КУЛАКО́ВСКИЙ, Алексей Елисеевич [4(16).III.1877, 4-й Жехсогонский наслег Батурусского улуса Якутской области, — 6.VI.1926, Москва] — якут. поэт, ученый-просветитель, основоположник письм. якут. лит-ры. Род. в семье неграмотного якут. крестьянина-скотовода. В 1897 окончил Якут. реальное уч-ще. К. был для своего времени разносторонне образованным человеком, хорошо знал классиков рус. лит-ры, изучал историю и этнографию народов России, рус. науку и технику. Свое уважение к рус. культуре К. выразил в ранних соч. — «Вправе ли русские гордиться своим именем?» (1897) и «Главнейшие достоинства поэзии Пушкина» (1897). Ок. четверти века К. путешествовал по Якутии, изучая природу родного края, историю и культуру его народностей, экономич. и правовое положение нар. масс, находившихся под гнетом царизма и местных эксплуататоров. В 1900 К. написал песню «Заклинание Баяная» («Байанай алгыһа») — первое лит. произв. на якут. яз.

В дореволюц. произв. К. выступал с позиций критич. реализма. В его поэмах: «Портреты якуток» («Саха дьахталларын мэтириэттэрэ», 1904), «Песня столетней старухи» («Сүүһүн туолбут эмээхсин ырыата», 1906), «Скупой богач» («Кэччэгэй баай», 1907), «Дары реки»

883

(«Ѳрүс бэлэхтэрэ», 1909), «Проклятый до рождения» («Тѳрүү илигиттэн туҥнэри тѳлкѳлѳѳх», 1913) и др. подвергнуты критике пережитки первобытной отсталости, патриарх. феод. эксплуатация, тупость и жестокость тойонов, отражено униженное положение женщины. В поэме К. «Сон шамана» («Ойуун түүлэ», 1910), в стих. «Песня пьяного буржуя» (1915), «Городская девушка» (1916), «Водка» (1916) и др. резко осуждаются мещанские нравы, бурж. мораль, царский гнет, хищничество империалистов. К. развивал идеи тесного сближения и дружбы якутов с рус. народом, улучшения жизни своего народа путем просвещения. Он призывал к усвоению рус. культуры, к развитию земледелия, скотоводства, ремесел, к созданию худож. лит-ры, открытию школ и т. д. Крайняя экономич., политич. и культурная отсталость царско-тойонской Якутии обусловила недостатки и слабости творчества К. Он не смог подняться до уровня революц. демократизма и вплоть до утверждения Сов. власти оставался мелкобурж. поборником просвещения, одержимым идеей «непротивления злу насилием».

При царизме труды К. не могли быть напечатаны. Нек-рые его стихи распространялись в рукописях. Только при Сов. власти лит. и научные работы К. увидели свет и получили признание. Преодолев колебания, К. понял освободит. значение Октябрьской революции. В поэме «Наступление лета» («Сайын кэлиитэ», 1924), в стих. «Самолет» (1924), «Армия снежно-ледяной страны» (1925), «Рассказ старика» (1924) он воспел Сов. власть и осуществленные ею преобразования. В 1924—25 вышли два тома его стихов. Долгое время творчество К. (как и других якут. писателей — А. Софронова и Н. Неустроева) ошибочно связывалось с идеями бурж.-националистич. характера, что нашло отражение в «Очерке истории якутской советской литературы» (1955) и др. Это неправильное представление было впоследствии преодолено.

Соч.: Ырыа-хоһоон, ч. 1—2, Якутск, 1924—25; Материалы для изучения верований якутов, Якутск, 1923; Якут. пословицы и поговорки, Якутск, 1925; Манчары, Якутск, 1945; Статьи и материалы по якут. языку, Якутск, 1946.

Лит.: Башарин Г. П., Три якутских реалиста-просветителя (Кулаковский, Софронов и Неустроев), Якутск, 1944; его же, Просветительство в творчестве А. Е. Кулаковского, «По ленинскому пути», 1963, № 1; Петросян А., Споры о наследстве, «Знамя», 1961, № 8; Сборник докладов к 85-летию со дня рождения А. Е. Кулаковского, Якутск, 1964.

Г. П. Башарин.