42

24. А. А. Фадееву

3 октября 1929 г. Ростов-на-Дону.

Ростов-Дон.

3 октября 1929.

Дорогой Саша!

Хочу поставить тебя в известность, что в этом году печатать в «Октябре» «Тих<ий> Дон» я не буду. Причина проста: я не смогу дать продолжение, т. к. 7 часть у меня не закончена, и частично перерабатывается 6¹.

У меня этот год весьма урожайный: не успел весной избавиться от обвинения в плагиате, еще не отгремели рулады той сплетни², а на носу уже другая... Тебе известна статья Прокофьева³ в «Больш<евистской> смене»; по поводу этой статьи я и нахожусь сейчас в Ростове. Со всей решительностью заявляю, что обвинения выдвинутые против меня Прокофьевым, — ложь, причем заведомая ложь. Я приехал, чтобы через отдел печати крайкома и СКАПП⁴ вызвать комиссию для расследования этих

43

«фактов» и глубочайше убежден в том, что расследование переломает Прокофьеву ноги. Это дело еще более возмутительное. Прокофьев, будучи в Вешенской, наслушался сплетен, исказил их и ...спаровал меня с Пильняком⁵. Причем очень любопытная черта прокофьевских «деяний»: он не проверил эти факты ни в Вешенском райкоме партии, ни в райисполкоме и в результате конфуз, — райком опровергает их.

СКАПП посылает Макарьева⁶. О ходе дела вас будет информировать. Черкну и я. Теперь вот что: после окончания этой муры я подаю в вешенскую ячейку заявление о вступлении в партию⁷. Говорил по этому поводу со своим сек<ретарем> окружкома, тот говорит, что мы спросим у фракции РАППа. Вам придется написать на сей счет окружкому.

Очень хочется потолковать с тобой. Накопилось много нужных слов и немало всяческих вопросов... Ну, да уж с приездом в Москву. Буду у вас так, в 20-х числах октября. Ребятам всем привет. «Последнему из удэге»⁸ — здоровья и роста, тебе жму руку.

Надоела мине ета жизня очень шибко, решил: ежели еще какой-нибудь гад поднимет против меня кампанию, да вот с этаким гнусным привкусом, объявить в печати, так и так, мол, выкладывайте все и всё, что имеете: два м-ца вам сроку. Подожду 2 м-ца, а потом начну работать. А то ведь так: только ты за перо, а «нечистый» тут как тут, пытает: «А ты не белый офицер? А не старуха за тебя писала романишко? А кулаку помогаешь? А в правый уклон веруешь?»

В результате даже из такого тонко воспитанного человека, как я, можно сделать матершинника и невежду, — да еще меланхолию навесить ему на шею...

Ну, будь здоров, друг. Завидую тебе, ведь ни одно ослиное копыто тебя не лягнуло.

М. Шолохов.

Впервые: «Литературный Саратов», 1950. Кн. 11. С. 177 (отрывок, с ошибочной атрибуцией как письмо А. Н. Бусыгину — одному из лидеров Северо-Кавказской ассоциации пролетарских писателей). С правильной атрибуцией — Абрамов и Гура. С. 173. Неверная атрибуция письма повторялась неоднократно (см., например, Шолохов, 8, 14—15).

Печатается по автографу (ИМЛИ, ф. 143, оп. 1, ед. хр. 15).

Фадеев Александр Александрович (1901—1956) — писатель. В данном случае Шолохов обращался к нему как к «врид» (временно исполняющему

44

должность) ответственного редактора «Октября». Фадеев начал подписывать номера журнала с сентября 1929 г.

¹  См. примеч. 1 к письму Е. Г. Левицкой от 31 июля 1929 г.

²  См. примеч. 1 к письму М. П. Шолоховой от 23 марта 1929 г.

³  В ростовской молодежной газете «Большевистская смена» 8 сент. 1929 г. была напечатана статья местного журналиста Николая Прокофьева «Творцы чистой литературы». Начав статью с утверждения, что «классовая борьба в стране с каждым днем обостряется», автор писал:

«Нам кажется не лишним в этой связи привести факты близкие нашему краю, факты, выглядывающие особенно уродливо на фоне обостряющейся классовой борьбы.

Возьмем Михаила Шолохова. Человек, давший прекрасный “Тихий Дон”, очень далек от советской общественности. Он стоит в стороне от житейской суеты, политических треволнений.

Политика — не его дело.

Никакого участия в общественной жизни станицы Вешенской, расположенной за 150 верст от железной дороги, где нет культурных сил, где помощь Шолохова могла бы принести большую пользу.

Закрывшись наглухо маленькими ставенками своего дома, Шолохов живет, стараясь никого не обидеть!

Так ли это на самом деле?

Нет.

Это к нему являются целые делегации с просьбой помочь, походатайствовать о снижении налога, с жалобами на советскую власть. Кто ходит? Бедняки у Шолохова не были.

Когда бывший атаман станицы Букановской, а сейчас, в связи с ликвидацией таких чинов в советской республике, превратился в попа и за неуплату налога должен был продать свое имущество, то Шолохов согласился уплатить за этого лишенца, чуждого советской власти человека, — весь налог.

Когда «Большевистская смена» выступила с разоблачениями о положении в Вешенском районе, о безобразиях, творившихся и сейчас творящихся там, о чем многим было известно, особенно Михаилу Шолохову, жителю этой станицы, он никому не написал об этом. Писание в газету он считает ниже своего достоинства.

Почему родственница Шолохова, будучи в станице Букановской, была лишена избирательных прав, а по приезде в Вешенскую восстановлена?

Вот они, факты.

Мы привели эти факты с Шолоховым для того, чтобы показать, как иногда и наш писатель считает политику чем-то отвлеченным, которое его не касается. Мы, мол, творцы чистой литературы и... общественность не наше дело. Отходят от политики и общественности.

45

А к чему это приводит — лучше всего говорит случай с Пильняком» (газ. «Большевистская смена». Ростов-на-Дону, 1929. 8 сент.).

В заключении секретариата Северо-Кавказской ассоциации пролетарских писателей эти обвинения были признаны клеветническими (см. примеч. к следующему письму).

⁴  Северо-Кавказская ассоциация пролетарских писателей.

⁵  В 1928 г. Б. А. Пильняк написал повесть «Красное дерево» и представил рукопись в редакцию журнала «Красная новь», где она была отклонена. Одновременно он направил рукопись в берлинское издательство «Петрополис», которое летом 1929 г. выпустило ее отдельной книгой. Появление за рубежом произведения, по идейным основаниям не напечатанного в стране, вызвало резко отрицательную реакцию. 2 сентября 1929 г. «Литературная газета» напечатала подборку материалов по этому поводу под общим заголовком «Против буржуазных трибунов под маской советского писателя. Против переклички с белой эмиграцией».

⁶  Макарьев Иван Сергеевич (1902—1958) — критик, один из руководящих деятелей СКАППа, затем — РАППа; по поручению ростовской ассоциации пролетарских писателей проверял обвинения, выдвинутые Н. Прокофьевым.

⁷  В партию Шолохов вступил несколько позже. В автобиографии 1949 г. он писал: «В партию вступил в 1930 г. № партбилета 0981052. Принят в члены ВКП(б) Вешенской парторганизацией» (РЛ, 1986. № 4. С. 196). «Принимали Шолохова в кандидаты партии на открытом партийном собрании в Доме культуры. Народу собралось много. Один из выступавших, Шевченко Иван Григорьевич, к тому времени заведовавший райзо, обвинял Шолохова в том, что он пишет про казаков-контрреволюционеров, а не пишет о рабочих фабрик и заводов, шахтерах, советовал ему ехать в промышленные районы, изучать жизнь рабочих и писать о них. Остальные участники собрания единогласно поддержали Михаила Александровича и единодушно голосовали за прием в партию. На бюро райкома Шолохов без возражений был принят кандидатом в члены ВКП(б)» (Луговой П. «С кровью и потом...» // «Дон», 1988. № 6. С. 114). Однако перевод Шолохова из кандидатов в члены партии был существенно задержан. Первичная партийная организация приняла Шолохова в члены партии в октябре 1932 г., но дело без движения осталось лежать в райкоме и сдвинулось только после возвращения в райком П. К. Лугового летом 1933 г. «В числе первых на бюро райкома был рассмотрен вопрос о приеме Шолохова в члены партии. На следующий день я вручил ему партийный билет» (там же. С. 125). Однако крайком партии, видимо, из перестраховки направил документы в ЦК ВКП(б). 19 апреля 1934 г. Политбюро ЦК ВКП(б) рассмотрело вопрос «Просьба Азово-Черноморского крайкома о переводе писателя Шолохова М. А. из кандидатов в члены ВКП(б)» и приняло постановление: «Перевести Шолохова М. А. из кандидатов в члены ВКП(б)» (РГАСПИ, ф. 17, оп. 3 (ПБ), ед. хр. 944, л. 10). Партийный стаж Шолохова, как это положено по уставу, исчислялся с момента

46

принятия его первичной партийной организацией. Поэтому в анкетах, биографических справках и других документах его партийный стаж исчислялся с октября 1932 г.

⁸  Роман А. А. Фадеева, начальные части которого были опубликованы в журн. «Октябрь», 1929. №№ 1—4.