30
21-го іюня 1822 г. Кишиневъ.
Милостивый Государь,
Александръ Александровичь,
Давно собирался я напомнить В. о своемъ существованіи. Почитая прелестныя ваши дарованія, и, признаюсь, невольно любя ѣдкость вашей остроты, хотѣлъ я связаться съ Вами на. письмѣ, не изъ однаго самолюбія но также изъ любви къ истиннѣ. Вы предупредили меня. Письмо ваше такъ мило что невозможно съ вами скромничать. Знаю что ему не совсѣмъ бы должно вѣрить но вѣрю поневолѣ и благодарю васъ какъ представителя Вкуса и вѣрнаго стража и покровителя нашей Словесности —
Посылаю вамъ мои Бессарабскія бредни и желаю чтобъ они вамъ пригодились. Кланяйтесь отъ меня Цензурѣ, старинной моей приятельницѣ; кажется голубушка еще поумнѣла. Не понимаю что могло встревожить ея цѣломудренность въ моихъ элегическихъ отрывкахъ — однако должно намъ настоять изъ однаго честолюбія — отдаю ихъ въ полное ваше разпоряженіе — Предвижу препятствія въ напечатаніи стиховъ къ Овидію — но старушку можно и должно обмануть, ибо она очень глупа — по видимому ее настращали моимъ именемъ; не называйте меня, а поднесите ей мои стихи подъ именемъ кого вамъ угодно, (напримѣръ, услужливаго Плетнева или какого нибудь нѣжнаго путешественника, скитающагося по Тавридѣ). Повторяю вамъ она ужасно безтолкова, но впроччемъ довольно сговорчива. Главное дѣло въ томъ — чтобъ имя мое до нее недошло и все будетъ слажено.
31
Съ живѣйшимъ удовольствіемъ увидѣлъ я въ письмѣ вашемъ нѣсколько строкъ К. Ѳ. Рылѣева, онѣ порука мнѣ въ его дружествѣ и воспоминаніи. Обнимите его за меня, любезный Александръ Александровичь, какъ я васъ обниму при нашемъ свиданіи.
Пушкинъ.
21 іюня
1822.
Кишеневъ.
____