474

13

Кашгар. 4 марта 1885 г.

Глубокоуважаемый Федор Романович.

Посылаю Вам при сем копию донесения ферг<анского> губернатора, сообщенную мне генералом Розенбахом³⁵. Из нее Вы изволите усмотреть, что все, что предсказывал год тому назад Ваш покорный слуга, начинает исполняться. Вероятно копию эту Вам не покажут, потому то я ее и посылаю, присовокупив, что все, в копии изложенное, верно и что мне известно еще нечто большее, но, боясь прослыть за беспокойного человека, я, до времени, воздерживаюсь от сообщения оного. Сюда, т. е. за границу Кашгарии, собираются почти все авантюристы Средней Азии: старший сын бухарского эмира Катта-тюря, наш бунтовщик в Фергане Абдул-Карим-бек³⁶ (говорят оба уже из Кабула приехали), все пансады³⁷ Якуб-бека (два: Мад-Саид и Мад-Карим уже, по слухам, в афганском отряде) и пр., и пр. Что же станут делать в Питере, если афганцы действительно двинутся даже к Сарыколу только? После занятия Сарыкола Яркенд и Хотан взбунтуются. Я не имею на этот счет никаких указаний, неужели же мне прикажут выехать, оставив здесь на разграбление наших подданных купцов? Если так, то дали бы знать ранее: тогда я успел бы предупредить купцов и предложил им уезжать понемногу, постепенно.

На днях я посылаю в Азиатский департамент отчет наш, а Вам копию. Прошу Вас особенно обратить Ваше внимание на вторую часть оного (деятельность консульства, административная, судебная, и политическая) и высказать о ней Ваше мнение, прямо без всяких оговорок. Вы знаете, что мнением Вашим я дорожу особенно, и хотя не надеюсь долго продолжать мою дипломатическую (или, вернее, консульскую) деятельность, но все-таки хотел бы знать мнение такого опытного человека, как Вы — как она была начата мною, новичком, и в новом консульстве, где я не имел рутины предместников. Что же касается первой

475

части, то это — передовая статья газеты. Первая часть могла бы составить книгу, и она будет составлена только не для Министерства, а после, для других.

Я давно уже не писал Вам о моих частных занятиях. Прекрасными инструментами (выверенными в Лондоне) “Негретти и Замбра” я сделал здесь порядочное количество наблюдений. По окончании отчета займусь приведением их в порядок. Затем я снял здесь, секретно, город Кашгар и начертил его план, собрал кой-какие книги, а главное, достал “Тазкира-и ходжаган” (которой так дорожил Григорьев³⁸, зная ее по выпискам Валиханова³⁹) и в самой мечети ходжей списал надписи (писал мирза) с их гробниц. Оказывается, что покойный Василий Васильевич, браня Риттера⁴⁰, и сам немножко погрешил. Теперь учусь по-персидски, чтобы стать окончательно муллой и затем, как свойственно всем русским, этим знанием не воспользоваться.

Искренно и глубоко преданный

Н. Петровский

P. S. Посылаю копию телеграммы (частью шифрованной) по поводу событий, только что узнанных.