142

ДНЕВНИК

1851

ОКТЯБРЬ 21. Префект Парижской полиции Карлье⁷³ вышел в отставку. — Жаль.

ОКТЯБРЬ 22. Получено известие из Парижа, что там скоропостижно скончался 13/25 октября отставной генерал-майор Алексей Михайлович Жеребцов⁷⁴.

19-го октября скончалась в Санкт-Петербурге вдова действительного советника Максима Яковлевича Фон Фока⁷⁵.

ОКТЯБРЬ 24. Вместо Карлье префектом парижской полиции сделан г-н Мопа⁷⁶.

ОКТЯБРЬ 25. A Paris plusieurs tentatives ont été faites pour former un nouveau ministère, et en premier lieu, est apparu spontanément Emile de Girardin, ce type de désordre et de confusion, ce mélange extravagant d’audace et de vanité, de présomption et de perfidie, qui, comme les Harpies, gâte tout ce qu’il touche; Le Président l’a promtement évincé de ses prétentions, en lui disant qu’il ne comprenait pas ses théories.

Louis Napoléon a dit «qu’ayant éssayé de tous les partis qui représented l’ordre, il s’est persuadé qu’on ne le comprenait pas, que maintenant, de guerre-lasse, il voulait mettre à l’épreuve les démocrates purs».

Lors de l’entretient que M. Carlier a eu avec lui pour le détourner du projet de retablir le suffrage universel, il a eu beau lui représenter tous les dangers qui en découleraient; mettant en avant sa longue expérience, la connaissance qu’il avait de la disposition des esprits, et les renseignement qu’il recevait de tous les côtés, — il n’a trouvé en lui qu’un entêtement inébranlable qu’il prend pour de la fermeté. Il répondait à tout propos par ces paroles, prononcées jadis par lui dans un discours public: «La France ne périra pas dans mes mains!» — «Mais, lui répliqua le Préfet de police, vous pourriez bien périr par ses mains!» — Dès lors, la disgrâce de M. Carlier a été arrêtée; et cependant, le Président est le premier à convenir qu’il serait difficile et même impossible de le remplacer; c’est, d’ailleur, l’avis de presque tout le monde.

Перевод с французского:

В Париже сделано было несколько попыток образовать новое министерство, и на первое место предложил себя сам Эмиль де Жирардэн⁷⁷, этот образец беспорядка и смуты, эта необычайная смесь отваги и тщеславия, высокомерия и вероломства, как гарпии портящий все, к чему прикоснется. Президент⁷⁸ быстро отклонил его притязания, заявив, что не понимает его теорий.

Луи Наполеон сказал, что, «перепробовав все партии, которые являются сторонницами порядка, он убедился, что его не понимают, и что теперь, утомившись, он желал бы подвергнуть испытанию чистых демократов».

143

Г-н Карлье, беседуя с ним, старался отклонить его от проекта восстановления всеобщей подачи голосов, но он напрасно указывал ему на все опасности, которые из этого проистекут; подчеркивал свою большую опытность, знание настроения умов, приводил сведения, получаемые им со всех сторон: он встретил только непоколебимое упрямство, им (Луи Наполеоном. — Прим. ред.) принимаемое за твердость. Луи Наполеон отвечал на все следующими словами, произнесенными им некогда, во время публичной речи: «Франция не погибнет в моих руках!» «Но, — возразил ему префект полиции, — Вы сами можете легко погибнуть от ее рук!» С тех пор опала г-на Карлье была решена. И однако президент первый соглашается, что будет трудно, даже невозможно его заменить; впрочем, таково мнение почти всех.

26. Les dernières nouvelles sont: que Louis Napoléon persévère dans ses projets; à toutes les remontrances des hommes sages, il oppose une obstination immuable, et lorsqu’on lui prouve d’une manière irréfragable que ses plans vont avorter et amener sa ruine, il répond: «Je m’en moque (il se sert même d’un terme militaire, plus énergique — tant pis pour la France!» — on dirait que, réduit au désespoir, il joue son va-tout.

Перевод с французского:

Последние новости заключаются в том, что Луи Наполеон настаивает на своих предположениях; всем возражениям благоразумных людей он противопоставляет неизменное упорство, а когда ему доказывают неопровержимым образом, что его планы не будут иметь успеха и доведут его до падения, он отвечает: «Мне смешно (он даже употребляет военное, более энергичное выражение) — тем хуже для Франции!» Похоже, что, доведенный до отчаяния, он рискует всем.

Только этого недоставало: известные Головин и Герцен называют себя головою и сердцем России! Эти два мерзавца начали издавать в Нице журнал⁷⁹. В введении № 1-го они выражаются так: «Голова и сердце России Головин и Герцен, избегая преследований их правительства, прибыли в Ницу».

Было ли бы что на свете глупее России, если бы у нея была голова Головина, и было ли бы что на свете подлее России, если бы у нея было сердце Герцена?

ОКТЯБРЬ 27. Опера «Пророк», хотя была переделана под заглавием «Giovanni di Leide», запрещена, по содержанию в высшей степени возмутительного духа; но при Дворе интригуют, чтобы эта опера была представлена.

Карлота Гризи⁸⁰ и балетмейстер Мазилье не нравятся публике, и во время их представлений театр бывает почти пуст. Она и он сказали, что ежели дела так будут итти, то они нарушат контракт.

ОКТЯБРЬ 28. По известиям, полученным лично от моего агента из Карлсбада, в Австрии готовится к 1852 году большая перемена, в особенности в Богемии.

Замечателен в Карлсбаде книгопродавец Бобрович — от него можно получать много для нас полезных сведений.

Когда в Праге был получен манифест об уничтожении конституции⁸¹, все начали с трепетом ожидать окончательного решения дел в Франкфуртском сейме, и положено: ежели Австрия вступит в Германский союз со всеми славянами, то приступить к общей борьбе для уничтожения немецкого элемента, и когда предприятие славян увенчается успехом, то просить русского Царя об осуществлении давнишней мысли, чтоб русский Царь принял на себя название Славянского Императора.

Центральный революционный комитет в Лондоне посылал эмиссаров в Германию, и положено, чтобы там действовать так, как будут действовать во Франции. Во Франции же намерены начать смуты в апреле или мае 1852-го года и приглашают немцев начать то же в марте того года. Народы, то есть чернь, в Европе нам не преданы, чиновники же, напротив, преданы.

144

После Ольмуцкого смотра⁸² войско австрийское потеряло совершенно уважение к своему Императору, в особенности, когда увидели возле него Нашего Царя. Вообще дела там очень шатки, и ежели будет какое-нибудь возстание, то первыми жертвами будут Шварценберх и Грюн⁸³.

Когда Метерних⁸⁴ возвратился в Вену, то весь гарнизон был поставлен под ружье из предосторожности, чтобы не сделалось возмущение.

Князь Виндишгрец⁸⁵ такой ультра-аристократ, что по его мнению человек начинается с барона!

Раскольничий митрополит, имевший свою резиденцию в Белокрынице, несмотря на требование нашего правительства, до сего времени проживает в Крагенфурте, близ Вены, и без наималейшего за ним полицейского надзора, а монастырь в Белокрынице распечатан и раскольники из оного ездят беспрепятственно к митрополиту, и даже он сам тайно приезжал в Белокрыницу⁸⁶.

ОКТЯБРЬ 29. Государь Император пожаловал обер-гофмейстеру барону Льву Карловичу Боде⁸⁷ 36 т. рублей на уплату долгов.

ОКТЯБРЬ 30. Получено из-за границы известие, что Принц Александр Гессенский 14/26 октября в Бреславле обвенчался с графинею Гауке (Morganatisch Vermählt)*.

ОКТЯБРЬ 31. Получено известие с Кавказа, что сын командира лейб-гвардии Горскаго полуэскадрона полковника Анзорова⁸⁸, воспитывавшийся в 1-м кадетском корпусе, бежал к Шамилю⁸⁹.

Полковник Анзоров огорчен до такой степени, что хочет убить своего сына, и когда был успокоиван, то сказал, чтобы его по крайней мере отпустили на Кавказ, что он непременно отыщет своего сына и предаст его в руки правительства.

НОЯБРЬ 1. В 11 ч. утра отправлен первый поезд в Москву по железной дороге. 5 вагонов, 200 пассажиров⁹⁰.

НОЯБРЬ 2. Слышны были жалобы на Московской железной дороге, что пассажиров заставляют снимать шляпы и что желающих ехать 1-го ноября в Москву было до тысячи человек, а приняли в вагоны только двести.

Генерал-адъютант Илья Гаврилович Бибиков⁹¹ не согласился принять под свое начальство действительного статского советника Бологовского, желавшего служить в Вильне губернатором. Впоследствии Бологовской умер, а вдова его и дочь написали к Бибикову и супруге его такие неприличные письма, каких нельзя ожидать от порядочных женщин.

НОЯБРЬ 3. Маркиза Виргиния Боцелла, побочная дочь одного из князей Эстергази, — в тесной связи с Анатолием Николаевичем Демидовым.

2-го ноября генерал-майор Принц Александр Гессенский уволен от службы.

НОЯБРЬ 4. Лев Кирилович Нарышкин⁹², быв начальником экспедиции о заготовлении государственных бумаг, безпрерывно имел неудовольствия с графом Вронченко⁹³ и при этих неудовольствиях напоминал, что он принадлежит к семейству Государя, что он царской крови!

Вместо Нарышкина назначен Действительный статский советник Ремизов⁹⁴. Узнав об этом, все чиновники той экспедиции отслужили молебен.

145

НОЯБРЬ 5. 31-го октября было напечатано в Северной пчеле письмо члена Государственного совета барона Модеста Андреевича Корфа⁹⁵ к редакторам той газеты с изъявлением неудовольствия, как-де они смели напечатать в пчеле похвалу ему, барону Корфу, и извлечь эту похвалу из статьи, помещенной в иностранных журналах, о цветущем положении публичной библиотеки! — Оказалось, что барон Корф сам лично и своеручно отдал особый отпечаток из немецкого журнала О себе, с желанием, чтобы он был напечатан, Н-ю И-чу Гречу⁹⁶ в английском клубе при 25-ти свидетелях, — а после приехал к Гречу и требовал, чтобы Греч напечатал его письмо, сиречь — чтобы прежде похвалить себя, а потом отречься от похвал. Когда князь Волконский⁹⁷ побранил его за то, что напечатал о себе похвалу, — оказалось еще и то, что он же напечатал письмо о себе в немецкой газете, ибо кроме его никто не мог знать таких подробностей о библиотеке.

Dixi*.

НОЯБРЬ 6. Барону Стиглицу⁹⁸ Государь Император пожаловал Св. Владимира 3-й степени.

НОЯБРЬ 8. Известно, что принцу Александру Дармштадтскому объявлено, что через год он может приехать в Россию, но Его супруга никогда.

НОЯБРЬ 9. Граф Бобринский рассказывал, что он сам слышал в Москве сильный между народом ропот, когда отошел первый поезд по железной дороге без молебствия: «И ямщик, сев на телегу, снимет шапку да перекрестится!» — говорили в народе.

НОЯБРЬ 10. Получено известие о кончине короля Ганноверского⁹⁹.

НОЯБРЬ 11. Католический Епископ Головинский¹⁰⁰ посвящен в Митрополиты.

НОЯБРЬ 12. Карлотта Гризи, узнав, что отставной офицер Абаза рассказывает о тесной своей с нею связи, хотела написать к нему самое дерзкое письмо и воспретить ему вход в ее дом. Но ей советовали этого не делать, а только приказать своему швейцару не принимать его, — она исполнила этот совет, а между тем г-н Абаза точно рассказывает, что пользуется ее милостями, что в первый раз имел ее 4-го или 5-го ноября.

НОЯБРЬ 13. И. О. Сухозанет¹⁰¹ в английском клубе выиграл у А. И. Сабурова¹⁰² 60 т. руб. серебром.

НОЯБРЬ 14. В 1850 году отставной генерал-лейтенант Ершов подал Государю просьбу, что действительный статский советник Смирнов неправильно укрепил его, Ершова, имение за собой. Пошел суд, и уголовная палата присудила Ершова за клевету, выдержать в тюрьме полгода.

НОЯБРЬ 15. Праздные люди всегда что-нибудь выдумывают на счет князя Меншикова¹⁰³. Так начали рассказывать, будто бы граф Клейнмихель вызвал князя Меншикова на дуэль. «Не годится в наши лета стреляться, — отвечал князь Меншиков, — а лучше бросим жребий, кому проехать по железной дороге!»

НОЯБРЬ 16. Бахерахт¹⁰⁴ уведомил, что в Россию едет перчаточник Журдан с преступными поручениями от заграничных злоумышленников. Журдан был на границе арестован и доставлен в Санкт-Петербург. Он оказался совершенно невинным и освобожден.

146

НОЯБРЬ 17. Бахерахт уведомил, что в Магдебурге проживает купец Конт, что он человек вредный и в товарах своих пересылает в Россию разные преступные прокламации. По строгим справкам обнаружилось, что Конт строгий легитимист, ни в какие политические дела не вмешивается и скромно занимается только своею торговлею.

Частые предупреждения Бахерахта о злоумышленниках и беспрерывное обнаружение, что донесения его оказываются неосновательными, доказывает, что он легко принимает впечатления на счет злоумышленников и что заметившие его слабость люди неблагонамеренные пользуются этой слабостию и делают ему доносы, конечно, из видов корыстолюбия — просто обманывают его и берут с него деньги.

Светлейший князь П. М. Волконский

НОЯБРЬ 18. Получено предупреждение, будто бы певец Итальянской оперы Формез ужасный революционист, что он в Германии и Швейцарии везде был первый на барикадах и что есть даже гравюры, его изображение со знаменем на барикадах.

Просили Рохова¹⁰⁵ узнать, до какой степени справедливы эти известия.

НОЯБРЬ 20. Немецкое танцовальное общество переведено из дома Косиковского в дом Якунчиковой и сего числа давало первый обед в своем новом помещении.

НОЯБРЬ 21. Курляндский дворянин барон Остен-Сакен, прожив 5 лет за границей, возвратился в Россию без паспорта и на границе объявил, что он адъютант

147

принца Мекленбург-Стрелицкого. Его привезли к допросу в 3 отделение, где оказалось, что он это сделал из шалости. Повелено определить его юнкером в Уланский, принца Виртенбергского, полк.

По словам графа Клейнмихеля, на построение Московской железной дороги выдано ему от правительства 66 800 000 рублей серебром. Дорога эта будет приносить ежегодного дохода 7 200 000 рублей серебром, из коих граф Клейнмихель будет удерживать 3 200 000 рублей серебром на текущие расходы и на составление запасного капитала, а 4 000 000 рублей серебром будет отсылать ежегодно в государственный сундук.

НОЯБРЬ 22. Обнаружено, что Итальянской оперы певец Форнест* действительно находился на баррикадах в Вене. Приказано иметь за ним строгий надзор, а по окончании контракта выслать за границу и в Россию не впускать.

НОЯБРЬ 23. Утром на Неве лед остановился.

24-го. Государь Император и вся Царская фамилия переехала из Царского Села в С.-Петербург.

В Киеве, Житомире и Каменце-Подольском разнеслись слухи, будто бы Государь Император повелел католическую литургию перевести на славянский язык. Новое доказательство, какая кроется в том крае неблагонамеренность!

НОЯБРЬ 25. Смоленские дворяне изъявили желание отправить в Москву депутацию для принесения в Успенском соборном храме торжественного благодарения за дарованные России Государем Императором Николаем Павловичем благодеяния.

Прежде сего доходили сведения, что Смоленское дворянство имело намерение испросить Высочайшее соизволение на принятие Его Величеством имени Великого как наиболее соответственного великим делам Его и славе возвеличенного Им русского народа.

На докладе о желании из Смоленска послать депутацию в Москву Его Величество написал: «Молиться, буде хотят, могут везде, и может каждый про себя, а не в виде общем».

26. Его Императорское Высочество Великий Князь Николай Николаевич¹⁰⁶ в 12 часов дня в Зимнем дворце в присутствии Государя Императора и всей Царской фамилии, чужестранных министров, членов Государственного Совета, сенаторов и других знатных особ произнес присягу как в верности царствующему Государю и Отечеству, так равно в соблюдении права наследства и фамильного распорядка. Потом из церкви было шествие в Георгиевский зал, где перед троном, под штандартом лейб-гвардии Уланского полка, Его Высочество присягнул на верность службы Государю и Отечеству.

Было 301 пушечных выстрелов.

Рышкин, Пузанов и Задорожный, три человека чрезвычайно недобросовестные, предложили графу Адлерберху купить Глушковскую фабрику графа Потемкина¹⁰⁷ с тем, что они найдут людей, которые эту фабрику сейчас у него перекупят с выгодою для него. То есть эти три господина хотели просто обмануть честного Адлерберха.

26. Получено телеграфическое известие, что президент Французской республики арестовал Шангорнье, Ламорисьера и Шара, первого за то, что он легитимист, второго за то, что он либерал, третьего за то, что он на челе монтаньяров¹⁰⁸.

148

НОЯБРЬ 27. Помещик Вилькомирского уезда Ляхницкий, живя в несогласии с соседним помещиком графом Коссаковским, приказал поймать на своем поле крестьянскую лошадь графа Коссаковского и своими руками отрезал ей ноздри, половину языка и между ребрами кусок мяса, от чего та лошадь вскоре сдохла.

Генерал-губернатор Бибиков¹⁰⁹ приказал Ляхницкому заплатить крестьянину за лошадь тройную цену, а его, Ляхницкого, за такой зверский поступок посадить в тюрьму.

Господи Боже мой! Есть ли между зверями такие звери, каких мы встречаем между людьми?!

Между тем этот Ляхновский* обращает на себя особенное внимание вообще необузданною дерзостию.

Получено известие, что Людовик Наполеон при арестовании Шангорнье, Ламорисьера и Шара сам провозгласил себя президентом республики на 10 лет и при этом случае сказал, что он или будет президент, или что в Елисейский дворец войдут не иначе как через его труп.

Посмотрим, что будет.

Париж объявлен в осадном положении.

НОЯБРЬ 28. Получено известие из Парижа, что движение народа делается опасным, на улицах поют la Marseillaise** и кричат: «A bas le Dictateur! — Mort au tyran!»***

Лудовик Наполеон сказал: «Je sais que je joue gros jeu, mais j’irai jusqu’au bout!»**** Его приверженцы надеются, что он возьмет верх, но опасаются изменнической пули.

В предместий С^го Антония начали строить барикады; некоторые из них были атакованы войском и взяты; при этом случае один из предводителей монтаньяров, Боден¹¹⁰, убит.

29. Лудовик Наполеон переменил несколько генералов в армии и заменил их людьми, ему преданными, между коими наиболее отличается генерал Рено, который открыто говорит о возстановлении империи.

НОЯБРЬ 30. Ceux qui voient Louis Napoléon en public, ne peuvent se faire une idée de son état mental dans toute sa réalité: son aspect froid et placide en apparence, recouvre un véritable volcan en ébullition. Dans ses réceptions solennelles, il compose sa contenance et affiche l’indifférence d’un homme qui est sûr de son fait. Mais rentré dans son fort intérieur, et en présence de personnes qui jouissent de sa parfaite confience et de son intimité, son aspect change, sa face devient livide, ses yeux hagards et son irritation éclate en paroles véhémentes; et comme il a la prétention d’imiter son oncle, même dans des défauts et dans ses faiblesses, il lui arrive de donner une représentation d’attaques de nerfs, simulant ainsi les scènes d’épilepsie à laquelle l’Empereur Napoléon était sujet; et alors les imprécations coulent à plein bord; tout ce qui lui tombe sous la main est brisé, mais sa fureur est intelligente, elle menage les objets de prix et ne s’exerce que sur ceux qui ont peu de valeur et beaucoup de solidité; c’est presque toujours les encriers, les sonnettes et les presse-papiers qui en sont les victimes.

149

Перевод с французского:

Тем, кто видит Луи Наполеона публично, трудно представить об его духовном облике всей правды: его взгляд, холодный и спокойный по внешности, прикрывает настоящий кипящий вулкан. На своих торжественных приемах он принимает осанку сообразно обстоятельствам и старается выказать равнодушие человека, который уверен в своем успехе. Но по удалении в свои интимные покои и в присутствии людей, пользующихся его полным доверием и близких, его внешность меняется: лицо становится мертвенно-бледным, глаза свирепы и раздражение прорывается в запальчивых словах; а так как он имеет претензию быть похожим на своего дядю даже в его недостатках и слабостях, то он следует ему в представлении нервных припадков, симулируя сцены эпилепсии, которою страдал император Наполеон. — И тогда проклятия льются через край, все, что ему попадается под руку, — разбито; но ярость его разумна — она щадит ценные вещи и испытывают ее лишь те, которые недорого стоят и очень прочны: почти всегда только чернильницы, колокольчики и пресс-папье становятся жертвой!

ДЕКАБРЬ 1. On dit que le général Changarnier a eu une entrevue avec Ledru-Rollin. Changarnier, qui selon les feuilles anglaises, exprima son aversion pour l’Angleterre, ajouta que depuis plusieurs années l’envahissement de ce pays avait été le rêve de sa vie; qu’il avait envoyé des agents pour lever les plans, étudier les ports et receuillir de renseignements détaillés sur la topographie et les moyens de défense du pays, et que, d’après ces données, il lui a paru que la prise et la destruction de la capitale anglaise était possible; qu’il désirait vivement tenter cette entreprise, et venait demander à Ledru-Rollin les moyens de la mettre en exécution. Celui-ci lui répondit que ces sortes d’affaires n’étaient pas dans ses attributions. Mais Changarnier répliqua qu’il pouvait réunir 12 000 hommes, appartenant à des régiments qu’il avait commandé en Afrique; il demandait seulement de lui procurer les moyens de transports. Le Général voulut lui prouver qu’avec ces troupes il s’emparerait de Wolwich, brûlerait les vaisseaux dans les docks, fondrait sur Londres stupéfié, ruinerait cette ville ou s’en rendrait maître. — «En cas de non réussite, ajouta-t-il, je vous autorise, vous et vos collègues à me désavouer» et lui donna sa parole d’honneur de soldat que, s’il était pris, pendu ou fusillé, il mourrait sans accuser personne. Ledru-Rollin lui fit observer que ce n’était pas le moment, que la république avait besoin de l’appui de l’Angleterre. «Nul doute, s’est-il écrié, que la France ne prenne un jour sa revanche de la victoire de Waterloo; mais qu’aujourd’hui, la paix avec la Grande-Bretagne était une nécéssité flagrante, que tel était le voeu du peuple français. — Au surplus, «il croyait que la France devait combattre un ennemi et venger son honneur à visage découvert, à armes courtoises, et non par un acte de piraterie et qu’il était indigne de la France d’attaquer en traître la vie et les proprietés des citoyens paisibles.» — Cette dernière phrase est évidement de fabrique anglaise et fait trop d’honneur à la prétendue loyauté chevaleresque de M. Ledru, qui à cette même époque travaillait traîtreusement à l’envahissement de la Belgique.

Перевод с французского:

Говорят, что генерал Шангарнье имел свидание с Ледрю-Ролленом¹¹¹. Шангарнье, согласно известий английских листков, высказал свое отвращение к Англии, прибавив, что в течение многих лет завоевание этой страны было целью его жизни, что у него были приглашены агенты для снятия планов, изучения портов и собирания сведений о топографии и способах защиты страны. По этим данным ему ясно, что захват и разрушение английской столицы возможны, каковое предприятие он страстно желал бы испробовать. Он и явился к Ледрю-Роллену просить о средствах привести это в исполнение. Последний отвечал, что подобного сорта дела вне его компетенции. Но Шангарнье возразил, что он мог бы собрать 12 000 человек, принадлежащих к полкам, которыми он командовал в Африке, он просил только предоставить ему транспортные средства. Генерал хотел доказать ему, что с этими войсками он завладеет Вульвичем, сожжет корабли в доках, ворвется в пораженный ужасом Лондон, разрушит этот город или сделается

150

его хозяином. «В случае неудачи, — прибавил он, — я дозволяю вам и вашим товарищам отречься от меня» и дал ему честное слово солдата в том, что, если будет взят в плен, повешен или расстрелян, умрет, не обвиняя никого. Ледрю-Роллен заметил ему, что теперь не время, что республика имеет нужду в помощи со стороны Англии. «Нет никакого сомнения, — воскликнул Ледрю-Роллен, — Франция когда-нибудь возьмет реванш за победу при Ватерлоо, но теперь мир с Великобританией был бы жгучей необходимостью, он — желание французского народа!» Кроме того, «он полагает, что Франция должна сразиться с врагом и отомстить за свою честь с открытым лицом, как на рыцарском поединке, а не по образцу пиратов; было бы недостойно Франции предательски посягнуть на жизнь и собственность мирных граждан». Последняя фраза очевидно английской фабрикации и делает слишком много чести мнимому рыцарскому прямодушию г-на Ледрю, работавшего предательски в это самое время над планом захвата Бельгии.

ДЕКАБРЬ 10. Известия из Парижа.

Le Président ne cesse de répéter que c’est l’étoile de son oncle qui le guide.

La troupe n’a plus d’autre cri que: „Vive L’Empereur!“

Thiers, quoique captif, tenait des propos assez libres sur le compte du Président, comme: „tout n’est pas fini encore, rira bien qui rira le dernier!“ etc. — Le Président a envoyé le général Rebillot dire à Madame Thiers de prévenir son mari que s’il osait proférer la moindre parole de blâme contre sa personne et ses actes, qu’il le ferait fusiller sur le champ.

M. Carlier prête un loyal concours au préfet de police M. Maupas.

C’est bien.

Un grand nombre d’innocents ont été victimes de leur curiosité ou d’un fatal hazard qui les avait porté sur les lieux des combats. On cite dans le nombre un Russe Paninsky de Kief. — Un autre Russe Stolynin a été arrêté au moment où il déjeunait au restaurant de la maison dorée, lorsqu’elle fut investie; mais il a été rendu à la liberté après quelques heures de captivité.

Перевод с французского:

Президент не перестает повторять, что звезда его дяди ведет его. У войска нет другого клича, как «Да здравствует император!»

Тьер¹¹², хотя и под арестом, произносил достаточно вольные слова в адрес Президента, как-то: — «Не все еще кончено! Хорошо смеется тот, кто смеется последний!» и т. п. — Президент послал генерала Ребилло сказать госпоже Тьер, чтобы она предупредила своего мужа, что, если тот осмелится произнести хоть малейшее слово порицания против его личности и его действий, он его расстреляет на месте.

Г-н Карлье лояльно оказывает помощь префекту полиции г-ну Мопа. Это хорошо.

Большое количество невинных стало жертвой своего любопытства или рокового безрассудства, которые привели их на места сражений. В том числе помещают и одного русского — Панинского из Киева. Другой русский, Столыпин, был задержан за завтраком в ресторане золотого дома во время его блокады, но после нескольких часов плена он был выпущен на свободу.

ДЕКАБРЬ 11. Все эти дни слышен был ропот на счет распоряжения об уменьшении числа чиновников и что от этого многие пойдут по миру. Рассуждают, что прежде должно бы уменьшить и уничтожить безполезные формы при переписке и что тогда число чиновников мало-помалу само собою уменьшилось бы.

Известия из Парижа от 26 ноября (8 декабря).

Personne ne doute ici que le but du Président est de proclamer L’Empire. Les affidés de L’Elysée ne s’en cachent-ils nullement; — ils disent ouvertement que le salut de la France dépend de l’Empire. Le commerce et la grande majorité de la bourgeoisie semblent très satisfaits de cette révolution, car on commençait déjà à se fatiguer de ce bavardage qui entravait la marche du gouvernement et paralysait le commerce.

151

Перевод с французского:

Никто не сомневается здесь, что цель президента — провозглашение империи. Секретные агенты Елисейского дворца¹¹³ не скрываются нисколько — они открыто говорят, что спасение Франции зависит от империи. Торговые круги и огромное большинство буржуазии, кажется, очень удовлетворены этим переворотом, так как начали уже уставать от всей этой болтовни, мешающей ходу управления и парализующей коммерцию.

От 28 ноября / 10 декабря.

L’ordre le plus parfait règne à Paris; mais les troubles qui dans ce moment-ci embrassent les provinces sont atroces! les hommes paisibles sont dans l’épouvante; les massacres continuent avec une intensité effrayante: c’est une véritable jacquerie dans toute sa hideuse reproduction. A Béziers le peuple massacrait sans distinction d’opinions pourvu qu’on appartienne à la classe aisée. On a vu des drapeaux qui portaient des inscriptions telles que celles-ci «Mort aux riches! — Partage des biens!» etc. — Quoiqu’il en soit, tant que l’ordre et la sécurité règneront dans Paris, le péril n’est pas aussi flagrant et peut être conjuré, non sans une grande éffusion de sang, mais sans danger réel pour le Gouvernement.

La police a porté à la connaissance du Président que plusieurs russes tenaient des propos inconvenants contre sa personne et ses actes; Louis-Napoléon a été fort irrité, et a ordonné d’expulser de France ceux qui se permettraient des paroles de blâme contre lui. Et c’est très bien!

Перевод с французского:

Превосходнейший порядок царит в Париже, но волнения, охватившие в настоящий момент провинцию, ужасны! Мирные люди в страхе, избиения продолжаются с поразительной интенсивностью: это настоящая жакерия, во всем ее отвратительном воспроизведении. В Безье народ убивал всех без различения убеждений, только по принадлежности к зажиточному классу. Видны были знамена, на которых имелись надписи, например, такие: «Смерть богатым!», «Раздел имуществ!» и т. п. Хотя пока порядок и беззаботность и царят в Париже, но опасность все так же жгуча и может быть отвращена с большим кровопролитием — но без реальной опасности для правительства.

Полиция довела до сведения президента, что многие русские произносят против него самого и его действий непристойные речи. — Луи Наполеон был сильно рассержен и приказал изгнать из Франции тех, кто позволит себе выражать ему порицания. И это очень хорошо!

12. Министр императорского двора князь Волконский подал Государю Императору счет, что Его Величество в течение года проиграл в карты 1300 рублей. «Нет, такая игра разорительна, — сказал Государь, — лучше по вечерам ездить в театр!»

13. Правительство заметило, что обращающиеся в народе кредитные билеты без большого затруднения могут быть переводимы на камень и потом гравированы, а потому изобретено новое средство покрывать билеты таким лаком, который не допустит их перевода на камень. Экспедиция заготовления государственных бумаг уже изготовила таких билетов на 7 миллионов рублей, которые будут выпущены в обращение с нового 1852 года, а прежние билеты мало-помалу уничтожены.

В Риге обнаружен литограф Матшков, который изготовил 600 десятирублевых фальшивых кредитных билетов и более ста успел уже пустить в оборот. Он и сам в этом сознался.

В Саратове к единоверческой часовне привезен был неизвестно кем колокол. Саратовский Епископ Афанасий¹¹⁴ приказал колокол тот освятить и повесить на колокольне, но губернатор нашел нужным произвести следствие, не кроется ли тут воровство, и, узнав, что колокол был вылит на заводе Гудкова,

152

спросил его: кем был колокол заказан? Гудков отказался отвечать, назвав колокол секретным. Губернатор¹¹⁵ приказал Гудкова за ослушание арестовать. Тогда епископ Афанасий написал к губернатору, что ежели сейчас не освободит Гудкова, то по уставу святых отец и власти, данной ему от Бога, отлучит его от церкви и предаст анафеме! Каков Афанасий?! Да это он возвращает нас в 15-е столетие!

ДЕКАБРЬ 14. Большая часть французского духовенства объявила себя в пользу Лудовика Наполеона.

Все революционные эмблемы сняты полициею с трактирных вывесок.

ДЕКАБРЬ 16. Генерал-адъютант Засс¹¹⁶, уволенный по собственному желанию от командования Кавалерийской Дивизиею в корпусе Генерал-адъютанта барона Остен-Сакена¹¹⁷, при разводе во всеуслышание бранит Сакена и уверяет, что ни один честный человек с ним служить не может. При этом случае рассказывал он два поступка Сакена, унижающие честь войск и выводящие оное из терпения: 1) Сакен был недоволен церемониальным маршем и приказал еще раз идти мимо его тихим шагом, сам он стоял задом к войскам и так заставил всех салютовать. 2) Весь корпус был в строю; в одном эскадроне шеренги не были выравнены; Сакен поехал домой и приказал дать себе знать, когда будет выравнено! Разумеется, что выравняли в одну минуту; но весь корпус ожидал два часа его вторичного приезда!

ДЕКАБРЬ 17. Получено телеграфическое известие, что Пальмерстон¹¹⁸ оставил министерство.

Слава Богу.

ДЕКАБРЬ 18. Во Франции обращает теперь на себя внимание вопрос о свободе тиснения. Кажется, что возвратятся просто к цензуре. Может быть, не столь строгой, какая нынешняя, но с некоторою свободою в суждениях.

Пора. — Дай Бог.

ДЕКАБРЬ 19. Сегодня я ценсоровал пресмешную пьесу: «Les droits de l’homme!»* Roger говорит: D’ailleur tous les gouvernements ont reconnu la République**. Duroc отвечает: Je ne l’ai pas reconnue, moi! Roger. Mais vous n’êtes pas un gouvernement, vous! Duroc. Si, Monsieur! je gouverne ma maison. Chaque ménage est un gouvernement constitutionnel en petit. Le mari у représente le roi, le contrat la charte, et la femme у joue le rôle de la révolution en permanence***.

ДЕКАБРЬ 20. В военном министерстве тревожатся, что пропустили 50-летие службы князя Воронцова¹¹⁹ и не доложили об оном Государю Императору.

ДЕКАБРЬ 21. Из штаба 4-й пехотной дивизии в Ломже 4 декабря бежал унтер-офицер Ладожского Егерского полка Андерсон сын Андрезин. Он явился в Новогеоргиевскую комиссариатскую комиссию под именем подпоручика Олонецкого пехотного полка Рывоцкого и получил по двум подложным доверенностям жалование для чинов упомянутого штаба 15 тысяч рублей серебром.

Мерзавец этот, кажется, скрылся за границу, потому что поехал на Ковно.

153

ДЕКАБРЬ 22. Слышны повсюду неудовольствия и даже вопль бедных чиновников, которых для сокращения государственных расходов предположено увольнять от службы.

Его Императорское Высочество Великий Князь Николай Николаевич изъявил желание, чтобы для Него не строили особенного дворца, но чтобы дозволено было Ему жить всегда в Зимнем дворце.

Светлейший князь М. С. Воронцов

ДЕКАБРЬ 27. Еще пишут из Парижа: On frémit d’horreur au récit de ce qui s’est passé dans les Departements: les massacres impitoyables, sans distinction d’opinions, d’âge, ni de sexe; le pillage, la destruction, le viol, ont jeté la terreur dans l’esprit de tous ceux qui ne professaient pas le socialisme, et ont fait répudier ces funestes doctrines à un grand nombre de personnes, qui les avaient d’abord épousées, mais qui n’en avaient pas calculé les terribles conséquences. Bien que la presse rougisse des abominables excès qui ont ensanglantés le sol français, et que, d’un commun accord, elle a jeté le voile sur ces dégoûtantes turpitudes, il est impossible maintenant de révoquer en doute, d’après les révélations de témoins oculaires que des bandes de forcenés ont envahi des couvents de femmes et des pensions de demoiselles et ont exercé sur les pieuses et innocentes créatures qui les peuplaient leur infâme et sauvage brutalité; on a trouvé dans un couvent des lambeaux de membres de femmes, qui présumablement, ont été mises en pièces par ses féroces brigands, en résistant à leur violence.

A Forcalquier (Dep. des Basses-Alpes), les brigands ont violé sur la place

154

publique, sept femmes des plus notables habitants de cette ville. Quelques misérables, après avoir assouvi leur hideuse passion, massacraient les malheureuses victimes de leur férocité. On est saisi d’épouvante quand on songe que si Louis Napoléon n’avait pas tranché le noeud Gordien par une résolution énergique, ce que serait devenue la France en 1852! car, si aujourd’hui, lorsque rien n’était préparé il s’est commis des actes d’une telle atrocityé que serait-ce devenu à une époque pour laquelle on se préparait? Le mot d’ordre des sociétés secrètes avaient été donné, le mai prochain, et un système de carnage et de spoliation s’organisait dans l’ombre. Dans une lettre que Louis Blanc vient de publier, il déclare que tout n’est pas fini; il exhorte les bourgeois de donner la main au peuple pour recommencer une révolution, et prédit qu’elle sera triomphante.

Перевод с французского:

Содрогаются в ужасе при рассказе о том, что произошло в департаментах: безжалостные убийства, не разбирая убеждений, возраста и пола, грабеж, разрушение, изнасилования терроризировали умы всех, кто не исповедует социализм, и заставили большое количество людей, ранее связанных с этой гибельной доктриной, но не оценивших ужасающих последствий, теперь отвергнуть ее. Хотя пресса стыдится мерзких эксцессов, обагряющих кровью французскую землю, хотя, в общем согласии, она набросила вуаль на эти внушающие отвращение гнусности, невозможно, однако, в настоящее время сомневаться, после откровенных рассказов свидетелей-очевидцев, что банды бешеных нахлынули в женские монастыри и пансионы для девиц и изощрялись в своих гнусностях и диком скотстве над населявшими их благочестивыми и невинными созданиями. В одном монастыре нашли части тел женщин, которые, вероятно, были разорваны в клочки этими жестокими разбойниками при сопротивлении их насилию. В Форкалье (департамент Нижних Альп) разбойники изнасиловали на общественной площади семь женщин из наиболее почтенных семейств этого города. Несколько презренных, утолив свою гнусную страсть, убили несчастные жертвы своего злодеяния. Ужас охватывает при мысли, чем бы стала Франция в 1852 г., если бы Луи Наполеон не разрубил энергичным решением гордиев узел. Так как если теперь, когда ничего не было подготовлено заранее, совершаются акты подобной жестокости, то что случилось бы в то время, к которому бы приготовились? Лозунг выступления тайных обществ был дан на ближайший месяц, и система резни и грабежа организовывалась потихоньку. В письме, которое Луи Блан только что опубликовал, он объявляет, что не все покончено, убеждает буржуа подать руку народу, чтобы вновь начать революцию, и предсказывает, что последняя восторжествует.

28. Известия из Парижа.

Le Président travaille sans relâche à la rédaction d’une constitution; Il est certain qu’elle sera modulée sur celle de l’an 8; la reduction de toute autorité de l’assemblée...

Перевод с французского:

Президент работает без роздыха над редактированием конституции. Известно, что она будет смоделирована с конституции 8-го года — полное умаление власти законодательного собрания...

1852

ГЕНВАРЬ 10. ...ему ни одного вопроса, не потребовал от него оправдания и генерал-аудиториат представил о нем доклад, не заключающий в себе истины.

Князь Чернышев приказал действительному статскому советнику Суковкину¹²⁰ рассмотреть и объяснение и жалобу Поливанова¹²¹.

Суковкин представил доклад князю Чернышеву и, оправдывая Поливанова, в заключение сказал: «Справедливость, польза службы и собственная

155

честь вашей светлости требует, чтобы об этом деле было передоложено Государю Императору».

Генерал-майор барон Вревский¹²² написал: «Согласен с мнением Суковкина!»

Дело еще не получило дальнейшего движения.

ГЕНВАРЬ 11. Получено известие, будто бы один злодей, переодевшись в жандармский мундир, сделал выстрел в президента Французской республики.

ГЕНВАРЬ 12. Генерал-аудиториат представил Государю Императору военно-судное дело об одном офицере и, во уважение 27-летней его безпорочной службы, ходатайствовал о смягчении приговора. Рассматривая дело, Его Величество заметил, что офицеру этому всего 36 лет от роду. За эту непростительную ошибку генерал-аудитор тайный советник Наинский¹²³ арестован на три дня.

ГЕНВАРЬ 13. По случаю арестования тайного советника Наинского распространилось общее о нем сожаление, и, признавая его виновным, рассуждают, что его высокое звание должно было оградить его от подобного наказания.

ГЕНВАРЬ 14. Княгиня Юсупова¹²⁴ купила за 500 тысяч рублей ассигнациями бриллиант «Северная Звезда», принадлежавший некогда князю Потемкину-Таврическому¹²⁵ и от него перешедший в семейство Юсуповых. Бриллиант этот потом принадлежал Рибопьеру¹²⁶ и был продан в Англии.

Получено известие, что Император Австрийский уничтожил конституцию 4 марта 1849 года.

Умно сделал.

Президент Французской республики изгнал из Франции 151 представителя народного, которые более других шумели в палате депутатов. Приказано принять меры не впускать их в Россию.

ГЕНВАРЬ 15. Получено известие, что президент Французской республики уничтожил Национальную гвардию.

Хорошо сделал.

Получено известие, что во Франции снова восстановлены дворянские титулы. Может быть, мало-помалу укротят этих разбойников.

ГЕНВАРЬ 16. Герцог Лейхтенбергский 21-го декабря 1851 года прибыл в Александрию на пароходе, предоставленном в его распоряжение королем обеих Сицилий¹²⁷.

ГЕНВАРЬ 17. Новое французское уложение заключает в себе: 1-е, ответственный Глава государства, назначенный на 10 лет, 2-е, Министры, зависящие от исполнительной власти. 3-е, Государственный совет. 4, Законодательная палата.

ГЕНВАРЬ 18. Президент Французской республики переехал из Елисейского дворца в Тюильри¹²⁸.

ГЕНВАРЬ 19. Надворный советник Григорий Мироненко¹²⁹ подал митрополиту Никанору¹³⁰ объяснение, что Богородица была дева, а между тем в некоторых молитвах и в посланиях апостола Петра именуют ее «Жено», — и потому просит, чтобы это наименование Богородицы было уничтожено и священные книги перепечатаны. Митрополит имел с Мироненкою прение и доказывал, что слово Жено» не означает замужней женщины, но выражает только пол. — Мироненко этим не удовольствовался и подал жалобу на митрополита в Сенат.

ГЕНВАРЬ 20. Все иностранные изгнанники, живущие во Франции, получили приказание выехать из ее пределов в самом непродолжительном времени.

Хорошо сделано — этих канальев должно бы согнать с лица земли.

156

ГЕНВАРЬ 21. Президент приказал конфисковать все имущество Орлеанской фамилии¹³¹. Это произвело в публике неприятное впечатление.

Получено известие из Парижа о следующих переменах, — назначены Персиньи министром внутренних дел, Мопа министром полиции, Абатуччи министром юстиции, Бино министром финансов¹³².

ГЕНВАРЬ 22. Пиетри назначен префектом полиции в Париже, вместо Мопа.

Носятся слухи, что Великобританское правительство намерено укрепить Лондон. — Ежели это правда, то я уверен, что это укрепление будут делать против самих себя, сиречь против внутренних врагов. Вот до чего довела Англию политика гадкого Пальмерстона.

Государь Император в манеже Инженерного замка делал смотр гренадерской резервной № 1 батарее.

Прибыл в Санкт-Петербург персидский посол Магомет Гусейн. Его встретил на станции железной дороги один из полицеймейстеров и в придворном экипаже отвез в гостиницу Клея.

23. 18-го генваря был бал у генерал-адъютанта Ланского¹³³. Великие Князья Николай и Михаил Николаевичи¹³⁴ оставались там до 4-х часов утра. — На другой день Государь Император сделал за это замечание генерал-адъютанту Философову¹³⁵ и приказал, чтобы Их Высочества не оставались на балах долее полуночи. 21 числа был бал у генерал-адъютанта Игнатьева¹³⁶, на котором Их Высочества также присутствовали. В 12 часов ночи они хотели уехать, но Государь прислал сказать Им, что могут оставаться до ¾ 1-го часа, и потом дозволил Им остаться там до 2-х часов пополуночи. Их Высочества были очень этим довольны.

Их Высочества рассказывают, что каждый из них влюблен в трех барынь: в девицу, в замужнюю и в танцовщицу.

Николай Николаевич — в княжну Трубецкую, в княгиню Барятинскую и в Амосову. Михаил Николаевич — в фрейлину Пиллар, в графиню Адлерберх и Радину¹³⁷.

Государь Император изволил быть в маскераде, в Дворянском собрании.

Лейб-гвардии Преображенского полка прапорщик Безобразов¹³⁸ в маскераде поссорился за маску с отставным штабс-капитаном Степановым, при чем Безобразов обнажил саблю и ранил Степанова в голову. Безобразов предан суду, и повелено суд кончить в 24 часа.

ГЕНВАРЬ 24. Получено известие, что герцог Лейхтенбергский прибыл в Каир. В первых числах генваря Его Высочество осматривал пирамиды.

ГЕНВАРЬ 25. Государь Император изволил быть в маскерадах: в Большом театре — 1-го, 6-го и 20-го, в Дворянском собрании — 2-го, 16-го и 23-го генваря.

ГЕНВАРЬ 26. Подтверждено запрещение лотерей.

ГЕНВАРЬ 28. Были похороны генерала от инфантерии Гурко¹³⁹, на которых изволили присутствовать Государь Император и Наследник Цесаревич.

ГЕНВАРЬ 29. Лейб-гвардии Измайловского полка прапорщик Перекрестов¹⁴⁰ влюбился в одну барышню и просил ея руки. Отец отказал. Тогда барышня бежала с Перекрестовым в Гатчину, с намерением там обвенчаться, но, не найдя священника, который бы решился на их обвенчание, они возвратились, и Перекрестов сам объявил Государю Наследнику Цесаревичу о своем поступке. Перекрестов арестован на 8 дней.

157

Лейб-гвардии Гусарского полка полковник Никитин, лейб-гвардии гарнизонного баталиона капитан Юрьев, Государственного Контроля коллежский ассессор Лопацкий, титулярный советник Парчевский, дворянин Стройновский, статский советник Дубецкий и коллежский советник Посников были по Высочайшему повелению арестованы и преданы военному суду за недобросовестные их поступки с Князем Марцелием Любомирским¹⁴¹, у которого они хотели приобрести покупкою имение его отца и жены.

ГЕНВАРЬ 30. По случаю поступка прапорщика лейб-гвардии Преображенского полка Безобразова в маскераде предложено начальнику штаба гвардейского корпуса генерал-адъютанту Витовтову¹⁴² иметь в маскерадах скрытого агента, который наблюдал бы за поведением офицеров, которые иногда позволяют себе некоторые шалости.

Персидский посол Магомет Гусейн представлялся Государю Императору. Он и его свита были привезены в Зимний Дворец в трех золотых каретах.

ГЕНВАРЬ 31. Государь Император изволил смотреть в манеже Инженерного замка сводную гренадерскую резервную № 2-го батарею.

ФЕВРАЛЬ 1. Статский советник Вонлярлярский жаловался Государю Императору, что граф Клейнмихель не платит ему денег за работы за шоссе и пришоссейные здания. Граф Клейнмихель представил Его Величеству свои оправдания и доказательства, что Вонлярлярский совершенно удовлетворен и что просьба его не основательна. Его Величество не убедился доводами графа Клейнмихеля, и этим недоверием он так огорчен, что занемог и утверждает, что не хочет и не может служить долее.

ФЕВРАЛЬ 2. В Мадрите, во время шествия королевы Изабеллы 2-й¹⁴³ к литургии, монах Мерино нанес ей удар кинжалом. Рука убийцы была удержана графом Пино Гермозо, но и он и Она легко ранены.

ФЕВРАЛЬ 3. Государь Император и Наследник Цесаревич изволили быть в маскераде Большого театра.

ФЕВРАЛЬ 4. Государь Император изволил смотреть в манеже Инженерного замка нижних чинов и рекрут, поступивших на укомплектование гвардии.

Был маскерад в пользу инвалидов, с лотереею; Государь Император, Наследник и Наследница присутствовали на оном. Особ было 3600.

ФЕВРАЛЬ 5. Жена надворного советника Назанского в 9 часов вечера ушла со двора и пропала.

При дворе, в Эрмитаже, был спектакль: «Дон Пасквали и Катарина».

Получено с Кавказа известие, что наказный атаман линейных казаков¹⁴⁴ генерал-майор Крюковской убит.

ФЕВРАЛЬ 6. У графа Кушелева-Безбородки¹⁴⁵ был бал-маскерад. Этот костюмированный бал посетили: Государь Наследник Цесаревич и Великие Князья Михаил и Николай Николаевичи.

ФЕВРАЛЬ 7. В Высочайшем присутствии был парад войскам гвардейского корпуса.

Президент Французской республики запретил носить бороды и усы, предоставя это только людям военным.

В Елисейском саду один часовой сделал выстрел в президента и за это немедленно расстрелян.

И дельно.

158

Во Франции сделано новое положение для жандармов. Оно совершенно сходно с нашим, исключая того, что французским жандармам дана и власть исполнительная — они могут сами собою арестовывать каждого.

Государь Император изволил быть в маскераде Большого театра.

ФЕВРАЛЬ 8. Гвардии офицер Кавелин побил в театре капельдинера. Он просил у него прощения, и потому поступок этот оставлен без преследования.

Канцелярский чиновник Иван Бердяев написал к актрисе Мила¹⁴⁶, что он во время обеда у Доминика слышал разговор двух армян, намеревающихся во время спектакля бросить ей на сцену неприличную штуку. Со стороны полиции и 3-го отделения приняты меры предосторожности.

ФЕВРАЛЬ 9. Государь Император изволил смотреть 329 человек, выбранных из 6-го пехотного корпуса в гвардейскую артиллерию.

ФЕВРАЛЬ 10. У Государя Наследника Цесаревича был бал, целый день, — так называемый: «Folle journée»*.

Из Вильны коллежский регистратор Вальмус просил графа Орлова дать ему 300 рублей серебром на 10 лет без процентов, под собственное ручательство пресвятыя Богородицы. — Он не советует собирать справки о его поведении, а бросить эту сумму на произвол Всевышнего, которому лучше известны и его поведение, и его нужды.

ФЕВРАЛЬ 13. Генерал-адъютант Геруа¹⁴⁷ скончался.

Известный певец Тамбурин¹⁴⁸ получил от Государя Императора золотую медаль, украшенную бриллиантами, на андреевской ленте, для ношения на шее.

Генерал-адъютант князь Горчаков¹⁴⁹ был опрокинут в санях и сломал себе ребро.

ФЕВРАЛЬ 14. Князь Варшавский¹⁵⁰ не любит приезжать в Петербург и приезжает всегда неохотно — он должен был приехать к Пасхе, а между тем находящийся в Петербурге генерал-адъютант князь Горчаков сломал себе ребро. Один из генералов, служащих в Царстве Польском, сказал: «Судьба так во всем покровительствует князю Паскевичу, что ему в угоду ломает у людей ребра».

ФЕВРАЛЬ 15. Были похороны генерал-адъютанта Геруа в присутствии Государя Императора.

Скончалась супруга генерал-адъютанта графа Ржевуцкого¹⁵¹ родительница графини Орловой.

ФЕВРАЛЬ 17. Великая княгиня Мария Николаевна разрешилась в 6 часов вечера от бремени. Бог дал Ей сына Георгия¹⁵².

В 10 ½ часов вечера Великие Князья Николай и Михаил Николаевичи отправились за границу. Их сопровождают: Философов, князь Трубецкой, князь Гагарин и граф Шувалов.

ФЕВРАЛЬ 18. Статс-секретарь Туркуль¹⁵³ получил донесение из Варшавы, что там одна женщина родила ребенка с птичьею головою и рыбьим хвостом.

Его Императорскому Высочеству Князю Георгию Максимилиановичу повелено состоять в полках лейб-гвардии Преображенском и Уланском Наследника цесаревича и лейб-гвардии в Коннопионерном дивизионе.

17-го скончался инспектор баталионов военных кантонистов генерал-лейтенант Зейдлер¹⁵⁴.

159

ФЕВРАЛЬ 19. Маршрут Великих Князей Николая и Михаила Николаевичей изменен. Им приказано было ехать через Варшаву в Вену, но получено известие, что императора австрийского нет в Вене, а потому повелено им ехать из Варшавы прежде в Берлин, а потом в Вену.

Граф Киселев в таком раздражительном состоянии, что ему не смеют докладывать о делах. По случаю больших неисправностей и похищений по лесной части он очень недоволен товарищем своим Гамалеем¹⁵⁵.

ФЕВРАЛЬ 20. Получено известие, что Великий Князь Константин Николаевич¹⁵⁶, ехав по железной дороге из Венеции, был подвержен опасности. — Крестьянин оставил на рельсах воз сена, с которым столкнулась машина, и вагоны чуть было не соскочили с рельсов.

Светлейший князь Варшавский
И. Ф. Паскевич-Эриванский

ФЕВРАЛЬ 21. Тайный советник Седлер уволен от службы, и по закону дана ему пенсия 500 рублей серебром в год. Государь Император изволил написать на докладе: «Он 50 лет тому назад служил со мною в одном полку, давать ему от меня по 2000 рублей в год».

Граф Клейнмихель чрезвычайно огорчен: на него подал Государю Императору прошение статский советник Лярский, будто бы ему не платят денег за произведенные работы на шоссе. Его Величество изволит давать веру жалобам Лярского, но не совсем оправданиям или объяснениям графа Клейнмихеля.

160

Это так его расстроило, что он даже объявляет, что хочет оставить службу.

ФЕВРАЛЬ 22. Здесь составилась компания, желавшая взять на откуп зажигательные спички; в члены этой компании был приглашен и вступил статский советник Лярский. Когда он узнал все предположения компании для своих действий, то он отдельно подал просьбу о предоставлении ему этого откупа. Компания сочла это как бы изменою, исключила Лярского из числа своих членов.

ФЕВРАЛЬ 23. Из Парижа пишут, что к графине Воронцовой-Дашковой¹⁵⁷, вместо Алексея Столыпина¹⁵⁸, поступил сын князя Метерниха.

ФЕВРАЛЬ 24. Генерал-адъютанту Набокову¹⁵⁹ сделался удар и отнялась вся правая сторона.

ФЕВРАЛЬ 25. Действительный статский советник Заика¹⁶⁰ в большой тревоге рассказывает, что граф Клейнмихель не будет в состоянии дать отчета в огромных суммах, им по его управлению израсходованных, что эти суммы от заимствования одной для других совершенно посторонних предметов так перепутаны, что едва ли будет возможно их распутать и привести в ясность.

ФЕВРАЛЬ 26. Профессор Герман¹⁶¹ делал штуки в Зимнем дворце в присутствии царской фамилии.

ФЕВРАЛЬ 27. Государь Император изволил уехать в Кронштадт.

ФЕВРАЛЬ 28. Государь Император изволил смотреть сухопутные госпитали и остался очень недоволен беспорядком и нечистотою в оных; но в Кронштадте нашел госпиталь в таком отличном положении, что пожаловал главному доктору 4-го Владимира, а смотрителю 2-ю Анну. Князю же Долгорукову повелел ехать в Кронштадт и взять пример, как можно содержать госпитали.

ФЕВРАЛЬ 29. Получено известие, что в Витебске вдруг 700 раскольников приняли православие.

Слава Богу.

На генерал-губернатора князя Голицына¹⁶² вопиют. Он окружил себя сералем, и женщины у него делают что угодно.

Такие же неблагоприятные известия и из Вильно. Там смеются и не уважают Бибикова, а он всех бранит и даже о Государе говорит без должного уважения. Графа Адлерберха называет почтальоном, графа Протасова¹⁶³ попом. Учебная часть представляет совершенный хаос и удалилась от Русского начала. Бедный Государь, так много желает добра и так мало Ему к тому способствуют!

МАРТ 1. Голландский подданный Костер и любский уроженец Скрейбер ночью напали в 1-й линии на трех женщин и ранили ножом защищавшего их полицейского унтер-офицера Красильникова. Государь повелел Костера и Скрейбера судить военным судом.

МАРТ 2. Свет пошел навыворот! У нас есть тысячи просьб от барынь и девиц, что их соблазнили, что их изнасильничали. Теперь получена просьба от мещанина Тарасова, что дочь коллежского советника Баранова его соблазнила и, родив от него дочь, не отдает ее ему. Вот мерзавец!

МАРТ 3. Действительный статский советник барон Корф¹⁶⁴ имеет претензию на Департамент железной дороги. Пять лет лежит дело на столе графа Клейнмихеля, и он не решает оного. Корф подал ему просьбу, он изорвал ее.

161

МАРТ 4. Государь Император повелел министру внутренних дел¹⁶⁵ взять у графа Клейнмихеля 400 тысяч рублей серебром и удовлетворить рабочих людей, которые работали на Смоленском шоссе у подрядчика статского советника Лярского. По этому случаю граф Перовский учредил особый комитет.

МАРТ 5. Слышны беспрерывные жалобы на начальство Московской железной дороги. На пути пассажиров не принимают, дурно кормят, вагоны протекают, — наконец заговорили, что движение по дороге будет остановлено на два месяца для исправления поврежденных частей дороги. Все это в совокупности побудило Государя Императора послать доверенное лицо узнать о степени справедливости жалоб. Но чтобы отклонить мысль, что Государь Император не имеет доверенности или преследует его, назначен для сего самый близкий графу Клейнмихелю человек, его племянник генерал-адъютант Огарев¹⁶⁶.

МАРТ 6. Носятся слухи, что 5 мая Франция будет провозглашена Империею.

МАРТ 7. Французы При всех обстоятельствах и во всех случаях смеются сами над собою. Теперь они говорят: «Le président désire l’Empire, et la France en rit (Henri)»¹⁶⁷.

МАРТ 8. В городе опять большая смертность — умирает от 50 до 70 человек в сутки.

7 марта нового стиля Великие Князья Николай и Михаил Николаевичи прибыли в Дрезден и пробыли там 4 дня.

МАРТ 9. Вчера Государь Наследник Цесаревич был у графа Клейнмихеля, который больной, встревоженный и все еще недовольный делом Лярского, много оправдывался и долго плакал.

Стараниями любителя русской старины графом А. С. Уваровым¹⁶⁸, обнаружено, что прах князя Дмитрия Михайловича Пожарского¹⁶⁹ покоится в Суздале в усыпательнице, носящей имя князей Пожарских. Епископ Иустин¹⁷⁰, тайный советник Арсеньев¹⁷¹, вице-губернатор Владимирской губернии Муравьев¹⁷², академик Погодин¹⁷³ и статский советник граф Толстой¹⁷⁴, разрыв в Спасо-Ефимьевом монастыре усыпательницу Князей Пожарских, обрели в ней прах Князя Дмитрия Михайловича Пожарского.

Честь и слава и царствие небесное доброму, великому русскому человеку.

МАРТ 10. Получено известие из Парижа, что на всякого рода капиталы уменьшена плата на 1/2 процента.

Дворянского полка кадет Верстовской вошел в алтарь, облачился в ризы и начал служить обедню. Священник, увидя это, выгнал его из алтаря.

Государь Император и Наследник Цесаревич присутствовали при выносе тела кавалерственной дамы графини Моден¹⁷⁵.

На одной из дочерей графини Моден женат генерал-майор Данези. Брак этот совершен вопреки желанию графини. Говорят, будто бы старая графиня при бракосочетании сказала: «Dieu de Miséricorde: Bénissez ma fille et Danezi, mon gendre (damné-sy)»*.

МАРТ 11. Предметы, заключающиеся в просьбе статского советника Вонлярлярского к графу Клейнмихелю:

1. Что по семи его претензиям он точно удовлетворен — получил 225 тысяч

162

рублей серебром. 2. Остается расчет по постройке почтовых домов. Разница в счетах невелика, то и оставляет эту претензию.

3. За песок по смете следовало ему получить 672 870 рублей серебром. — Он понизил цены на 90 383 рубля серебром, т. е. на 45%. — Так поставлял он песок в течение 1849 года, но вдруг получил приказание, чтобы шоссе было готово в 1850 году и потому должен был добывать песок с передачею от 6 до 8 рублей за сажень. Когда вся поставка песку была сделана, приказано платить ему только по 5 рублей за сажень.

4. Претензия за уширение мостов. По контракту устройство их было назначено на 5 рядах свай, а потребовали, чтобы было на 7 рядах. Законтрактована была ширина мостов 3 сажени, а заставили строить в 6 сажен. За уширение мостов просит вместо 437 рублей за погонную сажень по 582 рубля.

Граф Л. А. Перовский

5. Расчистка дорожной полосы стоила по смете 5 688 293 рубля серебром — ему дали 3 042 275 рублей.

6. Отсрочили постройку, и от того на вырубленных местах выросли кусты, которые снова должно было расчищать. Эту работу произвел он бесплатно на протяжении 500 верст.

7. Наконец, доказывает, что всю работу кончил.

МАРТ 12. Канцелярист в уголовном надворном суде Корюханов отрезал себе ножницами язык.

МАРТ 13. Государь Император в чувстве строгой справедливости сам лично изволил

163

заняться разбором жалобы статского советника Лярского на неудовлетворение его за работы по постройке шоссе.

Его Величество составил у себя комитет. Присутствовали граф Орлов, граф Киселев, граф Панин, князь А. Ф. Голицын, товарищ главноуправляющего путями сообщения генерал-майор Герстфельд¹⁷⁶ и проситель Лярский. Государь изволил говорить, что контракт есть Его вексель, который должен быть свято и с процентами выплачен; потом, составив собственноручную на шести страницах выписку из всего контракта и дела, доказал, что Лярский должен быть удовлетворен. Вследствие чего запрещение с имения Лярского снято, приказано выдать ему 1 миллион 500 тысяч рублей серебром, и все дело отдано князю Голицыну для составления подробного обозрения оного.

Славная страница в истории Государя Императора Николая Павловича. Пусть владыки целого света учатся, как на святой Руси Ея Венценосец соблюдает строгую справедливость.

МАРТ 14. Бросают нехорошую тень на Управление путями сообщения. Рассказывают, что правление оного прежде начала работ требует всегда огромные капиталы из Государственного казначейства, кладет их в Коммерческий банк и процентов нигде в приходе не показывает.

Что постройка шоссе от Орла до Рославля была отдана подрядчику Гуюсу за 6 миллионов 240 тысяч рублей серебром для того, чтобы угодить Гуюсу, ибо он заведывает делами графа Клейнмихеля. Сумма такая огромная, что будто бы сам Гуюс уступил из оной 2 миллиона рублей серебром.

МАРТ 15. Жалобы рабочих людей на Московской железной дороге продолжаются. Видно, что они имеют основание, ибо Департамент железных дорог отпустил 200 тысяч рублей серебром на их удовлетворение.

МАРТ 16. Сегодня было святое Крещение новорожденного Князя Георгия Максимилиановича. Обряд совершен в 11 часов утра, в Зимнем дворце, при съезде всех знатных особ и генералов, штаб- и обер-офицеров гвардии и армии.

МАРТ 17. Граф Клейнмихель так огорчен последствиями дела Лярского, что хочет оставить службу, и жаль, что при этом случае он позволяет себе даже неприличные выражения насчет своего Государя благодетеля!

Число больных в городе увеличивается до невероятности. Обыкновенно занемогает в сутки около 70-ти человек, а 16-го и 17-го марта заболело: в первый день 627, во второй 618 человек.

МАРТ 18. Господи! Какая всеобщая обнаруживается ненависть к графу Клейнмихелю! И стар, и млад, и мужчины, и женщины, все радуются огорчению, которому он подвергся по делу Лярского. Кровопийцей называют его и не верят счастию, что свойства его обнаруживаются.

Французский консул Фамен беспрерывно обнаруживал неудовольствие против нынешнего своего правительства. Он отозван.

МАРТ 19. Из Берлина получено известие, что несколько сот рабочих вышли на кладбище, на котором похоронены убитые возмутители; там гуляли, напились и вернулись в город. Убитые и там похороненные будут перенесены на их приходские кладбища. Так приказал Король. Напрасно — я бы этих гуляк похоронил на том же кладбище. Воля ваша, а король в Пруссии первый революционер!

В Английской клубе был годовой обед. Много пили и заставляли пить французского посланника Кастельбажака¹⁷⁷. Тот сказал: «Messieurs! Grâce à

164

Vous, j’ai déjà fait, en 1812, une retraite désastreuse, — permettez-moi, cette fois-ci, de faire une retraite honorable!»*

В инвалидном концерте были Государь Император, Наследник Цесаревич с супругою и принц Мекленбург-Стрелицкий¹⁷⁸. Публики было довольно, но не полный театр. — После первого раза «Боже, царя храни» кричали ура, но немного, зато заставили повторить гимн три раза.

МАРТ 20. Австрийский комиссар финансовой стражи Игнатий Гетлер от имени многих тысяч богемцев (так он выразился) пишет письмо Государю Императору, которым благодарит Его Величество за оказанную помощь Австрии.

Громов и Лавров, петербургские купцы, высланы из Москвы графом Закревским¹⁷⁹ за карточную игру.

С 17-го на 18 марта в 2-х верстах от Звенигорода отставной коллежский регистратор Бодров напал на почту, застрелил ямщика, выбил из саней почтальона и похитил 30 496 рублей серебром. Его поймали в Москве, нашли при нем 27 981 рубль серебром. Высочайше повелено судить его военным судом.

Уж эти мне отставные коллежские регистраторы!

МАРТ 21. Беспрерывно получаются сведения, что офицеры путей сообщения бессовестно пользуются незаконными доходами при Московской железной дороге. — Вся тайна жалоб крестьян состоит в том, что офицеры не выдают подрядчикам квитанций без того, чтобы не заплатить им за выдачу оных. Требования их иногда так неумеренны, что подрядчики не в состоянии исполнить оных, и потому квитанции выдаются по прошествии многого времени, а между тем рабочий народ остается без удовлетворения. Вопиют на этих офицеров, называют их грабителями, а между тем указывают, как роскошно они живут, какие у них экипажи, лошади, стол, вина.

Графу Клейнмихелю несколько раз об этом докладывали, и он всегда отвечал: «Докажите!»

МАРТ 22. Государь Наследник Цесаревич изволил смотреть в манеже гвардейской берейторской школы верховую езду гг. офицеров, прикомандированных к гвардейским кавалерийским полкам.

Надворный советник Невахович возвратился из-за границы и рассказывает, что в Неаполе он оказал России государственную услугу. В трактире за табельдотом бранили Государя: «Господа! — сказал он. — Всякий из вас будет иметь дело со мною, ежели вы не перестанете бранить Государя». — Перестали и даже пили за Его здоровье!

В Венеции оказал он услугу Великому Князю Константину Николаевичу. Его Высочество шел по улице со своею супругою и курил сигару. Один англичанин хотел об этом написать к Государю, полагая, что неприлично вести под руку свою супругу и курить сигару, и верно Константину Николаевичу досталось бы от Государя. Невахович упросил англичанина не писать об этом. Ай да Невахович!

Господин Лярский рассказывает, что если бы заплатить все долги графа Клейнмихеля, то в Государственном казначействе не достало бы денег. Преувеличено!!

МАРТ 23. Из Ковно прибыл мальпост. Между Гатчиною и Царским Селом он ехал 14 верст 10 часов. — Так дурно шоссе!

165

МАРТ 24. Граф Клейнмихель находится в таком раздражительном положении, что трудящиеся при нем письменною частию не знают, что делать! — Большие с отчетностью доклады рвет по пяти раз, не указывая, как их переделать. Всех бранит, ругает, угрожает побоями, так что все его окружающие находятся в отчаянии.

Тайный советник Шереметев¹⁸⁰, у которого похитили на железной дороге 27 тысяч рублей серебром, уведомил, что он сам заметил и другие утверждают, что в вагоне сидел на его месте, притворился спящим и потом шарил около его чемодана отставной поручик Абаза, который на этой же станции, где были похищены деньги, остался. Он, Шереметев, решительно подозревает Абазу, но не смеет удостоверить в истине своего подозрения.

МАРТ 25. Дошло до сведения Государя Императора, что князь Юсупов¹⁸¹, влюбленный в свою двоюродную сестру, дочь Рибопьера, хотел похитить ее и тайно жениться на ней.

Его Величество, желая предупредить несчастие как для Юсупова, так и для девицы Рибопьер, повелел арестовать его и немедленно отправить на службу в Тифлис.

Князю Юсупову намерены были способствовать в похищении девицы Рибопьер князь Гагарин и Воейков.

Государь Император и Государь Наследник Цесаревич были на церковном параде лейб-гвардии Конного полка.

МАРТ 26. В 8 часов утра прибыл в Санкт-Петербург г-н сенатор-фельдмаршал Князь Варшавский, граф Паскевич Эриванский.

МАРТ 27. Государь Император изволил быть на похоронах генерала от артиллерии Гелленшмита¹⁸².

Принц Ольденбургский¹⁸³ пригласил члена Государственного Совета Тенгоборского¹⁸⁴ обедать. Камердинер Тенгоборского сказал ошибкою, что он приглашен принцем Мекленбургским. Тенгоборский приехал к принцу Мекленбургскому, который, приняв его и видя, что он в обеденный час не уезжает, предложил ему у него отобедать, а между тем принц Ольденбургский ожидал Тенгоборского до 6-ти часов и вечером послал спросить его, здоров ли он и по какой причине не приехал к нему обедать! Тогда только открылась Тенгоборскому ошибка, в которую он впал неосторожностию своего камердинера.

Через несколько дней приехал к Тенгоборскому ездовой от Государя Наследника Цесаревича с приглашением к обеденному столу. Напуганный предыдущим случаем Тенгоборский спросил у ездового список приглашенным особам и увидел, что не он, а Вьельгорский¹⁸⁵ приглашен.

Хорошо, что остерегся.

МАРТ 28. Были похороны генерала от артиллерии Гавриила Александровича Игнатьева¹⁸⁶.

МАРТ 29. Несколько французов не хотели присягнуть президенту. Другие при этом случае сказали: «Ne faites pas les difficiles: on ne donne pas le serment, on le prête»*.

МАРТ 30. День Святыя Пасхи. При Дворе был большой выход. Христосовались с Государем Императором. Государыни Императрицы не было.

Насчет отправления в Тифлис князя Юсупова носятся неблагоприятные

166

толки: какое-де дело правительству вмешиваться в семейные дела! Бессовестные, — а если бы правительство допустило князя Юсупова исполнить преступление, тогда сказали бы: чего правительство смотрело, зачем не предупредило преступления!

30-го марта нового стиля Их Императорские Высочества Великие Князья Николай и Михаил Николаевичи прибыли в Мюнхен.

Государь Император пожаловал лейб-гвардии Преображенскому полку вместо красного яйца картину, представляющую событие 14-го декабря 1825 года¹⁸⁷.

Рассказывают, что князь П. М. Волконский, сидя за бумагами, задумался и сказал: «Ох, как эти бумаги мне наскучили, пора к войскам!»

За день Святыя Пасхи Государь Император изволил пожаловать 53 полковников в генерал-майоры.

МАРТ 31. On assure que le Président de la république Française a remis au 15 Août le projet de se faire proclamer Empereur.

Il porte sur lui une espèce d’amulette, — on lui demanda ce que cela signifiait? — «C’est, répondit Louis Bonaparte, des reliques de Charlemagne; c’est un talisman qui me guide dans la grande oeuvre que je suis prédestiné à accomplir. La Providence m’a choisi pour régénérer la France, en anéantissant l’esprit révolutionnaire, en la rendant riche, prospère et glorieuse, en la ramenant à la religion et à la morale, et, je suis fâché de le dire, après l’asile hospitalier que j’ai reçu en Angleterre, je suis prédestiné aussi à faire la guerre à la Grande Bretagne. Après avoir rendu le bonheur à la France, il m’a été prédit que je serai assassiné aux Tuileries.»

Перевод с французского:

Уверяют, что президент Французской республики отложил до 15 августа план провозглашения его императором.

Он носит на себе нечто вроде амулета — его спросили, что это значит? «Это, — отвечал Луи Бонапарт, — реликвии Шарлеманя¹⁸⁸, это — талисман, который ведет меня к великому делу, которое я предназначен выполнить. Провидение избрало меня, чтобы возродить Францию, уничтожая революционный дух, давая ей богатство, благоденствие и славу и опять возвращая ее к религии и морали; кроме того, я также предназначен (я вынужден сказать это — после гостеприимного убежища, полученного мною в Англии!) воевать с Великобританией. После того как Франции будет дано счастие, я буду убит, предсказано мне, в Тюильри».

30 марта скончался Грузинский Царевич Фарнаваз Ираклиевич¹⁸⁹. 3-го апреля назначены похороны. Тело Его предадут земле в Невском монастыре.

АПРЕЛЬ 1. Был приезд дамам в Зимний дворец для принесения поздравления Государыне Императрице.

Обнаружено, что граф Дмитрий Николаевич Шереметев¹⁹⁰ имеет преступную связь с сестрою покойной его жены, девицею Варварою Сергеевною Шереметевою¹⁹¹.

Ведя жизнь нетрезвую, она предложила графу Шереметеву учредить школу для девиц дворянского и духовного происхождения, под названием Анненской школы, в память графини. Граф Шереметев учредил эту школу под своим и ее начальством. 11 марта смотрительница той школы Юрьева жаловалась Варваре Сергеевне Шереметевой на леность воспитанниц 4 класса. Шереметева приехала в заведение и сказала, что хочет расправиться с негодяйками. Когда высекли розгами весь 4-й класс, Юрьева сказала ей: «Накажите кстати 3-й, 2-й и 1-й классы». Разгоряченная вином Шереметева пришла в ярость, выхватила розги у няньки и начала собственноручно наказывать. Не достало розог,

167

послали в сад за прутьями акации, секли попеременно, то она, то нянька. Наказано было около ста воспитанниц. Со многими от страха сделался обморок; девушки падали, а Шереметева говорила, что они притворяются. Смотрительница Юрьева не только не удерживала ее, но еще подстрекала. Ненаказанных осталось 40 девиц, которых наказание было отложено до следующего дня.

Школу повелено закрыть, а граф Шереметев предложил всех девиц разместить по разным заведениям для окончания их воспитания на его счет и сверх того предложил вносить сумму на воспитание 20-ти девиц в учебных заведениях, состоящих под покровительством Государыни Императрицы. Это пожертвование принято.

Император Николай I

Варваре Сергеевне Шереметевой приказано выехать из дома графа Шереметева и жить при матери с тем, что ежели будет продолжать связь с графом, то ее заключат в монастырь.

Графу Шереметеву предложено переехать из Москвы в Петербург, жить здесь и заниматься воспитанием своего сына.

АПРЕЛЬ 2. У театральной Дирекции спросил министр императорского двора: почему не освещает театры тот немец, который освещает Дворцы? — Этот вопрос был сделан в том предположении, что освещение театров дорого. — Дирекция

168

отвечала: потому, что во дворцах каждый рожок у ламп освещается за 22 ½ копейки, а в театрах за 9!

АПРЕЛЬ 3. Было в Зимнем дворце заседание комитета под председательством Государя Наследника Цесаревича о сооружении железной дороги от Феодосии до Харькова. В комитете заседали: граф Нессельроде, граф Орлов, граф Гурьев, товарищ министра финансов Брок и предложивший сооружение этой дороги генерал-адъютант Кокошкин¹⁹².

Решено: быть дороге, но предположено однако же снестись с министром финансов о денежных средствах.

АПРЕЛЬ 4. Государь Император изволил потребовать от графа Клейнмихеля контракты, которые заключены для сооружения железной дороги в Варшаву.

Граф Клейнмихель этим огорчился и говорит, что он потерял доверенность Его Величества.

Театры понесли дивициту в 1851 году 150 тысяч рублей серебром.

АПРЕЛЬ 6. В 7 часов утра скончался министр финансов граф Вронченко.

АПРЕЛЬ 7. Президент Французской республики прибавил Кастельбажаку 80 тысяч франков в год содержания.

Я бы посоветовал Кастельбажаку попросить президента пожаловать ему эту сумму за год вперед и беречь копейку про черный день.

Вчера Государь Император изволил быть в маскераде в Большом театре.

Государь Император приехал к графу Вронченке в ту самую минуту, когда он скончался. Еще тело не остыло, — Его Величество поклонился его праху и сказал бывшему при том тайному советнику Броку: «Служи мне так же верно, как он служил».

Говорят, что будто бы граф Вронченко, отделив часть своего состояния своему брату, остальное завещал Государю Императору.

АПРЕЛЬ 8. Предполагают, что Министерство финансов будет поручено тайному советнику Броку, и при этом случае говорят, что он ужасно скуп.

Лучше скупой министр финансов, нежели расточитель.

АПРЕЛЬ 9. Похоронили графа Вронченку в Невском монастыре. Государь и Государь Наследник присутствовали.

Князь П. М. Волконский хотел назначить гофмейстера Сабурова помощником Директора театров, но Государь не согласился.

АПРЕЛЬ 10. 10-го апреля нового стиля герцог Лейхтенбергский прибыл в Триест.

Получено известие, что родитель Великой Княгини Елены Павловны¹⁹³ скончался. При дворе наложен траур на 12 дней.

Отставной поручик Неверов в Александринском театре наговорил дерзостей статской советнице Сокольской, оскорбляющих честь ее. Он арестован.

Унтер-шихмейстер Болдарев застрелился. Полиция приказала тело его анатомировать, чтобы узнать о причине смерти!!!

Анатолий Николаевич Демидов хочет сделать майорат в пользу своего племянника¹⁹⁴.

В разных магазинах обнаружена продажа развратных предметов. Магазин Кёне опечатан. Кёне и иностранец Вольф, делавшие эти предметы, будут высланы за границу.

В Демидовском доме трудящихся получено при безымянной записке 1500 рублей серебром с просьбою кормить сорок дней бедных за упокой души раба Божия Феодора. — Оказалось, что это от графа Вронченки.

169

Фельдмаршал князь П. М. Волконский пришел к Государю и сказал: «Вы уезжаете за границу и, вероятно, меня уже не застанете в живых, я пришел с вами проститься и просить, чтобы меня похоронили в церкви лейб-гвардии Семеновского полка».

Князь П. М. Волконский сказал доктору Буяльскому: «Уж эта болезнь мне надоела. Когда же это кончится?» — Буяльский равнодушно ответил: «И мне надоело, тем более что ежели еще и 20 лет будете жить, то никогда не выздоровеете».

АПРЕЛЬ 13. Государь Император был в маскераде в Большом театре.

В Гааге, по обыкновению, во время заутрени в день Святой Пасхи русские прикладываются к кресту, потом делают поклон Анне Павловне. — Княгиня Вяземская, приложась к кресту, забыла сделать обычный поклон Ея Величеству. Ее Величество прогневалась, приказала просить у себя прощения, что княгиня Вяземская и сделала; но как при этом случае Королева сделала Вяземской замечание в самых крутых выражениях, то княгиня Вяземская уехала из Гааги в Париж, а муж ее ищет теперь другого места¹⁹⁵.

12. Мишле, Кине и Мицкевич¹⁹⁶ удалены от профессорства в Collège de France.

АПРЕЛЬ 13. В Гостином дворе был пожар, сгорела сапожная лавка от оставленной в оной после молебна свечи.

АПРЕЛЬ 14. В отношении к России я сравниваю французов и немцев вот как: французы наши пиявки — сосет, сосет, да и отвалит, а немцы — клопы: сосет, сосет, да тут же и остается, чтобы опять сосать.

По делу Лярского Государь Император, находя его жалобу правильною, повелел всю сумму уплатить, Совету путей сообщения сделать выговор, а к графу Клейнмихелю Его Величество изволил писать письмо, но неизвестно какого содержания.

После получения этого письма граф Клейнмихель говорил, что непременно уедет или в деревню, или за границу.

Государыня Императрица отслужила напутственный молебен у Всех Скорбящих, а Государь Император в крепости и посетил коменданта Набокова.

АПРЕЛЬ 15. В 10 часов утра Государыня Императрица уехала за границу. Сопровождает Ея Величество генерал-адъютант граф Апраксин¹⁹⁷.

Государь Наследник Цесаревич сделал репетицию парада.

Княгиня Ливен пишет из Парижа к графине Бенкендорф¹⁹⁸ в Петербург.

«Je profite d’une occasion sûre pour vous donner un renseignement curieux. Le 2 Avril est arrivé ici M^r Chapôt ex député légitimiste de l’Assemblée, venant de Venise où il avait passé 15 jours auprès du Comte de Chambord. Je rapporte que le Grand Duc Constantin est venu chez le prince français, disant qu’il venait sur l’ordre exprès de l’Empereur son père, présenter ses respects au Roi. Il l’a appelé Sire, Votre Majesté. Il a fait tirer le salut Royal en recevant le Comte de Chambord à son bord; il lui a donné un grand diné, où Chapôt l’а entendu lui même lui donner vingt fois au moins le titre de Majesté. Chapôt a raconté cela ici à tout le monde, Molé, Noailles; cela a vite courru; la plus grande joie a éclaté dans le camp légitimiste. Samedi le 3, le gouvernement français reçoit du consul à Venise un rapport, qui parle des honneurs extraordinaires rendus au Comte de Chambord par notre Grand Duc, et de l’effet immense que cela produit à Venise. Grande colère a Elysée, de ce que le consul ne donne pas plus de détails sur un fait aussi important; ordre envoyé aussitôt au consul de tout dire; ici même tous les commérages de voyageurs arrivés de Venise parviennent à l’Elysée, et le 4 Vous aurez vu le discours du Président à la magistrature! C’est

170

une réponse à la Majesté de Venise, — un défi à l’Europe! — Vous voyez la gravité; dès le 2 j’ai informé Kisseleff de tout ce que j’ai appris.

Je ne touche pas du tout ce sujet dans ma correspondance avec S^t Petersbourg, mais j’ai voulu que Vous en soyez informé afin de le faire parvenir chez nous, si Vous у voyez de la nécessité. — Le Grand Duc avait-il l’ordre, ou a-t-il fait de sa tête, — car enfin le récit n’est pas menti.

C’est en tout cas une fâcheuse histoire.

Перевод с французского:

«Пользуюсь удобным случаем сообщить вам интересное известие. 2 апреля приехал сюда г-н Шапо, ех-депутат-легитимист Законодательного собрания, прибывший из Венеции, где он провел 15 дней у графа де Шамбора. Он докладывает, что Великий Князь Константин явился к этому французскому принцу, говоря, что он прибыл по особому приказанию своего отца-императора выразить почтение королю. Он называл его: Государь, Ваше Величество. Он приказал дать королевский салют, принимая графа де Шамбора на борту своего корабля; он задал ему большой обед, на котором Шапо сам слыхал, как он раз двадцать лично называл его Величеством. Шапо рассказал это здесь всему свету, Моле, Ноайлю¹⁹⁹. Это быстро разнеслось; величайшая радость охватила легитимистский лагерь. В субботу, 3-го, французское правительство получило от консула в Венеции рапорт, в котором говорится о необычайных почестях, возданных графу де Шамбору нашим Великим Князем, и о сильном впечатлении, произведенном этим в Венеции. Великий гнев в Елисейском дворце, что консул не дал больше подробностей о таком важном факте; приказание, посланное тотчас консулу, доложить обо всем; здесь даже все сплетни путешественников, приезжающих из Венеции, доходят до Елисейского дворца, и 4-го президент говорит речь магистратуре! Это — ответ на «Величество» в Венеции: вызов Европе! Вы понимаете всю важность такого известия. 2-го я информировала Киселева²⁰⁰ обо всем что узнала. Я совершенно не затрагиваю этого сюжета в моей переписке с Санкт-Петербургом, но хотела бы, чтобы вы были поставлены в известность, прежде чем начать действовать у нас, если Вы в том увидите необходимость. — Имел ли Великий Князь приказание или измыслил сам, — потому что рассказ не выдуман же, наконец! Во всяком случае, это досадная история».

16. Государь Император изволил делать парад всему гвардейскому корпусу.

Во время этого парада лейб-гвардии уланского полка поручик Лавров²⁰¹ упал с лошади и переломил себе ногу.

АПРЕЛЬ 17. В Кронштадте во время выборов в городские главы в Думе произошел шум и драка, так что жена сторожа принуждена была вытирать окровавленный пол присутственной камеры.

В 81/4 часов вечера Государь Император в сопровождении генерал-адъютанта графа Орлова выехал в Варшаву.

Его Величество предпринял путешествие в Варшаву, оттуда в Вену и Прагу, где будет 1-го мая, потом в Дрезден, в Веймар и Берлин. Здесь Его Величество пробудет 8 дней и потом возвратится в Варшаву, где пробудет 12 дней, и возвратится в Петербург 4-го или 5-го июня.

АПРЕЛЬ 18. Дела по 3-му отделению собственной Его Величества Канцелярии повелено докладывать Государю Наследнику Цесаревичу. Его Высочество приказал быть у него с докладами по вторникам и пятницам.

АПРЕЛЬ 19. Прибыл и 17-го числа представлялся Государю вновь аккредитованный чрезвычайный посланник Императора Австрийского генерал-лейтенант граф Менсдорф-Пули²⁰².

АПРЕЛЬ 20. В марте Князь Юсупов был отправлен в Тифлис. По этому делу Княгиня Зинаида Ивановна Юсупова была встревожена следующим случаем: обер-камергер Рибопьер начал выражать ей свое неудовольствие за то, что взаимная

171

привязанность ее сына и его дочери дошла до сведения Государя, и сказал княгине, что их дети могли бы обвенчаться, а если бы этот брак не был бы признан законным, то потомки князя Николая Борисовича Юсупова могли бы носить фамилию Рибопьеров, которые так же знатны, как и фамилия Юсуповых. Тут Александр Иванович Рибопьер начал требовать, чтобы княгиня Юсупова сказала, кто тот молодой человек, который обнаружил эту тайну, и когда княгиня ему в этом отказала, то он грозил ей кулаками, кричал, что он член Государственного совета, что он в голубой ленте, что ежедневно бывает с Государем и с Государынею и что наделает ей много вреда. Княгиня Юсупова не назвала предателя и полагает, что такое домогательство Рибопьера имело ту цель, что молодой Юсупов вызвал бы на поединок предателя, был бы, может быть, им убит, и тогда из его огромного имения досталось бы 11 тысяч душ князьям Голицыным, 11 тысяч душ Потемкину, а 22 тысячи душ Рибопьеру.

Прекрасный расчет, ежели подозрение княгини Юсуповой основательно.

АПРЕЛЬ 21. Скончался генерал-адъютант Набоков, и комендантом Санкт-Петербургской крепости назначен генерал от инфантерии Мандерштерн²⁰³.

АПРЕЛЬ 22. Был доклад у Государя Наследника Цесаревича.

АПРЕЛЬ 23. По случаю тезоименитства Государыни Императрицы был съезд во дворце.

АПРЕЛЬ 24. Государь Наследник Цесаревич изволил быть на похоронах генералов: Набокова и Лутковского²⁰⁴.

АПРЕЛЬ 25. Получено известие, что Государь Император с Государынею Императрицею и великою Княжною Мариею Максимилиановною благополучно прибыли в Варшаву 20-го апреля в 8 часов вечера.

АПРЕЛЬ 26. Генерал-майор Шамшев²⁰⁵ получил от графа Вьельгорского фальшивое отношение, будто бы дочь его назначена фрейлиною к Великой Княгине Марии Николаевне с правом носить вензель Государыни Императрицы. Вручитель пакета потребовал от Шамшева за такое радостное известие 500 рублей серебром. — У Шамшева всех денег было только 53 — он их и отдал обманщику.

Обнаружено, что Шамшева обманывал уволенный из купеческого звания Панченко, который в разное время забрал у Шамшева до 6 тысяч рублей серебром, уверив его, что эти деньги будут ему возвращены из мнимых наследственных сумм, о которых он предъявлял фальшивые документы.

Панченко арестован и предан суду.

К арестованному литератору Тургеневу допускались посетители. Повелено не допускать их.

Тургенев арестован за то, что написал статью о смерти Гоголя. Ему в Петербурге запретили эту статью печатать, а он, скрыв это запрещение, напечатал оную в Москве²⁰⁶.

Был доклад у Наследника Цесаревича.

АПРЕЛЬ 27. Их Императорские Высочества Великие Князья Николай и Михаил Николаевичи 23 апреля нового стиля изволили прибыть в Венецию. Там же и Герцог Максимилиан Лейхтенбергский.

Получено известие, что за границей Василий Андреевич Жуковский скончался.

АПРЕЛЬ 28. В 10 часов утра лед на реке Неве прошел до взморья.

АПРЕЛЬ 29. Был доклад у Государя Наследника Цесаревича.

172

МАЙ 1. На гулянье в Екатерингофе было публики до 25 тысяч человек, экипажей до 2 тысяч. Погода была довольно теплая, но пасмурная.

МАЙ 2. Их Императорские Высочества Великие Князья Николай и Михаил Николаевичи 28-го апреля прибыли в Болонь. Его Императорское Высочество Герцог Лейхтенбергский 22 апреля прибыл из Венеции в Мюнхен.

МАЙ 4. У графини Бенкендорф был бал, на котором был Государь Наследник Цесаревич.

МАЙ 5. Государь Император 29-го апреля вечером выехал из Вены в Прагу, где пробудет только три часа.

МАЙ 6. У Государя Наследника Цесаревича был доклад.

Его Императорское Высочество Государь Наследник Цесаревич изволил делать на Марсовом поле смотр командам, прикомандированным от гвардейских полков к артиллерии. Перед окончанием этого смотра Его Высочество сделал тревогу лейб-гвардии Павловскому полку, который вместе с упомянутыми командами проходил церемониальным маршем.

МАЙ 7. Тришатный²⁰⁷ скончался. Государь Наследник Цесаревич говорил мне, что его нечем похоронить и что Его Высочество повелел предать его земле на Его счет.

Великие Князья Николай и Михаил Николаевичи 2 мая прибыли в Рим и посетили Папу.

10 мая нового стиля был в Париже парад войскам на Марсовом поле по случаю раздачи Орлов²⁰⁸.

Государь Наследник Цесаревич изволил переехать в Царское Село.

МАЙ 9. Был доклад у Государя Наследника Цесаревича в Царском Селе.

Получено известие из Тифлиса, что Хаджи Мурат²⁰⁹ бежал, но на другой день его поймали и убили. Голова его доставлена в Тифлис.

МАЙ 12. Государь император выехал из Веймара 4/16 мая и прибыл в Потсдам того же числа в 8 часов вечера.

МАЙ 13. Государь Император повелел тайному советнику Сагтынскому²¹⁰ находиться при Государыне Императрице на Рейне во время пребывания Ея Величества в Шлангенбадене.

14 мая старого стиля прибыли в Потсдам Великий Князь Константин Николаевич и Великая Княгиня Александра Иосифовна²¹¹.

У Государя Наследника Цесаревича был доклад.

12 числа пришли из-за границы первые три парохода: «Эмперор» и «Виктория» из Гулла и «Николай» из Любека.

В Берлине во время парада прусских войск в присутствии нашего Государя один из самых рьяных революционеров, стоя в толпе зрителей, сказал: «Ну, перед таким монархом поневоле снимешь шляпу!»

МАЙ 14. На пароходе «Николай» приехала супруга фельдмаршала князя Петра Михайловича Волконского²¹² и остановилась в Зимнем дворце.

На том же пароходе возвратился из-за границы сын канцлера графа Нессельроде, чтобы взять от графа Борха²¹³ своего малолетнего сына и опять ехать с ним за границу.

В Александринском театре отставной подпоручик Бушуев в нетрезвом виде наговорил дерзости чиновнику Бутурлину, за что и был выведен из театра. А все — отставные подпоручики!

173

МАЙ 16. Был доклад у Государя Наследника Цесаревича.

МАЙ 20. Был доклад у Государя Наследника Цесаревича в Царском Селе.

15 мая Государь Император возвратился в Варшаву. В одной миле от Ченстохова было происшествие, которое, если бы не милость Божия, могло бы иметь самые несчастные последствия. Поезд соскочил с рельсов, и был опрокинут вагон с поклажею; потрясение было страшное; вагон, в котором находился Государь Император, также сошел с рельсов. Государь Император был, как и всегда в такие минуты, спокоен, хладнокровен и когда вышел из вагона, то первое Его попечение было, нет ли раненых, и тогда только совершенно успокоился, когда узнал, что, кроме писаря Его походной канцелярии, который переломил ключицу и который через 6 недель будет совершенно здоров, все остались невредимы. — Истинная милость Божия.

Государю не угодно, чтобы это происшествие было представлено в увеличенном виде и дало повод к пустым и нелепым выдумкам.

Линейные казаки, которые находились в вагоне, который следовал за опрокинутым, выскакивая один через другого, не помня о себе, в один голос кричали: где Государь? и в одну минуту выстроили фронт перед царским вагоном. Слава Богу.

МАЙ 22. Был доклад у Цесаревича в Царском Селе.

МАЙ 24 Великая Княгиня Мария Николаевна уехала в Москву.

23-го мая нового стиля прибыл в Берлин Великий Князь Константин Николаевич.

10-го мая нового стиля прибыли в Неаполь Великие Князья Николай и Михаил Николаевичи. Великие Князья Николай и Михаил Николаевичи прибыли 20 мая нового стиля в Модену.

25. Получено известие, что Государь Император из Сансуси²¹⁴ 18 мая нового стиля поехал в Берлин. Пишут:

«Il était agréablement surpris par l’illumination brillante de toute la rue «Unter den Linden». La foule cria houra! et manifesta hautement sa joie que l’Empereur ne justifait la crainte qu’Il ne mettrait pas le pied dans la ville. Le 19, très matin l’Empereur quitta tout seul le palais, se proména la large des «Linden» jusqu’au monument de Frédéric le Grand, le contempla et retourna au palais seul comme Il en était sorti.»

Перевод с французского:

«Он был приятно удивлен блестящей иллюминацией всей улицы Unter den Linden. Толпа кричала «ура» и в этот момент во всеуслышание возвещала свою радость, что Император не позволил исполниться опасению, что он не вступит в город. 19-го, рано утром, Император, покинув совершенно один дворец, прогуливался вдоль «Лип» до памятника Фридриха Великого, созерцал последний и вернулся во дворец один, как и вышел оттуда».

Храни Его Господь.

27. Был доклад у Государя Наследника Цесаревича в Царском Селе.

Великая Княгиня Мария Николаевна возвратилась из Москвы. Она изволила ездить в Сергиевскую пустынь.

МАЙ 28. Опять начинают бесноваться. В Бремене открыто тайное демократическое общество под названием «Totgebund»*. Около 50 человек членов оного арестованы полициею, но общего числа всех членов еще определить нельзя.

174

Они большею частью принадлежат к ремесленному классу, от роду от 18 до 25 лет и отличаются решительностию характера. Однако же между ними нет лица замечательного по умственным способностям. При вступлении в союз члены обязывались клятвою предпочитать смерть измене, а цель их была умерщвление всех аристократов и владетельных особ для содействия великому делу революции. — Найдены статуты общества и обнаружено приготовление особого рода трехгранных кинжалов и панцырей для ношения под одеждою. При заседаниях общества каждый раз ставили на стол череп между двумя кинжалами.

Вот этих бы господ — сквозь строй!

Императрица Александра Федоровна

МАЙ 29. Государыня Императрица²¹⁵ 2-го июня нового стиля изволила прибыть в Франкфурт и в то же время отправилась в Висбаден.

МАЙ 30. Был доклад у Государя Наследника Цесаревича.

ИЮНЬ 1. Государыня Императрица 30 мая нового стиля изволила выехать из Потсдама в Веймар.

ИЮНЬ 3. В час пополуночи в Елагинском дворце от стоявшей на крыше жаровни с углем для паяния крыши загорелись стропила. Пожарная команда Петербургской части тотчас прекратила пожар.

ИЮНЬ 4. Получено известие, что город Бьернеборг²¹⁶ почти весь сгорел. 10 мая с 3-х часов пополудни до 3-х часов следующего утра пламя истребило 500 домов,

175

церковь, ратушу, школу, хлебный магазин. Неповрежденных домов осталось 20. Убытку от пожара полагают до миллиона рублей серебром.

Государыня Императрица пребывает в Шлангенбадене под именем графини Знаменской.

Великие Князья Николай и Михаил Николаевичи прибыли 5 июня нового стиля в Шлангенбаден.

7-го июня нового стиля Герцог Лейхтенбергский проехал через Франкфурт также в Шлангенбаден.

Был последний доклад у Государя Наследника Цесаревича в Царском Селе.

Государь Император изволил прибыть из путешествия в Царское Село.

ИЮНЬ 6. Государь Император крестил у графа Бобринского²¹⁷, поскользнулся и упал, ушиб себе бок.

Его Величество ушиб себе стремем ногу и должен был два дня не ходить.

ИЮНЬ 7. Герцог Лейхтенбергский возвратился из заграничного путешествия.

ИЮНЬ 12. По приглашению Государя Императора прибыли из Штетина командир 6-го прусского кирасирского полка, полковник граф Шлипенбах и того же полка подпоручики Раух 1-й и Раух 2-й, прусский генерал-лейтенант фон Притвиц, майор Подевильс и ротмистр Коломб, австрийский генерал-лейтенант граф Эдуард Клам-Галлас, подполковник барон Эдельсгейм и капитан граф Альфонс Вимпфен.

ИЮНЬ 16. 16, 17 и 18 июня Государь Император изволил делать маневр с гвардейским корпусом.

15-го июня, в 2 1/2 часа пополудни, возвратились в Петергоф Их Высочества Великие Князья Константин, Николай и Михаил Николаевичи. Государь Император встретил их на пристани, посадил их в свою коляску, Константина Николаевича и Николая Константиновича подле себя, а Николай и Михаил Николаевичи стали на подножки. При этом Его Величество, обратясь к Наследнику Цесаревичу, сказал: «Quel joli tableau!»*

ИЮНЬ 18. 21 апреля / 3 мая указом повелено, чтобы все дворяне западных губерний по достижении 18-летнего возраста поступали в военную или гражданскую службу. 10-го июня вышло постановление, как поступать при приеме их на службу.

Государыня Цесаревна с Великими Князьями изволила уехать в Гапсаль. Государь Наследник Цесаревич сопровождает Ея Высочество и возвратится 23-го июня.

17, 18 и 19-го были маневры гвардейского корпуса. Государь Император не очень был доволен и много бранил генералов Берха²¹⁸ и Штрандмана²¹⁹.

ИЮНЬ 23. Государь Император делал в Петербурге смотр полкам 16-й пехотной дивизии.

В 6 часов пополудни кадеты всех корпусов в присутствии Государя Императора выступили в лагерь в Петергоф.

ИЮНЬ 24. На Петербургской стороне перестраивали дом Гаврилова и нашли под полом нижнего этажа скелет.

Объявлено, что 25-го июня Государь Император в Петергофе никого принимать не будет.

176

ИЮНЬ 25. В 9 часов утра после ранней обедни Государь Император уехал в Штетин в сопровождении графа Орлова и графа Адлерберха.

ИЮНЬ 26. Я представлялся в Петергофе Государю Наследнику Цесаревичу, ибо дела повелено докладывать Ему.

ИЮНЬ 27. Его Высочество уехал в Княжий двор осматривать Гренадерский корпус; возвратится в Красное Село 30 июня.

ИЮЛЬ 1. В Красном Селе был бал и фейерверк. На Елагином острове гуляние и фейерверк. Была Великая Княгиня Елена Павловна, публики до 60 тысяч человек, экипажей до 5 тысяч, 6 хоров военной музыки, 5 хоров песенников.

ИЮЛЬ 2. В Красном Селе был доклад Наследнику.

Получено известие, что Государь Император с Великими Князьями Николаем и Михаилом Николаевичами благополучно прибыли в Штетин 28 июня и того же числа в Берлин. Король прусский²²⁰ встретил Его Величество в Штетине. Государыня Императрица прибыла в Сансуси 24-го июня.

ИЮЛЬ 5. Был доклад у Государя Наследника Цесаревича в Петергофе.

Государь Император, Государыня Императрица, Великие Князья Николай и Михаил Николаевичи и с ними Принц прусский Фридрих Вильгельм²²¹ прибыли из-за границы благополучно в Петергоф в 8 часов вечера.

ИЮЛЬ 6. Статс-секретарь князь Голицын ездил в Курляндию в свое имение и, к сожалению, заметил в Остзее между молодыми людьми нехороший образ мыслей; он заметил, так сказать, возрождение юной Курляндии, юной Лифляндии, юной Эстляндии! «Оттенок большой, — говорит князь Голицын, — между людьми пожилыми и молодежью тех провинций», и что много тому способствует сам князь Суворов²²², окруживший себя молодыми людьми, зараженными идеями Западной Европы. Губернатор Бреверн²²³ говорил князю Голицыну, что молодежь до того восторжествовала, что старым людям нет возможности оставаться в службе.

Купеческий сын Блохин в религиозном заблуждении разбранил святейший синод самыми дерзкими и неприличными словами. Совращал его рыбинский мещанин Маслеников. Дело об них кончено, и решение чрезвычайно милостиво и снисходительно: Блохина повелено, не подвергая действию законов уголовных, предать церковной эпитимии и поместить без назначения срока в Тихвинский монастырь с поручением настоятелю укреплять его в раскаянии и в познании истины, а Масленикова возвратить на место жительства с поручением полиции иметь строгое наблюдение, чтобы он не распространял своих раскольничьих заблуждений.

Графы Браницкие²²⁴ в 1850 году заложили Ольшанскую волость за 286 тысяч рублей. Ныне намерены заложить в Опекунский совет 1812 душ Черкасского уезда за 145 тысяч рублей. Покойный отец, действительный тайный советник граф Браницкий, оставил в Коммерческом банке 670 тысяч рублей ассигнациями, и по духовному завещанию проценты с этого капитала назначались жене его графине Розе Браницкой, а самый капитал сыновьям ее, в том числе и Ксаверию, изгнаннику. Все они потребовали было выдачу им этого капитала, но им в том отказано. В конце 1851 года графиня Роза Браницкая и сыновья ее, графы Александр, Владислав и Константин Браницкие, и дочь ее, графиня Екатерина Потоцкая, получили из Одесской Коммерческой конторы 250 тысяч рублей серебром. Эта сумма принадлежала к общему капиталу, составляющему всего с процентами 935 739 рублей серебром капиталу, который оставался в Одесской Банковой конторе после покойного графа Браницкого и по духовному

177

завещанию предоставлен был четырем его сыновьям. Но в 1848 году весь капитал был выдан поверенному графов Браницких Пржесмыскому и в тот же день внесен Пржесмыским обратно в ту же контору, но уже на имя графини Розы Браницкой и сыновей ее, Александра, Владислава и Константина, и графини Екатерины Потоцкой, Ксаверий же Браницкий из сего капитала был исключен. Очевидно, что та сумма, которая приходилась на часть Ксаверия, скрыта и, так сказать, похищена у казны, ибо следовала поступить в казну в числе конфискованного имения.

В контракте 1852 года графы Браницкие отдали часть своих имений на содержание других лиц и получили задатки.

В их имении обнаружены преступные стихотворения, предосудительные бумаги, запрещенные книги, порох и дробь, перевезенные в Белую Церковь из конфискованного у Ксаверия Браницкого имения. Графы Браницкие находятся все за границей, а изгнанник Ксаверий Браницкий купил близ Парижа значительное имение Монтрезор. Они, несмотря на желание Государя Императора, доселе уклоняются от службы, и только граф Владислав Браницкий служит по выборам уездным предводителем дворянства. Вся их жизнь проходит в праздности, тунеядстве и в поездках за границу.

Все это семейство чрезвычайно враждует нашему правительству, и все по внушению графини Розы Браницкой; это женщина самая неблагонамеренная, и мне кажется, что против этого семейства должно принять меры более строгие и менее снисходительные, нежели до сего времени были применяемы.

Государь Император, отъезжая в Штетин, изъявил желание, чтобы на одном из островов Петергофа построена была руина и чтобы эта руина была готова к его возвращению. Уехал Государь 25 июня, возвратился 5 июля. Генерал-лейтенант Лихордов²²⁵ исполнил волю Государя. Руина, как посредством волшебного железа, готова; на гранитном фундаменте, 6 аршин в землю, красуются мраморные колонны в аршин диаметра, в 5 сажен вышины. Это похоже на «повеле и бысть!». Но чего не сделает русский царь и в русском царстве!

В 5 часов утра Государь прислал ко мне фельдъегеря с приказанием, чтобы я сейчас приехал к нему в Петергоф.

ИЮЛЬ 7. Я представлялся Государю Императору и, выйдя от него, не знал: видел ли я Царя или олицетворенную милость!

Высочайше повелено, чтобы ту сумму из капиталов 935 тысяч рублей серебром и 670 тысяч рублей ассигнациями, которая следовала на часть преступника Ксаверия Браницкого, которую графиня Роза Браницкая и сыновья ее, графы Александр, Владислав и Константин, скрыли от правительства, взыскать с братьев графов Браницких.

По моему мнению, этот поступок матери и сыновей бесчестен, — да от этой семьи честного и ожидать нельзя.

ИЮЛЬ 8. Государь приказал иметь за испанкою Лопес строгий надзор, ибо заграничные злодеи присылают к нам различных шпионов и всякое средство к исполнению их преступных замыслов считают позволительным.

Раскольники в Риге, у которых приказано было отобрать их метрические книги, не выдавали оных и возмутились. Государь приказал: «Действовать против них строго по смыслу закона, а с упорными поступить без всякого послабления, не допуская до бесчинства и буйства».

10. Сверх находящихся здесь австрийских и прусских генералов, штаб- и обер- офицеров еще ожидается прусский генерал Врангель с многочисленною свитою. На случай, если бы в придворной конюшне не достало верховых лошадей для

178

этих иностранцев, товарищ военного министра князь Долгоруков спрашивает, можно ли отделить для упомянутых лиц из жандармского дивизиона некоторое число выезженных лошадей. — Назначено 12 лошадей.

ИЮЛЬ 11. Лейб-гвардии Преображенского полка капитан Назимов²²⁶ обедал в Петергофском ваксхале; за жареного цыпленка потребовали от него 75 копеек; ему это показалось дорого, он потребовал буфетчика, вместо которого пришел официант. Назимов ударил официанта, официант ударил Назимова, завязалась драка, и официант сорвал у Назимова эполеты.

В Петергофе скончался генерал-адъютант Гербель²²⁷.

В Шпалерной улице был пожар, сгорел дом купца Барковского; из 2-го этажа того дома из окна выскочила мещанка Васильева и сломала себе ногу, а в квартире оставила спящего грудного ребенка, который сгорел.

Высочайшим приказом 25-го июня Великий Князь Константин Николаевич назначен Товарищем Начальника Главного морского штаба.

ИЮЛЬ 15. В Петергоф прибыл Саксонский принц Альберт²²⁸. При нем майор Шимаф и ротмистр фон Пильцах.

В Петергоф прибыл виртембергский принц Август²²⁹.

ИЮЛЬ 16-го. 16, 17, 18 и 19-го чисел Государь Император изволит делать в Красном Селе различные учения.

ИЮЛЬ 17-го. 15-го июля издан Высочайший манифест о наборе рекрут с западной полосы России, по 7 человек с тысячи.

ИЮЛЬ 20. Государь Император был очень доволен ученьями в Красном Селе, но во время оных конной артиллерии поручик Сержпутовский столкнулся с прусским генералом Роот фон Штренкенштейн, и при этом столкновении генерал переломил себе ребра, а поручик так себе ушиб голову, что находится в опасном положении.

ИЮЛЬ 21-го. Имел в Петергофе доклад у Государя Императора. Его Величество был очень доволен, что я распорядился отправить по железной дороге конвойных Его казаков, шедших с Кавказа через Москву и долженствовавших из Москвы до Санкт-Петербурга итти по шоссе.

ИЮЛЬ 22. Великий Князь Константин Николаевич поехал морем в Штетин навстречу своей супруге.

ИЮЛЬ 23. В Красном Селе было корпусное учение в присутствии Государя Императора.

Привезено тело тайного советника Жуковского на пароходе «Владимире» для предания земле в Невском монастыре, и на том же пароходе приехали к Государю Императору прусские: генерал от кавалерии фон Врангель, капитан фон Врангель, полковник Фогель фон Фалькенштейн, ротмистр граф Бранденбург и майор фон Францески.

Прусская подданная Росман жаловалась Государю Императору, что граф Бобринский, Павел²³⁰, соблазнил дочь ее. Дело кончено миролюбиво, дядя графа Павла Бобринского, граф Алексей Алексеевич Бобринский²³¹, дал госпоже Росман 1000 рублей серебром, а она подписку, что более претензий не имеет.

Принц Прусский и Саксонский поехали в Москву в сопровождении генерал-адъютанта Ливена, генерал-майора Бетанкура²³² и флигель-адъютанта графа Орлова. Туда же поехали их свита и австрийские генералы: Гесс, Гауслаб, граф Лейнинген и Станкович.

179

Государь Наследник Цесаревич на пароходе «Грозящий» изволил отправиться в Гапсаль.

ИЮЛЬ 24. Получено известие, что князь Воронцов увольнил князя Юсупова в Одессу.

Мне кажется, что князь Воронцов не должен был и не имел права этого делать.

ИЮЛЬ 27. Принцы Прусский и Саксонский и их свиты возвратились в Москву.

ИЮЛЬ 28. Государь Наследник Цесаревич с супругою и детьми²³³ возвратился на пароходе «Грозящий» из Гапсаля в Петергоф.

ИЮЛЬ 29. Государь Наследник Цесаревич присутствовал в Невской лавре при похоронах тайного советника Василия Андреевича Жуковского.

ИЮЛЬ 29. Великий Князь Константин Николаевич с супругою возвратился из-за границы в Петергоф.

ИЮЛЬ 30. Государь Император начал маневры, которые продолжатся до 8 августа.

29-го июля возвратился из-за границы находившийся при Государыне Императрице в Шлангенбаден тайный советник Сагтынский.

Получено известие, что весь город Ваза сгорел²³⁴. Государь Император послал туда флигель-адъютанта барона Фредерикса²³⁵ и вспомоществование.

ИЮЛЬ 31. Известия, как управляет Астраханской губерниею губернатор Басаргин²³⁶: человек он тихий и честный, знающий хорошо морское дело, но на суше ноль! Сидит всегда взаперти в своей комнате, никого не знает и никого не принимает, встает в три часа утра, обедает один в 3/4 12-го, ложится спать в 9. Губернию и все дела оной предал в руки правителя своей канцелярии надворного советника Везелева²³⁷, человека в высшей степени корыстолюбивого и нетрезвого.

Жаль губернии!

АВГУСТ 2. В Петергофском вакхсале в должности гофмейстера князю Дмитрию Петровичу Волконскому²³⁸ сделался нервический удар; однако жизнь его вне опасности.

Жена священника Брестского пехотного полка Терлецкого 17 июля была требована в Севастопольскую полицию и не явилась под предлогом болезни. Полицеймейстер полковник Козлов²³⁹ приказал насильно ее вести в полицию; тогда муж ее, священник Терлецкий, нанес полковнику Козлову три удара по лицу.

АВГУСТ 3. Французское посольство праздновало именины покойного Императора Наполеона. В Малтийской католической церкви был молебен и обедня, а у посланника Кастельбажака обед.

АВГУСТ 4. Рассказывают, будто бы вдова покойного действительного статского советника Вилье²⁴⁰ сказала генерал-адъютанту Ростовцеву, что дядя ее мужа, действительный тайный советник Вилье²⁴¹, сделав духовное завещание, обидел детей своего родного племянника, которые суть ближайшие и единственные его наследники, и что он не оставляет им ничего из своего огромного состояния, простирающегося до семи миллионов рублей серебром.

Ростовцев доложил об этом Государю Наследнику Цесаревичу, и Его Высочество, желая помочь г-же Вилье и ее детям, соизволил поехать к старику Вилье

180

и просить в пользу его племянницы. Вилье отвечал, что действительно он ничего не оставляет вдове своего племянника, но это потому, что у нее 2000 душ и огромный капитал, следовательно, ни она, ни ее дети не нуждаются. А как он все свое состояние нажил в России от щедрот двух Государей, то и желает их дары оставить в пользу России, и зная, что при всем желании Государя Императора и Наследника Цесаревича улучшивать и увеличивать учебные заведения они уже не имеют к тому средств, то все свое имение и оставляет на сооружение еще новых учебных заведений.

В деревне Чернове была дуэль между ротмистрами лейб-гвардии Уланского полка Гербелем и Поливановым. Поливанов ранен пулею в бок. Секундант у них был один, того же полка поручик Чевкин. Они преданы военному суду²⁴².

АВГУСТ 6. Генерал-адъютант Плаутин²⁴³ пишет к графу Орлову, что жена его скончалась в Ниссе и что он привез тело ее в Тауроген для предания земле в имении Огинского. Он просит позволения оставаться несколько дней в том имении для молитвы на могиле. Письмо Плаутина я представлял Государю Императору, и Его Величество на оном собственноручно написать изволил: «Искренно и душевно оплакиваю смерть покойной, которую душевно любил и уважал как добрейшую женщину; предоставить г. Плаутину совершенную свободу прожить, где и сколько того пожелает, изъясня, сколько искренно я делю и соболезную его справедливой горести. Никто более меня не может ценить, какую жестокую он понес потерю. Да подкрепит его Господь».

Как такие милостивые выражения Государя Императора должны неминуемо много утешить Плаутина, то я об них сообщил ему с нарочным курьером.

Граф Закревский уехал 3 августа с Высочайшего соизволения на 28 дней в Нижегородскую и Пензенскую губернии. Должность свою он поручил: по части военной — коменданту, по части гражданской — губернатору, за исключением переписки с сенатом и министрами.

АВГУСТ 10. Французский посланник Кастельбажак откланивался Государю Императору, он едет во Францию на 2 ½ месяца.

АВГУСТ 12-го. Был в Красном Селе парад гвардии в присутствии Государя Императора.

Принц Прусский отправился обратно за границу.

АВГУСТ 13. Генерал-адъютант граф Орлов на пароходе «Прусский Орел» возвратился из-за границы.

АВГУСТ 15. Государь Наследник Цесаревич с супругою и принцем Альбертом Саксонским изволил отправиться за границу.

АВГУСТ 16. Во время отсутствия Государя Наследника Цесаревича повелено командовать гвардейским и гренадерским корпусами генерал-адъютанту графу Ридигеру²⁴⁴.

АВГУСТ 17. Сын генерал-лейтенанта Балабина²⁴⁵, человека почтенного, служащий в министерстве народного просвещения камер-юнкер коллежский советник Балабин²⁴⁶ в мае 1852 года отправился за границу под предлогом излечения болезни. Там принял он католическое исповедание и поступил в орден иезуитов.

Высочайше повелено поступить с ним по всей строгости законов.

Dans се moment le véritable ennemi du répos de l’Allemagne, celui qui d’un instant à 1’autre peut tout remettre en question, c’est le système politique suivi par la Prusse; c’est de ce système politique qu’il у a tant à craindre pour la tranquillité

181

de l’Allemagne, et si la Prusse persiste dans son système actuel, elle sera plus dangereuse pour l’Allemagne que la France, même dans le cas d’un nouveau boulversement dans ce dernier pays.

Une observation d’une autre nature cause la plus vive satisfaction, c’est le changement qui s’est opéré dans l’opinion publique relativement à la Russie, et surtout à l’égard de la Personne de L’Empereur. Toutes les classes sont unanimes dans l’aveu, que с’est sa sagesse et sa fermeté qui ont sauvé l’Europe, et en première ligne l’Allemagne du plus grand malheur dont elle ait jamais été menacée; et on ne parle de Lui qu’avec admiration et reconnaissance.

Перевод с французского:

В настоящий момент истинный враг возрождения Германии, то, что в одну минуту может все поставить под вопрос — это система политики, практикуемая Пруссией; именно ее система заставляет очень бояться за спокойствие Германии. И если Пруссия будет настаивать на своей настоящей политике, она будет более опасна для Германии, чем Франция, даже при условии новых потрясений в этой последней стране.

Наблюдение другого порядка доставляет живейшее удовлетворение — это изменение, происшедшее в общественном мнении по отношению к России и, в особенности, во внимании к личности Императора. Все классы единодушны в признании, что его мудрость и твердость спасли Европу — и в первую очередь Германию — от величайшего бедствия, которое ей некогда угрожало. О нем говорят не иначе, как с удивлением и признательностью.

Французский консул в Москве просил графа Закревского о дозволении праздновать именины Императора Наполеона и украсить в тот день католическую церковь трехцветными флагами. Граф Закревский отклонил это желание, но выразился при этом довольно резко и приказал окружить церковь жандармами и никого в оную не впускать! Консул вошел по этому предмету с жалобой к своему правительству.

18. On nous écrit de Berlin: «Le jeune prince Frédéric Guilleaume, fils du prince de Prusse, parait dans ses lettres de Petersbourg enthousiasmé de tout ce qu’il a vu et étudié pendant son séjour en Russie. Les impressions de ce voyage ne peuvent pas manquer d’avoir une influence salutaire sur ce jeune prince, qui parait etre doue du caractère et des vertus de son grand père, le feu roi Fr. Guilleaume III. C’est tout dire et Lui assure un avenir heureux. — D’abord, Il est bon soldat chef consciencieux d’une campagne du 1^r régiment de la garde et administrates zélé, sans vouloir réformer et briller par trop d’activité. Le prince Frédéric Guilleaume aime à s’instruire et avant son départ pour la Russie il avait fait venir le conseiller aulique Schneider, pour étudier avec lui l’organisation et les institutions de l’armée russe. — Maintenant cette lacune importante dans les connaissances du Prince sera remplie, et comme tous nos princes, Il reviendra de la Russie un ami et un admirateur sincère. Ses lettres prouvent au moins, que ce changement heureux s’est déjà opéré.»

Перевод с французского:

Нам пишут из Берлина: «Молодой принц Фридрих Вильгельм, сын кронпринца, высказывает в своих письмах из Петербурга восхищение от того, что он видел и чему научился во время своего пребывания в России. Впечатления от этого путешествия не могут не оказать благотворного влияния на этого молодого принца, который наделен характером и добродетелями своего деда, покойного короля Фридриха Вильгельма III. Это говорят все и предсказывают ему счастливое будущее. Сверх того он хороший солдат, добросовестный командир роты 1-го полка гвардии и усердный администратор — без желания переделывать и блистать слишком большой расторопностью. Принц Фридрих Вильгельм любит знание и перед отъездом своим в Россию пошел к надворному советнику Шнейдеру²⁴⁷, чтобы изучить с ним организацию и

182

установления русской армии. — Теперь этот важный пробел в познаниях принца будет заполнен, и, как все наши принцы, он вернется из России другом и искренним поклонником ее. Его письма доказывают, по крайней мере, что эта счастливая перемена уже произошла».

По случаю отсутствия на некоторое время генерал-адъютанта князя Меншикова Морское министерство поручено Его Императорскому Высочеству Великому Князю Константину Николаевичу.

19. Пароход «Наследник», капитан Гейтман, встретил 14-го августа у Готланда русский пароход-фрегат «Смелый», шедший из Кронштадта в Штетин с Принцем Прусским и больным генералом Штрекенштейном и требовавший немедленной помощи. Капитан Гейтман поспешил к пароходу «Смелый» и узнал, что машина его до того повреждена, что он не в состоянии итти далее. Волнение было сильное, и пароходу «Наследник» стоило много труда, чтобы завести швартов на пароход «Смелый», взять его на буксир и отвести к Ревелю. Он однако же совершил это благополучно, употребив на то 42 часа. Не доходя до Ревеля, показался пароход «Грозящий», на котором находился Государь Наследник Цесаревич. Его Высочество, узнав о случившемся, изволил немедленно принять Принца Прусского на свой пароход и отправился далее к Штетину. Генерал же Штрекенштейн, которого по случаю сильного волнения не могли снять с парохода в открытом море, должен был итти сперва в Ревель и оттуда уже перевезен в Штетин пароходом «Храбрый».

Государь Император повелел капитану Гейтману дать подарок в 300 рублей серебром, контр-метру 10-ть, двум машинистам по 5-ти, а 18-ти матросам по одному червонцу.

АВГУСТ 20. Лейб-гвардии Уланского полка ротмистры Гербель и Поливанов, за бывшую между ними дуэль, разжалованы в рядовые до отличной выслуги и отправлены в войска Кавказского корпуса, а бывший у них секундант, того же полка корнет Чевкин, переведен в армию тем же чином.

АВГУСТ 26. Все генералы и флигель-адъютанты и все чиновники Военного министерства были собраны в Петергофе в Золотой зале для поздравления князя Чернышева с совершившимся 25-летним управлением его Военным министерством.

Актеры и актрисы обыкновенно не любят играть в последней пьесе представляемого спектакля. Вчера г-жа Мейер должна была играть в пьесе «Le piano de Berthe», которая назначена была к представлению последнею. В креслах граф Апраксин, живущий с г-жею Мейер, сын покойного сенатора графа Александра Ивановича, спросил у режиссера Пейсора, почему он распорядился таким образом, что г-жа Мейер должна играть в последней пьесе? Пейсор вежливо объявил ему причину, но граф Апраксин возразил: «Пора это кончить», — и ударил Пейсора палкой. Графа Апраксина вывели из кресел и отвезли к обер-полицеймейстеру²⁴⁸.

АВГУСТ 27. 26-го августа военный министр князь Чернышев по его желанию увольнен от должности военного министра с оставлением председателем Государственного совета.

Управляющим Военным министерством назначен генерал-адъютант князь Долгоруков.

25 лет князь Чернышев был военным министром, честный и благонамеренный человек, — это 25-летие он провел с истинною славою.

В знак своей признательности Государь Император сделал его сына флигель-адъютантом, а ему подарил министерский дом, в котором он живет,

183

и повелел выдавать ежегодно по 15 тысяч рублей серебром на содержание этого дома, доколе оный будет находиться в фамилии Чернышевых. Генерал-адъютанты Берг и Игнатьев назначены членами Государственного совета. Генерал-адъютант Катенин²⁴⁹ дежурным генералом Главного штаба Его Императорского Величества, а свиты Его Величества генерал-майор граф Баранов²⁵⁰ командиром лейб-гвардии Преображенского полка.

Сегодня в 2 часа пополудни в Петергофе скончался фельдмаршал князь Петр Михайлович Волконский.

Вечером тело покойного фельдмаршала князя Петра Михайловича Волконского на пароходе привезено в Петербург и поставлено в церкви Удельного департамента.

Граф А. А. Закревский

По случаю кончины его при Высочайшем Дворе наложен траур на 8 дней, а для военных чинов на 3 дня.

В день кончины князя Волконского Государь Император посетил его шесть раз. Князь подарил Государю свою шпагу, и при прощании Государь целовал у него руку. — Бог знает, это не Царь, а какое-то диво!

АВГУСТ 31. Государь Император и вся царская фамилия переехали из Петергофа на Елагин остров.

17-го августа было открытие памятника Императору Петру Великому, воздвигнутого иждивением Владимирского дворянства в селе Веськове, в 4-х

184

верстах от Переславль-Залесского, на берегу Плещеева озера, где хранятся остатки флотилии Петра I-го.

СЕНТЯБРЬ 1. Были похороны фельдмаршала князя Петра Михайловича Волконского. Тело его предано земле в церкви лейб-гвардии Семеновского полка. Государь Император провожал тело покойного, и за гробом следовал лейб-гвардии Семеновский полк, кавалергарды и вся гвардейская артиллерия, а гвардейская пехота была поставлена от Троицкого моста через Марсово поле по Садовой и Гороховой улицам.

30-го августа генерал-адъютант граф Адлерберх назначен Министром Императорского Двора. Все радуются, что этот достойный человек получил такое назначение.

Великие Князья Николай и Михаил Николаевичи изволили отправиться с Елагина острова в вояж.

Рассказывают, что в Министерстве внутренних дел составился Красный департамент. Министра²⁵¹ окружили: Милютин, Мордвинов, Арапетов, Надеждин и Гвоздев²⁵². Все они, как говорят, люди чрезвычайно либерального образа мыслей, и первых двух называют Лафаетами²⁵³.

СЕНТЯБРЬ 2. Государь Император изволил уехать с Елагина острова в вояж: в Гомель, Чугуев, Харьков, Полтаву, Елисаветград, Вознесенск, Николаев. Севастополь и Киев.

Его Величество сопровождают: граф Орлов и граф Адлерберх.

Его Величество, отъезжая, повелел, чтобы в случаях необыкновенных я обращался к князю Чернышеву и уведомлял князя Долгорукова обо всем, что будет касаться до Военного министерства.

Генерал-адъютант Бибиков назначен министром внутренних дел вместо графа Перовского, который назначен министром уделов, а генерал-майор князь Васильчиков²⁵⁴ исправляющим должность Киевского, Подольского и Волынского генерал-губернатора.

СЕНТЯБРЬ 3. Разница между русским и немцем: немец с женою и детьми должен был переправиться через реку. Паром был невелик, и он, отправя на оном свое семейство, остался на берегу ожидать возвращения парома. На середине реки паром начал тонуть, и немец пришел в отчаяние. Он кричал: «Спасите мое семейство! Спасите моих жену и детей!» Между тем жена и дети утонули. Немец не переставал кричать. Тут сказали ему: «Вместо крику лучше бы вы сели в лодку, которая вот перед вами, и вы могли бы спасти утопавших!» «Ах, Боже мой, — отвечал немец, — это мне не пришло в голову!»

На том же пароме переправлялись три русских мужика. Когда один из них начал тонуть, то другой, не умевший плавать, бросился в воду, чтобы спасти своего товарища, и вместе с ним пошел ко дну. Тогда третий мужик, хороший пловец, кинулся в реку и спас обоих. Вытащив их на берег, он спросил второго мужика: «Как же, братец, ты бросился в воду для спасения своего земляка, когда ты не умеешь плавать?» — «Ах, Боже мой, это мне не пришло в голову!» — отвечал он.

СЕНТЯБРЬ 5. По телеграфу получено известие, что в Катежной сломалась коляска Государя Императора, что и сделало остановку путешествию Его Величества.

СЕНТЯБРЬ 7. Государыня Императрица изволила переехать с Елагина острова в Царское Село.

Крепостной человек действительного статского советника Оленина²⁵⁵ Лев Васильев, явясь в полицию, объявил, что он нанес владельцу своему удар

185

по лбу обухом топора с намерением убить его. Полиция нашла Оленина живым, но тяжко раненым с повреждением черепа. Оленин женат на сестре князя Василия Андреевича Долгорукова, он человек, как говорят, крайне раздражительного характера и своим обращением с прислугою вывел оную из терпения.

СЕНТЯБРЬ 8. Католический священник церкви святой Екатерины Юзефович имел переписку с иезуитами в Риме. Это обнаружено, и он выслан в Вологду.

3/15 СЕНТЯБРЯ. Hier matin le Duc de Wellington se leva, selon toute apparence, en bonne santé. Dans la matinée il sorti pour faire sa promenade habituelle près du château, (Walmer-Castle, près de Douvres), mais un peu après son retour, il fut pris d’une attaque convulsive assez violente. On cru, néanmoins, que cette attaque provenait de quelque désordre passager dans l’estomac; et les médecins, le docteur Macarthur, de Walmer, et M. Hulke, chirurgien, de Deal, ayant été immédiatement mandés, prescrivirent un émétique. Il fut administré sans produire l’effet désiré, et après avoir éprouvé une succession rapide de convulsions d’une violence semblable à la première, le Duc expira à trois heures un quart de l’après-midi. Avant sa mort, le Duc parut être en état d’insensibilité, et fut incapable de parler.

Перевод с францзского:

Вчера утром герцог Веллингтон²⁵⁶ поднялся по внешнему виду в добром здравии. В продолжение утра он вышел на обычную прогулку около замка (Walmer Castle близ Дувра), но немного спустя после своего возвращения подвергся довольно сильному судорожному припадку. Полагали, однако, что этот припадок происходит от некоторого расстройства желудка, и медики, доктор Макартур из Вальмера и г. Хюльке, хирург из Диля, немедленно вызванные, прописали рвотное. Оно было дано, не произведя желаемого эффекта, и, испытав непрерывный ряд судорог такой же силы, как и первая, герцог испустил дух в три часа с четвертью пополудни. Перед своей смертью герцог находился в бесчувственном состоянии и был не способен говорить.

9-го. Une conférence du géneral Doubelt avec le Comte Résé, chargé d’affaires de France à S^t. P. bourg.

Le 9 septembre le général Doubelt réçu du Baron Stiglitz la lettre suivante:

«Le cuisinier Leturque, sujet français, ayant donné lieu à des troubles et des désordres fort graves dans ma maison, qui me laissent craindre le plus grand danger même si je l’éloignais de mon service, j’ose supplier les Hautes autorités de vouloir bien prendre des mesures nécessaires pour mettre ma maison à l’abri de ce danger, en faisant cette déposition sur ma foi la plus sacrée.»

Le général Doubelt ayant décidé le renvoi de Russie du nommé Leturque, sujet français et cuisinier de profession, l’oncle de ce jeune homme le restaurateur Dusseau rémua ciel et terre pour faire revoquer cette décision; il réussit enfin d’interesser dans cette affaire le Comte Résé, qui vint personnelement, avec le Comte Reineval, à la 3^me section de la chancellerie de L’Empereur pour en parler au général Doubelt. Lorsque ces Messieurs furent annoncés au général, celui-ci sortit dans le salon qui précède son cabinet, fit un salut courtois aux deux diplomates français et tendit la main au chargé d’affaires; mais le Comte Résé, prenant un air d’importance, retira sa main et dit: «Monsieur le général! Pas avant que nous ayons terminé l’affaire qui m’amène chez Vous.» — Alors le général, sans donner le moindre signe de la mauvaise impression que lui fit ce procédé désobligeant, et presque impertinent, conduisit ces Messieurs avec une politesse froide dans son cabinet. Là, assis tous les trois devant l’âtre ardent de la cheminée, le Comte Résé fit tout un plaidoyer pour obtenir du Général de faire revenir le nommé Leturque de Cronstadt, ou il avait déjà été envoyé pour être embarqué. Le Général Doubelt lui répondit: que cela

186

ne dependait plus de lui, qu’il ne faisait qu’exécuter les ordres du Prince Tschernicheff auxquels il n’avait pas droit de changer la moindre chose. Le Comte Résé eut alors recours aux supplications, en priant le Général d’obtenir du moins le consentement du Prince Tschernicheff, à ce que le jeune homme en question ne fut point renvoyé par les autorités Russes, mais qu’il fut remis à l’ambassade française, engageant sa parole d’honneur de le faire partir sous peu de jours pour la France. Le général lui ayant promis d’employer à cet effet ses bons offices auprès du Prince, et qu’il saisira avec empressement cette occasion pour lui être agréable, le Comte Résé se confondit en remerciments et en éloges sur la politesse et l’obligance des autorités supérieures Russes envers les sujets français et assura qu’il en rendra compte à son gouvernement.

Le Comte Résé, s’étant levé pour s’en aller, tendit la main au Général, mais celui-ci, retirant la sienne, et le saluant froidement, lui dit: «à mon tour Monsieur le Comte!» Le comte Résé un peu confus insista à ce que le Général lui donna la main, celui-ci ayant répété: «à mon tour, M^r le Comte!», le chargé d’affaires prit un ton presque suppliant, et dit: «Sans rancune, M^r le Général, donnons nous la main et séparons nous comme des amis. «Ah, Monsieur le Comte, fit le Général, une fois qu’on s’adresse à moi de cette manière, la voilà!» et lui tendi la main.

Cette conférence, commencée avec peu de morgue, se termina presque amicalement, et le Comte Résé, à peine rentré chez lui, écrivit au général Doubelt une lettre pleine de politesses et de remerciments.

Перевод с французского:

Беседа генерала Дубельта с графом Резе, французским поверенным в делах в Санкт-Петербурге. 9-го сентября генерал Дубельт получил от барона Штиглица следующее письмо: «Повар Летюрк, французский подданный, дал место в моем доме буйству и крупным беспорядкам, которые заставляют меня бояться еще больших осложнений, даже если я удалил бы его с моей службы. Осмеливаюсь покорнейше просить высшие власти, не пожелают ли они принять необходимые меры для защиты моего дома от сказанной опасности, в чем даю свое честное и благородное слово».

Генерал Дубельт имел намерение выслать из России названного Летюрка, французского подданного и повара по профессии. Дядя этого молодого человека, ресторатор Дюссо, употребил все силы, чтобы изменить решение. Он успел, наконец, заинтересовать в этом деле графа Резе, явившегося лично вместе с графом Рейнвалем в III-е отделение собственной Его Величества канцелярии, чтобы переговорить с генералом Дубельтом. Когда об этих господах было доложено генералу, последний вышел в салон, около своего кабинета, сделал вежливое приветствие обоим дипломатам и протянул руку поверенному в делах. Но граф Резе, приняв значительный вид, убрал свою руку и сказал: «Г-н генерал! — не раньше, чем мы покончим с делом, которое привело меня к вам». Тогда генерал, не подавая ни малейшего знака о дурном впечатлении, произведенном на него подобным неучтивым и почти что нахальным поступком, проводил этих господ с холодною вежливостью в свой кабинет.

Там, сидя втроем перед пылающим очагом камина, граф Резе употребил все доводы, чтоб добиться от генерала возвращения названного Летюрка из Кронштадта, куда он был уже отправлен для посадки на корабль. Генерал Дубельт отвечал графу, что это дело более не зависит от него, что он только исполнил приказания князя Чернышева, в которых не имеет права абсолютно ничего изменить. Граф Резе тогда прибег к просьбам, убеждая генерала Дубельта добиться согласия князя Чернышева в том, что подозрительный молодой человек не будет выслан русскими властями, а будет отправлен во французское посольство, и давал свое честное слово заставить его уехать вскоре во Францию.

Генерал обещал ему использовать свои добрые отношения к князю и воспользоваться поводом оказать ему любезность. Граф Резе рассыпался в благодарностях и похвалах вежливости и обязательности русских высших властей по отношению к французским подданным и заверил, что даст об этом отчет своему правительству.

187

Граф Резе, поднявшись уходить, протянул руку генералу, но последний, убрав свою и холодно раскланявшись, сказал: «Моя очередь, господин граф!» Граф Резе, смутившись немного, ожидал, что генерал подаст ему руку, но тот повторил: «Моя очередь, господин граф!» Поверенный в делах принял почти умоляющий тон и сказал: «Забудем прошлое, господин генерал, подадим друг другу руки и расстанемся друзьями!» «А, господин граф, — сказал генерал, — если ко мне обращаются в таком тоне, — вот она!» — и протянул ему руку. Эта беседа, начавшаяся немного спесиво, кончилась почти дружественно, а граф Резе, едва вернувшись к себе, написал генералу Дубельту письмо, полное учтивости и благодарности.

СЕНТЯБРЬ 18-го. С Высочайшего соизволения персидский посланник с своею свитою посетил Екатерининский институт. Магомет-Гусейн провел там время от 10 часов утра до трех часов пополудни, все осматривал в подробности, и во время обеда девиц приготовлен был ему в их же столовой завтрак. Он был очень доволен всем, что видел, и прислал девицам 75 фунтов конфектов.

Получено известие, что генерал-адъютант Илья Гаврилович Бибиков присудил шесть человек грабителей в Гродненской губернии к наказанию шпицрутенами, каждого чрез тысячу человек по шести раз, и чтобы это наказание совершено было без медицинского свидетельства. Весьма естественно, что эти люди умерли под ударами, и Государь Император повелел спросить Бибикова, почему он употребил такую строгость?

Что эти грабители стерты с лица земли, в том нет беды, туда им и дорога, но я всегда говорил и говорю, что наше правительство, в видах человеколюбия уничтожив смертную казнь, поступило неправильно, заменив оную шпицрутенами. Шпицрутены чрез 6 тысяч человек есть та же смертная казнь, но горшая, ибо преступник на виселице или расстрелянный умирает в ту же минуту, без великих страданий, тогда как под ударами шпицрутенов он также лишается жизни, но медленно, иногда через несколько дней и в муках невыразимых. Где же тут человеколюбие? Я сам был свидетелем наказания убийцы покойного князя Гагарина, его били в течение двух часов, куски мяса его летели на воздух от ударов, и потом, превращенный в кусок отвратительного мяса, без наималейшего куска кожи, он жил еще четыре дня и едва на пятый скончался в величайших страданиях. Народ, присутствовавший при наказании, когда привели убийцу на Семеновскую площадь, кричал: «Вот злодей! Он должен быть строго наказан!» Впоследствии принял в нем же участие и с сожалением говорил: «Боже мой! Можно ли мучить так человека!»

Тут явно нравственная цель наказания потеряна, и вместо страха порождается в зрителях только сострадание к преступнику. По моему мнению, военный суд должен карать злодеев смертию, но смертию мгновенною, а не мученическою, и, по моему чувству, истинное человеколюбие состоит в том, чтобы преступника, заслужившего смерть, лишить жизни мгновенно, а не терзать его. Странно, что наше правительство, столь правосудное, столь человеколюбивое, не видит или не хочет видеть этой неоспоримой истины!

СЕНТЯБРЬ 24. Были похороны известного Парота²⁵⁷, действительного статского советника. Тело его предано земле на Смоленском кладбище.

Поганые французы! В Марселе опять открыта адская машина! Новая машина, подобная составленной злодеем Фиески²⁵⁸, но сложнее и ужаснее, найдена и захвачена. Это опять гнусный умысел на жизнь президента. 25 сентября полиция захватила орудие злодейства и одного из преступников. Потом арестованы были в Марселе еще 12 человек и несколько в Тулоне.

Один из служащих при генерал-адъютанте Илье Гавриловиче Бибикове чиновников, приехав из Вильны, рассказывал, что Бибиков, не любя жандармов, недавно сказал: «Эти синие скоты не дают мне спокойно управлять краем!»

188

Бибиков беспрерывно красуется перед зеркалом, ездит на охоту и играет в карты. — Вот его управление!

Слава Богу, что он нас бранит. Его похвала была бы хуже брани.

СЕНТЯБРЬ 25. Вдова князя Петра Михайловича Волконского, княгиня Софья Григорьевна, просила Высочайшего соизволения начертать на памятнике покойного князя: «19-ое марта 1814-го года», в ознаменование того, что князь Петр Михайлович Волконский первый дал мысль Императору Александру 1-му итти прямо на Париж.

На просьбу княгини Волконской воспоследовало Высочайшее соизволение. К просьбе этой побудил сын ее, князь Григорий Петрович Волконский²⁵⁹.

СЕНТЯБРЬ 26. Князь Мещерский²⁶⁰, который был женат на сестре князя Александра Ивановича Чернышева, секретно женился на купчихе Пановой, с которою он был в связи в течение 20-ти лет. Их венчали в деревне в 80-ти верстах от Петербурга.

СЕНТЯБРЬ 28. Графиня Анастасия Ивановна Ностиц²⁶¹, вдова генерал-адъютанта, выдавая дочь свою за Безобразова, обещала дать в приданое дочери 250 душ в Екатеринославской губернии. После свадьбы Безобразов просил об исполнении этого обещания, но графиня объявила, что даст рядную, ежели Безобразов внесет ей 13 тысяч рублей серебром. — Безобразов имел неосторожность на это согласиться и выдал ей деньги. Получив сию сумму, графиня Ностиц отказала Безобразову в выдаче данной, а когда он просил возвратить ему по крайней мере его 13 тысяч рублей серебром и при том объявил, что отказывается от приданого, то она и в этом ему отказала. Честно!!!

СЕНТЯБРЬ 30. Я всегда полагал, что люди от радости и от горя не умирают; случилось напротив. Отставной генерал-майор Кожин²⁶² сосватал дочь свою за конногвардейского поручика Лошкарева. Эту барышню воспитывала родная ее тетка Новикова и любила ее, как родную дочь. Горевала госпожа Новикова, что племянница ее выходит замуж и что она должна расстаться с нею. В церкви во время венца ей сделалось дурно, она упала в обморок и к утру скончалась!

Есть праздные люди. Я называю их бездельниками, которые от нечего делать и между тем от недостатка ума и хороших чувств разглашают нелепые новости, которым народ верит, и чем более те новости нелепы, тем более им верит. — На днях разнесся слух, что были два брата купца, один очень богат и до невероятности скуп, другой очень беден. Бедный брат умер, и вдова его, не имевшая ни чем, ни в чем его похоронить, пришла к жене богатого брата и просила дать ей хоть рубаху для покойного. Та дала ей рубаху, но муж ее, пришед домой и узнав об этом, рассердился, разбранил жену и пошел в церковь, где уже лежало тело его покойного брата, и начал снимать с него рубаху. Покойник схватил его за руку, и никакая сила не могла оторвать покойника от живого скряги! Так отвезли обоих в Обуховскую больницу. Покойнику отрезали руку, но кисти руки никак отрезать не могут!

Никого нельзя уверить, что это неправда!

ОКТЯБРЬ 4. В доме Таля, в котором живет граф А. Ф. Орлов, был пожар. Работники Английского клуба пришли в подвал того дома разливать вина в бутылки и печатать оные. Приказчик ушел из подвала и запер в оном рабочих. От неосторожности загорелась у них солома, и огонь сообщился ящикам с винами. Выбежать из подвала и объявить о пожаре они не могли, ибо были заперты снаружи, а крик их не был слышен. Но люди графа Орлова, увидя дым, выходивший из окон подвала, выломали двери, и огонь был потушен прежде, нежели успела приехать пожарная команда.

189

ОКТЯБРЬ 8. В Большом театре было представление оперы «Дон Пасквали», в которой первый раз участвовал Лаблаш²⁶³. Во время последнего антракта генерал-адъютанту князю Чернышеву сделалось дурно, и его светлость вышел из ложи. В коридоре встретил его бывший его адъютант граф Строганов²⁶⁴ Князь жаловался, что у него кружится голова. Граф Строганов взял его под руку и повел к подъезду, но он итти не мог, склонился головою на плечо Строганова и сел на лестнице; тогда с помощью других отвели его в кассу театра, где, после оказанной ему двумя докторами первоначальной помощи, он приведен в чувство и отвезен в дом свой.

ОКТЯБРЬ 10. Государь Император и Великие Князья Николай и Михаил Николаевичи возвратились из вояжа по России в Царское Село. С ними приехал и граф Орлов.

ОКТЯБРЬ 11. В одной из здешних больниц открылись три случая, доказывающие признаки холеры.

Высочайше повелено в гошпиталях иметь приготовленные отделения для принятия заболевших холерою.

ОКТЯБРЬ 13. Генерал-адъютант Философов назначен попечителем к Великим Князьям Николаю и Михаилу Николаевичам.

ОКТЯБРЬ 15. Пошел лед по Неве, и мосты разведены.

Начальник Царскосельской железной дороги подполковник Таубе²⁶⁵, провожая часто Великих Князей, привык говорить: «Ваше Императорское Высочество!» Сегодня Государь Император ехал из Царского Села и спросил о чем-то Таубе. Таубе отвечал: «Точно так, Ваше Императорское Высочество!» — «Был некогда!» — отвечал Государь.

ОКТЯБРЬ 16. Из Парижа получено сведение, будто бы президент Лудовик Наполеон посредством поляков имеет сношения с Шамилем и что Абдель-Кадера²⁶⁶ он отправил на жительство за Константинополь по дороге к Кавказу из политических видов.

Что Лудовик Наполеон имеет намерение жениться на дочери Чарторижского²⁶⁷, что дочь Иеронима Бонапарта Матильда Демидова беременна от мюлитора, графа Нейверкерн.

ОКТЯБРЬ 17-ГО. Лед на реке Неве остановился.

Известие о прибытии Государя Императора из вояжа в Санкт-Петербург получено в Москве по телеграфу в 21 минуту.

11-го октября минуло 40 лет, как Наполеон оставил Москву. В этот день граф Закревский собрал у себя уцелевших участников войны 1812 года. Их оказалось в Москве: 298 генералов, штаб- и обер-офицеров и 719 унтер-офицеров и рядовых, всего 1017 человек. Граф Закревский угостил их обедом.

Ночью Герцогу Лейхтенбергскому сделалось так дурно, что должны были разбудить Государя Императора, и Его Величество был у Его Высочества.

ОКТЯБРЬ 20. В три часа пополуночи скончался Его Императорское Высочество Герцог Лейхтенбергский. Повелено наложить траур на 3 месяца. Дай Бог ему царство небесное. Был добрый, благонамеренный и с благороднейшими чувствами человек.

ОКТЯБРЬ 21. По железной дороге была отправлена воинская команда в Москву. Людей поместили в вагоне открытом и без скамеек. Государь Император был этим очень недоволен и повелел арестовать генерал-майора Романова на неопределенное время.

190

ОКТЯБРЬ 23. Были похороны Герцога Лейхтенбергского, супруга Великой Княгини Марии Павловны²⁶⁸. Тело его предано земле в Католической церкви Святого Иоанна Иерусалимского, что в Пажеском корпусе. Военные чины были в сюртуках.

ОКТЯБРЬ 24. Для присутствия на похоронах фельдмаршала герцога Веллингтона, имеющих быть в Лондоне 6 ноября, назначен генерал-адъютант князь Горчаков, свиты Его Величества генерал-майор граф Бенкендорф²⁶⁹ и один штаб-офицер армии.

ОКТЯБРЬ 25. Царская фамилия совсем переехала в город из Царского Села.

ОКТЯБРЬ 27. Государь Император за обедом сказал графу Киселеву и генерал-адъютанту Ланскому, что между бумагами князя Волконского Его Величество нашел письмо Великого Князя Константина Николаевича об отречении от российского престола, которое Его Величество давно искал и не мог найти. «Я очень рад, что нашел это письмо, — присовокупил Государь, — а то Жеребцова похитила бы оное!»²⁷⁰

ОКТЯБРЬ 28. Президент Французской республики даровал Абдель-Кадеру свободу. Абдель-Кадер приехал в Париж благодарить Лудовика Наполеона.

ОКТЯБРЬ 29. Покойный князь Волконский по духовному завещанию назначил одну табакерку графу Перовскому и одну графу Кушелеву-Безбородке. Вдова князя, княгиня Софья Григорьевна, оспаривает этот пункт завещания.

После князя Петра Михайловича осталось 60 часов, княгине следует 4-я часть оных. Она взяла только десять часов, но выбрала все лучшие, брегетовые.

Княгиня Софья Григорьевна имеет привычку ежедневно купаться в холодной воде и потом голая ходит несколько времени по комнате. Горничных девушек у нее нет. — Придворный лакей принес в ее комнату кофе и вошел именно в то время, когда она голая прогуливалась. Лакей в испуге остановился у дверей и хотел уже уйти из комнаты. «Ничего, — сказала княгиня, — зажмурься и поставь поднос на стол!»

НОЯБРЬ 3. Князь Урусов²⁷¹, бывший адъютант графа Орлова, возвратясь из Парижа и рассуждая со своими приятелями, говорит:

«La France est parvenue à un tel degré de civilisation, qu’elle n’a plus besoin d’un gouvernement!»*

Бесподобно!

НОЯБРЬ 5. По достоверным известиям дознано, что Нижегородскому драгунскому полку дают справочные цены: на четверть овса по 37, а на пуд сена по 25 копеек. Покупает же полковой командир овес по 27, а сено по 8 копеек и от этого имеет он ежегодную выгоду до 80 тысяч рублей серебром. — Ужасно и удивительно, как правительство не обратит на это внимания.

НОЯБРЬ 6. Давно уже замечено, что Иван Аркадьевич Нелидов беспрерывно вмешивается в чужие дела и при своих ходатайствах употребляет меры неприличные. На днях Курский губернатор просил об удалении из Курска одного советника губернского правления. Директор департамента отвечал ему: «Помилуйте, да разве вы не знаете, что ему покровительствует Иван Аркадьевич Нелидов!»²⁷²

191

НОЯБРЬ 7. Государь Наследник Цесаревич с супругою в 11 часов вечера возвратился из-за границы.

Высочайшим указом 3 ноября Великая Княгиня Мария Николаевна назначена президентом Академии художеств. Все члены академии и артисты в восторге.

Генерал-адъютант Философов назначен попечителем к Великим Князьям Николаю Николаевичу и Михаилу Николаевичу.

НОЯБРЬ 10. 4-го ноября прибыла в Санкт-Петербург Ея Королевское Высочество вдовствующая Герцогиня Мекленбург-Шверинская²⁷³, сестра Государыни Императрицы.

НОЯБРЬ 12. Лейб-гвардии Преображенского полка офицер Давыдов²⁷⁴ хотел жениться на девице Масловой. Настал день свадьбы, и он, вместо того, чтобы ехать в церковь, застрелился.

13. A propos du titre de Napoléon III, il court une anecdote qui, quelque dubitative qu’elle paraisse, est donnée néanmoins pour un fait réel, la voici: on disait que le gouvernement, en expédiant ses agents dans les provinces que devait traverser le Président, n’avait pas songé à leur donner des instructions pour faire crier Napoléon III; lorsque le maire de Bourges, en envoyant des circulaires aux communes qu’il administre, pour leur recommander ce qu’il fallait crier, écrivit que les seuls cris qui devaient être proférés seraient: «Vive l’Empereur, vive Napoléon», et fit suivre ce dernier mot par trois signes d’interjection!!!, ce qui parut signifier le nombre III en chiffres romains; de sorte que, si le maire n’avait mis que deux signes d’exclamation, le peuple eut crié: «Vive Napoléon II» et dès lors, toute l’économie du projet eut été renversée.

Перевод с французского:

По поводу титула Наполеона III ходит анекдот, который, несмотря на свою кажущуюся недостоверность, все-таки основан на действительном факте; вот он: утверждали, что правительство, отправляя своих агентов в провинции, через которые должен был проезжать президент, не намеревалось дать им инструкции провозглашать Наполеона III-м. Когда мэр города Буржа, рассылая своим подчиненным общинам циркуляры с предписанием, что именно следует кричать, написал, что единственное приветствие, предпочтительное перед всеми другими, есть крик: «Да здравствует император, да здравствует Наполеон», — он сопроводил это последнее слово тремя восклицательными знаками «!!!». Это показалось означающим число III по римскому счислению. Таким образом, если бы мэр поставил только два восклицательных знака, народ кричал бы «Да здравствует Наполеон II» — и все предполагаемые расчеты оказались бы спутанными.

НОЯБРЬ 14. Наше правительство возымело намерение ко всем военным кораблям и другого рода судам приспособить винтовое движение. Мысль благая, и генерал-адъютант Огарев отправляется во Францию и Англию для приобретения машин и рабочих, нужных для сего дела. Начатием и совершением этого дела очень торопятся.

НОЯБРЬ 15. Наши агенты заметили, что певец Марио²⁷⁵ очень бранит русских и даже с презрением о них отзывается. — Мерзавец, итальянская дрянь, пастух, смеет бранить русских, а, небось, ест хлеб русский! — Впрочем, наша публика сама тому виновата: эта каналья слишком важничает, позволяет себе в операх петь вполголоса и выбрасывать по две, по три арии, — и все-таки ему аплодируют и носят этого итальянского мужика на руках.

НОЯБРЬ 16. Госпожа Буркова²⁷⁶ в Неаполе обратила на себя всеобщее внимание своею красотою, и оттуда пишут к Неаполитанскому посланнику, чтобы узнал

192

и уведомил, кто такая эта графиня Буркова, а она просто чиновница, живущая единственно по милости добрейшего, благороднейшего графа Адлерберха.

Какой-то негодяй, желая испугать госпожу Обрескову²⁷⁷, уверил ее, что из Персии завезена сюда в халате сильнейшая чума и что уже была одна жертва этой заразы. Г-жа Обрескова всех расспрашивает, правда ли это? и по городу утвердилась почти уверенность, что чума точно к нам завезена.

НОЯБРЬ 17. Ротмистр Новицкий²⁷⁸, уезжая из театра, прогневался и дерзко потребовал от подполковника Чудинова, чтобы его экипаж всегда стоял впереди. «А почему ваш экипаж должен стоять впереди?» — «Разве вы меня не знаете, я — адъютант шефа жандармов!» — ответил Новицкий. — «В таком случае, — возразил Чудинов, — вы первый должны знать порядок, служить для других примером и вежливо говорить со старшими!»

Граф Орлов приказал за это объявить Чудинову благодарность.

НОЯБРЬ 21. На Колпинской станции товарный поезд был разделен на две части и ночью, в одиннадцать часов, вторая половина этого поезда на Ушаковской станции наехала на первую. При этом случае убит один кондуктор, ранены 2 человека из прислуги и разбито 4 товарных вагона.

НОЯБРЬ 23. 7-го ноября курский губернатор Казадаев был в Английском клубе, где Иван Аркадьевич Нелидов назвал его лгуном. Причина этому была следующая: курский предводитель дворянства Нелидов был представлен в эту же должность на следующее 3-летие, но Государь, предупрежденный невыгодно о Нелидове, не утвердил его. Иван Аркадьевич Нелидов, уверенный, что Казадаев дурно отнесся о его брате, начал его в том упрекать. Казадаев отвечал, что он никому ни дурно, ни хорошо о его брате не говорил, и вследствие этого Нелидов назвал Казадаева лгуном! Казадаев, обиженный таковою дерзостию, хотел вызвать Нелидова на поединок, но правительство, узнав об этом, предупредило дуэль. Были призваны флигель-адъютант Ахматов и надворный советник Никулин, при которых Нелидов сказал эту дерзость Казадаеву, и подтвердили это; тогда было предложено Нелидову просить прощения у Казадаева, что он и исполнил в доме графа Орлова, при генерал-лейтенанте Дубельте, при Ахматове и Викулине²⁷⁹.

НОЯБРЬ 25. На графа Клейнмихеля слышны беспрерывные жалобы. Теперь жалуется на него подрядчик Иконников. Ему должно получить за работы по железной дороге 3 500 000 рублей серебром, из коих 1 миллион 500 тысяч рублей серебром квитанции уже утверждены и представлены, но он не получает ни копейки. Иконникову не платят за мосты, по которым ездят уже полтора года, под тем странным предлогом, что на те мосты сметы еще не сделаны.

Шесть человек подрядчиков совершенно разорены и умерли в нищете от отчаяния.

Никто не может получить платы, как с уступкой 50-ти копеек с рубля дистанционным офицерам. Недостатку у графа Клейнмихеля 14 миллионов, но он не смеет о том доложить Государю.

НОЯБРЬ 26. Государь Великий Князь Михаил Николаевич принял присягу на верность престолу и службе.

НОЯБРЬ 27. Из Предосторожности от холеры Высочайше повелено учредить наистрожайший карантин между Черным и Азовским морями.

20-го ноября во Франции объявлена империя. Избирательных голосов оказалось 7 824 189, отрицательных — 253 145 и недействительных 63 326 Лудовик Наполеон провозгласил себя: Божиею милостию и волею нации императором Наполеоном 3-м.

193

ДЕКАБРЬ 3. Митрополит, довольный службою священника Правоведения, сказал, что нужно его представить к награде. Начальник школы Правоведения, генерал-майор Языков, полагая, что из одного приличия должно предупредить об этом обер-прокурора Синода графа Протасова, поехал к нему, но он так принял его грубо, что Языков обиделся и жаловался графу Орлову²⁸⁰.

Лудовик Наполеон 20 ноября / 2 декабря ночевал в первый раз в Тюильри. Наружный караул содержится баталионом линейной пехоты, полубаталионом жандармов, занимающих почетные посты, и эскадроном карабинеров. Часовых везде расставлено много, как внутри дворца, так и снаружи.

ДЕКАБРЬ 5. 30 ноября было собрание Географического общества под председательством Великого Князя Константина Николаевича. Его Высочество в первый раз ввел в это общество Великих Князей Николая и Михаила Николаевичей. Надеждин читал свое сочинение о древних русских преданиях, мифах, поговорках и т. п. Восторг был и изъявление оного было до того неуместно, что присутствовавшие дозволили себе громко рукоплескать при Их Императорских Высочествах.

ДЕКАБРЬ 8. Князь Голицын, генерал-губернатор витебский и могилевский, сделал предложение, чтобы и в этих губерниях молодых дворян брали в службу, как в западных. Министр внутренних дел против этой меры, которая только огорчит те губернии — всегда спокойные.

В городе носится слух, что одна чиновница заболела холерою и что муж ее, страстно ее любивший, употребил все меры для ее спасения, но тщетно — чиновница умерла, но после ее кончины она явилась во сне к неутешному мужу и сказала, что если бы вместо тех лекарств, которые ей давали, дали бы ей траву Душица, то она бы выздоровела. Теперь пробуют давать эту траву пораженным холерою, и, как говорят, она производит внезапный и сильный пот и спасает заболевших.

6-го декабря воспоследовал Высочайший Указ, которым повелено детям Великой Княгини Марии Николаевны именоваться Князьями и Княжнами Романовскими и титул Императорского Высочества сохранить им до правнуков Государя Императора Николая Павловича включительно.

ДЕКАБРЬ 12. Из Берлина получено известие, что 12-го декабря туда прибыл Император Австрийский Франц Иосиф²⁸¹ и пробудет там несколько дней.

При этом случае Король Прусский приготовил свои войска на смотр его Императорскому Величеству, но как в это время многие нижние чины в отпуску, то, дабы не казалось войско мало, то оные были построены в две шеренги.

ДЕКАБРЬ 14. Получено известие из Парижа, что министром Французского императорского двора назначен Ашиль Фульт²⁸².

Корпус жандармов, охраняющих Париж, будет называться «Парижскою стражею», а два баталиона подвижных жандармов будут называться отборными жандармами (Gendarmerie d’élite).

ДЕКАБРЬ 15. Юбилей 100-летия Морскому кадетскому корпусу. Все морские чиновники были приглашены к обеденному столу Государя Императора. Обед был приготовлен на 1000 человек на 18-ти столах. Для угощения приглашенных к обеду лиц к каждому столу был назначен один генерал-адъютант и один флигель-адъютант.

Государь пожаловал Морскому кадетскому корпусу новое знамя, которое и было освящено в здании корпуса.

По ночам неизвестные люди начали давать извозчикам для размена

194

фальшивые рубли. Полиция поймала в этом преступлении пехотного солдата Иванова, крестьянина Иванова, дворового человека Мочалкина и дорогобужского мещанина Кочурина.

ДЕКАБРЬ 16. Тело Герцога Лейхтенбергского похоронено в Католической церкви, что в Пажеском корпусе, а 2-го декабря флигель-адъютант граф Алопеус²⁸³ привез в Мюнхен сердце покойного Герцога, которое в ожидании торжественного погребения помещено в дворцовой церкви.

ДЕКАБРЬ 17. По случаю юбилея Морского кадетского корпуса был в том корпусе 16-го числа бал, на котором было 7000 человек гостей. Был там Великий Князь Константин Николаевич с супругою.

Камергер барон Офенберх²⁸⁴ говорит, что в Остзее князем Суворовым все довольны, но что он очень дурно окружен, в особенности же Гернгрос²⁸⁵ — человек неблагонамеренный. Сам же князь излишне пылок, шумит и от того часто делает ошибки, от коих однако же по благородству чувств часто сам возвращается. В Остзее желают только одного, чтобы князь Суворов поставил себя в хорошие отношения с министром внутренних дел Бибиковым, ибо распри с графом Перовским много вредили краю. В распре же князя Суворова с графом Перовским обвиняют князя Суворова, который неосторожно и беспрерывно дозволял себе громогласно бранить, даже неприлично, графа Перовского, что без сомнения доходило до его сведения и не могло внушить ему большой любви к князю Суворову.

ДЕКАБРЬ 19. Сын графа Дмитрия Николаевича Шереметева, восьмилетний мальчик²⁸⁶, очень болен, так что мало надежды к его выздоровлению. Жаль, это единственный наследник огромного имения. Отец его не подходит к его кровати, а сдалека беспрерывно его благословляет и пред образами молится за него Богу. — Странный человек граф Шереметев: Государыня Императрица, узнав о болезни его сына, два раза приезжала к подъезду его дома и с подробностию расспрашивала о здоровьи малютки; отец не выходил к Ея Величеству и давал ответы через прислугу и даже не ездил благодарить Государыню! Он никого не принимает, ни к кому не ездит и проводит время в обществе своих кучеров и лакеев!

ДЕКАБРЬ 20. Скончался член Государственного совета обер-гофмейстер Федор Петрович Опочинин²⁸⁷.

Скончался от холеры директор инспекторского департамента гражданского ведомства тайный советник Ковальков²⁸⁸.

ДЕКАБРЬ 21. 21 декабря нового стиля сердце Герцога Лейхтенбергского похоронено в Мюнхене в церкви дворца Герцога Лейхтенбергского.

ДЕКАБРЬ 22. Камер-юнкер Всеволожский²⁸⁹, наделав много долгов и захватив для залогов чужие деньги, в том числе у вдовы генерал-адъютанта Петра Федоровича Веймарна²⁹⁰ 19 тысяч рублей серебром, бежал за границу.

На выносе тела обер-гофмейстера Опочинина изволили быть: Государь Император и все Великие Князья.

ДЕКАБРЬ 25. В Зимнем дворце был большой выход и внутренний парад.

ДЕКАБРЬ 27. 22-го декабря во время похорон обер-гофмейстера Опочинина камер-юнкер Толстой²⁹¹ подошел к фронту конной гвардии и хотел разговаривать с офицерами. Он за это посажен на 2 часа под арест.

Из Парижа получено известие, что Иероним Бонапарт²⁹² провозглашен наследником престола. Многие этим недовольны, потому что ни он, ни сын его не пользуются общею любовию.

195

В 1851 году дворяне Витебской губернии обязались исправить в своих имениях православные церкви. Ныне за неисполнение этого в Лепельском уезде 67 помещиков отданы под суд.

ДЕКАБРЬ 30. Из Варшавы приехал генерал-фельдмаршал князь Варшавский, граф Паскевич-Эриванский. Три версты не доезжая до города, у него сломался экипаж и его привезли в извозчичьей карете.

ДЕКАБРЬ 31. Император французов назначил Нансийского Епископа первым придворным милостыне-раздавателем, графа Вальяно — обер-гофмаршалом, барона Бевиля — первым дворцовым префектом, герцога Бассано — обер-камергером, графа Боччиоки — первым камергером, маршала Сент-Арно — обер-шталмейстером, Флери — первым шталмейстером, маршала Моньяна — обер-егермейстером, графа Эдгарда Нея — первым егермейстером, герцога Камбасереса — обер-церемониймейстером, а Бюра — придворным казначеем²⁹³.

1853

ГЕНВАРЬ 1. Вместо Государственного секретаря Бахтина²⁹⁴, назначенного членом Государственного совета, назначен исправляющим должность Государственного секретаря Бутков²⁹⁵, а вместо Буткова правителем дел Комитета министров — Суковкин.

Супруга Анатолия Николаевича Демидова, принцесса Матильда Иеронимовна приняла титул Императорского Высочества. Лудовик Наполеон предлагал ей получать от французской казны по 300 тысяч франков в год вместо 60 тысяч серебром, которые она получает от своего мужа; но она отказалась, сказав, что вернее получать 60 тысяч рублей козацких, нежели 300 тысяч франков французских.

И умно сделала.

Большого съезда при дворе не было. Были только приглашены генералы и флигель-адъютанты.

ГЕНВАРЬ 4. Государь Наследник Цесаревич и Великие Князья Константин, Николай и Михаил Николаевичи после траура по Герцоге Лейхтенбергском были в первый раз в Большом театре. Дебютировала г-жа Вьярдо²⁹⁶ в «Севильском цирульнике».

1-го генваря было 50-летие дома барона Стиглица. Служащие в его конторе поднесли ему золотую медаль с изображением 1803-го, 1826 и 1853 годов, что значит: год учреждения его банкирского дома, год, в который он возведен в баронское достоинство, и год 50-летия.

Желание публики слышать г-жу Вьярдо так велико, что в первое ее представление все коридоры в театре были полны в том уповании, что кто-нибудь из имеющих кресла умрет или занеможет. И точно, несколько человек почувствовали себя дурно, и нашли в коридоре готовых покупчиков их мест. О, люди!

ГЕНВАРЬ 5. Статский советник Демидов застал у своей жены камер-юнкера князя Кочубея и в порыве ревности вызвал его на дуэль. Дуэль эта предупреждена, и князь Кочубей, объявив, что он волочился за горничною девушкою г-жи Демидовой, отправлен на службу в Смоленск²⁹⁷.

ГЕНВАРЬ 6. При дворе был большой съезд.

ГЕНВАРЬ 8. Из Смоленска получено известие, что дворяне хотели заплатить долги своего губернского предводителя князя Друцкого-Сокольницкого²⁹⁸.

196

Поэтому пошли суждения, одни в пользу князя, другие против него, — кончилось тем, что долгов не заплатили, а между тем явились карикатуры: 1) представлена корова, которую доит князь Друцкой, 2) представлен князь с ящиком на груди, с каким обыкновенно ходят просящие милостыню на церковь.

О, подлый люд! Служи им — и вот их благодарность!

ГЕНВАРЬ 10. Командиру Кавалергардского полка генерал-майору Бреверну по его предкам дано наименование: граф Бревер де ля Гардий²⁹⁹.

ГЕНВАРЬ 14. Аллан, бывший актер императорского французского театра, окончив у нас свое служение и получив пенсию, отправился в Париж. Около Парижа купил он землю и выстроил на оной дом, на котором написал: «Maison Allan», а русскими буквами: «Милости просим».

ГЕНВАРЬ 15. В присутствии Государя Императора назначен, но отменен парад войскам гвардейского корпуса.

ГЕНВАРЬ 17. Полиция обнаружила 309 человек беспаспортных людей, проживающих в Санкт-Петербурге. Их повелено одних отдать в арестантские роты, а других выслать на родину.

ГЕНВАРЬ 19. Государь, в неисчерпаемой своей милости, освободил из Шлиссельбургской крепости графа Михаила Потоцкого³⁰⁰ и повелел жительствовать ему в Пензе под надзором, куда он и отправлен. При этом случае вновь является странность характера этого человека: случай, хотя, по-видимому, неважный, но для характеристики человеческого рода поистине странный. Граф Потоцкий более года был заключен в крепости и во все это время не мог и не имел решительно ни с кем сношений; находясь в таком положении, кто бы не пришел в восторг при получении известия о своем освобождении; граф Потоцкий, напротив, принял эту весть равнодушно, и главная его забота состояла в том, чтобы не забыли приказать послать в Пензу те газеты, которые ему посылались в Шлиссельбург.

ГЕНВАРЬ 20. Около Петергофа трое неизвестных разграбили Мартышкинский питейный дом и, вскрыв доски пола, положили двух сидельцев под пол и заколотили оный. Спустя несколько дней полицейский офицер Голощапов услышал в Полторацком питейном доме в Петербурге разговор двух крестьян о какой-то счастливой добыче. Он арестовал их, и дознано, что они разграбили Мартышкинский питейный дом. Это крестьяне: государственный — Давыд Иванов и графа Шереметева — Иван Андреев. Они сознались и обнаружили своего соучастника, также графа Шереметева крестьянина, Арсения Агеева.

ГЕНВАРЬ 21. Какой-то прохожий солдат объявил, что в соборе Смольного монастыря явился образ Черниговской Божьей матери. Он это видел во сне и указал место хранения образа. Образ точно найден, обновлен, и на него сделали богатую ризу. Число верующих в эту чудотворную икону увеличивается.

ГЕНВАРЬ 22. Граф Потоцкий Михаил во время содержания в крепости был заключен в каземат под № 7-м и всегда гневался на тюремщика, что он не величает его сиятельством. Тюремщик отвечал: «Я вас и знать не хочу, вы для меня № 7!»

ГЕНВАРЬ 26. Из Парижа получено известие, что император Лудовик Наполеон 18 генваря женился на девице Евгении Монтио, графине Теба³⁰¹.

197

Итальянцы Орбон и Казанова привезли партию обезьян, которые ездят на лошадях, как в цирке. Публике это очень понравилось, и во время представлений всегда много зрителей. Были даны два представления в манеже Аничкинского дворца для царской фамилии.

Государь Император изволил заметить, что много гвардейских нижних чинов посещают ночью питейные дома, и повелел это обнаружить. В одну ночь поймали там 70 человек.

8 декабря в Орловской губернии застрелилась дочь майора Похменева.

22 декабря во Владимирской губернии застрелилась девушка София Иванова, проживавшая несколько месяцев в доме помещика Дубенского под именем мальчика дворянина Васильева.

ГЕНВАРЬ 27. Был бал у французского посланника маркиза Кастельбажака. На бале были Государь Наследник и Великие Князья Николай и Михаил Николаевичи.

ГЕНВАРЬ 30. В торговый дом Симони и Якоби привезли по почте 4 бочонка с серебром в слитках. В тех бочонках оказалось 149 фунтов камня на 3500 рублей серебром.

ГЕНВАРЬ 31. Был парад гвардейскому корпусу в присутствии Государя Императора.

Когда в питейных домах нашли 70 человек гвардейских солдат, то повелено: откупщиков арестовать, из 3-х питейных домов целовальников отдать на один год в арестантские роты, а питейные дома на одни сутки запечатать. Как в правилах сказано, чтобы за допущение в питейные дома солдат откуп платил денежный штраф, то министр финансов докладывал об этом Его Величеству и упросил откупщиков не трогать, а только арестовать управляющего откупом Голенищева, который и высидел на гауптвахте вместо 24 часов четверо суток.

От запечатания питейных домов, по словам министра финансов, откуп понес убытку до 150 тысяч рублей серебром.

ФЕВРАЛЬ 3. Слышны большие жалобы, что на железной дороге делаются беспрерывные кражи с товарных вагонов.

Тоже, что на станциях смотрители часто выдают пассажирам фальшивые билеты.

ФЕВРАЛЬ 4. Скончался тайный советник Политковский³⁰². Он был правителем дел комитета 18 августа 1814 года. Все инвалидные капиталы переходили через его руки, и по его кончине обнаружилось, что он растратил более миллиона рублей серебром. Члены комитета, генерал-адъютанты Ушаков, Колзаков³⁰³, Гербель и другие, должны за это ответствовать, и их имение описано.

Бессовестно, безбожно!

Бедный Государь день и ночь хлопочет и старается, чтобы все было исправно, а тут люди в таких чинах обманывают Его доверенность! Кому же верить?

В маскераде в Дворянском собрании испанка Лопес подошла к француженке Люджи. Люджи сказала ей: «Quel vilain masque!»* Лопес за это ударила ее по щеке и обратилась в бегство. Люджи догнала ее и дала ей несколько

198

толчков ногою по заду. Тем сражение и окончилось — вот новое доказательство высокого образования Западной Европы.

ФЕВРАЛЬ 8. Был бал у Государя Наследника Цесаревича. Приглашенных было до 700 человек.

ФЕВРАЛЬ 9. По случаю похищения покойным Политковским огромной суммы из инвалидного капитала назначен военный суд над всеми чинами, прикосновенными к этому похищению, и над членами комитета 18 августа 1814 года, которые слабостию надзора допустили оное. Председателем суда назначен фельдмаршал Князь Варшавский, а членами все генерал-аншефы.

Новым председателем комитета 18 августа 1814 года назначен генерал-адъютант граф фон дер Пален³⁰⁴, а членами генерал-адъютанты: граф Апраксин, Плаутин, Философов и Гринвальд³⁰⁵.

ФЕВРАЛЬ 10. Получено телеграфическое известие, что какой-то итальянец нанес Императору Австрийскому две раны кинжалом в плечо, благодаря Бога неопасные.

10. По делу злодея Политковского лишены генерал-адъютантского звания генералы: Ушаков, Арбузов, Граббе³⁰⁶, Засс и адмирал Колзаков. Все они и генерал Мандерштерн преданы военному суду за бездействие власти, беспечность и допущение важного государственного ущерба, — первые пять арестованные, а Мандерштерн не арестованным.

ФЕВРАЛЬ 11. По случаю рождения Ея Королевского Высочества великой Герцогини Мекленбург-Шверинской, сестры Государыни Императрицы, вся свита Государя Императора приносила поздравление Ея Высочеству. В Эрмитаже было представление итальянской оперы и балет.

ФЕВРАЛЬ 16. Злодей, нанесший ножом рану Императору Австрийскому, есть венгерец из Штульвейсенберха, он служил в гусарах, в последнее время был портным подмастерьем, имя его Ласло Леменьги.

Вместо генерала Мондерштерна Санкт-Петербургская крепость поручена петергофскому коменданту генерал-лейтенанту Карсакову³⁰⁷.

ФЕВРАЛЬ 18. Московский комендант Сталь³⁰⁸ скончался. Комендантом назначен генерал-лейтенант Дебан-Скоротецкий.

ФЕВРАЛЬ 23. Часовых дел мастер Буре сделал предложение отдать часть своего состояния и предложить всем ремесленникам уделить часть избытков своих на пополнение суммы, похищенной Политковским. При этом он рассуждал так: «Ежели у подсудимых отнимут состояние, то они пропадут, а мы, ремесленники, своим ремеслом пополним пожертвованное!» Ему объявили, что таковое действие ранновременно и предупредило бы милость и щедрость Государя.

Честный человек Буре.

ФЕВРАЛЬ 25. Князь Чернышев, идя пешком по Большой Конюшенной, упал и очень расшибся. Его довез домой граф Голенищев-Кутузов.

Мазини, Кошут³⁰⁹ и их клевреты опять начали рассылать эмиссаров с злодейскими намерениями. Приняты меры против всех иностранцев, прибыввающих к нам с английскими паспортами.

ФЕВРАЛЬ 27. На сцене Александринского театра умерла скоропостижно актриса Гусева³¹⁰.

199

МАРТ 3. 3-го марта было первое заседание генерального военного суда в Георгиевском зале Зимнего Его Императорского Величества дворца.

МАРТ 4. Сенатор Норов³¹¹ назначен товарищем министра финансов, и общий голос не одобряет этого назначения как сановника несведующего по части финансовой.

Сенатор Брискорн³¹² был товарищем генерал-контролера, и у него найдены отчеты Политковского, исправленные рукою его, Брискорна. Он утверждает, что это было сделано с ведома генерал-контролера и бывшего военного министра.

Коллежская асессорша Бауер убита упавшим карнизом того дома, где она жила; дом Мелиховой. Домохозяева бессовестно не исправляют домов своих.

МАРТ 7. В Кронштадте сгорела лесная биржа. Этот пожар причинил 1-му страховому обществу 125 тысяч рублей серебром убытку.

МАРТ 11. Получено из Москвы телеграфическое известие, в 9 минут, что загорелся Московский театр и что пожар так силен, что его не могут потушить. При этом случае сгорело два работника³¹³.

МАРТ 13. Из Америки приехал в Санкт-Петербург португальский подданный Гаррет, по фальшивому кредитиву Лондонского банка обманул здесь купца Вильсона, получил от него 18 тысяч рублей серебром и уехал за границу с мужем Вьярдо. О задержании Гаррета дано знать по телеграфу из Берлина в Париж и Лондон, и он уже находится в руках тамошнего правительства.

Честные люди иностранцы! А между тем европейские правительства им потворствуют. Вот тебе и образованность, вот тебе и свобода!

Скончался знаменитый актер Василий Андреевич Каратыгин³¹⁴.

МАРТ 14. Английский клуб давал обед князю Варшавскому. Гостей было 450 человек.

МАРТ 15. При похоронах Каратыгина стечение народа было так велико, что не было возможности войти в церковь. Народ не допустил поставить гроб его на дроги, а нес оный на себе.

На сгоревшей в Кронштадте лесной бирже находился лес купца Громова, проданный иностранным купцам за 120 тысяч рублей серебром. Для избавления иностранных купцов от потери Громов выдал им вторично сгоревшее количество леса. Вот русский человек, а не немец!

По случаю благородного поступка Громова английский посланник Сеймур произнес в Английском клубе похвальное слово на счет России вообще.

Слухи носятся, что лесная биржа в Кронштадте сгорела от поджога, сделанного купцом Чаусовым. Это подозрение падает на него оттого, что та биржа вторично загорелась со стороны дома, принадлежащего Чаусову.

МАРТ 16. Когда Государь Император получил известие, что при пожаре московского театра много работников находится в опасности, то Его Величество послал по телеграфу в Москву следующие слова: «Пусть театр горит, спасайте людей».

Вот царь!

Во время пожара московского театра один рабочий, стоя на верхнем карнизе, должен был или сгореть, или броситься с крыши. Крестьянин Марин по веревке влез на крышу и спас погибавшего. Народ в это время снял шапки и молился. Когда Марин совершил свой человеколюбивый подвиг, то ему

200

грошами набросали до 200 рублей серебром денег. Он приехал в Петербург, и Государь приказал представить его к себе.

МАРТ 17. По случаю растраты Политковским огромной суммы из инвалидного капитала граф Орлов подал мысль Ивану Алексеевичу Яковлеву³¹⁵ сделать денежное пожертвование в пользу того капитала. Граф Орлов полагал, что прилично было бы Яковлеву написать к Государю письмо следующего содержания: «В порывах молодости я проиграл Политковскому довольно значительную сумму и заплатил ему оную. Политковский разгласил, что эта сумма дает ему возможность вести такую роскошную жизнь, какую он вел, и, таким образом, я сделался невинною причиною, что его начальники вдались в обман, который не мог бы иметь места, если бы я никогда с Политковским не имел денежных счетов, а потому прошу Ваше Императорское Величество дозволить мне внести в инвалидный капитал миллион рублей серебром, дабы этим пожертвованием сохранить неприкосновенность того священного капитала, которому незабвенный Император Александр I-й положил такое благочестивое начало, и чтобы я сим действием мог выразить мою признательность нашему правительству и вам, всемилостивейший Государь, за те попечения, при которых возросло состояние моего покойного родителя».

Иван Алексеевич Яковлев внял мысли графа Орлова и пожертвовал миллион рублей серебром. Государь Император, приняв милостиво это пожертвование, пожаловал Яковлева камергером и кавалером ордена святого Владимира 3-й степени и, призвав его к Себе во дворец, лично благодарил его. Яковлев этим благородным поступком увековечил свое имя, а те семейства, которые должны были бы пополнить растраченную сумму, будут молить за него Бога.

Честный, благородный подвиг.

МАРТ 19. Был в Большом театре концерт в пользу инвалидов. Публики было 1500 человек и Его Величество с Великими Князьями.

МАРТ 21. Санкт-Петербургское купечество, узнав, что Чесменская богадельня должна 34 тысячи рублей серебром и не имеет средств выплатить этот долг, собрало между собою и иностранным купечеством 34 тысячи рублей серебром и поднесло их богадельне для уплаты долга. Сверх того Санкт-Петербургское купечество положило вносить ежегодно по 12 тысяч рублей серебром на содержание той богадельни.

Честь и слава нашему купечеству.

МАРТ 23. Из Берлина получено известие, что там арестовано 82 человека, собиравших порох и разное оружие для внезапного восстания.

О, мошенники!

МАРТ 28. Stabat Mater воспрещено исполнять на театрах. Это совершилось по безыменному письму, полученному Митрополитом Филаретом³¹⁶.

АПРЕЛЬ 5. Во время развода лейб-гвардии Измайловского полка горнист Василий Иванов вышел из фронта и жаловался Государю Императору, что ему не отдали именинных денег. Солдаты потом его заплевали.

1-го апреля графиня Воронцова-Дашкова пригласила к себе на обед некоторых иностранных посланников, которые часто бывают у нее в доме. Когда они съехались, то им сказали, что это первое апреля.

АПРЕЛЬ 8. Из Мюнхена получено известие, что Король, Королева³¹⁷ и Принцы ранены взрывом при произведении физических экспериментов профессором Либихом.

201

Князь Меншиков³¹⁸, прибыв в Константинополь, был окружен многочисленною прислугою от Дивана³¹⁹. Он всю эту прислугу отпустил с приличным награждением, сказав, что будет довольствоваться своею, и тем сделал то, что все его действия покрыты непроницаемою тайною, что правительству турецкому очень не нравится.

АПРЕЛЬ 10. В Берлине обнаружен снова преступный союз, имевший целью произвести германскую социально-демократическую республику. Главные двигатели этого союза суть: доктор Ладендорф, доктор Фалькенталь, учитель Герке, купец Нео, доктор Кальман, купец Леви и токарь Папе. Эти господа избрали начальниками кружков: содержателя библиотеки Мюллера, цирюльника Гаскерля, поручика фон Яригес, слесаря Гертера, сигарочного лавочника Бея, учителя Бурмейстера, Энгеля. Все эти канальи арестованы.

Светлейший князь А. С. Меншиков

Глупо сделает прусское правительство, ежели их не повесит.

АПРЕЛЬ 11-го. По делу злодея Политковского приговорены и конфирмовано:

Генерала Ушакова исключить из службы и сверх того выдержать под арестом в крепости 6 месяцев.

Адмирала Колзакова уволить от службы.

Генерала Мандерштерна оставить в прежней должности коменданта Санкт-Петербургской крепости и в звании члена Военного совета.

202

Генерала Арбузова назначить по-прежнему инспектором гвардейских запасных и гренадерских резервных и запасных баталионов.

Генерал-лейтенантам Граббе и Зассу объявлен строжайший выговор.

С генерала Ушакова и адмирала Колзакова взыскать то, что с каждого из них причитается по контрольному учету.

АПРЕЛЬ 13. Получено телеграфическое известие, что в Константинополе турки старого покроя режутся с новыми. Князь Меншиков послал за нашими войсками для подания помощи правительству.

АПРЕЛЬ 14. Обрушился 3-й этаж дома графа Штембок-Фермора в Рождественской части. Это хорошенькие постройки на продажу. О, спекуляторы!

АПРЕЛЬ 16. Отставной прапорщик Бардовский донес, что из полиции бежал арестант Клементьев, которого кто-то уговаривал застрелить Государя во время открытия Благовещенского моста; что у следственного пристава Безсонова хранятся стихи преступного содержания; что в Петербурге есть много вредных людей, что заставляет думать, что кроется заговор против Государя и правительства.

Мне кажется, что самый вредный человек есть господин отставной прапорщик Бардовский.

Были опечатаны бумаги и рассмотрены у Безсонова и Бардовского; так и есть: оказалось, что Бардовский все врал.

Не уймутся эти доносчики, доколе не явят над одним из них публичного примера строгости.

Река Нева вскрылась.

АПРЕЛЬ 19-го. День воскресения Господа Бога спасителя нашего. Во дворце был большой выход, и Государь Император изволил с нами христосоваться. Храни Его Господь.

АПРЕЛЬ 20. Князь Варшавский (Паскевич) уехал в Варшаву.

АПРЕЛЬ 23. Государь Император повелел заплатить долги генерал-майора Павла Константиновича Александрова. Справедливо и великодушно, ибо покойный министр императорского двора князь П. М. Волконский обидел Александрова при оценке Мраморного дворца, завещанного Александрову покойным его отцом, Великим Князем Константином Павловичем.

У супруги Александрова есть горничная Авдотья Романовская, которая много способствует к долгам Александровых³²⁰. При уплате долгов ей выплатили 15 тысяч рублей серебром. Откуда она взяла их!?

АПРЕЛЬ 25. Общество посещения бедных подчинено Человеколюбивому обществу и не может перенести этого, по его мнению, унижения. В Человеколюбивом обществе открылась ваканция правителя дел. Президент общества митрополит Никанор и главный двигатель дел, сенатор Дурасов³²¹ желают назначить правителем дел надворного советника Воянского³²², давно служащего помощником правителя дел, а Общество для посещения бедных старается дать это место надворному советнику Вагнеру, с тою целию, чтобы подчинить действия Человеколюбивого общества воле Общества посещения бедных. Для сего они интригуют через князя Одоевского³²³, человека честного и доброго, но слабого, у своего президента, Великого Князя Константина Николаевича, и уже убедили Его Высочество написать к Митрополиту о предложении Вагнера на место правителя канцелярии. Митрополит этим недоволен, и Бог знает, что из этого выйдет.

203

АПРЕЛЬ 26. Получено достоверное известие, что супруга французского посланника Кастельбажака беспрерывно и во множестве выписывает из-за границы контрабандные товары и здесь торгует ими.

АПРЕЛЬ 30. В присутствии Государя Императора был парад войскам гвардейского корпуса. Его Величество был доволен, и погода весьма благоприятная.

МАЙ 1. Государь Император и Государыня Императрица выехали в Гатчину, Цесаревич и Цесаревна — в Царское Село.

В Екатерингофе на гулянье было не более 10 тысяч человек, и то все простого народа.

МАЙ 5-го. Скончался министр народного просвещения князь Ширинский-Шихматов³²⁴. Добрый, почтенный был человек.

МАЙ 9. На Благовещенском мосту была закладка часовни.

Между министром императорского двора графом Адлерберхом и директором почтового департамента Прянишниковым³²⁵ возникли неудовольствия, вследствие которых Прянишников хочет оставить службу.

МАЙ 11. Получены известия из Парижа:

Une somme de 150 000 fr: ayant été volée dans le cabinet de l’Empereur, il fut constaté que dans la matinée où le vol s’était commis, deux personnes seulement étaient entrées dans le cabinet de Louis Napoléon, à savoir: le Maréchal de S^t Arnaud et le général Cornémuse; ce dernier, qui réellement était un brave et digne homme, ayant énergiquement protesté de son innocence et accusé implicitement le Ministre de la guerre de ce rapt; ce dernier le fit venir, et après une explication fort animée qui eut lieu dans le cabinet du ministre, la querelle s’envénima, et un duel а̀ l’е́ре́е sans temoins, dans le cabinet-même du maréchal, s’en suivit, dans lequel le général Cornémuse fut (et l’on ajoute traitreusement) tué. On fit courir le bruit qu’il était mort d’un coup d’apoplexie foudroyante.

Voila le peuple civilisé!

Canailles!

Espagne. La Reine Isabelle, ayant mit toute pudeur de côté, fait parade de son incontinence. On contait dernièrement que, s’étant éprise du colonel Alvarez, Elle se déguisa en homme, et alla trouver un soir le colonel dans sa caserne; celui-ci fut stupéfait et effrayé de cette apparition. Enfin, après quelques ébats qui, du côté du colonel n’étaient rien moins qu’ardents, car la Reine et peu attrayante de sa personne; tout à coup Elle fut saisie de convulsions et perdit connaissance, (on sait que cette Princesse est sujette au haut mal). Le colonel la croyant morte, en fut épouvanté, de l’énorme responsabilité qui pèserait sur lui; il ne trouva rien de mieux à faire que de la mettre dans sa voiture et la conduire au palais. Mais arrivé à la grille du château, le factionnaire, fidèle à sa consigne, ne voulut pas les laisser entrer; et appela tout le corps de garde; on peut juger de la scène qui s’en suivie. La Reine toujours évanouie, en habits d’homme, le vêtement en désordre, le colonel perdant la tête, et tout le reste des spectateurs stupéfait de voir leur souveraine dans un pareil état.

On prédit à la Reine Isabelle une chute prochaine, et comme l’Empereur des français ne permettrait jamais que la Duchesse de Montpensier montât sur le rône, il est assez probable qu’on favorisera le parti du Comte de Montémolin qui, après tout, vaut bien une Reine extravagante, quelque peu idiote et complétement dépravée.

204

Перевод с французского:

Из кабинета императора похищена сумма в 150 000 франков. Установлено, что в то утро, когда произошла кража, только два лица входили в кабинет Луи Наполеона, а именно: маршал де Сент-Арно и генерал Корнемюз. Последний, будучи действительно храбрым и достойным человеком, энергично клялся в своей невинности и обвинял намеками в этой краже военного министра. Тот приказал ему явиться; после очень бурного объяснения, имевшего место в кабинете министра, разгорелась ссора и последовала дуэль на шпагах, без свидетелей, в самом кабинете маршала. Во время нее генерал Корнемюз был (уверяют, что предательски) убит. Распущен слух, что он умер от внезапного апоплексического удара.

Вот цивилизованный народ!

Канальи!

Испания. Королева Изабелла, отложив в сторону всякий стыд, явила пример своей невоздержанности. Недавно рассказывали, что, увлеченная страстью к полковнику Альварецу, она переоделась мужчиной и пошла однажды вечером на поиски полковника в его казарму, но тот был удивлен и испуган подобным явлением. Наконец, после нескольких развлечений, которые со стороны полковника были менее всего пламенны, потому что королева малопривлекательная особа, она внезапно была схвачена конвульсиями и потеряла сознание (известно, что принцесса страдает эпилепсией). Полковник, считая ее мертвой, был сильно напуган огромной ответственностью, которая будет тяготеть над ним. Он не нашел ничего лучшего сделать, как поместить ее в свою карету и проводить ее во дворец. Но, по приезде их к ограде замка, часовой, верный приказу, не хотел позволить им войти и позвал всю охрану. Можно представить себе следующую сцену! Королева, все еще в обмороке, в мужской одежде, платье в беспорядке; полковник, потерявший голову, а все остальные — зрители, остолбенелые при виде своей государыни в таком положении!

Предсказывают королеве Изабелле близкое падение, а так как император французов никогда не допустит, чтобы герцогиня де Монпансье взошла на трон, довольно вероятно, что будут покровительствовать партии графа де Монтемолина³²⁶. Это, впрочем, послужит на благо королеве — сумасбродной, отчасти ненормальной и совершенно развращенной.

Отставной подполковник Антонов шел ночью по Большой Мещанской и остановился помочиться у будки часового. Часовой требовал, чтобы он этого тут не делал; Антонов ударил часового; часовой арестовал Антонова. Производится следствие.

10-го числа вечером, в Павловском, служащий при графе Клейнмихеле чиновник барон Витенгейм сидел в саду с дамой. Офицер лейб-гвардии гусарского полка Синельников хотел отнять у Витенгейма даму, и когда сей последний стал сопротивляться, то Синельников ударил его хлыстом по шапке, а Витенгейм Синельникова тростью по лицу. Обоих арестовали³²⁷.

МАЙ 13. Генерал-губернатор князь Голицын написал к Государю письмо, что он давно уже в городе Петербурге и еще не удостоился счастья представиться. Его Величество отвечал: «Принимаю кого хочу и когда хочу!»

Получено известие из Константинополя, что турки не соглашаются на предложение Князя Меншикова и дело дошло до того, что Его Светлость объявил, что уедет из Константинополя, и уже приказал, чтобы через три дня все было готово к отъезду.

МАЙ 14. Министр внутренних дел недоволен действиями князя Суворова, и более за то, что по своим губерниям дозволяет себе докладывать прямо Государю Императору и объявлять ему, министру, Высочайшие повеления. Получено также из Риги известие, что Князь Суворов позволяет себе публично за обедом бранить русских и все русское. Жаль.

205

Министр Внутренних Дел недоволен санкт-петербургским вице-губернатором Муравьевым³²⁸. Дело он ведет, как говорит министр, нечисто, и его беспрерывно видят на публичных гуляниях с публичными женщинами.

МАЙ 15. Застрелился отставной действительный статский советник Николай Иванович Комаров. В его комнате нашли записку его руки, чтобы никого в его смерти не винили, что он сам лишил себя жизни, и пакет с надписью: «Отдать дежурному флигель-адъютанту при его Императорском Величестве».

МАЙ 16. После ревизии театральной дирекции, при которой все найдено в исправности, по мнению и указаниям чиновника Инсарского³²⁹ высшее начальство начало делать различные затруднения Директору³³⁰ в управлении театрами. Намерения высшего начальства, конечно, благонамеренны, оно желает по возможности уменьшить расходы и прекратить дефициты. Но для этого мало-помалу отымает всю власть у Директора и дает такие повеления, которые неудобо-исполнительны или даже и совсем исполнены быть не могут. Например: чтобы всякий театр имел особые книги для записи в оные продаваемых билетов, а для сего нужно иметь до 900 книг! чтобы каждый билет был за подписью, а для сего нужно подписывать до 800 тысяч билетов или до 2170 в каждый день! Отымают у Директора возможность распоряжаться самыми мелкими ничтожными вещами, и дошло до того, что Директор видит невозможность далее управлять театрами. Скорбь и неудовольствие его дошли до того, что, не имея хороших певцов и певиц для итальянской оперы, не имея первой танцовщицы, ему предложили европейские знаменитости: в Париже — Приора, прекрасную 17-летнюю танцовщицу, в Берлине — Марию Тальони³³¹ и Миллера, в Париже знаменитых Крувелли и Лягранж³³² и Фраскини для оперы. Он сказал: «Бог с ними. Пусть выписывают и определяют, кого хотят».

Жаль, что в нем пробудили такое равнодушие.

МАЙ 18. 15 мая Высочайше повелено построить крепость при селении Рокино близ м. Рожища, в Волынской губернии. Крепость ту будут именовать Михаилградом.

МАЙ 19. Переговоры князя Меншикова с Диваном кончились очень неблагоприятно. Английский посланник Страффорт Каннинг, открытый враг России, употребил все средства, чтобы воспрепятствовать князю Меншикову в успешном окончании дела. Князь уже приехал в Одессу, и повелено готовить войска на военную ногу.

Разбойники эти иностранцы!

Великая Княгиня Мария Николаевна с детьми уехала за границу.

МАЙ 21. 14-го мая отправившийся из Кронштадта в Лондон английский пароход «Нептун» разбился о подводный камень близ острова Даго. Пассажиры и груз, в том числе 50 тысяч полуимпериалов, принадлежащие барону Стиглицу, спасены. Пассажиры приняты были самым гостеприимным образом помещиком бароном Унгерн-Штернбергом.

Новый командир лейб-гвардии Семеновского полка, флигель-адъютант полковник барон Бистром³³³ собрал офицеров и сказал: «Предупреждаю вас, господа, что не буду вам спускать даже малейшей ошибки или неисправности, и взыскания мои будут строги!» Один из полковников отвечал: «Смотрите, наш бывший командир генерал Гильденштубе³³⁴ так натянул струны, что ежели будете еще больше натягивать, то лопнут!»

18 мая скончался в Санкт-Петербурге известный своею благонамеренностию и добрыми делами коллежский советник Прокопий Иванович Панамарев³³⁵.

206

23. Государь Император и Государыня Императрица переехали из Царского Села в Петергоф.

МАЙ 29. Когда постигло несчастие генерал-лейтенанта Граббе, то генерал-адъютанты граф Пален и Сумароков³³⁶ послали ему по 10 тысяч рублей серебром, но он с благодарностию отклонил этот дар.

Назначенный временно командовать 4-м и 5-м пехотными корпусами генерал-адъютант князь Горчаков отправился к своему назначению. Начальником его штаба назначен генерал-майор Бутурлин³³⁷.

Сын генерал-майора Албрехта³³⁸ на минеральных водах в нетрезвом виде ударил палкою девицу Финклер.

Хорош мальчик!

ИЮНЬ 2. Генерал-адъютант Игнатьев назначен Витебским, Могилевским и Смоленским генерал-губернатором.

ИЮНЬ 3. Из Берлина получено известие, что 31-го мая нового стиля произошел странный случай в спальне Принцессы Фредерики-Вильгельмины Гессенской. Фельдъегерь Гейм пришел во дворец и изъявил желание говорить с Ея Королевским Высочеством. Дежурный камердинер Тиль, заметив расстроенный вид Гейма, растолковал ему, что это невозможно, и удалил его. В это время Принц и Принцесса еще почивали. Гейм нашел другого лакея и, объявив ему, что он должен сейчас говорить с Принцем Гессенским, который почивает с его невестою Альбертиною Спор, внезапно, чрез задние двери вошел в спальню, отдернул у постели занавеску и закричал: «Отдайте мне мою невесту, вы не имеете никакого права лежать в постели с моею Альбертиной!» Принцессе сделался обморок, Принц вскочил, и Гейма арестовали. Он бросился перед Принцем на колени, просил извинения, и оказалось, что он сумасшедший.

ИЮНЬ 5. Получено известие, что Великая Княгиня Мария Николаевна 9-го июня нового стиля прибыла благополучно в Дрезден.

ИЮНЬ 7. В 8 часов вечера прибыла в Петергоф Ея Величество, вдовствующая Королева Нидерландская Анна Павловна.

ИЮНЬ 13. Австрийский подданный Зальцман, имеющий денежную претензию и другие неудовольствия на князя Льва Кочубея³³⁹, вздумал сделать на него донос, что будто бы князь Кочубей хотел его застрелить. Для сего пришел он в дом князя, выстрелил из пистолета, положил оный на лестнице, а возле него пулю, побежал в полицию и объявил, что князь Кочубей выстрелил в него!

Ай да немцы!

ИЮНЬ 15. Королева Нидерландская Анна Павловна приехала в Санкт-Петербург.

ИЮНЬ 16. Свите Его Величества повелено прибыть в Царское Село по случаю назначенных 17-го, 18-го и 19-го чисел маневров.

15-го июня обнародован манифест о вероломном нарушении Портою наших преимуществ и прав на счет неприкосновенности православной церкви. После истощения всех убеждений и всех мер миролюбивого удовлетворения справедливых требований нашего Государя повелено войскам нашим двинуться в Придунайские княжества. Его Величество не намерен начинать войны, но занятием Молдавии и Валахии желает иметь в руках своих только залог, который бы во всяком случае ручался в восстановлении наших прав.

ИЮНЬ 20. Титулярная советница Лариса Ивановна Мильтопеус подала просьбу

207

Государю Императору, дабы дать ей привилегию для удержания поваров от нечистоты рук во время приготовления пищи. Сверх того предложила открыть секрет, посредством которого можно будет уничтожить и искоренить неверность и ревность между мужьями и женами и узнавать, точно ли жена верна мужу, а муж жене. Ее приказано было пригласить в 3-е отделение, но она, подав просьбу, сейчас уехала в Пермь³⁴⁰.

ИЮНЬ 22. В присутствии Государя Императора кадеты всех корпусов выступили в лагерь.

Генерал-адъютант граф Ржевуцкий хотел жениться на девице Молодецкой, но потом раздумал и получил от нее свое слово обратно. Засим он посватался на девице Дашковой. Дело было слажено, как вдруг г-жа Молодецкая-мать написала письмо к Государю, в коем не желает брака своей дочери с графом Ржевуцким, но единственно из мщения доводит до Высочайшего сведения легкость характера Ржевуцкого. Последствием этого было, что граф Ржевуцкий подал в отставку. Его все сожалеют.

ИЮНЬ 23. Прибыли в Петергоф Нидерландский Принц Вильгельм Фредерик и его супруга³⁴¹.

ИЮНЬ 25. Получено известие, что июня* в Очакове взорвало пороховой погреб с 900 пудами пороху. Разрушение ужасное, и многие жители погибли. Полагают, что взрыв был умышленный, ибо часовой, стоявший около погреба, беспрерывно и настоятельно просил, чтобы его сменили.

ИЮНЬ 26. Прибыл в Петергоф Наследный Великий Герцог Гольштейн-Ольденбургский с супругою³⁴².

ИЮЛЬ 1. Было гуляние на Елагином и был фейерверк. Публики было до 60 тысяч человек. В Петергофе необыкновенного празднества не было.

ИЮЛЬ 4. Странный случай: Гродненской губернии в Бельцском уезде крестьянка Олесюкова родила 21 марта девочку, после чего, выздоровев, занималась работами, а 18-го мая вновь родила также девочку.

ИЮЛЬ 5.

Paris, 26 Juin / 6 juillet. Je viens d’apprendre tout à l’heure qu’hier le 5 juillet, l’Empereur des français, dit Badinguot, a couru risque d’être assassiné а l’Оре́ra Comique où il eat allé. On a arrêté dans les corridors où il était attendu une dizaine de personnes armées de poignards et de pistolets. — Toutes ces conspirations finiront, ceperidant, un jour par quelque catastrophe.

Перевод с французского:

Париж, 26 июня /6 июля. Я узнал сейчас, что вчера, 5 июля, Император французов, прозванный «Баденго», рисковал быть убитым в Opéra Comique, куда он отправился. Было задержано в коридорах, где его ожидали, с десяток вооруженных кинжалами и пистолетами лиц. — Все эти заговоры кончатся, однако, когда-нибудь какой-нибудь катастрофой.

ИЮЛЬ 12. Совершены были в разных частях города крестные ходы с молебствием по случаю продолжающейся эпидемической болезни холеры.

В 3-м отделении беспрерывно получались безымянные доносы о существующем будто бы в Сибири тайном обществе. Писавший обнаружен. Это жид Шнеур, купец 1-й гильдии и первой степени каналья.

208

ИЮЛЬ 14. Ночью ехавший из заведения минеральных вод пароход «Рюрик» наехал на ялик, опрокинул его, и сидевшие в нем подполковник Баторский и коллежский асессор Зеланд утонули.

ИЮЛЬ 15. 10-го июня передовой наш отряд, состоящий из 5-й легкой кавалерийской дивизии, 5-й конной артиллерийской бригады и донского казачьего полка № 34 под начальством генерал-адъютанта графа Анрепа-Эльмпта³⁴³, переправился у города Леово через Прут и 3-го июля занял Букарест.

ИЮЛЬ 17. Изгнанник Герцен учредил в Лондоне русскую типографию при польском Демократическом товариществе для печатания возмутительных книг и пересылки оных тайным путем в Россию. Первая работа этой типографии «Юрьев день» получена на почте на имя санкт-петербургского предводителя дворянства Потемкина и, конечно, прислана и к другим лицам. Приняты меры, чтобы это злое, вредное воззвание об освобождении крестьян не распространилось.

Жаль, что не хотят этого разбойника Герцена взять в Лондоне без согласия английского правительства, которое так бессмысленно покровительствует возмутителям³⁴⁴.

ИЮЛЬ 19. 19-го, 20, 21, 23, 24 и 25 июля Государь Император делает в Красном Селе учения войскам гвардейского и гренадерского корпусов.

19-го июля генерал-адъютант граф Орлов уехал в Москву, в Тамбовскую, Рязанскую губернии в свое имение, по железной дороге, в экстренном поезде с 2-мя экипажами, 375 рублей серебром.

18-го июля Королева Нидерландская Анна Павловна уехала в Москву по железной дороге в экстренном поезде.

ИЮЛЬ 20. Великая Княгиня Елена Павловна весьма занимается украшением Каменного острова. Там около театра открыт новый трактир. Ее Высочество, желая поддержать это заведение, изволила обедать в оном, пригласив к своему столу 40 персон. После обеда были танцы до 11-ти часов вечера.

ИЮЛЬ 21. Дочь члена Государственного совета графа А. Д. Гурьева курила сигару, кисейное ее платье загорелось и обожгло ей грудь и плечи³⁴⁵.

ИЮЛЬ 22. Приехал поверенный в делах персидского шаха Сартип Махмуд-Хан со свитой.

ИЮЛЬ 23. По случаю предстоящей войны с турками (чего Боже сохрани) многие англичане хотят вступить в турецкую службу и осуществить план Кошута набором людей из инсургентов и из молдаван. Говорят, что в этом деле принимает участие и Каваньяк³⁴⁶.

ИЮЛЬ 24. Многие галицийские помещики стараются через Молдавию пробраться без паспортов в Россию. Для чего они это хотят сделать, знают только их пустые польские головы.

ИЮЛЬ 25. Со стороны Турции (Азиатской) пробираются в наши границы разные воровские партии и производят значительные грабежи, в особенности около Александрополя.

В Туле сделан выстрел в окно квартиры советника казенной палаты Лазарева-Станищева³⁴⁷. Подозревают, что это сделала губернская секретарша Чистякова из ревности, имеющая любовную связь с Лазаревым-Станищевым.

ИЮЛЬ 26. Имел я доклад у Государя Императора.

Наследный великий Герцог Гольстейн-Ольденбургский уехал за границу.

209

Королева Нидерландская Анна Павловна возвратилась из Москвы в Петергоф.

ИЮЛЬ 27. В Нижегородской губернии возмутились крестьяне помещиков Федорова и Киреевой. Волнение усилилось тем, что отставной губернский секретарь Светов приехал к ним под именем графа Орлова, едущего будто бы с тайными поручениями, и обещал им исходатайствовать свободу, а управителю грозил отдать его под суд за арестование зачинщиков. Господина Светова посадили в тюрьму.

Уж эти мне отставные губернские секретари!

ИЮЛЬ 28. В Полтаве отставной полковник Мосолов, имея любовную связь с гувернанткою своих детей, вынужден был удалить ее из своего дома по случаю ее беременности, но продолжал с нею переписку и, узнав, что одно из его писем читала 17-летняя дочь его, наказал ее через своих людей 800-ми ударами розог, после чего приказал завести орган и заставил ее плясать!!!

ИЮЛЬ 29. Государь Император изволил на Марсовом поле делать смотр трем полкам 17-й пехотной дивизии.

ИЮЛЬ 30. Его Величество изволил делать в Красном Селе учение гвардейскому и гренадерскому корпусам.

ИЮЛЬ 31. Имел я доклад в Петергофе у Государя Императора.

АВГУСТ 1. Войска 4-го и 5-го корпусов приняты в Бессарабии радушно. В Молдавии весь народ и старые бояре решительно на нашей стороне, но молодые бояре, большею частию воспитанные в Германии и Франции, беснуются, желают войны и перемены нынешнего порядка вещей. Некрасовцы³⁴⁸ совершенно против нас. Болгары, напротив, сочувствуют русским, но, обманутые в своих прежних надеждах, ведут себя чрезвычайно осторожно.

Генерал-адъютант князь Горчаков, всегда чрезвычайно удалявшийся от общества, скупой на хлебосольство, сделался весьма гостеприимен, и у него ежедневно обедает от 30-ти до 40 человек. Трудолюбивый, как и прежде, но прежде беспокойный и заносчивый, он ныне во всех своих распоряжениях сказывает чрезвычайное спокойствие.

АВГУСТ 2. Содержащийся в Суздальском монастыре раскольник Занегин сорвал с архимандрита Иоакима клобук и бросил на пол! Его предали суду, и повелено после суда перевести его в Соловецкий монастырь³⁴⁹.

Предвижу, что хотя не скоро, но со временем от раскольников будет большая беда.

Я имел в Петергофе доклад у Государя Императора.

АВГУСТ 4. У золотых дел мастера Вальяна похищено на 12 тысяч рублей серебром брильянтов. Подозревают нидерландского подданного Замма, гражданина Риги Гунста и кронштадтского мещанина Григорьева.

АВГУСТ 5. Ея Величество Королева Нидерландская отзывалась, что во время посещения Ею России, Ея любезного отечества, она все время чувствовала истинное наслаждение и счастие находиться между русскими и что она нашла в них такую любовь к царскому Дому и вообще такую благоразумную приверженность к настоящему порядку дел, каких давно в Германии не видно. Она в восторге от России и уезжает с сокрушенным сердцем, но истинным наслаждением от внимания к Ней русских.

210

АВГУСТ 6. В короткое время совершились значительные похищения — похищено брильянтов: у адмирала Рикорда³⁵⁰ на 14 тысяч рублей серебром, у золотых дел мастеров: Вальян на 12 тысяч рублей серебром, у Газе на 7 тысяч рублей серебром и у генерал-лейтенанта Цукато³⁵¹ серебра на 3500 рублей серебром.

АВГУСТ 8. Граф Орлов прибыл в Москву и пробудет там до 13 августа.

АВГУСТ 9. Имел я доклад у Государя Императора в Петергофе.

АВГУСТ 10. Барон Стиглиц, устраивает на свой счет (почти) железную дорогу от Санкт-Петербурга до Петергофа. Приказано было узнать, с какою целью он это делает, ибо нельзя предполагать, чтобы от этой постройки он мог извлечь выгоду, и не есть ли это опыт для постройки дороги далее по берегу Балтики до Риги? По секретным дознаниям оказалось, что барон Стиглиц в этом предприятии не ищет никакой выгоды, что постройку далее не поведет и что делает это только из желания быть полезным, даже и с собственным ущербом; но при этом есть у него сокровенная мысль, намерение, так сказать, честолюбивое: он надеется, что Петергофская дорога получит наименование его имени, т. е. дорогу будут называть дорогою барона Стиглица, и тем увековечится его имя, которое с его смертию исчезнет, ибо он не имеет прямого наследника.

АВГУСТ 11. Известие о Франции, преимущественно о Париже.

Лудовик Наполеон оказал Франции важную услугу, прекратив представительное правление, слабое и бестолковое, и восстановил власть единодержавную и твердую. Франция спокойна, в ней господствуют повиновение и порядок. От этого возникли вновь промышленность и торговля, пришли в движение капиталы. Парижане по-прежнему беззаботно прогуливаются, смеются, обедают в позолоченном доме у братьев Провансалов, пьют шампанское, хохочут и плачут в театрах. Иностранцы, в особенности англичане, толпами валят в Париж, наполняют и оживляют золотом его гостиницы и поощряют всякую промышленность. Люди, довольствующиеся поверхностью, находят, что Франция пользуется всеми благами и что спокойствие ее обеспечено! Но нынешнее правление ее не прочно. Оно держится только силою и страхом. Ни характер, ни действия Лудовика Наполеона не умели внушить народу доверенности. Он одарен от природы умом, проницательностью и необыкновенною настойчивостью. К тому присоединяется удивительная скрытность: никто не знает ни мыслей, ни намерений его. В 1847 году генерал Ж. спросил у Монтоллона³⁵²: «Скажите, что за человек ваш Наполеон?» — «Не могу сказать о нем ни слова, — отвечал Монтоллон, — я провел с ним два года (в Гаме), в одной комнате, и не знаю его». Эта скрытность нередко переходит в притворство, продолжительное и непрерывное. В продолжение трех лет своего президентства играл он перед своими приближенными — министрами, советниками, генералами — роль недогадливого простака, и они уверены были, что могут править им по своему произволу. Вдруг разразился он 2-го декабря 1851 года, и они увидели, на чьей стороне было простодушие и легковерие. Притворство имеет необходимую спутницу лживость, и в этом искусстве Наполеон III едва найдет себе подобного. О нем сказали очень удачно: «Обыкновенно он молчит, но лишь только разинет рот, то солжет». О сердце его говорить нечего: у него нет никакого сердца. Он не знает ни любви, ни дружбы, ни благодарности. Страдания человечества его не трогают. Правосудие ему неизвестно. Любовь его есть удовлетворение только скотской похоти, которая в нем очень сильна. Похождения его неисчислимы; разврат не знает границ. Друзей он не имеет, если исключить одного сеида, Персиньи, человека преданного ему искренно, честного и незлобного, но взбалмошного и полусумасшедшего. Неблагодарность,

211

презрение к правосудию и жестокосердие Лудовика Наполеона гласны. Он отнял имущество у детей Лудовика Филиппа³⁵³, который два раза даровал ему жизнь. На замечание об этом он отвечал: «Вольно ему было! зачем он меня не расстрелял!» Люди, жертвовавшие ему жизнью в то время как он был несчастлив, брошены им без внимания и сожаления. «Я их не знаю», — отвечал он тем, кто за них вступается.

Если сам Лудовик Наполеон не внушает любви и уважения, то окружающие его еще менее заслуживают почтения и доверенности. Дядя его, Жером, слывет человеком не злым, но ограниченным и глупым. Сын же его, Жером Наполеон³⁵⁴, в презрении у всех как человек злой и хитрый, как друг и покровитель красных республиканцев. Принцесса Матильда нравственностью своей не возбуждает большого уважения, но ее любят за доброе ее сердце и готовность к добру. Императрица Евгения пользуется уважением, поколику французы кого-либо уважать в состоянии. Она ведет себя весьма благопристойно, ласкова со всеми, доступна, не забывает прежних друзей и делает добро, сколько может. С тех пор, как она родила преждевременно, муж охладел к ней. Она вновь сделалась беременною, и если верить слухам, прежнее несчастие с нею повторилось. Знаменитый акушер Дюбуа утверждает, что она не в состоянии выносить ребенка. В этом случае Лудовик Наполеон непременно разведется с нею. Говорят, что в акте гражданского брака сделано умышленное упущение форм для того, чтобы в случае нужды объявить брак сей недействительным. Упущение состоит в том, что от провозглашения брака (обыск) до совершения его должны по закону пройти десять дней, а этот брак заключен в осьмой день. Лудовик Наполеон не поколеблется пожертвовать Евгениею своим замыслам, если обстоятельства того потребуют, и, конечно, сошлется на пример своего дяди.

О министрах и приближенных к нему лицах можно сказать: «Каков поп, таков и приход». В числе его сановников или доверенных особ нет почти ни одного честного и порядочного человека. Никто из прежних министров Карла X, Лудовика Филиппа, даже самой Республики не хочет служить ему. Чаще всего слышится имя министра иностранных дел Друэна де Люиза³⁵⁵. Это человек самый посредственный и в министерство Гизо³⁵⁶ был выгнан за неспособность. К тому же он величайший скупец и скаред. Получая значительное содержание, он не имеет своего экипажа и ездит на извозчиках. В делах он суетлив, бестолков и сварлив. Мерою честности нынешних министров или, по крайней мере, указанием общего об них мнения может служить рассказ, распространенный в публике и не встречающий сомнения, что однажды из кабинета Лудовика Наполеона украли 150 тысяч франков, а входили к нему четверо: дядя его Жером, маршал Сент-Арно, Друэн де Люиз и еще один министр. Дело это замяли, чтобы не наделать шуму и соблазна.

При этих обстоятельствах в народе господствует мнение, что нынешнее положение дел не может быть продолжительно. Прибегают к суеверным толкам. Говорят, что знаменитое каштановое дерево в Тюильрийском саду не распускалось в нынешнем году 20-го марта, а это случалось всегда перед переменою правления: в 1814, 1830, 1842 (кончина герцога Орлеанского), в 1847 и в 1851 году. Рассказывают, что царствование Наполеона прекратится в 1854 году, а в 1857 году воцарится Генрих V. Сверх того говорят, что Лудовик Наполеон суеверный, как и дядя его Наполеон I-й, боится зловещих птиц. В саду Елисейского дворца истребили с большим трудом вороньи гнезда, а теперь вороны поселились в Тюильрийском саду и карканьем своим тревожат временного хозяина. Достойно замечания, что Лудовик Наполеон со дня на день становится недоверчивее и боязливее. Бывши президентом, он разъезжал по

212

всем частям города без всякого прикрытия и не обращал внимания на толпу. Теперь окружен он всегда многочисленною военною командою. Кроме официального военного прикрытия, Наполеон окружен еще телохранителями из корсиканцев. Их всего человек шестьдесят. Они выбраны из самых отважных и отчаянных земляков Наполеона, и каждый из них был уже действующим лицом в каком-либо убийстве на родине. Они ходят в щегольском партикулярном платье, в руках у них трость с скрытым в ней кинжалом, в карманах пистолеты, за пазухою китовый ус с свинцовым наконечником. Эти господа, пешие и конные, вмешиваются в публику, где бывает Император, и наблюдают за людьми, которые к нему приближаются. Они расхаживают с тростями своими в толпе народа, громко разговаривают, смеются, поглаживают себе усы и озираются. Узнать их можно по уважению, которое оказывает им полиция, грубая в обращении с прочею публикою. — Лудовик Наполеон обыкновенно приезжает и уезжает не тою дорогою, которою его ожидают. В этой осторожности никто его не упрекает, но грустно думать, до какой степени безумия и злодейств нация доведена, революциями, что владыки ее должны на каждом шагу опасаться за жизнь свою!

Партии, раздирающие Францию, еще ни мало не сливаются. Легитимисты держатся в отдалении. Немногие исключения ничего не доказывают. Нечего дивиться, что пустой враль и хвастун Лярош Жаклен³⁵⁷ принял звание сенатора: он человек бесхарактерный и мот. Сословие судебное ненавидит Наполеона и его полицию и всеми средствами старается действовать вопреки им. Орлеанисты³⁵⁸ Моле, Гизо, Салванди³⁵⁹ также не присоединяются к тому, кто лишил имущества их принцев. Сословие ученых и литераторов — отъявленные враги Наполеона. К нему передались некоторые, но, на беду его, люди самые низкие и продажные: Верон, Гранье де Касаньяк³⁶⁰, Капорит и т. п. Учебное сословие оскорблено тем, что он дал духовенству сильное влияние в министерстве просвещения. Наполеон привязал к себе духовенство, но это не принесет ему такой пользы, какой он ожидает. Духовенство французское утратило в народе уважение, а тем и важность свою. Потворствуя всем сильным, какой бы партии или свойства они не были, французские духовные лица выказали непростительное малодушие и унизили себя перед всеми честными и благонамеренными людьми. Прежний Архиепископ благословлял и окроплял Святою водою дерева свободы, насаженные во дворе Большой Оперы, и совершал этот церковный обряд среди оперных крыс (rats), гнусных тварей самого безнравственного поведения³⁶¹. Нынешний Архиепископ Сибур³⁶² — отъявленный демократ и якобинец. Вообще католическое духовенство в последние времена доказало, что оно предано престолу царскому только на словах и помышляет единственно о собственной корысти и о распространении папской власти. Не так поступали духовные в первую революцию. Они гибли за Короля.

Купеческое и ремесленное сословие желают продолжения нынешнего правления, обеспечивающего коммерцию и промышленность, но в случае напасти защищать его не станут. К тому же легкомысленное и безрасчетное управление финансами угрожает бедою при первом бедствии, каковы неурожай, война и т. п. Не столько опасно затруднение государственных финансов, как намеренное увеличение разных денежных и промышленных предприятий, не имеющих твердого основания, и теперь сказывается пагуба этого размножения акций и других бумаг на бирже. Всякое политическое и самое незначительное известие возвышает и понижает курсы, обогащает немногих, разоряет и губит тысячи людей. Все эти новые компании (кредита поземельного, кредита движимостей и пр.) обогатили вначале своих учредителей, большею частью министров

213

и приверженцев Лудовика Наполеона, искусственным повышением курса, но теперь видимо падают и угрожают своим акционерам совершенным разорением. Лудовик Наполеон видит и чувствует опасность этого положения, но для поправления дел употребляет средства неверные и вредные. Однажды, при сильном понижении курса на все бумаги, он призвал к себе биржевых агентов (agents de change) и объявил им, что, если биржевые курсы в течение 48 часов не поднимутся, он назначит вместо нынешних 60-ти сто пятьдесят агентов. Должно знать, что эти агенты получают доход в несколько миллионов и делят его между собою. Зная, что Лудовик Наполеон непременно сдержит слово, они употребили все средства, пожертвовали важными суммами и успели поднять курс. Геройское средство удалось, но только на этот раз, и в случае повторения можно причинить большую беду.

До какой степени армия привержена к Наполеону, этого сказать нельзя. Известно только, что она ненавидит Сент-Арно, Маньяна и других нынешних генералов, но кончина или низвержение Лудовика Наполеона были бы величайшим бедствием для Франции. Двоюродный брат его никак не может наследовать ему, разве что кинется в объятия старых друзей своих, красных. Нет сомнения, что в случае перемены правления вспыхнут все гнусные и зловредные страсти, тлеющиеся под пеплом. Революция эта превзойдет силою и ужасом перевороты 1830 и 1848 годов. Реакция будет кровопролитная и беспощадная. Грозная партия красных присмирела, но не разошлась и не исчезла: она только ждет случая, чтобы напасть на свою добычу. Месяца за три перед сим хоронили жену или мать Распаля³⁶³. Не было никаких приглашений или даже объявлений, но на погребение явились 30 тысяч человек с иммортелями в петлицах и в глубоком молчании проводили гроб до кладбища.

Опасения неурожая и дороговизны хлеба увеличиваются. Холодная весна и сырое лето повредило жатве во многих провинциях Франции. Теперь министры Франции и Англии горько раскаиваются, что начали вредную распрю с Россиею за Турцию.

В Париже имеют о наших турецких делах самые вздорные и ошибочные понятия. Журналы совершенно сбили публику с толку. Замечательно, что в то самое время, как в русских журналах наблюдается в отношении к Франции и ее правительству величайшая скромность, парижские газеты бранят и поносят Государя нашего и Россию самым наглым образом. Французское правительство не может оправдываться свободою тиснения: в газетах и книгах печатают только то, что угодно ему, а все противное немедленно истребляется с наказанием виновного. Таким образом полиция захватила до выхода в свет и истребила брошюрку Жерара «Du partage de la Turquie»* за то, что в ней с похвалою говорят о Государе и его правительстве, и предали автора суду. Но суд не принял обвинения потому, что книжка не была еще опубликована, следовательно, закон тиснения не нарушен.

Провались сквозь землю вся Франция. Живи, матушка Россия.

АВГУСТ 12. Сестра графа Перовского графиня Толстая³⁶⁴ нанимает квартиру в доме генерала Данези. По окончании контракта Данези предложил ей выехать с этой квартиры, но она не согласилась. Тогда Данези без ее ведома наклеил на ее окнах билеты, что квартира отдается в наем. Сын ее, граф Толстой³⁶⁵, приняв это за оскорбление своей матери, письменно потребовал, чтобы Данези испросил у нее прощение, в противном случае потребует от него личного удовлетворения. Данези объявил, что он никогда не имел намерения оскорблять

214

графиню Толстую и в отчаянии, что его поступок принят с этой точки зрения. Этим объяснением граф Толстой остался доволен, и дело кончилось миролюбно.

Из Парижа приехал в французское посольство кабинет-курьер Жиль и привез с собою много контрабанды. Вечером перенесли оную в комнату швейцара, а на другой день передана она в модный магазин на Малой Конюшенной.

О, французики! О, проповедники чести и возвышенных чувств!

На Московской железной дороге от вылетевшей искры из машины загорелись два сарая. Сгорело 1600 сажень дров и десять вагонов для перевозки тяжестей.

АВГУСТ 13-го. Граф Орлов возвратился из деревни.

АВГУСТ 14. Из лагеря в Петергофе выступили в Санкт-Петербург военно-учебные заведения.

АВГУСТ 15. Был в Красном Селе парад гвардейскому и гренадерскому корпусам в присутствии Государя Императора.

АВГУСТ 16. 13-го августа показалась и 14-го числа была видна на северо-западе ниже и влево от Большой Медведицы комета с хвостом.

АВГУСТ 17. Королева Нидерландская Анна Павловна уехала за границу. Государь Император провожал Ее до Гатчины.

АВГУСТ 18. Отставной коллежский регистратор Тутукин, переезжая на ялике через Неву, бросился в воду, но был вытащен. Он хотел утопиться потому, что, имея жену и трех взрослых дочерей, не имел чем их кормить.

АВГУСТ 19.

Liste des fractions qui composent la propagande actuelle révolutionnaire de Londres.

1. Le comité central (allemand) démocratique, sous Kinckel, Ruge et Ronge.

2. Ligue secrête des communistes, sous Marx.

3. Comité d’agitation d’Autriche, sous Tausenau.

4. Comité national hongrois, sous Kossuth.

5. Comité républicain magyar, en opposition à celui de Kossuth, sous Maurice Perezel.

6. Comité national italien sous Mazzini et Saffi.

7. La société de la vraie Démocratie sous Ledru-Rollin.

8. Le comité socialiste (La révolution) sous Louis-Blanc.

9. Le comité central républicain-militaire sous Charras.

10. La fraction de Victor Hugo.

11. La société polonaise littéraire (aristocratique).

12. Comité central polonais, sous Wortcel (rédacteur du Démocrate pol.).

13. Ligue des socialistes polonais, sous L. Sawaszkiewicz.

14. Le comité d’agitation russe, sous Hertzen.

15. Ligue fraternelle Slave, sous Stojoewicz et Hertzen, qui vient de publier un livre „adressé à la noblesse russe“.

Перевод с французского:

Список фракций, которые поддерживают в Лондоне действенную революционную пропаганду:

1. Центральный (немецкий) демократический комитет под руководством Кинкеля, Руге и Ронге³⁶⁶.

2. Тайная коммунистическая лига под руководством Маркса³⁶⁷.

3. Австрийский агитационный комитет под руководством Таузенау³⁶⁸.

4. Национальный венгерский комитет под руководством Кошута.

215

5. Мадьярский республиканский комитет, оппозиционный комитету Кошута, под руководством Морица Перчеля³⁶⁹.

6. Итальянский национальный комитет под руководством Мадзини и Саффи³⁷⁰.

7. Общество истинной демократии под руководством Ледрю-Роллена.

8. Социалистический комитет («Революция»), под руководством Луи Блана.

9. Центральный республиканский военный комитет под руководством Шарра.

10. Фракция Виктора Гюго³⁷¹.

11. Польское литературное общество (аристократическое).

12. Центральный польский комитет под руководством Ворцеля (редактора «Польского Демократа»)³⁷².

13. Лига польских социалистов под руководством Л. Савашкевича.

14. Русский агитационный комитет под руководством Герцена.

15. Славянская братская лига под руководством Стоевича и Герцена, которые только что опубликовали книгу, «обращенную к русскому дворянству».

Хорошо правительство, не только терпящее, но даже покровительствующее этим разбойникам!

О, подлая Англия!

20. Le Roi de Prusse, ayant quitte le 12 août l’île de Rügen, est arrivé le même jour à Dobleran. En passant par Rostock, la voiture, dans laquelle se trouvaient les quatre officiers bavarois, qui étaient venus à Putbus, (Sa Majesté a été nommé chef du 6^me régiment d’Infanterie bavaroise) pour se présenter à leur chef, — et le conseiller Schneider, — fut assaillée par des sifflets et hués de la populace à l’entrée des faubourgs et deux pierres, jetées dans la voiture, frappaient le lieutenant bavarois König, et le conseiller Schneider, l’un à la tête, l’autre à la poitrine. Il est fort probable, que ces pierres étaient destinées à la voiture du Roi, qui suivait dans la distance d’une heure celle des officiers. Le plan de retourner de Dobleran à Berlin par Rostock, a été changé, et Sa Majesté a pris un détour par Wismar, en évitant Rostock.

Rostock est une des villes les plus démocratiques en Allemagne. La fermeté avec laquelle la police Prussienne a dernièrement agi contre un nid de conspirateurs dans cette ville, et arrêté les chefs du parti démocratique, a fait une profonde impression sur la démocratic Meklenbourgeoise, et comme la police de Rostock parait une des plus faibles et naïves, il n’est pas improbable, qu’un outrage à la personne du Roi fut prémédité.

Перевод с французского:

Король Прусский, покинув 12 августа остров Рюген, прибыл в тот же день в Доблеран. Во время проезда через Росток карета, в которой находились четыре баварских офицера, явившиеся в Путбус³⁷³ (Его Величество — шеф 6-го баварского пехотного полка), чтобы представиться своему шефу, и советник Шнейдер, подверглась при въезде в предместье нападению черни, которая свистала и гикала; два камня, брошенные в карету, ударили баварского лейтенанта Кёнига и советника Шнейдера, одного в голову, другого в грудь. Весьма вероятно, что эти камни предназначались карете Короля, которая следовала на расстоянии часа от офицерской. План возвращения в Берлин из Доблерана через Росток был изменен, и Его Величество предпринял объезд через Висмар, минуя Росток.

Росток — один из наиболее демократических городов в Германии. Строгость, с которою прусская полиция действовала в недавнее время против гнезда заговорщиков в этом городе, и аресты главарей демократической партии произвели глубокое впечатление на мекленбургскую демократию, а так как ростокская полиция оказалась одной из самых слабых и легковерных, не невероятно, что оскорбление личности Короля было предумышленным.

АВГУСТ 23. В 9 часов утра Государь Наследник Цесаревич изволил уехать по железной дороге в Москву.

216

Того же числа Его Высочество изволил благополучно прибыть в Москву, но часом позже назначенного времени, по той причине, что на Кулицкой станции, в 14 верстах от Твери, резервная машина при накачивании в оную воды сошла с рельсов и тем задержала поезд Его Высочества.

АВГУСТ 24. В правлении Московской железной дороги нет денег, а между тем многим должно платить. По случаю отъезда Государя Императора в Москву 1-го сентября граф Клейнмихель призвал к себе подчиненных и сказал им: «Смотрите, употребите наистрожайшие меры, чтобы во время проезда Его Величества не было жалоб». — «Да что же нам делать?» — отвечали они. На это граф им возразил: «Убью вас, ежели будут жалобы».

Граф П. А. Клейнмихель

АВГУСТ 26. Правитель Черногории, князь Даниил Петрович Негош³⁷⁴, просил о дозволении прислать в Россию двух молодых черногорцев для воспитания в наших военно-учебных заведениях. Государь Император изъявил на это согласие и повелел, когда первые кончат воспитание, прислать других и так делать всегда.

АВГУСТ 28. Государь Император и вся царская фамилия переехала из Петергофа на Елагин остров.

АВГУСТ 30. Его Величество с великими Князьями, кроме Наследника Цесаревича, был у обедни в Невской лавре.

217

Высочайше поведено, чтобы экипажи никогда и ни в каком случае не обгоняли крестного хода, а следовали бы сзади или же объезжали по другим улицам.

Его Величество изволил посетить увеселительное заведение Излера, где искусственные минеральные воды; пробыл там 3/4 часа и был доволен.

СЕНТЯБРЬ 1. В 9 часов утра Государь Император уехал в Москву по железной дороге. Государыня Императрица проводила Его Величество до станции. С Его Величеством поехали в одном с ним поезде: генерал-адъютанты граф Орлов, граф Адлерберх, военный министр князь Долгоруков, граф Клейнмихель и Философов. Поехал еще с Его Величеством Великий Князь Николай Николаевич и при Его Высочестве полковник Краснокуцкий, поручик граф Шувалов и подпоручик князь Трубецкой³⁷⁵.

Того же числа, 1-го сентября, в 8 часов 42 минуты пополудни, получено телеграфическое из Москвы известие от Государя Императора к Государыне Императрице следующего содержания: «Мы прибыли в Москву благополучно в 8 часов 15 минут вечера и все здоровы. Обнимаю тебя, завтра буду писать».

СЕНТЯБРЬ 2. Великая Княгиня Мария Николаевна предприняла путешествие в Шотландию.

СЕНТЯБРЬ 3. Государь Император изволил уехать из Москвы через Бобруйск, Брест-Литовск в Варшаву.

СЕНТЯБРЬ 6. В недавнем времени образовалась новая вредная для государств секта странников, называющая себя истинными христианами. Основываясь на том, что Иисус Христос во время земного своего бытия вел странническую жизнь, последователи этой секты обрекают себя странничеству; нигде постоянного жительства не имеют и, оставив свои дома и семейства, переходят из одного места в другое, не только не стараясь иметь нужные виды, но даже уничтожая прежние свои паспорты, отпускные и другие документы как носящие на себе печать Антихриста и свидетельствующие о их зависимости от земных властей и принадлежности к мирским обществам. Православного исповедания гнушаются, называя его Никоновским, православных же именуют еретиками и слугами Антихриста. Отвергая священство, брак, миропомазание, елеосвящение и причащение, они признают за таинство только крещение и покаяние — и то только совершенное ими. Всякое другое крещение, в особенности совершенное православными священниками, по мнению их, служит не к спасению, а к осквернению, почему вновь вступающих в их секту перекрещивают. Они проповедывают девство и заставляют женатых разлучаться с женами. Думая принадлежать одному Христу, не признают никаких властей и даже царя, которого считают врагом своей веры. — Секта эта образовалась преимущественно из беспоповщинской, с которою имеет много общего, и посему странники находят укрывательство в домах беспоповщинских раскольников.

СЕНТЯБРЬ 8. Государыня Императрица переехала с Елагина острова в Царское Село.

СЕНТЯБРЬ 9. Когда генерал-адъютант Кокошкин настаивал о переводе Ильинской ярмарки из Ромен в Полтаву, то он встретил многих противников, но Государь Император утвердил его предположения, и торговые обороты этой ярмарки превзошли все прежние: до того времени в Ромнах самый успешный торг был на 7 миллионов рублей серебром, а в 1853 году в Полтаву привезено было товаров на 16 миллионов и продано на 11 миллионов 436 тысяч рублей серебром.

218

Пусть же постыдится это стадо неблагонамеренных крикунов, желавших не общей пользы, а только своей собственной.

СЕНТЯБРЬ 10. Вилькомирского уезда дворянин Иван Белькевич, рассердясь на отца своего за отдачу без его дозволения луга с половины покоса, убил его. О, ужас!

СЕНТЯБРЬ 12. Из Царского Села уехал за границу Принц Нидерландский Вильгельм-Фредерик.

СЕНТЯБРЬ 14. Получено известие, что Государь Император благополучно прибыл в Варшаву 8-го сентября в 12 часов ночи. Слава Богу.

СЕНТЯБРЬ 16. Скончалась княгиня Долгорукова³⁷⁶, супруга г-на военного министра князя Василия Андреевича.

СЕНТЯБРЬ 18. Получено известие, что Государь Император 12-го сентября прибыл в Ольмуц и что 13-го был смотр австрийской армии, которая сделала большие успехи.

19. Un fait de la plus grande gravité vient de se passer à Paris; il s’agit du prix du pain, fixé par ordre du Préfet de police à 40 centimes le kilogramme. La mauvaise récolte qui désole la France et la chereté des grains qui en a été la cons’equence, a suggéré au gouvernement une mesure généralement blamée. On a d’abord fait tout pour empêcher que cette calamité ne fut connue, les journaux ont eu ordre de ne rien publier là-dessus; ceux du gouvernement, et le Moniteur en tête, se sont efforcés de donner le change aux mauvaises nouvelles qui se répandaient partout sur l’éventualité d’une disette. Une émeute formidable a eu lieu à Rennes; le peuple s’est rué sur les boutiques des boulangers et sur les maisons des marchands de céréales, qu’on désignait. — à l’instar de la première révolution, — comme des accapareurs. Cette nouvelle n’a été connue que par les voyageurs; car la police a intimé l’ordre aux journaux de ne pas en parler; plusieurs autres émeutes pour le même motif ont eu lieu sur divers points de la France et même dans les faubourgs de Paris. C’est alors que le gouvernement a pris le parti de fixer lui même le prix du pain à 40 cent. le kil. Le Préfet de police a fait venir les syndics de boulangeries et leur a signifié cet ordre, en leur déclarant en même temps, que si les pris des grains baissaient, on maintiendrait le taux actuel de 40^ct, afin de les compenser du préjudice qu’ils éprouveraient aujour d’hui. Les syndics ont fait observer au Préfet qu’il n’y avait aucune probabilité à ce que le prix du blé baissât, et qu’au contraire, on s’attendait à une hausse considérable et progressive pendant tout l’hiver. Alors, le Préfet leur répondit: “que siles boulangers ne voulaient pas obtempérer à ses ordres, le gouvernement était résolu d’établir de grandes manutentions à Paris et de vendre le pain pour son compte.“ Cette mesure désastreuse est la ruine de tous les boulangers; elle a occasionné des troubles parmi les ouvriers de faubourgs. Des hommes en blouse, au faubourg St. Marceau, ont péroré au milieu de rassemblements tumultueux; ils ont comparé l’ordonnance du Préfet, à la loi du maximum qui, perdant la révolution de 93, fixait le prix qu’on ne pouvait dépasser dans la vente des denrées et des marchandises, loi qui a eu les conséquences les plus funestes. — Les attroupements ont été dissipés et un grand nombre d’arrestations ont été faites.

Перевод с французского:

Факт огромной важности произошел в Париже. Дело идет о цене на хлеб, установленной по приказанию Префекта полиции в 40 сантимов за килограмм. Плохой урожай, разоряющий Францию, и дороговизна зерна, которая была следствием, внушили правительству эту меру, в общем заслуживающую порицания. Во-первых, было

219

предпринято все, чтобы воспрепятствовать распространению известий об этом бедствии. Пресса получает приказ ничего не писать об этом. Правительственная, с Moniteur³⁷⁷ во главе, старается опровергнуть дурные новости о возможном голоде, распространившиеся повсюду. Грозный мятеж имел место в Ренне. Народ кинулся на лавки булочников и на дома торговцев зерном, которых считали — по примеру первой революции — спекулянтами.

Эта новость была получена только от путешественников, так как полиция приказала печати не говорить об этом и о многих других волнениях, имевших место по тому же поводу во многих пунктах Франции и даже в предместьях Парижа. Вот тогда-то правительство решило само установить цену хлеба в 40 сантимов за кило. Префект полиции призвал старшин цеха булочников и познакомил их с этим постановлением, объявив им в то же время, что если цены на зерно упадут, то действующая такса в 40 сантимов все-таки будет сохранена, чтобы возместить им убытки, которые они несут в настоящий момент. Старшины доложили Префекту, что нет ничего невероятного в том, что цена на хлеб не только не снизится, но, наоборот, ожидается значительное повышение, которое будет прогрессировать в течении всей зимы. Тогда Префект им ответил, что «если булочники не согласятся поддержать эти постановления, то правительство решило устроить в Париже большие военные пекарни и продавать хлеб по своей цене». Эта злополучная мера — разорение для всех булочников; она произвела волнение среди рабочих предместий.

Люди в блузах из предместья St.-Marceau разглагольствовали среди взволнованных сборищ; они сравнивали ордонанс Префекта с законами о maximum’e³⁷⁸, благодаря которому проиграна была революция 93 года и который устанавливал предельную для продажи цену на продовольствие и другие товары, с законом, имевшим самые пагубные последствия. — Толпы были разогнаны, и большое количество арестов было произведено.

Государь Наследник Цесаревич возвратился в Царское Село из вояжа.

СЕНТЯБРЬ 21. В ночь на 21-е число при сильном морском ветре вода поднялась до того, что Троицкий мост очень повредило, а Литейный в некоторых местах даже сломало, и он был разведен. Нева во многих местах выходила из берегов, и по этому случаю лошади Великого Князя Константина Николаевича из Мраморного дворца были переведены в манеж Жандармского Дивизиона. Утром ветер утих, и все пришло в прежний порядок.

СЕНТЯБРЬ 23. Из Ольмуца пишут: когда по прибытии Его Императорского Величества в Ольмуц лейб-эскадрон кирасирского имени Его Величества полка проходил на разводе мимо Императора Франца Иосифа, Государь Император стал во главе эскадрона при громких и радостных криках солдат и народа.

СЕНТЯБРЬ 24. По случаю настоятельного требования турками, чтобы султан объявил войну России, европейские посланники заблагорассудили предложить турецкому правительству призвать часть англо-французского флота из Безики³⁷⁹ в Константинополь, и немедленно же прибыли туда два французские паровые фрегата, «Гомер» и «Магадер», и два английские паровые фрегата, «Фьюриос» и «Тигер», под предлогом безопасности султана и христиан.

СЕНТЯБРЬ 30. На пароходе «Владимир» прибыла Ея Королевское Высочество Герцогиня Нассауская с дочерью³⁸⁰. При них фрейлина Прен, полковник Герганген и семь человек прислуги.

ОКТЯБРЬ 1. Государь Император возвратился из-за границы в Царское Село.

L’ambassadeur Turc à Paris, Véli Pacha, a dit, entre autres forfanteries, qu’il ne doutait pas que cette fois-ci les armes du Padi-schah triompheraient des Russes, et qu’il était très probable que l’on parviendrait à reconquérir la Bessarabie et peutêtre même la Crimée, sans l’assistance de la France et de L’Angleterre.

Nous verrons!

220

Перевод с французского:

Турецкий посланник в Париже Вели-паша сказал, хвастаясь, что он не сомневается, что на этот раз армии Падишаха восторжествуют над русскими. Поэтому очень вероятна возможность обратного завоевания Бессарабии и, может быть, самого Крыма, без помощи Франции и Англии.

Посмотрим!

ОКТЯБРЬ 5. Государыня Цесаревна Мария Александровна в 2 1/2 часа пополудни благополучно разрешилась от бремени дочерью Великою Княжною Мариею Александровною.

ОКТЯБРЬ 7. По случаю разрешения от бремени Государыни Цесаревны совершено в Казанском соборе благодарственное молебствие.

Les articles de journaux au sujet du rappel de quelques officiers supérieurs français d’Olmütz, et même de Varsovie, où l’un d’eux s’était rendu sur l’invitation de S. M. L’Empereur, se trouvent confirmés d’après un bruit de la ville, annoncent le départ d’une dépêche pour Paris, dans laquelle notre auguste Souverain frapa l’insolence du gouvernement français par une expression aussi altière que juste, en disant: «qu’Il avait bien de s’étonner d’un procédé pareil, surtout de la part d’une Majesté à peine éclose.»

Paris.

8. Depuis que M^r Carlier a quitté le poste de Préfet, la police est mal faite; la plupart des anciens employés ont été remerciés, étant considérés comme insuffisamment Bonapartistes, — et remplacés par des intriguants et par des maladroits. Les services rendus sont mal payés et par conséquent la police est mal informée en général et principalement sur la formation et la composition des sociétés secrêtes, dont quelques unes trouvent même un appui auprès de personnes haut placées (Le prince Napoléon et le prince Murat.) — Les complots tramés depuis deux ans, ont facilement pû être découverts, par ce qu’ils ont presque tous été organisés par la Police et grâce à mille maladresses, personne n’a été dupe, que ceux qui se sont laissés prendre.

Cet état de la Police est cause, que le Comité révolutionnaire de Londres a pu sans grand danger réorganiser ses sociétés secrêtes avec leur ramifications dans toute la France. — Les émissaires de Mazzini, Ruge Worczal, Marx et Hertzen prennent ajourd’hui sans gêne leur route par la France, où ils ne trouvent, point d’obstacles pour porter les mots d’ordre à l’Etranger.

A Paris même le parti rouge est depuis une quinzaine de jours, nouvellement organisé et croit le moment peu éloigné pour réaliser ses projets aussi subversifs que sanguinaires.

Le comité hongrois sous Kiss, Hajnick, Czetz, Gorovy et Arassy développe depuis quelque temps à Paris une grande activité et entretient une correspondance suivie avec la Suisse et la Hongrie. Klapka et Telecki, tous deux en Suisse, ont des relations aves les enrollés dans les régiments autrichiens en Lombardie. Les Mousquetaires de Mazzini jouent un role important à Paris; les nommés Accursi, Caniti et Salicetti ont leurs relations avec les Princes Napoléon et Murat, ce dernier faisant faire une propagande active en sa faveur en Italie. A l’heure qu’il est, on présume la présence en Suisse de Mazzini et de Kossuth pour renouer leurs relations en Italie, et pendant que la Police les croit dans les Parages, Kossuth se trouve déjà de retour de son voyage, dans les environs de Paris, près de Fontainebleau, à une campagne qu’habite Kiss, son ci-devant secrétaire.

Le parti communiste à Paris a 6 ou 7 communes et reçoit son mot d’ordre de Marx et Engel, Schaper, Wilich et Trauske de Londres. Cette société se recrute

221

toujours principalement parmi les ouvriers. Le D^r Everbeck le chef actuel à Paris est en Suisse, pour mieux relier ses communes avec celles des cantons Zurich et Neufchatel où elles existent sous le nom de Sing und Bildungs Verein — Cette société secrête des communistes qui a pour but le renversement de toutes les institutions existentes compte sous le nom de Scandinavia, des adhérents en Dannemarc, en Suède et dans les provinces Baltiques de la Russie. — Le comité central s’efforce de toute manière à attirer ceux des ouvriers qui peuvent retourner dans leurs pays où leur serment les engage à former de nouvelles communes. — C’est sans contredit la société la plus dangereuse.

Le comité révolutionnaire allemand à Paris par le D^r Moeding de Dresde, Schouster de Hanovre, Deutch de Vienne, et Hartmann a ses ramifications avec toute l’Allemagne. Le comite Vallaque à Paris, sous Rosseti, Calesko, Josaphat et Voincesko reconnait également des principes démocratiques; Il tâche d’éveiller dans le pays une haine contre la Russie et dans ce but il у expédie, comme aussi en Moldavie, par Marseille diverses brochures dans les langues des principautés destinées а̀ у entretenir des sentiments hostiles à la Russie.

Quant au comité démocratique Polonais composé principalement des membres de la nouvelle émigration, exité par Ostrowski, Worczel, Darcz (d^r med.), Miroslawski, continue ses relations avec le comité central de Londres. — Il emploi dans les derniers temps plus d’activité que le parti aristocratique, — mais il semble plus découragé qu’il ne l’était il у a quelque années. Les quètes en Pologne, faites tant par des femmes que par des prêtres produisent toujours des commes assés fortes, qui parviennent à Paris par des voyageurs principalement Polonais.

Un émissaire dangereux, hardi et capable, est le nommé Gochringer; ancien hotelier à Baden Baden et refugié. Depuis 1849 il tient à Londres a public house, où se réunissent les émigrés de toutes les nations et de toutes les couleurs. Sous différents noms il a été en Hongrie, en Italie, en Pologne, en Allemagne, en mission pour le comité central de Londres; il voyage ordinairement sous le nom de Hart ou de Ficher.

Il est actuellement à Ostende à attendre un chargement d’armes venant des Etats Unis et mis à la disposition du comité central par leur frères d’Amérique pour la propagande révolutionnaire; Gochringer avait accompagné Kossuth en Amérique.

Dans le bureau télégraphique et des correspondances avec l’Etranger, se trouvent employés: Hoerfel et Englaender, tout deux agents de Mazzini; le bureau est pourtant subventionné par le gouvernement, sous la direction du S^r Robert, employé de Police général du Ministère de l’intérieur. On pense que ce Robert est l’auteur de l’opuscule qui a paru, il у a quelque temps, sur le mariage du Duc de Brabant, «par une Belge».

Перевод с французского:

Статьи в печати по поводу отозвания некоторых высших французских офицеров из Ольмуца и даже из Варшавы, куда один из них вернулся по приглашению Его Величества Императора, находят себе подтверждение в городском слухе, гласящем, что в Париж отправлена депеша, в которой наш августейший Государь громит наглость французского правительства в выражениях столь же высокомерных, сколь и справедливых, а именно, что «он мог только удивляться подобному поступку, в особенности со стороны едва вылупившегося монарха».

Париж.

С тех пор, как г-н Карлье покинул пост Префекта, полиция стала плоха, из старых чиновников большая часть уволена, будучи рассматриваема как недостаточно Бонапартистская, и замещена интриганами и невеждами. Выполняемые ею обязанности плохо оплачиваются, и, следовательно, полиция плохо осведомлена вообще, а главным образом относительно образования и состава тайных обществ, из которых некоторые

222

находят даже поддержку у высокопоставленных особ (принц Наполеон и принц Мюрат³⁸¹). Заговоры последних двух лет были легко раскрыты, поскольку почти все были организованы полицией, и так неловко, что никто не был обманут, разве только те, кто сам попался.

Такое положение полиции есть причина того, что революционный Комитет в Лондоне может без большого опасения преобразовывать свои тайные общества с их разветвлениями по всей Франции. — Эмиссары Мадзини, Руге, Ворцеля, Маркса и Герцена разъезжают в настоящее время без стеснения по Франции, где они не встречают препятствий для передачи приказаний из-за рубежа.

Даже в Париже партия красных организовалась заново недели две назад и ждет очень недалекого момента, чтобы провести в жизнь свои столь же гибельные, сколь и кровожадные проекты.

Венгерский комитет под главенством Kucca, Hajnick, Czetz, Gorovy и Arassy проявляет с некоторого времени в Париже большую активность и поддерживает постоянную переписку с Швейцарией и Венгрией. Клапка и Телеки³⁸², оба в Швейцарии, получают вести от своих сторонников в австрийских войсках в Ломбардии. Мушкетеры Мадзини играют важную роль в Париже; некие Accursi, Caniti и Salicetti имеют сношения с принцами Наполеоном и Мюратом. Этот последний ведет усиленную пропаганду в свою пользу в Италии.

В тот момент, когда предполагалось, что Мадзини и Кошут находятся в Швейцарии для возобновления своих отношений с Италией и Полиция считала, что они еще там, — Кошут находился уже на возвратном пути из своего путешествия, в окрестностях Парижа, где около Фонтенебло в деревне проживал Кисе, его бывший секретарь.

Коммунистическая партия в Париже имеет 6 или 7 коммун и получает приказания от Маркса и Энгельса, Шапера, Виллиха³⁸³ и Трауке из Лондона. Это сообщество пополняется всегда главным образом из рабочих. Д-р Эвербек³⁸⁴, действительный парижский их глава, находится в Швейцарии, чтобы лучше наладить связь своих коммун с коммунами в кантонах Цюриха и Нефшателе, где они существуют под именем «Певческое и художественное объединение». — Это тайное общество коммунистов, которое имеет целью ниспровержение всего существующего строя, насчитывает, под названием «Скандинавии», сторонников в Дании, Швеции и Прибалтийских провинциях России.

Центральный комитет старается всяким образом привлечь тех рабочих, которые могут вернуться к себе на родину, где присяга обяжет их формировать новые коммуны. — Это бесспорно наиболее опасное общество.

Немецкий революционный комитет в Париже, через д-ра Moeding’a из Дрездена, Шустера из Ганновера, Дейча из Вены и Гартмана³⁸⁵, имеет свои ячейки по всей Германии.

Валахский Комитет в Париже, под главенством Россети, Калеско, Иосафата и Воинцеско, равным образом исповедует демократические убеждения.

Он пытается возбудить в своей стране ненависть к России, и для этой цели он отправляет туда, так же, как и в Молдавию, через Марсель различные брошюры на языках княжеств, предназначаемые поддерживать враждебные чувства к России.

Что касается до демократического Польского комитета, то он составлен главным образом из членов новой эмиграции, возглавляется Островским, Ворцелем, Даршем (доктором медицины), Мирославским и не прерывает своих отношений с Центральным Комитетом в Лондоне. Он проявляет в последнее время больше активности, чем аристократическая партия, но внешне кажется вот уже несколько лет более обескураженным, чем был несколько лет назад³⁸⁶.

Сборы пожертвований в Польше, производимые женщинами и священниками, дают постоянно достаточно большие суммы, которые переправляются в Париж через путешественников, преимущественно поляков.

Эмиссар опасный, смелый и способный есть некто Гохрингер, бывший хозяин гостиницы в Баден-Бадене и беглец. С 1849 г. он содержит в Лондоне «a public house», где собираются эмигранты всех наций и всех оттенков. Под различными именами он был в Венгрии, в Италии, в Польше, в Германии, с поручениями от центрального Лондонского комитета. Он путешествует обычно под именем Харта или Фишера.

223

Настало время ожидать в Остенде прибытия из Соединенных Штатов оружия, направляемого в распоряжение центрального комитета их братьями в Америке для революционной пропаганды. Гохрингер сопровождал Кошута в Америку.

В международном почтовом и телеграфном бюро служат чиновники Герфель и Энглендер, оба агенты Мадзини. Это бюро, однако, получает денежное пособие от правительства, находится под управлением доктора Робера, чиновника Полиции генерала министерства внутренних дел. Полагают, что этот Робер — автор произведеньица, появившегося несколько времени тому назад по поводу женитьбы герцога Брабантского от имени «одной Бельгийки».

ОКТЯБРЬ 10. У старшего адъютанта военно-учебных заведений подполковника Корсакова³⁸⁷ был гувернер Стерн. Этот господин, как вообще злодеи немцы и французы не воспитатели, а развратители нашего юношества, вместо того чтобы заняться образованием вверенного ему ребенка, начал стараться свести любовную связь с женою Корсакова.

Государь Наследник Цесаревич весьма справедливо полагал, что такому гувернеру должно воспретить быть гувернером.

Так сделано: Стерн обязан подпискою не гувернерствовать и его выслали на жительство в Митаву к его отцу.

ОКТЯБРЬ 11. По случаю предстоящей войны с Турциею Государь Император соизволил, чтобы из каждого гвардейского полка было послано в действующую армию по три офицера: по одному штабс-капитану, одному поручику, одному подпоручику или прапорщику. По объявлении этого в полках все офицеры изъявили желание служить против неприятеля, и потому был брошен жребий.

ОКТЯБРЬ 13. В Ольмуце Государь Император пригласил французских генералов в Варшаву, желая показать им свои войска, но французский Император не позволил своим генералам, бывшим в Ольмуце, ехать в Варшаву!

Все французские генералы в Париже, узнав о таком неприличном действии своего Императора, явились к военному министру и просили, чтобы он доложил Лудовику Наполеону, что этим запрещением он бесчестит их мундир и потому все они желают оставить службу.

Дело это было замято переговорами.

ОКТЯБРЬ 15. Из Парижа пишут, что Рашель³⁸⁸ поссорилась с Императором Лудовиком Наполеоном. — Поссорилась!!! Пишут, что у Рашель есть сестра весьма неприятной наружности, которая имела роли в пьесах, игранных Рашелью. Император будто бы запретил давать ей роли. Рашель прогневалась и сказала, что Император имеет право давать места правительственные, а она как царица театра имеет право давать роли. — Засим Императору угодно было, чтобы Рашель играла в Тюильри, но она не согласилась. Для примирения с Рашель Его Величество пригласил ее к своему обеденному столу, — она обедать поехала, а играть все-таки не согласилась.

Я не верю этой басне и думаю, что Лудовик Наполеон за такую дерзость выслал бы ее из Франции. Если же это правда и он ее не выслал, то дурно сделал.

ОКТЯБРЬ 17. Городовой унтер-офицер Колотенко, квартира коего на Литейной в 3-ем этаже, придя ночью домой после дозора, застал у своей жены под кроватью писаря военных поселений Лазарева, завернутого в одеяло. Это не понравилось Колотенке, он рассердился, а жена его испугалась и бросилась в окно; Лазарев последовал за нею, и оба убились.

Война с турками началась: 8 наших канонерских лодок и два парохода плыло по Дунаю от Измаила к Галацу. Прибрежная батарея крепости Исакчи

224

начала стрелять по судам. С судов отвечали, сожгли полгорода, разрушили батарею, но при этом случае капитан-лейтенант Верпаховский убит и до 50 человек экипажа также убито (6) и ранено (46).

Первый выстрел сделали турки. Дай Бог, чтобы эта несчастная война благополучно кончилась.

В журнале «Шаривари»³⁸⁹ напечатано, что Государь, желая вознаградить труд графа Нессельроде по восточному вопросу, возвел его в Княжеское достоинство, назвав его князем Циркуляровым!

Насмешка тому, что много было разослано циркуляров к иностранным державам.

Мерзавцы французы!

ОКТЯБРЬ 18. Состоящий в гвардейском корпусе генерал-майор Салос³⁹⁰ послан в Молдавию и Валахию формировать милицию.

ОКТЯБРЬ 19. Для Варшавской железной дороги заказаны в Англии чугунные мосты. По нынешним политическим обстоятельствам приказано графу Нессельроде спросить английское правительство, будут ли эти заказы исправно исполнены, ежели воспоследует разрыв между Россиею и Англиею.

Прибыла в Санкт-Петербург знаменитая трагическая актриса Рашель.

ОКТЯБРЬ 21. Великая Княгиня Мария Николаевна возвратилась из-за границы.

Объявлен Высочайший Манифест, в коем сказано, что турецкое правительство на миролюбивые условия Европы и наше долготерпение ответствовало объявлением войны и прокламациею, исполненною изветов против России.

Итак, Россия вызвана на бой. На тя, Господи, уповах.

ОКТЯБРЬ 22. Был внезапный парад гвардейскому корпусу, во время коего Государь Император объявил войскам об объявленной нам турками войне.

ОКТЯБРЬ 25. В Царском Селе были крестины Великой Княжны Марии Александровны. Восприемниками были: Государь Император, Принц Александр Гессенский, Великая Княгиня Мария Николаевна и Великая Княгиня Мария Павловна.

Из Венгрии получены известия, что там разнеслись слухи, будто бы Государь Император открыл заговор против правительства и что глава этого заговора есть флигель-адъютант полковник граф Орлов³⁹¹. Узнав об этом, Государь приехал к генерал-адъютанту графу Орлову и сказал: «Что бы ты сделал, если бы твой сын был причастен к заговору?» — «Я приказал бы его повесить!» — отвечал граф Орлов. После этого флигель-адъютант граф Орлов был повешен, а отец его посажен в крепость.

Бездельники иностранцы решительно дали своим действиям и возгласам заглавие: «Не любо — не слушай, а лгать не мешай!»

Хоть убей меня, а все-таки скажу, что, кроме русской, нет честной нации на свете.

ОКТЯБРЬ 26. Un employé du Ministère Prussien de l’Intérieur, ayant été envoyé dans la province de Prusse et dans le Grand-Duché de Posen, pour une affaire spéciale, a profité de cette occasion pour se mettre au courant des menées polonaises. Revenu à Berlin, il a fait part de ses observations.

Il parait que l’émigration Polonaise, dans les provinces de la Prusse et de l’Autriche déploient, depuis qie la complication d’Orient a pris un caractère plus sérieux, une grande activité. Dans ce moment on semble surtout avoir à coeur se rassembler autant d’argent que possible. A cette fin on a organisé une espèce d’emprunt forcé sous forme d’une association par actions au profit de l’émigration. L’agent en question a

225

cité un propriétaire auquel on avait imposé de ces actions pour une somme de 30/m francs, et qui ne s’est libéré de cette exigence qu’en faisant un don volontaire de 5/m francs.

Des propriétaires qui ne partagent nullement les tendances révolutionnaires de leurs compatriotes, sont néanmoins dans l’impossibilité de se soustraire à cette imposition en faveur de la révolution, car leur refus est considéré comme une trahison et ils sont immédiatement mis au ban de la société polonaise, qui en Prusse et à Posen forme en quelque sorte une famille.

D’autre part, il semble certain que la population des campagnes ne prend aucune part à ces menées de la noblesse, qui, surtout en Galicie, se voit menacée par ces paysans et en même temps a la plus grande méfiance pour sa propre caste. Cet état de suspicion dépasse toute idée et rend la surveillance extrêmement difficile. Le propagateur principal des idées révolutionnaires à Posen est le clergé, qui, à peu d’exception près, est généralement très mauvais.

Le Baron de Manteuffel a enjoint aux autorités supérieures en Prusse et à Posen de redoubler d’activité pour avoir l’oeil sur tous les mouvements des Polonais.

Перевод с французского:

Один чиновник Прусского Министерства Внутренних дел, будучи послан по специальному вопросу в Восточную Пруссию и Великое Герцогство Познанское, воспользовался таким случаем, чтобы выведать польские интриги. Вернувшись в Берлин, он поделился своими наблюдениями. Оказывается, польская эмиграция в прусских и австрийских провинциях развивает с тех пор, как обстановка на Востоке серьезно осложнилась, бурную деятельность. В настоящий момент, кажется, особенно заботятся набрать сколько только возможно денег. На этот предмет организован род принудительного займа в виде акционерных обществ в пользу эмиграции. Названный агент привел случай с одним домовладельцем, которого вынуждали приобрести эти акции на сумму 30 000 франков, и тот мог освободиться от этого, только добровольно пожертвовав 5000 франков. Собственники, не разделяющие совершенно революционных настроений своих соотечественников, не в состоянии, однако, уклоняться от этого обложения в пользу революции, так как их отказ рассматривается как измена и они тотчас будут изгнаны из польского общества, которое в Пруссии и Познани образует как бы одну семью. С другой стороны, известно вполне определенно, что сельское население совсем не принимает участия в происках знати, которая, в особенности в Галиции, чувствует угрозу и в лице своих крестьян, и, одновременно, очень опасается своего собственного сословия. Подобное состояние настороженности превосходит все ожидания и делает надзор крайне затруднительным. Главный проповедник революционных идей в Познани — духовенство, которое за очень малым исключением в общем очень дурно.

Барон фон Мантейфель предписал высшим властям Пруссии и Познани удвоить усилия, дабы следить за всеми действиями поляков.

25-го октября был прочитан во всех церквах манифест об объявлении нам войны турками.

25-го октября драматическая актриса Рашель имела первый дебют в Михайловском театре, «Федра».

ОКТЯБРЬ 27. Государь повелел собрать в Санкт-Петербурге и в Москве всех каретников и предложить им, чтобы они как можно скорее сделали 360 парковых повозок. Все охотно принялись.

ОКТЯБРЬ 28. В Воронеже крестьянин помещика Александра Алексеевича Панина, Холопов, когда его отдавали в рекруты, объявил, что он не достоин присягать, ибо мужеложествовал с своим барином.

ОКТЯБРЬ 29. Царская фамилия переехала из Царского Села в Гатчину.

НОЯБРЬ 4. Получено известие, что в Азии турки напали на наш форт «Святой

226

Николай» и вырезали в оном две роты. Но, слава Богу, получено также известие, что 23 тысячи турок переправились через Дунай у Олтеницы (насупротив Туртукая) и укрепились ретрашаментами. Русские под начальством генерала Данненберга³⁹² повели атаку. Шесть батальонов пошли на приступ и на штыках овладели ими. Слава Богу.

НОЯБРЬ 7. Обнаружено, что госпожа Рашель имеет страсть к женщинам и во время ее пребывания в Петербурге она волочилась за госпожею Мила.

НОЯБРЬ 9. Московские каретники предложили построить 180 телег для парка без наималейшего вознаграждения. — Честно.

Для этих телег московское дворянство пожертвовало 500 лошадей. И это честно.

НОЯБРЬ 13. Пишут из Парижа (Чихачев).

«A Paris on est tout aussi fanatique à l’endroit des Russes qu’à Constantinople, et je ne serais pas étonné si Kisséloff fût obligé de demander ses pasports un de ces quatre matins.»

Перевод с французского:

«В Париже настроены по отношению к России так же фанатично, как и в Константинополе, и я не буду удивлен, если Киселев будет принужден потребовать свои паспорта в один из ближайших четырех дней».

А наши здесь господа все-таки этого не видят и беспрерывно целуются с этими погаными французами!

НОЯБРЬ 16. Прибыла из-за границы в Гатчину Великая Княгиня Ольга Николаевна с супругом Принцем Виртембергским.

НОЯБРЬ 18. Река Нева покрылась льдом.

НОЯБРЬ 24. Государь Император и вся Царская фамилия из Гатчины переехала в Санкт-Петербург.

НОЯБРЬ 27. Управляющий домами Томсона и Бонара, Белль, когда министр финансов объявил всем англичанам и французам, чтобы они насчет торговли были спокойны, ибо по случаю войны с турками, хотя бы был разрыв с их правительствами, все-таки они будут под защитою нашего, то англичане условились написать к министру финансов благодарственный адрес, но г. Белль этому очень противился. Вообще он нам очень враждебен.

С начала войны с турками английский посланник Сеймур³⁹³ часто ездил к персидскому поверенному в делах Махмут-Хану. Посещает он его тайно и ездит в сюртучке на извозчике. Эти посещения, конечно, для нас враждебны.

НОЯБРЬ 28. Честные иностранцы печатают в своих журналах, что война России с Турцией не есть война русских против турок, а война варварства против просвещения!

Наконец уже и турки народ просвещенный, а мы, бедные, все еще варвары!

Есть ли Бог, есть ли совесть, есть ли честь у этих французов и англичан?! Подлецы.

30. Получено донесение от князя Воронцова о решительной победе, одержанной 14-го ноября близ Ахалцыха 7 1/2 баталионами 13-й пехотной дивизии при 14-ти орудиях, 9-ти казачьих сотнях и 17-ти сотнях милиции над 18-тысячным турецким корпусом Ферик-Паши. Русскими войсками командовал генерал-лейтенант князь Андроников³⁹⁴.

227

Пехота наша перешла через реку Посхов-Чая по грудь в воде и бросилась в атаку. Отбито у турок 9 пушек, лагерь, обоз и артиллерийский парк. Турок положено до 5 тысяч человек. Бой продолжался с утра до вечера и прекратился по неимению противников.

Получено донесение от князя Меншикова, что первая турецкая эскадра, решившаяся выйти на бой 18 ноября, истреблена вице-адмиралом Нахимовым³⁹⁵. Турецкий адмирал Осман-Паша взят в плен и приведен в Севастополь.

Неприятель был на Синопском рейде. У него истреблено 7 фрегатов, 1 шлюп, 2 корвета, один пароход и несколько транспортов. На этих судах должно считать до 400 орудий. Все и суда и орудия потоплены. Засим оставался еще один пароход, который спасся по превосходной быстроте своей. А на нем был какой-то английский адмирал, — фамилия ему — Подлец! За эту победу молились мы во дворце Богу. Слава Ему, всевышнему.

В Витебской губернии введена инвентарная система.

ДЕКАБРЬ 2. Французский посланник Кастельбажак прислал к графу Нессельроде письменное поздравление с победой над турками в Азии и под Синопом. Вследствие этого Государь Император первого декабря принял Кастельбажака и благодарил его.

ДЕКАБРЬ 3. Флигель-адъютант Скобелев³⁹⁶ привез из Тифлиса донесение, что князь Бебутов³⁹⁷ разбил сераскира. Взял с бою 24 орудия, 30 знамен, все парки, обоз и лагерь. Наша потеря довольно значительна.

При орудиях у турок прислуга большею частью была из иностранцев — все побиты.

Слава тебе, Господи, слава тебе.

ДЕКАБРЬ 5. Графиня Екатерина Михайловна Салтыкова³⁹⁸, разослала безымянные письма к графу Орлову, к князю Голицыну, к Философову, к Ольсуфьеву³⁹⁹, к Бибикову и к Сабурову о том, что муж ее, граф Лев Григорьевич Салтыков⁴⁰⁰, намерен соблазнить старшую дочь свою.

Письма писаны ею самой, но она отпирается. И то и другое — подло.

ДЕКАБРЬ 6. Царскою милостью сего дня произведены: один генерал-лейтенант в генералы от инфантерии, 22 генерал-майора, из них 21 в генерал-лейтенанты и один в тайные советники, 49 полковников в генерал-майоры.

ДЕКАБРЬ 9. Несколько вице-губернаторов переведены из одной губернии в другую. За это слышны большие жалобы на г. министра внутренних дел, и в особенности тульский вице-губернатор Баранович⁴⁰¹ вопиет за перевод в Архангельск: за то, что он приобрел в губернии любовь и уважение, следовательно, может иметь излишне сильное влияние!

ДЕКАБРЬ 15. Генерал-губернатору Шульгину⁴⁰² сделался род удара. У него отнялся язык, но медицинскими способами положение его облегчено.

Приказано произвести следствие о семейных раздорах графа Салтыкова. Жена его написала безыменные письма, что он влюбился и хочет соблазнить свою старшую дочь, а он показывает, что помещик Федор Энгельгард⁴⁰³ уже соблазнил и жену, и дочь его.

Страм!

Что Рашель выигрывает на Михайловском театре, то брат ее Феликс проигрывает в казармах кавалергардского полка офицерам.

16. В наших войсках такой большой недостаток медицинских чиновников, что повелено приглашать вольно практикующихся вступить в службу. Им предлагают за это на проезд прогонные деньги и не в зачет годовое жалование.

228

ДЕКАБРЬ 17. Сочинители подлой, гнусной пьесы «Les Cosaques», которую играли в Париже, суть: Arnault et Indicis. Злодеи! И их называют хорошими, образованными людьми.

ДЕКАБРЬ 18. У князя Горчакова нет хороших агентов, через которых можно бы знать, что делается на правом берегу Дуная. Для этого он употребляет жителя Бухареста коллежского советника Маврова, способного к делам политическим, а не полицейским, и сверх того, по нашим известиям, Мавров человек не верный и скорее готов помогать туркам, нежели нам. Говорят, что не он агент князя Горчакова, а князь Горчаков его агент в пользу Порты. Во время войны 1828-го и 1829 годов этот Мавров также был употребляем, и всегда безуспешно, а между тем из бедного чиновника сделался богачом и теперь имеет 40 тысяч червонцев годового доходу.

ДЕКАБРЬ 20. По Высочайшему повелению привезены сюда 4 пленные турецкие офицера и помещены в трактире Демута. При них повелено быть офицеру из собственного Его Величества конвоя и одному жандарму на вестях. Имена их: капитаны Абдул-Латив, Эк-Руллах, мичманы: Осман Гассанин и Ариб Элладо, доктор Гад. Привез их жандармский поручик Яроновецкий.

Генерального штаба полковник Кузьминский⁴⁰⁴ желал как души спасения, чтобы ему дали кавалерийский полк. 6-го декабря назначили его командиром гусарского Короля Виртембергского полка, а сегодня он застрелился! Видно, ему нечего более было желать, — добился, и конец.

Я представлялся Государыне Императрице, благодарил за милостивый рескрипт, который получил за Демидовский дом трудящихся.

ДЕКАБРЬ 21. Скончался статс-секретарь Николай Михайлович Лонгинов⁴⁰⁵. Был добрый, хороший человек.

ДЕКАБРЬ 22. Во время представления оперы «Моисей» обер-полицеймейстеру⁴⁰⁶ показалось, что от одного огненного фонтана может сделаться пожар. — Он прибежал на сцену и разбранил машиниста Роллера, назвал его болваном и дураком. Роллер подал рапорт об удовлетворении. Об этом граф Адлерберх доложил Государю, и Его Величество изволил найти, что Галахов неправ, вследствие чего он просил прощения у Роллера.

ДЕКАБРЬ 23. Швея, живущая у супруги английского посланника Сеймура, своею сметливостью и усердием приобрела любовь посланницы. Вчера посланница призвала ее к себе и предупредила, чтобы искала себе другое место, ибо по политическим обстоятельствам посольство в короткое время должно будет оставить Россию.

ДЕКАБРЬ 24. Из Парижа пишут, будто бы Император Наполеон сказал: «Ежели английские корабли будут стрелять по Российским, то мои будут стрелять по Английским».

Дай Бог, чтобы это была правда.

ДЕКАБРЬ 25. 21 декабря soir, il у avait the et souper au château à Potsdam. On faisait la lecture sur un ouvrage, qui traite la campagne de 1686 contre les Turcs en Hongrie, dans laquelle 8/m Brandenbougeois, comme troupes auxiliaires se sont distingués au siège d’Ofen. — Pendant cette lecture le Roi de Prusse, entendant que les documents officiels de 1686 appellaient les Turcs: «der Erbfeind der Christenheit!» s’écria: «C’est vrai, ils sont les ennemis nés des Chrétiens, et c’est notre devoir de les combattre, même au risque de ne pas paraitre bon politique! Une seconde fois Sa Majesté répéta à peu près les mêmes paroles, quand l’auteur du livre disait: «Le rôle, des Turcs en Europe est joué, il ne leur reste, que la retraite en Asie!»

229

Перевод с французского:

...вечером был чай и ужин в Потсдамском замке. Занимались чтением труда, трактующего о кампании 1686 г. против турок в Венгрии, когда 8 тысяч бранденбуржцев в качестве вспомогательных войск отличились при осаде Офена. — Во время этого чтения Король Пруссии, услыхав, что официальные документы 1686 г. называют турок непримиримыми врагами христианства», воскликнул: «Действительно, они прирожденные враги христиан, и наш долг сражаться с ними, даже рискуя показаться плохими политиками!» Его Величество повторил в другой раз те же слова, когда автор книги говорит: «Роль турок в Европе сыграна, им остается только удалиться в Азию».

ДЕКАБРЬ 29. Рашель очень желает остаться в России, и Мина Ивановна Буркова очень об этом хлопочет. Говорят, что Рашель за это ей порядочно заплатила и потому Директора театров побуждают скорее заключить условие, но он тому противится. Рашель предлагала играть в бенефисе для господина Гедеонова. Дура! И когда он сказал ей, что этого обычая у нас нет, то она предложила ему играть несколько раз с тем, чтобы сборы тайно были в его пользу. Гедеонов отвергнул это подлое предложение, какое только может родиться в бессмысленной французской голове. О, подлые иностранцы!

Рашель дозволяет себе начинать представление позже назначенного времени. Ей повелено это заметить и сказать, что у нас этого делать нельзя.

ДЕКАБРЬ 30. В Бельгии сделано много бюстов Императора и Императрицы французов и в головах этих бюстов помещены возмутительные прокламации, напечатанные в Англии в Жерзее. — Приняты меры на таможнях.

ДЕКАБРЬ 31. Английское и французское правительства решительно начали помогать польским выходцам и дают им средства сформировать легион, который будет служить туркам против нас.

С этой целью Браницкий и лорд Дудлей Стуарт отправились в Константинополь.

Вот злодеи, — как это Господь Бог терпит их!

1854

ГЕНВАРЬ 1. Французский и английский посланники были у графа Нессельроде и объявили, что их флоты вошли в Черное море. На вопрос, уедут ли они, т. е. посланники, из России, Кастельбажак отвечал, уедет только тогда, ежели Государь Император вступление флотов в Черное море примет за объявление войны или ежели он получит на то приказание своего правительства, какового он не получал.

В первый день года, как и во все дни Господни, скажу, что нет под солнцем таких злодеев, как французы и англичане.

В последние дни прошедшего 1853 года Николай Иванович Греч сделал честное, правдивое, логическое опровержение против статьи, напечатанной в Times 14-го декабря того года. Он ясно доказал всю несправедливость, можно сказать, всю подлость действий Англии и Франции и высказал нашу правоту в Восточном вопросе так ясно, как свет Божий. Такое логическое рассуждение, такая ясность правоты нашей должна бы быть напечатана в иностранных газетах на стыд, на страм наших врагов. Но граф Нессельроде распорядился, чтобы опровержение Греча не было напечатано на французском языке в Санкт-Петербургской газете⁴⁰⁷ и передано в иностранные журналы. Удивляются политике графа Нессельроде, что он проходит молчанием все клеветы, все обиды, наносимые нам бессовестными иностранцами, проходит молчанием даже и теперь, когда мы уже только с оружием в руках должны защищаться против зверской

230

ненависти безбожников к кроткой, но великой по своим честным чувствам России.

Новое положение об извозчиках возродило между ними такой ропот, что главные из них, т. е. содержатели экипажей, не выставили сегодня карет на бирже. За такое явное противудействие распоряжениям правительства должно было бы сделать им строгое внушение, но нет сомнения, что все придет в порядок, ибо при новых мерах всегда встречаются крикуны, которые мало-помалу умолкают.

Тяжкое время настало для России и для нашего великого Государя.

Помоги нам, Господь.

ГЕНВАРЬ 2. Полиция, по словам Петра Великого, составляет душу всякого порядка. Она охраняет общее спокойствие и предупреждает зло. Но силы полицейской власти преимущественно заключаются в нравственном влиянии, орудия которого суть: истина в словах и добросовестность в действиях. Поэтому тот только хорошо выполняет все обязанности службы полицейской и приносит истинную пользу, кто может быть безукоризненным примером для других. Что составляет порок в частном лице, то делается уже преступлением в лице полицейского чиновника.

ГЕНВАРЬ 6. В Александринском театре представляли «Морской праздник в Севастополе», бой под Синопом. Восторг публики был велик. Дай Бог, чтобы всегда так было, и дай Бог, чтобы представление этой пьесы было не рановременно. В театре были Государь Наследник Цесаревич и Великие Князья Константин, Николай и Михаил Николаевичи. В боковой Императорской ложе были кадеты Морского корпуса.

ГЕНВАРЬ 7. Получено известие с Дуная. Отряд генерал-адъютанта графа Анрепа был расположен в селениях Четати, Моцецее и Быйлешти. 25-го декабря 1853 года турки в числе 18 тысяч человек и 24-х орудиях направились через деревню Гунию на селение Четати, но встречены были при селении Фонтыне-Банулуй тремя баталионами Тобольского полка (генерал-майор Баумгартен⁴⁰⁸), одним эскадроном гусарского князя Варшавского полка и одною сотнею донских казаков, при шести орудиях артиллерии.

Между тем генерал-майор Белгардт⁴⁰⁹ из селения Мецецея и генерал-адъютант граф Анреп из Быйлешти подкрепили Баумгартена. Турки были смяты, прогнаны, и у них взято с бою шесть орудий. Они поспешно отступили к Колофату с потерею 3 тысяч человек убитыми и ранеными. К сожалению, этот блистательный по неравенству сил успех стоит нам дорого. У нас убито:

Штаб-офицеров	5
Обер-офицеров	17
Нижних чинов	813
Ранено:
Генерал Жигмонт	1
Штаб-офицеров	2
Обер-офицеров	29
Нижних чинов	1158

ГЕНВАРЬ 8. Князь Петр Владимирович Долгоруков⁴¹⁰ принес жалобу на жену свою, урожденную Давыдову, что она выходит из повиновения и хочет все жить за границей, и просил, чтобы правительство поставило ее в должные пределы повиновения.

Княгиня Долгорукова⁴¹¹ точно вела себя за границей неприлично: в Риме через английского посланника испрашивала и испросила себе свидания с

231

Папой, в Париже наделала грубостей тайной советнице Обрезковой за то, что та не заплатила ей визит. Просьба его передана министру внутренних дел, а между тем и княгиня жалуется, что муж ее все дерется, и точно явилась к нам с подбитым глазом. Князь уверяет, что он теперь ее не бил, но точно несколько лет тому назад высек плетьми за то, что застал ее под чужим мужчиной.

Страм.

ГЕНВАРЬ 9. Генерал-адъютант граф Орлов по повелению Государя Императора уехал в Вену и в Берлин для совещаний по нынешним политическим обстоятельствам.

Помоги ему, Господь, в этом важном деле, и да внушит он этим двум державам их честную христианскую обязанность против подлых действий Франции и Англии.

ГЕНВАРЬ 10. Взводом лейб-гвардии Конного полка приняты в Зимнем дворце 44 турецких знамен и препровождены в собор лейб-гвардии Измайловского полка.

ГЕНВАРЬ 11. Le résumé des notes, présentées en Novembre, portait que les polonais réfugiés ne joueraient un rôle dans la crise actuelle que si les gouvernements de France et d’Angleterre les у encouragent. Depuis, en effet, si une partie de ces gouvernements n’a pas voulu subir les influences de ces gouvernements, se bornant à attendre l’issue des événements, on ne saurait nier qu’il s’est trouvé, parmi eux des individus qui se sont laisses aller aux encouragements que le gouvernement Anglais leur a offerts et qui sont partis ou se disposent à partir pour le théâtre de la guerre. Parmi ceux d’entre eux qui se sont embarqués sur un paquebot français, le 22 Décembre, munis de passeports français, il faut citer: Vusocki. Slotvenski. Ruchczevski. Bielinski. Rednaczycki. Rawski. et Souslovski.

D’autres refugiés, de l’émigration de 1848, sont partis à bord des vapeurs anglais, qui touchent à Marseille.

C’est le parti Czartoryski, qui a été choisi par l’Angleterre pour organiser militairement l’émigration polonaise en Turquie. Malgré l’invraisemblance du fait, il a été constaté que Zamoiski, comme chargé de pouvoirs de Czartoryski, a invité Wysocki, chef du parti démocratique militaire, à coopérer à cette organisation, que Czartoryski avait mission d’opérer, mission établie par des documents en bonne forme dont il ressort que l’assentiment de la France lui est également acquis. Il s’agissait d’envoyer en Turquie des officiers capables d’organiser des corps de volontaires, dont la paye serait assurée. Une première entrevue entre Zamoiski et Wysocki n’amena pas de résultat, mais depuis Wysocki, accompagné de Sévérin Pielinski, est parti pour Constantinople, le premier pour prendre un commandement et le second en qualité de chef de bureau de l’Etat Major. Les frais du voyage leur auraient été payés par la caisse Branicki.

Zamoiski lui même, après un court séjour à Londres, vraisemblablement pour s’y concerter avec le Comité central, est revenu à Paris et devait partir le 25 Décembre pour Constantinople, accompagné, dit on, d’un nombreux Etat Major. Mais ce départ a été remis et Zamoiski se trouvait encore à Paris le 2 Janvier.

Malgré cette manifestation du parti ardent de l’émigration, les vieux militaires de l’ancienne armée polonaise, se tiennent à l’écart et emploient même leur influence à empêcher les réfugiés d’aller en Orient. Ce n’est donc point de Paris, mais de Londres que la plus grande partie des réfugiés polonais et autres se sont dirigés vers Constantinople.

L’anniversaire du 29 Novembre dernier n’ayant donné lieu d’aucune démonstration de la part des polonais réfugiés autre qu’une cérémonie religieuse, une petite

232

brochure vient de paraitre, contenant les discours, qui auraient du être prononcés à la réunion projetée pour la soiré du 29 et que la police a empêchée.

Christian Ostrowski, principal organisateur de cette réunion manquée, a publié, dans cette brochure, le discours qu’il avait preparé pour cette occasion; d’autres discours s’y trouvent réunis, qui, de même que le sien, se distinguent par l’extrême violence des opinions qui у sont professées et qui, à cet égard, méritent une attention particulière.

Перевод с французского:

Резюме записок, представленных в ноябре, свидетельствует, что польские беглецы не играли бы роли в настоящем кризисе, если бы правительства Франции и Англии их на это не поощряли. В самом деле, именно с этих пор, если часть их не пожелала подвергаться влиянию этих правительств, довольствуясь ожиданием исхода событий, то нельзя отрицать, что среди них находятся отдельные личности, которые поддались на поощрения, сделанные им английским правительством, и которые отправились или предполагают отправиться на театр военных действий. Среди тех, которые сели на французский пакетбот 22 декабря, снабженные французскими паспортами, необходимо отметить: Высоцкого,⁴¹² Слотвенского, Рущевского, Белиньского, Редначицкого, Равского и Сусловского.

Другие польские беглецы из эмиграции 1848 г. отправились на борту английских пароходов, которые подходят к Марселю.

Партия Чарторыйского избрана Англией для организации на военный лад польских эмигрантов в Турции. Несмотря на невероятность факта, удостоверено, что Замойский⁴¹³, в качестве полномочного представителя Чарторыйского, пригласил Высоцкого, главу военной демократической партии, объединить действия с той организацией, которую Чарторыйский имел поручение образовать, поручение, подтвержденное не допускающими сомнения документами, из которых было видно, что и согласие Франции ему обеспечено равным образом. Дело заключалось в том, чтобы направить в Турцию офицеров, способных организовать корпус волонтеров, которым будет гарантирована плата. Первое свидание Замойского и Высоцкого не привело ни к какому результату, но после этого Высоцкий в сопровождении Северина Пелиньского отправился в Константинополь, первый — принять командование, второй — в должности начальника канцелярии Главного Штаба. Расходы по их путешествию должны быть оплачены из кассы Браницкого.

Сам Замойский, побывав на короткое время в Лондоне, вероятно затем, чтобы там сговориться с центральным Комитетом, возвратился в Париж и должен был уехать 25 декабря в Константинополь в сопровождении — говорят — многочисленного Главного Штаба. Но этот отъезд отложен, и Замойский находился еще в Париже 2 января.

Несмотря на подобную манифестацию пылкой части эмиграции, старые военные из прежней польской армии держатся в стороне и даже употребляют свое влияние, чтобы помешать эмигрантам отправляться на Восток. Совсем не из Парижа, а из Лондона направляется в Константинополь наибольшая часть польских и других беглецов.

Последняя годовщина 29 ноября не ознаменовалась со стороны поляков-эмигрантов никакой другой демонстрацией, кроме религиозной церемонии, да появилась тощая брошюра, содержащая речи, которые должны были быть произнесены на предполагаемом собрании вечером 29 ноября, которому помешала полиция.

Христиан Островский, главнейший организатор этого неудачного собрания, опубликовал в брошюре речь, которую сам приготовил по этому случаю; к ней присоединены другие речи, отличающиеся так же, как и его собственная, чрезмерной крайностью мнений, которые в них исповедываются и которые с этой точки зрения заслуживают особого внимания.

ГЕНВАРЬ 12. Чиновник Английского посольства подкупил нашего инженерного офицера Фомина доставить ему планы наших крепостей. Неужели это правда? Не верится. А ежели правда, то, Господи, какой кары заслуживает Фомин⁴¹⁴.

ГЕНВАРЬ 13. Был я с докладом у Государя Императора. Его Величество страдает

233

ногою и лежит в постели. Мант⁴¹⁵ говорит, что у него рожа, а другие утверждают, что это подагра. Дай Бог, чтобы была подагра, ибо в лета Государя подагра есть знак долголетия.

ГЕНВАРЬ 14. Был я с докладом у Государя, но Его Величество еще в постели и приказал, чтобы я доложил Цесаревичу, ежели есть что нужное.

На Царскосельской железной дороге во время поездки сломалась у локомотива ось. Поезд был остановлен, и в это время прибежал экстренный поезд, в коем находился Великий Князь Михаил Николаевич. Его Высочество совершил дальнейший путь на подоспевшей резервной машине.

Граф К. В. Нессельроде

ГЕНВАРЬ 15. Его Высочество Цесаревич и, кажется, Его Величество недовольны, что никогда не опровергают в газетах лжи и оскорблений иностранных журналов. А как и публика наша на то жалуется, то по приказанию Государя Наследника Цесаревича я говорил об этом графу Нессельроде. Он отозвался, что нельзя делать опровержений потому, что у нас только одна французская газета (Санкт-Петербургская), которая считается почти официальною. Удивляюсь, почему в официальной газете нельзя изобличать мерзости и подлости иностранцев! А публика удивляется, так сказать, трусости нашей дипломатии, которая равнодушно переносит оскорбления иностранных журналов.

ГЕНВАРЬ 16. Графиня Рошфор, урожденная Коптева, дочь служившего в жандармах полковника, предлагала мне быть нашим агентом в настоящих трудных

234

обстоятельствах и берется примирить французское и английское правительство с нашим. Муж ее служит во Франции префектом, и она уверяет, что Император Лудовик Наполеон так ее любит, что она может делать с ним, что пожелает. — Бешеная баба! Она уверяет, что она вторая Jeanne d’Arc и призвана свыше успокоить Россию и всю Европу. При этом она начала распространять слух, что отец ее не Коптев, а блаженной памяти Император Александр. Я советывал ей быть менее восторженной и помнить простую русскую пословицу: «Всякий сверчок знай свой шесток» — и предупредил ее, что ее поведением она может добиться до того, что ее вышлют за границу.

13-го, 14-го и 15-го генваря Государь Император был болен и не вставал с постели. Сегодня Его Величеству, благодаря Бога, лучше, и он встал.

Государь Император повелел бывших здесь четырех турецких пленных отправить через Вену и Триест в Египет.

Сегодня их увезли.

ГЕНВАРЬ 17. Вечером перед отъездом графа Орлова в Вену Принц Ольденбургский прислал за тайным советником Сагтынским и начал его спрашивать, может ли он съездить к графу Орлову и просить его о 50 тысячах рублях, которые отымают у лютеранской консистории. Когда Сагтынский отвечал, что граф через несколько часов уезжает за границу, то Его Высочество начал расспрашивать, куда и зачем? Очевидно было, что Его Высочеству угодно было только выпытать у Сагтынского, куда и зачем едет граф Орлов.

При этом случае Принц сказал Сагтынскому, что ему все кажется, что в России есть заговор против правительства, но Сагтынский успокоил Его Высочество и уверил в неосновательности этой мысли.

Сын князя Василия Васильевича Долгорукова⁴¹⁶ имел тесную связь с португальскою подданною Паива. Она привезла молодого князя из-за границы больного, и здесь он скончался. Тогда она начала требовать от князя Василия Васильевича 300 тысяч франков, которые будто бы ей должен покойный. Документов никаких она представить не могла и потому ей отказано.

Вчера португальский поверенный в делах дон Педро де Коста приезжал к князю В. В. Долгорукову и просил, чтобы он дал госпоже Паива хоть 150 тысяч франков вместо 300 тысяч, которые она прежде требовала. Князь отказал. Тогда г-н де Коста сказал ему: «Смотрите, предупреждаю вас, что вас заставят под колоколами принять очистительную присягу и для того поведут в церковь через Невский проспект с открытою головою и босиком!» Князь Василий Васильевич не устрашился даже и этой угрозе!!! — а между тем весьма естественно, что господин Коста был у князя Долгорукова с подобным предложением, — он перед наступлением на князя все время от 10-ти часов вечера до 9-ти часов утра провел у госпожи Паива.

Помещик Костромской губернии отставной поручик Васьков 15-го декабря на бале Дворянского собрания был в нетрезвом виде и поссорился со своим родственником Бологовским. При этом случае Васьков получил несколько толчков и по распоряжению губернского предводителя дворянства Чагина был выведен из собрания⁴¹⁷.

У, эти мне отставные поручики!

ГЕНВАРЬ 19. Инженерный офицер Фомин не был подкуплен английским чиновником. Слава Богу. Дело вот как было: Гейнрих Федор Рейнер, уроженец города Риги, портной, подмастерье, находится в услужении у младшего секретаря английского посольства Стреджи / Стречи (Stratshy). Он получил приказание от своего господина предложить инженерному офицеру Фомину выгодную работу и для этого пригласить его к себе. Фомин, предполагая, что ему дадут рисование

235

каких-нибудь чертежей, явился к Стреджи (Стречи), но сей последний начал подкупать его и просить, чтобы он доставил английскому правительству планы наших крепостей: Севастополя, Кронштадта и других. Фомин показал вид, что соглашается на предложение. Тогда Стречи объявил, что месяца полтора тому назад английский пароход подходил уже к Севастополю, чтобы высмотреть укрепления, но его не допустили к пристани, и просил о назначении цены за предательство. Обещая Стречи дать решительный ответ через несколько дней, Фомин сейчас объявил о сделанном ему предложении своему начальнику генералу Политковскому⁴¹⁸. Политковский приказал Фомину пригласить к себе Стречи и сам приехал к Фомину в назначенный час под видом его товарища, инженерного офицера. Стречи явился и, быв познакомлен с Политковским, сделал и ему то же предложение. Изъявив мнимое согласие, Политковский потребовал, чтобы ему и Фомину было выдано вперед 50 тысяч рублей серебром и заплочено столько же по выдаче планов, но с тем, чтобы обязательство заплатить им остальные 50 тысяч серебром было подписано самим посланником Сеймуром (сир Георг Гамильтон Сеймур). На это Стречи не согласился, находя, что сумма слишком значительна за требуемую им услугу. Итак, Фомин и Политковский поступили честно, как русским поступить должно, а Стречи со своим Сеймуром — подлецы! Впрочем, это им простительно, ибо в военное время всякий вред противнику допускается, и я бы, если бы мог, сжег бы всю Англию и даже с ее Королевою.

Рашель давала драматическое утро в зале графа Клейнмихеля в пользу дамского патриотического общества.

ГЕНВАРЬ 21. Дочь саратовского помещика Бекетова, девица Екатерина, бежала из родительского дома. Нет сомнения, что ее похитил доктор Бензегер, давно искавший ее руки, в чем ему было отказано.

О неприличном поступке португальского посланника дона Педро де Коста с князем Долгоруким Государь Император приказал сообщить графу Нессельроде.

14-го декабря Коканский отряд числом до 13 тысяч человек с 17-ю орудиями подступил на Сыр-Дарье к нашему пограничному форту «Перовский» с намерением овладеть им и, расположившись лагерем в некотором от него расстоянии, начал действовать по оному своею артиллериею. Командующий фортом подполковник Огарев⁴¹⁹, видя, что коканцы при своей многочисленности могут обложить его и продолжительною осадою привести гарнизон в затруднительное положение, решился поразить их неожиданным нападением. Для этого выслал он ночью 350 человек пехоты и 190 казаков при 4-х пушках и 2-х ракетных станках и этот отряд подкрепил двумя другими, каждый в 80 человек с 2-мя орудиями. Ударили на коканцев, смяли их и гнали четыре версты. Наш слабый, но храбрый отряд взял у неприятеля все 17 пушек, четыре бунчука, 7 знамен и все запасы пороха, провианта и снарядов.

Неприятель потерял убитыми до 2 тысяч человек, с нашей стороны ранено два офицера и 36 рядовых, убито 18 рядовых.

Молодцы наши. Слава Богу.

Государь, получив это известие, произвел подполковника Огарева в полковники, а полковника Огарева в генерал-майоры.

Ну, да и царь у нас! Слава Богу!

Был я с докладом у Государя Императора. Его Величеству благодаря Бога лучше, так что он сегодня прогуливался около Зимнего дворца. Во время доклада Его Величество говорил, что английский посланник рассказывает, будто бы старая партия русских уговорила его отставить графа Нессельроде.

236

Государь приказал сказать Сеймуру, что стыдно посланнику разглашать пустые вести.

После доклада у Государя потребовал меня к себе Государь наследник Цесаревич и поручил мне дело князя Витгенштейна⁴²⁰. При этом случае доложил Его Высочеству все дела, о которых докладывал Его Высочеству*.

ГЕНВАРЬ 23. По городу носится неприятная весть, будто бы все австрийские генералы объявили, что выйдут в отставку, ежели прикажут драться за русских. Не дай Бог, чтобы это была правда. Но признаюсь, что от немцев я ничего не ожидаю хорошего.

ГЕНВАРЬ 24. Имел я доклад у Государя Императора. Его Величество повелел смотреть, чтобы чернь по враждебному духу к иностранцам по случаю настоящих военных обстоятельств не оскорбляла ни французов, ни англичан.

Общество, проповедывающее мир (в Англии), прислало сюда депутатами Генриха Пиза, Джозефа Сторджа и Роберта Чарлтона убедить Государя Императора заключить мир с турками. Его Величество повелел принять их как можно лучше. Ежели из этой депутации и не выйдет ничего путного, то я рад по крайней мере тому, что они увидят, что не мы виноваты в войне, а их подлые соотечественники.

ГЕНВАРЬ 25. Адъютант Государя Наследника Цесаревича, полковник Мердер⁴²¹, был послан в Москву с известием о благополучном разрешении Государыни Цесаревны Великою Княжною Мариею Александровною. Московское дворянство, желая изъявить благодарность за доставление этого радостного известия, приготовило господину Мердеру подарок — серебряную вызолоченную вазу; чашу поддерживает женщина, изображающая Москву, имеющая в одной руке знамя, наверху которого орел, внизу пьедестала надпись: «От Московского дворянства 5-го октября 1853 года». А московское купечество поднесло господину Мердеру серебряный вызолоченный чайный сервиз.

Рашель уехала в Москву. Ее обожатели в большом количестве собрались на железную дорогу проводить и проститься с нею. Они ожидали ее приезда на улице близ дебаркадера. Карета ее подъехала, все бросились отворить дверцы — и, о изумление, о смущение, — из ее кареты первый вышел кирасирский поручик граф Тишкевич!

ГЕНВАРЬ 26. Анатолий Николаевич Демидов пишет к Государю, что покойный отец его⁴²² в 1812 году сформировал на свой счет и представил в ряды нашего воинства целый полк. Он этого сделать не может, но по настоящему положению дел предоставляет в распоряжение Государя все свое имение и все свои заводы.

Московский митрополит Филарет представил Государю 50 тысяч рублей серебром от избытков Сергиевской лавры. Его Величество благодарил и отвечал, что сохранит эти деньги, ежели Бог поможет, на улучшение церквей на Востоке.

Помоги Ему Бог.

ГЕНВАРЬ 27. Государь получил от графа Орлова неблагоприятные известия и даже в Берлин и Вену не поедет. Неужели Австрия и Пруссия против нас?

Ум помрачается!

ГЕНВАРЬ 29. Государь пожаловал при собственноручной записке Орден Святого Александра Невского французскому посланнику Кастельбажаку, который при настоящем положении политических дел действует честно и благонамеренно.

237

Во время доклада Государь говорил, что его здоровье не выдержит настоящих тревог и кровавой всеобщей западной несправедливости.

Сохрани и помоги ему Господь.

Государь изволил принимать вновь прибывшего австрийского чрезвычайного посланника Эстергази⁴²³.

Государь изволил принимать трех англичан (квакеры) Пиза, Сторджа и Чарлтона, приехавших уговаривать его к миру. Дело кончилось только на разговорах, и они собираются уехать. Они удивляются чистому английскому наречию Государя.

ГЕНВАРЬ 30. Крепостной человек инженер-подпоручика Неверовича Фома Касперович сделал донос, что господин его, Неверович, инженер-подпоручик Доманский, прапорщик Новицкий, поручик Фалевич, дворянин Захер и студент медико-хирургической академии Рымович ведут преступные разговоры и имеют злое намерение против правительства; и что Неверович и Доманский уговаривали его убйть Государя, обещав ему за это свободу. Все они арестованы, но донос, слава Богу, не подтверждается.

ФЕВРАЛЬ 2. Касперович сознался, что сделал ложный донос. Арестованные освобождены, а Касперовича повелено отдать на 10 лет в арестантские роты. При докладе Государь Император говорил, что ежели французский посланник Кастельбажак не захочет выехать, то Его Величество рад будет, ежели он останется.

ФЕВРАЛЬ 3. Подлый и бессовестный покровитель всех бунтовщиков лорд Додли Стуарт прибыл в Шумлу и был очень холодно принят турецким главнокомандующим Омер-пашою⁴²⁴. Полагают, что главнокомандующий получил приказание из Константинополя сделать этому бездельнику холодный прием.

Граф Орлов возвратился из Вены. К несчастию, не было возможности склонить Австрию совершенно на нашу сторону, но то утешительно, что Император Австрийский, все его генералы и армия нам сочувствуют.

Австрия поставлена в такое невольно неприязненное к нам расположение угрозами французского правительства, что у нее отымут Италию, ежели она будет помогать России.

ФЕВРАЛЬ 4. Великая Княгиня Александра Иосифовна разрешилась от бремени Великою Княжною Верою Константиновною.

Приехали из Греции четыре греческие офицера Хрисоварни, Цамис, Пасхали и Петропуло предложить нашему Государю услуги их войск. Его Величество повелел поместить и прилично содержать их в 3-м отделении Собственной Его Величества канцелярии.

ФЕВРАЛЬ 6. Известный занятиями по магнетизму князь Алексей Владимирович Долгорукий⁴²⁵ донес Государю, что приведенные им в ясновидение мещанка Максимова и сын действительного статского советника Кандалевцева объявили, что англичане и англичанки хотят отравить Его Величество.

ФЕВРАЛЬ 7. Из Варшавы приехал фельдмаршал князь Варшавский, граф Паскевич-Эриванский.

ФЕВРАЛЬ 8. Князю Долгорукову-магнетизеру приказано объявить, что<бы> вздоров не распускал.

Никто не может постичь причины, почему Франция и Англия пожелали воевать с нами. Наконец, начали угадывать мысль этих двух держав, состоящую

238

в том, что должно им теперь искать средство остановить Россию в ее успехах, ибо через десять лет она так будет сильна, что с нею никто не сладит.

ФЕВРАЛЬ 9. Получено известие, что три французские парохода подходили к Феодосии и измеряли глубину рейда. Разбойники!

Грекам, Хрисоварги* и его товарищам, Государь повелел объявить, что их предложение принято быть не может, но ежели их народ будет просить помощи и нашей защиты, то в этом им не откажут и помощь эта будет бескорыстна.

Опять рыцарский ответ.

Жалуются очень на введение в Минской и других западных губерниях инвентарей. Граф Орлов приказал мне сообщить эти жалобы Д. Г. Бибикову с тем, что теперь не время вводить инвентари и что об этом он должен сказать Государю. Я исполнил приказание графа.

Граф Панин находит, что уничтожение Преображенского раскольничьего в Москве кладбища есть мера несправедливая и невременная. Граф Орлов, разделяя его мнение, приказал сказать ему, чтобы подал об этом записку Государю.

Обнародован манифест о войне против Франции и Англии, вступившихся за Турцию. Да поможет нам Бог!

ФЕВРАЛЬ 10. Рассказывают, будто бы в Вене был следующий случай: с некоторого времени англичане начали называть свою Королеву солнцем (канальи, а прежде били ее по щекам). В Вене граф Орлов обедал у Австрийского Императора, был тут и английский посланник. Он предложил выпить за здравие их Солнца — выпили. Тогда граф Орлов, наполнив бокал, сказал: «За здравие моего Иисуса Навина, который остановит солнце!»

Ежели неправда, то хорошо выдумано.

Сегодня выехали из Санкт-Петербурга посланники: французский — Кастельбажак и великобританский — сэр Гамильтон Сеймур.

Провались они, разбойники!

ФЕВРАЛЬ 12. При отъезде английского посла Сеймура Государь сказал ему: «Скажите вашей Королеве, что у меня миллион войска, а ежели прикажу — будет два миллиона, а ежели попрошу — будет три миллиона. По многим, и может быть, по нашем флоте будем носить траур, но никогда по нашей чести». Но это неправда, ибо английская свинья уехала, не откланявшись Государю.

ФЕВРАЛЬ 14. Генерал-адъютант Карл Андреевич Шильдер⁴²⁶ принял православную веру и наименован Александром.

ФЕВРАЛЬ 15. Получено известие, что генерал-адъютант Шильдер сжег и потопил турецкие: один пароход, пять больших, два малых судов, одну канонерскую лодку и еще 10 больших судов, собравшиеся у крепости Рущука.

Слава Богу!

Скончался известный лейб-медик, баронет Яков Васильевич Вилье. Государь и Наследник были на его похоронах.

ФЕВРАЛЬ 18. Принц Ольденбургский по случаю рождения дочери у Великого Князя Константина Николаевича пожертвовал 3 тысячи рублей серебром в пользу раненых матросов в Черноморском флоте.

Владимирское дворянство пожертвовало в пользу Черноморского флота 35 тысяч рублей серебром.

239

ФЕВРАЛЬ 19. Англичане, живущие в Петербурге, пожертвовали 3 тысячи рублей серебром для наших раненых в делах против турок.

У разбойников бывают иногда честные чувства.

ФЕВРАЛЬ 21. Князь Юсупов предложил Государю Императору по случаю военного времени сформировать на свой счет два батальона. Его Величество людей не принял, но изъявил согласие принять от князя Юсупова такую сумму, которая покрыла бы обмундирование двух батальонов⁴²⁷.

ФЕВРАЛЬ 24. Указом 18 февраля объявлено: быть на военном положении губернии Екатеринославской и Таганрогскому градоначальству. Они подчиняются генералу от кавалерии Хомутову⁴²⁸.

Быть на военном положении губернии Санкт-Петербургской. Она подчиняется Государю Наследнику Цесаревичу.

Быть на военном положении губерниям: Эстляндской и Лифляндской. Первая подчиняется генерал-адъютанту Берху, вторая — генерал-адъютанту князю Суворову.

Быть на военном положении губернии Архангельской. Она подчиняется вице-адмиралу Бойлю⁴²⁹.

ФЕВРАЛЬ 25. Есть люди, желающие, так сказать, выслужиться перед правительством и от того только тревожат оное. С некоторого времени начали они уверять, что извозчики находятся в тревожном положении и позволяют себе разные рассуждения с седоками. Например, говорят, что французы и англичане объявили нам войну потому, что Государь не хочет дать крестьянам свободы; что введение инвентарей есть для них дело хорошее, но помещики противятся введению оных только потому, что не желают лишиться малой части своих доходов.

Такие рассуждения со стороны извозчиков, конечно, были бы дурны, если бы они в самом деле существовали, и потому для обнаружения, в какой степени справедливы сказания господ доносителей, я сегодня послал шесть человек переодетых жандармов и двух агентов ездить по городу на извозчиках и слушать внимательно, что они будут говорить. Что же вышло: каждый из шести жандармов ездил на пяти извозчиках, два агента ездили каждый на восьми, следовательно, все ездили на сорока восьми извозчиках, и решительно ни один из них не говорил ни слова со своими седоками. Это ясно доказывает, что благонамеренные доносители сами провокируют извозчиков, сами начинают с ними разговаривать и сами влагают им в уста такие ответы, какие желают получить от них, и потом бегут к правительству и доносят, что вот-де что говорят извозчики. Нет ничего опаснее, нет ничего вреднее, как эти господа agents provocateurs*.

Быть на военном положении Царству Польскому и губерниям: Курляндской, Ковенской, Виленской, Гродненской, Волынской и Подольской. Они подчиняются князю Варшавскому и генерал-адъютанту графу Ридигеру.

ФЕВРАЛЬ 26. Начали выступать гвардейские полки в Остзею по случаю военного времени.

ФЕВРАЛЬ 28. Было святое крещение новорожденной Великой Княжны Веры Константиновны.

240

Государь Император, Наследник Цесаревич и Великие Князья Николай и Михаил Николаевичи уехали в Финляндию.

Генерал-адъютант князь Воронцов по болезни увольнен на шесть месяцев в отпуск. Кавказский корпус поручен генералу от кавалерии Реаду⁴³⁰.

МАРТ 1. Говорили, что чернь приняла молодого графа Нессельроде за англичанина и поколотила его. Странно — все радовались!

МАРТ 2. Сделано замечание молодому графу Кушелеву-Безбородко⁴³¹ за то, что водит по улице свою собаку, зашитую в горностаевом меху.

«Я уже переменил ей одежду, — сказал граф, — теперь на ней кавалергардский мундир!» Видно, что эта знаменитость очень умна!

МАРТ 3. Запрещен вывоз золота за границу.

МАРТ 4. Государь Император и Их Высочества Великие Князья возвратились из Финляндии.

МАРТ 6. Есть картинка: нарисован Государь Император, турецкий султан, а сзади его Император французов и Королева английская. Султан бросается в объятия нашего Государя и говорит: «Oh! mon ennemi, sauvez moi de mes amis!»*

МАРТ 9. Князь Варшавский уехал в Варшаву.

МАРТ 10. Вывоз за границу золота воспрещен, а барон Стиглиц и другие здешние банкиры отправляют звонкую монету к пограничным негоциантам для тайного перевода оного за границу. Нехорошо!

МАРТ 11. Государственный преступник Бакунин⁴³² из предосторожности переведен из Санкт-Петербургской крепости в Шлиссельбургскую. Сопровождавшему его подполковнику Тизенгаузену он дорогою рассказывал свои похождения, раскаивался и говорил, что был бы счастлив, если бы его послали в каторжную работу.

МАРТ 12. Придворный банкир барон Штиглиц пожертвовал на пользу общую 300 тысяч рублей серебром. Государь Император, приняв это пожертвование, повелел сумму причислить к военному капиталу.

МАРТ 13. Прибыл американский посланник Сеймур. Америки намерения в нашу пользу. Слава Богу, что есть еще иностранцы, не совсем потерявшие ум, совесть и честь. 20 американских докторов просятся в нашу службу.

С Сухум-Кале и других укреплений Восточного берега Черного моря князь Меншиков успел перевести в Севастополь до 2500 человек гарнизона. Эти люди, когда за ними приехали, предлагали остаться на своих местах для драки насмерть с неприятелем и просили только, чтобы вывезли оттуда их жен и детей.

Ай да русская кровь! а эти злодеи иностранцы называют нас варварами! Да они не стоят и нашей подошвы.

МАРТ 14. Канальям англичанам и французам Государь в настоящую войну запретил жить на Петергофской дороге, в Петергофе и Ораньенбауме и на островах, окружающих столицу. Дельно. Я бы не только запретил им жить в этих местах, но и во всей России.

Хотя это честно и благородно — не преследовать всех иностранцев за то, что большая часть из них канальи, но, виноват, я бы всех послал к черту, ибо по

241

моему мнению самый лучший иностранец похож только на самого подлого и развратного русского. Просто подлецы!

МАРТ 15. По нынешнему военному времени благодаря подлецам англичанам и французам Государь призвал на службу всех отставных солдат и дал им довольно большие преимущества.

Какой русский не пойдет теперь на бой, когда в лице нашего Государя оскорблен всякий из нас в частности.

МАРТ 16. Государя встретил на улице какой-то крестьянин и просил принять от него 1000 рублей серебром на военное дело. Сделает ли это кто-либо из так называемых просвещенных иностранцев?

МАРТ 17. Жалуются очень на генерал-адъютанта Берха, что он в Ревеле беснуется. Не русский!

Государь повелел по случаю войны с разбойниками англичанами и французами сформировать 8 экстренных донских казачьих полков. Атаман Хомутов отвечает, что по собственному движению Донского войска готово 29 полков.

Сердце радуется, что за русский народ.

МАРТ 19. Получено известие, что дух жителей Остзейских губерний чрезвычайно хорош, особенно в Эстляндской губернии. Слава Богу, иначе и быть не может и не должно.

МАРТ 20. Князь Воронцов сдал команду Реаду и выехал из Тифлиса.

МАРТ 21. Получено известие, что наши войска 11-го марта овладели правым берегом Дуная. Они переправились в трех пунктах: от Галаца, Браилова и от мыса Четала. При этом случае турки бросили Тульчу и Мачин, и обе эти крепости заняты нашими войсками без боя.

Благодарение Господу Богу.

МАРТ 22. Из-за границы возвратился бежавший туда в 1852 году надворный советник Всеволожский.

МАРТ 23. Дочь надворного советника Спаского, девица Спаская, писала к Государю, чтобы принял ее в военную службу. Я видел ее: девушка добрая, 17 лет, но маленькая, горбатая. В солдаты не годится.

МАРТ 24. Из Литвы известия нехороши, дух жителей враждебен, надо смотреть; пишут, что мужики не хотят действовать против правительства, но озлоблены против помещиков и намерены извести их. Одно стоит другого! Между многими пожертвованиями, которые делаются русскими по случаю военного времени, князь Николай Борисович Юсупов предложил сформировать на свой счет два батальона пехоты.

Сердце радуется, ай да русские косточки! Вопрошаю, где же истинная образованность, у нас ли на Руси или на поганом Западе?

МАРТ 31. Из предосторожности фонд нашей матушки России, т. е. 160 миллионов рублей серебром, перевозят из крепости в Москву. Хотя этим разбойникам англичанам удастся видеть нашу крепость только тогда, ежели их туда посадят, — но предосторожность все-таки не лишняя. Умно делают.

Получено известие, что разбойник Чайковский⁴³³ поднят на штыки при переправе наших войск через Дунай. Туда и дорога этому злодею.

АПРЕЛЬ 1. Купец Филиппов, содержатель Палкина трактира, объявил своей прислуге — не пускать к себе англичан и французов. Для предупреждения

242

неудовольствий Филиппов был приглашен в 3-е Отделение и ему внушено, чтобы не раздражал своих людей против беззащитных иностранцев.

«Виноват, — отвечал Филиппов, — я, может быть, и ругнул этих разбойников, но в моем доме в обиду их не дам, а если замечу в котором из них что-либо худое, то представлю в 3-е Отделение».

Честный русский.

АПРЕЛЬ 2. Несколько английских военных судов приплыли к острову Даго и купили там много провизии, щедро заплатив за оную. Оказалось, что они заплатили фальшивыми ассигнациями.

Как это достойно так называемого просвещенного правительства! Да и можно ли ожидать чего-либо честного, благородного от этих бездельников.

Они называют нас варварами, а пусть-ка укажут, сделало ли наше правительство когда-нибудь такую подлость.

АПРЕЛЬ 3. Вчера в Кронштадте взорвало на воздух артиллерийскую лабораторию. При этом несчастном случае погибло 45 человек.

АПРЕЛЬ 4.

Paris.

Dans la soireé du 20 Mars, les attroupements considérables se sont formés dans les faubourgs, et notamment au faubourg S^t Antoine; on a entendu crier: «Vive la paix! Vive Henri 5! à bas l’Empereur!» — Plus de 100 personnes ont été arrêtées.

Перевод с французского:

Париж.

Вечером 20 марта значительные сборища образовались в предместьях и в особенности в предместье Сент-Антуан; были слышны крики: «Да здравствует мир!», «Да здравствует Генрих V!», «Долой императора!» Более 100 человек были арестованы.

АПРЕЛЬ 11. Обнародован манифест, из которого видно, что Франция и Англия сбросили личину и объявили, что несогласие наше с Турциею есть дело в глазах их второстепенное, но что общая их цель — обессилить Россию, отторгнуть от нее часть ее областей и низвести отечество наше с той степени могущества, на которую оно возведено всевышнею десницею.

О, злодеи! Но Господь Бог поможет нам.

АПРЕЛЬ 14. Нева вскрылась до Благовещенского моста.

АПРЕЛЬ 15. Объявлено военное положение столицы и назначены в разные части города особые военные губернаторы: граф Строганов, граф Ржевуцкий, генерал-адъютант Плаутин и генерал-лейтенант Миллер⁴³⁴.

АПРЕЛЬ 16. Получено частное известие, что англичане и французы бомбами зажгли Одессу. Большая им польза, этим морским разбойникам.

То же сделали они и с Кистенджи, когда наши казаки прогнали их с берега на пароход. Хороши защитники турок!

АПРЕЛЬ 17. Около Ревеля англичане измеряют глубину моря и на местах, для кораблей проходимых, ставят значки. С нашей стороны сделано распоряжение, чтобы эстляндские рыболовы ночью снимали эти значки, и за каждый выдается им в награду по 18 рублей серебром. Один рыбак снял два значка и, получив 36 рублей серебром, сказал, что ему следует награждение за третий. «Где же он?» — спросили его. — «Я не привез его потому, что переставил его на мелкое место!»

243

Умен рыбак, и дай Бог, чтобы Напир⁴³⁵ попал на его удочку.

Экипажи французских и английских кораблей неожиданно начали страдать от напавшего на них неслыханного количества вшей. Насекомые эти так между ими расплодились, что коснулись и провианта. Дал бы Бог, чтобы они съели их и с Напиром, и с Наполеоном, и с Викториею⁴³⁶. Может быть, это бич Господний, как бывало при Моисее.

АПРЕЛЬ 19. Около ресторации близь Апраксина двора в толпе народа все говорили об англичанах. Один из говорунов сказал: «Да что наш старичок (так называют они Государя) не прикажет нам, как и где бить англичан?» — Другой отвечал: «Бить-то мы готовы, да чем?» — «Эх, — отвечал первый, — а мостовая-то на что? что камень, то английская голова».

Две англичанки (одна из них говорит по-русски) ехали на извозчике и начали говорить между собою по-английски. Извозчик, услышав иностранный язык, спросил у них, немки ли они? «Нет, мы не немки, а англичанки!» — отвечала одна из них. Извозчик остановился и сказал обеим: «Долой с дрожек!» — и прогнал их.

При атаке Одессы английскими и французскими кораблями артиллерии прапорщик Щеголев в течении шести часов отстреливался с четырьмя орудиями против 350 неприятельских. Государь пожаловал его прямо в поручики, а потом в штабс-капитаны и ходатайствовал перед думою о пожаловании ему четвертого Георгия.

АПРЕЛЬ 20. При появлении перед Одессою английских и французских кораблей явились к генералу Сакену два студента Ришельевского Лицея и просили употребить их на военное дело. Генерал Сакен назначил их на батарею Щеголева и приказал, чтобы они попеременно приходили к нему через каждые полчаса с донесениями. Они исправно и храбро исполнили данное им поручение. Государь повелел принять их в службу подпрапорщиками и пожаловал им Георгиевские кресты.

АПРЕЛЬ 22. Был парад гвардейскому корпусу в Высочайшем присутствии.

АПРЕЛЬ 23. Прибыла из Парижа золотошвейка Генриета Адиссон с предложением быть нашим агентом при маршале Сент-Арно и передавать нам всю его секретную переписку, которую может доставать через своего брата, служащего при том маршале секретарем.

Я думаю одно из двух: или госпожа Адиссон есть un faux frère*, или вздорная баба, от которой никакой пользы не будет, а вреда может быть много. К тому же такое с нашей стороны действие было бы несогласно с рыцарским характером нашего Государя.

АПРЕЛЬ 24. Возвратившийся из Пруссии наш агент сообщил, что народный дух в Пруссии до такой степени в нашу пользу, что если бы наши войска заняли Пруссию, то их войска не пошли бы против наших.

Славу Богу.

АПРЕЛЬ 25. Рассказывают, будто бы наше правительство хочет объявить всем державам, что оно явно будет поддерживать восстание в Греции.

АПРЕЛЬ 29. Была закладка новых казарм, строющихся для 1-го баталиона лейб-гвардии Преображенского полка.

244

МАЙ 6. Были слухи, может быть, несправедливые, что экипажи флота Напира поражены вшами. Теперь говорят, что Напир, желая повидаться с своею супругою, приехал в Лондон и, войдя к ней, сказал: «Madame! Voilà l’époux que je vous ramène»*.

МАЙ 9. Было освящение часовни, построенной на Благовещенском мосту. На Неве построен и открыт к езде Дворцовый мост.

МАЙ 11. Эскадрон лейб-гвардии Гусарского полка сопровождал из Зимнего дворца к собору Святой Троицы два английских флага с фрегата «Тигр» и два турецкие знаме<ни>.

МАЙ 12. Турки взяли в плен одного нашего солдата и привели его в Константинополь. Султан приказал представить его себе и сказал, что как Российский Император осво<бо>дил пленных турок, то он и его освобождает. Солдат поблагодарил за свободу и сказал: «Ваше султанское Величество! Как наш баталион скоро придет сюда, то позвольте мне дождаться его здесь!»

Государыня Цесаревна и Великие Княгини Мария Николаевна и Александра Иосифовна, Великие Князья Владимир и Алексей Александровичи. Николай Константинович, Князья Евгений и Сергей Максимилиановичи и Княжна Евгения Максимилиановна отправились в Москву.

МАЙ 15. Царская фамилия переехала в Петергоф.

МАЙ 16. С 16-го на 17-е мая на приступе Силистрии ранен тяжело флигель-адъютант полковник граф Орлов.

МАЙ 28. В рекогносцировке под Силистриею получил контузию в правое бедро.

ИЮНЬ 1. Говорят, будто бы Король прусский объявил нашему батюшке Государю, что пойдет с ним на живот и на смерть, ежели пришлет в Пруссию 250 тысяч войска и тем даст ему возможность послать свое на Рейн для защиты Рейнских провинций. Государь согласился, но в чувстве всегдашнего своего рыцарского духа предварительно сообщил об этом императору австрийскому и приказал ему сказать, что <если> Австрия будет против России, то войска русские сейчас пойдут прямо на Вену.

Подлые австрийцы и неблагодарны, и глупы! — Не видят, что ежели с их помощью англичанам и французам удастся затруднить наше дело, то они их же потом задавят.

При рассуждении о поступке австрийцев кто-то сказал: «Maintenan: haine à mort»**.

ИЮНЬ 14. Когда первого июня осколком гранаты оторвало ногу генерал-адъютанту Шильдеру, ему отрезали эту ногу и после операции спросили: «Куда, ваше высокопревосходительство, прикажете девать вашу ногу?» Он отвечал: «Зарядите пушку и бросьте ее в Силистрию! Пусть съедят!»

Неприятельская эскадра, около тридцати вымпелов, появилась 13-го июня в виду Сойкиной горы в 80-ти верстах от Кронштадта, а 14-го июня приблизилась к Красной Горке, несколько пароходов подходили даже к Толбухин маяку; но еще не замечено, чтобы неприятель намеревался предпринять что-либо против Кронштадта, где все готово, чтобы хорошенько принять его.

ИЮНЬ 15. Вечером видели, что несколько судов пошли по направлению к Систербеку.

245

ИЮНЬ 17. На днях совершилось в окрестностях Лемберха⁴³⁷ неслыханное происшествие: крестьяне из одной деревни, муж с женою, томимые голодом, убили своего собственного ребенка, сварили его и съели! — Вот тебе и просвещенные страны, вот тебе и свободный Запад!

ИЮНЬ 18. 9-го июня в 5 часов утра подошли к Аландской крепости три неприятельские судна (два 48-ми пушечные фрегата и один паровой корвет) и открыли сильный огонь по укреплению. Форт отвечал с обоих этажей оборонительной казармы.

Обоюдный огонь продолжался до 8 часов вечера, во время которого один неприятельский фрегат <утонул>, а у другого повреждена корма.

Комендант, полковник Бодиско, доносит, что важных повреждений в крепости не сделано. Убиты: доктор Бровкович, аудитор Сорокин и два солдата, ранено 12 человек.

Неприятель во 2-м часу ночи отступил⁴³⁸.

ИЮНЬ 20. Получено известие, что генерал-лейтенант Андроников разбил наголову 34-тысячный турецкий корпус на реке Челоке на границах Гурии, в турецких владениях. Славу Богу.

19-го июня неприятельский флот скрылся на виду Кронштадта.

ИЮНЬ 25. 14-го июня снята осада Силистрии и осадный наш корпус переправился на левый берег Дуная, славу Богу, без наималейшей потери, ибо турки нас не преследовали.

Все это благодаря австрийцам! Кроме русских несть на свете честных людей.

ИЮНЬ 28. Диковинная ревность. Государственные крестьяне Сергеев и Бочаров, играя на Митрофаньевом кладбище, начали бороться. Бочаров поборол Сергеева, и когда повалил его под себя, то нанес ему по горлу рану ножом. Спросили Бочарова, зачем он это сделал? «Я хотел его зарезать!» — отвечал Бочаров. — «За что?» — «За то, что, мужеложествуя со мною, он начал делать то же и с другими!»

ИЮНЬ 29. У Великой Княгини Екатерины Михайловны в 5 часов утра родился сын, и по совершении крещения он в 10 часов утра скончался⁴³⁹.

ИЮЛЬ 13. Пишут из Берлина, что Король Прусский и Император Австрийский поедут в Мюнхен и что будто бы Император французов Людовик Наполеон, узнав об этом, хочет инкогнито приехать туда же для личных совещаний с Королем Прусским и Императором Австрийским.

Дай Бог, чтобы этот злодей сломал себе голову.

Amérique. Sans date et lieu.

«Plusieurs membres du congrès ont tenu une assemblée préparatoire, pour déclarer au milieu du Congrès leurs sympaties pour la cause de la Russie et prononcer, que le temps était venu d’agir contre les anglais et les français, les seuls et véritables ennemis des Américains. Un membre du Congrès s’est offert de prendre la parole au Congrès et exprimait sa conviction, qu’il у trouverait les sympaties de la plupart des membres».

Dieu donne!

Перевод с французского:

Америка, без даты и места.

«Многие члены Конгресса имели предварительное совещание для того, чтобы заявить в Конгрессе свои симпатии по отношению к России и высказать, что пришло

246

время действовать против англичан и французов, единственных и истинных врагов американцев. Один член Конгресса заявил о готовности взять слово по этому поводу в Конгрессе и выражал уверенность, что он найдет там сочувствие со стороны большей части депутатов».

Дай Бог!

6 наших кораблей пошли крейсировать в Финский залив, и хотя их сопутствуют 6 пароходов, но все-таки напрасно послали. Опасно. Разбойники близко и зачем давать им возможность атаковать нас с преимущественными силами. Если же при виде о их намерении напасть на наших, то на буксире корабли не скоро уйдут, да и зачем ставить себя в положение, чтобы уходить от этих канальев.

La guerre d’incendie et de devastation faite par la flotte anglaise sur les côtes de Finlande, ne saurait être flétrie en termes plus forts que ne le fait urn journal belge démocrate (la Nation).

«Tant que je pourrai tenir une plume, lui écrit un de ses correspondants je ne cesserai de protester contre les exploits sauvages qui signalent la présence des flottes alliées dans la Baltique; je ne me lasserai pas de flétrir la mise en pratique de la devise anglaise: Prendre, brûler, détruire.

Des pirates, des corsaires, des flibustiers, des écumeurs de mer ne feraient pas mieux, ou plutôt ne feraient pas pis. C’est l’incendie, la dévastation sari péril et sans gloire, organisées sur la plus vaste échelle par ces mêmes hommes qui pretendent faire la guerre conformément aux exigences de l’humanité et de la civilisation. Guerre de sauvages, nous ne cesserons de le répéter!

Ces réflexions amères, mais qui nous paraissent éminement justes, nous son: inspireées par le récit officiel, écrit le 3 juillet, à bord du Léopard après l’expedition d’Uleaborg. Nous analysons ce récit publicé intégralement par le Morning Chronicle.»

«Les dévastateurs partis le jeudi, à 9 heures du soir, sont arriveés à Uleaborg le même jour, vers minuit, en remontant la rivière à 3 milles de distance, dans 20 chaloupes, ils avaient à gauche et à droite de leur embarcation, d’immenses amas de hois et des magasins de paix. Ils arriveèrent à minuit, tous les habitants étaient debout et il faisait aussi clair qu’en plein jour. — On ne nous opposa aucune résistance, dit le narrateur officiel, et nous débarquâmes les soldats de marine, malgré la pluie, qui commença à tomber et qui n’a pas encore cessé, nous commençâmes l’oeuvre de destruction qui a duré jusqu’au vendredi soir.»

«L’historiographe de ce haut fait d’armes, où des torches ont suffi aux combattants, ajoute que perdant neuf mortelles heures les officiers ont couru le risque de voir leur retraite coupée par l’ennemi, с. a. d. par l’incendie alumée de leurs propres mains, et que lui même, honorable et glorieuse blessure! a eu les cheveux roussis. On n’apercevait partout que des flammes! S’écrie-t-il avec exaltation! Enfin, quand tout a été brûlé la petite phalange incendiaire est remontée en chaloupe très tranquillement avec la conscience d’avoir rempli scrupuleusement et religieusement son devoir; il n’y a eu ni morts, ni blessés, bien entendu, puisqu’aucun combat n’a eu lieu. Attendez, cependant, je me trompe. Le rapport constate que les Anglais on perdu un homme, un pauvre diable qui s’est laissé griller; le maladroit! il est vrai qu’il était probablement peu fait à cet honorable métier! N’est pas bon incendiaire qui veut, à ce qu’il paraît.

«Voila pourtant ce qu’on appelle faire la guerre conformement à la civilisation. L’incendie, l’incendie de sang froid, sans lutte, sans résistance, sans combat; la destruction pour la destruction, l’art pour l’art, voilà le spectacle que nous offrent deux grandes et puissantes nations! Quels lauriers que ceux conquis sur 100,000 steres de bais et 100,000 tonnes de goudron! Comme cela va faire avancer

247

la question d’Orient, émanciper la mer Noire, et amener l’évacuation des principautés. Il n’y a pas besoin assurement de 60 vaisseaux et de 60,000 hommes pour faire une pareille besogne; quelques compagnies de chauffeurs suffiraient en vérité!..»

Aujourd’hui les Français et les Anglais — c’est l’infamie.

Перевод с французского:

Война пожаром и опустошением, ведшаяся английским флотом на берегах Финляндии, не могла бы быть заклеймлена в более сильных выражениях, чем это сделано в бельгийской демократической газете (La Nation).

«Доколе я смогу держать перо, — пишет один из ее корреспондентов, — я не перестану протестовать против диких подвигов, которые ознаменовали присутствие соединенного флота в Балтике, я не устану бичевать практическое осуществление английского девиза: «Хватать, жечь, разрушать».

Пираты, корсары, флибустьеры, пенители моря не сделали бы ничего лучше или, скорее, не сделали бы ничего хуже. Это — пожар, опустошение без риска и без славы, организованные в обширнейшем масштабе теми самыми людьми, которые претендуют на ведение войны сообразно требованиям человечности и цивилизации. Война дикарей, — мы не устанем это повторять!

Такие горькие размышления (но они кажутся нам в высшей степени справедливыми) внушены нам официальным сообщением, написанным 3 июля на борту Леопарда после экспедиции в Улеаборг. Разберем же рассказ, опубликованный целиком в «Morning Cronicle».

Опустошители, выехав в четверг, в 9 часов вечера, прибыли в Улеаборг в тот же день около полуночи; поднявшись в 20 шлюпках вверх по реке на расстояние 3 миль, они имели слева и справа от своих судов огромные кучи дров и невоенные склады. Они приехали в полночь, все обитатели были на ногах, и стало так светло, как среди дня. — «Нам не было оказано никакого сопротивления, говорит официальный рассказчик, и мы высадили морскую пехоту, несмотря на пошедший дождь, который еще не перестал, как мы начали дело разрушения, продолжавшееся до вечера пятницы».

Историограф этого высокого воинского подвига, для совершения которого понадобились одни факелы, прибавляет, что, потеряв девять томительных, как смерть, часов, офицеры подверглись риску увидеть свое отступление отрезанным неприятелем (то есть — пожаром, зажженным их собственными руками) и что ему самому опалило волосы, — почетная и славная рана! «Повсюду ничего не было видно, кроме пламени!» — восклицает он с упоением.

Наконец, когда все было сожжено, маленький отряд поджигателей вновь очень тихо погрузился в шлюпки с сознанием добросовестно и набожно выполненного долга: не было ни убитых, ни раненых, что вполне понятно, так как не было и никакого сражения. Впрочем, однако, я ошибаюсь. Рапорт отмечает, что англичане потеряли одного человека, беднягу, который дал себя зажарить. Растяпа! вероятно он был плохо приспособлен к этому почтенному ремеслу. Вероятно, не каждый может быть хорошим поджигателем.

«Вот то, что называется — вести войну согласно с цивилизацией. Поджог, поджог хладнокровный, без борьбы, без сопротивления, без битвы, разрушение для разрушения, искусство для искусства, вот спектакль, данный нам двумя великими и могущестзенными нациями. Какие лавры завоеваны на 100 000 стерах дров и 100 000 тоннах смолы! Как это приблизит разрешение Восточного вопроса, освобождение Черного моря и княжеств! Конечно, не было необходимости в 60 кораблях и 60 000 людей, чтобы произвести подобную работу, — нескольких рот истопников, поистине, было бы достаточно!..»

Теперь французы и англичане — символ бесчестия!

ИЮЛЬ 17. Получено известие из Берлина, что туда приехал Король Португальский с своим братом⁴⁴⁰.

Великий Князь Константин Николаевич, проходя на гичке под парусами по Кронштадтскому рейду для осмотра канонерских лодок, был опрокинут

248

шедшим позади катером. Его Высочество и бывшие с ним особы спасены, кроме адъютанта его, князя Голицына⁴⁴¹, которого отыскать не могли.

Слава Богу, что только этим кончилось.

ИЮЛЬ 18. Получено известие, что два английских парохода, один из них «Миранда», бомбардировали Соловецкий монастырь и требовали сдачи оного, но настоятель монастыря, архимандрит Александр, не сдался. Честь и слава ему⁴⁴².

ИЮЛЬ 22. От эскадры Напира у острова Сескаря неприятель имел беспрерывное сообщение с берегом посредством гребных судов. Эти просвещенные люди разрушили домы мирных жителей деревни Вистина; двери, окна, рамы, кровли уничтожены. Неприятель посетил и молитвенный дом этой деревни и оставил в нем по себе самое оскорбительное воспоминание! И, кроме того, сорвали с престола сукно, уничтожили кафедру и другие церковные предметы.

Вот западное просвещение, которое так выхваляют наши умники!

30. Les plus profonds de politiques disent, que les anglais voulaifent s’emparer de la personne du Roi de Prusse à Putbus, pour le forcer de se déclarer pour «la cause commune de la civilisation contre la barbarie!»

Ce serait, en effet, un bon moyen, de gagner un allié, qui ne veut pas s’allier aux idées civilisatrices de Louis-Napoléon et de Palmerston!

Перевод с французского:

Наиболее глубокие политики говорят, что англичане хотели опутать Короля Прусского в Путбусе, чтобы заставить его высказаться за «общее дело цивилизации против варварства»!

Это было бы, действительно, хорошее средство заработать союзника, который не желает присоединиться к просветительским идеям Луи-Наполеона и Пальмерстона!

АВГУСТ 1. Voici une phrase qui termine une lettre, écrite par Louis-Napoléon à Palmerstan; — elle mérite d’être prise en considération, car elle résume les proje ambitieux de Louis-Napoléon:

«La position qui m’a été faite par ma destinée est de faire la guerre à la Russie; c’est une guerre lourde et dangereuse; j’y joue peut être ma couronne; mais j’ai pris la ferme résolution de pousser jusqu’au bout. J’agirai dans ces graves circonstances, comme j’ai toujours agi, avec persévérance, avec énergie et ne reculerai pas d’un pouce, dût-elle me coûter tous les trésors de la France et le sang de mes sujets.»

Imbessille!

Перевод с французского:

Вот фраза, которой заканчивается письмо, написанное Луи-Наполеоном Пальмерстону; она заслуживает размышления, так как резюмирует честолюбивые проекты Луи-Наполеона: «Положение, уготованное мне моей судьбой, — это война с Россией, война тяжелая и опасная; я рискую в ней, может быть, моей короной, но я принял твердое решение довести дело до конца. Я буду поступать в этих тяжких обстоятельствах так, как я поступал всегда, — с настойчивостью, с энергией и не отступлю ни на пядь, даже если это должно стоить мне всех богатств Франции и крови моих подданных».

Дурак!

АВГУСТ 2. On nous écrit de Paris:

«Résistez, gagnez du temps, mieux que cela, une bonne bataille, et vous verez sur quelle base fragile repose ce gouvernement d’escrocs et de bandits; tout le monde en est fatigueé et en a horreur. Soyez traquilles, ceci ne peut durer longtemps, et l’exemple de l’Espagne ne sera point perdu! audeo dicere!

Перевод с французского:

Нам пишут из Парижа: «сопротивляйтесь, выигрывайте время, одна хорошая битва — и вы увидите, на каком хрупком основании покоится это правительство

249

мошенников и бандитов; все устали и в ужасе от него. Будьте покойны, это не может продолжаться долгое время, и пример Испании не будет потерян! Слышу голос!»

Дай Бог, чтобы эти слова превратились в пророчество.

Paris.

Dans la nuit du 14 Juillet, de la poudre, des armes et des projectiles ont été saisis dans la rue du Ponthieu. 47 individus ont été arrêtés; ils travaillaient à une espèce de machine infernale, qui devait être placée au milieu des décombres du Louvre et destinée à éclater sous les pas de L’Empereur, lorsqu’il visiterait les travaux de ce palais.

Перевод с французского:

Париж.

Ночью 14 июля порох, оружие и метательные снаряды были захвачены на улице de Pontieu. 47 человек были арестованы, они работали над родом адской машины, которая должна была быть помещена среди строительного мусора в Лувре и должна была разорваться под ногами императора в то время, когда он посетил бы работы в этом дворце.

АВГУСТ 4. Получено известие, что генерал-лейтенант Врангель⁴⁴³ разбил 13-тысячный турецкий корпус под Баязетом и Баязет взят.

Слава Богу.

Le Maréchal de S^t Arnaud.

5. Depuis que Saint Arnaud est arriveé à une position élevée, on a voulu connaître son passé, et tout le monde sait aujourd’hui que sa vie n’est qu’un tissu de méfaits et d’infamies. — Son véritable nom est Leroy. — Garde-du-corps de Louis XVIII, il se fait chasser parce qu’il a volé un gland d’or pendant la messe du Roi. Il végète dans la misère et la honte, vit avec des femmes perdues et s’engage à un théâtre du boulevard sous le nom de Florival; n’ayant pas de succès, il est forcé d’abandonner l’état de comédien. Emprisoné pour dettes, il séduit la femme d’un autre détenu; cette femme, en trafiquant de ses charmes, se procure la somme nécessaire pour faire sortir Leroy de prison et s’enfuit avec lui en Angleterre.

Survient la révolution de juillet; Leroy revient en France, se pose en victime de ses opinions libérales et demande à reprendre du service. Il est si mal noté au ministère de la guerre que sa demande est repoussée. La Duchesse de Berry ayant été enfermée au château de Blaye, le général Bugeaud, devenu son geolier, demanda un homme qui puisse l’aider à repmlir sa mission d’espionnage autour de la Princesse. On songe à Leroy, qui s’acquitte des honteuses fonctions qu’on lui confie, à la satisfaction du gouvernement et de Bugeaud, lequel, depuis lors, le prit en affection, à cause de l’intelligence remarquable dont il fit preuve dans cette circonstance. Peu après on le nomma lieutenant, on l’envoya en Afrique et il ajouta à son nom patronymique celui de Saint Arnaud.

Pendant quelques années, S^t. Arnaud, grâce aux protections qu’il a su gagner, fait son chemin, avance en grade, fait des dettes, dépense beaucoup d’argent, et un beau jour il prend une somme importante dans la caisse du régiment. On va le traduire devant un conseil de guerre, il se sent perdu; mais comme il est possesseur du secret d’intrigues ourdies contre la Duchesse de Berry, il menace de tout révêler, si l’on ne le tire de l’abîme où il est plongé. La justice militaire est obligée de fermer les yeux; le déficit est comblé et au lieu de se voir puni et flètri, S^t Arnaud reçoit de l’avancement. Il continue à mener une vie de dissipation et d’orgies.

Vers cette époque, poursuivi pour dettes, il fut obligé de se refugier en Belgique, où il se fit présenter dans le monde. La filie du Marquis de Trasigny en

250

devient amoureuse, et bien qu’appartenant à une illustre famille aliée à la maison des Princes de Ligne, elle n’apportait que 80/m fr. de dot. S^t Arnaud, cherchait un parti plus opulent; mais pressé par ses créanciers, il épousa Mlle de Trasigny, employa sa dot au payement de ses dettes et recommendça ses folles dépenses, comme par le passé. Après tout, c’est un homme d’une intelligence peu commune, d’un esprit souple et pénétrant.

Il était colonel à la révolution de février. Les généraux qui avaient conquis leurs grades et Afrique et obtenu quelque célébrité dans ce pays, étaient devenus et France des hommes politiques importants; ils avaient part au gouvernement; il fallut faire des nominations parmi les officiers qui avaient séjourné en Afrique, S^t Arnaud devint général de brigade. En 1851 Louis Bonaparte méditait son coup d’état. Pour l’exécution, il lui fallait un homme prêt à tout pour de l’argent, — Persigny lui désigna S^t Arnaud; mais l’armée ne connaissait pas celui-ci; pour lui donner quelque relief, on le nomma général de division et on le chargea de commander une expédition contre les Kabyls; on sait ce que c’est une guerre en Algérie; S^t Arnaud se couvrit de lauriers sans grandes efforts, et alors on le nomma Ministre de la guerre. En cette qualityé, il concerta avec Louis Bonaparte les mesures militaires pour l’exécution du coup d’êtat, signa les ordres en vertu des quelles eurent lieu les égorgements du 4 Décembre.

S^t Arnaud a été gorgé d’or et de faveurs. Il a été fait Maréchal de France, sénateur, grand écuyer. Les émolutions de tous ces emplois dépassent 300/m francs, sans compter le logement, le service, les frais de représentations etc. Cela ne l’а pas empêché de voler, de dilapider dans des proportions inconnues, de jouer à la Bourse où, lorsqu’il perdait, il ne payait pas ses dettes. On sait qu’il a tué le général Cornemuse dans son cabinet, lors des 120/m fr. qui avaient été volés sur le bureau même de l’Empereur. Il a été constaté que le Roi Jérôme, le Maréchal S^t Arnaud et le général Cornemuse étaient les seuls qui se jour là entrèrent dans le cabinet de Louis Bonaparte. S^t Arnaud fut véhémentement soupçonné d’avoir commis ce vol, comme seul capable d’après ses antécédents d’une pareille infamie. Le Général Cornemuse, vieux soldat, franc et loyal, s’en expliqua vertement, et fût lâchement assassiné par S^t Arnaud.

Louis Bonaparte avait souvent voulu ôter à S^t Arnaud le portefeuille de la guerre, mais celui-ci avait tenu bon. Le désordre dans le quel tout se trouvait, a fourni une occasion de l’envoyer en Orient, il résistait d’abord, mais pour le décider Louis Bonaparte lui a alloué 400/m francs d’entrée en campagne, plus 80/m fr. par mois. S^t Arnaud pourra ainsi satisfaire ses goûts prodigues et mener grand train. Les préparatifs de campagne ont été dignes de lui. Il ne s’est occupé de rien de ce qui avait traît à l’armée; en revanche, il a fait expédier une immense quantité de caisses et de colis pour son usage personnel. La science gastronomique, des préparateurs de conserves, des chimistes dans l’art culinaire a été mise à profit; les vins les plus fins pourront tous les jours couler à flots à la table du général-en-chef. Sa femme étalera un luxe insolent; comme particularité de la richesse de sa garde-robe, un journal de modes a pu citer, sans être contredit, ce fait qu’une seule couturière avait été chargée de lui confectionner 83 robes des plus riches étoffes.

Comme administrateur, S^t Arnaud est un gaspillard, un brouillon, un dissipateur; comme homme de guerre, il n’a aucune science: où avait-il fait ses études cet homme qui a toujours mené une vie de joueur dissolu, qui a consumé la plus grande partie de son existence dans des orgies? On dit cependant qu’il a des inspirations, une conception prompte, un coup-d’oeil rapide au moment de l’action. Mais les qualityés qu’il a pu déployer contre des hordes d’arabes lui ferontelles défaut sur un théâtre où il faudra se montrer tacticien et

251

stratégiste? saurat-il faire la grande guerre? — C’est ce qu’on apprendra bientôt.

S^t Arnaud est usé, énervé, sa santé est entièrement débilitée. Quand il a dû, après plusieurs refus, accepter le commandement du corps expéditionnaire, il a dit avec quelque solennité: «J’ai peu de temps à vivre, autant mourir à cheval!» Cette mort serait bien belle, trop belle, pour un homme tel que S^t Arnaud. — Quand on a appris que Moussa-Pacha, commandant de la garnison de Sillistrie, avait ét’ tué, le Moniteur, et après lui les autres journaux, ont fait l’éloge du général Turc; comme ils mentent sans scrupule, ils ont prétendue qu’il était mort pauvre, après avoir refusé deux millions que le gouvernement Russe lui avait offert pour rendre la place. Eh bien! on peut être certain que S^t Arnaud ne refuserait pas une offre équivalente, si on lui donnait une forte somme une fois payée, lui garantissant une pension viagère et la conservation de son grade avec un traitement au cas où Louis Bonaparte tomberait, S^t Arnaud trahirait son complice en brigandage, comme il a trahi les Princes de la maison d’Orléans, qui avaient eu la simplicité de compter sur lui.

Перевод с французского:

Маршал де Сент-Арно.

С тех пор, как Сент-Арно достиг высокого положения, пожелали узнать и его прошлое, и теперь всему свету известно, что его жизнь не что иное, как сплетение злых дел и гнусностей. — Его настоящее имя Леруа. — Телохранитель Людовика XVIII⁴⁴⁴, он был изгнан, так как похитил золотую кисточку во время королевской обедни. — Он прозябает в ничтожестве и позоре, живет с падшими женщинами и выступает в одном театре на Бульварах под именем Флориваля; не имея успеха, он принужден оставить ремесло комедианта. Посаженный в тюрьму за долги, он обольщает жену другого арестанта; эта женщина, торгуя своими прелестями, добывает сумму, необходимую для освобождения Леруа, и бежит с ним в Англию.

Внезапно приходит Июльская революция. Леруа возвращается во Францию, выдает себя за жертву своих либеральных мнений и просит вновь принять на службу. Он на таком плохом счету в военном министерстве, что его просьба отклонена. Герцогиня Беррийская⁴⁴⁵ была заключена в замке Бле, генерал Бюжо⁴⁴⁶, сделавшийся ее тюремщиком, просил человека, который мог бы помочь ему исполнить его миссию шпиона около принцессы. Вспоминают о Леруа, который и исполняет постыдные обязанности, ему порученные, к удовольствию правительства и Бюжо; последний с тех пор сделал его своим другом, по причине замечательной смышлености, какую он выказал в этом деле. Немного спустя его произвели в лейтенанты, отправили в Африку, и он принял своим фамильным прозвищем де Сент-Арно.

В течение нескольких лет Сент-Арно благодаря заслуженному таким путем покровительству делает карьеру, повышается в чинах, залезает в долги, тратит много денег и в один прекрасный день берет значительную сумму из полковой кассы. Дело шло о предании его военному суду; он чувствует себя погибшим, но так как он является обладателем секрета об интригах, предпринятых против герцогини Беррийской, то угрожает все раскрыть, если его не вытянут из пропасти, куда он попал. Военная юстиция принуждена закрыть глаза; недостача пополнена, и, вместо того чтобы увидеть себя наказанным и заклейменным, Сент-Арно получил повышение. Он продолжает вести расточительную и разгульную жизнь.

Около этого времени, преследуемый за долги, он был принужден скрыться в Бельгию, где появился в светском обществе. Дочь маркиза де Трасиньи влюбилась в него, но, хотя она и принадлежала к знатной семье, родственной дому принцев де Линь, имела только 80 000 франков приданого. Сент-Арно искал более богатой партии, однако преследуемый своими заимодавцами, женился на мадемуазель де Трасиньи, употребил ее приданое на уплату своих долгов и вновь, как и прежде, начал свои безумные траты. Однако он человек ума неординарного, гибкий и проницательный.

Он был полковником во время Февральской революции. Генералы, завоевавшие свои чины в Африке и добившиеся некоторой известности в этой стране, становились

252

важными политическими деятелями во Франции, они принимали участие в управлении; необходимо было сделать производство среди офицеров, которые находились в Африке, — Сент-Арно стал бригадным генералом. В 1851 г. Луи Бонапарт задумывал свой государственный переворот. Для исполнения ему был необходим человек, готовый на все за деньги. Персиньи ему указал на Сент-Арно. Но армия его не знала, чтобы как-нибудь его выделить, Сент-Арно назначили дивизионным генералом и поручили начать экспедицию против кабилов. Известно, что такое война в Алжире; Сент-Арно покрыл себя лаврами без больших усилий, и тогда его назначили военным министром. В этом качестве он обсуждал вместе с Луи Наполеоном военные меры для проведения государственного переворота, подписывал приказы в соответствии с которыми имели место избиения 4 декабря.

Сент-Арно был сыт по горло золотом и милостями. Он сделан был маршалом Франции, сенатором, великим конюшим. Доходы от всех этих должностей превышают 300 тысяч франков, не считая помещения, услуг, издержек на представительство и т. п. Это не мешает ему воровать, расточать в неведомом еще количестве, играть на бирже, где, когда он проигрывает, то не платит своих долгов. Все знают, что он убил генерала Корнемюза в своем кабинете из-за 120 тысяч франков, похищенных в бюро самого Императора. Было установлено, что король Жером, маршал Сент-Арно и генерал Корнемюз были единственными, входившими в тот день в кабинет Луи Бонапарта. Сент-Арно был сильно заподозрен в совершении этой кражи как один только способный по своему прошлому на подобную гнусность. Генерал Корнемюз, старый солдат, прямой и честный, резко с ним объяснился и был подло убит Сент-Арно.

Луи Бонапарт не один раз хотел отнять у Сент-Арно портфель военного министра, но тот держал его крепко. Беспорядок, в котором все находилось, доставил удобный случай отправить его на Восток; он сперва противился, но, чтобы его убедить, Луи Бонапарт ассигновал ему 400 тысяч франков при отправлении в кампанию, а также 80 тысяч франков в месяц. Сент-Арно, таким образом, сможет удовлетворить свои расточительные вкусы и вести широкий образ жизни. Сборы в поход были достойны его. Он не занимался ничем, что касалось армии; однако он отправил огромное количество ящиков и тюков для своего личного употребления. Наука гастрономии (приготовители консервов, специалисты в кулинарном искусстве) была употреблена с пользой; наиболее тонкие вина могут течь рекой каждый день за столом главнокомандующего. Его жена выставит напоказ наглую роскошь: как пример богатства ее гардероба один модный журнал смог рассказать, не встретив опровержения, что одна только портниха должна была ей сшить 83 платья из самых богатых материй.

Как администратор Сент-Арно — расточитель, путаник, мот; как военный человек — он не обладает никакими знаниями, да и где бы приобрел их человек, который всегда вел жизнь развратного игрока, который прожигал большую часть своего существования в оргиях? Однако утверждают, что у него есть вдохновение, понятливость, быстрый глазомер в момент действия. Но качества, каковые он смог выказать против орд арабов, будут ли достаточны на театре военных действий, где надо будет показать себя тактиком и стратегом! Будет ли он крупным полководцем? Это скоро все узнают.

Сент-Арно истаскан, расстроен нервами, его здоровье совершенно расшатано. Когда он должен был после многих отказов принять все-таки командование над экспедиционным корпусом, он сказал с некоторым торжеством: «Мне так мало осталось жить, так лучше умереть в седле». Подобная смерть будет прекрасна, слишком хороша для такого человека, как Сент-Арно. Когда узнали, что Мусса-паша, командующий гарнизоном в Силистрии, убит, Moniteur (а за ним и другие газеты) поместили похвальные статьи в память турецкого генерала; они лгали без зазрения совести и утверждали, что он умер бедняком, отказавшись от двух миллионов, которые русское правительство ему предлагало за сдачу города. Прекрасно! Вполне возможно, конечно, что Сент-Арно не отказался бы от равноценного предложения, если бы ему дали значительную сумму единовременно, гарантируя ему также пожизненный пенсион и сохранение его чина с жалованьем, в случае падения Луи Бонапарта; Сент-Арно предал бы своего соучастника в разбое, как предал он принцев Орлеанского дома, которые имели наивность рассчитывать на него.

253

Привезли в Петербург турецкого вице-адмирала Осман-Пашу, капитана 1-го ранга Али-бей и мичмана Хали-эфенди.

Получено известие, что на Аландских островах 27 июля неприятель начал высаживать войска у деревень Мангстекта и Транвик и на другой день перевез с судов 12 орудий. Он покушался штурмовать одну из башен Аландских укреплений, но был отбит с уроном.

АВГУСТ 6. Opinion de M. Thiers. Tirée d’une lettre écrite par lui.

«En ce moment on est pris de vertige à Paris et à Londres. Un public ignorant s’imagine que rien n’est plus facile que de dompter et d’humilier la Russie. On a, depuis longtemps, fait accroire à ce public qu’Omer Pacha remportait chaque jour de nouvelles victoires; que 1500 Egyptiens luttaient héroïquement contre des forces décuplées qui les entouraient, et tuaient 8000 Russes; que dans des rencontres imaginaires, les Turcs, toujours en nombre inférieur, tuaient 5 ou 6 fois plus d’hommes aux Russes qu’il n’en perdaient; que les maladies, qui exerçaient d’affreux ravages dans l’armée Russe, épargnaient les Turcs. Tous les contes, toutes les inventions de correspondants aux gages de Drouyn de Lhuys, de Glarendon et de Palmerston, propagés par les journaux n’ont cessé de défrayer la crédulité des niais, et le nombre en est grand. Les badauds commentaient à leur manière les mensonges des nouvellistes envoyés en Orient: puisque les Turcs seuls, disaient-ils, sont plus fort que les Russes, dès que les Fraçais et les Anglais arriveront sur le terrain, les Russes fuiront ou seront tous exterminés. Dès qu’on a appris la levée du siège de Silistrie et 1’évacuation de la partie de la Valachie que baigne le Danube, les badauds, sans se douter des raisons stratégiques ou politiques qui ont dicté ces mesures, se sont hâtés, sur le dire des feuilles stipendiées, de regarder le mouvement des Russes comme une fuite, comme une déroute. On ne saurait se figurer combien il est aisé d’abuser le Parisien et généralement le public fraçais.

A part un certain nombre d’hommes éclairés, personne ne sait ici que la défense des places est peut-être la seule partie de la guerre dans la quelle les Turcs soutiennent encore leur ancienne réputation. On a oublié la défense de S^t Jean-d’Acre contre le général Bonaparte. — Qui est-ce qui sait qu’en 1810 la résistance it Bosniak-Aya dans Roustchouk fit à peu-près échouer le plan de campagne du général Kamensky? Se souvient-on seulement des sièges de Silistrie, de Varna en 1825? Parce que Silistrie, place forte de premier ordre, dont la defense a ete complétée par d’habiles ingénieurs européens, n’est pas tombée en quelque jours au pouvoir des Russes, on fait accroire au public de Paris et de Londres que ies Turcs ont fait, depuis l’introduction des réformes, de grand progrès dans l’art de la guerre, qu’ils peuvent lutter, à nombre égal, contre les meilleures troupes de quelque puissance que ce soit, les Anglais et les Français exceptés, comme de raison. Abstation faite de quelques vieux militaires, personne de se souvient des terribles journées d’Eylau, de la Moskva, de Leipzig et on croit ivoir bon marché des Russes; on ne sait pas ce que deux grands capitaines, qui int livré 20 batailles aux Russes, Frédéric et Napoléon, ont dit de leur bravoure et de leur solidité sur le terrain.

Je le leur ai rappelé dans mes ouvrages. Mais malheureusement, on ne lit plus les historiens sérieux, dont les données, resultant d’études profondes, reposent sur des faits authentiques, les journaux ont seuls le privilège de faire la loi au public, — c’est là son évangile! Et ce qui paraîtra surprenant, c’est que les meneurs dans les cabinets de Paris et de Londres, ceux qui propagent l’erreur partagent, à bien des égards, les illusions qu’ils cherchent à entretenir!’

M^r de Santeuil qui nous communique ce fragment de lettre, nous dit dans la

254

sienne: «que M. Thiers a été désappointé de ce que le plan qu’il a tracé pour faire la guerre à la Russie, n’est pas été pris en considération et que même, on s’en est un peu moqué. M^r de Santeuil ajouta: «Au demeurant, je suis complètement de son avis, et je pense que la France s’est fourvoyée, qu’elle marche vers sa ruine: alea jacta est.»

Nous entrons dans une nouvelle phase de la question d’Orient: la guerre va continuer, et la lutte prendra, de jour en jour, un caractère plus acharné. Si les gouvernements de France et de l’Angleterre étaient en des mains prudents, les prétextes invoqués pour provoquer une ligue contre la Russie, n’existant plus, la paix pourrait être promptement conclue. Mais l’Angleterre, et elle ne le cache pas, veut la continuation des hostilityés, parce qu’elle espère anéantir les forces navales de la Russie, amoindrir sa puissance en Orient et son influence en Europe. Il semblait que jamais il ne dût lui être permis de se flatter que la France mettrait toutes ses forces en jeu pour l’aider à tenter une pareille entreprise. Eh bien! il s’est trouvé un homme que la fortune, dans un caprice, semble avoir placé à la tête de la France tout, exprès pour prouver au monde qu’il n’est point de folie à la quelle on ne puisse entraîner les français! Et cet homme, cet extravagant se dit le neveu du vaincu de Waterloo, du prisonnier de S^t Hélène! Quand l’Angleterre, il у a un an, craignait une descente, est-ce qu’elle aurait pu croire que les armements et les préparatifs qui se faisaient dans les ports de la France, serviraient bientôt ses projets ambitieux et ses intérêts; si quelqu’un lui eût prédit alors que cette bonne fortune lui était reserveée, ne l’eût-elle pas pris pour un rêveur?

Et pourtant la chimère est devenue une réalité; tous les calculs de la sagesse, de la prévoyance humaine ont été déjoués: Louis Napoléon s’est fait l’instrument de Palmerston! La France payera cher les folies et les absurdes vengeances de L. Bonaparte, lui-même les expiera cruellement. — En attendant, nous sommes en guerre, et peut-être à la veille d’une conflagration générale. Il est certain que cette guerre coûte immenseément aux puissances occidentals, et si elle se prolonge, la question deviendra mortelle pour la France. On dit bien ici que «le commerce de la Russie est anéanti, qu’elle est à bout de ressources et se verra, au premier jour, dans la nécessité de solliciter une paix qu’elle n’obtiendra qu’au prix de concessions et d’humiliation.» D’ignorants gazetiers, évaluant les dépenses de la Rusie d’après celles de la France et de l’Angleterre, la représented comme impuissant à supporter plus longtemps ce fardeau écrasant; ils ne savent pas que ce qui revient à 20 millions de francs à la France et à l’Angleterre, ne coûte pas un million de roubles à la Russie; ils ne connaissent point les ressources intérieures de cette puissance, ressources qui se sont miraculeusement révélées dans les mémorables épreuves de 1805, -1806, -1812, et certes, alors la Russie n’avait pas atteint ce degré de force, de prospérité qu’elle doit à un règne sage et glorieux de près de 30 ans.

On s’est flaté à Paris et à Londres, qu’en faisant parade de grandes forces maritimes dans la Baltique et la mer Noire, on intimiderait la Russie. — Que dit-on à ceux qui font des voeux pour le retablissement de la paix? que pour jouir promptement de cette paix, il faut conduire la guerre avec rapidité et énergie. Ce sont des expressions consacrées; elles ont retenti au parlement anglais; elles ne cessent de figurer dans les documents officiels, dans le langage des journaux salariés. On dirait, vraiment, qu’il suffirait d’un coup de main, d’une heureuse tentative, de bombardement d’une forteresse, de l’incendie d’une escadre, pour réduire à merci le vaste et puissant Empire de Russie! Telle est l’illusion des cabinets de Paris et de Londres, et cette illusion ils sont parvenus à la faire partager à des aveugles. C’est ainsi qu’ils ont fait accepter les sacrifices qu’impose la guerre la plus dispendieuse qui se soit vue. Louis Napoléon, malgré son entêtement et les

255

folles prodigalités de son gouvernement, n’a pu se dissimuler l’étendue de ces sacrifices et la répugnance qu’aurait la France à les supporter; il l’а exprimé plusieurs fois à M^r de Persigny et à quelques autres personnes intimes. Il a été poussé à la guerre par la fatalité, avec le désir secret de conserver la paix. Blessé dans sa vanité, animé de ressentiments profonds qu’il dissimulait sous les détors de la froideur, il aurait voulu une revanche pour l’échec subi à Constantinople dans la question des Lieux saints et une satisfaction pour les dédains qu’il avait essuyés. Il espérait que la cour de Russie reculerait devant l’union inattendue de la France et de l’Angleterre. On se flattait aux Tuileries qu’elle finirait par mettre les pouces; ce mot trivial est historique. De la sorte, on aurait évité la guerre et l’on aurait eu les honneurs d’une politique hardie et dont l’habilité eût été portée jusqu’aux nues.

Ce qui reste du vieux Bonapartisme eût poussé des cris de victoire, et le boutiquier heureux d’en être quitte pour la peur, aurait exalté ce neveu, digne de son oncle, qui n’avait qu’a mettre flamberge au vent pour faire peur au Colosse du Nord ef replacer la France au rang qui lui appartient. Cette phraséologie à effet aurait servi à merveille un gouvernement qui a besoin de se consolider, de faire oublier par quels exploits de bandit il s’est installé, — et satisfait ceux qui aiment à se payer de mots.

Les évènements et la fermeté de la cour de Russie en ont décidé autrement. Le sort en est jeté, — il faut combattre! Le sang va couler; la Russie aura sa part de maux et de sacrifices; mais le véritable auteur de la guerre, celui qui est responsable de ses désastres, parce qu’il l’а voulue en aveugle pour satisfaire ses passions quand il n’a pu obtenir une satisfaction pour son amour propre, Louis Bonaparte est entré dans la voie qui le conduit à l’abîme, et il faut espérer, que dans la perte de cet homme, la France trouvera sa propre délivrance.»

Перевод с французского:

Мнение г-на Тьера. Извлечено из письма, написанного им.

«В настоящий момент в Париже и Лондоне все охвачены головокружением. Невежественная публика представляет себе, что нет ничего легче, чем укротить и унизить Россию. Долгое время морочили эту публику тем, что Омер-паша ежедневно одерживает новые победы, что 1500 египтян геройски боролись против окруживших их сил, вдесятеро больших, и убили 8000 русских, что в этих вымышленных схватках турки всегда, сражаясь с превосходящими силами противника, убивали в 5 или 6 раз больше людей у русских, чем сами теряли, что болезни, производящие ужасающие опустошения в русской армии, щадили турок.

Все сказки, все измышления корреспондентов, подкупленных Друэн де Люисом, Кларендоном⁴⁴⁷ и Пальмерстоном, распространяемые печатью, не переставали забавлять легковерных глупцов, и число последних было велико. Ротозеи толковали по-своему лживые сведения фельетонистов, посланных на Восток: «Если турки одни, говорили они, сильнее русских, то с приходом на место французов и англичан русские побегут или будут все истреблены». Когда узнали о снятии осады Силистрии и эвакуации части Валахии, омываемой Дунаем, зеваки, не догадываясь о стратегических или политических соображениях, которыми продиктованы были эти меры, торопились рассматривать сказанное в наемных листках о движении русских как бегство, как поражение. Трудно вообразить себе, как легко ввести в заблуждение парижанина и вообще французскую публику.

Исключая известное число просвещенных людей, никто не знает здесь, что защита крепостей есть, может быть, единственная отрасль военного искусства, в которой турки поддерживают еще свою старинную репутацию. Забыли защиту Saint-Jean-d’Acre против генерала Бонапарта. Кто знает, что в 1810 г. сопротивление босняка Айа в Рущуке почти полностью сорвало весь план кампании генерала Каменского?⁴⁴⁸ Вспоминают ли осады Силистрии, Варны в 1825 году?⁴⁴⁹ Из-за того, что Силистрия, укрепленное место первого ранга, оборона которого была усилена ловкими инженерами-европейцами,

256

не пала в течение нескольких дней под власть русских, парижскую и лондонскую публику уверяют, что и турки после проведения реформ имеют большой прогресс в военном искусстве, что они могут бороться в равном количестве против лучших войск любой державы, за исключением англичан и французов, конечно. За исключением нескольких старых военных никто не помнит об ужасных днях Эйлау, Москвы, Лейпцига⁴⁵⁰; думают иметь легкий русский поход, не знают того, что два великих полководца, выдержавших 20 битв против русских, Фридрих и Наполеон⁴⁵¹, говорили об их храбрости и стойкости на поле боя.

Я напоминаю о них в моих работах. Но, к несчастию, более не читают серьезных историков, которые дают результат глубоких исследований, основанных на подлинных фактах, — пресса одна только имеет привилегию предписывать публике закон, является ее евангелием. И — что кажется изумительным — вожаки в кабинетах Парижа и Лондона, те, которые размножают ошибки, разделяют во всех отношениях иллюзии, которые они стремятся поддержать!»

Господин де Сантейль, сообщивший нам этот отрывок письма, говорит нам в своем, что «г-н Тьер обманулся в надежде: план войны с Россией, начертанный им, не был принят в соображение, и над ним даже немного посмеиваются». Г-н де Сантейль прибавил: «Впрочем, я вполне с ним согласен и думаю, что Франция сбилась с дороги, что она идет к своей гибели: жребий брошен».

Мы входим в новую фазу Восточного вопроса: война продолжится, борьба день ото дня будет становиться все яростнее. Если бы правительства Франции и Англии были в благоразумных руках, то коль скоро предлоги, на которые ссылаются, чтобы вызвать создание лиги против России, более не существуют, мир мог бы быть быстро заключен. Но Англия, и она это не скрывает, желает продолжения враждебных действий, так как надеется уничтожить морские силы России, уменьшить ее могущество на Востоке и ее влияние в Европе. Казалось бы, что никогда ей не должно быть дозволено льстить себя надеждой, что Франция приложит все свои силы, чтобы помочь ей осуществить подобное предприятие. И вот находится человек, которого судьба по капризу поместила во главе Франции, как будто нарочно для того, чтобы доказать всему свету, что нет такой глупости, в которую нельзя вовлечь французов! И этот человек, этот сумасброд называет себя племянником побежденного при Ватерлоо, пленника Святой Елены. Когда Англия год тому назад опасалась десанта, могла ли она поверить, что вооруженные приготовления, производимые во французских портах, в ближайшем будущем послужат ее честолюбивым проектам и ее интересам! Если бы кто-нибудь ей тогда предсказал возможность подобной удачи, разве не сочли бы того мечтателем?

И, однако, химера стала действительностью, все расчеты человеческого благоразумия и предусмотрительности были расстроены. Луи Наполеон сделался орудием Пальмерстона! Франция заплатит дорого за безумие и нелепую месть Луи Бонапарта, а сам он получит жестокое за них возмездие. В ожидании — мы воюем и, может быть, находимся накануне общего пожара. Безусловно, эта война стоит очень много западным державам, и если она продолжится, Восточный вопрос станет смертельным для Франции Здесь усиленно говорят, что «торговля с Россией уничтожена, что ресурсы ее близятся к концу и что она не сегодня-завтра будет вынуждена просить о мире, который будет получен только ценой уступок и унижения».

Невежественные газетчики, оценивая расходы России исходя из расходов Франции и Англии, представляют ее неспособной нести это тяжкое бремя сколько-нибудь долго; они не знают, однако, что за стоящее 20 миллионов франков во Франции и Англии в России не дадут и миллиона рублей; они не знают совершенно внутренних богатств этой державы, богатств, которые проявились чудесным образом в памятные испытания 1805, 1806, 1812 годов, тогда Россия еще не достигла того могущества и благоденствия, коими она обязана тридцатилетнему мудрому и славному царствованию.

В Париже и в Лондоне льстят себя надеждою, что демонстрацией больших морских сил на Балтике и на Черном море можно устрашить Россию. Что же говорят тем, кто желает восстановить мир? — Что для того, чтобы быстро получить этот мир, надо продолжать войну быстро и энергично.

Это — сакраментальные выражения; они раздаются в английском парламенте, они не перестают фигурировать в официальных документах, в речах подкупленных

257

газет. Как будто достаточно одного усилия одной счастливой попытки, бомбардировки какой-нибудь крепости, сожжения эскадры, чтобы заставить обширную и могущественную Российскую империю просить пощады. Таково заблуждение кабинетов Парижа и Лондона, и они убедили в его истинности слепцов. Именно так они вынудили согласиться на жертвы, причиняемые войной, самой разорительной из всех виденных.

Луи Наполеон, несмотря на свое упрямство и на безумную расточительность своего правительства, не мог не знать количества этих жертв и того отвращения, с которым Франция их переносила. Он выражал это много раз господину де Персиньи и некоторым другим близким лицам. Судьбой он был втянут в войну — с тайным желанием сохранить мир. Оскорбленный в своем тщеславии, объятый сильной злобой, которую он скрывал под маской холодности, он хотел бы реванша за поражение в Константинополе в вопросе о святых местах и удовлетворения за презрение, которому подвергался. Он надеялся, что русский двор отступит перед неожиданным союзом Франции и Англии. В Тюильри льстили себя надеждой, что война кончится уступками — это тривиальное выражение стало историческим. Так избегли бы войны и получили славу смелых политиков, ловкость которых была бы превознесена до небес. То, что остается от старого бонапартизма, кричало бы о победе, лавочник счастлив был бы одним испугом и восхвалял бы племянника, достойного своего дяди, которому достаточно обнажить шпагу, чтобы навести страх на Северного Колосса и вновь возвести Францию в ранг, который ей приличествует. Подобная рассчитанная на эффект фразеология чудесно послужила бы правительству, имеющему нужду упрочивать свое положение, и заставить забыть, какими бандитскими подвигами оно стало у власти; она удовлетворила бы людей, любящих довольствоваться словами.

События и стойкость русского двора решили иначе. Жребий брошен, нужно сражаться! Кровь потечет, Россия будет иметь свою часть бедствий и жертв, но истинный виновник войны, тот, кто ответствен за эти несчастия, так как он слепо желал того для удовлетворения своих страстей, когда он не мог добиться удовлетворения своего самолюбия, — Луи Бонапарт — пошел по дороге, которая ведет его к пропасти. И нужно надеяться, что в гибели этого человека Франция найдет свое освобождение.

АВГУСТ 8. Coup d’oeil sur la situation du moment.

La grande crise politique qui, depuis d’un an, tient en émoi les peuples et les cabinets de l’Europe entière est arriveée à son point culminant. A son début elle ne portait que le nom modeste de question d’Orient; aujourd’hui, après avoir subi des phases qui lui ont donné une extension imprévue, elle se drape du manteau de question européenne; mais alors comme à présent l’enjeu du débat, le point de mire des assaillants n’était et n’est que la Russie. Les Puissances qui ont les premières sonné le tocsin, étaient la France et l’Angleterre, chacune, s’entend, par des motifs et dans un but différents. La première, docile aux volontés impératives de son maître d’aventure, ne cherchait qu’un prétexte pour se dégager des obligations que lui avait fait contracter à la face de l’Europe le mot fallacieux de Bordeaux: «l’Empire c’est la paix!» et pour reprendre ses anciennes allures à la fois belliqueses et révolutionnaires. L’autre, toujours désireuse de bouleversements politiques partout ailleurs que chez-elle, trouvait dans l’incendie qu’elle voulait allumer un moyen de détruire partout l’industrie et le commerce, et d’assurer ainsi un plus vaste écoulement à ses propres productions. De là cette alliance monstrueuse, de deux peuples faits pour se haïr et s’entredéchirer. Mais quelque démesuré qu’ait été leur désir d’exploiter à leur profit les complications qu’ils ont eu l’art de faire naître sous nos pas, ils n’ont point tardé à s’apercevoir que sans le concours des deux grandes Puissances allemandes tous leurs éfforts pour nous atteindre demeureraient infructueux. Aussi, dès leurs premiers débuts dans la querelle qu’ils nous cherchaient, ont-ils tâché de s’assurer ces importants auxiliaires, et il faut avouer qu’ils s’y sont pris avec adresse et que jusqu’à présent il n’y ont que trop réussi. L’Autriche, pour me servir d’une expression familière, donna la première dans le panneau. La Prusse, tant qu’il ne s’agissait surtout que de d’eclarations de principes,

258

ne se refusa pas non plus de faire chorus avec nos ennemis. La première suivait en cela sa politique traditionnelle; la seconde cédait à une impulsion du moment. Voilà l’explication des protocoles de la conférence de Vienne, du traité austro-prussien et de la convention austro-turque. Ce sont autant d’engagements solennels, qui tous sont dirigés contre nous. Ils sont, qui plus est appuyés par des positions stratégiques, déjà prises.

Tel étant aujourd’hui l’etat de la question, et, vu les proportions colossales qu’on a su lui donner, elle n’est encore qu’à son début, nos dernières propositions, quelque conciliantes qu’elles soient, n’ont guère la chance d’être acceptées, et, suivant le même ordre d’idées, on arrive à établir les points suivants.

1) La France et l’Angleterre ne voudront remettre l’épée dans le fourreau, qu’après avoir tenté de nous imposer une paix materiellement désavantageuse.

2) Afin d’atteindre ce but, elles ne négligeront aucun moyen en leur pouvoir pour forcer l’Allemagne à prendre part à la lutte, et dans la situation actuelle des parties, il est plus que probable qu’elles y réussiront.

3) L’Autriche est même déjà toute prête à entrer en ligne et, si ce n’était la Prusse qui, par la défiance qu’elle lui inspire, pend sur la tête, comme l’épée de Damoclès, nous l’aurions déjà rencontrée sur les champs de bataille.

4) La Prusse, au contraire, bien que jusqu’à la dernière phase du conflit elle se soit aussi suffisament fourvoyée, ne demande pas mieux que de revenir sur ses pas, et elle serait heureuse si on lui en offrait des moyens honorables.

La question ainsi posée, on se demande si nous devons accepter dès aujourd’ hui le combat d’un contre cinq et bientôt peut-être contre sept? car la lutte une fois engageée dans nos conditions aussi peu favorables pour nous, personne ne saurait garantir que nos adversaires ne parviennent par une pression commune à attirer dans leur camp la Suède et le Danemarck. Si telle devait néanmoins étre notre détermination, nous ne pourrions que nous résigner, au moins pendant une première campagne, mener une guerre purement défensive. Dans cette alternative notre premier soins serait de rentrer dans nos limites et, par conséquent, d’évacuer les Principautés, leur occupation prolongée ne pourrait servir qu’ à tenir nos forces éparpillées et à nous faire prêter le flanc à un ennemi de beaucoup supérieur. Mais alors pourquoi ne nous déciderions nous pas dès à présent à cette extrémité, puisque se serait là indubitablement un moyen de détacher la Prusse et avec elle le reste de l’Allemagne de la formidable coalition qui s’est formée contre nous? Nous étions censés n’avoir pris possesion des provinces danubiennes qu’à titre de gage et dans un but déterminé vis-à-vis de la Turquie seule. Si nous les avions quittées à la seule menace des alliés de la Porte, nous aurions, sans nulle doute, encouru l’amer reproche d’avoir oublié les premiers devoirs du sentiment de dignité nationale. Mais aujourd’hui que la question se trouve placée sur un tout autre terrain et qu’il s’agit d’une combinaison politique et militaire entièrement différente, les hommes les plus dévoués à la cause que nous défendons, loin de blâmer ce mouvement rétrograde, у applaudiraient les premiers de toute la force de leurs convictions. La raison en est toute simple. Pour quiconque a étudié avec soin la marche des événements il ne saurait subsister aucun doute sur une future conflagration générale, sous quelque prétexte que se soit, car voilà nombre d’années que l’horizon politique est chargé des nuages les plus sombres, qui tous recèlent une foudre propre à embraser le monde. Or, appelés comme nous le sommes, à essuyer le premier coup, nos efforts doivent avant tout tendre à briser le faisceau que nous oppose la confraternité de nos adversaires; et quel autre procédé de dissolution nous reste-t-il à employer, si ce n’est la rentr’ee de nos bataillons dans l’Empire avant qu’une sommation péremptoire nous en soit, ainsi que c’est à pressentir, addressée par nos ennemis? car, on ne saurait assez le répéter, la Prusse,

259

et qui dit la Prusse dit l’Allemagne, ferait aussitôt volte-face pour venir se ranger à nos côtés. Avec ce revirement, s’il nous est donné de l’obtenir, la question d’Orient cessera de fait, et il ne restera plus de bout que la question purement européenne.

Tel est aujourd’hui le problème à résoudre, et si le conflit oriental nous a valu une conspiration des cabinets, le conflit européen pourrait bien nous aider à la déjouer.

Перевод с французского:

Общий взгляд на положение момента.

Великий политический кризис, который в продолжение года волнует народы и правительства всей Европы, достиг своей кульминационной точки. В начале своем он носил лишь скромное наименование Восточного вопроса, теперь же, после того, как он пережил фазы, доставившие ему непредвиденное расширение, он драпируется в плащ Европейского вопроса; но и тогда, и в настоящее время основой споров, мишенью для прицела нападающих была и есть только Россия. Державы, первыми ударившие в набат, были Франция и Англия; каждая, сама собой, по своим мотивам и для различных целей. Первая, послушная повелительной воле своего авантюриста-господина, искала только предлога, чтобы освободиться от обязательств, взятых им на себя в Бордо перед лицом всей Европы в лживых словах: «Империя — это мир!», и чтобы возобновить свои старые воинственные и революционные замашки.

Вторая, всегда желающая политических потрясений повсюду, кроме как у себя, находила в пожаре, который она хотела зажечь, средство разрушить везде промышленность и торговлю и укрепить таким образом более обширный сбыт своей собственной продукции. Отсюда — чудовищный союз, союз двух народов, созданный для взаимной ненависти и раздоров. Но как бы чрезмерны не были их желания эксплуатировать в свою пользу осложнения, которые они умеют мастерски зарождать под нашими ногами, они не замедлили понять, что без содействия двух великих немецких держав все их усилия победить нас останутся бесплодными. Поэтому в самом начале ссоры с нами, которой они сами искали, они постарались обеспечить себе союзников? И следует признать, что взялись за дело ловко и до настоящего времени это им слишком хорошо удавалось.

Австрия, воспользуюсь фамильярным выражением, попала впросак первой. Пруссия, пока дело шло только о декларациях, также не отказывалась от участия в хоре наших врагов. Первая следовала в этом своей традиционной политике, вторая поддавалась требованию момента. Вот объяснение протоколов Венской конференции, Австро-прусского договора и Австро-турецкой конвенции. Все они — торжественные обязательства, направленные целиком против нас. Они заключаются в том, чтобы сильнее укрепиться на стратегических позициях, уже занятых.

Таково ныне состояние вопроса, и ввиду огромных размеров, которые ему сумели придать, его разрешение еще только в самом начале; наши последние предложения, какими бы примирительными они не были, почти не имеют шансов быть принятыми, и, следуя тому же течению мыслей, можно установить следующие пункты:

1) Франция и Англия не захотят вложить меч в ножны, не попытавшись сначала навязать нам невыгодный материально мир.

2) Для достижения этой цели они не пренебрегут никаким средством, чтобы побудить Германию принять участие в борьбе, и при современном расположении участников более чем вероятно, что они в этом преуспеют.

3) Австрия совсем уже готова вступить в войну, и если бы не Пруссия, которой она не доверяет и которая висит над ней как дамоклов меч, — мы разговаривали бы с Австрией уже на полях сражений.

4) Пруссия, наоборот, хотя до последней фазы конфликта также достаточно сбилась с дороги, ищет только возвратиться вспять и будет счастлива, если ей предоставят для этого почетный способ.

Если ставить так вопрос, должны ли мы уже сегодня вступить в сражение одни против пяти, и может быть скоро против семи, так как в борьбе, однажды начатой в условиях

260

столь мало благоприятных для нас, никто не станет гарантировать, что наши противники не добьются общим давлением привлечения в свой лагерь Швеции и Дании. Если таково тем не менее должно быть наше решение, мы можем только покориться, по крайней мере — в первой кампании, необходимости вести чисто оборонительную войну.

В этой альтернативе нашей первой заботой будет вернуться в свои границы и, следовательно, вести войска из княжеств; их дальнейшая оккупация может служить лишь к тому, чтобы держать наши силы рассеянными и заставить нас отдать фланг во много раз превосходящему врагу. Но в таком случае почему мы не решимся теперь же на эту крайность, раз это будет верным средством отделить Пруссию, а с нею вместе и остальную Германию, от чудовищной коалиции, которая образовалась против нас? Считалось, что мы взяли Дунайские провинции как бы в залог и для цели, определяемой отношениями с только одной Турцией. Если бы мы оставили их из-за одной только угрозы со стороны союзников Порты, мы без всякого сомнения навлекли бы на себя горький упрек в забвении первейших обязанностей по отношению к чувству национального достоинства. Но теперь, когда вопрос стоит совсем иначе и речь идет о совершенно другой политической и военной комбинации, люди, наиболее преданные делу, которое мы защищаем, далеки от порицания этого попятного движения и будут приветствовать его первыми со всей силой своего убеждения. Расчет совсем прост.

Всякий, кто тщательно изучил ход событий, совершенно не будет сомневаться в грядущем всеобщем пожаре, по какому бы поводу он ни случился, так как вот уже сколько лет политический горизонт обременен зловещими облаками, в которых скрыты молнии, способные испепелить весь мир.

А коль скоро мы призваны принять на себя первый удар, мы должны наши усилия направить прежде всего на то, чтобы сломать спайку, противопоставляемую нам братским союзом наших противников: и какой же другой образ действия для расстройства ее останется нам употребить, если это не будет возвращение наших батальонов в Империю, прежде, чем этого категорически потребуют от нас наши враги? Ибо всегда надо повторять это: Пруссия, а кто говорит Пруссия — говорит Германия, тотчас повернется на сто восемьдесят градусов и примет нашу сторону. Такой поворот, если только дано нам добиться его, ликвидирует Восточный вопрос, и останется исключительно вопрос чисто европейский.

Вот какую задачу надо сегодня решить, и если восточный конфликт стоил нам заговора против нас правительств, то конфликт европейский мог бы нам помочь этот заговор расстроить.

АВГУСТ 9. Было молебствие в Петергофе. 24-го июля генерал-лейтенант князь Бебутов нанес совершенное поражение 60-тысячному турецкому корпусу впереди Карса. Дело это было при Кюрук-Дара и Ходжи-Вали. Взято у неприятеля: 15 орудий, два знамя, четыре штандарта, двадцать значков, 2018 пленных. Убитых более двух тысяч. С нашей стороны убито: штаб-офицеров 4, обер-офицеров 17, рядовых 568; ранено: генерал 1, штаб-офицеров 9, обер-офицеров 70, нижних чинов 1831.

Государь пожаловал генерал-лейтенанту князю Бебутову орден Святого Андрея Первозванного.

Славно.

АВГУСТ 10. У графини Закревской⁴⁵² без ведома графа даются вечера, и вот как: мать и дочь, сиречь графиня Нессельроде⁴⁵³, приглашают к себе несколько молодых дам и столько же кавалеров, запирают комнату, тушат свечи, и в потемках которая из этих барынь достанется которому из молодых баринов, с тою он имеет дело. Так на одном вечере молодая графиня Нессельроде досталась молодому Муханову. Он, хотя и в потемках, но узнал ее, и как видно что иметь с нею дело ему понравилось, то он желал на другой день сделать с нею то же, но она дала ему пощечину. Видно, он был неисправен или ей не понравился. Гадко, а что еще гаже, это что Муханов сам это рассказывает. Подлец!

261

АВГУСТ 12. В новом адмиралтействе в присутствии Государя спущен 84-пушечный винтовой корабль. Дай Бог скорее побольше, чтобы иметь возможность поколотить разбойников.

АВГУСТ 13. В Измайловском полку был ужасный пожар, сгорело 97 деревянных и 20 каменных домов. Страховое общество понесло убыток около 300 тысяч рублей серебром.

Государь Император повелел узнать, кто из пострадавших при этом пожаре более понес потери и более нуждается, дабы помочь им. А ну, в каком правительстве это делается! Разбойники иностранцы все думают, что они лучше и умнее нас.

АВГУСТ 15. Получено печальное известие, что с 31 июля ежедневно, с утра до ночи, слышна была на Аланде сильная канонада. 4 августа канонада прекратилась и вслед за сим разнеслась молва, что форт Аландский взят неприятелем. Комендант генерал-майор Бодиско и полковник Фуругельм с частию гарнизона взяты в плен.

Говорят, что неприятель был изумлен стойкостью и продолжительностью обороны и в знак уважения своего к храбрым защитникам форта оставил офицерам полусабли.

Досадно, что подлецы французы и англичане иногда бывают благородны.

СЕНТЯБРЬ 2. Государь Наследник Цесаревич с семейством переехал из Петергофа в Царское Село.

СЕНТЯБРЬ 3. Вообще слышны чрезвычайно большие жалобы на грубое, даже дерзкое обращение генералов Арбузова и Сумарокова со своими подчиненными, не только с обер-офицерами, но даже с штаб-офицерами и генералами.

СЕНТЯБРЬ 4. Государь Император изволил переехать в Гатчину.

Граф Орлов уехал в Варшаву.

СЕНТЯБРЬ 7. Получено известие, что к Севастополю подошло 105 неприятельских судов. Дай Бог, чтобы последующее известие было благоприятно.

СЕНТЯБРЬ 9. К пензенскому губернатору явились два молодых человека в рекрутской одежде, весьма красивой наружности, и просили принять их на военную службу. Оказалось, что это две крестьянки, замужние и которые до того времени были примером скромности и благонравия. Сердце радуется — вот русская кровь.

СЕНТЯБРЬ 10. От 3 сентября князь Меншиков прислал к Государю Императору с жандармским унтер-офицером Тимченко донесение, что французы, англичане и турки в числе до 50 тысяч человек сделали высадку около Евпатории. Князь Меншиков не препятствовал высадке по причине плоскости места, избранного неприятелем, и потому, что плоскость эта находится под защитою выстрелов флота. Наши войска заняли позицию в 20 верстах от Севастополя и готовы встретить неприятеля. Унтер-офицер Тимченко был отправлен с самой позиции и говорил, что в день отъезда наши казаки захватили в плен 11 человек англичан. Все теперь находятся в тревожном ожидании следующих известий от князя Меншикова. Дай Бог, чтобы они были утешительны.

СЕНТЯБРЬ 17. 8 сентября англо-французский корпус, высаженный в Крыму, подступил к позиции, которая нами была занята на реке Алме у деревни Бюрлука. Зойска наши несколько часов отражали упорные атаки неприятеля, но, угрожаемые многочисленными его силами с обоих флангов, и в особенности действием

262

его с моря, они отведены были к вечеру за реку Качу, а на другой день расположились впереди Севастополя.

СЕНТЯБРЬ 21. 14 сентября князь Меншиков перешел с позиции перед Севастополем на Бахчисарайскую дорогу, дабы присоединить к себе подкрепления, идущие к нему из Керчи и из Перекопа.

Государь Император делал смотр резервной гвардии. Удивительно, что в несколько месяцев сформировывают вторые полки гвардии вместо выступивших в поход.

СЕНТЯБРЬ 23. От 18 сентября получено донесение от князя Меншикова, что неприятель перешел с Северной стороны Севастополя на Южную. Высадку сделал он в Балаклаве.

СЕНТЯБРЬ 28. Великие Князья Николай и Михаил Николаевичи отправились в армию. Да сопутствует Господь Бог этим бесподобным юношам.

26 сентября князь Горчаков назначен главнокомандующим Южною армиею с правами, властию и преимуществами, предоставленными этому званию в военное время.

СЕНТЯБРЬ 30. Получено известие от князя Меншикова, что неприятель до 24-го сентября против Севастополя ничего не предпринимал. Известие утешительное доказывающее, что разбойникам не так легко овладеть Севастополем и что. вопреки крикунов против князя Меншикова, видно, распоряжения его хороши. Слава Богу.

23-го сентября в Москве на раскольничьем Рогожском кладбище совершено освящение раскольничьей часовни в единоверческую церковь. Событие важное, но как этим образом составилась масса народа все-таки разноверцев, то опасаюсь, что последнее будет горше первого. Во всем этом деле действовал сенатор Войтехович⁴⁵⁴, которому я ни на грош не поверю, — он или плут, или фанатик.

Князь Меншиков назначен главнокомандующим сухопутными и морскими силами, в Крыму расположенными, со всеми правами и властию, этому званию присвоенными.

ОКТЯБРЬ 2. Le fameux Barbès, chef de la république rouge et de la grande insurrection de Juin 1848, vient d’être grâcié sans conditions, par Louis Napoléon, à la suite d’une lettre qu’on peut qualifier de lettre de brigand, qu’il avait écrite à un de ses amis, et que le Moniteur de France ne rougit pas de livrer à la publicité.

Voici cette lettre que Louis Napoléon trouve si édifiante:

Prison de Belle-Ile. Le 18 Sept. 1854.

«Je suis bien heureux de te voir dans les sentiments que tu m’exprime. Si tu es affecté de chauvinisme, parce que tu ne fais pas de voeux pour les Russes, je suis encore plus chauvin que toi, car j’ambitionne des victoires pour nos Français. Oui! Oui! qu’ils battent là-bas les Cosaques, et ce sera autant de gagné pour la cause de la civilisation et du monde. Comme toi, j’aurais désiré que nous n’eussions pas la guerre; mais puisque l’е́ре́е est tirée, il est nécessaire qu’elle ne rentre pas dans le fourreae sans gloire. Cette gloire profitera à la nation, qui en a besoin, plus qu’à personne. Depuis Waterloo, nous sommes les vaincus de l’Europe, et pour faire quelque chose de bon, même chez nous, je crois qu’il est utile de montrer aux étrangers que nous savons manger de la poudre. Je plains notre parti s’il en est qui pensent autrement. Hélas! il ne nous manquait plus que de perdre le sens moral, après avoir perdu tant d’autres choses.»

Voici la lettre de L’Empereur au ministre de l’intérieur:

«Monsieur le ministre, on me communique l’extrait suivant d’une lettre de Barbès.

263

Un prisonnier qui conserve malgré de longues souffrances, de si patriotiques sentiments, ne peut pas, sous mon règne, rester en prison. Faites-le-donc mettre en liberté sur le champ, et sans conditions!»

Перевод с французского:

Знаменитый Барбес⁴⁵⁵, глава красной республики и большого восстания в июне 1848 года, без всяких условий прощен Луи Наполеоном вследствие письма, — которое нельзя иначе назвать, как письмом разбойника, — написанного им к одному из своих друзей. Moniteur de France не постыдился предать его гласности.

Вот это письмо, которое Луи Наполеон находит столь назидательным:

Тюрьма Бель-Иль, 18 сентября 1854 года.

«Я очень рад видеть тебя разделяющим чувства, о которых ты мне сообщаешь или ты считаешь себя шовинистом, так как не молишься за русских, то я еще более шовинист, чем ты, так как искренне желаю побед для наших французов. Да! да! пусть они бьют там казаков, и это будет польза для цивилизации и всего мира. Как и ты, я желал бы, чтобы у нас не было войны, но коль скоро меч обнажен, необходимо, чтобы он не был без славы вложен обратно в ножны. Эта слава принесет пользу нации, которая нуждается в этом более, чем кто-либо. Со времени Ватерлоо мы — побежденные Европой, и, чтобы сделать что-нибудь хорошее, даже у нас, полезно, я думаю, показать иностранцам, что и мы знаем, как пахнет порох. Я сожалею о нашей партии, если в ней есть кто-нибудь, кто думает по-иному. Увы! Когда потеряно столько всего другого, недоставало только потерять нравственное чутье!»

Вот письмо Императора министру внутренних дел:

«Г-н министр. Мне сообщили следующую выдержку из письма Барбеса. Заключенный, сохранивший, несмотря на долгие страдания, столь патриотические чувства, не может в мое царствование оставаться в тюрьме. Выпустите его немедленно и безо всяких!»

Я уверен, что Барбес хорошо отплатит Наполеону за эту милость — и дай Бог. Два разбойника.

ОКТЯБРЬ 3. Граф Клейнмихель так рассердился на Директора своей канцелярии, что вскочил, начал угрожать ему кулаками и выгнал его из кабинета. Говорят, что граф побил Заику, но в этом Заика не сознается, а между тем написал к нему письмо об увольнении его от директорства.

В Гельзингфорсе полицейская власть и ее надзор так слабы, что с неприятельского флота приезжают туда офицеры, танцуют на балах и никто не заботится спросить, кто и откуда они!

Граждане Гельзингфорса также ездят на неприятельский флот невозбранно. Это очень нехорошо.

ОКТЯБРЬ 7. Генерал Канробер⁴⁵⁶ принял начальство только над французскими войсками, а звание главнокомандующего всем экспедиционным в Крыму корпусом перешло после смерти маршала Сент-Арно к лорду Раглану⁴⁵⁷.

ОКТЯБРЬ 8. Генерал-майор князь Меншиков приехал из Севастополя и на вопрос, возьмут ли разбойники Севастополь? — отвечал: «Ни за что ручаться нельзя, но не возьмут!» Дай Бог, чтобы его устами мед пить.

ОКТЯБРЬ 9. Шведский подданный бродил около окон Великой Княгини Екатерины Михайловны на Каменном Острову, и, когда его спросили о причине его странствования, он отвечал: «Разве вы не знаете, что по повелению Моисея Ея Высочество моя невеста. Я писал к ней об этом и пришел за ответом!»

Бедный оказался сумасшедшим.

ОКТЯБРЬ 10. Вчера пришел актер Варле в театральную контору и требовал от управляющего оною коллежского советника Борщова⁴⁵⁸ 400 рублей серебром жалованья. Господин Борщов сказал ему, чтобы адресовался к казначею. Варле

264

отвечал, что не пойдет потому, что в казначействе их обкрадывают. Г. Борщов заметил Варле всю неосновательность и дерзость такого выражения. Тогда Варле поднял кулак на управляющего и сказал: «Чего вы на меня так смотрите? Вы вашими большими глазами меня не испугаете».

Во всем видно, какие мерзавцы французы да и все иностранцы.

ОКТЯБРЬ 11. Пример образованности моих возлюбленных иностранцев: английская иллюстрация представила нам картину бомбардирования Колы, и написано: «Бомбардирование Колы, столицы русской Лапландии»!⁴⁵⁹

ОКТЯБРЬ 13. Получено донесение от князя Меншикова, что французы и англичане начали бомбондировать Севастополь. 5-го октября началась бомбондировка и продолжалась 6-го. 5-го октября, к сожалению, ранен ядром в ногу генерал- адъютант Корнилов и вскоре умер⁴⁶⁰.

Помоги, Господи, нашим.

ОКТЯБРЬ 14. Говорят, что Император Наполеон умышленно разнес или по крайней мере поддержал будто бы основательность слухов о взятии французами Севастополя и это сделал для того, чтобы на бирже фонды упали, что действительно и совершилось. Наполеон в ту же минуту и скупил огромное количество фондов, которые, разумеется, на другой же день по получении известия, что слух о падении Севастополя несправедлив, начали опять возвышаться, и от этой бессовестной операции он выиграл 17 миллионов франков.

Царское дело. Честно!

ОКТЯБРЬ 20. Получено донесение, что 13-го октября войска генерала Липранди⁴⁶¹ произвели общее наступление из селения Чоргуна и атаковали укрепления на высотах, образующих Кадыкнокскую долину. У неприятеля взяты три укрепления и 11 пушек.

ОКТЯБРЬ 30. 24-го октября произведена была из Севастополя вылазка, в которой участвовали полки 10-й, 11-ой, 16-ой и 17-ой дивизий. Войсками командовал генерал Данненберх. При первом натиске взято английское укрепление и на оном заклепано 11 орудий, и потом, по превосходству сил неприятеля, должно было возвратиться в Севастополь. Отступление совершилось в порядке. В этом деле участвовали Великие Князья Николай и Михаил Николаевичи и подавали собою пример мужества и хладнокровия в бою.

В то время была сделана другая вылазка Минским пехотным полком и заклепано 15 неприятельских орудий. К несчастию, потеря с нашей стороны была велика: раненых нижних чинов простирается до 3500 человек и 109 офицеров. Убит генерал-лейтенант Сойманов⁴⁶², ранены генерал-майоры Вильбоа и Охтерлоне⁴⁶³. Контужены генерал-майоры Кошинский, князь Меншиков, флигель-адъютант Альбединский и адъютант князя Меншикова Грейг⁴⁶⁴. Под Данненберхом убиты две лошади.

НОЯБРЬ 1. Отставной коллежский секретарь Панов ударил на Благовещенском мосту часового и за то был отдан под суд. Его приговорили к смерти и сегодня привели его на Семеновский плац для совершения казни, но Государь Император помиловал его.

НОЯБРЬ 3. К несчастию, получено известие от князя Меншикова, что в деле 24-го октября число убитых у нас простирается до 2969, в том числе 42 штаб- и обер-офицера, раненых до 5791, в том числе два генерала и 206 штаб- и обер- офицеров.

265

НОЯБРЬ 4. Государь повелел из удельных имений сформировать стрелковый полк, и именоваться ему Стрелковым полком Императорской фамилии.

НОЯБРЬ 5.

Paris.

On a ouvert ces jours derniers, Rue Montmartre, un magasin ayant pour enseigne: A la prise de Sévastopol. Les passants hochent la tête; les gamins font des lazzis; personne n’entre au magasin, et chacun prétend qu’il faudra bientôt déscendre l’enseigne.

Un avis de la police, placardé partout, invite le public à s’abstenir de démonstrations trop empressées près de l’Impératrice; il ne faut ni s’approcher pour Lui remettre des pétitions, ni Lui offrir des bouquets, etc. Le motif de cet avis est que, sous divers prétextes, on remettait à Sa Majesté elle-même des poésies dans le genre de celles qu’on publia clandestinement à l’époque de son mariage. Il paraît même que deux ou trois fois on Lui a lancé des pierres renfermées dans d’énormes bouquets. Tout cela témoigne du respect qu’inspire le couple logé aux Tuileries!

Перевод с французского:

Париж.

На днях открылся на rue Monmartre магазин, имеющий вывеску «На взятие Севастополя». Прохожие качают головой, мальчишки отпускают смешные остроты, никто не идет в магазин, а всякий думает, что скоро придется снять вывеску.

Полицейское извещение, расклеенное повсюду, приглашает публику воздержаться от слишком усердных приветствий Императрице: нельзя ни приближаться к ней для подачи прошений, ни подносить ей букеты и т. п. Причина этого объявляется та, что Ее Величеству самой вручали под разными предлогами стихи того жанра, какие публиковались тайно во время ее свадьбы; говорят, что два или три раза ей бросили камни, скрытые в огромных букетах. Все это свидетельствует об «уважении», которое внушает чета, проживающая в Тюильри!

НОЯБРЬ 6. Во время вылазки в Севастополе 24-го октября в кровопролитном бою Великие Князья Николай и Михаил Николаевичи истинно заслужили и удостоились получить орден Святого Георгия 4-ой степени.

НОЯБРЬ 7. В 3 часа утра с Крестовского острова ворвался в город бешеный волк и перекусал до 25-ти человек. Его убил у ковшей Таврического дворца дворник лесной Громовской биржи.

НОЯБРЬ 9. Было первое заседание комитета, назначенного для соображения о средствах защиты Санкт-Петербурга и его окрестностей. Председатель этого комитета Государь Наследник Цесаревич, члены: Великий Князь Константин Николаевич, военный министр князь Долгоруков генералы Ден, Жомини, Корф⁴⁶⁵, Берх и Ливен.

НОЯБРЬ 28. Из Зимнего дворца в церковь лейб-гвардии Измайловского полка отвезены два неприятельских знамя и один значок. Народ кричал ура.

НОЯБРЬ 29. Второго ноября во время бури монастырь святого Георгия близ Балаклавы, служивший гошпиталем для осаждающей армии, обрушился и своими развалинами завалил больных, но большая часть их спасена.

НОЯБРЬ 30. 2-го/14-го ноября свирепствовала в Черном море буря, во время которой погибло много кораблей и других судов неприятельского флота. Полагают, что потери его простираются до 25 миллионов франков.

Жаль, что не все у них погибло.

ДЕКАБРЬ 7. Странное воровство.

В Апраксином дворе в лавку купца Дрябина вечером вошли два человека

266

и внесли длинный ящик, обшитый рогожей. Поставя ящик в лавке, они приторговали у Дрябина шелкового товару на 200 рублей серебром, дали ему 20 рублей серебром задатку, сказали, что придут за товаром на другой день утром и просили оставить до того времени в его лавке и их ящик. Дрябин согласился, и утром обнаружилось, что в ящике был спрятан человек, который ночью вышел из оного и опустошил лавку.

ДЕКАБРЬ 11. Великие Князья Николай и Михаил Николаевичи прибыли из Севастополя в Гатчину на короткое время, дабы навестить больную свою родительницу Государыню Императрицу.

ДЕКАБРЬ 12. В Саратове на торгах провианта для Кавказских войск предводитель дворянства Богданов⁴⁶⁶ действовал неблагонамеренно и уговаривал хлебопромышленников не делать уступки. Когда они сделали уступки 150 тысяч рублей серебром на цену, предположенную от казны 900 тысяч рублей серебром, то он вечером у губернатора говорил своим знакомым: «Слыхали ли вы, что эти дураки наделали?»

Хорош предводитель!

В Саратовской губернии в посадке Дубовка есть артиллерии подполковник Нечаев. Он обыкновенно отправляет снаряды в Кавказский корпус и для этого делает торги. Обыкновенная цена за перевозку существует 40 копеек серебром с пуда. Нечаев вот как действует: он обыкновенно дает подрядчикам по 20 копеек серебром с пуда за то, чтобы они отказались от торгов, тогда доносит, что приискал возчиков за 1 рубль 75 копеек серебром, но по своему усердию берет перевозку на себя за 1 рубль с пуда, а казне делает выгоду по 75 копеек серебром с пуда. Правительство его благодарит, а между тем он взял себе чистой прибыли по 40 копеек серебром с пуда.

ДЕКАБРЬ 14. Состоялся манифест о войне и о несправедливости к нам западных держав. Манифест читают с восторгом и слезами и ожидают, что прикажет Государь.

ДЕКАБРЬ 20. Скончался скоропостижно санкт-петербургский военный генерал-губернатор, генерал от инфантерии Шульгин. Все сожалеют об нем, был добрый человек и верный слуга Государя.

На Карповке найдены убитыми топором вдова купца Энгель и сын ее и похищена шкатулка с 300 рублями серебром. Подозревают Костромской губернии крестьянина Куприянова, который сказал, что идет в свою деревню, а между тем видели, как он после того бродил около дома Энгель.

Помещик Смоленской губернии Рачинский просил позволения ехать в Париж и предложил убить там Императора Наполеона. Такое зверское предложение, не согласное ни с чувствами нашего Государя, ни с духом нашего правительства, было отвергнуто.

ДЕКАБРЬ 21. Государь Император и вся Царская фамилия переехали из Гатчины в Санкт-Петербург.

ДЕКАБРЬ 24. Приехал из Варшавы генерал-фельдмаршал князь Паскевич.

ДЕКАБРЬ 25. Действительный статский советник Оленин убит топором крепостными своими людьми Тимофеевым и Меркуловым. Убийцы сами явились и, объявив о своем преступлении, сказали, что сделали это по причине жестокого с ними обращения их барина.

30. Un soldat Français, ayant été fait prisonnier par les Russes à Balaklava, fut présenté au Prince Menchikoff. Celui-ci le questionna sur les circonstances les concernant. Le Français fit au Prince la réponse suivante: «Cela va très mal chez nous,

267

mon général, nous manquons de nourriture et d’habillements. — Par-dessus le marché nos généraux sont des imbéciles et ne s’occupent de rien, — ils sont absolument comme les vôtres!»

Перевод с французского:

Один французский солдат, будучи взят в плен русскими под Балаклавой, был представлен князю Меншикову. Последний спросил его об обстоятельствах, ему известных. Француз дал Князю следующий ответ: «У нас дело идет плохо, генерал, нам не хватает продовольствия и одежды. — Вдобавок наши генералы глупы и ничем не занимаются, — они совершенно такие же, как ваши!»

Великий Князь Константин Николаевич

1855

ГЕНВАРЬ 24. ...частым болезням и из них много находятся в гошпиталях. Эти войска неохотно встретили бы войну; равным образом и войска из природных австрийцев и богемцев немного расположены к войне. Наибольшим доверием правительства пользуются войска из русинов, которые храбры и преданы Императору.

Торговые и вообще финансовые обороты крайне затруднены; звонкая монета исчезла из обращения; правительство все платежи производит ассигнациями, курс коих упал на 30%, что возбуждает резкое неудовольствие в людях, имеющих торговые дела с правительством, и в классе чиновников; крестьянам за своз воинских тяжестей, которым они обременялись до того, что не везде успели обработать свои поля, вместо наличных денег выдают контрмарки, по

268

коим производится уплата только через три месяца. Вообще крестьяне истощены военным положением Галиции и требованиями воинских начальников. Неудовольствие и ропот в этом классе чрезвычайные.

Торговый класс в большинстве не расположен к войне, и между банкирами господствует мнение, что финансовое положение Австрии не дозволит ей поддерживать войну без помощи / субсидий Англии; в возможности же открытия кредита Англии для Австрии в коммерческом мире сомневаются. Полученные по телеграфу в Бродах успокоительные вести из Вены, в отношении Венских конференций, торгующим классом были приняты с радостию. Бюрократия весьма недовольна настоящим положением дел, при котором преобладает военная администрация: обе власти соперничают между собою и стараются в делах поступать наперекор одна другой.

Дороговизна в Галиции, в особенности на жизненные припасы, огромная, и рабочий класс сильно от того страдает.

Все это очень хорошо, но я всегда только вполовину верю тому, что говорят дурного о неприятеле.

ГЕНВАРЬ 29. Воспоследовал Высочайший манифест о сформировании государственного ополчения. С каждых 1000 ревизских душ повелено взять 23 человека. Доколе ополчение в губернии, оное довольствуется помещиками, а выступит в поход, то от казны.

Господи! все мы рады итти. Помоги нашему Царю и нам исполнить свято Его волю и побороть злодеев, врагов наших.

ФЕВРАЛЬ 6. Фельдмаршал князь Варшавский уехал в Варшаву.

3-го февраля была около Москвы вьюга и окрестные крестьяне не хотели очищать снега потому, что правление железной дороги не платит им денег. От этого пассажирский поезд простоял три дня на одном месте. Жалобы громкие, но безуспешные на остановку платежей.

ФЕВРАЛЬ 15. В Санкт-Петербурге дворянство избрало в начальники ополчения генерала Ермолова и генерала князя Шаховского⁴⁶⁷.

Иван Алексеевич Яковлев пожертвовал на военное дело 300 тысяч рублей серебром. Русская душа! Пусть мне скажут, какой немец сделает такое пожертвование?

Санкт-петербургское купечество пожертвовало также 300 тысяч рублей серебром, и один градской голова Лесников дал 10 тысяч рублей серебром.

При выборах в ополчение предводитель дворянства Потемкин предложил молодого графа Нессельроде. Слышны были голоса: «Потемкин, пожалуй, предложит нам и другого какого-нибудь дурака!»

Виленский генерал-губернатор Бибиков пишет: «Не вздумайте требовать ополчения и от западных губерний — не надейтесь на жителей этого края».

Получена прокламация Английской королевы, воспрещающая ее подданным, проживающим в России, производить работы для нашего правительства.

Заводчики: Томсон и Ишервуд и Ашворд-Стивенс, подрядившиеся делать машины для винтовых судов, вследствие этой прокламации отказываются от принятой на себя обязанности. Им объявлено, что ежели не будут работать то подвергнутся всей строгости законов, ибо дали подписки подчиняться оным.

ФЕВРАЛЬ 17. Разнесся смутный слух о болезни Государя Императора и произвел всеобщее, как видно искреннее, прискорбие.

ФЕВРАЛЬ 18. Государю Императору не лучше, болезнь его приняла опасный оборот, и Он причастился Святых Таин. В 4 часа утра благословил все свое семейство

269

и приказал, ежели Господу Богу угодно будет призвать Его к себе, поставить Его в нижнем этаже дворца. В церквах повелено служить молебны. Весть эта принята почти с ужасом и невыразимою скорбию передается друг другу. При молебнах необыкновенно разбирались свечи и усердно ставились к иконам.

9-го февраля болезнь Государя Императора Николая I началась легким гриппом; с 10-го февраля при слабых подагрических припадках обнаружилась лихорадка. Несколько дней положение его здоровья изменялось то к худшему, то к лучшему. 17-го февраля лихорадка усилилась, отделение мокрот из нижней доли пораженного правого легкого сделалось труднее. 18-го затруднительное отделение мокрот усилилось, что доказывало ослабевающую деятельность легких и сделало состояние его весьма опасным, а в половине первого часа дня Его Величество скончался.

Страшно подумать — не стало отца России. Помоги, Господь, Его Наследнику перенести благополучно тяжкое бремя, Ему ниспосланное.

Лечили государя доктора: Мандт, Енохин и Карель⁴⁶⁸.

При известии о кончине Государя всюду были видны горесть и слезы.

Того же числа 18-го февраля в церкви Зимнего дворца многие знатные особы присягали Государю Императору Александру Второму Николаевичу.

При начале нынешней войны во время одного из моих личных докладов Государю Императору Его Величество начал мне говорить о несправедливостях западных держав, о неожиданности их на нас нападения и присовокупил: Мог ли я думать, чтобы это случилось в Мое Царствование!» — «Крепитесь только, Государь, — не упадайте духом и увидите, что эта война кончится хорошо и еще увеличит Вашу славу!» — сказал я Его Величеству. — На это он мне отвечал, подняв кверху обе руки: «Братец! духом-то не упаду, но здоровья, здоровья моего не станет!» Несчастие наше, что эти слова оказались пророчеством.

ФЕВРАЛЬ 19. По случаю восшествия на престол Государя Императора Александра Николаевича был съезд ко Двору для поздравления и принесения присяги. Воспоследовал манифест о восшествии на престол Государя императора Александра Николаевича.

ФЕВРАЛЬ 20. Вчера вечером отправлен в Москву генерал-адъютант Ланской за короной и скипетром для похорон нашего незабвенного великого Государя Николая I-го.

С печальным известием о кончине Императора Николая I-го посланы: в Берлин генерал-адъютант Гринвальд, а в Вену — Ливен.

В 7 часов вечера тело почившего Государя Николая I-го перенесено из почивальной комнаты в траурное зало, в покоях Великой Княгини Ольги Николаевны.

Глубокий траур наложен впредь до повеления.

Повелено войскам и караулам ни в коем случае в барабаны не бить и музыке не играть впредь до приказания.

ФЕВРАЛЬ 21. В народе слышны были еще жалобы на докторов: «Отдали бы их нам, мы бы разорвали их!» Впрочем, в течение дня та же тишина и то же уныние; общая слеза о почившем Государе, но и общее утешение, что государство перешло в руки Наследника уже опытного и которого привыкли любить и уважать.

В печальную комиссию о погребении тела в Бозе почившего Государя Николая Павловича назначен верховным маршалом действительный тайный советник граф Гурьев.

Для перевезения тела почившего Государя в Петропавловскую крепость повелено навести к 26-му февраля Троицкий мост.

270

От сего дня повелено впускать ежедневно на поклонение почившему Государю Императору от 8 до 11 часов утра и от часу до шести пополудни всех без различия классов и состояний. Подъезжать к собственному подъезду и уезжать с Большого Иорданского.

ФЕВРАЛЬ 22. Князь Меншиков по болезни и по собственному прошению увольнен от звания главнокомандующего.

Главнокомандующим в Крым назначен князь Горчаков.

Командующим войсками, составляющими Южную армию, назначен Лидерс⁴⁶⁹.

Граф П. Д. Киселев

Главнокомандующим гвардейским и гренадерским корпусами назначен граф Ридигер.

ФЕВРАЛЬ 23. Из Москвы привезены императорские регалии: корона, скипетр и пр. Их церемониально поручено привезти с железной дороги в Зимний дворец генерал-адъютантам графу Палену, графу Орлову и графу Киселеву и действительным тайным советникам: графу Палену и Безобразову⁴⁷⁰.

Получено известие, что в Москве с Ивана Великого упал колокол, убил 5, ранил 7 человек.

Государь Император повелел Благовещенский мост, сооружение коего около столетия было предметом желаний царственных лиц и который волею почившего

271

Государя Николая I-го построен, именовать Николаевским мостом в память благодеяния Монарха жителям столицы.

ФЕВРАЛЬ 24. Покойный Государь Николай Павлович оставил духовное завещание, в коем исполнителями оного назначены были Великий Князь Михаил Павлович и князь П. М. Волконский. По случаю кончины обоих ныне царствующий Государь назначил исполнителями того завещания Великого Князя Константина Николаевича и генерал-адъютанта графа А. Ф. Орлова.

23-го февраля приехала в Санкт-Петербург Великая Княгиня Ольга Николаевна.

Князь А. Ф. Орлов. 1856 г.

Тоже приехал Прусский принц Карл.

Тоже приехал Австрийский принц⁴⁷¹.

Государь Император <сказал> род речи всем иностранным посланникам и между прочим сказал, чтобы уверили свои правительства, что они найдут в Нем всегда чувства самые миролюбивые, но что предупреждает их, что никогда не сделает ни одного шага, который не был бы согласен с достоинством и с честию Его России.

Дай Бог Ему здоровья.

Граф Блудов поссорился с графом Гурьевым в Зимнем дворце — и вот за что: граф Гурьев назначил графу Блудову нести во время печальной процессии одну из корон. Блудов доказывал, что ему следует нести другую, высшего достоинства корону. Гурьев утверждал противное и, не соглашаясь сделать перемены,

272

сказал, что графу Блудову предоставляет об этом доложить высшим властям. Был даже шум!

При горе и смех:

В Казанском соборе приводили народ к присяге. Там было много женщин, и они подняли персты и начали присягать. Одна из них этого не сделала. Ее спросили, почему она не присягает. Она отвечала: «Да нашу братью приводить к присяге не стоит. Мы хоть десять раз присягнем, а все-таки на третий день изменим!»

ФЕВРАЛЬ 26. По городу ездили со всею церемониею герольды и всенародно объявили о выносе 27-го февраля из Императорского Зимнего дворца в Петропавловский собор тела в Бозе почившего Императора Николая I-го.

Генерал-адъютанту Ланскому, привезшему в Москву манифест о восшествии на престол Императора Александра Николаевича, Москва поднесла серебряную вазу и 1000 полуимпериалов.

ФЕВРАЛЬ 27. Перенесено из Зимнего дворца в собор Петропавловской крепости тело в Бозе почившего великого, мудрого Государя Императора Николая I-го. Церемония была совершена с подобающим великолепием Его высокому сану. Дома были увешаны трауром, и общая печаль была видима.

ФЕВРАЛЬ 28. Великие Князья Николай и Михаил Николаевичи прибыли из Севастополя в Санкт-Петербург.

Высочайше повелено генералам, состоящим в свите Его Величества, носить на эполетах свитских мундиров вензель Его Величества, а бывшим в свите покойного Государя вензель Николая I.

МАРТ 1-го. Любопытный факт: со дня кончины Государя по сей день в городе не было воровства, несмотря на то, что домы большею частию были оставлены обывателями.

Видно, что и мошенники были поражены горестию и во время оной забыли о ремесле своем.

МАРТ 4. Герольды возвестили жителям столицы, что погребение почившего Государя совершится 5 марта.

МАРТ 5. В половине первого часа пополудни совершилось погребение в Бозе почившего Государя Императора Николая Павловича, Государя великого, мудрого, правосудного и благочестивого. Он был человек строгий, но снисходительный и всегда прощал ошибки, совершившиеся без дурного намерения. Упокой, Господи, высокую, благородную душу Его.

Последние его минуты.

27-го генваря он заболел гриппом, но продолжал, по обыкновению, неутомимо заниматься государственными делами. Через несколько дней, 9-го февраля, чувствуя себя лучше, вопреки совета докторов Мандта и Кареля, после обедни он выехал для осмотра баталионов лейб-гвардии Измайловского и Егерского полков. «Ваше Величество, — сказал ему Карель, — нет ни одного медика в вашей армии, который позволил бы рядовому выписаться из гошпиталя в таком положении, в каком вы находитесь; мой долг требовать, чтобы Вы еще не выходили из комнаты». — «Ты исполнил свой долг, — отвечал Государь, — позволь же мне исполнить мой».

В час пополудни он отправился в экзерциргауз, не взяв даже предосторожности, несмотря на убеждения Государя Цесаревича и просьбы близкой своей прислуги, одеться потеплее обыкновенного. После смотра заезжал к Великой Княгине Елене Павловне и к бывшему тогда больным военному министру;

273

274

возвратясь же, почувствовал себя хуже, чем накануне. Кашель и одышка увеличились. Ночь Его Величество провел без сна; однако на другой день, 10-го февраля, опять выехал в экзерциргауз для осмотра батальонов лейб-гвардии Преображенского и Семеновского полков и лейб-гвардии саперного полубаталиона. С этого дня все болезненные припадки начали усиливаться, и Государь уже не выходил из комнаты. 11-го числа хотя намеревался еще быть у обедни, но не мог и слег в постель. Вечером болезнь оказалась очевидно тяжкою, и признаки опасности жизни начали развиваться с неимоверною быстротою. Несмотря на болезненное свое положение, Государь не покидал занятий государственными делами и только 12-го числа, по настоянию врачей, решился предоставить труд сей Цесаревичу.

Когда опасность признана была несомненною, Государыня Императрица, скрепя сердце, решилась предложить Ему приобщиться Святых Тайн. Государь начал было на первой неделе поста говеть и с понедельника по четверток включительно постоянно присутствовал при Божественной службе, но, неоднократно жалуясь на слабость, выражал сомнение, в силах ли будет исполнить этот христианский долг. Несмотря однако же на свою слабость, ни разу в продолжении службы не садился, хотя и был к тому убеждаем протопресвитером Бажановым⁴⁷².

Императрица воспользовалась этим случаем. «Если ты, — сказала она, — не мог окончить начатого говения и приобщиться Святых Тайн на первой неделе, то не хочешь ли теперь это исполнить? Хотя состояние здоровья твоего вовсе неопасно, но сколько примеров, что с принятием Святых Тайн Бог посылает страждущим облегчение?» — «Нет, я не могу приступить к такому великому таинству в постели, не одетый. Лучше тогда, когда я буду в силах совершить это приличным образом». Императрица замолчала. Вскоре он заметил в глазах Ея слезы. «Ты плачешь?» — «Нет, это от насморка». Через несколько минут Императрица тихо начала читать «Отче наш». «Ты читаешь молитву? Зачем?» — «Я молюсь о Твоем выздоровлении». — «Разве я в опасности?» — «Нет». У Ея Величества не достало духа отвечать утвердительно. «Но ты очень расстроена: ты устала, поди успокойся». Императрица вышла.

Около трех часов ночи Государь спросил доктора Манта: «Скажите мне откровенно, какая у меня болезнь? Вы знаете, что и прежде я всегда вам приказывал предупреждать меня вовремя, если заболею тяжело, чтоб не упустить исполнения христианского долга». — «Не могу скрыть перед Вашим Величеством, что болезнь Ваша становится серьезною; у Вас поражено правое легкое». — «Вы хотите сказать, что ему угрожает паралич?» — «Если болезнь не уступит нашим усилиям, то, конечно, это может последовать; но мы того еще не видим и не теряем надежды на Ваше выздоровление». — «А, теперь я понимаю мое положение, теперь я знаю, что мне делать». Отпустив доктора, Государь позвал Наследника и спокойно сообщил ему о безнадежности Своего положения, примолвив: «Надеюсь, что ты ничего еще не сказал и не скажешь матушке; прикажи позвать духовника». Протопресвитер Бажанов находился уже во дворце. Тут вошла Императрица. Когда духовник начал читать предшествовавшие исповеди молитвы, Государь благословлял стоявших у постели его на коленях Императрицу и Цесаревича. Засим они вышли.

По окончании исповеди Государь, перекрестившись, произнес: «Молю Господа, чтобы он принял меня в свои объятия». — Священный обряд причащения, совершенный по желанию Его Величества, исполнил он с полным самосознанием, с умилительным благоговением и с необыкновенным спокойствием. Молитву же «Верую, Господи, и исповедую» прочитал он от начала до конца довольно твердым голосом. После этого позвал к себе Цесаревну, Великого

275

Князя Константина Николаевича, Великих Княгинь Александру Иосифовну, Марию Николаевну, Елену Павловну и внучат, проводивших всю ночь без сна в соседних комнатах, с твердостью объявил им о близкой своей кончине, со всеми простился, всех благословил. Императрица воскликнула: «Боже! для чего я не могу умереть вместе с тобою!» — «Ты должна жить для них». Обратившись к Наследнику, сказал: «Ты знаешь, что все мои попечения, все усилия стремились к благу России, я хотел продолжать трудиться так, чтобы оставить тебе государство благоустроенное, огражденное безопасностью извне, совершенно спокойное и счастливое, но ты видишь, в какое время и при каких обстоятельствах я умираю. Видно, так угодно Богу. Тяжело тебе будет». Залившийся слезами Цесаревич отвечал: «Ежели уже суждено мне тебя лишиться, то я уверен, что ты и там будешь молиться Ему о России, о нас всех, о святой Его мне помощи понести тяжкое бремя, Им же на меня возлагаемое». — «Да, я всегда молился Ему за Россию и за всех вас, буду молиться и там. Вы же, — обращаясь к окружавшему болезненный одр его семейству и указывая на Императрицу, продолжал, — останьтесь навсегда, как было доселе, в тесном союзе любви семейной».

После этого Государь потребовал к себе графа Орлова, графа Адлерберха и военного министра князя Долгорукова, благодарил их за службу, за испытанную преданность, поручил их Наследнику, благословил и простился. Засим, снова обращаясь к Цесаревичу и к графу Адлерберху, отдал последнее приказание относительно своих похорон: сам назначил залу нижнего этажа Зимнего дворца, в которой должны быть выставлены смертные его останки, и указал место для могилы в Петропавловском соборе, требовал, чтобы погребение совершено было с возможно меньшею роскошью, без пышного катафалка, без всяких великолепных в зале и церкви убранств. Наконец, приказал позвать к себе ближайших служителей, благодарил их и благословил.

Умирающий Государь находился в полной еще памяти, когда духовник приступил к чтению отходной, и повторял за ним молитвы хотя слабым уже голосом, но покойным. Вскоре голос Его пресекся, он знаками подозвал к себе духовника, пожал ему руку, поцеловал наперсный его крест и, не в силах будучи уже произнести ни одного слова, движениями руки и глаз показывал на Императрицу, на Наследника, как бы желая сказать, чтобы он за них молился. До последних минут жизни не покидал он руки Императрицы и Наследника и крепко жал их.

В 20 минут первого часа пополудни не стало Государя, почти 30 лет украшавшего Российский Престол, обладавшего в высшей степени чувством священного своего долга и неусыпно, с полным самоотвержением трудившегося для блага Отечества.

Последним дежурным при гробе почившего Государя был генерал-лейтенант Леонтий Васильевич Дубельт.

МАРТ 6. В 11 часов утра отправлены в Москву Императорские регалии.

МАРТ 27. Государь Император утвердил новую форму для всех войск, такая удобная форма, что все радуются.

Великие Князья Николай и Михаил Николаевичи назначены членами Государственного Совета.

АПРЕЛЬ 10. Des bruits extravagants se répandent à Paris. On assure, sous le sceau du plus profond mystère, que Louis Napoléon vient d’élaborer un projet de remaniement de la carte de l’Europe. Il serait question de donner la Turquie d’Europe à l’Autriche et de réléguer le Sultan dans ses états d’Asie, en у ajoutant les possessions Russes dans cette partie du Monde que, dans sa présomption, il croit pouvoir enlever facilement.

276

277

L’Autriche céderait la Lombardie et l’état Venitien à la Sardaigne, et celleci abandonnerait la Savoie à la France. L’Autriche céderait, en outre, la Galicie et ses provinces polonaises, qu’on adjoindrait, ainsi que le Grand-Duché de Posen, dont la Prusse serait dépoullée, au Royaume de Pologne, c’est-à-dire, qu’on reconstituerait le Royaume de Pologne dans toute son étendue et qu’on nommerait le Duc de Brabant Roi de Pologne. Le Roi Léopold resterait en possession de la Belgique, sa vie durant, après quoi ce Royaume serait réuni à la France. L’Angleterre prendrait pour sa part Candie, l’Egypte et même le Royaume de Grèce. Quant à la France, elle se réserve le droit d’élargir son territoire par les armes et notamment du côte de l’Est, en prenant le Rhin pour limites. — On affirme que ce beau projet à été communiqué a l’Envoyé d’Autriche, que celui-ci en a été épouvanté; mais, en homme sensé, il a maîtrisé sa suprise, et répondu que с’était un vaste sujet de délibération, et qu’il pensait qu’il n’était pas encore opportun de s’en occuper et que tout dépendait de l’issue de la guerre. Cette téméraire et absurde conception peut donner la mesure des bizarreries qui fermentent dans le cerveau de Louis Napoléon, des périls que court l’Europe et de la funeste position qu’il lui prépare, si les Puissances qui le soutiennent, ne revenaierlt à résipicence, en reconnaissant les dangers qui les menacent dans leur malencontieuse alliance avec un avanturier qui ne met aucune limite à son outrecuidance.

Перевод с французского:

В Париже распространяются необычные слухи. Уверяют, под видом глубочайшей тайны, что Луи Наполеон недавно разработал проект изменения карты Европы. Речь будет идти о передаче Европейской Турции Австрии и удалении Султана в его азиатское государство, присоединив ему русские владения в этой части света, которые, полагает он по своей самонадеянности, легко отнять. Австрия уступит Ломбардию и Венецианское государство Сардинии, а та откажется от Савойи в пользу Франции. Австрия уступит кроме того Галицию и свои польские провинции, которые присоединят так же, как и великое герцогство Познанское, имеющее быть отобранным у Пруссии, к Польскому королевству, то есть будет восстановлено королевство Польское во всем его протяжении, а польским королем провозгласят герцога Брабантского⁴⁷³.

Король Леопольд⁴⁷⁴ останется пожизненно владетелем Бельгии, после чего это королевство будет соединено с Францией. Англия возьмет на себя Кандию, Египет и даже королевство Греческое. Что касается до Франции, то она сохраняет право расширять свою территорию, силой оружия особенно в восточную сторону, считая границею Рейн. Утверждают, что этот прекрасный проект был сообщен австрийскому посланнику, что последний пришел в ужас, но, будучи человеком рассудительным, превозмог свое удивление и ответил, что это обширный предмет для обсуждения, что он думает, что еще не время этим заниматься, и что все будет зависеть от исхода войны.

Эта смелая и нелепая концепция может дать представление о причудах, бродящих в мозгу Луи Наполеона, об опасностях, которые грозят Европе, и о зловещем будущем, которое он ей готовит, если державы, поддерживающие его, не одумаются, распознавши опасности, которыми грозит им злополучный союз с авантюристом, дерзость которого не имеет границ.

АПРЕЛЬ 12. В Киевской губернии крестьяне большого селения Березное от недоразумения манифеста об ополчении поднялись все и изъявили желание служить Государю казаками, но чтобы помещики уже не имели над ними никакой власти. К ним присоединились и крестьяне окрестных селений. Подстрекателями тут были один дьячок и исключенный из Киевского университета студент Розенталь. Сей последний читал им даже возмутительное воззвание, но они сами отняли у него это воззвание и представили начальству. Не менее того, как они не хотели слушать благонамеренных внушений и продолжали требовать бывшего казачества, то для их усмирения послано было три роты сапер под начальством генерал-майора Белоусова. Крестьяне кинулись на сапер, саперы сделали залп,

278

двадцать человек крестьян убито, сорок ранено, и после этого они сейчас успокоились и пришли в повиновение.

АПРЕЛЬ 19. Был парад всей гвардии в присутствии Государя Императора.

АПРЕЛЬ 27. Une dépêche qui arrive à l’instant même de Paris annonce que le 16/28 avril, à 5 heures du soir, un homme bien vêtu a tiré 2 coups de pistolets sur Louis Napoléon, pendant que celui-ci faisait sa promenade aux Champs Elysées. L’Empereur n’a pas été atteint, l’assassin a été arrêté.

Перевод с французского:

Депеша, только что полученная из Парижа, извещает, что 16/28 апреля, в 5 часов вечера, хорошо одетый мужчина произвел 2 выстрела из пистолета в Луи Наполеона в то время, как последний прогуливался по Елисейским полям. Император не задет, убийца арестован.

Убийца итальянец Ливерана — мадзинист, недавно приехавший в Париж из Лондона.

МАЙ 4. Императорская фамилия переехала в Царское Село.

МАЙ 7. Славянофилы Аксаковы, Ханыков, Кошелев и их сочады опять выползают из полутьмы, в которой их так справедливо держат. Они просили министра народного просвещения дозволить им издавать журнал, но А. С. Норов отказал им, доколе не покинут своих несбыточных бредней⁴⁷⁵.

МАЙ 16. 16-го мая шел снег. Хорош климат!

Пятнадцатого мая вечером неприятельский флот лег на якорь у Долгого Носа близ Красной Горки в числе 13-ти винтовых кораблей, одного корвета, двух пароходов и семи канонерских лодок.

Погибни они, злодеи.

МАЙ 17. Разбойники опять ушли в море.

МАЙ 19-го. К Кронштадту подошла французская эскадра и соединилась с английскою.

МАЙ 24. Вдовствующая Государыня Императрица переехала в Петергоф.

МАЙ 25. Манифестом 21-го мая, в случае кончины Государя Императора, чего Боже сохрани, до совершеннолетия Наследника Цесаревича Николая Александровича, назначен до его совершеннолетия правителем государства Великий Князь Константин Николаевич.

ИЮНЬ 5. Государь Император и вся царская фамилия переехала в Петергоф.

ИЮНЬ 6. Французы штурмовали Севастополь, но, слава Богу, штурм отбит.

ИЮНЬ 17. Главнокомандующий англичанами в Крыму лорд Раглан умер.

ИЮНЬ 18. 6-го июня с помощью Божиею было славное отбитие штурма французов и англичан на Севастополь.

Злодеи! После 5-суточного адского бомбондирования по их диспозиции определено было овладеть всею восточною частию Севастополя до Южной бухты. Французы должны были занять бастионы: Корнилова № 1 и № 2, англичане — овладеть бастионом № 3-го.

Войск в деле было: французских около 30 тысяч, английских от 15 до 20 тысяч человек.

Отбитый на всех пунктах неприятель потерял выбывшими из строя от 10 до 13 тысяч человек.

279

На другой день после приступа неприятельские главнокомандующие лорд Раглан и генерал Пелисье⁴⁷⁶ просили о перемирии для уборки тел.

От обеих сторон на всем пространстве, где происходил приступ, выставлены безоружные цепи войск. Наши солдаты сносили неприятельские трупы и клали их между цепями, откуда французы и англичане уносили их далее. Они убирали своих убитых до вечера, и число собранных ими тел было до 2 тысяч.

К несчастию, и с нашей стороны потеря велика — убитых 797, раненых 3179 человек.

Дай Бог здоровья генерал-лейтенанту Хрулеву⁴⁷⁷, ему преимущественно принадлежит честь этого дня. Дай Бог ему здоровья.

ИЮНЬ 28. Тяжело ранен адмирал Нахимов.

ИЮНЯ 29.

Réflexions sur la guerre actuelle

Malheureusement, on n’avait pas pénétré l’ambition insatiable du nouveau César. On avait la naïveté de croire à la sincérité des paroles prononcées à Bordeaux: «L’Empire c’est la paix!»

Brigand! — Amère ironie! qui devait coûter tant de sang а̀ l’Europe.

La diplomatie russe a été complètement batue par celle des puissances occidentales, réunies au Divan. Mais le monde a assisté à cette lutte; il a vu que la Russie à joué cartes sur table, tandis que la France, l’Angleterre et la Turquie ont rusé: — donc, la partie n’était pas égale.

Brigands! — Mais l’histoire appréciera, et dans sa sévère impartialité, elle prononcera son arrêt, elle dira quel est le véritable auteur de ces catamités qui d’esolent le monde! — En attendant, l’Europe continuera d’être livrée aux horreurs de la guerre. — Ainsi le veulent la France et l’Angleterre, — deux brigands, — et l’Europe ne veut pas le voir! — Elle ne veut pas voir, que quand on sera parvenu à renverser le dernier boulevard qui fasse encore obstacle à la domination des puissances occidentales, la paix pourra être rétablie, c’est-à-dire, — que la France et l’Angleterre voudront bien le permettre alors, car, maîtresses absolues sur terre et sur mer, elles disposeront à leur gré du continent. On verra s’inaugurer l’ère des Césars avec ces insolents proconsuls, et comme au commencement de ce siècle, la police et la tyrannie bonapartistes pèseront de leur joug de fer sur toutes les capitales de l’Europe. — Quelle paix et quelle félicité l’avenir nous donnerait là! Dieu veuille nous en préserver à tout jamais!

On savait très-bien, on était convaincu à l’avance que Notre cabinet ne céderait pas, car il ne le pouvait sans déshonneur. C’est donc la guerre qu’on a voulu de parti prémédité, et une guerre implacable où devaient couler des flots de sang! Mais qu’importe! et que sont les intérêts de l’humanité, pourvu que l’amour-propre froissé du brigand, du forçat de Louis-Napoléon soit satisfait!

Si cet imposteur, cet infâme avait sérieusement voulu la paix, elle eût été signée immédiatement. La Russie avait pour cela fait assez de concessions; elle avait même, dans ce but, dépassé la mesure de celles qu’on pouvait attendre d’elle. Mais, nous le repe tons, с’était un parti pris de repousser ces sacrifices; on a même paru les interpré comme un acte de faiblesse. En bien! que ce sang, que ces larmes que fait répandre à torrents cette guerre toute d’ambition et d’intérêts personnels, retombent sur la tête de celui qui l’а provoquée. Il en devra comte à Dieu, il en répondra au tribunal de l’histoire! et peut-être le jour de la vengeance divine est-il plus proche qu’on ne le pense. Pour être lente à venir, bien souvent elle n’en frappe que plus à l’improviste et avec plus de vigueur. Ce jour-là, c’en sera fait à tout jamais de cette dynastie qui porte dans ses flancs la guerre et la destruction.

«Le pied lui aura glissé dans le sang!»

280

Перевод с французского:

Размышления о настоящей войне

К несчастью, не поняли вовремя ненасытное честолюбие нового Цезаря. Имели наивность поверить искренности слов, произнесенных в Бордо. «Империя — это мир!» Разбойник! Горькая ирония, которая должна стоить Европе столько крови!

Русская дипломатия совершенно разбита дипломатией западных держав, объединенных Диваном. Но весь свет присутствовал при этой борьбе, он видел, что Россия играла в открытую, что Франция, Англия и Турция, наоборот, хитрили, следовательно, партия не была равной. Разбойники! История оценит и в своем суровом беспристрастии произнесет свой приговор, она скажет, кто истинный виновник бедствий, которые разоряют мир! А тем временем Европа продолжает быть театром ужасной войны: ведь именно этого хотят Франция и Англия — два разбойника, а Европа не желает этого видеть!

Она не желает видеть, что, когда удастся разрушить последний оплот, который еще препятствует господству западных держав, мир действительно может быть восстановлен: то есть, Франция и Англия с удовольствием пожелают тогда это позволить, так как, являясь абсолютными хозяйками на суше и море, они распорядятся континентом по своему произволу.

Откроется эра Цезарей с их наглыми проконсулами, и, как в начале этого века, бонапартовская полиция и тирания потянут под свое железное иго все столицы Европы. — Какой мир и какое благоденствие ждут нас там, в будущем! Сохрани нас, Боже, от этого на веки вечные!

Очень хорошо было известно, было ясно с самого начала, что наше правительство не уступит, так как оно не могло этого сделать без позора. Это — война заранее обдуманная и война неумолимая, где должны пролиться потоки крови! Но что в том и что такое интересы человечества — лишь бы только было удовлетворено оскорбленное самолюбие разбойника, каторжника, Луи Наполеона!

Если бы этот лгун, этот подлец серьезно хотел мира, — мир был бы немедленно подписан. Россия для этого сделала достаточно уступок; для этой цели она даже превысила меру их, какую можно было от нее ожидать. Но, повторяем мы, было заранее решено отвергнуть эти жертвы, даже истолковали как признак слабости.

Так пусть же эта кровь, эти слезы, льющиеся потоками, эта война из-за честолюбия и личного интереса падут на голову того, кто их вызвал!

Он будет должен дать ответ перед Богом, он ответит перед судом истории, и, может быть, день божественного возмездия ближе, чем думают. Вместо того, чтобы быть в отдаленном будущем, оно часто поражает внезапно и с большей силой. Этот день близок, будет навеки покончено с династией, несущей в себе войну и разрушение.

«Поскользнутся ноги ее в крови!»

ИЮЛЬ 8. Поведено на ученьях без пороха ни в каком случае шомполов не вынимать, а приемы заряжания делать шомполом примерно.

Наконец отменили это безобразное действие шомполом, о котором я 30 лет говорил и доказывал, что это есть только порча ружья. То же говорил и говорю о спускании курков на учении и уверен, что и это отменят.

ИЮЛЬ 9. Великий Князь Николай Николаевич поехал в Выборг. Да сопутствует ему Господь. Заботятся они, наши возлюбленные, о защите нашей красавицы России.

ИЮЛЬ 22. В день тезоименитства Государыни Императрицы Марии Александровны в Петергофе ни выхода, ни приема не было. На Елагином острове гуляющих было только до 8 тысяч человек и очень тихо и монотонно.

ИЮЛЬ 23. Недавно сгорело на Черной Речке 24 дачи, и живущие в оных очень пострадали. Вдовствующая Императрица повелела узнать, кто на сколько пострадал, и всем хочет помочь. Это делается только у нас, а не у гадких иностранцев.

281

ИЮЛЬ 24. Действительный статский советник Владимир Петрович Давыдов подал прошение, чтобы ему дали фамилию графа Орлова потому, что бабушка его была графиня Орлова. Разнесся слух, что ему дана фамилия: граф Орлов-Давыдов, и этот слух произвел общее негодование по той причине, что ни предки его, ни он сам не оказал никаких заслуг государству и славен только своею смешною надменностию⁴⁷⁸.

ИЮЛЬ 25. 22-го июля Государь Император изволил принять на себя звание шефа стрелкового полка Императорской фамилии.

В тот же полк баталионными шефами наименованы все Великие Князья, братья Его Величества.

ИЮЛЬ 27. Князь Вяземский⁴⁷⁹ назначен товарищем министра народного просвещения. В публике толкуют, что это назначение ежели не вредно, то по крайней мере неосторожно, ибо князь Вяземский любит Россию, но не в смысле консервативном, а любит ее так, как ее любили Каховский, Бестужев, Пестель, Рылеев⁴⁸⁰, сиречь желает, чтобы она просветилась, как просвещен Запад, и из этого выводят, что под руководством такого товарища министра воспитание не приведет к добру.

АВГУСТ 4. Мещанин Брудерер отлучился из своей квартиры с девушкой Кирштейн. Ему было 20, ей 16 лет. Он написал своему брату, что когда получит письмо, то его уже не будет на свете, — и точно, и его и девушку нашли у Лесного института застрелившимися. — Бедная молодежь. Жаль их, верно, любовь сокрушила их.

Разбойники несколько дней бомбондировали Свеаборг, сожгли строения в оном и удалились в море.

На два неприятельские парохода, стоявшие за Толбухиным маяком, пошли наши шесть канонерских лодок. Началась пальба. Удары неприятеля были неудачны. Наши дали три ядра в один из пароходов и так разошлись.

Войска наши в Крыму переправились через реку Черную и атаковали Федюхину гору. Силы противника оказались великими!!! и наши отступили. Урон с обеих сторон значителен. У нас убиты генералы: Реад, Вревский и Веймарн.

Или — кара Божия над нами, или — начальники там без голов. Никто понять не может, что это там делается!

АВГУСТ 16. 6/18 августа Королева Английская Виктория приехала во Францию.

АВГУСТ 17. Государь Император Александр Николаевич освятил церковь лейб-гвардии Егерского полка.

АВГУСТ 18. В Петропавловской крепости совершена панихида в присутствии Государя Императора по полугодии кончины блаженныя памяти Государя Императора Николая I.

Государь Император с фамилиею переехал в Царское Село.

19. D’après une lettre adressée à un de ses intimes, par un officier Général en ce moment encore en Crimée, les pertes éprouvées par l’armée française, depuis le commencement de la guerre, sont évaluées comme suit:

Morts sur le champ de bataille —	12 500
Morts de leurs blessures —	5 000
Morts de maladies —	20 000
Bléssés évacués —	7 000
Malades évacués — —————————	67 000
Total des pertes — 111 500 hommes.

282

C’est donc plus de 200,000 hommes, que la France a envoyés en Crimée et plus de la moitié n’y sont plus. — La même lettre assurait qu’au 1^r Mars dernier, les comtes de l’intendance militaire portaient les dépenses de la guerre à 2 milliards. Les prix des denrées en Orient, ayant démesurement augmenté, les dépenses de la campagne prochaine, vont aussi s’accroître à proportion.

Qu’ils perrissent.

Перевод с французского:

Судя по письму к одному из своих близких какого-то генерала, в настоящее время находящегося еще в Крыму, потери, понесенные французской армией с начала войны, исчисляются в следующем:

Умерших на поле сражения	12 500
Умерших от ран	5 000
Умерших от болезней	20 000
Раненых эвакуированных	7 000
Больных эвакуированных	67 000 ———
Всего потеряно	111 500

Более 200 000 человек отправила Франция в Крым, и больше половины их уже нет. То же письмо утверждает, что к 1 числу прошлого марта на счетах военного интендантства числилось военных издержек 2 миллиарда. Поскольку цены на съестные припасы на Востоке неизмеримо возросли, издержки будущей кампании также пропорционально увеличатся.

Да погибнут они!

АВГУСТ 20. Samedi dernier, c. à. d. le 11 Août, Louis-Napoléon, pendant le dîner à St. Cloud, a dit en présence de tous ses convives que «lui et la France désiraient la paix, mais qu’on ne la voulait pas à Londres.»

Brigand!

Перевод с французского:

В последнюю субботу, т. е. 11 августа, Луи Наполеон во время обеда в Сен-Клу сказал в присутствии всех своих гостей, что «он и Франция желают мира, но что его не хотят в Лондоне».

Разбойник!

АВГУСТ 22. Совершилось пятидесятилетие славного служения графа Алексея Федоровича Орлова. Государь Император Александр Николаевич, желая почтить этого славного вельможу, честного русского, честного человека, добрейшего начальника выражениями Своей к нему признательности, повелел собраться в Царское Село всем генерал- и флигель-адъютантам и в 12-м часу дня в их сопровождении изволил посетить графа Алексея Федоровича, поздравить его, благодарить и удостоил его следующим рескриптом: «Граф Алексей Федорович! При совершившемся ныне пятидесятилетии служения вашего Престолу и Отечеству я с живейшим удовольствием обращаюсь к воспоминанию, сколь достохвально пройдено вами это долговременное служебное поприще. Участвовав в главных войнах, совершенных в царствование Императора Александра I, и в войне 1828 года, вы ознаменовали себя примерною храбростию и неустрашимостию, о коих свидетельствуют семь ран, полученных вами на полях битвы Бородинской. Впоследствии, командуя лейб-гвардии Конным полком, вы оказали важную услугу Престолу, явив истинную преданность Августейшему дому Нашему. Незабвенный мой родитель с самого начала Своего царствования приблизил вас к себе и, вполне ценя твердость вашего характера и прямоту вашей души, сделал вас одним из главнейших исполнителей Его высоких мыслей и предначертаний, постоянно возлагая на вас дела особенной важности и вверив

283

вам главное наблюдение за порядком и спокойствием в государстве. Вы оправдали Его неограниченное к вам доверие, исполняя возложенные на вас обязанности всегда согласно Его видам и желаниям, и вместе с тем прозорливыми действиями в поручавшихся вам делах дипломатических содействовали к возвеличиванию славы и могущества России. Но независимо от уважения к вашим заслугам мой Родитель искренно вас любил со всею теплотою и откровенностию Его возвышенной души. Он видел в вас не только верного Ему слугу, но друга Своего семейства, и лучшим тому доказательством служит, что Он назначил вас состоять при Мне во время Моего путешествия за границу: пред вашими глазами совершилось избрание моим сердцем той, Которая составляет ныне счастие и утешение моих дней. И эти чувства моего Родителя остались неизменны: в последние предсмертные минуты, в последней, так сказать, уже неземной, беседе со Мною Он поручил мне благодарить вас как друга, постоянно ему преданного и верного. Я исполнил это в присутствии всего Государственного Совета, а ныне исполняю долг душевной признательности за ваше достохвальное служение Престолу и Отечеству и всемилостивейше жалую вам украшенный алмазами портрет с изображениями моего незабвенного Родителя и Моим для ношения в петлице на Андреевской ленте. Как Наши изображения будут соединены на вашей груди, так да сольются в сердце вашем чувства ко мне с теми чувствами, которые вы питали к моему незабвенному Родителю, нашему общему благодетелю.

Пребываю к вам навсегда неизменно благосклонный.

Собственною Его Императорского Величества рукою приписано: — и душевно преданный друг ваш

Александр».

Вручив этот рескрипт графу Орлову, Его Величество повелел шестому эскадрону лейб-гвардии Конного полка именоваться эскадроном графа Орлова.

Засим он был приглашен к обеденному столу Государя Императора, к которому приглашены были и все генерал- и флигель-адъютанты и офицеры лейб-гвардии Конного полка. За обедом Государь посадил его между собою и Государынею Императрицей, а при конце обеда встал и выпил за здоровье этого славного слуги Государя и России, этого славного, честного человека.

АВГУСТ 23.

Lettre de Paris, le 13/25 Août, 1855.

Vous savez déjà que l’entrée de S. M. Britannique à Paris a fait complètement fiasco. Le public qui avait payé ses places plus chère qu’il ne les paie aux représentations du Cirque, s’impatientait de ne pas voir la pièce commencer; elle était annoncée pour 5 heures, — une demi heure c’était écoulée depuis et les acteurs ne paraissaient point; l’heure du diner des Parisiens était arrivée, la faim, la fatigue tourmentait cette foule. On entendait chanter dans les groupes: «Hélas! Six heures se passent, — Malbrough ne revient pas!» Les gens du peuple qui ont une manière toute particulière de faire comprendre qu’ils s’embêtent, demandaient si la mère Gigogne était en mal d’enfant? les loustics faisaient allusion à sa nombreuse progéniture; ils disaient aussi qu’elle avait sans doute perdu quelques uns de ses King’s Charles et qu’elle les cherchait. Les gens bien informés prenaient héroïquement leur partie. Une dépêche télégraphique avait annoncé que la Reine n’avait paru qu’à deux heures en vue de Boulogne, et il semblait dès lors impossible qu’elle arrivât à Paris avant 7 heures. — A 7 heures 20 minutes, le canon annonce que Victoria était aux portes le Paris. Un hurrah de satisfaction s’est élevé du sein de l’immense cohue. On commençait à illuminer, la Reine a traversé Paris, on peut le dire, aux flambaux. Les guides escortaient la voiture qui allait au trot, au milieu d’acclamations assez bruyantes, mais aux quelles l’enthousiasme n’avait aucun part. Après le passage du cortège

284

la foule s’écoulait passablement désappointée; personne n’avait pu rien distinguer de la figure ou du costume de la Reine; son voile d’ailleurs était abattu. A 9 heures moins un quart, Victoria est arrivée à S^t Cloud, où elle a été reçue par Madame Demidoff et Eugénie Montijo. En attendant, le programme des fêtes préparées pour la Reine des Anglais, comme l’appelle le peuple Parisien, s’exécute de point en point. Mais en dehors du programme officiel, il у a des particularités intimes que les journaux n’auraient garde de faire connaître au public, et qui méritent de fixer l’attention de l’observateur, parce qu’elles peuvent devenir fécondes en conséquences. Les unes circulent dans les salons, les autres se sont passés sous les yeux du public qui veut voir l’ensemble plutôt que les principaux personnages, et qui ne cherche point à regarder dans la coulisse si la scène est bien disposée. Néanmoins, une chose a frappé tous les yeux, c’est l’air gêné, contraint, la figure empreinte de tristesse de S. M. Britanique, et l’on assura qu’il en a été ainsi du moment où elle a mis le pied sur le sol de France. Aussi ne paraissait-elle pas bien désireuse d’y venir, et je tiens de bonne source qu’elle a demandé pardon, les larmes aux yeux, et avec une rare énergie d’expression, aux Dames qui devaient 1’accompagner, de l’humiliante corvée à la quelle elle les soumenttait et que les nécessités politiques l’obligeaient elle même d’acceper. La Reine était attendue le vendredi, 17, dans le port de Boulogne, où elle devait passer la nuit dans son yacht; le débarquement était indiqué pour le samedi matin à 8 heures. Louis Napoléon était à Boulogne vendredi dans l’après-midi; il donnait des ordres, il attendait, il passa la nuit dans une impatience fiévreuse; la matinée du samedi s’écoula et la Reine ne paraissait point. Vers une heure, on put voir l’air sombre de M. Bonaparte; il rongeait son frein avec une rage concentrée; son teint jaune et livide était devenu verdâtre; son regard sinistre semblait éclairé d’une lueur de vengeance ... Enfin vers 2 heures, on signala le yacht Royal; Louis Napoléon se précipita vers le débarcadère et bientôt la Reine et lui étaient en présence. Au milieu des troupes du camp, ce parvenu-Empereur se jeta au cou de la Reine, l’embrassa le plus cavalierement du monde; on ne peut expliquer cette incoveniante accolade que par le désir de prouver à la foule qu’il fraie avec les têtes couronnées et qu’il est avec elle sur le pied d’égalité. La surprise et l’émotion causerent à la Reine un véritable saisissement, on remarqua son extrême paleur ... Le Prince Albert qui n’était qu’à quelques pas, fit un véritable haut-lecorps. Un accident que les esprits superstitieux interprêtent à leur façon avait précédé l’arriveée de la Reine: une magnifique voiture avait été amenée à Boulogne pour la conduire au chemin de fer. Le vendredi, une roue se cassa, et deux glaces qui garnissaient furent brisées. Il fallut, par le télégraphe mander en toute hâte des ouvriers carrossiers de Paris qui arriveèrent dans la nuit; ils firent des réparations, mais la voiture n’allait pas; si la Reine était arriveée plus tôt, elle n’aurait pas pu у monter. Il était près de deux heures quand la voiture pût marcher. Aux yeux de bien de gens les glaces brisées, et surtout un vendredi, annoncent des malheurs et des désastres. Quant au retard dans l’arriveée de la Reine, on a prétendu l’attribuer à la difficulté de faire entrer plus tôt, à cause de la marée, son yacht dans le port; mais cette raison n’a trompé personne. L’heure des marées est fixée à l’avance avec la plus extrême précision, et les calculs avaient été faits quand on avait fixé au vendredi soir l’entrée du Victoria and Albert. La vérité est que la Reine, venant avec une répugnance bien connue de tous ceux qui l’approchent, avait voulu arriver assez tard pour ne pas entrer à Paris côte à côte avec l’homme qu’elle hait et qui a imposé cette visite à son gouvernement. Dans le trajet de Boulogne à Paris, on dit que la Reine s’est montrée fort peu aimable et a peu causé. Louis Napoléon était profoundément irrité, soit que cette froideur le bléssât, soit qu’il éprouvât une violente contraryêté de ne pouvoir entrer à Paris en plein jour. A 1’arriveée à la gare, la Reine ne s’arrêta pas, Louis Bonaparte semblait la traîner plutôt que lui donner le bras, tant il marchait vite. Dans le parcours

285

jusqu’aux Champs Elysées, tout le monde fut frappé de l’attitude de la Reine, elle ne saluait pas, ne souriait point, semblait se cacher et on eût dit qu’elle éprouvait du malaise: c’est une remarque faite d’une façon plus ou moins burlesque et même indécente par la foule désappointée. La première sortie de la Reine en public a eu pour objet une visite à l’exposition des beaux-arts. Les curieux qui s’y étaient rendus, dans l’espérance de la voir, furent frappés de sa mine ennuiée, et pour dire le mot, — maussade.

Après cette visite il у eut un lunch à l’Elysée. Pendant ce temps là, Louis Napoléon, au lieu de lui tenir compagnie, s’en alla promener en phaëton sur le boulevard avec le Prince de Galles; il conduisait lui même et il ne réjoignit la Reine qu’au bout d’une heure. En un mot, partout ou Victoria a paru, ayant M. Bonaparte près d’elle, il était aisé de s’appercevoir qu’elle était gênée; sa physionomie était des plus désagréables. Le public, en retour éprouvait une antipathie au moins égale à celle que la Reine semblait lui témoigner.

Quelques vivats, rares en général étaient poussés par les nombreux anglais accourus à Paris et par les agents de police qu’on avait placés sur la ligne que le cortège devait parcourir. La Reine semblait n’у point prendre garde; pas un geste de politesse, pas un salut. Elle était enfouie dans sa voiture, cachée sous une immence ombrelle blanche du plus mauvais goût. Tout en elle portait l’empreinte de l’ennui, de la fatigue et du dégoût. Personne dans la foule, ne peut se vanter d’avoir vu à travers un sourire, ces dents tant célébrées en Angleterre, et qui font l’ornement d’une bouche que la grâce n’embellit guère. Un plaisant la comparait à Auriol, du cirque, déguisé en miss anglaise, et chevauchant une ombrelle d’une main et un éventail de l’autre. Les gens du peuple disaient tout haut qu’elle était fort laide, qu’elle avait le nez rouge, ce qu’ils exprimaient en termes grossiers accompagnés de réflexions irrévérencieuses. On se demande, si с’est pour la France et les français que la Reine d’Angleterre éprouve une aversion qu’elle n’a pas pris la peine de dissimuler, ou si l’air qui a si fort déplu en elle provient uniquement de sa répugnance invincible pour Bonaparte. Lorsqu’on a vu qu’Eugénie n’est pas allée à Boulogne, beaucoup de gens ont pensé que sa grossesse était supposeée, que с’est à condition qu’elle ne paraîtrait point à ses côtés que la Reine avait concenti à venir à Paris. Ces braves gens, dans leur naïveté, ne pouvaient s’imaginer que la Reine de la Grande-Bretagne se fût abaissée jusqu’à frayer avec une ex-lorette. Cette rumeur d’une grossesse feinte et des conditions mises par la Reine à sa visite, prenait de la consistance; on a voulu la dissiper. Lorsque la Reine est allée à Versailles, Eugénie s’est rendue à Trianon, où elle a reçu S. M. Britanique. Cela n’a pas suffi; il a fallu qu’à l’opéra, pendant la représentation Victoria eût Eugénie à ses côtés. Rien n’a manqué à l’umiliation de la Reine et au triomphe de la lorette couronnée; rien, pas même les insolentes comparaisons que les valets de plume du régime actuel ont faites par ordre du maître. Le Constitutionnel et autres journaux, dans des articles, où ils ont feint de célébrer la bien-venue de la Reine, ont consacré les plus grands tours de force de leur phraséologie à exalter la jeunesse, la grâce, la beaute, la vertu (sic) de la compagne de M. Bonaparte. Il est vrai qu’ils ont admiré le bonheur de la Reine dont la fécondité promet de si nombreux rejetons à la famille Royale d’Angleterre; mais ils ont laissé entendre que ce précieux bonheur ne lui serait pas envié longtemps. Lorsque la femme de Louis Napoléon se faisait promener dans les jardins de S^t. Cloud, assise sur les coussins d’une petite voiture à bras, traînée par deux domestiques, les gendarmes de la garde étaient de service, — quand elle passait devant un factionnaire ou un poste, elle entendait crier: «Vive notre belle Impératrice!» la formule de ce vivat a été ordonnée aux soldats, et le troupier français est trop galant pour ne pas obéir de bon coeur à cette consigne, d’autant plus qu’il en est recompenseé par de gracieux sourires; Quoiqu’il soit, les comparaisons des journaux où tous les avantages personnels

286

restent à la Lorette, sont de nature à blesser la Reine et de profonds ressentiments doivent couver dans son coeur. Les Anglais et les Anglaises qui sont en si grand nombre à Paris, en ont été indignés, et malgré le besoin qu’ils ont de dissimuler en ce moment, ils laissent percer une irritation que le temps ne calmera point. — Faut-il vous dire l’impression qu’éprouvent les personnes bien placées pour observer? eh bien! elles sont convaincues que les haines, que les nécessités politiques avaient forcées de se contraindre, n’en sont devenues que plus profondes, plus implacables, qu’un abîme sépare la Reine Victoria de l’homme qui l’а contrainte de venir à Paris pour satisfaire sa vanité. Sans doute, une fois installée à S^t. Cloud, elle a dû prendre son parti pour sauver les apparences. Mais l’amour-propre de la femme, le légitime orgueil de la Reine ont été cruellement bléssés.

Перевод с французского:

Письмо из Парижа 13/25 августа, 1855

«Вы уже знаете, что въезд в Париж Ее Британского Величества потерпел полное фиаско. Публика, заплатившая за свои места дороже, чем платит за них на представлениях в цирке, выходила из терпения, не видя начала пьесы: оно было объявлено на 5 часов — полчаса прошло сверх того, а актеры не появлялись. Наступил час обеда парижан, голод и усталость терзали толпу. В группах слышалось пение: «Увы! шесть часов проходят, Мальбруг не возвращается»⁴⁸¹. Простонародье, имеющее совсем особенную манеру давать понять, что ему скучно, спрашивало: «Разве матушка Gigogne мучится родами?» Весельчаки делали намеки на ее многочисленное потомство, они говорили также, что она, конечно, потеряла нескольких из своих Кинг-Чарльзов⁴⁸² и что она их ищет. Хорошо осведомленные люди переносили свою участь героически. Телеграфическая депеша извещала, что Королева, оказалось, только в 2 часа была в виду Булони, и, таким образом, становилось ясно, что ранее 7 часов она не в состоянии прибыть в Париж. В 7 часов 20 минут пушка возвестила, что Виктория находится у ворот Парижа. «Ура!» удовлетворения вырвалось из груди огромной шумящей толпы. Начали зажигать иллюминацию, Королева проехала через Париж, можно сказать, при свете факелов.

Сопровождающие окружали карету, ехавшую рысью посреди довольно шумных восклицаний, в которых, однако, не было восторга. После проезда кортежа толпа расходилась, обманутая в своих ожиданиях; никто не мог ничего разглядеть — ни лица, ни костюма Королевы, ее вуаль к тому же была опущена. Без четверти 9 Виктория прибыла в Сен-Клу, где была встречена госпожой Демидовой и Евгенией Монтихо. Между тем программа празднеств, приготовленных для Королевы Англичан (так называет ее парижский народ), исполняется без всякого изменения. Но вне официальной программы были интимные подробности, которые пресса обязательно сообщила бы публике и которые заслуживают внимания обозревателя, так как они могут быть чреваты последствиями. Одни из них циркулируют в салонах, другие прошли на глазах публики, желающей видеть скорее общий ансамбль, чем главных персонажей, и не стремящейся заглядывать за кулисы, если вся сцена хорошо расположена. Однако одна вещь бросалась в глаза всем — это стесненный, принужденный вид Ее Британского Величества, грустное выражение ее лица. Уверяют, что такова она была с момента, как вступила на землю Франции. Точно также не казалась она страстно желающей отправляться туда: мне хорошо известно, что она со слезами на глазах и с редкой энергией в выражениях извинялась перед дамами, которые должны были ее сопровождать, в унизительной обязанности, которой она их подвергает, и в том, что политическая необходимость обязывает ее самое соглашаться на это путешествие.

Королеву в пятницу 17-го ожидали в порту Булонь, где она должна была провести ночь на своей яхте; высадка была назначена на субботу, в 8 часов утра.

Луи Наполеон явился в Булонь в пятницу после полудня, отдавал приказания, ждал, провел ночь в лихорадочном беспокойстве; утро субботы наступило, а Королева все не показывалась. Около часа можно было видеть мрачный вид г-на Бонапарта; он пребывал в нетерпении, был в ярости, его желтое и бледное лицо сделалось зеленоватым его зловещий взгляд, казалось, сверкал мщением...

Наконец, около 2 часов с королевской яхты дали сигнал, Луи Наполеон устремился к пристани, и скоро Королева и он стояли друг против друга. Окруженный

287

своими войсками, этот выскочка-Император бросился на шею Королеве, обнял ее самым дерзким образом; можно объяснить это неприличное объятие только желанием показать толпе, что он с коронованными особами на равной ноге. Удивление и смущение заставили королеву сильно вздрогнуть, заметна стала ее чрезвычайная бледность...

Принц Альберт⁴⁸³, бывший от них лишь в нескольких шагах, резко отступил. Случай, который суеверные умы истолковывают по-своему, предшествовал приезду Королевы: великолепная карета была прислана в Булонь, чтобы везти ее на железную дорогу. В пятницу одно колесо сломалось, и два зеркальных стекла, украшавших ее, были разбиты. Необходимо было как можно скорее, по телеграфу, потребовать из Парижа рабочих-каретников, которые и приехали ночью; они сделали ремонт, но карета не действовала; если бы Королева приехала в назначенное время, она не могла бы ехать в ней. Карета была на ходу только около двух часов. В глазах иных людей разбитые зеркала, а особенно в пятницу, предвещают несчастия и бедствия. Что касается до задержки приезда Королевы, то пытались приписать его невозможности для яхты войти в порт по причине морского прилива, но это объяснение никого не обмануло. Часы прилива и отлива известны заранее с чрезвычайной точностью, и вычисления были сделаны, когда назначили приезд Виктории и Альберта в пятницу вечером. Истина в том, что Королева, отправляясь в путь с отвращением, хорошо известным приближенным, желала приехать так поздно для того, чтобы не войти в Париж бок о бок с человеком, которого ненавидит и который навязал ее правительству этот визит. Во время переезда из Булони в Париж Королева показалась, говорят, очень мало любезной и мало разговаривала. Луи Наполеон был сильно раздражен, то ли от того, что его задела эта холодность, то ли он испытывал жестокую неприятность, не имея возможности войти в Париж среди бела дня.

На вокзале Королева не остановилась; Луи Бонапарт, казалось, скорее тащил ее, чем вел под руку, так быстро он шел. Во время переезда до Елисейских полей все были поражены поведением Королевы: она не кланялась, не улыбалась, казалось, стремилась спрятаться, словно бы испытывала недомогание, — таково замечание, сделанное в более или менее шутливой и даже непристойной форме озадаченной толпой. Первый публичный выход Королевы имел целью посещение выставки изящных искусств. Любопытные, отправившиеся туда в надежде увидеть ее, были поражены ее скучающей и, можно сказать, угрюмой миной.

После этого посещения состоялся завтрак в Елисейском дворце. В это время Луи Наполеон, вместо того чтобы составить ей компанию, отправился на прогулку в фаэтоне по бульварам с принцем Уэльским⁴⁸⁴; он сам правил и присоединился к Королеве только почти через час.

Одним словом, всюду, где Виктория показывалась, имея г-на Бонапарта около себя, легко было заметить, что она чувствует себя принужденной, ее лицо выражало высшую степень неприязни. Публика в свою очередь испытывала к ней антипатию, столь же сильную, как и Королева как будто выказывала ей. Несколько редких, в общем, «Да здравствует!» было выкрикнуто многочисленными англичанами, приехавшими в Париж, и агентами полиции, размещенными по линии проезда кортежа. Казалось, что Королева ни на что не обращала внимания — ни одного жеста вежливости, ни одного приветствия. Она пряталась в своей коляске, скрытая под огромным белым зонтиком самого дурного вкуса. Все в ней имело отпечаток скуки, усталости и отвращения. Никто из толпы не мог похвастаться, что видал благодаря улыбке эти зубы, столь прославленные в Англии и украшающие рот, который никогда не украшает любезность. Один забавник сравнил ее с циркачом Ориолем, наряженным английской леди, с зонтиком в одной руке и с веером в другой. Простой народ говорил очень громко, что она очень безобразна, что у нее красный нос. Это высказывали они в грубых выражениях, сопровождаемых непочтительными движениями. Спрашивается, к Франции и французам Королева Англии испытывает такое отвращение, что не дает себе труда даже скрывать его, или на ее вид так сильно подействовала ее неприязнь только к одному Бонапарту?

Когда увидели, что Евгения не ездила в Булонь, многие стали думать, что ее беременность была подложна, что только при условии, что она не появится ни под каким видом рядом с Королевой, последняя согласилась прибыть в Париж. Эти добрые люди в наивности своей не могли себе представить, что королева Виктория могла унизить себя до сближения с экслореткой⁴⁸⁵. Молва о притворной беременности и об условиях,

288

поставленных Королевой, стала распространяться, решено было ее опровергнуть. Когда Королева прибыла в Версаль, Евгения отправилась в Трианон⁴⁸⁶, где встретила Ее Британское Величество. Этого было мало, необходимо было, чтобы в опере во время представления Виктория имела бы Евгению рядом с собою. Достаточно было всего для унижения Королевы и для триумфа коронованной лоретки, достаточно всего, а тем более — нахальных сравнений, которые лакеи пера действующего режима сделали по приказанию своего хозяина.

Le Constitutionnel⁴⁸⁷ и другие газеты в своих статьях, где они прикинулись, что прославляют благополучное прибытие Королевы, посвятили самые затейливые выверты своей фразеологии восхвалению молодости, грации, красоты, добродетели (sic!) подруги г-на Бонапарта. Правда, они удивляются счастью Королевы, плодовитость которой сулит королевской семье Англии многочисленных отпрысков, но они дают понять, что это удивительное счастье не будет долго служить предметом зависти. Когда жена Луи Наполеона прогуливалась в садах Сен-Клу, сидя на подушках маленькой переносной кареты, влекомой двумя слугами, жандармы охраны делали на караул, когда она следовала мимо часового или поста; она слышала крики: «Да здравствует наша прекрасная Императрица!» Формула такого приветствия предписана солдатам, а французский служака слишком галантен, чтобы не послушаться от чистого сердца подобного приказа, в особенности, если он вознаграждается сверх того милостивыми улыбками.

Как бы то ни было, газетные сравнения, в которых явное предпочтение отдается лоретке, оскорбительны для Королевы, и глубокое чувство возмущения должно затаиться в ее сердце. Англичане и англичанки, которых так много в Париже, были оскорблены и, несмотря на необходимость сдерживаться в настоящий момент, стали проявлять раздражение, которое время никогда не успокоит. — Надо ли вам говорить о впечатлении, испытанном людьми, имеющими возможность хорошо все наблюдать? — О том, как они убедились, что неприязнь, которую политическая обстановка заставила обуздать, стала только более глубокой, более непримиримой и что пропасть отделяет Королеву Викторию от человека, принудившего ее явиться в Париж для удовлетворения его суетности? Конечно, раз она явилась в Сен-Клу, она должна была решиться сохранять внешнюю благопристойность. Но самолюбие женщины и законная гордость Королевы были жестоко уязвлены».

АВГУСТ 27. Неутешительны донесения князя Горчакова из Крыма! Он доносит, что бомбондирование Севастополя огромное, что урон наш более 2500 человек в сутки. Это ужасно!

Вечером того же числа он донес: «Войска Вашего Императорского Величества защищали Севастополь до крайности, но более держаться в нем за адским огнем, коему город подвержен, было невозможно. Войска переходят на Северную сторону, отбив окончательно 27 августа шесть приступов из числа семи, поведенных неприятелем на Западную и Корабельную стороны. Только из одного Корнилова бастиона не было возможности его выбить.

Враги найдут в Севастополе одни окровавленные развалины».

АВГУСТ 28. Донесение 27 августа заключает в себе, что переход Севастопольского гарнизона с Южной части на Северную исполнен с неимоверным успехом. Потеря наша при этом менее ста человек. На Южной стороне оставлено только 500 человек тяжело раненых.

Воля Божия, но сердце обливается кровью.

Умные люди смеялись надо мною, когда я при самом начале вторжения разбойников в Крым говорил: примите меры заблаговременные, обдумайте, что должно делать, ибо Севастополю не устоять. Мне отвечали, что я дурак, что я сумасшедший, а между тем слова мои, к несчастию, обратились в пророчество.

Больно, что к первому дню тезоименитства со времени вступления на престол нашего доброго Государя Он получил такое печальное известие. Господи Боже мой! неужели Ты в Твоей неисчерпаемой справедливости не поможешь нам в нашем честном, справедливом деле!

289

АВГУСТ 30. День тезоименитства нашего доброго Государя; из Аничковского дворца в Александро-Невскую лавру было парадное шествие. Государь в сопровождении лейб-гусарского конвоя ехал верхом, а Государыня в золотой карете, и за нею в таких же каретах придворные дамы и кавалеры. Народ был восторжен, много кричали ура! и бросали цветы под ноги венценосцев. Слава Богу, что еще это возвышенное чувство, эта преданность к Царскому Дому сохраняется в народном сердце. Доколе она не потухнет, дотоле цела будет наша красавица Россия.

В этот торжественный день Государь в приказе по армиям изъявил свою признательность доблестному Севастопольскому гарнизону.

АВГУСТ 31. На Царскосельской железной дороге машина сошла с рельсов, но, к счастию, сейчас была остановлена. Однако же при этом случае ушиблены: супруга флигель-адъютанта князя Барятинского, статс-дама княгиня Салтыкова и ротмистр Дударов⁴⁸⁸. Одному кочегару сломало ногу, одному кондуктору раздавило живот.

СЕНТЯБРЬ 1. Государь Император и вся царская фамилия уехали в Москву.

Московское купечество пожертвовало 925 тысяч рублей серебром на государственное ополчение и другие по военному времени надобности.

Дай Бог им здоровья.

СЕНТЯБРЬ 5. Государь Император был намерен из Москвы 8 сентября ехать в Варшаву, но переменил маршрут и поедет в Киев и южные губернии.

СЕНТЯБРЬ 8. В шесть часов утра Великий Князь Константин Николаевич прибыл в Николаев. Дай Бог ему здоровья, трудится много и полезно.

СЕНТЯБРЬ 12. Государыня Императрица Мария Александровна с Великими Князьями возвратилась из Москвы в Царское Село.

СЕНТЯБРЬ 16. Сердце обливается кровию при чтении донесений князя Горчакова из Крыма! От 14-го сентября он пишет, что неприятель высадил при Евпатории более 20 тысяч человек и через это собрал там более 30 тысяч войска и что против левого нашего фланга он ежедневно производит наступление. 13-го сентября он, оттеснив казачьи наши аванпосты с хребта, отделяющего Байдарскую долину от левого фланга наших позиций и от долины Бельбека, разрабатывает дороги по сию сторону. В то же время он устраивает ложементы и редуты на перевале. В Евпаторию перевезено им уже 30 тысяч человек. 13-го сентября он выступил из Евпатории в числе 33 тысяч человек и занял селение Саки, Шабак, Орта-Мамай и Тюп-Самай. Аванпосты наши и тут отступили! Что же это такое? И от больших, и от маленьких сил наши все отступают! Я боюсь, чтобы Крымская армия наша не лишилась всех своих путей сообщения и, таким образом, не осталась бы без продовольствия. Мне опять скажут, что я сумасброд, что все вижу с черной точки зрения, что как-де можно занять пространство верст, т. е. поперечник Крыма? На это говорю, что предвещал насчет участи Севастополя: разрушительные средства неприятеля так велики, дерзость с его стороны, а усыпление с нашей так непостижимы, что должно ожидать чего-нибудь неожиданного. Дай Бог, чтобы я ошибся.

Lettre de Paris.

20. «Au printemps prochain, les escadres alliées quitteront la mer Noire où il n’y laisseront que quelques frégates et, réunissant toutes leurs forces, ils iront détruire la flotte Russe dans la Baltique, se rendront maîtres de Cronstadt et de Pétersbourg, et ils ne mettent aucun doute que cette opération réussira presque sans coup férir. Le

290

langage que j’entends sans cesse, ne me surprend nullement dans la bouche des Anglais. Mais ce qui m’a vivement choqué et ce que je ne puis passer sous silence, ce sont les propos tenus par le Baron de Brockhausen, ministre de la Prusse, propos qu’ils débite partout avec un cynisme révoltant; il disait l’autre jour au club: Nous devons tous nous réjouir de la prise de Sevastopol, c’est la civilisation qui triomphe de la barbarie. Les ennemis du progrès vont enfin cesser de se mêler des affaires de l’Europe et faire peser leur prépondérance sur l’Allemagne; il était temps de refouler ces ours dans leurs tanières.»

Перевод с французского:

Письмо из Парижа.

«Следующей весной союзные эскадры покинут Черное море, где останется только несколько фрегатов, и, соединив все свои силы, пойдут в Балтийское море, чтобы уничтожить русский флот, овладеют Кронштадтом и Петербургом, не высказывается никакого сомнения, что подобная операция удастся почти без боя. Подобная болтовня, которую я слышу беспрестанно, не изумляет меня в устах англичан. Но что меня чрезвычайно неприятно поразило и что я не могу обойти молчанием, — это слова, сказанные бароном фон Брокгаузеном, министром Пруссии, слова, которые он произносит повсюду с возмутительным цинизмом; он говорил на днях в клубе: «Мы все должны радоваться взятию Севастополя: это цивилизация торжествует над варварством. Враги прогресса, наконец, перестанут вмешиваться в европейские дела и перестанут давить на Германию. Настало время загнать этих медведей в их берлоги».

Вот наши друзья! Говорю: что иностранец, то и злодей.

СЕНТЯБРЬ 26. Неприятельский флот подошел к Одессе, их 86 судов.

Погибни, проклятые.

ОКТЯБРЬ 2. 2-го октября неприятельский флот, стоявший перед Одессою, стал на якорь в 3-х милях от Кинбурнской косы в числе 93-х судов.

ОКТЯБРЬ 5. Получено донесение генерал-адъютанта Муравьева⁴⁸⁹, что он 17 сентября атаковал крепость Карс, но штурм был отбит. Однако же у неприятеля заклепали и испортили много орудий и взяли 14 знамен и значков.

ОКТЯБРЬ 6. 3-го и 4-го октября неприятель начал бомбандировать крепость Кимбурн. Крепость отвечала усиленною и меткою пальбою. 5-го октября неприятельский флот усилился в лимане 11-ю винтовыми пароходами и одним 90-пушечным кораблем, и все возобновили самую жестокую канонаду и бомбондировку, каковую со стороны моря открыл и неприятельский флот. Тогда крепость, в которой все строения были объяты пламенем, замолкла, и злодеи заняли Кимбурн⁴⁹⁰.

Прогневался на нас Господь! Господи, помилуй нас.

ОКТЯБРЬ 8. Перед Очаковым⁴⁹¹, расположенным на низменной оконечности мыса, Николаевская батарея подверглась бы без всякой пользы неминуемому истреблению, если бы неприятельские суда ее бомбондировали, а потому Государь Император, находясь в Николаеве, повелел ее взорвать. 6 октября утром она взорвана по выводе из оной гарнизона. Очень благоразумно сделано.

ОКТЯБРЬ 12. 7 октября скончался католический митрополит Головинский, а сегодня его отпевали в церкви святой Екатерины и предали земле.

ОКТЯБРЬ 20. Помышляя о том, что ряд низостей, лжей, лицемерия и позора, ежедневно перед нами совершающихся, будет называться со временем историей, мы спрашиваем, у какого Тацита найдется перо, столь красноречивое и столь мстительное, чтобы достойно заклеймить безумие и трусость народов Запада, которые, зажмуря глаза, дают свое золото и свою кровь для упрочения самого

291

наглого перевеса, когда-либо тяготевшего над Европою со времени первой французской империи. Еще не забыли, с каким искусством бонапартовские журналисты воспользовались страшилищем русского преобладания, этого грозного призрака, который покрывал своею тенью Европу, готовясь будто бы превратить ее в обширное поле кровопролития и развалин. Такое фальшивое мнение о России могли распространить в Европе только такие мошенники, как Наполеоны и их журналисты. Наконец, для преполнения меры и для доказательства будущим летописцам, что нет предела человеческой глупости, что нет такой гнусной и нелепой лжи, которой не поверили бы народы при содействии нескольких мошенников, даже Германия, исторгнутая Россиею окровавленною из когтей первой Наполеоновской империи, даже Австрия, у которой еще не закрылись раны от мадьярской сабли, переломленной великодушием Императора Николая I, словом, весь союз германских народов поддался обману и повторяет хором с английскими подлецами и мнимым восстановителем свободы во Франции, разбойником, каторжником Людовиком Наполеоном, что надобно уничтожить русский перевес.

Когда ложь облеклась в одежду истины, когда мнение, вышколенное и настроенное прислужниками, дошло до той степени одурения, что можно было безнаказанно подчинять оное самою чудовищною ложью, самыми баснословными выдумками, всколыхались полчища Франции и Англии; католическое и протестантское духовенство стало возносить мольбы к Господу Иисусу Христу об осенении покровом Магомета и о даровании победы полумесяцу в борьбе его с греческим крестом. Война улыбалась новой империи, принявшей девизом мир. При том же у новой империи была на руках армия, напитанная старыми, республиканскими правилами, которую не худо было удалить из государства. И вот сообразили, что Крым окажет второй империи те же услуги, какие Сан-Доминго⁴⁹² оказал первой, избавив первого консула от Рейнской армии, которая по республиканскому духу своему не присоединялась к общему раболепству. Англия нашла во второй империи соумышленницу, которую надеялась одурачить впоследствии, а новый император думал про себя, что если ему посчастливится отомстить за Москву, то приличнее всего будет закончить императорскую эпопею, смыв слово «Ватерлоо» кровью Англии. При таких-то благородных и честных соображениях, при затеянной мысли схватить при первом удобном случае друг друга за горло Франция и Англия скрепили свой союз. Запылала война, и с самого начала ее Англия открыла перед светом свое жалкое устройство, свою слабость, которых не смели подозревать в ней и жесточайшие ее враги. Английский флот с осторожностию предался действиям нетрудного геройства: он стал жечь наши рыбачьи лодки и бомбардировать монастыри. Английская армия, беспрестанно поддерживаемая мечом Франции, считала свои поражения числом своих атак, и под Севастополем надобно было подгонять британского льва на неприятеля сабельными ударами, как выразилась газета Times. Севастополь занят был, наконец, после ужаснейшего нападения и после самой геройской обороны, о каких только упоминает военная история. Надобно возвратиться ко временам Атиллы, к кровопролитной эпохе Тамерлана, чтобы найти подобную колоссальную гибель людей, в которой шесть часов оспаривают друг у друга небольшое пространство земли, заваленное умирающими. Триста тысяч человек и три миллиарда принесены на алтарь британского торжества и свирепого эгоизма династии, возникшей во Франции в одну ночь скорби и бедствий. Англия рукоплещет падению Севастополя и настраивает свой восторг на лирический лад, желая уверить дураков, что и она участвовала в победе, а между тем не видит или притворяется, что не видит, что пробил для нее час возмездия и что вся Европа возрадуется каре, которая отомстит за обесчещенную и моримую

292

голодом Ирландию, за угнетаемую и высасываемую хищными торгашами Индию, за окровавленный Китай, наконец, и за самую Европу, тридцать лет томящуюся в сетях Карфагенской политики народа, который в одно и то же время продает цепи тиранам и кинжалы рабам!

Что же делали Австрия и Германия в то время, когда Франция водрузила свои победные знамена на Малаховой башне и возобновила перед Европой наглость 1808 года? Представители их толпились в передних Тюильрийского дворца, чтобы поздравить победителя. Поздравляли его, будто на другой день Аустерлица, и Германия не поняла, что, смотря равнодушно с оружием в руках на неравную борьбу против России, она сама разрушила одну из своих сильных опор и одного из пламеннейших противников того надменного Бонапартовского духа, который в былое время потопил Европу в кровавом море.

«Надобно уничтожить перевес России», — говорили глупцы, и все стадо болванов поверило им! «Россия угрожала независимости и свободе Запада, следовательно, необходимо сокрушить русское преобладание». Теперь, когда Европа избавлена от мечтательной опасности русского преобладания, посмотрим, что выиграла она в этой чудовищной войне, и поищем, не заменила ли мнимого русского преобладания действительным преобладанием разбойника Бонапарта.

Прежде всего скажем, что в Константинополе уже управляет Франция. В Греции дерзкий министр, поддерживаемый Франциею, наносит удар королевской власти. В Неаполе королю угрожают Мюратовским восстанием. Английские газеты не только посягают на честь Пруссии, но и на священнейшие чувства королевского дома. Новая Прусская Газета отвечает на такую дерзость статьею: «Хотите французов в Германии, да или нет?» И французский посланник тотчас же протестует и требует наказания германских писателей, осмелившихся защищать честь Германии. Право оскорблять и унижать государей и народы составляет как бы безраздельную привилегию англо-французской журналистики. Когда газетчикам вздумается поносить Германию, Германия не имеет другого права, как молча выслушивать все ругательства. Англия, истощенная, униженная, принужденно тащимая за колесницею Людовика Наполеона, рукоплещет поражениям, которые претерпевает в глазах Франции. Она просит поощрения за свое прошедшее, разрывает свои летописи и исторгает из них блистательную страницу Ватерлоо, насущную пищу ее поэтов и художников в продолжение сорока лет. Она понесла наказание за Ватерлоо жалкою ролью, которую играла под Севастополем. Она счастлива своим унижением потому, что слава Франции является от того блистательнее.

Подождите, еще не все. Мало и этой апологии позора и этого коленопреклонения перед Францией. Надобно, чтобы Королева торжественно покаялась перед побежденным при Ватерлоо, перед узником Святой Елены! И вот кому выпало на долю расплатиться за все наглости и обиды Сира Гудсона Лоу⁴⁹³.

В Риме папу сторожат так же, как некогда сторожили Пия VII-го в Фонтенбло⁴⁹⁴. И так русское преобладание ослаблено, но в чью пользу? Англия как держава военная упала до степени герцогства Баденского. Австрия, сомнительная союзница бонапартизма, приветствует с затаенною ненавистью торжества, которые угрожают ей и отбрасывают ее на второй план. Жертвуя благодарностию страху, она уклоняется от союзника, без которого была бы теперь одним историческим воспоминанием. Пруссия, благоразумная и терпеливая, ждет, когда пробудится чувство достоинства и чести народов, обращенных в вассалы... В Греции французский агент действует наперекор королю. Рим и Константинополь повинуются французским полицейским чиновникам. Неаполь подвергается оскорблениям, угрозам, ожидая вторжения одного из Бонапартов. Бельгия в угоду Франции нарушает свое уложение. Оскорбление и угрозы

293

сыплются на все народы. Независимость трепещет, право колеблется, человечество стонет и плачет при виде потоков крови, проливаемых по милости второй империи. Правительства льстят новому цесарю-разбойнику с ненавистью и желчью в сердце и своею услужливостью ослабляют энергию своих подданных. Подобное постыдное зрелище было при Людовике XIV⁴⁹⁵ и при Наполеоне подлинном, но два народа осмелились на геройское противодействие: Голландия и Испания не подчинились французским султанам, а потом иноземные знамена в руках Александра Благословенного явились во Франции, и тот, перед кем преклонялись в Дрездене короли, умер узником на дикой скале...

Поймет ли Европа, какого рода было в ней преобладание России и в чью пользу старались уничтожить ее преобладание! Наконец, поймет ли она, что теперь вскружил ей голову коронованный Картуш.

ОКТЯБРЬ 25. Граф Клейнмихель получил от Государя Императора письмо, в коем Его Величество сообщает ему о том, что общее мнение против него, что оно ежедневно увеличивается, что дела у него идут медленно и что его подчиненные исполняют его приказания недобросовестно. Впрочем, Его Величество, очень милостиво предупреждая графа Клейнмихеля, писал об этом как бы в предупреждение. Граф Клейнмихель отвечал Его Величеству, что по его расстроенному здоровью не может более управлять путями сообщения, просил об увольнении его от этой должности. Вследствие чего 15-го октября он увольнен.

Известие об увольнении графа Клейнмихеля было принято с радостию не только его подчиненными, но даже и публикой. Не помню, чтобы кто-нибудь заслужил такой общей ненависти! И при этом случае появились стихи, которыми благодарят его за все нанесенные его подчиненным огорчения, за то, что он устроил железную дорогу для пользы англичан, и, наконец, за то, что впредь не за что будет его благодарить.

ОКТЯБРЬ 31. Я был приглашен к графу Ридигеру (в это время он был главнокомандующий всех войск в Санкт-Петербурге), и он начал говорить мне, что по его известиям и замечаниям необходимо усугубить всеобщее наблюдение. «Вы знаете историю о революции во Франции в 90-х годах, — сказал он, — мы теперь в таком же положении, и ежели не сегодня, то завтра у нас будет то же!» Я отвечал ему, что с признательностию принимаю совет об усугублении наблюдения, тем более что, без сомнения, и в Санкт-Петербурге, и в Москве, и в губерниях есть люди неблагонамеренные, но устроенной между собою связи они не имеют, и смею думать, что мы благодаря Бога еще очень далеки от того, чтобы у нас была такая революция, какая была во Франции в 90-х годах.

Возражение мое, видимо, ему не понравилось, и он сказал: «Следовательно, мне нечего и говорить с вами, когда вы противного мнения!»

На это я сказал графу Федору Васильевичу, что хотя я никак не согласен, чтобы мы стояли у преддверия французских ужасов 18-го столетия, не менее того опять-таки принимаю с благодарностию предостережение и для усиления наблюдения прошу его дать мне хотя малейший факт, что подобное несчастие нам угрожает.

«Ищите в высших слоях общества, — сказал он, — доколе Россию держала ежовая рука, они все были в страхе; вторую половину царствования Императора Николая Павловича можно назвать терроризмом, и оттого никто не осмеливался говорить ему правды, и от этого он делал много ошибок. Теперь, когда после такого терроризма настало царствование кроткое, то все эти недоброжелатели в обществе перестали бояться и готовы на все преступное. Особенно надо обратить внимание на Москву; там Ханыков и его последователи, там была адская машина в действии против Чернова⁴⁹⁶; не есть ли это факты, что все готово

294

к произведению революции!» Несколько погодя он сказал: «Слава Богу, что здесь все тихо, никогда не было столь продолжительной тишины и спокойствия; только жаль, что городская полиция ограничивает свои действия одним наблюдением за наружным порядком и мало обращает внимания на то, что делается в трактирах, харчевнях и кабаках, а высшая полиция должна бы иметь своих агентов, преимущественно женщин, в знатных домах, как то было мною устроено в Варшаве».

Я сказал ему, что между теми лицами, которые сообщают мне различные известия, есть 11 женщин, даже и такие, которые бывают в высшем обществе, но устроить такое наблюдение, какое угодно ему, мы не имеем ни средств, ни возможности, что оно даже противно нашей инструкции и, как кажется, не настоит в том еще и надобности как потому, что высшее общество не заслужило такого подозрения и не дало повода прибегать к таким усиленным и для него унизительным мерам, так и по той причине, что подобное наблюдение в недрах знатных семейств неминуемо обнаружится, огорчит всех, и мы сами, так сказать, родим недовольных против правительства.

Потом позволил я заметить, что не могу согласить тревожных предположений Его Сиятельства насчет того, что мы находимся накануне ужасной революции, с его собственными словами, что никогда не было у нас такой тишины и спокойствия, как теперь! На это граф Федор Васильевич возразил: «Вы знаете по опыту, что продолжительная и великая тишина есть всегда предвестница великих политических бурь!» Этим наш разговор кончился; я повторил мою признательность за предупреждение, откланялся и, имея взгляд на вещи и события с печальною верностию, поневоле подумал, что граф Ридигер или нас принимает за дураков, или сам, как Тартюф⁴⁹⁷, желает такими предостережениями только выказать свою бескорыстную преданность к правительству.

Скверный век! Скверные люди!

НОЯБРЬ 5. Письмо от графа Орлова из Бахчисарая к Дубельту:

«31-го октября, т. е. завтра, Государь выезжает из Бахчисарая и, переночевавши в Симферополе, изволит следовать в Москву. Не могу тебе объяснить, как я рад, что Он побывал здесь. Принят армиею с восторгом, не буду об нем говорить, но без лести скажу, что он вел себя, говорил войскам, благодарил их как истинный Царь Русский. Все осмотрел сам, и скажу тебе по истинной правде, что в таком положении преотличном я давно российскую армию не видел: сыты с избытком, продовольствие отличное, бодры, веселы и только и желают сразиться с неприятелем.

Вот, любезный друг, вкратце, что я чувствую и предвижу вперед отличные последствия. Я благодарю Бога и радуюсь, как истинно русский человек. Не говорю половины того, что видел доброго. Словесно лучше все опишу.

30-го октября вечером все мы были против посещения Государем армии, не исключая и меня, но послушался своего сердца, и слава Богу. Секрету в том, что пишу, нет никакого, за правду я головою отвечаю.

Наши жандармы ведут себя прекрасно, и их службою все довольны. Непременно покажи мое письмо военному министру князю Василию Андреевичу Долгорукову, ни слова не прибавляю к чувствам русского моего сердца. Если бы не так было, как пишу, просто бы молчал».

Известие утешительное — слава Богу.

НОЯБРЬ 6. Государь Император изволил прибыть в Царское Село из путешествия в Николаев, Одессу и Крым. Благодарение Господу Богу, что совершил это важное путешествие благополучно.

295

НОЯБРЬ 10. В Царское Село прибыла Королева Нидерландская Анна Павловна. Ея Величество изъявила желание провести остаток дней своих в России. Видно, хорошо жить в умных?! немецких землях.

Вот до чего доводит мнимое просвещение нынешних умников.

НОЯБРЬ 22. Все генералы представлялись Королеве Нидерландской Анне Павловне.

НОЯБРЬ 23. Государь и Государыня с детьми переехали из Царского Села в Петербург.

В Москву прибыл персидский посланник. Холодно ему показалось в квартире, он и затопил сам печку. От угара умер сын его.

НОЯБРЬ 26. 14-го ноября Его Высочество Великий Князь Николай Николаевич помолвлен на Ея Высочестве старшей дочери Принца Петра Ольденбургского, Принцессе Александре⁴⁹⁸.

Дай Бог счастья этому славному человеку.

НОЯБРЬ 27. Прибыл в Санкт-Петербург чрезвычайный посол персидский Мирза Пенджи-Сейфул-Мулька-Аббас-Кули-Хан.

НОЯБРЬ 30. Сегодня спросили французского парикмахера:

«Pourquoi votre Empereur ne vient il pas visiter son armée, comme le fait le notre?»* — он отвечал:

«Ah! Monsieur, c’est bien différent, L’Empereur Alexandre peut voyager partout en toute sécurité, mais le notre, s’il quitte Paris, il ne reviendra plus!»**

ДЕКАБРЬ 2. Получено известие, что крепость Карс⁴⁹⁹ сдалась. Слава Богу. Хорошо, мне кажется, было бы, если бы Муравьева подкрепили и приказали ему итти на Ерзерум. Хорошо было бы и то, если бы обратили внимание на угрожающую опасность Финляндии и даже Петербургу. При разговорах об этом надо мною смеются, — смеялись и тогда, когда я говорил, что Севастополь взять могут!

ДЕКАБРЬ 4. Взятые в Карсе трофеи возили сегодня по главным улицам Санкт-Петербурга и положили их в соборе Святой Троицы. При этом случае народ был в восторге, и ура не прерывалось. Слава Богу.

ДЕКАБРЬ 5. Сгорело каменное локомотивное здание на Варшавской железной дороге.

ДЕКАБРЬ 6. Персидский чрезвычайный посол Мир-Пенджи-Сейфул-Мулька-Аббас-Кули-Хан представился Государю Императору.

ДЕКАБРЬ 12. У одного господина, не мог я добиться его фамилии, был 14-летний сын Петр, которого он очень любил. Этот юноша скончался, скорбный отец приказал отыскать 14 мальчиков 14-летнего возраста и имя коих Петр, с тем, чтобы выдать каждому по тысяче рублей серебром.

ДЕКАБРЬ 24. Обнаружено, что Чернова хотел убить адскою машиной отставной штабс-ротмистр Тепепнев. Еще раз доказательство, какие вредные люди эти отставные обер-офицеры.

296

ДЕКАБРЬ 26. Было в Зимнем дворце Святое миропомазание Ея Высочества принцессы Александры Петровны Ольденбургской.

ДЕКАБРЬ 27. Было обручение Великого Князя Николая Николаевича с принцессою Александрою Ольденбургскою.

ДЕКАБРЬ 28. Berlin 30 Décembre n. st. Hier à la bourse on avait répandu la nouvelle d’un armistice de trois mois, entre les pouvoirs belligérentes. — Il n’est pas étonnant qu’on répand et qu’on fabrique une telle nouvelle, mais il est assez curieux, qu’on у croit et que tout le monde conte sur une paix prochaine, de laquelle cet armistice ne serait que le précurseur. — On ne parle que du Comte Esterhazy et de Mr. de Sebach et de leurs missions importantes et ne se souvient pas, qu’aussi longtemps, qu’un soldat ennemi souille le sol de la Russie, une paix est impossible. On admire ici le maintien digne et calme de la Russie: ce n’est pas elle, qui cherche des alliés, loue des légions étrangères, envoie des amabassadeurs et des intermédiaires et se montre lasse, ou fatigueée de cette guerre inqualifiable. L’Empereur Alexandre ne parle pas, n’offre rien, attend et se fortifie: ce sont les soi-disant vainquers, qui veulent négocier, tenir un congrès européen et la Russie, qu’on se plait de désigner comme vaincue et brisée, ne dit et ne fait rien pour justifier ces espérances. — La presse se garde bien de reconnaitre cet avantage énorme de la Russie, mais les gens sensés en parlent et la verityé se fera jour.

Перевод с французского:

Берлин, 30 декабря н. с.

Вчера на бирже распространилась сенсация о перемирии на три месяца между воюющими силами. Неудивительно, что распространяют и фабрикуют подобные новости, но довольно любопытно, что им верят и что все рассказывают о будущем мире, предтечей которого является это перемирие. Только и говорят, что о графе Эстергази и г-не фон Зебахе⁵⁰⁰ и их важных миссиях, а не вспоминают, что доколе хотя бы один вражеский солдат оскверняет русскую землю, — мир невозможен. Здесь поражаются достойному и спокойному поведению России. Не она ищет союзников, не она нанимает иностранные легионы, отправляет посланников и посредников, не она показывает себя утомленной от этой беспримерной войны! Император Александр молчит, ничего не предлагает, ждет и укрепляется: это — так называемые победители, которые хотят начать переговоры, созвать Европейский конгресс, и Россия, которую угодно считать побежденной и разбитой и которая не говорит и не делает ничего, чтобы оправдать подобные чаяния! Пресса не решается признать это огромное преимущество России, но умные люди говорят об этом, и истина станет ясна.

1856

ГЕНВАРЬ 2.

On me communique une note des pertes éprouvées par la France pendant la guerre d’Orient. Cette note émane des bureaux du Ministère de la guerre.

Pertes de la France occasionées par le feu de l’ennemi et les maladies:

1 Maréchal, général en chef;

14 généraux;

2 034 officiers;

67 000 soldats (mort);

79 000 rayés du contrôle, amputés, blessés etc;

Chevaux et mulets — 5325;

Canons hors de service — 590;

Fusils, carabines etc — 100 000;

Poudre à canon — 11 000 000 kilo;

Cartouches — 890 000 000.

297

La guerre a coûté jusqu’au Novembre 1855 en espèces deux milliards, en dehors du budjet ordinaire de la guerre qui aujourd’hui doit s’élever à un milliard huit cents millions.

Les pertes de la marine ne nous sont pas exactement connues; mais elles sont relativement proportionnelles à celles de l’armée de terre.

Перевод с французского:

Мне сообщили сведения о потерях, понесенных Францией во время Восточной войны. Эти сведения исходят из канцелярии Военного министерства.

Потери Франции, причиненные вражеским огнем и болезнями:

1 маршал, главнокомандующий;

14 генералов;

2034 офицера;

67 000 солдат (умерших);

79 000 исключенных из списков увечных, раненых и т. п.

Лошадей и мулов — 5325;

Пушек, негодных к службе — 590;

Ружей, карабинов и т. п. — 100 000;

Пороха пушечного 11 000 000 килограмм;

Патронов 890 000 000.

Война стоила до ноября 1855 г.: звонкой монетой два миллиарда, помимо обычного военного бюджета, который в настоящее время должен превышать один миллиард восемьсот миллионов.

Потери флота точно нам неизвестны, но они пропорционально соответствуют потерям сухопутной армии.

ГЕНВАРЬ 3. Сюда приезжал саксонский в Париже посланник Зебах. Официального ничего не было и предлогом было только свидание с его тестем графом Нессельроде; но говорят, будто ему поручено было французским императором Лудовиком Наполеоном сондировать здесь, будут ли его именовать «братом» в случае заключения мира.

ГЕНВАРЬ 10. Слухи о возможности заключить мир произвели общую радость, но мало-помалу мнения разделились, и чиновники военные, между коими некоторые даже и на высших степенях, преисполненные одним чувством своего призвания, не желают примирения до последней крайности, выражая даже готовность и свою, и нижних чинов служить без жалования, лишь бы доказать Государю и Отечеству свою преданность, а врагам свое самоотвержение, и только надежда, что правительство воспользуется уроком, какие средства необходимы для ведения войны с успехом, несколько их успокаивает. Но люди невоенные вообще, вникая в настоящие обстоятельства более рассудком, нежели сердцем, решительно желают мира. В особенности сословие торговое выражает это желание, а купечество, занимающееся большими оборотами, предвидит от заключения мира даже великую пользу. В народе те же чувства, и даже ополченцы с радостию ожидают окончания войны, выражая надежду разойтись по домам своим.

ГЕНВАРЬ 13. Обнаружилось всеобщее решительное желание, чтобы Государь для трактата о заключении мира соизволил избрать графа Алексея Федоровича Орлова.

Разнеслись слухи, будто бы военное министерство в надежде на заключение мира приостановило различные приготовления к продолжению войны. Один слух этот произвел всеобщее сетование и испуг, и говорят, что граф Орлов оказал бы великую услугу и Государю, и всей России, если бы убедил Его Величество не прекращать самых деятельных приготовлений, дабы не подвергнуться

298

обману со стороны неприятеля, и прекратить эти приготовления, когда мир совершенно будет заключен.

ГЕНВАРЬ 20. Скончался в Варшаве генерал-фельдмаршал князь Варшавский, граф Паскевич-Эриванский. Наложен траур на девять дней.

ГЕНВАРЬ 25. В 8 часов вечера было бракосочетание Его Императорского Высочества Великого Князя Николая Николаевича с Принцессою Александрою Петровной Ольденбургской. Дай Бог им счастья.

ГЕНВАРЬ 26. Саксонский посланник барон Зебах пишет из Парижа: «La paix se fera et malgré les clameurs de vos enrageés que j’entends d’ici, la Russie unira promptement ses bénédictions à celles que l’Europe continentale toute entière accorde déjà à l’Empereur pour sa résolution si pleine d’une sublime abnégation. Ici l’opinion publique n’est pas restée un instant induise, et vous l’aurez vu par les journaux français dont le langage continue à offrir un contraste frappant avec ceux de l’Angleterre. Partout de la reconnaissance et nulle part la satisfaction du succès. A l’idée seule que l’Angleterre pourra encore mettre des batons dans les roues, la haine seculaire de la nation Française contre la voisine d’outre Manche s’est reveillée dans toute sa force, et moi qui vis avec tous les partiss, je vois bien clairement que L’Empereur fera bien plus de progrès sur un terrain par la paix qui mortifiera son peu fidèle allié, qu’il n’en a fait par le succès de ses armes».

Перевод с французского:

«Мир будет заключен и вопреки воплям ваших бешеных, которые слышу я здесь; Россия скоро присоединит свои благословения к тем, которые континентальная Европа единодушно уже призывает на Императора за его решение, полное такого высокого самоотвержения. Общественное мнение здесь не было ни на минуту введено в заблуждение; это будет видно из французских газет, стиль которых поразительно контрастирует со стилем английских газет. Всюду много признательности и нигде нет удовлетворения успехом. При одной только мысли, что Англия сможет снова ставить палки в колеса, вековая ненависть французского народа к соседу из-за Ла-Манша возродилась со всей своей силой, и я, имев свидание с членами всех партий, вижу вполне ясно, что Император сделает гораздо больше миром, гибельным для его неверного союзника, чем достиг он успехами своих армий».

ГЕНВАРЬ 31. Генерал-адъютант граф А. Ф. Орлов отправился в Париж для переговоров о заключении мира с французами и англичанами.

Дай Бог, чтобы это дипломатическое поручение увенчалось благодатным для России успехом и чтобы его русская, честная душа принесла еще раз пользу и радость нашей дорогой, возлюбленной России. — Дай Бог.

ФЕВРАЛЬ 13. Граф Орлов приехал в Париж, и конференции начались. Дай Бог успеха.

ФЕВРАЛЬ 22. По случаю бракосочетания Великого Князя Николая Николаевича был парадный спектакль. Давали оперу «Трубадур» и балет «Газельда».

ФЕВРАЛЬ 25. Воспоследовало повеление, чтобы во время так называемой немецкой масленицы не было спектаклей и никаких увеселений. Это произвело чрезвычайный ропот между иноверцами и всеми иностранцами.

МАРТ 9. Государь Император с Великими Князьями Константином и Михаилом Николаевичами уехал в Финляндию.

Для переговоров о заключении мира назначены и находятся в Париже: от Франции граф Валевский и барон де Буркеней, от Австрии граф Буль и барон Гюбнер, от Англии граф Кларендон и лорд Ковлей, от России граф Орлов

299

и Брунов, от Сардинии граф де Кавур и Вилла-Марина, от Турции Алипаша и Магомед-Джемиль-бей⁵⁰¹.

МАРТ 15. У французского Императора родился сын, имя ему дали Наполеон-Евгений-Людовик⁵⁰². Императрица объявила себя крестною матерью всех детей, родившихся в тот день во всей Франции.

Во время пребывания Государя Императора в Гельсингфорсе, в ночь с 11-го на 12-е марта, студенты Александровского университета при свете факелов перед дворцом пели гимны.

МАРТ 18-го. В 5 часов утра Государь Император возвратился из Финляндии.

МАРТ 19-го. Государь Император делал смотр гвардейскому Корпусу на Адмиралтейской и Дворцовой площади.

Поверенному в делах персидского шаха Магмуд-хану, возвращавшемуся из Санкт-Петербурга, назначена была в Тифлисе Муравьевым прощальная аудиенция 22-го февраля в час пополудни. Магмуд-хан прибыл в назначенное время, но главнокомандующий Муравьев не встретил его, а дежурный адъютант пошел докладывать об нем, как об обыкновенном посетителе. Магмудхан оскорбился и уехал, не видевшись с Муравьевым.

Получено по телеграфу донесение генерал-адъютанта графа Орлова, что мирный трактат подписан в Париже вчерашнего числа, 18-го марта⁵⁰³.

МАРТ 20. Вместо убитого на дуэли берлинского президента полиции Гинкельдея назначен президентом полиции Зейдлиц-Нейкирх.

МАРТ 23. Англия очень противилась заключению мира. Говорят, будто бы Лорд Кларендон, подписав мирные условия, сказал: «Я подписал мир в Париже и поеду воевать в Лондоне».

МАРТ 25. Во всех церквах были благодарственные Господу Богу молебствия по случаю заключения мира с воевавшими против России державами.

МАРТ 27-го. Высочайше повелено в гвардии сформировать два стрелковые батальона, которые и наименовать лейб-гвардии 1-м и лейб-гвардии 2-м стрелковыми батальонами со всеми правами старой гвардии.

Государь Император принимает звание шефа лейб-гвардии 1-го стрелкового батальона.

Из существующих ныне армий: Западной, Средней, Южной и войск, в Крыму находящихся, повелено образовать две армии: первую и вторую.

Главнокомандующим первой армии назначен генерал-адъютант князь Горчаков, второй — генерал-адъютант Лидерс.

МАРТ 28-го. Государь Император Александр Николаевич выехал в Москву по железной дороге в 8 часов 20 минут утра.

С Его Величеством поехали:* министр Императорского Двора граф Адлерберх, военный министр князь Долгоруков, обер-гофмаршал граф Шувалов, генерал-адъютанты: барон Мейендорф, барон Ливен, князь Барятинский, граф Баранов, граф Адлерберх 2-ой, генерал-лейтенант Чевкин⁵⁰⁴ и лейб-медик Энохин.

МАРТ 31. В Россию ввезено в 1855 году книг из-за границы 1 191 145 томов. Ужас! — А как большая часть сочинений этих заключает в себе безбожие, безнравственность,

300

социализм, злобу против правительств и властей, то дал бы Бог, чтобы люди, хотя на годик, забыли читать и писать.

Утешительно, что общее направление сочинений на польском языке, представленных в 1855 году в ценсуру, было до такой степени согласно с требованиями ценсуры, что ни одна из польских рукописей не была вполне запрещена. Вообще, в направлении писателей замечалось спокойствие и большею частию преданность к правительству.

Славу Богу.

АПРЕЛЬ 4. 27-го марта Высочайшее повеление: нынешние шесть пехотных корпусов именовать вместо пехотных Армейскими корпусами — 1-й Армейский, 2-й Армейский и т. д. корпус.

АПРЕЛЬ 5. 31-го марта Высочайше повелено лейб-гвардии Егерский полк именовать лейб-гвардии Гатчинским полком.

Шеф жандармов, командующий Императорскою Главною квартирою и Главный начальник 3-го отделения собственной Его Императорского Величества канцелярии, Г. генерал-адъютант граф Орлов назначен председателем Государственного совета.

По этому случаю Управляющий 3-м отделением собственной Его Императорского Величества канцелярии и начальник Штаба Корпуса Жандармов генерал-лейтенант Дубельт писал к Его Сиятельству следующее письмо: «Назначение вашего сиятельства председателем Государственного совета поразило всех ваших подчиненных! Никто из нас привыкнуть не может к мысли, что мы лишились начальника, какого нигде не было, нет, да я думаю, и не будет. Это общий наш голос; за вами все мы были, как за гранитною скалою, и никто не осмеливался тронуть нас; все мы трудились со спокойным духом, знали, что вы, хотя строгий наблюдатель, чтобы всякий из нас честно и добросовестно исполнял свою обязанность, видели и ценили труды, защищали, награждали нас, и нет ни одного из ваших подчиненных, который не носил бы на себе знаков ваших благодеяний. — Лишась такого начальника, мы как бы осиротели! Со слезами передаю вам это общее чувство всех моих товарищей; я и они неутешно поражены этою неожиданною переменой, и нам остается только искать случаев, чтобы всегда доказывать нашу искреннюю душевную к вам преданность, самое глубокое уважение и благодарность и даже, ежели смею так выразиться, самое благоговейное чувство дружбы к оставившему нас благодетелю.

Храни вас Господь».

АПРЕЛЬ 8. Министр Императорского Двора, господин генерал-адъютант граф Адлерберх, назначен командующим Императорскою Главною квартирой.

АПРЕЛЬ 11. Высочайшим указом 5-го апреля повелено распустить Государственное ополчение и чтобы все ратники возвратились в свои жилища и к своим прежним занятиям.

При сем Его Величество изволил выразить им Свою признательность.

Высочайшими приказами: 5-го апреля повелено сформировать для войск Кавказского Корпуса два драгунских полка, Северской и Переяславский, а 10-го — два пехотных полка, Крымский и Севастопольский.

АПРЕЛЬ 12. Чрезвычайный посланник персидский Сейфуль-Мульк-Аббас-Кули-Хан- Мир-Пенджа выехал из Петербурга в Тегеран.

АПРЕЛЬ 17. Военный министр князь Василий Андреевич Долгоруков по его прошению уволен от этой должности.

Генерал от артиллерии Сухозанет 2-ой⁵⁰⁵ назначен военным министром.

301

Вместо графа Нессельроде назначен министром иностранных дел князь Горчаков. Его товарищем сделан Иван Матвеевич Толстой⁵⁰⁶. Вместе с этим он сделан сенатором и статс-секретарем. Должно полагать, что он всем этим недоволен, ибо сказал: «Ну, вот меня и похоронили!»

АПРЕЛЬ 19. Река Нева вскрылась от льда.

АПРЕЛЬ 30. Получено известие, что 11-го апреля снят флаг с крепости Измаила и приступлено к разоружению крепости и срытию ее укреплений квартирующими там войсками.

МАЙ 1. Вдовствующая Императрица Александра Федоровна уехала за границу. Сопровождают Ея Величество: каммер-фрейлина графиня Тизенгаузен, генерал-адъютант граф Апраксин, обер-гофмаршал граф Шувалов и доктор Карель⁵⁰⁷.

МАЙ 2. У Его Императорского Величества Великого Князя Константина Николаевича был прекрасный костюмированный бал.

МАЙ 6. Государь Император уехал в Москву, Варшаву, Митаву, Ригу и Ревель.

4-го мая приехал из Парижа от Наполеона его адъютант генерал Ней с поздравлением Государя Императора о восшествии Его на престол. 11-го мая он уехал обратно в Париж.

МАЙ 15. При заключении мира из татар, жителей Крыма, удалилось в Турцию на неприятельских судах в Евпатории 9000 душ и в Балаклаве из Байдарской долины 4500 душ обоего пола.

Прав М. А. Безобразов⁵⁰⁸, зри его записку, поданную в мае сего года Его Высочеству Константину Николаевичу.

Граф Михаил Потоцкий пытался сделать третий подкуп для изменения порядка дел его. В первый раз давал он 600 тысяч рублей серебром, во второй — 400 тысяч, а на этот раз через тайного советника Лерхе предложил мне 100 тысяч рублей серебром.

Вот наши юристы: господин Лерхе такой же мошенник, как и Потоцкий, а ему дозволяют быть юрист-консультом. Хорошо правосудие в руках такого человека!⁵⁰⁹

МАЙ 23. Государыня Императрица Мария Александровна с детьми изволила переехать в Царское Село.

Королева Нидерландская Анна Павловна выехала за границу.

МАЙ 25. 17-го мая Государь Император Александр Николаевич изволил приехать в Берлин.

МАЙ 27. С 21-го на 22-е мая Его Величество выехал из Берлина через Кенигсберг и Тауроген в Митаву.

Во время пребывания Государя Императора в Варшаве Его Величество в 16-й день мая всемилостивейше объявил амнистию польским выходцам, но только тем, которые, раскаявшись в своем заблуждении, будут подавать прошения о помиловании.

Эта милость произвела здесь между поляками всеобщую радость.

МАЙ 29. 19 мая Государь Император с Королем Прусским ехали из Сан-Суси в Берлин. С их экипажем столкнулся фиакр, и у них сломалось дышло. Извозчика арестовали, но король его простил.

Того же 19 мая Его Величеству дан был в Берлине обед, за коим король, провозглася тост за здоровье Государя, сказал:

302

«Mögen der Himmel Ihm hundertfach vergelten, was Er an uns allen gethan, als Sein großherziger Entschluß Europa den Frieden wiedergab; Gott segne Ihn dafür ummerdar.»

Перевод с немецкого:

«Да вознаградит его небо сторицею за то, что он должен был для нас сделать, когда своим великодушным решением вернул Европе мир!

Пусть Божие благословение будет постоянно над ним!»

МАЙ 30. Государь Император из Ревеля возвратился морем на пароходе «Грозящий» в сопровождении Великого Князя Константина Николаевича и из Петербурга вечером отправился по железной дороге в Царское Село. Государыня Императрица Мария Александровна выезжала ему навстречу из Царского Села в Петербург.

ИЮНЬ 19. Генерал-адъютант граф Орлов возвратился из Парижа. Дай Бог ему здоровья — великую он оказал России услугу.

ИЮНЬ 24. L’Empereur Louis Napoléon a dit au ministre-président von Manteuffel: «Je voudrais bien venir à Berlin, mais autant qu’un homme comme le général Gerlach est à Sans-Souci, je ne puis pas у mettre le pied!» — «Mais, répondit le ministre, Sire, Vous ne connaissez pas le général von Gerlach, c’est un brave homme!» — «Tant pis!» — disait l’Empereur.

Le Roi de Prusse a dit après le départ du Comte Orloff de Berlin: «Je ne connais en Europe que deux parfaits gentilhommes, — c’est le Prince de Windischgrätz et le Comte Orloff!»

Перевод с французского:

Император Луи Наполеон сказал министру-президенту фон Мантейфелю: «Я очень хотел бы приехать в Берлин, но до тех пор, пока такой человек, как генерал Герлах, находится в Сан-Суси, ноги моей там не будет!» — «Но, — отвечал министр, — вы не знаете, Государь, генерала фон Герлаха — это храбрый человек!» — «Тем хуже!» — сказал Император⁵¹⁰.

Король прусский сказал после отъезда графа Орлова из Берлина: «Я знаю в Европе только двух истинных вельмож — это князь фон Виндишгрец и граф Орлов».

ИЮНЬ 25. 22 июня представлялся Их Императорским Величествам великобританский посланник лорд Водегауз.

Государь Император и вся царская фамилия переехала в Петергоф.

ИЮНЬ 27. Генерал-адъютант князь Василий Андреевич Долгоруков назначен шефом жандармов и главноуправляющим 3-м отделением собственной Его Императорского Величества канцелярии.

ИЮЛЬ 6. В Петербург приехал английский вице-адмирал Непир, тот, который был в 1854 году с флотом в Балтике. Известно, что он за обедом любит выпить, и, отправляясь к Кронштадту, сказал, что, придя к Кронштадту, он на другой день будет обедать в Зимнем дворце. Теперь его спросили, что же он не сдержал обещания. Непир отвечал: «Я сказал это после обеда!»

ИЮЛЬ 10.

Le Roi de Prusse a dit après le départ du Comte Orloff de Berlin: «Je ne connais en Europe que deux parfaits gentilhommes, — c’est le Prince de Windischgrätz et le Comte Orloff.»

Перевод с французского:

Король прусский сказал после отъезда из Берлина графа Орлова: «Я знаю в Европе только двух настоящих вельмож — это князь фон Виндишгрец и граф Орлов».

Правда.

303

ИЮЛЬ 13. Государь Император, Государыня Императрица и Великий Князь Константин Николаевич уехали морем в Гапсаль.

ИЮЛЬ 15. Великий Князь Николай Николаевич с шефом жандармов князем Долгоруковым поехал в Москву и возвратился 18 июля.

АВГУСТ 3. Государыня Императрица Александра Федоровна и Его Высочество Михаил Николаевич возвратились из-за границы.

АВГУСТ 7. Из Зимнего дворца повезены в Москву Императорские регалии. Повез их генерал-адъютант Ланской.

АВГУСТ 12. Государыня Императрица Александра Федоровна в 11 часов вечера отправилась в Москву.

АВГУСТ 14. Государь Император и Государыня Императрица выехали в Москву в четверть 8-го часа утра, на Их коронование.

Да сопутствует Им благословение Божие, и да будет над Ними Его благодать.

АВГУСТ 17. Был торжественный въезд Государя Императора в Москву для священного коронования.

On commence à gronder contre les gens d’armes, mais les scélérats les plus endurcis ne peuvent se défendre d’ un sentiment de respect pour la loi et pour les agents de la loi.

Перевод с французского:

Начинают бранить жандармов, но даже самые закоренелые злодеи не могут не испытывать почтения к закону и к слугам закона.

АВГУСТ 25. По случаю предстоящего коронования Государя Императора в Казанском соборе в 6 ½ часа было всенощное бдение. Приказано было собраться туда всем генералам, штаб- и обер-офицерам и гражданским чинам. Молящихся было довольно, больше военных.

АВГУСТ 26⁵¹¹. День коронования Государя Императора Александра Николаевича и Государыни Императрицы Марии Александровны. Погода благодаря Бога хорошая, довольно тепло, небо ясное, солнышко светит.

В половине 12-го началась обедня в Казанском соборе, куда приказано прибыть всем генералам, штаб- и обер-офицерам и гражданским чинам. По окончании литургии генерал-губернатор, генерал-адъютант Игнатьев прочел полученную им от Государя Императора телеграфическую депешу и когда возвестил, что в 12 часов 42 минуты Его Императорское Величество короновался, то все, как бы по единому мановению, осенили себя крестным знамением.

Вечером город был иллюминован так хорошо, что никто не запомнит такой прекрасной иллюминации. Погода к тому весьма благоприятствовала. Стечение народа было очень велико, и все совершилось в величайшей тишине и порядке.

В городской думе и в Bürger-Klub были большие обеды, на которые приглашены были все военные и гражданские власти.

АВГУСТ 27. В час пополудни были бесплатные спектакли в театрах: Александринском, Михайловском и цирке. Во всех трех публики было, сколько можно было поместиться.

Вечером город был опять иллюминован великолепно, чему способствовала тихая, прекрасная погода. Стечение народа было, как говорят, «видимо-невидимо». Происшествий никаких.

304

В 9 часов вечера был открыт бал от имени Его Императорского Величества в Большом театре. Зала была убрана великолепно и с изящным вкусом; в царской ложе портрет Государя Императора. Публики было 3400 человек. Старания генерал-губернатора Игнатьева придать сколь возможно более блеску этому балу увенчались совершенным успехом, словом сказать: бал был царский и только в Его Дворце может быть лучше.

АВГУСТ 28. Манифест Его Императорского Величества, данный в 26-й день августа, был здесь ожидаем с большим нетерпением и когда получен, то был читан с радостию в той уверенности, что сердце Государя Императора склонит милость на своих подданных каждого сословия. По полученным мною сведениям от разных лиц, Манифест произвел самое сильное, самое хорошее и благотворительное впечатление. Никто не помнит, чтобы подобный акт был принят с такою общею признательностью, в особенности статья о рекрутстве родила всеобщее чувство невыразимой благодарности, и между читающими были слышны следующие выражения: «Вот Манифест доброй, честной, великой души, искренно, непритворно любящей своих подданных!»

АВГУСТ 30. 30-го августа 1856 года совершилось столетие существования в России русского театра. Русские артисты праздновали этот юбилей между собою, был ужин, пили за здравие Государя Императора и пропели гимн «Боже, царя храни». За сим г-н актер Петр Иванович Григорьев прочел во здравие Государя прекрасные белые стихи, им, Григорьевым, сочиненные⁵¹².