусин-Пушкин устранил при подготовке перевода Е. К., сверив с оригиналом С. В то же время в переводе пропущены некоторые фрагменты текста, присутствующие в др. переводах XVIII в. Таким образом в Е. К. читается перевод, восходящий к первонач. ред. перевода Мусина-Пушкина, но с рядом поправок, внесенных после новой сверки с древнерус. оригиналом.
Примеч. к переводу в составе Е. К. находятся в иных соотношениях с примеч. в др. переводах XVIII в., чем тексты самих переводов. Они не соотносимы с этими примеч. и в свою очередь являются источником для примеч., напис. А. Ф. Малиновским, а эти последние были использованы для примеч. в составе Перв. изд. С.
Вопрос о характере примеч. в Е. К., о принципах их построения и их источниках наиболее подробно рассмотрен В. П. Козловым. Он пишет, что «характер комментариев определялся стремлением издателей сделать памятник понятнее читателям, а их количество, полнота — имевшимися в распоряжении источниками и справочными пособиями» (Кружок А. И. Мусина-Пушкина... С. 205). Козлов в значит. степени уточнил и дополнил существовавшие предположения исследователей. Составляя комм. к Е. К., Мусин-Пушкин обращался
- 163 -
к летописям, «Истории Российской с древнейших времен» В. Н. Татищева, «Словарю Академии Российской». Наиболее очевидный источник комм. Е. К. — первая часть «Родословника» Екатерины II (в изд. 1793). В отдельных случаях «Родословник» выверялся по рукописной «Выписи хронологической» («Выпись хронологическая» Екатерины была опубликована без указания места, года изд. и имени автора уже после обращения к ней Мусина-Пушкина). Дмитриев считал, что непосредств. автором семи комм. являлся И. Н. Болтин. Козлов показал, что эти примеч., как и ряд других, восходят к рукописному словарю Болтина к «Истории» Татищева, список которого находился у Мусина-Пушкина. Кроме того, Козлов предполагает, что одним из источников примеч. в Е. К. мог быть «Толковый славяно-российский словарь» на букву А, составлявшийся Болтиным, и его материалы к этому «Словарю». Все эти материалы находились в распоряжении Мусина-Пушкина (Кружок А. И. Мусина-Пушкина... С. 206—212).
Е. К. обычно датировалась 1794—95. Г. Н. Моисеева, основываясь на дате «Исторического исследования о местоположении древнего российского Тмутараканского княжения» Мусина-Пушкина (изд. 1794), упоминаемого в Перв. изд. С., но не фигурирующего в примеч. к Е. К., а также обратив внимание на отсутствие в примеч. к Е. К. ссылок на печатное изд. «Родословника» Екатерины (изд. 1793) и на отсутствие комм. к словам «ногата» и «резана» (в Перв. изд. комм. имеет отсылку к мусин-пушкинскому изд. «Правды русской», вышедшему в 1792), относит время составления Е. К. к кон. 1791 — нач. 1792 (Спасо-Ярославский хронограф... С. 110—120). Козлов, отклоняя ее аргументы в пользу этой датировки, отмечает, что «свидетельства, хотя и не прямые, говорят за то, что екатерининские бумаги не могли быть подготовлены ранее 1794 г. (разумеется, речь идет о полностью подготовленных бумагах, как они нам известны; исключать возможность подготовки части комментариев уже в 1792 г. у нас нет оснований)» (Кружок А. И. Мусина-Пушкина... С. 203).
Лит.: Пекарский П. «Слово о полку Игореве» по списку, найденному между бумагами императрицы Екатерины II // Зап. имп. АН. СПб., 1864. Т. 5. Прилож. 2. С. 1—43; Вяземский П. П. Слово о плъку Игореве: Исследование о вариантах. СПб., 1877; Барсов. Слово. Т. 1. С. 68—99; Козловский И. И. Палеографические особенности погибшей рукописи Слова о полку Игореве // Древности Моск. Археол. об-ва. М., 1890. Т. 13. С. 3—15; Симони П. Текст Слова о полку Игореве по списку, хранящемуся в бумагах имп. Екатерины II в СПб. Гос. Архиве Мин-ва Иностр. дел, с присовокуплением различных сведений о Переводе, Примечаниях и Содержании Слова, к нему присоединенных // Там же. С. 16—46; Ильинский Л. К. Перевод Слова о полку Игореве по рукописи XVIII века. Пг., 1920; Сперанский М. Н. Первое издание «Слова о полку Игореве» и бумаги А. Ф. Малиновского // Слово о полку Игореве: Снимок с первого издания 1800 г. / Под ред. А. Ф. Малиновского. Пг., 1920. Прилож. С. 1—24; Щепкина М. В. 1) Замечания о палеографических особенностях рукописи «Слова о полку Игореве»: (К вопросу об исправлении теста памятника) // ТОДРЛ. 1953. Т. 9. С. 7—29; 2) К вопросу о сгоревшей рукописи «Слова о полку Игореве» // Там же. 1955. Т. 11. С. 39—47; 3) К вопросу о правописании рукописи «Слова о полку Игореве» // Там же. 1957. Т. 13. С. 90—101; 4) К вопросу о разночтениях Екатерининской копии и первого издания // Там же. 1958. Т. 14. С. 71—76; Соловьев А. В. Екатерининский список и первое издание Слова // Слово о полку Игореве в переводах конца восемнадцатого века. Leiden, 1954. С. 1—30; Якобсон Р. О. Тетрадь князя Белосельского // Там же. С. 34—38; Слово о полку Игоревѣ, Игоря сына Святъславля, внука Ольгова / Предисл. и примеч. Н. Н. Водовозова. М., 1954; Лихачев Д. С. История подготовки к печати текста «Слова о полку Игореве» в конце XVIII в. //
- 164 -
ТОДРЛ. 1957. Т. 13. С. 66—89 (то же: Лихачев. «Слово» и культура. С. 293—332); Дмитриев Л. А. 1) Факсимильные издания «Слова о полку Игореве» // ТОДРЛ. 1958. Т. 14. С. 77—79; 2) История первого издания «Слова о полку Игореве»: Материалы и исследования. М.; Л., 1960. С. 3—14, 135—151, 269—335; Творогов О. В. К вопросу о датировке Мусин-Пушкинского сборника со «Словом о полку Игореве» // ТОДРЛ. 1976. Т. 31. С. 141—158; Милов Л. В. О «Слове о полку Игореве»: (Палеография и археография рукописи, чтение «русичи») // История СССР. 1983. № 5. С. 82—106; Моисеева Г. Н. Спасо-Ярославский хронограф и «Слово о полку Игореве» 2-е изд. Л., 1984. С. 110—122; Козлов В. П. Кружок А. И. Мусина-Пушкина и «Слово о полку Игореве». М., 1988. С. 192—212.
О. В. Творогов