БАЛЕТ «ЕВГЕНИЙ ОНЕГИН» НА ШТУТГАРТСКОЙ СЦЕНЕ

В марте 1985 г. зрители Москвы и Ленинграда знакомились с творчеством прославленного Штутгартского балета (ФРГ). Его гастроли были приурочены к выставке «Промышленность и техника земли Баден—Вюртемберг». Наибольший интерес вызвал трехактный балетный спектакль «Онегин», поставленный в 1965 г. одним из основателей театра, талантливым английским балетмейстером Джоном Кранко на музыку П. И. Чайковского (аранжировка и оркестровка композитора Курта-Хайнца Штольце).

«По мотивам романа А. С. Пушкина» — читаем в программе. При этом Дж. Кранко, как автор сценария, допускает некоторые отступления от известного оперного либретто, а в музыке мы не услышали ни одной цитаты из знаменитой оперы Чайковского. Вот что пишет по этому поводу в гастрольном проспекте К.-Х. Штольце: «Я воспользовался другими произведениями композитора и бо́льшую часть музыки аранжировал сам. Моя цель заключалась в том, чтобы облечь драматический замысел в масштабные музыкальные формы. С одной стороны, эти формы должны были обеспечить развитие сюжета, а с другой — включать короткие музыкальные номера, на которые легко ставить танцы. Особенно подошли для этой цели фортепианные произведения Чайковского: они-то и составляют около трех четвертей музыки спектакля. Использован, в частности, цикл „Времена года“. Кроме того, в партитуру включены две арии, хор и несколько инструментальных номеров из оперы „Черевички“. Тема увертюры-фантазии „Ромео и Джульетта“ положена в основу дуэта Онегина и Татьяны в 1-м акте, а вторая часть симфонической поэмы „Франческа да Римини“ составляет бо́льшую часть их дуэта в 3-м акте».

Советские зрители тепло приняли спектакль. Большой успех выпал на долю исполнительницы роли Татьяны прима-балерины Марсии Хайды,

181

являющейся сейчас художественным руководителем Штутгартского балета. Ей удалось создать запоминающийся и романтический образ пушкинской героини: «Блистательна, полувоздушна, Смычку волшебному послушна...».

Постановку в целом отличает «почтительное», тактичное отношение к самому духу великого романа; оно проявилось, в частности, в декорациях и частично в костюмах (сценография Юргена Розе). Не случайно каждую картину (их шесть в спектакле) предварял прозрачный второй занавес, на котором блистал позолоченный, обрамленный лавровым венком «заветный вензель О да Е».

А. М. Букалов

———