- 238 -
В. В. ШМИДТ
НОВАЯ ЗАПИСЬ ПЕСНИ «РАЗБОЙНИКИ И СЕСТРА»
Среди песен, записанных Пушкиным, сохранилась в автографе песня «Во славном городе во Киеве» о девяти братьях-разбойниках, взявших в плен собственную сестру и убивших ее мужа Морьянина и ее сына.6 Место записи этой песни, сделанной Пушкиным, как это отметил еще В. И. Чернышев, определяется находящимся в тексте записи псковским областным словом «пелегали» — лелеяли.7 В автографе Пушкина имеется помета над записью: «из быта поволжских разбойников». Песня эта в разных вариантах получила большое распространение; под заглавиями «Про вдову», «Песня о девяти братьях и одной сестре» и др. опубликовано много ее вариантов.8 Однако до сих пор не удавалось найти в живом исполнении текст, близкий к записанному Пушкиным. Как показывает приводимая запись, такой текст
- 239 -
существует и в наши дни. Он записан в деревне Городище Печерского района Псковской области от известной в своем районе руководительницы местного женского хора Елизаветы Федоровны Укатовой. Е. Ф. Укатова пела эту песню в июне 1953 года; настоящая запись сделана при вторичном исполнении песни в октябре 1953 года.
Е. Ф. Укатовой 60 лет, она обладает приятным и еще свежим голосом и очень выразительно поет протяжные долевые песни. Укатова сообщила, что эта песня очень старинная; от кого же она выучила ее, она уже не помнила.
Сличив опубликованные варианты этой песни со сделанной записью, можно придти к выводу, что городищенский вариант, несмотря на некоторые различия, является всё же одним из самых близких к записи Пушкина. С другой стороны, в записанном тексте имеется общее со всеми северными записями, а также с вариантом, опубликованным В. И. Чернышевым.9 Песня начинается словами:
Что по край было моря, по край синего,
По край синего моря, глубокого...Так же начинаются почти все тексты Заонежья и вообще севера, которые предполагают, что вдова жила на берегу моря или озера. В некоторых песнях поется даже, что вдова отдает дочь за поморина, а в других, что дочка едет с мужем
За шумяче за гремяче за Онегушко.
Повидимому, связь певцов и сказителей Псковской области с Чудским или Псковским озером содействовала тому, что начало текста данной песни соответствует северным вариантам. В остальном же песня сходится почти дословно с текстом Пушкина. Здесь также муж называется Морянин, жена Морянка, а ребенок Моряненочек, разбойники нападают на них ночью, что подчеркивается в обеих песнях упоминанием разведенного костра.
Нарубили огоничек малёшенек,
Пустили дымочик тонешеник.(Пушкинская запись)
И возле дубика горит ого́нечек,
Вокруг ого́ничка сидят разбойнички.(Городищенская запись)
В этом месте вариант Чернышева ближе подходит к пушкинскому, чем данный: раскладывают костер сами Морянин и Морянушка:
Огонь ро́склали, кашу ва́рили,
Кашу ва́рили, дитя ко́рмили.Но в описании, например, нападения разбойников и расправы их с Морянином и Морянкой городищенский текст сходится с текстом Пушкина:
- 240 -
Вы вставайте-ка, все разбойнички,
Вы послушайте, что мы сделали,
Мы свово зятя но́жом зарезали,
Племянника в море бросили,
А сестру свою а мы в плен взяли́.В тексте записанной в Городище песни имеются следующие строки — их нет в других вариантах, и, может быть, не без основания:
Мы и переехали всё синёе море,
Мы приехали к сырому дубу, к раскольчистому,
И возле дубика горит ого́нечек...Если начало песни пушкинского и некоторых других вариантов говорит о какой-то первоначальной близости источника этой песни к Киеву,10 к былинным временам —
Во славном городе во Киеве,
У славного князя у Владимира
Жила была молодая вдова,то приведенное место данного варианта тоже, может быть, является доказательством более древнего источника этой песни. Дуб не упоминается ни в одном из многочисленных северных вариантов, вероятно потому, что дуб там редок и не остается в памяти, как излюбленная северная береза. Если этот «дуб раскольчистый», растущий на берегу синего моря, не перешел сюда из какой-нибудь другой песни или былины, то не указывает ли это также на какой-то более древний первообраз песни, являющийся, быть может, первоисточником пушкинского варианта?
Приводим самую запись:
Что по край было моря, по край синего,
По край синего моря, глубокого,
Там жила-была молодая вдова.
Как у вдовушки и сиротушки
У ней девять сынов, десятая дочь.
На все девять сынов под разбой ушли,
А десятую дочь замуж выдали,
Замуж выдали за Морянинова.
Они год жили и другой жили,
А на третий годок дитя прижили Морянёночка.
Как стоскнулось Морянке по своей стороне,
По своей стороне, по родной матушке.
Стала звать-подзывать свово Морянина:
«Ты пойдём, Морянин, в мою сторону,
Как ты к теще, а я к матушке,
А милое детище — к милой бабушке».
Мы и переехали все синёе море.
Мы приехали ко сырому дубу, к раскольчистому,
И возле дубика горит ого́нечек.
- 241 -
Вокруг ого́ничка сидят разбойнички.
Как мово мужа но́жом зарезали,
Милое детище в море бросили,
А меня молоду́ они в плен взяли.
На вси разбойники они спать легли.
Один-то разбойник он спать не лёг,
Он спать не лёг, стал выспрашивать:
«Ты какой роды, какой племени,
Какого отца, какой матери?»
«Я такого рода, такого племени,
Такого отца, такой матери,
Что по край было моря, по край синего,
Там жила была молодая вдова,
Как у вдовушки, у сиротушки
Было девять сынов, десятая дочь.
Девять сынов под разбой ушли,
Десятую дочь замуж выдали,
Замуж выдали за Морянинова».
Вы вставайте ка, все разбойнички,
Вы послушайте, что мы сделали,
Мы свово зятя но́жом зарезали,
Племянника в море бросили,
А сестру свою а мы в плен взяли́Приводим также нотную запись напева, на который поется указанный текст песни:
Иллюстрация:
Следует иметь в виду, что в пении текст усложнен припевом и междометиями, не воспроизведенными выше. Напев остается неизменным для
- 242 -
каждой строфы, за исключением второго такта, который всё время варьируется, но не выходит за пределы своей структуры; остальные изменения выражаются лишь в небольших ритмических сдвигах и в удлинении или сокращении заключительного звука.
О-ай, что по край было моря, по край синего,
Ай, люли, люли, и-ой, по край синего,
О-ай, по край синего, у моря глубокого,
Ай, люли, люли, и моря глубокого,
О-ай, там жила-была и вот молодая вдова,
Ай, люли, люли, и-ой, молодая вдова.
О-ай, как у вдовушки, и-ой, у сиротушки,
Ай, люли, люли, и-ой, у сиротушки,
О-ай, у ней девять сынов вот десятая дочь,
Ай, люли, люли, и-ой, десятая дочь.
О-ай, да все девять сынов о-ой, под разбой ушли,
Ай, люли, люли, и-ой, под разбой пошли,
О-ай, как десятую, дочку, замуж выдали,
Ай, люли, люли, и-ой, замуж отдали,
О-ай, замуж отдали, э-о, за Морянинова, а-ой,
Ай, люли, люли, и-ой, за Морянинова... и т. д.11Вариант этой же песни был записан Г. Т. Тампере в 1934 году в деревне Митковицы Печорского района от крестьянина Семена Крючкова, 63 лет.
Приводим запись напева этой песни и ее текст:12
Иллюстрация:
- 243 -
У батюшки было девять сынов,13
У матушки я десятая.
Все девять сынов под разбой пошли,
А меня, молоду, вечер сватали
За дворянина и за морянина.Я годок жила и другой жила —
На третий дитя прижила.
Стала свово мужа упрашивать:
«Муж, мой возлюбленный,
Поедем в мою родиму сторону.
К родному батюшке, к родной матушке!»Годок пошли, другой ехали —
Приезжаем к желту песку,
Да к желту песку, круту бережку.
Возле бережка есть огонечек —
Возле огонечка есть разбойнички.
Вскочили разбойнички, мужа убили,
А детеночка-моряненочка в море бросили —
А меня, молоду, во полон взяли.Все восемь разбойничков спать легли,
А девятый разбойничек спать не лег
И стал меня спрашивать:
«Какой роды, какой племени?»
И оказалась я родная сестра.
СноскиСноски к стр. 238
6 См.: Рукою Пушкина, изд. «Academia», 1935, стр. 454—456.
7 Русская баллада, 1936, стр. 385. См. также: С. А. Бугославский. Русские народные песни в записи Пушкина. «Пушкин. Временник Пушкинской комиссии», вып. 6, 1941, стр. 192—193.
8 В сборнике А. И. Соболевского «Великорусские народные песни» приведено шестнадцать вариантов этой песни в записях из различных мест (т. I, СПб., 1895, стр. 250—274, №№ 178—193), но они далеко не исчерпывают источников, опубликованных даже к тому времени. Территория ее распространения была значительно шире. Приводит варианты этой песни и В. И. Чернышев в сборнике «Русская баллада» (Л., 1936, стр. 35—37 (№№ 31—32), стр. 384—385). Под названием «Песня о вдове» или «Песня о пашице» песня очень известна также на севере. В книге А. М. Астаховой «Былины Севера» (тт. I, II, 1938, 1951) она приведена в двенадцати вариантах, из которых видно, что она бытует до сих пор. Существует также украинский вариант этой песни («Жила вдова на Подоли Та не мала щастя й доли...»), записанный Н. В. Лысенко в селе Свыдивок Черкасского уезда (см.: Збирнык украинских писень. Зибрав й у ноты завив М. Лисенко, вып. VI, № 5, Киев, 1895, стр. 12—13). Самая ранняя публикация — в «Собрании разных песен М. Д. Чулкова», СПб., 1770, часть I, № 135, стр. 165—167.
Сноски к стр. 239
9 Русская баллада. Изд. «Советский писатель», М.—Л., 1936, стр. 35—36.
Сноски к стр. 240
10 Былинного склада зачин, с упоминанием Киева, который мы находим в записи Пушкина, составляет важнейшее его отличие от варианта, записанного нами. Однако подобное начало мы встречаем и в других записях, например:
Во граде было Киеве...
(Соболевский, I, № 178)В городе во Киеве...
(Соболевский, I, № 190; ср. № 193)Во славном во городе, в Киеве...
(«Русская баллада», № 31)Сноски к стр. 242
11 Звукозапись на магнитофон и нотная расшифровка произведены Э. Г. Лаугасте и Г. Т. Тампере в Тарту в мае 1954 года; редакция расшифровки сделана музыковедом Б. М. Добровольским.
12 Обе публикуемые песни по характеру напева относятся к хороводным. По наблюдениям ленинградского музыковеда Н. Л. Котиковой, в течение ряда лет собирающей псковский фольклор, под эту песню в Псковской области некогда водили хороводы в дни пасхальной недели; сейчас ее знают уже немногие. Хоровой вариант этой песни был записан Н. Л. Котиковой летом 1953 года; текст его совпадает полностью с публикуемым, наиболее полным вариантом песни (сообщил Б. М. Добровольский). В книге «Elsa Mahler. Altrussische Volkslieder aus dem Pečoryland» (Bärenreiter Verlag, Basel, 1951) опубликованы две нотные записи этой песни от той же исполнительницы Е. Ф. Укатовой, произведенные, однако, значительно раньше, чем приведенная выше запись, — в июле 1938 и в августе 1939 года (стр. 160—162), — и текст на русском (стр. 80) и немецком (стр. 145) языках; напевы их являются близкими хоровым и сольным вариантами к записям, сделанным в Тарту и Н. Л. Котиковой. В издании Э. Малер русский текст дан в сокращенном виде; имена «Морянка» и «Моряненочка» отсутствуют; в зачине строки спутаны и совершенно расходятся с текстом, приведенным в нотных примерах. Немецкий перевод текста (стр. 145), однако, точно передает зачин нотной записи (стр. 160). Оба текста даны как сводная запись двух вариантов, записанных от одного лица.
Сноски к стр. 243
13 После каждой строки исполняется припев: «Ай, люли, люли» и повторяются последние три или два слова.