754

3.

Билет на проезд в Петербург

<29 ноября 1825 г.>

Билетъ

Сей данъ села Тригорскаго людямъ: Алексѣю Хохлову росту 2 арш. 4 вер. волосы темнорусыя, глаза голубыя, бороду брѣетъ,

755

лѣтъ 29, да Архипу Курочкину росту 2 ар. 31/2 в. волосы светлорусыя, брови густыя глазомъ кривъ, рябъ лѣтъ 45, въ удостовѣреніе что они точно посланы отъ меня въ С. Петербургъ по собственнымъ моимъ надобностямъ и потому прошу господъ командующихъ на заставахъ чинить имъ свободный пропускъ.

Сего 1825 года. Ноября 29 дня.

Село Тригорское что въ Опоческомъ уѣздѣ.

Статсткая Советница

Прасковья Осипова

[Печать Пушкина]

Напечатан впервые П. С. Поповым в сборнике «Звенья», кн. 3—4, М. 1934, стр. 146, где воспроизведено факсимиле; ср. в заметке М. А. Цявловского «Пушкин — Хохлов» в «Литературной Газете» 6 июня 1934 г., № 71 (387). Подлинник хранится в ЛМ, куда поступил в составе части архива Пушкина от его внука Григория Александровича Пушкина.

«Билет» написан Пушкиным вскоре после получения известия о смерти в Таганроге 19 ноября 1825 г. императора Александра I. Сейчас же из Таганрога выехали с извещением об этом два фельдъегеря. Первый фельдъегерь приехал в Варшаву 25 ноября, второй приехал в Петербург 27 ноября. От этих фельдъегерей по пути их следования и узнавали неофициально о смерти Александра. Весть о смерти царя легко могла дойти до Пушкина 29 ноября. Получив это важное известие, поэт решил нелегально ехать в Петербург, для чего и написал этот «билет» сильно измененным почерком. Подпись Осиповой также написана Пушкиным другим, остро очиненным пером.1 Это говорит о том, что даже ей, обычно посвящаемой поэтом в его дела, Пушкин не решился доверить свой план. Текст «билета» свидетельствует о том, что под именем Алексея Хохлова скрывается сам Пушкин. Приметы этого «Хохлова» совпадают с приметами поэта. По свидетельству художника Чернецова рост поэта был «2 аршина 5 с половиной вершков» (В VI, стр. 568—569. Ср. Майков, Пушкин, СПб. 1899, стр. 9). Годы себе Пушкин прибавил, очевидно считая, что на вид ему было больше, чем было в действительности. О спутнике Пушкина, Архипе Курочкине, мы не имеем никаких сведений. Можно только отметить, что эту фамилию носит в «Капитанской дочке» (гл. VIII) казак, па́ривший Пугачева, и в «Барышне-крестьянке» — Акулина Петровна.

План побега из Михайловского в качестве слуги для Пушкина был не нов. Незадолго до этого он замышлял уехать за границу (см. М. Цявловский, «Тоска по чужбине у Пушкина». «Голос Минувшего» 1916, № 1,

756

стр. 41—42). Теперь поэт решил отправиться дворовым своей соседки П. А. Осиповой.

Как известно, существуют рассказы современников поэта о том, как он в дни «междуцарствия» выехал из Михайловского в Петербург и как, напуганный «дурной приметой» (перебежавшим дорогу зайцем), вернулся домой. Сохранившийся в архиве Пушкина «билет» документирует эту поездку. Вопрос теперь только в том, когда, почему и зачем Пушкин поехал в Петербург. Можно выдвинуть две гипотезы: или поэт по собственному почину, вне всякой связи с действиями декабристов, решил бежать из места ссылки и самым приездом в Петербург поставить друзей перед совершившимся фактом, чтобы они затем выхлопотали ему легализацию его самовольного «освобождения», или Пушкин поехал, вызванный Пущиным для того, чтобы принять участие в предпринимаемых декабристами приготовлениях к государственному перевороту. Мне кажется, правдоподобнее будет принять первую версию, потому что при второй версии нужно предположить, что, написав «билет» 29 ноября, Пушкин раздумал ехать и воспользовался самодельным документом лишь числа 10 декабря, когда получил письмо от Пущина. К этому нужно добавить, что предъявлять 13 декабря на петербургской заставе «билет», датированный две недели тому назад, едва ли было удобно.

Сноски

Сноски к стр. 755

1 Что текст билета и подпись П. А. Осиповой написаны Пушкиным, установлено Л. Б. Модзалевским.