137
Народныя пѣсни, записанныя Пушкинымъ.
(Нѣкоторыя поправки и дополненія къ найденнымъ
проф. В. Ѳ. Миллеромъ).
Профессору В. Ѳ. Миллеру посчастливилось, какъ извѣстно, найти въ 1899 г. среди бумагъ П. В. Кирѣевскаго, хранящихся въ Румянцовскомъ Музеѣ, двѣ тетради свадебныхъ пѣсенъ въ переписанномъ видѣ и съ отмѣткой цензора Ивана Снегирева отъ 4 марта 1838 года. Эти тетради оказались приготовленнымъ къ печати экземпляромъ I-ой части русскихъ народныхъ пѣсенъ, которыя Кирѣевскій думалъ издать къ 1838 году. Здѣсь, среди этихъ пѣсенъ, В. Ѳ. Миллеръ отыскалъ копіи съ записей Пушкина, въ числѣ 12 №№, и напечаталъ ихъ въ приложеніи къ своей статьѣ „Пушкинъ, какъ поэтъ-этнографъ“ (М. 1899 г.). Въ дальнѣйшемъ ихъ перепечаталъ, прямо со статьи проф. Миллера, П. О. Морозовъ во второмъ изданіи сочиненій Пушкина своей редакціи — Т-ва „Просвѣщеніе“, С.-Пб., 1903—1906 г., а затѣмъ С. А. Венгеровъ въ IV томѣ своего изданія.
Весной 1909 года, работая въ Москвѣ, я заинтересовался, между прочимъ, этими тетрадями Кирѣевскаго и получилъ возможность, благодаря любезности проф. М. Н. Сперанскаго, ихъ пересмотрѣть. Проглядывая ихъ внимательно, я пришелъ къ выводу, что проф. Миллеръ, въ
138
свое время, не достаточно основательно изучилъ содержаніе тетрадей и не вездѣ точно выписалъ изъ нихъ. Правда, это, быть можетъ, приходится объяснять нѣкоторой спѣшностью, съ которою онъ работалъ надъ своей статьей, такъ какъ она была юбилейной.
Сперва о неточностяхъ, хотя онѣ — не существенны. Напримѣръ, слѣдующія: въ пѣснѣ № 4 первая строка напечатана проф. Миллеромъ такъ: Какъ въ дому-то березанька бѣлёхонька стоитъ; то же, къ сожалѣнію, и во II изданіи П. О. Морозова, а также и у С. А. Венгерова; между тѣмъ, у Кирѣевскаго значится: Какъ въ долу-то березонька бѣлёхонька стоитъ; это по смыслу будетъ, пожалуй, и складнѣе; далѣе, здѣсь же, въ строкѣ третьей, у Миллера: лицо, у Кирѣевскаго — лицё, или въ шестой и седьмой строчкахъ у Миллера: все, у Кирѣевскаго — всё; или, напримѣръ, въ пѣснѣ № 6, въ четвертой строчкѣ, у Миллера — княгиня, у Кирѣевскаго — Княгиня, или въ одиннадцатой: у Миллера — первую, у Кирѣевскаго — перьвую; есть и другія неточности.
Далѣе, опущено интересное примѣчаніе Кирѣевскаго къ 3-ей пѣснѣ (по счету Миллера): „Доставлено отъ А. С. Пушкина“. Сходство начала съ № заставляетъ думать, что здѣсь двѣ смѣшанныя пѣсни.
Относительно пѣсни № 7: „Затопися, баненька“ въ тетради Кирѣевскаго значится слѣдующее: Пѣсня XXXVI (первая тетрадь):
Растопися мыленка!
Разгорися каменка!
Ты расплачься Олёнушка
Ты расплачься Ивановна
Передъ роднымъ своимъ дѣдушкой.
Дальше, къ сожалѣнію, я въ свое время не переписалъ, ибо не разсчитывалъ, что конецъ пѣсни можетъ
139
понадобиться для установленія записи Пушкина, а между тѣмъ, кажется, что запись эта — у Миллера № 7 — у Пушкина была совсѣмъ не „отрывкомъ“. Заключаю о послѣднемъ изъ ссылки Кирѣевскаго, опущенной Миллеромъ: „Въ отрывкѣ, доставленномъ мнѣ отъ А. С. Пушкина, вмѣсто первыхъ 4-хъ стиховъ (курсивъ мой) поется слѣдующее: Затопися баенька“... и т. д., какъ у Миллера. Здѣсь, по смыслу примѣчанія, рѣчь идетъ, кажется, только о разночтеніи, и, стало быть, запись Пушкина должна была быть длиннѣе, чѣмъ она значится у проф. Миллера.
Наконецъ, что особенно важно, проф. Миллеръ проглядѣлъ цѣлыхъ 2 записи Пушкина, здѣсь имѣющихся; обѣ — во второй тетради.
Первая: Мимо дворика батюшкина.... О томъ, что это запись Пушкина, видно изъ ссылки Кирѣевскаго къ этой пѣснѣ: „Два варьянта: А) доставленъ отъ А. С. Пушкина; В) записанъ въ Симбирской губ. Перьвый принятъ за текстъ“. Вотъ онъ; примѣчанія касаются, главнымъ образомъ, второго варьянта, но два примѣчанія изъ нихъ — третье и пятое — говорятъ, кажется, о томъ, что Кирѣевскій въ двухъ мѣстахъ подправилъ запись Пушкина на основаніи другого варьянта. Впрочемъ, въ послѣднемъ не увѣренъ.
Ми́мо дво́рика ба́тюшкина,
Ми́мо те́рема ма́тушкина,
Пролега́ла тутъ доро́женька;
Пробѣга́лъ тутъ до́брый конь;
За конёмъ бѣжи́тъ до́брый мо́лодецъ.
У воро́тъ стои́тъ кра́сна дѣ́вица.
Какъ возго́воритъ до́брый мо́лодецъ1):
„Перейми́ коня́, кра́сна дѣ́вица“2)!
— Ужь я ра́да бы переня́ла коня́3):
140
У меня́ траво́й но́ги спу́таны,
Росо́й глаза́ замо́чены. —
Возго́воритъ до́брый мо́лодецъ4):
„Ужь я самъ зна́ю-вѣ́даю5):
„Не траво́й но́ги спу́таны,
„Не росо́й глаза замо́чены:
„Ноги спу́таны кручи́нушкой,
„Глаза замо́чены горючьми́ слезми́“6)!
Примѣчанія Кирѣевскаго:
1) — В). Вмѣсто первыхъ семи стиховъ: Изъ-за лѣ́су конь бѣжи́тъ, За конёмъ бѣжи́тъ до́брый мо́лодецъ, У двора́ стои́тъ красна дѣ́вица; Онъ кричи́тъ ей и га́ркаетъ, Чёрной шля́пою пома́хиваетъ.
2) — В). Перейми́, кра́сна дѣ́вица, добра́ коня́!
3) — Изъ В) — А). Мнѣ нельзя́ переня́ть коня!
4) — В). Вмѣсто стиховъ 10, 11 и 12-го: Повили́кой но́ги спу́таны.
5) — Изъ В) — А): Не прима́нывай, кра́сна дѣ́вица! Вмѣсто не обманывай.
6) — В). Вмѣсто послѣднихъ четырехъ стиховъ: Не повили́кой но́ги опу́таны, Опу́таны кручи́нушкой; Не студеной росо́й вы́мочены: Горючи́ми слезми́ замо́чены.
Вторая запись: извѣстная пѣсня про тещу съ зятемъ. Правда, основнымъ текстомъ взялъ Кирѣевскій здѣсь не пушкинскую запись, но ее легко возстановить на основаніи примѣчаній. Основной текстъ — запись Симбирской губерніи; она гораздо длиннѣе пушкинской; приведу только до мѣста, гдѣ оканчивается пушкинская; кромѣ того, и изъ примѣчаній Кирѣевскаго выбираю только такія, которыя говорятъ о пушкинской.
Ходили дѣвушки по бережку,
Сѣяли дѣвушки ярый хмѣль,
Сѣяли, приговаривали:
„Рости ты, рости, мой ярый хмѣль!
„Вейся, хмѣль, по тычинкѣ вверьхъ!
„Шишки велики, бѣлы какъ снѣгъ!
„Безъ тебя, хмѣлинушка, пива не варятъ,
141
„Пива не варятъ и вина не курятъ;
„Добрые молодцы не женются,
„Красныя дѣвушки замужъ нейдутъ“1)!
Тёща про зя́тюшку пиръ дѣлала2),
Пиръ дѣлала и пирогъ пекла́:
Въ тѣмъ пирогѣ три осьмины муки3),
Соли да крупы на четыре рубли4),
Масла, сметаны, на-восемь рублей,
Гусей, лебедей, на двенадцать рублей;
Сталъ же пирогъ безъ рубля тридцать.
„Этотъ пирогъ семерымъ не съѣсть“!
Зять-отъ сѣлъ, да присѣстомъ съѣлъ.
Тёща по горенкѣ похаживаетъ7),
Косо на зятюшку поглядываетъ:
„Какъ тебя, зятюшко, не ро́зорвало!
„Какъ тебя пострѣломъ не положило“!
Здѣсь, по замѣчанію Кирѣевскаго, кончается запись Пушкина.
Примѣчанія Кирѣевскаго:
1) Въ Пушк. вар. безъ зачина — прямо съ разсказа про тещу.
2) Въ Пушк. вар. стихи 11 и 12-й:
Теща про зятюшку сдобничала,
Сдо́бничала и пирогъ пекла.
3) У Пушк. этого стиха нѣтъ.
4) Въ Пушк.:
Испекла пирогъ въ двенадцать рублей:
Солоду, муки, на четыре рубля,
Ягодовъ, изюму на́-восемь рублей.
7) Въ Пушк. вар.: Какъ тебя, зятюшку, не пе́рервало!
Такимъ образомъ, Пушкинская запись должна быть слѣдующей (правда, немного смущаетъ седьмое примѣчаніе: ссылка, какъ будто, должна быть строчкой или двумя ниже):
Тёща про зятюшку сдобничала,
Сдобничала и пирогъ пекла.
142
Испекла пирогъ въ двенадцать рублей:
Солоду, муки, на четыре рубля,
Ягодовъ, изюму на́-восемь рублей.
„Этотъ пирогъ семерымъ не съѣсть“!
Зять-отъ сѣлъ, да присѣстомъ съѣлъ.
Какъ тебя, зятюшку, не пе́рервало!
Можетъ быть, передъ этой послѣдней строчкой имѣлися еще — одна или двѣ, какъ въ Симбирской записи, т. е.:
Тёща по горенкѣ похаживаетъ,
Косо на зятюшку поглядываетъ.....
* *
*
Кстати, возможно возстановить, также на основаніи примѣчаній Кирѣевскаго, первоначальныя записи Пушкина, помѣченныя проф. Миллеромъ № 11 и 12, изъ которыхъ Кирѣевскій составилъ для своего изданія сводный текстъ. Повторю для ясности этотъ текстъ и примѣчанія:
Въ сыромъ бору на клену1)
Виситъ колыбель на шелку;
Въ колыбели лежитъ князь молодой (имя жениха),
Передъ нимъ стоятъ бо́яры2).
„Вскачните колыбель высоко!
Выше клену стоячаго,
Ниже облака ходячаго3).
Чтобы видно было тестевъ дворъ,
Чтобы видно было тёщинъ терёмъ!
Въ этомъ терему ходитъ — гуляетъ 4),
Ходитъ — гуляетъ княгиня душа,
Шолковымъ платкомъ помахиваетъ:
— Ты сюда, сюда, молодой князь!
— Здѣсь твоя суженая, твоя ряженая5).
143
Примѣчанія Кирѣевскаго:
1) Въ другомъ варіантѣ Пушкина этого стиха нѣтъ.
2) Въ другомъ варіантѣ Пушкина этого стиха нѣтъ.
3) Въ другомъ пушкинскомъ варіантѣ этого стиха нѣтъ.
4) Съ этого стиха до конца пѣсня пополнена изъ другого ея варіанта, также записаннаго Пушкинымъ.
5) Въ варіантѣ, изъ котораго взято начало, соотвѣтствующіе стихи читаются такъ:
Въ терему гуляетъ княгиня,
По имени зовутъ ее Катерина,
Каленые орѣшки щелкаеть,
Шитою ширинкою махаетъ:
„Ты сюда, сюда, Иванъ князь!
Какъ здѣсь твое суженое,
Здѣсь твое ряженое,
Здѣсь твоя княгиня
По имени Катерина“.
На основаніи такихъ данныхъ заключаю, что первая запись Пушкина была слѣдующей:
Въ сыромъ бору на клену
Виситъ колыбель на шелку;
Въ колыбели лежитъ князь молодой (имя жениха),
Передъ нимъ стоятъ бо́яры.
„Вскачните колыбель высоко!
Выше клену стоячаго,
Ниже облака ходячаго.
Чтобы видно было тестевъ дворъ,
Чтобы видно было тёщинъ терёмъ!
Въ терему гуляетъ княгиня,
По имени зовутъ ее Катерина,
Каленые орѣшки щелкаетъ,
Шитою ширинкою махаетъ;
„Ты сюда, сюда, Иванъ князь!
Какъ здѣсь твое суженое,
Здѣсь твое ряженое,
Здѣсь твоя княгиня
По имени Катерина“.
144
Другая запись была такого вида, приблизительно:
Виситъ колыбель на шелку;
Въ колыбели лежитъ князь молодой.
„Вскачните колыбель высоко!
Выше клену стоячаго.
Чтобы видно было тестевъ дворъ,
Чтобы видно было тёщинъ терёмъ!
Въ этомъ терему ходитъ — гуляетъ,
Ходитъ — гуляетъ княгиня душа,
Шолковымъ платкомъ помахиваетъ:
— Ты сюда, сюда, молодой князь!
— Здѣсь твоя суженая, твоя ряженая.
Николай Трубицынъ.
21-го марта 1910 г.
______
Въ скоромъ времени выйдетъ въ свѣтъ изданіе свадебныхъ пѣсенъ, имѣющихся вообще въ бумагахъ Кирѣевскаго (а не только въ указанныхъ тетрадяхъ). Въ январѣ 1911 г., будучи въ Москвѣ, я имѣлъ возможность получить отъ редактора изданія, многоуважаемаго проф. М. Н. Сперанскаго, корректурный листъ съ частью псковскихъ свадебныхъ пѣсенъ. Оказывается, что проф. Сперанскому удалось найти въ собраніи Кирѣевскаго цѣлыхъ 34 записи изъ уѣзда Опочецкаго, которыя, судя по отмѣткамъ Кирѣевскаго, принадлежатъ Пушкину. Среди записей есть много интересныхъ вообще и, съ другой стороны, важныхъ для заключеній о творчествѣ Пушкина, особенно о его „Русалкѣ“. Теперь, на основаніи нѣкоторыхъ изъ таковыхъ записей, легко опредѣляются особенности народной поэтики II-ой сцены
145
этой драмы. Между прочимъ, оказывается, что хоръ: „Сватушка, сватушка“ есть чуть-чуть сокращенная пушкинская запись; есть аналогіи нѣкоторымъ выраженіямъ свата; кое-что, напоминающее образы пѣсни: „По камушкамъ, по желту песочку“, и т. п.
Н. Трубицынъ.
31-го января 1911 г.