- 371 -
Н. О. ВИНОКУРОВА
ВИНОКУРОВА, Наталья Осиповна — крестьянка с. Челпанова (Верхоленского района, ок. 200 км. от Иркутска, по старому Куленгинскому тракту). Как уже подробно сказано во вступительной статье, она является самым ярким и сильным представителем реально-психологического направления в русской сказке. Но этот художественный реализм имеет у нее еще некоторую специфическую окраску. Ее сказки входят целиком в обще-крестьянскую линию, но кроме того, это — сказки крестьянки, т. е. женские сказки, сказки бедной крестьянки и, вдобавок, бедной сибирской крестьянки. Эти три момента придают особый тон и направление всей ее сказке.
Женское начало выразилось прежде всего в характере ее репертуара. У ней заметно преобладают женские сюжеты: «верная жена», «мудрая жена», «купеческая дочь и разбойники», «купеческая дочь и кучер», «неверная сестра», «министрова жена» и др. Любимая ее сказка — по ее собственному признанию — сказка о верной жене, но с особенной симпатией и нежностью воспроизводит она образ матери. Правда, у нее встречаются и сюжеты «неверной матери» («Утка с золотыми яйцами», «Звериное молоко»), но в их трактовку она вносит свои специфически-личные черты. В частности, в ее сказках отсутствует
- 372 -
момент наказания матери; суровое же наказание неверной жены или неверной сестры — встречается.
Обычно же, образ матери окутан у ней глубоким уважением, и она любовно воспроизводит материнские заботы о детях, ее тревоги, скорбь при сыновних неудачах и т. д. Но образом матери не исчерпывается круг женских образов и тем Винокуровой. Она останавливается на различных проявлениях женского чувства, и каждый раз подходит к нему со свойственным ей тонким, психологическим чутьем. Во вступительной статье, уже был отмечен сильный и страстный образ любовницы лешего. В ряду с ним можно поставить яркую фигуру молодой красавицы, тоскующей со своим старым мужем: «Вот идет Вася по городу, прогуливается. Он — великолепный красавец был. Сидит ета министерша на третьим етаже́, увидала Васю и слезно всплакала. «Вот люди — так люди. Вот так красота. А я за ком пропадаю».
Собиратели и исследователи не раз отмечали особые свойства женских сказок. В них отмечают: «господство чувства», «тонкость и нежность задушевного тона» и т. п. Все это приложимо и к сказкам Н. О. Винокуровой. Особенно сказались эти свойства в разработке одного из эпизодов сказки о «верной жене» (см. приложение 1-е), где с резкой отчетливостью и огромной художественной силой обрисовалась тонкая, чуткая и деликатная натура сказительницы — в эпизоде свадебного пира: «Подвыпили все фрелены, ковалера́ тонцуют, а его насмех подымают: «Что же ты со своей молодой не тонцуешь?» — А он боится ее спросить, может она обидится. Где же ей — с мешкой ходила — поди не умет. И посылат горнишну спросить... Здесь уже смешиваются воедино и неразличимо личный такт и психологическое чутье и такт художника.
Резко выражена в ее творчестве и сибирская стихия. Почти в каждой ее сказке встречаются черты местного быта и местной природы. Один из любимейших мотивов у нее — мотив скитальчества, «странствования», бродяжничества; с этим тесно сплетен у нее и другой мотив, который можно назвать мотивом приюта прохожего, отражающий одно из характернейших явлений быта сибирских притрактовых селений. В сказке «Заклятый сад» к бывшей царевой горничной, убежавшей некогда
- 373 -
Н. О. Винокурова.
- 374 -
- 375 -
от царского гнева бродяжить и позже разбогатевшей, живущей со своими сыновьями-богатырями, ночью стучатся прохожие. «Сыновья мать спросили: «Мамаша, каки-то прохожие стукаются». — «Ах, дорогие детки, пустите, если прохожие. Я сама долго странствовала, жалею всех». Аналогичные примеры также в сказках: «О Марке богатом», «О мудрой жене» и пр. Вообще, «сибирское» широкой волной разлито в творчестве Винокуровой. То оно скажется в какой-нибудь бытовой детали, то проглянет в каком-нибудь штрихе диалога, то развернется в широкой типично-бытовой сибирской картине. Сын орла-царевича, переодевшись девушкой, называет себя простой челдонкой, — как любят именовать себя с притворным смирением сибиряки. В сказке об «Утке с золотыми яйцами», царь спрашивает старика: «Что же, дедушка, ты расейский али здешний уроженец?» Наконец, в ее сказках нашли отражение и почти все главнейшие стороны промысловой жизни верховьев Лены: сплав, обозные транспорты, наем рабочих на сплав и ленские прииски, охота и т. д. В сказке о верной жене — довольно отчетливо знакомство с тюремным бытом и его порядками: в этом нужно видеть, очевидно, следы поселенческого влияния и поселенческих рассказов.
Одним из центральных моментов в ее творчестве является также мотив бедности. Как уже сказано ранее, этот момент не явился фактором, преобразующим ее стиль и метод и выводящим ее сказки в сферу иной идеологии, но он придал своеобразный оттенок ее повествованию и переформировал некоторые сюжетные схемы и положения. Очень показателен и характерен с этой стороны наказ старика-лесника («Брат и сестра») своему приемышу о снисхождении к бедным: «Может, кто бедный человек лесинку рубит — не бери с него взятки... Бедных людей обидить нечего». В сказке о жене-оборотне купец, умирая, завещает: взыскать все долги с богатых, долги же за бедными — зачеркнуть.
Такого рода личные привнесения тесно сплетаются с моментами традиционной поэтики. Эта неразрывная связь резче всего обнаруживается в той же сказке о верной жене, где купеческий сын женится на пленившей его нищей девушке. Из этого старинного сюжета Н. О. Винокурова сумела создать целую поэму любви и бедности.
Преобладание реально-психологических интересов заметно
- 376 -
отразилось на ослаблении внимания к фабулярной стороне и внешней структуре сказки. Зачины, концовки, внутренние формулы у ней очень редки. Ослаблены и фантастические моменты. Так, напр., кощей (в сказке об орле-царевиче) утратил в ее изображении всякую фантастическую оболочку. Он представляется скорее каким-то важным барином, ежедневно отправляющимся на занятия. Не имеет никаких чудесных аттрибутов и леший, ставший любовником молодой девушки («Брат и сестра»). Подробнее обо всех этих моментах — см. во вступительной статье.
Н. О. Винокурова скончалась только в текущем году (1930), на седьмом десятке жизни. В момент записи сказок ей было около 50 лет.