- 138 -

ФРЕЙД (Freud), Зигмунд (6.V.1856, Пжибор, Чехия, — 23.IX.1939, Лондон) — австр. врач и психолог, основоположник психоанализа; представления Ф. о бессознательном, о динамической психической структуре личности и мотивах человеческого поведения, о значении детского эмоцион. опыта в душевной жизни взрослого, о постоянном психич. влечении к эросу и смерти, о сублимации и др. нашли широкое распространение в совр. зап. культуре (критику фрейдовской теории личности см. в кн.: Ф. Басин «Проблема „бессознательного“», 1968, и М. Ярошевский «Психология в XX столетии», 1974). В 1930 получил премию Гёте по лит-ре (Франкфурт-на-Майне).

В ряде работ Ф. применяет психоанализ в сфере социальных и культурных феноменов: «психоанализ» художников («Галлюцинации и сны в „Градиве“ Иенсена», 1907; «Одно детское воспоминание Леонардо да Винчи», 1910; «Достоевский и отцеубийство», 1928, мелкие статьи об У. Шекспире, Гёте, Э. Т. А. Гофмане и др.), исследования первобытной культуры и религии («Тотем и табу», 1913), психологии масс и вождя («Психология масс и анализ человеческого „Я“», 1921), работы по философии культуры («Неудовлетворенность культурой», 1930; «Почему война?», 1933).

Интерес Ф. к иск-ву ограничен: не создавая «психоаналитической» эстетики, он исследовал лишь нек-рые проблемы худож. деятельности, выяснял в первую очередь роль иск-ва в психич. жизни художника и зрителя. Подвергая «психоанализу» писателей и художников прошлого, Ф. рассматривает иск-во только со стороны «его личного происхождения», как «выражение намерений и порывов художника»; произв. представляется при этом продуктом переработки эмоцион. конфликтов, порождаемых детскими сексуальными переживаниями. Такое — одностороннее — рассмотрение худож. произв. «по ту сторону» их специфич. качеств реализуется в двух направлениях: анализируются психич. структуры (в т. ч. подсознат. комплексы) в характере художника, являющиеся «мотивами» его творчества, и исследуются психологич. основы худож. символики. (Критич. оценку фрейдовской трактовки символа, ведущей к утрате сверхличного и общезначимого содержания в нем, см. в ст. Символ художественный.)

Относительно психологич. функций иск-ва, его «жизненного значения» Ф. полагает, что худож. деятельность доставляет удовольствие сама по себе, она не направлена на объекты и имеет лишь внутрипсихич. цели. Культура требует ограничения агрессивных и либидозных влечений, вытеснения их в «подсознание», а фантазия призвана реализовать их энергию, она предназначена для «выполнения» трудно осуществимых в реальности желаний. Настоящее наслаждение от поэтич. произведения объясняется «освобождением от напряжения душевных сил», достигаемого «иллюзорным удовлетворением». В этом плане иск-во выполняет функцию катарсиса и компенсации (ст. «Поэт и фантазия»).

- 139 -

По Ф., художника отличает сила влечений, неудовлетворяемых полностью действительностью. Художник, как и невротик, погружается в мир фантазий, чтобы там найти «заменяющее удовлетворение». Однако, в отличие от невротика, отрывающего мир своих переживаний от объективного мира, художник благодаря высокоразвитой способности к сублимации (реализации энергии влечений, преим. подсознательных, в духовной деятельности; термин Ф.) и «символизации» (проникновению в сознание представления о «вытесненном» влечении в форме, допустимой сознанием) превращает неудовлетворенные желания в цели, достижимые на путях духовной деятельности. Художник освобождается от патогенной аффективной напряженности и осознает собств. эмоцион. конфликты, что делает его способным к самоисцелению и содействует сохранению здоровья его публики. Так иск-во выполняет своеобразную психотерапевтич. функцию, как бы помещаясь в пограничную сферу между неврозом и здоровьем.

На основе идей психоанализа возникает психоаналитич. направление в критике (первые работы: «Поэзия и невроз», 1909, В. Штекеля; «Мотив кровосмешения в поэзии и саге», 1912, О. Ранка). Его исходная посылка: мотивы деятельности находятся в глубоко скрытых аффективных конфликтах художника. Традиц. интерес к среде, в к-рой рос и воспитывался писатель, переносится с ее социально-нравственного и культурного аспекта на сугубо семейно-антропологический: здесь ищут истоки нек-рых психических особенностей художника, из к-рых затем выводятся формальные и идейные характеристики его произв. Примерная «мотивация» творчества: начинается оно с сильного переживания в настоящем, к-рое оживляет желания, имеющие глубочайшие корни в детской эмоцион. жизни; так, по мнению М. Бонапарт («Эдгар По: психоаналитический очерк», 1933), творчество Э. По сложилось под влиянием перенесенной в детстве душевной травмы, вызванной видом матери в объятиях чужого мужчины и наблюдением ее медленной смерти от туберкулеза. Травма вызвала у По садистические и некрофильские желания, а его произведения — сны, в к-рых он освобождается от былого ужаса. Аналогичные модели прослеживаются в целой серии биографий (Ф. Виттельса и Э. Джонса о Шекспире, В. В. Брукса о М. Твене и Г. Джеймсе, Р. Лафоржа о Ш. Бодлере). Несмотря на обстоят. критику «биографич. серии» за редукционизм и односторонность (даже из среды психоаналитиков), она была продолжена и в 40—50-е гг. (напр., кн. Х. С. Кэнби об Уитмене и И. Малина об Фолкнере).

Психологизм лит. критиков, ориентированных на психоанализ, выливается в классификацию писателей по их отношениям в детские годы в семье: к отцу, к матери, к отчиму и т. п.; они выдвигали новый критерий анализа историко-лит. процесса — степень контроля разумом вытесненных эмоций; отсюда три осн. этапа истории лит-ры: «Эдип-царь» Софокла, «Гамлет» Шекспира и «Дон Карлос» Ф. Шиллера; если в первом инцестуозные желания выражены прямо, то в последнем они успешно сублимированы.

Раскол внутри самого психоанализа охватил и лит. критиков. Последователи К. Юнга стремились уловить в творч. деятельности смысл, выходящий за пределы ее психологич. функции; их анализ худож. символики привился в зап. лит-ведении (М. Бодкин и др.; см. Ритуально-мифологическая критика, т. 9). Наряду с ортодоксальным психоанализом и юнгианством, появляется большое число эклектиков: Г. Морф соединяет Фрейда с Юнгом и с А. Адлером; Г. Рид соединяет фрейдизм с юнгианством; С. Хаймен — с идеями Ч. Дарвина, Дж. Фрейзера, а также К. Маркса; Ж. П. Сартр и С. Бовуар — с экзистенциализмом.

- 140 -

Границы психоанализа размываются; его сторонники Э. Крис, Г. Закс и позднее Х. Рютенбек учитывали тот факт, что худож. творчество воплощается в произведения иск-ва, к-рые сами по себе более значительны, чем их психологич. корни. В сб. «The Creative imagination» (Chi., 1965) Л. Фрейберг предлагает изучать историч. среду, в к-рой возникает произв., и его коммуникативные особенности. Р. Мей учитывает наряду с субъективными факторами творчества «столкновение» художника с окружающей средой. Ф. Янг в исследовании творчества Э. Хемингуэя сохраняет от психоанализа лишь самую общую идею психологич. обусловленности худож. творчества.

Особая тяга к новейшим направлениям психологии характерна для лит. течений 20 в., в к-рых преобладает интерес к анализу особенностей психич. жизни изолированного индивида. Имеющая собств. «пророков» лит. традиция, в к-рой реальный мир замещается психическим, должна была «встретиться» с психоанализом. Этой «встрече» способствовало нарастание в бурж. культуре 20 в. тенденций психологизма и индивидуализма. Психоанализ оказался близок зап. иск-ву 20 в. своим пафосом «неудовлетворенности культурой» вообще, своей попыткой дать более полный и динамичный, чем предлагаемый рационалистич. психологией 19 в., образ человека, своим интересом к скрытым мотивам повседневной жизни и к эмоционально-противоречивому опыту индивида. В большинстве случаев «влияние» Ф. на лит-ру связано с оформлением в его теории тех идей, к к-рым мн. писатели приближались независимо от него.

На Западе в ряде произв. со знанием дела изображены психоаналитики-практики и их теоретич. посылки (Итало Свево «Самопознание Дзено», 1923 — роман в стиле клинич. дневника; Г. Гроддек «Искатель души», 1922; Л. Льюисон «Остров внутри», 1928). Мн. писатели в 20-е гг., приблизительно зная идеи Ф., самостоятельно разрабатывают и подчас принципиально иначе разрешают темы и проблемы, выдвинутые или оформленные психоанализом: «секс», «патология», «Эдипов комплекс» (напр., Э. Колдуэлл, Ш. Андерсон, М. Синклер, Ф. С. Фицджеральд, Д. Бересфорд, О. Хаксли и др.). Иногда интерес к фрейдистским идеям — простая дань моде; чаще такая тематика — результат натуралистической тенденции в литературе, продукт определ. духовного климата. Обычно такое заимствование содержания иск-ва из готовой теории обедняло творчество даже больших писателей.

Ряд писателей, хотя и пристально интересовался психоаналитич. идеями, использует их с большой осторожностью, сохраняя независимость интеллектуальной и худож. позиции. Т. Манн, высоко оценивавший Ф. («Фрейд и будущее», 1936), не придает сколько-нибудь самодовлеющего значения фрейдовским мотивам в трактовке характеров, хотя и использует элементы антропологии Ф., его учение о борьбе влечений к жизни и смерти («Волшебная гора», «Иосиф и его братья»). Д. Г. Лоренс, по мнению нек-рых критиков, один из самых фрейдистски настроенных писателей, создал свой роман «Сыновья и любовники» (1913) до знакомства с идеями Ф., а в своем эссе «Психоанализ и бессознательное» (1921) критикует Ф. и Юнга за рационалистический подход к бессознательному. Против схематизма Ф. предостерегают такие казалось бы близкие к нему писатели, как А. Р. Ленорман и В. Набоков.

«Влияние» Ф. на большинство писателей, в разной мере отразивших «фрейдистские» мотивы, весьма неопределенно и более опосредованно; напр., представление о конфликтности психич. жизни, о вытесненных желаниях и скрытом эмоцион. опыте или попытка оценить «норму» через «отклонения» ассимилируются мн.

- 141 -

писателями (А. Жид, Т. Уильямс, Ф. Кафка, Дж. Сэлинджер, Г. Гауптман, С. Цвейг и др.), но в сложном наборе иных принципов и влияний, в к-ром психоанализу трудно отвести определ. место.

Фрейдовское представление о бессознательном повлияло на технику литературно-творч. процесса нек-рых направлений модернизма. «Автоматическое письмо» сюрреалистов (см. Сюрреализм) и поэтич. эксперименты Г. Аполлинера, Л. Арагона, Р. Кревеля, П. Элюара связаны с фрейдовскими «свободными ассоциациями», способствующими «изживанию» скрытых и запретных влечений; но нельзя забывать, что сам Ф. не считал иск-во «речевым потоком», и потому сюрреалисты фактически вырывают прием психотерапии из психо-аналитич. контекста.

Если не считать лит-рой простую иллюстрацию положений психоанализа, то можно констатировать, что со временем воздействие идей Ф. на заруб. лит-ру становится все более неопределенным, частичным и встречает все большее сопротивление.

Совр. сов. лит-ведение, критически анализируя с историко-материалистич. позиций фрейдистские концепции, подчеркивает, что им присущи пансексуализм, асоциальность, гипертрофированная психологизация творч. процесса и вульгаризация идейного содержания худож. произв.

Лит.: Волошинов В., Фрейдизм, М. — Л., 1927; Полонский Вяч., Сознание и творчество, М., 1934; Днепров В., О фрейдистской психологии и реалистич. романе, «Иностр. лит-ра», 1961, № 7—8; Урнов Д., Фрейд против фрейдизма, «ВЛ», 1966, № 9; Выготский Л., Психология иск-ва, 2 изд., М., 1968; Ляликов Д., Фрейд З. — Фрейдизм. — Сублимация, в кн.: Философская энциклопедия, т. 5, М., 1970; Афасижев М., Фрейдизм и бурж. иск-во, М., 1971; Додельцев Р., Проблема иск-ва в мировоззрении З. Фрейда, в сб.: О совр. бурж. эстетике, [в. 3], М., 1972; Цвейг С., Зигмунд Фрейд, Собр. соч., т. 11, Л., 1932; Freud S., Psychoanalytische Studien an Werken der Dichtung und Künst, W., 1924; Art and psychoanalysis, N. Y., 1957; Psychoanalysis and literature, N. Y.. 1964; Psychoanalysis and literary process, ed. by Grews, 1970.

Р. Ф. Додельцев.