168

Среда. 21 генв<аря> 1825.

<...> Наконец преемник мой прибыл сюда и явился в Департ<амент>. В последний уже раз пишу тебе из IV Распорядительного отделения, завтра перейду опять в III Контрольное и к своим Ларам и Пенатам. «Благонамеренный» пойдет лучше. Я уже выступил на широкое и страшное поле Критики, написал замечания на две новые басни Крылова. Бируков расхвалил мои разборы. Что-то скажут об них другие? Теперь разбираю отрывок хваленой «Андромахи» Катенина.

Не хотел было более писать литературных пасквилей — но черт дернул — так и быть. Вот новые стишки, за десять минут пред сим написанные мною:

         О как несчастна Андромаха!
Пирр бедную вдову в отчаянье привел,
      Парнасский же козел,
Рифмач, палач, Хвостов-неряха
         Расинов снял с нее наряд
Да в сарафан одел китайчатый — и рад!
Катенин наконец с ней поступил тирански:
Заставил говорить без смысла по-славянски.

Многих новых моих стихов ты еще не читал. Правду сказать, хороших-то мало; но я все пришлю к тебе — читай от скуки, или для скуки. Вот еще стишки Остолопова на Хвостова:

Всему наш Бавий рад: пожару, наводненью,
           Войне, землетрясенью,
Все кажется ему прекрасно и добро,
Лишь только б случай был приняться за перо
        И приступить к тисненью!
Я даже бьюсь со всеми об заклад,
Что для стишков он будет рад
           И светапреставленью.

Бируков догадался, что это на Хвостова, и не пропустил.

Вчера получил я 1-ю книжку «Телеграфа» и почти всю прочел. Много хорошего. Прибавления, содержащие в себе заграничные новости, кажется, очень интересны. Только какой виньет с телеграфом наляпан на заглавном листке! Подлец Воейков предсказывает «Телеграфу» первенство над журналами и восклицает: какая возвышенность мыслей! и т. п., а издатели «Северной пчелы» начинают уже исподтишка ругать нового собрата, говоря, что план хорош, но только идеальный, а журнал никуда не годится. Во 2-м № «Северного Архива» Булгарин награждает его двумя пузырями⁶⁹ <...>