324

* *
  *1)

О, Пушкинъ, нашъ учитель дивный!
Ты эру новую создалъ!
Сліянья духа съ звукомъ лиры
Ты тайну первый указалъ!
О, какъ волшебна твоя лира!
Огонь божественный въ ней скрытъ!...
Твой духъ царитъ въ подлунномъ мірѣ,
Безсмертный, славный нашъ піитъ!
Кто на Руси не отзовется
Почтить великій юбилей?
Чье сердце русское не бьется?...
Поэта вѣчный мавзолей,
Вѣнчанный славой лучезарной,
Кому не дорогъ, не любимъ?!
И кто, съ слезою благодарной,
Теперь не склонится предь нимъ?!...
Сто лѣтъ прошло, — въ тебѣ, столица
Первопрестольная, — Москва,
Въ тотъ свѣтлый мигъ, когда денницей
Твоя украсилась глава, —
Въ тебѣ, Россіи градъ сердечный,
Зажегся чудный, дивный свѣтъ,
Всю Русь вѣнчавшій славой вѣчной,
Въ тебѣ родился твой поэтъ!
Забилось сердце здѣсь впервые
Того, кто родину любилъ,
Кто духа своего живыя
Ей силы свято посвятилъ...
«Москва... Какъ много въ этомъ звукѣ
Для сердца русскаго слилось!...

325

Какъ много въ немъ отозвалось!..
Какъ часто, въ горестной разлукѣ,
Въ моей блуждающей судьбѣ,
Москва, я думалъ о тебѣ!»
«На лирѣ скромной, благородной
Земныхъ боговъ онъ не хвалилъ
И силѣ, въ гордости спокойной,
Кадиломъ лести не кадилъ.
Свободу лишь умѣя славить,
Стихами жертвуя лишь ей,
Онъ сильныхъ не рожденъ забавить
Стыдливой Музою своей.
Любовь и тайная свобода
Внушали сердцу гимнъ простой,
И неподкупный голосъ твой
Былъ эхо русскаго народа.»
Кто цѣнитъ даръ святой искусства,
Кто русскій сердцемъ и душой, —
Тотъ съ неподдѣльнымъ, свѣтлымъ чувствомъ
Главу преклонитъ предъ тобой,
Пѣвецъ добра, художникъ славы,
Поэтъ великій — гражданинъ!...
Въ предѣлахъ жребія земного
Ты, величавый властелинъ —
Нашъ русскій Гёте, нашъ Шекспиръ!