96

Мемуарная запись М. Аничковой

Публикуемый рассказ о гибели А. С. Грибоедова записан супругой Николая Андрияновича Аничкова (1809—1892), видного дипломата дореволюционной России, с его слов. Осведомленность последнего не вызывает сомнений. С 1834 г. Аничков служил в Азиатском департаменте Министерства иностранных дел. Затем был генеральным консулом в Тавризе, главою русской миссии в Тегеране, чрезвычайным посланником и полномочным министром при Дворе шаха персидского. За годы заграничной службы ему не раз приходилось сталкиваться с очевидцами (и участниками?) катастрофы 1829 г. Об этих встречах и беседах дипломат поведал жене. Разумеется, к свидетельствам, исходящим из шахского окружения, должно относиться весьма настороженно: они вряд ли искренни. Определенную сдержанность надо проявить и к записи М. Аничковой, которая, судя по всему, не принадлежала к числу высокообразованных особ. Возможны и аберрации памяти. Тем не менее сведения, ею сообщаемые, иногда подтверждаются другими источниками.

Думается, что мемуарная запись заслуживает быть включенной в корпус документов, анализирующих обстоятельства давней тегеранской трагедии. Трагедии, многие аспекты которой не выяснены и поныне.

Со слов Н. А. Аничкова

Разсказ Дедушки нынешняго Шаха персидскаго,
Казим Мирзы об Грибоедове.

Когда бывало Грибоедов приходил к Шаху1 на ауденцию*, то садился, то вставал как сумасшедший, ходил по комнате, не садился и произносил бранныя слова, самовольно вскакивал с места и прохаживался по комнате, бранился2. Персидский Шах** смотря на поведение Грибоедова очень сердился на него и говорил, что нужно наказать русскаго посланника Грибоедова. Грибоедов часто прохаживаясь по комнате плевал на пол и бормотал. По словам же Мелик Касим Мирзы, Шах приходил в Андерун (женская половина Шахских жен) и говорил что нужно пугнуть Грибоедова. Но никак он не думал, что все это кончится так печально для Грибоедова. Грибоедов велел казакам стрелять в народ; как лишь убили однаго персиянина, разумеется фанатизм взбударажился и народ подняв убитаго понес по городу и потом к Муллам, которые не долго думая разрешили народу разгромить Русскую миссию. Когда народ хлынул на Русскую миссию, всех убили и даже стены разнесли, остался жив один секретарь Мальцев3, которого курьер Миссии4 завернул в персидский ковер и поставил в чулан, что бы народ его не видал5. Курьер этот несчастный получил 14 ран, ему пожаловало наше правительство, кажется, офицерский чин и орден, который и надел себе на шее. Но богатый Мальцев по своей скупости ничего не дал бедному и семейному курьеру. В*** 1878 году мой муж видел Мальцева в Нице, и ему сказал, что его спаситель курьер до сих пор, кажется, жив и живет в большой бедности. Мальцев только покачал головою.

22 апреля 1890 года.

М. Аничкова.

Post. S. Эти подробности никому не известны.

97

Примечания

Публикуется по автографу, хранящемуся в ЦГАЛИ (ф. 136, оп. 1, ед. хр. 52).

1 То есть к Фет-Али-шаху (1762—1834).

2 О «тегеранском» Грибоедове, как о «господине в высшей степени раздражительного характера», отзывались и другие современники. Так, граф И. О. Симонич писал, что «мой несчастный друг, покойный Грибоедов, в отношении к шаху принял надменный тон, доходивший до безрассудства» (А. С. Грибоедов в воспоминаниях современников. М., «Федерация», 1929, с. 206). О «настойчивости» Грибоедова сообщал барон К. К. Боде (А. С. Грибоедов в воспоминаниях современников. М., 1980, с. 201) и т. д.

3 Мальцев (Мальцов) Иван Сергеевич (1807—1880), первый секретарь русской миссии в Персии.

4 Не исключено, что имеется в виду Амбарцум (Ибрагим-бек), уцелевший курьер миссии. Его рассказ о гибели Грибоедова, записанный неким Г. А., впоследствии был опубликован в «Русской Старине», 1901, октябрь, с. 66—68.

5 По другим сведениям, Мальцев спасся от гибели в частном доме неподалеку от штурмуемого посольства.

Публикация редакции

Сноски

Сноски к стр. 96

* Далее зачеркнуто: не.

** Далее зачеркнуто: очень.

*** Далее зачеркнуто: Нице 78.