- 267 -

НИЗАМИ́ ГАНДЖЕВИ́, Абу Мухаммед Ильяс, ибн Юсуф (ок. 1141, г. Ганджа, Азербайджан, — ок. 1209, там же) — азерб. поэт и мыслитель. Писал на перс. яз. Принадлежал к средним слоям гор. населения. Получил хорошее образование, в молодости писал лирич. стихи. Ок. 1173 Н. Г. женился на тюркской рабыне Афак (Аппак), воспетой им в стихах. Безвыездно жил в родной Гандже. Будучи тесно связанным с Азербайджаном, Н. Г. переносит действие отдельных эпизодов своих поэм на его территорию (эпизоды Михин-бану, восшествие

- 268 -

на престол Ширин, эпизод Искандер и Нушабе). В своих поэмах Н. часто жалуется на материальные трудности, даже бедность. Придворным поэтом он никогда не был, довольствуясь небольшими пособиями, к-рые ему назначали феод. правители за посвященные им поэмы. Возможно, преподавал в медресе.

Осн. соч. Н. Г. — знаменитые пять поэм, «Хамсе» («Пятерица»): «Сокровищница тайн» («Махзан аль-ас-рар»), написана между 1173 и 1180; «Хосров и Ширин», закончена в 1181; «Лейли и Меджнун», закончена в 1188; «Семь красавиц» («Хафт пейкер»), закончена в 1197, и «Искандер-наме», делящаяся на две части — «Шараф-наме» и «Икбал-наме», — завершена около 1203. Сохранилась также часть лирич. дивана: 6 касыд, 116 газелей, 2 кытъа и 30 рубаи. «Пятерица» оказала огромное влияние на развитие многих вост. лит-р. Известны десятки назире (поэтич. ответов) и подражаний поэмам Н. Г., создававшихся начиная с 13 в. до нашего времени: 42 назире на «Сокровищницу тайн» на перс. яз., 2 — на староузб. и 2 на тур. языках; 42 назире на «Хосров и Ширин» на перс., староузб., азерб. (Самед Вургун, 1942) и тур. (Назым Хикмет, 1948) языках; 40 назире на «Лейли и Меджнун» на перс. яз., староузб., туркм., азерб., тур., курд. языках и др. Среди «ответов» на «Хамсе» Н. Г. — «Пятерицы» индо-перс. поэта Амира Хосрова Дехлеви, узб. классика Алишера Навои, семерица Абдуррахмана Джами и др. Своеобразная композиция поэм Н. Г., построение сюжета, обрисовка характеров, образный язык и особенно благородные гуманистич. идеи «Пятерицы» уже более семи веков побуждают поэтов едва ли не всех народов Бл. и Ср. Востока — от Турции до Индии — к поэтич. состязаниям.

Первая поэма «Сокровищница тайн» относится к жанру дидактико-философской поэзии и имеет легкую суфийскую окраску. Сам Н. Г. считал эту поэму «ответом» на «Хадикат аль-хакаик» Санаи, однако «Сокровищница тайн» вышла далеко за рамки обычного назире и надолго определила развитие дидактич. жанра в вост. поэзии. Н. Г. во введении резко противопоставляет свою первую поэму пустой и напыщенной придворной поэзии и усиленно подчеркивает ее новизну. Действительно, впервые в истории поэзии на перс. яз. Н. Г. добился в жанре месневи сочетания изощренной поэтич. техники, не уступающей технике касыд, с глубоким содержанием, причем усложненность стиля не является у него самоцелью, а подчинена задаче: через сложный процесс восприятия воздействовать на мысль читателя и привить ему определ. нормы поведения. Гибкая композиция поэмы, связанной в единое целое ассоциативными переходами мысли, также нова и развита Н. Г. на основе вост. проповеди, пересыпанной нравоучит. притчами. Н. Г. призывает правителей к правосудию и заботе о благе подданных, угрожает им карами за угнетение и насилие, осуждает любовь к золоту, воспевает истинную дружбу. Все увещания и поучения Н. Г. (что характерно для его времени) окрашены в религ. тона, но необыкновенно смелы. На это Н. Г. намекает сам в притче о старце, не побоявшемся казни и осудившем шаха-тирана. Авторы нек-рых подражаний «Сокровищнице тайн» восприняли более всего второстепенный религ.-суфийский элемент поэмы. Сама же поэма Н. Г. является безусловно светским соч., преследующим гуманистич. цели.

Вторая поэма, романтическая по содержанию и имеющая четкий сюжет, посвящена любви шаха Хосрова

- 269 -

к красавице Ширин. Принципиально ново в этой поэме то, что Н. Г. отводит гл. роль не шаху, а Ширин, женщине, и наделяет ее высокими достоинствами: умом, добродетелью, твердой волей. Бесхарактерный, безнравственный, эгоистичный Хосров лишь перед смертью, облагороженный любовью к Ширин, поднимается до подвига самоотвержения. Необычен в поэме и образ благородного богатыря-ремесленника Ферхада, олицетворяющего труд и добродетели труженика. Именно этот образ, правда сильно измененный, становится главным вместо Хосрова во мн. назире (Навои, Самед Вургун, Назым Хикмет).

Третья поэма — «Лейли и Меджнун» — разрабатывает один из самых популярных на Бл. Востоке сюжетов — старинную араб. легенду о несчастной любви юноши Кайса, прозванного «Меджнун» («Безумный»), к красавице Лейли. По композиции это поэма о поэте: повествование развертывается вокруг обстоятельств возникновения страстных лирич. стихов истерзанного любовью Кайса. Авторы назире (напр., Физули) впоследствии выделили стихи Кайса и придали им форму газелей, вставленных в ткань месневи. У Н. Г. эти стихи выделены лишь сюжетно. Он придал араб. легенде о Лейли и Меджнуне законченность и четкость, дал характеры героев в развитии, психологически мотивировал их поступки. Общая трагич. концепция поэмы — безграничная любовь, сжигающая и Кайса и Лейли, любовь, находящая выход лишь в высокой поэзии и ведущая к духовному слиянию любящих, также принадлежит Н. Г. Именно эта концепция объединяет поэму в стройное целое. Ее нельзя считать суфийской, т. к иначе Н. Г. не обрисовал бы Лейли недосягаемой и не привел бы ее к угасанию. Драматич. коллизия поэмы — патриарх. власть родителей, излишняя мягкость отца Меджнуна и излишняя суровость, доходящая до тирании, отца Лейли, — сотни лет волновала лучшие умы Востока и продолжает привлекать внимание там, где сохранился освященный исламом старый уклад жизни.

В основу сюжета четвертой поэмы Н. — «Семь красавиц» — положена легенда о шахе Бехраме Гуре. Ядро поэмы составляют семь рассказов царевен, жен Бехрама, живущих в семи павильонах, каждый из к-рых, в соответствии с древней мифологией, посвящен к.-л. планете и дню недели и имеет соответств. цвет (напр., черный — Сатурн — суббота; желтый — Солнце — воскресенье и т. д.). Сюжет каждой новеллы — любовное переживание, причем, в соответствии с переходом от черного цвета к белому, грубая чувственность сменяется постепенно просветленной любовью. Так своеобразно использовал Н. Г. для композиц. построения древнюю астральную символику. Вторая тематич. линия поэмы — превращение Бехрама из легкомысленного царевича, любителя охоты и любовных похождений, в справедливого и умного правителя, борющегося с произволом и насилием, заботящегося о благе страны. Здесь Н. Г., как и в первой поэме, развертывает картины нар. страданий, сурово изобличая коварство и алчность придворных шаха.

Последнюю, пятую поэму — «Искандер-наме» — Н. Г. считал итогом своего творчества. В центре поэмы — образ Искандера — Александра Македонского, избранный, очевидно, по двум причинам: во-первых, его образ не был тесно связан с одной определ. традицией и мог быть использован для изображения идеального правителя; во-вторых, его появление в поэме давало повод для широкого введения прогрес. идей греч. философии. С самого начала поэмы Искандер выступает как справедливый политик, решающийся воевать лишь ради защиты обиженных и освобождения угнетенных, пекущийся о восстановлении разрушенного войной и тиранич. правлением хозяйства страны. В первой части поэмы («Шараф-наме») сохранен хронологич. порядок

- 270 -

в описании различных подвигов Искандера. Вторая часть («Икбал-наме») композиционно делится на два больших раздела, к-рые можно было бы озаглавить «Искандер-мудрец» и «Искандер-пророк»; они содержат серию философ. новелл и диспуты с инд. и греч. мудрецами о происхождении мира. Здесь показана глубина мудрости Искандера. Тайный голос сообщает ему, что он избран для возвещения истины всему миру, и приказывает объехать всю землю. Но истина Искандера — не божественное откровение, а наука. Отправляясь в путь, он берет «книги мудрости» Аристотеля, Платона и Сократа. Далее следуют описания четырех путешествий Искандера. Во время четвертого путешествия (на север) он приходит в страну, где нет ни властей, ни притеснителей, ни богатых, ни бедных, где не знают лжи и несправедливости — страну с идеальным обществ. устройством. Эта социальная утопия Н. Г. — вершина его мысли и цель его героя — идеального правителя Искандера. Он видел лучшее на земле, и его миссия закончена, он умирает.

Вопросы организации человеч. общества затронуты Н. Г. уже в «Сокровищнице тайн», где разбросаны замечания о свойствах доброго правителя. В «Хосров и Ширин» рассказано, как под влиянием Ширин в характере Хосрова появляются положительные черты, но Хосров преждевременно умирает. «Лейли и Меджнун» стоит неск. в стороне от этой гл. темы Н. Г., однако в поэме «Семь красавиц» она снова развернута. Едва начавшуюся деятельность Бехрама также обрывает таинственная гибель. И, наконец, в последней поэме Н. Г. дает развернутый образ идеального правителя таким, каким он ему рисовался. Искандер получает сан пророка в тот момент, когда он понял: добрый правитель живет не для себя, он все силы отдает на благо народа. Но Н. Г. идет и дальше. Он высказывает необыкновенно смелую для его времени мысль: как бы ни был хорош правитель, возможна еще более совершенная форма общества — общество равных, не знающее имущественного неравенства, а потому и не нуждающееся ни в каком правителе. Н. Г. понимал, к какому важному обобщению он пришел, и потому придавал особое значение последней поэме, явившейся как бы завещанием великого мыслителя. Творчество Н. Г. — большой вклад в сокровищницу культуры Востока и Запада.

Илл. см. на отдельном листе к стр. 271—272.

Изд.: Сокровищница тайн, Б., 1960; Хосров и Ширин, Б., 1960; Лейли и Меджнун, Б., 1965; Heft peiker, Praha, 1934; Шарафнама, Б., 1947; Икбал-наме, Б., 1947; Куллият-е хамсе-йе хаким Низами Гянджеви..., Техран, 1335, с. г. х. (1956).

Переводы: Сокровищница тайн, пер. К. А. Липскерова и С. В. Шервинского, М., 1959; Хосров и Ширин, пер. К. А. Липскерова, М., 1955; Лейли и Меджнун, пер. П. Антокольского, М., 1957; Семь красавиц, пер. В. Державина, М., 1959; Искендер-наме, пер. К. Липскерова, М., 1953; Лирика, М., 1960.

Лит.: Бертельс Е. Э., Низами. Творч. путь поэта, М., 1956; его же, Избр. труды, [т. 2] — Низами и Фузули, М., 1962 (содержит обширную библиографию работ на рус. азерб., перс. и др. языках); Аббасов Ә., Низами Кәнҹәвинин, «Искәндәрнамә» поемасы, Б., 1966; Гулизаде М., Низами Гянджеви, Б., 1953; Мустафаев Дж., Философские и этические воззрения Низами, Б., 1962; Ағајев Ә., Низами вә дүнја әдәбәјјаты, Б., 1964.

А. Е. Бертельс.