- 305 -

Н.  Н.  ЕФИМОВ

БИОГРАФИЧЕСКИЕ ФИЛЬМЫ О ПУШКИНЕ

Создание художественного фильма о Пушкине (а может быть, даже нескольких фильмов, посвященных разным периодам его жизни) на уровне достижений нашего пушкиноведения и завоеваний киноискусства представляется задачей важной и актуальной.

Дело не только в познавательности подобного кинопроизведения, а прежде всего в глубоком национальном характере проблемы. Благодаря специфическим свойствам кино как искусства массового жизнь Пушкина, отображенная на экране, могла бы обогатить миллионы зрителей, расширить их познания в области не только биографии самого поэта, но и его времени. Пушкинская эпоха — одна из наиболее ярких и драматических в истории России. На экране предстали бы декабристы, герои Отечественной войны 1812 года, молодой Лермонтов, молодой Белинский. Зритель, просмотревший подобный фильм или группу фильмов, навсегда сохранил бы представление о пушкинских современниках. Он запомнил бы прежде всего портретно Пущина и Кюхельбекера, Карамзина или Вяземского. Могущество кинематографа в этом плане общеизвестно. Образы друзей Пушкина в историческом романе Ю. Тынянова обладают исключительными литературными достоинствами. Но кинематографические образы тех же исторических личностей нагляднее, они легче врезаются в память.

Очевидна познавательная роль советских биографических фильмов о таких деятелях русской культуры, как Глинка, Мусоргский, Пирогов или Пржевальский. Но биографический фильм о Пушкине должен нести не одни только просветительские функции. Пушкинский фильм должен вырасти до пределов национальной трагедии. Биографию Пушкина можно воспроизводить, разумеется, в любом ракурсе. Но нельзя пройти мимо ее трагического конца, годами подготовленного его врагами, всей императорской Россией. Трагическим противоречием времени было и то, что народ, для которого собственно и писал Пушкин, в те времена еще не мог понять размеров своей незаменимой потери. Мы, очевидно, никогда не узнаем, что это были за простолюдины в тулупах или в лохмотьях, что осаждали церковь на Конюшенной улице, чтобы проститься с прахом поэта. Большинство населения страны было неграмотно и не знало его сочинений. Замечание одного из простых русских людей, зафиксированное современником, — «вишь, какого-то Пушкина убили», — кажется нам более характерным для тех дней, чем предположение, что народ пришел вступиться за своего поэта. Сам Пушкин писал в своем «Памятнике» в будущем времени: «Слух обо мне пройдет по всей Руси великой», предчувствуя пророчески те перемены, которые рано или поздно произойдут в культурной жизни страны. Да, едва ли историческая или литературоведческая наука раскроют перед нами души этих первых народных почитателей Пушкина. Но искусство, в том числе киноискусство, это сделать может. Проникнуть

- 306 -

в глубокий смысл событий февраля 1837 года, передать на экране трагедию поэта как национальную трагедию всей России — такова благородная проблема, которую суждено решить мастерам советского кино.

Иногда приходится сталкиваться с печальной недооценкой некоторых исторических сюжетов со стороны руководства киностудий. Эпопею Льва Толстого «Война и мир» в разные годы собирались экранизировать режиссеры Я. Протазанов, Е. Червяков, В. Петров, И. Пырьев и многие другие. Все это были серьезные намерения. Были подготовлены сценарии, подобраны отдельные актеры. Но руководство до тех пор считало тему неактуальной, пока картину не поставил в Америке кинорежиссер Кинг Видор. Лишь тогда началась подготовка к съемкам советского кинофильма. Аналогичное событие может произойти и в области, нас интересующей. Мы охотно допускаем мысль, что сценарий о Пушкине, предложенный С. А. Герасимовым в 50-х годах, имел недостатки, характерные для того времени, когда он писался. Но разве его нельзя сейчас переработать? Между тем на Западе есть деятели кино, которые намереваются воплотить на экране историю последней дуэли Пушкина: шведский режиссер Ингмар Бергман и американский актер Гарри Беллафонте. Что касается последнего, то намерения его едва ли реальны. Гарри Беллафонте — негр, высокий, стройный, не имеющий с русским поэтом ни малейшего внешнего сходства. Десять лет назад он отважно сыграл и спел Хосе в негритянском фильме-опере «Кармен Джонс», но выступление его в роли Пушкина было бы неоправданным. Однако Ингмар Бергман может осуществить свои намерения, и тогда мы столкнемся с фактом искаженного представления о Пушкине. Бергман один из самых талантливых режиссеров Запада, чаще всего пренебрегает в своем творчестве социальными мотивировками. Его занимают так называемые вечные, общечеловеческие темы, абстрактные понятия любви, ревности, жестокости, мистические предчувствия смерти. Можно опасаться не только того, что Бергман не сумеет передать на экране русский национальный колорит. Гораздо вероятнее, что он переключит действие в сферу внесоциальных, внеисторических мотивов, т. е. придаст трагедии ложное толкование. Впрочем, это толкование соответствует зарубежным версиям о дуэли и смерти Пушкина. Как известно, и сам Дантес, будучи уже во Франции, и потомки Дантеса всегда утверждали, что Пушкин пал жертвой собственной необоснованной ревности, что дуэли были вообще знамением времени, а роковой исход поединка просто случаен.

Любопытно, что в предреволюционной России, 55 лет тому назад, была поставлена кинолента, которая отстаивала примерно эту же мысль. Мы говорим о картине «Жизнь и смерть А. С. Пушкина», снятой на третий год существования русского кинопроизводства. Не станем упрекать ее в техническом несовершенстве. Ведь это был начальный этап кинематографа вообще. На фоне пустых декораций двигались снятые на общем плане небольшие фигуры актеров, лица которых за дальностью расстояния были просто неразличимы. Не могло быть и речи об историческом реквизите. Постановка была бедная — два-три стула, стол. Актер, изображавший Пушкина, и другой, игравший роль Николая I, по своим внешним данным ничем не напоминали своих героев. Не было титров, но по жестам актеров, по их телодвижениям можно было догадаться, о чем они говорят. Николай I, видимо, читал Пушкину нравоучения, а верноподданный Пушкин подобострастно стоял перед ним на вытяжку. Потом Пушкин резвился и вел себя как «озорничающий русский барин» (вспомним, что именно так писали о Пушкине его идейные противники, реакционеры!). Мы не думаем, что режиссер Гончаров и актер Кравцов сознательно делали пасквиль на великого русского поэта. Их лента свидетельствовала скорее, что в 1910 году еще имела хождение ложная версия о том, что в гибели поэта

- 307 -

виноват он сам. Дореволюционный русский кинематограф усиленно поддерживал эту версию. С тем большим основанием нужно говорить о благородной миссии советских кинематографистов, обязанных сказать правду о жизни и гибели великого русского поэта.

В этой борьбе за историческую правду у советских кинематографистов оказался сильный союзник, связь с которым всегда определяет успех или неудачу любого биографического пушкинского фильма. Этим союзником является советское пушкиноведение. Слабые стороны первой ленинградской кинопостановки о Пушкине — фильма «Поэт и царь» — во многом объяснялись тем, что советское пушкиноведение было к 1926 году слишком молодо и могло сообщить авторам сравнительно небольшой запас фактов. В наши дни, когда детально изучены многочисленные архивы, подвергнуты проверке и анализу важнейшие документы, когда отдельные периоды в жизни поэта известны во многих деталях, своевременность постановки нового фильма о Пушкине становится очевидной. Киноискусство может оказаться наиболее совершенным способом распространений знаний о великом поэте.

Существует пять художественных фильмов, в которых Пушкин показан как действующее лицо, главное или второстепенное. Можно критически или благожелательно расценивать эти картины, выпущенные на разных этапах развития кино начиная с 1927 по 1952 год. Одно несомненно — все они противопоставлены не только «старорежимной» ленте Гончарова, но и любой попытке реакционных историков трактовать Пушкина как представителя «чистого искусства», верноподданного, дуэлянта, озорника, ревнивца и царедворца.

Во всех этих произведениях Пушкин представлен как поэт, гражданин, патриот. Круг его деятельности в них в достаточной мере широк. Пушкин, к примеру, поддерживает Глинку в его борьбе за русскую реалистическую оперу, он встречается как друг с представителями грузинского общества в Тифлисе, выступает с чтением вольнолюбивых стихов у Чаадаева. Из биографии Пушкина авторы сценариев отбирают эпизоды, в которых с наибольшей силой выражен его конфликт с самодержавием. Творческий вымысел драматургов в иных случаях несколько превалирует над исторически-проверенными фактами. Так, в частности, в кинокартине «Путешествие в Арзрум» была показана попытка поэта бежать из России в Турцию. Это не только не подтверждается документами, но и выглядит на экране не вполне убедительно. Тем не менее нам кажется вполне закономерным намерение авторов через этот вымышленный эпизод показать непримиримую враждебность Пушкина николаевскому режиму самовластья.

Несмотря на то что в первых пушкинских фильмах уже поставлен ряд частных проблем, мы склонны рассматривать работу над ними как предварительные эскизы к будущему большому произведению. Впрочем, лицейские годы в фильме «Юность поэта» настолько поэтичны, что, казалось бы, отпадает необходимость в постановке на эту тему новой картины. Но на главном направлении мы имеем только картину «Поэт и царь». Она-то и вызывает наибольшие возражения. Художественно-полноценная, национальная трагедия о Пушкине это то, что нам особенно не хватает сейчас.

В нашей общей и кинематографической печати давно уже принято давать фильму «Поэт и царь» резко отрицательную оценку. Говорилось, что картина потакала обывательским вкусам и вместо судьбы Пушкина показывала великосветские балы и петергофские фонтаны. Авторы картины могли бы, пожалуй, возразить, что наличие в ней одного придворного бала и одной прогулки в Петергофе определено самим историческим материалом. Разве не общеизвестно, что последний период своей жизни

- 308 -

Пушкин вынужден был с женой бывать на балах при дворе? Конечно, любой великосветский праздник можно снять по-разному. Многое в этих сценах было действительно лишено вкуса и элементарного такта (скажем, Пушкин, осыпаемый розами). Вернее всего режиссера В. Гардина беспокоило характерное для тех лет стремление сравняться в постановочном блеске с монументальными американскими и германскими кинофильмами, шедшими тогда на наших экранах («Нетерпимость», «Скарамуш», «Лукреция Борджиа»). Но нам представляется, что наиболее уязвимые места «Поэта и царя» лежат в совершенно иной плоскости. Вряд ли правильно совершенно зачеркнуть в истории кино фильм, авторы которого (В. Гардин и Е. Червяков) вскоре вошли в передовую шеренгу мастеров (первый — как отличный киноактер, второй — как замечательный постановщик).1 Ошибки их были связаны с полным отсутствием опыта в области историко-биографического жанра. Ведь «Поэт и царь» — не только первая картина о Пушкине (это обстоятельство не отрицают даже самые непреклонные ее хулители), но, если не считать выпущенного несколько раньше «Степана Халтурина», первая советская историко-биографическая кинопостановка вообще.

Итак, В. Гардину и Е. Червякову предстояло впервые порвать с традициями буржуазного биографического фильма. Они насытили свой сценарий социальными мотивировками, подчеркнули глубокий конфликт, существующий между Пушкиным и царским режимом. Они оттенили гражданскую, тираноборческую линию в судьбе великого национального поэта. Этим они проложили дорогу не только другим пушкинским фильмам, но и аналогичным кинопроизведениям из жизни замечательных людей, которые и теперь у нас снимаются.

При всем этом уже в сценарии они сохранили (к сожалению) тот характерный для буржуазного кино мотив, который не мог не снизить художественного уровня всего фильма. Это мотив придворного адюльтера. И в «Лукреции Борджиа», и в «Мадам Дюбарри», и в «Анне Болейн», т. е. во всех зарубежных исторических фильмах того времени, женщина красивая и роковая двигала ходом истории, изменяла добродетельному влюбленному с королем или с герцогом и становилась причиной гибели одного из них. Мы, конечно, знаем из исторических документов и о дворцовых шашнях Николая I и о его ухаживаниях за Натальей Николаевной. Но мы знаем также, что Пушкин при дворе все равно был обречен, даже в том случае, если б его жена не была первой красавицей России. Придворная интрига вокруг ее имени велась не столь откровенно и грубо, как это представлено в фильме (В. Гардин называл Николая I «коронованным петухом» и только в таком плане и трактовал его образ). Выбор актрисы на роль Н. Н. Пушкиной усугубил этот недостаток. Исполнительница роли И. Володко не только не обладала портретным сходством со своей героиней. Цыганский, восточный тип ее лица, манера двигаться, загадочная улыбка — все это заставляло вспоминать «душераздирающие драмы» дореволюционного репертуара. Адюльтер, проникший на советский экран, снижал, опошлял образ великого поэта и его близких.

Удивительно, что несмотря на явность этих ошибок, схема адюльтера из фильма «Поэт и царь» оказалась в нашем искусстве живучей. Спустя четверть века в спектакле «Пушкин» на сцене Московского театра имени

- 309 -

Ермоловой (в спектакле во многом выдающемся!) трагедия поэта вновь объяснялась ухаживаниями царя за Натальей Николаевной. При этом сцена обольщения была вынесена на первый план с безвкусными атрибутами (царская кушетка, полумрак, шум далекого бала). Как видно, «Поэт и царь» способен оказывать влияние и нежелательного толка.

Основным промахом авторов фильма был вульгарно-социологический подход к сложному конфликту, существовавшему между Пушкиным и окружением Николая I. Это была как раз та ошибка, на которой позднее учились все наши постановщики исторических кинокартин. Именно здесь авторы отдавались во власть безудержной, наивной фантазии. В их толковании при дворе Николая I происходила ожесточенная борьба просвещения и невежества, литераторов и необразованных великосветских тунеядцев. Просвещенные писатели во главе с Пушкиным наступали широким фронтом, громко читая свободолюбивые вирши и аплодируя им под носом у царя. На гулянии в Петергофе, в непосредственной близости от их величеств произносились такие тирады, как будто на экране происходило собрание якобинцев. Но это были не якобинцы. Это были Жуковский, Гоголь, Крылов с дамами: они восторженно рукоплескали призывам Пушкина покончить с тиранией дома Романовых. Не приходится сомневаться, что Гоголь, с портретной точностью изображенный в фильме мастером ленинградского балета Ф. В. Лопуховым, действительно благоговел перед Пушкиным. Но показывать его публично записывающим революционные стихи, направленные против шагающего рядом царя, значит изменять самому принципу исторической достоверности.

Николай I занимал в фильме чуть ли не оборонительную позицию. Пушкин не только писал против него разящие обличительные стихи, которые тотчас передавали ему верные клевреты. Пушкин вдобавок публично дерзил ему при встречах. У Евгения Червякова в этой картине пылали гневом глаза — их взгляд заставлял Николая I отступать и тушеваться. К концу картины у государя появлялось желание избавиться от столь назойливого врага. Таким образом, верная мысль Гардина и Червякова о подлинных, тайных причинах гибели поэта доказывалась порой слишком прямолинейно, но сама мысль была верной, и, например, в сцене дуэли авторы находили великолепные, чисто кинематографические детали. В воображении Пушкина Дантес внезапно исчезал. На его месте, на фоне белого февральского пейзажа возвышался сам император и грозно целился в лоб своему противнику.

В этой первой советской историко-биографической картине, на которою нападали все критики от В. Маяковского до московского киноведа Н. Лебедева, были по-настоящему хорошие эпизоды. Фильм удался там, где пушкиноведение представляло в распоряжение авторов точные факты. Дуэль и смерть поэта были уже подробно описаны в трудах ученых, и авторы фильма отлично передали их драматизм. С большим волнением и в 1927 и, пожалуй, еще более в 1937 году (столетие со дня смерти Пушкина) смотрели зрители эти финальные части фильма. Их волновал беспримерный акт исторического злодеяния, о котором многие узнавали в кино впервые. Несмотря на значительные недостатки, сюжет фильма «Поэт и царь» воспринимался народом как национальная трагедия.

В картине ставилась, тоже впервые, хотя и крайне неудачно разрешалась, еще одна проблема, без которой пушкинский фильм вообще немыслим. Это изображение самого процесса поэтического творчества. Мы помним великолепные куски из фильмов о Мусоргском и Глинке, где была сделана попытка воспроизвести сложный процесс сочинения опер «Борис Годунов» и «Иван Сусанин». Очевидно, при этом пригодился опыт тех, кто первыми в истории советского кино решал эту задачу, пусть наивно и неумело. То, как в картине «Поэт и царь» Пушкин писал свой «Памятник»,

- 310 -

вызывало чувство прямого возмущения: прибежав из книжной лавки Смирдина, где он только что купил Горация, Пушкин с необычайной быстротой набрасывал свое стихотворение, сложная история которого теперь общеизвестна. Немудрено, что после этого на экране творчество любого поэта учились показывать иначе...

Наконец, еще одна проблема, выдвинутая фильмом, — это актерская проблема. Как работать над образом Пушкина? Для фильма долго искали исполнителя главной роли (одно время останавливали выбор на кандидатуре Юрия Николаевича Тынянова), пока не утвердили на нее ассистента режиссера и соавтора Гардина по сценарию — Евгения Червякова. В этот момент Червяков еще не был тем замечательным актером, каким он зарекомендовал себя позднее. Он только что закончил ВГИК, где в ту пору придавали в основном значение типажу, натурщику, но только не мастерству перевоплощения. Лишь немногие киноработники с дореволюционным стажем стремились предоставить актеру свободу действий. К их числу принадлежал и Владимир Гардин. В его картине снимались актеры старейших ленинградских и московских театров. Они перевоплощались, не боялись грима. Исполнитель роли Николая I К. Каренин, например, играл в кино не только царя, но и поэта Некрасова. Актеры глубоко проникали в психологию действующих лиц. Б. Тамарин, играя Дантеса, а позднее Пугачева, добивался в этом плане интереснейших результатов.

Е. Червякову нужно было обязательно овладеть даром внутреннего и внешнего перевоплощения. Портретного сходства с Пушкиным у него было немного. Грим помог ему добиться только условного сходства. Зрители лишь постепенно привыкали к созданному им образу Пушкина на экране. При этом актер сразу столкнулся с неожиданными трудностями воспроизведения облика поэта. Большинство его портретов (например, работы Кипренского и Тропинина), как известно, мало схожи между собой. Червяков сразу нашел особую манеру движения — он двигался легко, непринужденно носил костюм, плащи начала XIX века. Автору этих строк довелось присутствовать на съемках небольшой сцены лицейской вечеринки, которыми руководил Е. Червяков (Гардин был болен). Сцена имела весьма второстепенное значение и при монтаже только частично вошла в фильм. Чувствовалось, что статисты на съемку были присланы по случайному признаку. Едва ли кто-нибудь из них знал, кого из бывших воспитанников лицея он изображает. Среди них единственной живой фигурой был Пушкин. Когда включали свет, актер с какой-то удивительной внутренней грацией становился у камина, скрестив руки на груди в характерной для Пушкина позе. После репетиции столь проходного эпизода становилось ясно, что задача создания образа поэта доступна очень немногим артистам.

Роль Пушкина в фильме «Поэт и царь» была подчинена единой задаче — передать гнев поэта, его ненависть к царю. Картина должна была служить своеобразным обвинительным актом. Она обличала Николая I и светскую чернь. Поэтому Пушкин ходил среди «наперсников разврата» с горящим от негодования взором, с пророческим выражением на лице. В этом плане у Червякова были превосходные игровые куски, например, в сцене, когда Пушкин получил подметное письмо. Здесь следовал короткий монтаж крупных планов, демонстрирующих его реакцию. Чтобы оттенить еще больше моменты гнева, в фильм включены семейные сцены, где Пушкин играл на полу с детьми, непринужденно и весело болтал с Александриной Гончаровой и т. д.

Каковы бы ни были принципиальные ошибки, допущенные при постановке первого пушкинского биографического фильма, он проложил дорогу последующим. Действительно, спустя десять лет киностудия «Ленфильм» выпустила два новых произведения, в которых Пушкин являлся главным

- 311 -

действующим лицом. И, несмотря на полное несходство режиссерских почерков и манеры актерского исполнения, одно из них — «Путешествие в Арзрум» — как раз построено на таком же конфликте, что «Поэт и царь». В истории советского кино «Путешествие в Арзрум» занимает не слишком заметное место. Однако с интересующей нас точки зрения оно заслуживает внимания. Прежде всего смелым был самый выбор литературного первоисточника, который казалось бы не дает экранизатору никаких возможностей. Путевые записки Пушкина, повествующие об его самовольной поездке на Кавказ, написаны конспективно, осторожно, временами как бы зашифрованно. Автор сознательно замалчивает мотивы, побудившие его совершить путешствие, молчит о важнейших для него встречах и разговорах. Что собственно тут снимать? Что можно показать на экране?

Авторы сценария сделали интереснейшую попытку расшифровать тайный смысл первоисточника, разгадать, что это были за встречи и цели. Собственно говоря, «Путешествие в Арзрум» — не экранизация произведения Пушкина, а стремление воссоздать в кино неизвестные нам страницы из его жизни. Опираясь на достижения советского пушкиноведения, сценаристы дали ход собственной фантазии. «Путешествие в Арзрум» ставит на повестку дня вопрос о праве авторов биографических фильмов на вымысел. Говорят, что Пушкин виделся во время поездки с бывшими декабристами, разжалованными в солдаты. Но кто слышал, о чем они говорили? О чем шла беседа с Пушкиным в палатке Паскевича, беседа, которая, вероятно, действительно имела место? В фильме все эти подробности кавказской поездки вымышлены, но вымысел не должен противоречить истории. Подобные случаи были и раньше, но не всегда соответствовали исторической науке. Так, в 20-е годы в фильме «Декабристы» был снят момент, когда Пушкин читает революционные стихи на квартире у Рылеева среди руководителей заговора. Сцену, по счастью, успели вырезать при окончательном монтаже, так как подобного случая в истории не было. В «Путешествии в Арзрум» фантазия проверялась наукой. Такого, как в фильме, майора Бутурлина не было в действительности, но был тайный надзор за Пушкиным на Кавказе. Образ офицера-доносчика персонифицирует этот надзор. Только против предполагаемого бегства Пушкина в Турцию хочется еще раз возразить.

Сценарий «Путешествия в Арзрум», написанный опытными киноработниками, тоньше и квалифицированнее самой картины. Картину ставил театральный художник (М. Левин), Пушкина играл мастер художественного слова (Дм. Журавлев). В фильме снимались артисты театра (даже оперы). Им удалось избежать вульгарно-социологических преувеличений в передаче антагонизма между Пушкиным и светской средой. Даже в образе Бутурлина нет плакатного «жандармства» — он внешне любезен со своим поднадзорным и только после попытки последнего к бегству дает простор желчному бешенству. Артист Л. Колесов в этой сцене убедительно передавал психологическое состояние своего персонажа. Бутурлин взбешен потому, что неблагонадежный поэт, за которого от отвечает головой, чуть было не ускользнул за границу. Лишены плакатности и офицеры из окружения Паскевича и прежде всего сам генерал-фельдмаршал. Перед нами в исполнении С. Азанчевского высокий красавец, с ленивыми движениями и томными глазами светского жуира. Он — невежда, но невежда, воображающий себя знатоком поэзии. Какой-то штабной с постной физиономией произносит наизусть строки из «Руслана и Людмилы» («В одной рубашке белоснежной одна ложится спать она»), граф Паскевич восторженно смакует стихи. «Прекрасный поэт!», — восклицает он, повторяя пушкинские слова, которые в его устах вдруг приобретают непристойный характер. Придворные пошляки и тут, как в Петербурге, сталкиваются с Пушкиным. Но на этот раз это живые представители той светской черни, которая

- 312 -

в «Поэте и царе» носила еще несколько абстрактный, шаржированный характер.

Мир друзей поэта представлен в фильме М. Левина тоже в более конкретных, реалистически точных образах. Правда, сначала настораживают визгливые крики светских барышень — «Пушкин приехал!». Возникает опасность, что и на Кавказе поэта будут осыпать розами. Но встреча с грузинами и секретное свидание с солдатами-декабристами в достаточной мере убедительны. Здесь тоже произносятся пушкинские стихи наизусть, но в совершенно ином контексте. Пушкин с радостью убеждается, что его вольнолюбивые произведения постепенно распространяются по России. А разве не трогательна сцена в тифлисском саду, когда кавказская княжна читает Пушкину «Анчар» в переводе на грузинский язык? В фильме вообще читают стихи поэта неоднократно, тем более что в главной роли снимается известный знаток пушкинской поэзии Дм. Журавлев. Чтение стихов всякий раз драматургически мотивировано и оправдано психологически. Здесь нет той назойливой фальши, которая имела место у нас в 50-е годы, когда зрители с изумлением убеждались, что простолюдины в XIX веке наизусть знали оперы Римского-Корсакова или статьи Стасова. Обращает на себя внимание чтение отрывков из «Бориса Годунова». Скрытый подтекст трагедии, историческая аналогия — все это не только доходит до сознания тех, кто в фильме слушает, но и до сознания кинозрителей, многим из которых это неизвестно.

Так, в двух поставленных у нас (только двух!) биографических картинах из жизни зрелого Пушкина отражены два разных периода этой жизни — конец 20-х годов и год, примыкающий к дуэли. Это периоды особенно острого столкновения поэта с режимом самовластья. Отсюда и привлечение в сценарии тех произведений Пушкина, в которых с наибольшей силой выражены гражданственные мотивы. Излишне говорить, как необходимо отразить и другие эпизоды его биографии, в частности момент восстания декабристов.

К столетию со дня трагической гибели Пушкина был поставлен на «Ленфильме» еще один фильм, занимающий особое положение в нашем обзоре. Это картина о ранних годах Пушкина «Юность поэта» (несколько конкретнее было первоначальное ее название «Пушкин-лицеист»). Еще раз хочется подчеркнуть, что если есть насущная необходимость в постановке нового фильма о дуэли и смерти поэта, то лицейская тема кажется нам на сегодня исчерпанной. В удаче «Юности поэта» прежде всего большую роль сыграл сценарий. Автор его — известный пушкинист А. Л. Слонимский — знал эпоху в ее подробностях. В сценарии тоже достаточно творческой фантазии и вымысла. Это неизбежно. Много ли мы знаем о судьбе крепостной актрисы Натальки, которая действительно существовала? Она занимает в фильме важное место. Эрудиция автора позволила ему создать ряд фигур вымышленных, но типичных для своего времени, — это, в частности, гувернер Мейер, отставной солдат Фома, служащий в лицее и т. д. Особенно хорошо использована в сценарии лексика начала XIX столетия. Не мешая современному зрителю воспринимать содержание картины, она оживляет образы героев, дает возможность актерам входить в атмосферу истории. Такие эпизоды, как урок Кошанского или разговор невежды Фролова с министром графом Разумовским, служат образцами глубокого проникновения в дух эпохи.

Картина была поставлена начинающим режиссером А. Народицким, которому во многом помогали советом старшие товарищи, в частности Е. Червяков. «Юность поэта» изобиловала большим количеством исторических персонажей. Тут были Александр I, Аракчеев, Державин, Куницын, Де-Будри и многие другие, причем для большинства был найден превосходный грим, костюм, манера поведения, оттенки речи. Показанный

- 313 -

на минуту на экране царь отнюдь не казался шаржированной фигурой, как это было в «Поэте и царе». Но глядя на этого элегантно одетого, неторопливо выступающего по аллее парка человека, невольно вспоминалось, что Пушкин позднее назовет его «плешивый щеголь». Державин на экзамене замечательно переходит от состояния брезгливой скуки к состоянию величайшей заинтересованности, вызванной пушкинской декламацией. «Юность поэта» свидетельствовала, что за 10 лет, прошедших со времени постановки первого биографического фильма, наши киноработники овладели искусством ставить фильмы на историческую тему.

В фильме Пушкин был снова поставлен в положение противника существующего монархического строя. Но перед нами был Пушкин очень юный, почти мальчик, и мы следим за формированием его характера, постепенного утверждения в нем вольнолюбивых убеждений. Эти убеждения проявляются при столкновении с фактами помещичьего произвола, распространением в России солдатчины, аракчеевских порядков. Судьба Натальи, проданной помещиком как вещь, судьба лицейского сторожа Фомы, битого батогами, наконец появление в лицее мракобеса Фролова (колоритнейшая фигура, сыгранная В. Таскиным с большой мерой юмора) — все вызывает в молодом лицеисте протест. Процесс духовного роста юноши форсируется при соприкосновении с представителями русского просвещения — профессором Куницыным, гусаром Чаадаевым. Правда, порой антимонархические порывы Пушкина несколько преувеличиваются — он даже закрывают окно, не желая слушать марши русских полков, победивших Наполеона. Но свойственное постановщикам чувство меры позволяет им преодолеть тенденции вульгарного социологизма.

Нам представляется, что самой сильной стороной этого лирического пушкинского фильма является создание той поэтической асмосферы, которой так не хватало в старых постановках. Не обязательно, чтобы в пушкинских картинах без конца читались стихи, дабы доказать, что главное действующее лицо — поэт. Гораздо труднее и увлекательнее насыщать фильм мотивами, питающими его поэзию. В «Юности поэта» Валентин Литовский (московский школьник, впоследствии погибший на фронте) несколько раз декламирует пушкинские стихи лицейского периода. Он бормочет их в вечерней аллее, и мы понимаем, как нелегко давался Пушкину процесс творчества. Все это можно только одобрить. Но еще большее впечатление оставляет красота царскосельских парков, вдохновенно снятых оператором А. Сигаевым, мелодическая музыка Ю. Кочурова, особенно в последних частях. Когда лицеисты, бредущие в финале в глубь аллеи, поют прощальную песнь воспитанников лицея, мы забываем, что текст ее песни сочинен не Пушкиным, а Дельвигом. Природа осеннего Царского Села заставляет в фильме почувствовать, что речь идет о судьбе поэта.

Нам остается сказать несколько слов о двух картинах, в которых Пушкин был выведен как эпизодическое лицо. Такие постановки тоже желательны, так как и они знакомят зрителей с существенными сторонами биографии поэта. В обоих случаях речь идет о влиянии, оказанном Пушкиным на М. И. Глинку. Все это основано на подлинных исторических фактах. Давно установлено, что именно Пушкин подсказал молодому композитору сюжет «Ивана Сусанина». Что касается «Руслана и Людмилы», то тут творческие связи великого поэта и великого музыканта тем более ясны. Обе картины были поставлены в послевоенные годы, когда любой биографический фильм о деятелях русской национальной культуры подвергался переработке, характерной для того времени. По счастью, образ Пушкина в фильмах Л. Арнштама «Глинка» и Г. Александрова «Композитор Глинка» остался не искаженным. В первой картине Пушкин присутствует на премьере оперы и дает ей оценку, которая теперь широко известна. Во второй — Пушкин беседует с Глинкой у себя на квартире и передает

- 314 -

Иллюстрация:

Кадр  из  фильма  «Юность  поэта».  Ленфильм.  1936.  Сценарий
А. Слонимского.  Режиссер — А. Народицкий.

Пушкин — В.  Литовский.

- 315 -

ему томик Рылеева со знаменитыми строками о Сусанине. Разговор выдержан в тактичных тонах. Пушкин не произносит гневных антимонархических тирад, что он непременно сделал бы в старых кинопостановках.

В фильмах о Глинке обращал на себя внимание интересный подбор актеров на роль Пушкина. Оба они достигли большого портретного сходства с поэтом. Сходство было настолько значительно, что, когда Л. Дурасов в гриме Пушкина (фильм «Композитор Глинка») просто проходит по улицам Петербурга, хочется смотреть и смотреть этот кусок. Пушкин в ложе, снятый в профиль в фильме Л. Арнштама, еще больше поражает своей портретностью. Он показан в характерной для поэта позе. К сожалению, зритель не принял его работы благодаря курьезному стечению обстоятельств. Пока Пушкин в ложе сидел неподвижно, он встречался залом одобрительно. Но лишь только зрители узнавали, что Пушкина играет П. Алейников (их любимый артист!), в зале поднимался смех. Амплуа, в котором обычно работал талантливый актер, вызывало эту роковую реакцию, мешавшую зрителям смотреть и оценивать неожиданную для него роль объективно.

Все, что было до сих пор сделано в области пушкинского биографического фильма, с нашей точки зрения, только предыстория. Каждый из фильмов, отмеченных в кратком обзоре, выдвигал важные проблемы, решение которых предстоит в будущем. Еще раз хочется подчеркнуть, что постановка в наши дни нового большого фильма о Пушкине, о его героической жизни столь же актуальна, как и экранизация «Войны и мира». Сейчас, когда велики достижения самой науки и когда советское киноискусство достигло большой зрелости, нужно вернуться к теме, продолжающей волновать весь народ.

В заключение приводим краткий (к сожалению!) список фильмов, связанных с биографией поэта.

1.	Поэт и царь. — Ленинградская фабрика Совкино, 1927 г. Реж. В. Гардин, сц. В. Гардин и Е. Червяков, оп. Н. Аптекман и С. Беляев, худ. А. Арапов. В роли Пушкина — Е. Червяков. В ролях: К. Каренин, Б. Татарин, И. Володко, В. Плотников, А. Лариков, Ф. Лопухов, А. Феона, Н. Черкасов.
2.	Путешествие в Арзрум. — Ленфильм, 1937 г. Реж. худ. М. Левин, сц. М. Блейман, И. Зильберштейн, оп. Н. Ушаков, комп. Н. Стрельников. В роли Пушкина — Д. Журавлев. В ролях: Л. Колесов, С. Азанчевский, Н. Рыжов, В. Волков, А. Тоидзе, П. Андреев, В. Сладкопевцев.
3.	Юность поэта. — Ленфильм, 1937 г. Реж. А. Народицкий, сц. А. Слонимский, оп. А. Сигаев и А. Дудко, худ. С. Мейнкин и П. Якимов, комп. Ю. Кочуров. В роли Пушкина — В. Литовский. В ролях: В. Ивашева, В. Гардин, В. Таскин, А. Мгебров, А. Громов, Н. Шатерникова, Э. Галь.
4.	Глинка. — Мосфильм, 1946 г. Реж. сц. Л. Арнштам, оп. А. Шеленков, И. Чен, худ. В. Каплуновский, комп. В. Шебалин. В роли Пушкина — П. Алейников. В ролях: Б. Чирков, Б. Ливанов, В. Серова, В. Меркурьев, П. Павленко, К. Иванова-Головко.
5.	Композитор Глинка. — Мосфильм, 1952 г. Реж. Г. Александров, сц. П. Павленко, Н. Тренев, Г. Александров, оп. Э. Тиссэ, худ. А. Уткин, комп. В. Щербачев, В. Шебалин. В роли Пушкина — Л. Дурасов. В ролях: Б. Смирнов, Л. Орлова, Ю. Любимов, М. Названов, А. Сашин-Никольский, П. Павленко.

———

Сноски

Сноски к стр. 308

¹ В «Очерках истории советского кино» (т. I, изд. «Искусство», М., 1956) фильм «Поэт и царь» лишь упоминается без всякой оценки (стр. 353). В книге Н. А. Лебедева «Очерки истории кино СССР» (изд. 2, изд. «Искусство», М., 1965) отмечается, что с основной задачей фильма авторы не справились, но признается, что «фильм имел известное культурно-просветительное значение», что он «привлекал зрителя своей темой» и «был одной из наиболее посещаемых картин тех лет» (стр. 434). Анализа фильма здесь не дано.