- 238 -
Публикуемые три главы (по автографу 4) писались в апреле 1857 г., после большого перерыва в работе Толстого над замыслом «кавказского романа» — «Беглец». Эти главы — новое начало, прочный костяк романа. В Юбилейном издании они изложены А. Б. Грузинским в очень кратком конспекте (всего семь строк) и напечатан неточно конец третьей главы со слов: «Песня прекратилась...» (т. 6, с. 224—225). Четвертая (опубликована — т. 6, с. 225—229) и пятая главы романа написаны уже в феврале 1858 г., когда Толстой перечитал готовые главы, исправил их и стал продолжать. В окончательном тексте повести «Казаки» образы, факты, диалоги и детали из этих трех глав были использованы Толстым в четырех главах — X—XIII (т. 6, с. 38—54).
БЕГЛЕЦ
Глава 1. КАЗАЧЬЯ СТАНИЦА
Две роты пехотного кавказского полка пришли из-за Терека и, как в завоеванном краю, расположились стоять на зимних квартирах в гребенской староверческой станице.
Был жаркий октябрьский полдень. Запыленные, изнуренные шестичасовым переходом солдаты после рассчета рассыпались по переулкам и площади станицы и занимали квартиры. У въезда, где остановился обоз, кашевары уж вырыли яму, уставили котел и варили обед. Дым колом поднимался в ясное осеннее небо, и огонь костра, около которого, несмотря на тепло, грелись солдаты, как прозрачное расплавленное стекло, дрожал в чистом и редком воздухе.
Старые казаки одни, остававшиеся в станице, мрачно и молчаливо смотрели на хлопотню солдат15* и делали вид, что вовсе их не замечают. Бабы ожесточенно и пронзительно ругали солдат за все: и за то, что он вошел в хату, и за то, что взял воды, и за то, что поздорововался с хозяевами. Даже дети с недоброжелательным любопытством и удивлением смотрели на запыленных16*, грязных армейских с бритыми бородами и с невиданными сумками и ружьями. Но солдаты, тоже как будто не замечая суровости хозяев, по двое, по трое с веселым говором входили в хаты, развешивали амуницию, мылись, чистились и разбирали лапти и мешочки.
Ротному командиру отвели квартиру у старика хорунжего Иляски.
— Что ж это будет такое, ваше благородие? — сказал17* запыхавшийся денщик ротному командиру, когда офицер подъехал к своей квартире. Офицер был голубоглазый, румяный молодой человек.
— А что, Петров? — отвечал офицер, с веселой улыбкой глядя на вспотевшего, с спутанными волосами денщика, который, засучив рукава, с притворной злобой, но осторожно и ловко выкидывал вещи из повозки.
Денщик бросил ведро наземь, отошел от повозки и расставил руки:
— Вам вот смешно, — заговорил он, злобно хмурясь и стараясь удержать улыбку, которая морщила18* его губы, — а вы подите-ка поговорите с этим народом. Не дают тебе ходу да и шабаш. Ни конюшни, ни для вещей, ни для вашего благородия, ни воды тебе, ничего не добьешься. Как тут жить будем19*, я не знаю. Хуже татар, ей-богу. На что турка,
- 239 -
и тот благороднее, — заключил денщик и сердито отвернулся. — Вам-то готово, —прибавил он как будто нехотя и снова пошел копаться в повозке.
— Так турка благородней, Петров? — сказал офицер, добродушно улыбаясь. — Постой, я20* пойду к хозяевам, улажу. Мы тут заживем, брат, славно, — сказал офицер, направляясь к хате хорунжего, и еще раз повторил: — Так турка благороднее, Петров? — Петров не ответил, а только, посмотрев вслед офицеру, прищурил левый глаз, полу-ласкательно, полу-презрительно улыбнулся и покачал головой.
Офицер вбежал весело на крылечко хаты хорунжего и отворил дверь в сени. Высокая стройная женщина в одной розовой рубашке (как всегда ходят дома казачки) испуганно отскочила с середины комнаты за дверь и закрыла нижнюю часть лица широким рукавом рубахи21*. Когда офицер дальше отворил дверь и прямо увидал прижавшуюся в углу фигуру, из лица ее ему видны были только длинные черные глаза, блестевшие диким любопытством и вместе с тем детским ужасом, которые жадно были устремлены на него.
Офицер прошел в хату и поклонился хозяевам.
— Чего надо? Что пришел? Черная на тебя немочь. Вишь в шапке, — начала ругаться старая казачка, сидевшая22* у печи.
Весьма смущенный таким приемом, офицер однако постарался объяснить старику хорунжему, что он желал бы дружелюбно устроиться с хозяевами и платить за квартиру. Седой худощавый старик, не вставая с места и едва взглянув на пришедшего, мрачно сказал, что ему денег не нужно. Офицер вышел, провожаемый бранью казачки.
23* В то время, как он выходил из сеней, женская фигура в розовой рубашке и повязанная белым платком, так что опять только впалые черные глаза были видны, неожиданно шмыгнула мимо него, быстро сбежала сходцы и, оглянувшись на офицера, скрылась за углом дома. Офицер не мог не заметить высокий рост, необыкновенную стройность, развитие силы мышц, обозначавшихся под легкой одеждой, и молодую щеголевато-твердую походку этой женщины. Он принял ее за дочь хозяина, и Петров24*, который уж начинал приводить вещи в порядок, раздобылся25* воды, разместил кое-как лошадей и был в лучшем расположении духа26*, заметил, что и девка такая же дикая, как27* кобылка табунная и сохватистая, — прибавил он и подмигнул офицеру.
2
Офицер умылся, обчистился, пообедал и, закурив трубку, уселся у окна своей новой квартиры. Он испытывал приятное чувство чистоты на умытых руках и лице и свежесть белья. Желудок легко варил здоровую пищу28*, молодая кровь полно обращалась в его здоровом теле.
Солнце уже опускалось к горам, которые розовея отделялись на горизонте29*, сухой воздух свежел, за рекой далеко и глухо30* изредка раздавались выстрелы, и фазаны звучно отзывались31* на них в чаще и
- 240 -
камышах за станицей. Офицеру было очень хорошо, особенно после жизни в32* душной и пустынной крепости, он радовался своему существованию, и, пуская голубые клубы дыма, смотрел в окно на природу и на станичный народ, который возвращался с работ, выходил на улицу и загонял скотину.
— Дядя Ерошка кувшин облизал! кувшин облизал!.. — закричали вдруг казачата, гонявшие33* кубари перед окнами офицера, обращаясь к высокому, плотному34* казаку с окладистой седой бородой, который, вышед из-за угла35*, бойко размахивая руками и весело поглядывая в окна хат, направлялся к дому36* хорунжего Иляски. Он как будто радовался на мальчишек, которые издалека бежали за ним и37*, дразня его, продолжали пищать:
— Кувшин облизал, дядя Ерошка! Сучку поцеловал!
— Мой грех, ребята, мой грех, — сказал, как бы про себя, седобородый38* казак, добродушной улыбкой открывая съеденные до половины крепкие зубы и подмигивая офицеру.
— Здравствуй, добрый человек, — сказал он офицеру, приподнимая папаху.
— Здравствуй, добрый человек, — отвечал офицер, — что это мальчишки кричат тебе: кувшин облизал?
— А радуются. Ничего, я это люблю. Пускай радуются над дядей, — отвечал старик с самоуверенной интонацией старика и красноречивого человека.
— Ты начальник что ли армейских-то? — спросил он. — Так, карга! — прибавил он после утвердительного ответа. — А надолго пришли сюда?
— Да, может, надолго.
— Карга, — опять сказал старик, — а что ты охотник?
— Охотник.
— А пьяница ты али нет?
— Отчего ж, и выпить люблю.
— Вот так карга. Ты молодец значит, я к тебе войду. Чихирю вели у хозяев взять.
— Хорошо, заходи, — сказал офицер.
Дядя Ерошка вошел в горницу, и только тогда офицер мог рассмотреть подробно эту странную фигуру. Он был скорее среднего, чем высокого роста, но казался выше, потому что был необыкновенно пропорционально и плотно сложен. Несмотря на то, что красно-коричневое его лицо39* с совершенно белой окладистой бородой было изрыто морщинами, его грудь, мышцы ног и рук были необыкновенно полны, развиты и бочковаты40*. На белой41* коротко обстриженной голове его, как вообще ходят казаки, были видны зажившие шрамы, шея, особенно сзади, была вся в клетках и морщинах, как у быка, корявые руки с толстыми пальцами были сбиты и расцарапаны; но по одному тому, как он, не стуча вывернутыми ногами, перешагнул через порог и снял шапку, видно было, как все члены этого человека были еще сильны, гибки и приемисты42*.
На нем был старый шелковый бешмет с галунами, узенькие чамбары и мягкие чувяки. На поясе с серебряной пряжкой43*, туго стягивавшем
- 241 -
его сильные ребры, мотался простой кинжал и роговая мерка для пороха. С ним вместе проник в комнату44* не-неприятный острый запах чихирю, водки, пороху и запекшейся крови.
Старик, казалось, был немного выпивши. Он не поклонился образам, а прямо подошел к офицеру и протянул ему свою корявую руку.
— Здравствуй, ваше благородие. Кошкильды, — сказал он. — Кошкильды — это значит по-татарски здравия желаем, — продолжал он, садясь. — Ты ведь, я чай45*, ничего не знаешь, как у нас живут, ты — солдат!46* Я — Ерошка! — продолжал он с гордостью, — ежели мы с тобой кунаками будем, я тебя всему научу, и на охоту поведу и рыбу ловить, и чеченцев покажу и душеньку тебе укажу47*, — все сделаю. Карга? — прибавил он вопросительно.
— А карга что такое? — спросил офицер.
— Это так, мое слово любимое, поговорка моя. Это по-грузински значит хорошо. А что, отец мой, вели бабе чихирю48* принесть. Иван! — закричал он. — У вас ведь что ни солдат, все Иван.
— Петров! — сказал офицер. — Купи чихирю и принеси сюда.
— Ну, все одно Иван, — сказал старик. — Иван, спроси49*, батюшка, из начатой бочки, у них первый чихирь в станице. Да больше 30 копеек не давай за осьмуху, а то она, ведьма, рада. Так-то, отец ты мой, — продолжал он, обращаясь к офицеру и ударяя его по плечу. — Я — Ерошка! я веселый человек, я всех люблю. — И старик засмеялся. Все зубы у него были целы и крепки, хотя съедены до половины, как у старой лошади.
3
Петров, уладивший все свои дела, был в хорошем расположении духа, следующем обыкновенно за успехом какого-нибудь дела. Он взял две пустые бутылки из телеги и пошел к хозяевам, решившись быть особенно кротким.
— Здравствуйте, любезненькие, — сказал он. Он хотел даже сказать: добряшки, но раздумал, — барин вина купить велел...
Старуха ничего не отвечала. Девка стояла перед50* маленьким татарским зеркальцем и убирала платок на голове. Она молча оглянулась на денщика.
— Что ж, почтенные! Я деньги заплачу, — сказал Петров, доставая медные из кармана.
— Много ли? — спросила старуха, вставая. — Ступай, налей, — обратилась она к дочери, — ты что убираешься, чертова девка! Успеешь играть-то!51*
Девка взяла ключи и сопутствуемая Петровым пошла в избушку.
— Гм! К-ха! К-ха! — закричал Ерошка из окна офицерской квартиры. — Нянюка! А нянюка Марьянка! Ты из новой бочки налей, душенька!
Девка шла мимо, ровно и сильно размахивая руками, той особенно молодецкой походкой, которой ходят казачьи женщины, и не оглядывалась. Рта ее не видно было, но большие черные глаза, которыми она медленно
- 242 -
повела на окно, из которого смотрели офицер и старик, глаза эти смеялись.
Иллюстрация:
ТИПЫ КАЗАКОВ, 1860 г.
Фототипия из альбома «Кавказские походные рисунки Т. Горшельдта», 1895 г.
Музей изобразительных искусств им. А. С. Пушкина, Москва— Экие глаза! — сказал офицер. — Ты такую-то душеньку мне укажешь?..
— Нет, отец мой! — отвечал старик, — это что. Я тебе такую красавицу покажу, что ни у одного князя такой нет52*. В серебре ходит, вот какая. А эту нельзя. Ведь тоже офицерша; ее вот замуж за казака отдают...
Отперев плетеную клеть, в которой стояли бочки, девка подошла к одной и хотела поворотить.
— Что зазастил-то53*, дьявол! — крикнула она вдруг на Петрова. — Ты подсоби лучше бочку повернуть!
Но прежде чем Петров подошел к ней, она подперла сильным плечом бочку и, порывисто напрягшись всем телом, повернула ее.
— 54* Мамуке отдай деньги, — сказала она, нацедив две бутылки.
— Ишь, молодец девка! — подумал Петров. — Отчего вы такие сердитые, миленькие? — сказал он.
Девка засмеялась.
— А вы разве добрые? — сказала она. — Ты мирской?
— Мы в настоящем законе живем, и царь закону нашего, — отвечал Петров.
— А барин-то твой в законе тоже стало? — спросила девка, остановившись на пороге.
- 243 -
Иллюстрация:
КАЗАК, 1860 г.
Фототипия из альбома «Кавказские походные рисунки Т. Горшельдта», 1895 г.
Музей изобразительных искусств им. А. С. Пушкина, Москва— Господин мой такой человек, что его генерал всякий — не только... царь может быть знает... — гордо сказал Петров.
— Чтоб ему пусто было! Иди! — закричала девка и снова с молитвой заперла дверь.
Выходя на улицу, Марьяна встретила отца, возвращавшегося с Терека. Старик хорунжий нес55* за плечами сеть, сквозь которую виднелось несколько рыб. Затасканная шапчонка его была сбита назад, загорелый лоб в поту, сквозь распахнутый воротник рубашки виднелась грудь, поросшая седыми волосами; сильные жилистые ноги были обнажены выше колена. На лице его была усталость и строгость. Поровнявшись с ним, девка почтительно опустила голову и уменьшила шаг.
— Мать дома? — спросил отец.
— Дома, хату убирает.
— Аль солдат поставили?
— Начальника у нас поставили.
— Ишь черти! прости господи, — только сказал хорунжий и прошел в свои ворота.
Девка56* пошла направо по улице. На углу переулка сидели на завалинке две казачки57*, так же как и она обвязанные платками.
Подойдя к ним, Марьяна присела, также достала из-за пазухи семячки и стала щелкать их58*.
- 244 -
— Убрали коров-то, мамука? — обратилась она к бабе, кормившей своего ребенка.
— Подоили, — отвечала баба, отстегивая шире бешмет и нагибаясь над ребенком. — Дай семячек, Марьянушка.
— К вам, слышь, офицера постановили, — пропищала59* другая девка, сидевшая подле бабы, — а к нашим трех чертей поставить в хату хотели, да дедука в станично ходил, — двух оставили.
— Табачищем закурили небось? — спросила Марьяна.
— 60* Да кури на дворе, коли хочешь, а в хату не пустим. У нас и своей семье61* простору нет.
— Известно, дело хорошее, у кого другая хата, как у вас, есть, — сказала баба Марьяне.
Так разговаривали казачки, сидя на перекрестке и поплевывая шелуху семячек на пыльную дорогу. Кое-кто из девок присоединился еще к собравшемуся кружку62*, несколько парней, шутя и смеясь, остановились против них. Две старухи, убрав скотину, вышли тоже.
— И матушки, матушки! — говорила одна, охая и стеня, — каки времена пришли, слыхано ли дело, целу орду чертей в станицу пригнали. Что будем делать-то.
Другая старуха только поддакивала и стонала.
— А вот в поход пойдем, так они вами, бабами да девками, совсем завладают, — сказал один шутник парень.
— Что брешешь, сволочь, — сказала одна из молодых баб, — постоят да уйдут, не на век же пришли. Чем вздор-то брехать, песни бы пели. Вишь вас собралось куча, а ничего не играете. Экий народ стал.
Одна девка запела тонким голосом песню, другая стала вторить, один из казаков подсел ближе и подводил мужской голос, остальные слушали, изредка негромко перекидываясь словами.
63* Мерный топот шагов послышался на конце улицы, и из-за угла показались три солдата в шинелях, с ружьями на плечо, в ногу шедшие на смену к ротному ящику. Ефрейтор, старый солдат, усач и кавалер, молча шел впереди и, сердито глянув на кучку казаков, провел солдат так, что парни, стоявшие на дороге, должны были посторониться. Один только из них, молодой урядник, не двинулся с места и насмешливо посмотрел на солдат.
— Обойди! Люди стоят! — проговорил он.
Девки и бабы звонко засмеялись. Солдаты молча прошли дальше, ровно отбивая шаг по твердой дороге. Песня прекратилась.
— Эка нарядные ребята! — сказал урядник. — Это к вам, нянюка, пошли, — обратился он к Марьяне.
— Под часами, девка, спать будешь, не украдешься! — проговорила баба.
— А что начальник-то ихний, что у вас стоит64*, — спросил урядник, — имеет ли благородство в своей наружности? (Урядник был из молодых грамотных казаков).
— А я разве видала? — отвечала Марьяна, — за чихирем ему ходила, сидит черт какой-то у окна с дядей Ерошкой, такой же как он дьявол.
— Деньги платил за чихирь-то?
— А то нет.
- 245 -
— Как же, как замуж пойдешь, — снова сказал урядник, — ведь Терешку к себе в дом примаете. Как же хату-то от его благородия опростаете?
— Как хочет батюшка, так и делает, — сказала Марьяна.
— И65* охота тебе за Терешку идти, — сказал урядник. — Красавица такая — и так за ни что замуж идешь.
— А то с тобой связаться! — сказала Марьяна.
— Худа бы не видала, — отвечал урядник. — Дай семячек, девка! — прибавил он.
— Все не бери, — сказала Марьяна, отворачивая ворот рубахи.
— Право слово, глупо делаешь, что замуж идешь, — сказал урядник, доставая у ней из-за пазухи горсть семя. — Тебе ли да на девичьей воле не жить! Кажется, по всему полку другой красавицы такой нету.
Девки снова запели песню. Урядник подсел к Марьяне и что-то шептал ей.
— Ну те к черту, смола!66* У тебя жена есть!67* — вдруг закричала девка и со всего размаху кулаком ударила по спине урядника. Урядник засмеялся и отошел к другим девкам.
Было уже совсем темно, на небе зажглись звезды, в дворах курились кизяки, разложенные для скотины, на дворах везде было тихо, только на углу слышались песни и изредка звонкие голоса и смех собравшихся казачек.
СноскиСноски к стр. 238
15* Далее было: или делали вид, продолжая заниматься своим делом
16* Далее было: бритых
17* Далее было: ротному командиру
18* Первоначально: сбирала
19* Первоначально: Хуже татар, ей-богу
Сноски к стр. 239
20* Далее было: улажу
21* Далее начато: так что офицер вид
22* Первоначально: возив<шаяся>
23* Зачеркнуто: а. В сенях он; б. Выход<я>
24* Далее было: подтвердил его предположение
25* Первоначально: и был
26* Далее начато: под<твердил>
27* Далее начато: а. оле<нь?>; б. ланка; в. точно
28* Далее было: кровь
29* Далее начато: возду<х>
30* Далее начато: раз<давались>
31* Первоначально: на в<ыстрелы>
Сноски к стр. 240
32* Далее начато: крепо<сти>
33* Первоначально: игравш<ие>
34* Первоначально: сильно<му>
35* Далее было: направлялся
36* Далее было: Иляски
37* Далее было: пищали
38* Первоначально: стар<ый>
39* Далее было: и руки
40* Бочковаты написано по другому слову, не поддающемуся прочтению.
41* Далее было: голове его
42* Далее начато: а. еже; б. на нем бы<л>
43* Далее начато: болтал<ся>
Сноски к стр. 241
44* Далее было: запах
45* Далее начато: это<го>
46* Далее было: И старик, засмеявшись, открыл все целые крепкие, но съеденные как у лошади до половины желтые зубы.
47* Первоначально: покажу
48* Далее было: нам
49* Первоначально: принеси
50* Далее начато: зерка
51* Далее начато: Петров с
Сноски к стр. 242
52* Далее начато: Да и эта офицерша
53* Зазастил-то написано по другому слову, не поддающемуся прочтению.
54* Зачеркнуто: Деньги
Сноски к стр. 243
55* Первоначально: был
56* Далее начато: дошла до угла
57* Первоначально: ее подруги
58* Далее начато: а. Девка и баба; б. Убр
Сноски к стр. 244
59* Далее было: девка
60* Начато: В хату не пу<стим>
61* Далее начато: то не
62* Далее было: старуха подошла
63* Начато: а. Вдру<г>; б. Все было совершенно тихо в ста<нице>
64* Далее было: имеет
Сноски к стр. 245
65* Далее начато: что
66* Далее было: вдруг закричала она
67* Далее было: и девка