357

В. Дмитріевъ (В. А. Полочанинъ)1).

Пророкъ.

(Памяти Пушкина).

Въ крови, каменьями побитъ,
Ушелъ я въ мрачную пустыню,
Моляся Богу — да смиритъ
Моихъ гонителей гордыню,
           Да обратитъ на малыхъ сихъ
           Глаза съ великою любовью,
           Чтобъ облились сердца у нихъ
           Стыда живительною кровью,
И, павши ницъ предъ Богомъ силъ,
Понявъ весь ужасъ тьмы паденья,
Они избытокъ новыхъ силъ
Нашли въ молитвѣ возрожденья...
           Страдалъ я долго, головой
           Припавъ къ землѣ — Творца подножью,

358

           И сжалился онъ надо мной,
           И я уснулъ по слову Божью...
Я долго спалъ... Прошли года,
Прошли десятки лѣтъ... Однажды
Съ небесъ раздался голосъ дважды:
«Возстань!...» Я всталъ не безъ труда:
           Легли глубокія морщины
           По кожѣ темнаго лица,
           Волосъ желтѣющихъ сѣдины
           Образовали родъ вѣнца;
Станъ, стройный нѣкогда, дугою
Осѣлъ; едва я могъ ступнуть,
Качая дряхлой головою,
Но все жъ пустился въ дальній путь.
           И вотъ у города, гдѣ прежде
           Меня встрѣчала злость одна,
           Остановился я въ надеждѣ,
           Что измѣниться жизнь должна.
По шумнымъ улицамъ куда то
Впередъ, куда всѣ люди шли,
Пошелъ и я. Кругомъ богато
Вставали флаги изъ земли.
           Въ коврахъ узорчатыхъ перила,
           Цвѣты въ петлицахъ у мужчинъ,
           Наряды дамъ, какъ рядъ картинъ —
           О днѣ счастливомъ говорили.
Къ обширной площади толпа
Текла; среди нея стояла
Фигура въ дымкѣ покрывала
Надъ дивнымъ мраморомъ столпа.
           Священный хоръ творилъ служенье
           Вблизи нея... Но вотъ вокругъ
           Все стихло... Странное волненье
           Тогда почувствовалъ я вдругъ.
Раздался громъ рукоплесканій
И ревъ толпы, и видѣлъ я —
Упали съ памятника ткани,
Онъ заблестѣлъ подъ солнцемъ дня.
           Тогда увидѣлъ я — о, Боже! —

359

           Себя увидѣлъ я: кумиръ
           Толпы глядѣлъ на Божій міръ, —
           То былъ мой образъ, но моложе.
Теперь родной народъ зажегъ
Ему огонь любви и славы;
Стоялъ, какъ чудный полубогъ,
Онъ — вождь умовъ родной державы.
           А я скорбѣлъ: зачѣмъ теперь,
           А не тогда случилось это,
           Зачѣмъ сто лѣтъ отъ двери свѣта
           Отодвигала мрака дверь!