- 190 -
ВЕНЕДИЦЫ — венецианцы, жители Венеции, города, расположенного на островах в сев. части Адриатического моря. Венецианская республика возникла на рубеже VII—VIII вв. (сама Венеция — в нач. IX в.) и просуществовала до 1797. Термин В. был употребим на Руси. Мы встретим его в ПВЛ, в переведенном, как полагают, уже в XI в. «Слове о перенесении мощей Николая Мирликийского». В «Повести о взятии Царьграда фрягами», посвящ событиям крестового похода 1204, упоминается дож Венеции («от Маркова острова Венедик»).
В С. В. упомянуты в числе др. народов, прославляющих победу князя Святослава Всеволодовича над половцами: «Ту нѣмци и венедици, ту греци и морава поютъ славу Святъславлю, кають князя Игоря...» (С. 22). Контекст недостаточно ясен: прославляя победу 1184, нельзя одновременно горевать о поражении, которое еще предстоит испытать через год; к тому же история похода Игоря имела слишком локальный характер, чтобы быть известной в др. странах. Чисто лит. характер этого пассажа несомненен.
Комментируя текст, Д. С. Лихачев отмечает, что «нельзя... представлять себе, что немцы, венецианцы, греки и чехи поют славу Святославу тут же в гриднице. „Ту“ употреблено здесь не для определения места, а для определения времени ... Автор „Слова“ в данном случае отмечает всесветную славу похода Святослава, так же как она отмечена в летописи для Владимира Мономаха, в Житии Александра Невского для Александра Невского и т. д.» (Комм. ист. и геогр. С. 424). Имеется в виду, что летопись сообщает о славе, распространившейся после победы Мономаха над половцами, будто она «ко всим странам далним, ркуще к греком, и угром, и ляхом, чехом дондеже и до Рима проиде» (Ипат. лет. С. 273). В Житии Александра Невского говорится, что имя князя прославилось по всем странам, «и до моря Хонужьскаго (Каспийского? — О. Т.), и до гор Араратьскых, и об ону страну моря Варяжьскаго, и до великаго Риму» (ПЛДР: XIII век. М., 1981. С. 434). Этот лит. прием из С. перешел в «Задонщину», где слава о победе над Мамаем разносится «к Железным вратам, ли к Караначи, к Риму и к Кафе и к Которнову,
- 191 -
и оттоле ко Царюграду». «Нельзя думать, — пишет в др. работе Лихачев, — что перед нами бессознательный трафарет исторической литературы. Об этой всесветной русской чести и славе говорят князья дружине и князья между собой. Это понятие было не только в литературе — оно было в самой жизни, и именно из жизни, из действительности проникло и в летопись, и в литературные произведения» («Слово...» и эстетические представления... С. 43—44). Именно стремлением подчеркнуть «всесветность» славы победы над половцами и можно объяснить, что автор С. называет не народы, для которых русско-половецкие отношения представляли интерес, напр. не поляков, венгров, литовцев, а именно жителей отдаленных земель — венецианцев, немцев и чехов (мораву).
Лит.: Лихачев. «Слово о полку Игореве» и эстетические представления его времени // Лихачев. «Слово» и культура. С. 43—44; Зимин А. А. Ипатьевская летопись и «Слово о полку Игореве» // История СССР. 1968. № 6. С. 56—57; Кузьмин А. Г. Ипатьевская летопись и «Слово о полку Игореве» (По поводу статьи А. А. Зимина) // Там же. С. 67.
О. В. Творогов