- 172 -
125
<Москва. 19 марта 1930 г.>1
Дорогой, родной, милый и любимый Кис.
Спасибо за карточки и письмо. Булька Шнайда посмотрела с любопытством, а на остальные карточки обиделась. «Ах так, — говорит, — значит, теперь Киса носит на руках разных светских львенков, а про нас забыла»2. Я ее уговорил, что ты не забыл, приедешь и будешь ее носить тоже. Немного успокоилась и обещала подождать.
Кстати, как фамилия и где разыскать нашу дачную собачницу с булячьим мужем? Напиши.
Марьянову — не надо давать ни пьес, ни доверенностей3. Модпик против этого и уже, насколько я знаю, его сменил.
Профсоюзные и квартирные новости4 пока что в порядке хождения, но довольно уверенного.
Очень обрадовался Оболенскому5 и всем твоим приветам.
Киса, если будешь на моей постановке6, обязательно пришли снимки. Если к снимкам приложишь еще и серые фланелевые штаны, я обижаться не буду.
Третьего дня была премьера «Бани»7. Мне, за исключением деталей, понравилась, по-моему, первая поставленная моя вещь. Прекрасен Штраух8. Зрители до смешного поделились — одни говорят: никогда так не скучали; другие: никогда так не веселились. Что будут говорить и писать дальше — неведомо.
У нас бывают всё те же. Новых ни человека. Обедаем 5<-го> и 20-го, 7-го и 12-го9 и хвастаемся друг перед другом твоими открытиками.
- 173 -
АВТОГРАФ ПИСЬМА МАЯКОВСКОГО К П. Ю. БРИК ОТ 19 МАРТА 1930 г.
- 174 -
Все тебе и вам пишут и любят вас по-прежнему, а некоторые (мы) и больше, потому что очень соскучились. В начале апреля, очевидно, будут в Берлине Мейерхольды 10. «Клопа» с собой не берут, но я и не очень протестую, т. к. моя установка — пусть лучше он нравится в Саратове11.
Из новых людей (чуть не забыл) были у меня раза два Семка и Клавка12; хотели (Лева) познакомить с Асеевым13 — я не отбрыкивался, но и не рвался.
Молодые рефовцы же тоскуют по Осе.
Пишите, родные, и приезжайте скорее. Целуем вас ваши всегда
Целуй Эльзу и Арагона14.
19/III15
1 Адресовано в Берлин.
2 Л. Ю. Брик послала Маяковскому фотографию «Шнайда» — собаки хозяина гостиницы — и свои фото с львенком на руках, снятые в берлинском зоологическом саду.
3 Марьянов был представителем Московского общества драматических писателей и композиторов (МОДПИК) в Берлине. 10 марта Л. Ю. Брик писала: «Пришли „Баню“ с доверенностью Марьянову на получение авторских».
4 Речь идет о профсоюзном стаже Л. Ю. Брик, о котором она перед отъездом просила Маяковского навести справку. — Квартирные новости — о новой квартире, которую Маяковский и О. М. Брик должны были получить в Жилищно-строительном кооперативе им. Л. Б. Красина.
5 Кинорежиссер Л. Л. Оболенский, приехавший из Берлина с письмом и подарками от Л. Ю. Брик.
6 2 марта Л. Ю. Брик писала: «„Клоп“ во Франкфурте пока что не идет, но пойдет — поеду на премьеру». В письме от 13 марта: «С „Клопом“ канитель: три перевода (со слов Марьянова) в Германии, три — во Франции! Премьера задерживается...». В письме от 22 марта: «Насчет франкфуртской премьеры что-то не слыхать ничего. Там сейчас идет пьеса Билля-Белоцерковского».
7 Премьера «Бани» в театре Мейерхольда 16 марта. В письме от 26 марта Л. Ю. Брик спрашивала: «Как идет „Баня“? Много ли написал новой поэмы?» Ответа на это письмо уже не было.
8 М. М. Штраух играл Победоносикова.
9 Выходные дни, согласно введенной тогда «пятидневке», приходились на каждый пятый день. Друзья приходили к Маяковскому обедать в свои выходные дни.
10 Театр Мейерхольда выехал на гастроли за границу в Берлин и Париж в последних числах марта.
11 Часть труппы театра Мейерхольда должна была гастролировать в Саратове.
12 С. И. и К. К. Кирсановы. Называя их «новыми людьми», Маяковский имел в виду размолвку, происшедшую 1 февраля 1930 г. из-за выставки Маяковского «20 лет работы».
13 Речь идет о той же размолвке. — Лева — Л. А. Гринкруг. Вскоре после этого Маяковский встретился с Н. Н. Асеевым.
14 Э. Ю. Триоле и Луи Арагон приезжали в Берлин повидаться с Л. Ю. Брик.
15 Кроме двух последних писем, были за это время еще две телеграммы (несохранившиеся), о которых есть упоминания в письмах Л. Ю. Брик. Одна из них в Берлин (в письме Л. Ю. Брик от 17 марта: «Получила вашу телеграммку: „скучаем, пишем...“, но не могу понять, кому пишете — не мне во всяком случае»). Другая, видимо, аналогичного содержания была послана в Лондон. В открытке из Лондона Л. Ю. Брик писала: «Придумай, пожалуйста, новый текст для телеграмм».
