229
Москва. 18 августа <1819>.
Комиссия твоя исполнена, любезнейший мой; присланная статья из Варшавы напечатана в «Московских ведомостях», и славная Borgondio la Divinaб известна теперь нашей пресловутой публике.1 Я не понимаю, отчего ты не получаешь моих писем? Я пишу к тебе каждую неделю и уведомляю о всех наших московских новостях. Главный директор Российских театров кн. Тюфякин2 находится здесь, и камергер Майков у него днюет и ночует. По приезде своем в Москву Тюфякин приказал обить ложу директорскую шелковой материей; вот единственная перемена, которая в нашем театре возпоследовала. Вчера играли «Князя-Невидимку».3 Старик Петр Михайлович Лунин4 восхищался музыкою, декорациями, балетом и кричал: «C’est comme à Paris! Bravo! Mr. Maikoff! Bravo!».в Я хохотал от чистого сердца. Танцовщица Новикова умерла. О ней не грех потужить и поплакать. Французская труппа, которую ожидают в Петербурге, начнет в сентябре свои представления, и я думаю, что многие варшавские актеры туда переедут. Тюфякин мне сказывал, что все ложи взяты и что это дело пойдет хорошо. Иван Иванович Дмитриев отправляется в Симбирск. Жихарев здесь. У него родила жена, и на этих днях я у него обедаю. Константин Булгаков 19 числа, в день именин своей жены, давал прекрасный праздник в Свирлове, большой обед, концерт, бал и фейерверк. Бала и фейерверка я не дождался по причине нездоровья. Я очень был болен, и хотя теперь и выезжаю, но все берегусь, а особливо боюсь сырости, которая для меня всего вреднее. Мы ожидаем Дашкова с часу на час в Москву. Он едет в Петербург, но только не знаю, на житье или нет? Тургенев и Жуковский меня совсем забыли. О Батюшкове и слухом не слыхал. Знаю только, что он в Неаполе
230
скучает и редко выходит из комнаты. Мне кажется, что если бы меня послали в Италию, я снова бы помолодел и думать забыл о подагре. Второе издание Российской истории гораздо лучше прежнего.5 Портрет Николая Михайловича гравирован превосходно нашим славным художником Уткиным, и сходство с оригиналом чрезвычайное. Я надеюсь, что ты уже его имеешь.
Скажи мне что-нибудь о княгине своей и о своих малютках; ты ничего об них не говоришь. Желаю, чтобы Вы были здоровы и благополучны; желаю видеть вас и пожить с вами. Бог милостив! Мы увидимся! — Прости! Обнимаю тебя от всего моего сердца.
В. Пушкин.