4 января 1834 г. Из Петербурга в Новый Белгород

St.-Pétersbourg. 1834, le 4 Janvier.

Il y a un siècle que je ne vous ai donné de mes nouvelles, tant de projets m’occupaient à la fois, que je ne voulais vous écrire qu’après m’être arrété à l’un d’eux pour vous informer de quelque chose de décisif. Si les circonstances n’ont pas changé, elles trainent au moins bien en longueur, c’est pourquoi

338

je n’ai plus le courage de patienter. L’Egypte me séduisait beaucoup, mais ne pouvant y être ensemble j’y ai renoncé. La Perse m’attire aussi, mais elle ne nous échappera pas en temps et lieux; il s’agit aujourd’hui d’opter entre la Géorgie et la Crimée; pezer bien ces deux résolutions et informez-moi sans délai à quoi vous voulez et pouvez vous décider. Votre réponse sitôt reçue, j’agirai en conséquence, car je dois absolument quitter Pétersbourg avant le printemps. Informez-moi aussi quel est précisement le genre de service que vous voulez embrasser, afin que je fasse de manière que nos devoire réciproques ne nous obligent pas à nous éloigner l’un de l’autre. Je voudrais vous parler un peu au long de tous les projets d’avenir que je me forme pour vous et pour moi, mais cela demande du temps et une entrevue personnelle, en attendant je termine ici à vous parler d’affaires en vous réitérant la prière de me répondre de suite et en détail.

Avez-vous reçu ma lettre de Pétersbourg où je vous disais de ne plus vous inquiéter par rapport à ma demande de secours pécuniaire, je crois me trouver dans la possibilité d’arranger mes affaires et je le ferai d’une manière ou d’une autre. Rayevsky est encore ici, il a aussi ses plans, mais cela traine trop en longueur; il vous fait dire mille chose et paraît véritablement vous être attaché et sur ce je vous embrasse tendrement; je ne vous écris pas davantage car j’ai la tête lourde par suite d’un excès que j’ai fait hier, ce dont je suis désaccoutumé. Encore une fois bonjour et vite une réponse.

P.

Mon frère qui se rappelle beaucoup à votre souvenir, vient d’être de but en blanc et tout-à-fait par surprise nommé gentilhomme de la chambre. Je l’ai complimenté par le quatraine suivant:

О  Пушкин, слава, слава!
Велик, высок  твой чин:
Но  он  быть должен  не  один —
Ищи  в петлицу Станислава.

Мой адрес: против церкви Пантелеймона, в доме Оливы. — Ал. Серг. Пушк., для доставления Льву Сергеевичу.

Перевод:

С.-Петербург. 1834, 4 января.

Я не давал о себе знать целую вечность, столько планов занимало меня одновременно, что я не хотел писать тебе, пока не остановлюсь на каком-то одном, чтобы сообщить тебе свое окончательное решение. Хотя условия и не изменились, они так затягиваются, что у меня не хватает терпения ожидать. Египет меня очень соблазнял, но, так как мы там не сможем быть вместе, я отказался от него. Персия также манит меня, но она, так или иначе, от нас не уйдет; сегодня необходимо выбирать между Грузией и Крымом; взвесь хорошенько эти две возможности и сообщи мне безотлагательно, на что ты хочешь и можешь решиться. Получив твое письмо, я сразу же начну действовать соответственно, так как я должен непременно уехать из Петербурга до начала весны. Сообщи мне также подробно, какого рода службу ты хотел бы получить, ведь нужно устроить так, чтобы наши взаимные обязанности не удаляли нас друг от друга. Мне хотелось бы поподробней поговорить о всех планах на будущее, которые я составляю для тебя и для себя, но для этого требуется время и личная встреча, покамест кончаю на этом разговор о делах, повторяя просьбу ответить сразу же и подробно.

Получил ли ты мое письмо из Петербурга, где я писал, чтобы ты больше не беспокоился относительно моей просьбы о денежной помощи; полагаю, что я в состоянии уладить свои дела и сделаю это так или иначе. Раевский все еще здесь, у него также свои планы, но они слишком затягиваются, он передает тебе наилучшие пожелания и, кажется, в самом деле к тебе привязан. На этом нежно целую тебя; не пишу больше, так как у меня тяжелая голова вследствие вчерашнего злоупотребления, от чего я уже отвык. Прощай еще раз и скорее отвечай.

П.

339

Брат, который низко тебе кланяется, только что ни с того ни с сего и совершенно неожиданно произведен в камер-юнкеры. Я поздравил его следующим четверостишием: <...>