302

<ИЗ КИШИНЕВСКОГО ДНЕВНИКА>

30

1821

2 апреля. Вечер провел у Н. G. — прелестная гречанка. Говорили
об А. Ипсиланти; между пятью греками, я один говорил как грек —
все отчаявались в успехе предприятия Этерии. Я твердо уверен,
что Греция восторжествует, и 25,000,000 турков оставят цветущую
страну Еллады законным наследникам Гомера и Фемистокла.

303

С крайним сожалением узнал я, что Владимиреско не имеет другого
достоинства, кроме храбрости необыкновенной — храбрости
достанет и у Ипсиланти.

3 <апреля>.

Третьего дни хоронили мы здешнего митрополита; — во всей
церемонии более всего понравились мне жиды — они наполняли
тесные улицы, взбирались на кровли и составляли там
живописные группы. Равнодушие изображалось на их лицах — со всем тем
ни одной улыбки, ни одного нескромного движенья! Они боятся
10 христиан и потому во сто крат благочестивее их.

Читал сегодня послание кн. Вяземского к Ж<уковскому>.
Смелость, сила, ум и резкость; но что за звуки! кому был Феб из
русских ласков. Неожиданная рифма Херасков не примиряет
меня с такой какофонией. Баратынской — прелесть.

9 апреля, утро провел я с Пестелем, умный человек во всем смысле
этого слова. Mon cœur est matérialiste, говорит он, mais ma
raison s'y refuse
<См. перевод>. Мы с ним имели разговор метафизической,
политической, нравственный и проч. Он один из самых оригинальных
умов, которых я знаю...

20 Получил письмо от Чедаева. — Друг мой, упреки твои жестоки
и несправедливы; никогда я тебя не забуду. Твоя дружба мне
заменила счастье. — Одного тебя может любить холодная душа
моя. — Жалею, что не получил он моих писем: они его бы
обрадовали. — Мне надобно его видеть.

В С.<ыне> О.<течества> напечатали одно письмо мое к
В<асилию> Л<ьвовичу>. Это меня взбесило; тотчас написал Гречу
официальное письмо. —

Вчера к.<нязь> Дм. Ипсиланти сказал мне, что греки перешли
через Дунай и разбили корпус неприятельской.

30 4 мая был я принят в масоны.

9 мая. Вот уже ровно год, как я оставил Петербург. Третьего
дня писал я к к.<нязю> Ипсиланти, с молодым французом, который
отправляется в греческое войско. — Вчера был у кн. Суццо.

Баранов умер. Жаль честного гражданина, умного человека.

26 мая. Поутру был у меня Алексеев. Обедал у Инзова.
После обеда приехали ко мне Пущин, Алексеев и Пестель — потом был
я в здешнем остроге. NB. Тарас Кирилов. Вечер у Крупенских.

304

6 июня написал следующую записку:

Avis à M-r Déguilly ex-officier français.

Il ne suffit pas d'être un J.<ean> F.<outre>, il faut encore l'être
franchement.

A la veille d'un foutu duel au sabre on n'écrit pas sous les
yeux de sa femme de jérémiades et son testament etc. etc
<См. перевод>. —
Оставим этого несчастного.