- 143 -

НАУ́ЧНО-ХУДО́ЖЕСТВЕННАЯ ЛИТЕРАТУ́РА — особый род худож. лит-ры, рассказывающей о науке и науч. исканиях. Возникнув на стыках худож., документ. и научно-популярной лит-ры, Н.-х. л. развилась к наст. времени в большую самостоят. область, вызывающую значит. читат. интерес. Если научно-популярная лит-ра сосредоточивает внимание на чисто познават. и учебно-педагогич. задачах, то Н.-х. л. преим. обращается к человеч. стороне науки, к духовному облику ее творцов, к психологии науч. творчества, к философ. предпосылкам и последствиям науч. открытий. Поэтому произв. Н.-х. л. обладают не только познават., но и эстетич. ценностью, увлекают читателя романтикой поисков, изображением мощи познающего разума, безграничностью перспектив, открывающихся перед мыслящим человечеством. Все это определяет значение Н.-х. л. как эффективного идеологич. оружия, помогающего воспитанию и развитию читателя, выработке и укреплению его мировозрения. Лучшие произв. Н.-х. л. сочетают высокое писат. мастерство в раскрытии темы с общедоступностью изложения при его бесспорной науч. точности.

Н.-х. л. — детище новейшего времени, хотя ретроспективно в мировой лит-ре можно найти произв., отвечающие смыслу этого термина (напр., поэма Лукреция Кара «О природе вещей», нек-рые стихи М. В. Ломоносова и др.). Крупнейшие деятели иск-ва и науки мечтали о том, чтобы науч. достижения были донесены до народа в худож. форме. Такие пожелания можно найти у В. Г. Белинского, Н. А. Добролюбова, Д. И. Писарева. Мн. ученые сами обращались к перу, чтобы доступно рассказать широким кругам читателей о своих науч. исканиях, открытиях, идеях. Такого рода автобиографич. произв. также могут считаться одним из истоков совр. Н.-х. л.

В сов. лит-ре науч. тематика появилась во 2-й пол. 20-х гг. Отправные пункты этого вида лит-ры были сформулированы М. Горьким, к-рый горячо поддержал первые опыты сов. писателей. «Прежде всего — и еще раз! — писал он, — наша книга о достижениях науки и техники должна давать не только конечные результаты человеческой мысли и опыта, но вводить читателя в самый процесс исследовательской работы, показывая постепенное преодоление трудностей и поиски верного метода. Науку и технику надо изображать не как склад готовых открытий и изобретений, а как арену борьбы, где конкретный живой человек преодолевает сопротивление материала и традиции» (Собр. соч., т. 27, 1953, с. 108). Первоначально произв. Н.-х. л. были предназначены гл. обр. для детей и юношества. Особенно велики заслуги М. Ильина, посвятившего свое творчество пропаганде науки и техники. Его книги «Рассказы о вещах» (1936), «Рассказ о великом плане» (1930), «Как человек стал великаном» (совм.

- 144 -

с Е. Сегал, 1940—46) и др. стали классикой этого жанра. Творч. установки М. Ильина были близки взглядам М. Горького: «Не беспорядочная куча вещей, не склад фактов, а мир в его единстве, мир как целое — вот что должно быть главной темой научно-художественной литературы» (сб. «Формулы и образы», М., 1961, с. 234). Заметный след в Н.-х. л. 20—40-х гг. оставили Б. Житков, Б. Агапов, В. Бианки («Лесная газета», 1928), К. Паустовский («Кара-Бугаз», 1932), Е. Данько («Китайский секрет», 1929), М. Пришвин («Заполярный мед», 1951).

Особый подъем Н.-х. л. в нашей стране начался во 2-й пол. 50-х гг. Объясняется это как общим изменением нравств. обстановки в лит-ре, так и все возрастающей ролью науки. Успехи заруб. и сов. науки в области атомной энергетики, физики элементарных частиц, генетики, кибернетики, космонавтики возбудили всеобщий интерес не только к этим областям, но и к науке в целом, к ее философ. проблемам. Н.-х. л. оказалась наиболее совершенным средством удовлетворения этих запросов. Значит. явлением сов. Н.-х. л. стало творчество Д. Данина («Добрый атом», 1957, «Резерфорд», 1966). Его кн. «Неизбежность странного мира» (1961) посв. важнейшим революц. событиям в естествознании 20 в. — рождению теории относительности и квантовой механики, областей познания, в к-рых разыгралась подлинная «драма идей» (А. Эйнштейн). Яркое описание существа этой драмы придает книге особый интерес и остроту. Данину принадлежит и основат. исследование эстетич. принципов Н.-х. л. — работа «Жажда ясности» (1960), вызвавшая оживленную дискуссию; спор шел, в частности, вокруг утверждения, что «герой» Н.-х. л. — это сами «научные искания». Научно-лит. интересы О. Писаржевского были связаны с областью химии, биохимии, агрохимии; наиболее известны его биографии Д. И. Менделеева (1949), А. Е. Ферсмана (1955), Д. Н. Прянишникова (1963). Химия же стала постоянной, хотя и не единств. темой работ Б. Агапова, начиная с его ранних очерков и кончая кн. «Великие полимеры» (1960). Широкий круг разнообразных науч. проблем охватывают книги, очерки, «репортажи из лабораторий» В. Орлова («Богатырский атом», 1962, «Трактат о вдохновении», 1964). Ю. Вебер специализируется на худож.-документ. повестях об исследователях техники («Профиль невидимки», 1958, «Когда приходит ответ», 1964). В области Н.-х. л. успешно работают А. Аграновский, К. Андреев, А. Анфиногенов, Р. Бершадский, Б. Володин, М. Поповский, И. Радунская, В. Смилга, А. Шаров, Н. Эйдельман и др. С 1960 изд-во «Советский писатель» выпускает альманах «Пути в незнаемое».

Термин «Н.-х. л.» не обладает четкой жанровой определенностью. В сферу его действия попадают вещи разного плана — публицистика, проблемный очерк, документ. повествование, воспоминания, биография, историч. рассказ, путевой дневник. Нек-рые (напр., А. Ивич) считают, что эпитет «научно-художественная» относится не к тематич. направленности, а к методу автора, и т. о. раздвигают рамки понятия «Н.-х. л.», включая в него произв., не имеющие прямого отношения к науке, вплоть до «Записок ружейного охотника» С. Т. Аксакова. Едва ли есть практич. целесообразность в подобном расширении понятия, но вместе с тем нельзя не видеть, что существует немало книг, тесно примыкающих к Н.-х. л.

Элементы Н.-х. л., порой весьма значительные, могут проникать в худож. прозу, напр. лекция Вихрова в романе Л. Леонова «Русский лес». Близко связаны с Н.-х. л. рассказы о путешествиях: этнографические (напр., «Дерсу Узала» В. Арсеньева), исторические («Водители фрегатов» Н. Чуковского), очерковые

- 145 -

(«Иду по меридиану» Н. Михайлова), а также исследовательско-искусствоведч. эссе И. Андроникова («Загадка Н. Ф. И.») или М. Шагинян («Мысливечек и Глюк»). По соседству с Н.-х. л. находятся историч. биографии Е. Тарле «Наполеон» и «Талейран». Вообще же мн. художеств. биографии следует причислять к Н.-х. л. лишь по их тематике. Приближаются к Н.-х. л. и нек-рые произв. науч. фантастики, скажем, романы В. Обручева «Плутония» и «Земля Санникова», где фантастич. гипотеза служит лишь приемом для организации повествования о прошлом животного мира и человека.

В большинстве заруб. лит-р термина, к-рый был бы по содержанию сходен с понятием «Н.-х. л.», не существует. Там склонны объединять все имеющее отношение к науке под общим грифом популяризации. Однако нетрудно выделить произв., обладающие несомненными признаками художественности. Если говорить только о 20 в., то в первую очередь необходимо назвать имя Поля Де Крайфа (Крюи), чьи книги, особенно «Охотники за микробами» (1926), оказали влияние на развитие науч. очерка во всем мире. Заслуживают быть отмеченными также страстная публицистика Р. Юнга — «Ярче тысячи солнц» (1958), «Лучи из пепла» (1959); «роман археологии» К. Керама — «Боги, гробницы, ученые» (1955); биография создателя пенициллина А. Флеминга, принадлежащая А. Моруа (1959); космич. фантазии А. Кларка.

Лит.: Горький М., О темах, Собр. соч. в 30 тт., т. 27, М., 1953; Берг А., Литература, наука, жизнь, «Правда», 1967, 16 апр.; Андреев К., На равных правах, «Год тридцать седьмой», 1954, № 3; Чуковская Л., О книгах забытых или незамеченных, «ВЛ», 1958, № 2; Формулы и образы. Спор о научной теме в худож. лит-ре, М., 1961.

В. А. Ревич.