503

40

Кашгар. 16 октября 1895 г.

Глубокоуважаемый барон Федор Романович.

Давно уже не писал я Вам, да и от Вас не имел вестей. Судя по слухам из Ташкента, ждал я Вас видеть на высшем месте. Но все, кажется, останется по-прежнему, без видимых перемен.

Сам я давно уже занимаюсь в границах предписанных, не пускаясь на рассуждения, эти границы переходящие. Досуг, которого не особенно много, посвящаю своим, личным занятиям — между прочим собиранием древностей, за что лестно прославлен бароном Розеном и Ольденбургом.

Вы, конечно, знаете, что дунгане опять бунтуют. Прошло теперь около 30 лет со времени первого восстания — урагана, унесшего миллионы людей. — У нас в Семиречье живет масса дунган, очевидцев и деятелей этого восстания,

504

и кроме небольших статей Рихтгофена, Гейнса¹²⁸ мы не имеем до сих пор никаких обстоятельных сведений об этом восстании, его причинах и пр.; никто не позаботился собрать их. Теперь восстание повторяется и становится серьезным, и особенно потому, что хотя дунган и меньше, но Китай значительно слабее прежнего. Судя по тому, что рассказывают мне китайские чиновники (рассказывать неприятное они не любят), восстание усмирить силой нельзя, ибо ни войска, ни продовольствия, ни снарядов нет. Словом, нарождается новый вопрос, к которому мы не приготовились, и которого совсем не знаем.

Хедин живет у нас и собирается попытаться проникнуть в северный Тибет, а затем направиться в Пекин. Это последнее я ему не советую, ибо ученое путешествие будет сбиваться на блуждание туриста.

По моему мнению, ему не следовало бы ездить и на Памир, в комиссию¹²⁹, и писать оттуда корреспонденции.

Искренно преданный

Н. Петровский