- 656 -
КОЛЛИ́ЗИЯ (от лат. collisio — столкновение) — противоборство, противоречие между характерами, либо между характерами и обстоятельствами, либо внутри характера, лежащее в основе действия лит. произведения. К. далеко не всегда выступает ясно и открыто; для нек-рых жанров, особенно для идиллических, К. не характерна: им присуще лишь то, что Гегель называл «ситуацией» (см. ниже). Тем не менее, К. играет огромную роль в иск-ве слова Первостепенную роль К. в лит-ре обосновывали Г. Э. Лессинг и особенно Гегель. В эпосе, драме, романе, новелле К. обычно составляет ядро темы, а разрешение К. предстает как определяющий момент худож. идеи (см. Идея художественная). Так, в основе всего действия «Прикованного Прометея» Эсхила лежит К. Прометея и Зевса, олицетворяющего высшие силы бытия; в основе «Кориолана» Шекспира — К. героя и народа; «Хаджи-Мурата» Л. Н. Толстого — К. героя и деспотич. власти Шамиля и Николая I (герой словно находится между двумя жерновами). К. имеет различные формы: напр., в «Гамлете» Шекспира К. героя и окружающего его мира осложнена глубокой К. внутри самого характера героя; в «Братьях Карамазовых» Ф. М. Достоевского противоречия между самими Карамазовыми осложняются особыми личными столкновениями каждого из них с миром. Многопланова К. в «Тихом Доне» М. Шолохова: герой находится в тяжелом конфликте и со старым и с новым строем жизни и не свободен от мучительных противоречий даже в отношениях с близкой ему женщиной. В лирике К. составляет основу не действия в собственном смысле, а движения переживаний; здесь она выступает не всегда очевидно. Рельефно воплотилась, напр., К. лирич. героя и мира в «Предчувствии» А. С. Пушкина или в стих. «Да. Так диктует вдохновенье...» А. А. Блока. Худож. К. в конечном счете выражает определенный социально-исторический конфликт, присущий объективной действительности, но выражает его глубоко специфически, принципиально по-иному, чем, напр., наука или публицистика. В романе М. Ю. Лермонтова «Герой нашего времени» отражен историч. конфликт между передовым рус. дворянством и самодержавно-бюрократич. строем. Это отражение, однако, качественно отличается от отражения социальных конфликтов в обществ. науках. Конфликт передового дворянства с самодержавием, взятый в его социально-политич. сущности, раскрыт в научных исследованиях данной эпохи точнее и глубже, чем в романе Лермонтова. Ценность романа не просто в отражении
- 657 -
социального конфликта как такового, но в худож. освоении тех многообразных противоречий, к-рые порождает этот конфликт в человеч. взаимоотношениях, взятых во всей их цельности и полноте. К. романа — это не просто столкновение социальных сил: человеч. индивидуальности выступают здесь всесторонне — в своем общественно-историч., психическом, эмоциональном, даже телесном своеобразии. Худож. К. — это столкновение и противоречие между целостными человеч. индивидуальностями.
Конечно, индивидуальности, предстающие в худож. произведении, — это не «случайные» или «внесоциальные» человеч. облики, но типичные индивидуальности, закономерно порожденные данной эпохой и нацией (см. Типическое в литературе). Точно также индивидуальная К., содержащаяся в произведении, есть не случайное столкновение и противоречие; она глубоко коренится в целостном содержании эпохи. Это, однако, не означает, что наибольшую ценность имеет отраженное в К. противостояние тех или иных социальных сил. Определение «Героя нашего времени» как столкновения передового дворянства с самодержавием очень немногое может объяснить в произведении (ведь это определение можно применить к очень большому числу произв. рус. лит-ры 19 в.). К. романа Лермонтова — это сложное, противоречивое отношение данного героя к многообразному данному миру; она ценна прежде всего именно своим индивидуальным богатством и неповторимым смыслом, т. е. тем, чем она отличается от К. «Евгения Онегина» А. С. Пушкина, «Кто виноват?» А. И. Герцена, «Рудина» И. С. Тургенева, «Обрыва» И. А. Гончарова и др. тематически близких произведений. Правда, можно и нужно говорить о худож. К. (точнее, ряде К.), характерной для неск. писателей или даже для целой эпохи, но нельзя забывать, что первостепенное значение имеет именно та глубоко индивидуальная К., к-рая создана данным писателем в данном соч. Именно в индивидуальной конкретности К. воплощено все сложное богатство худож. смысла, к-рое обусловливает высокую ценность произведения.
К. является своего рода источником энергии лит. произв., ибо она определяет его действие. Противоречие между характерами и обстоятельствами вынуждает героев к поступкам, приводит в движение их мысль и чувства. Как показал Гегель, К. выявляется обычно не сразу, не в исходных сценах произв. По мысли Гегеля, произв. открывается «ситуацией» — таким соотношением характеров и обстоятельств, к-рое «...не имеет дальнейших последствий». Ситуации «...не представляют собой стимулов, побуждающих... к действию...». Но затем ситуация переживает «раздвоение» и «...вследствие этого становится коллизией, ведущей к реакциям, и образует в этом отношении как исходный пункт, так и переход к действию в настоящем смысле этого слова» (Соч., т. 12, М., 1938, с. 204—06). Так, «Тихий Дон» открывается именно «ситуацией»: Григорий Мелехов и окружающий его мир еще не противостоят друг другу; идут в известной мере статические, «идиллические» сцены: домашний быт Мелеховых, рыбная ловля, жизнь станичной улицы, проводы казаков в лагеря и т. д. И лишь после того, как родилась страсть Григория и Аксиньи, возникает противоречие, выявляется одна из К., определяющая напряженность действия. В малых жанрах (в рассказе, особенно в лирике) К. нередко обнаруживается в первой же сцене или первом душевном движении.
Выступая как источник и стимул действия, К. определяет развитие фабулы и движение сюжета. В каждом повороте и сдвиге сюжета можно прощупать воздействие общей К. произведения. На протяжении действия она может обостряться или, наоборот, ослабевать; в финале К. так или иначе разрешается. Это далеко не
- 658 -
всегда означает, что все противоречия сглаживаются, примиряются и наступает гармония, хотя и такое разрешение К. возможно, напр., в ряде комедий. Очень часто К. разрешается в гибели одного или даже всех столкнувшихся в ней героев (напр., в «Гамлете», «Идиоте»); такое «разрешение» К. означает скорее ее неразрешимость.
Разрешение всех К. может привести к искажению худож. правды, как это бывает в тенденциозной беллетристике. Ф. Энгельс подчеркивал, что, согласно требованиям реализма, «...писатель не обязан подносить читателю в готовом виде будущее историческое разрешение изображаемых им общественных конфликтов» (К. Маркс и Ф. Энгельс об искусстве, т. 1, 1957, с. 9). Вместе с тем, даже обнажая неразрешимость той или иной К. в данную эпоху (напр., в «Тихом Доне»), писатель способен глубоко раскрыть существо человеч. отношений. Ф. Энгельс, продолжая свою мысль, указывал, что «...роман целиком выполняет... свое назначение, правдиво изображая реальные отношения, разрывая господствующие условные иллюзии о природе этих отношений... расшатывая оптимизм буржуазного мира, вселяя сомнения по поводу неизменности основ существующего порядка, — хотя бы автор и не предлагал при этом никакого определенного решения...» (там же). Для различных эпох развития лит-ры — античности, средневековья, Возрождения, классицизма и т. д. — характерны определ. типы художественных К. Историч. смена типов К. рассмотрена впервые Гегелем в «Лекциях по эстетике». В сов. лит-ведении придается особая значимость как самому понятию К. (заменяемому рядом исследователей понятием «конфликта»), так и выявлению конкретно-историч. типов К.; при этом признано, что плодотворным путем такого исследования является анализ индивидуальных худож. К., созданных в ту или иную лит. эпоху.
Лит.: К. Маркс и Ф. Энгельс об искусстве, т. 1, М., 1957, с. 15—52; Гегель Г. В. Ф., Соч., т. 12, М., 1938, с. 208—27; Белинский В. Г., М. Ю. Лермонтов. Ст. и рец., Л., 1940; Добролюбов Н. А., Луч света в темном царстве, Собр. соч., т. 6, М. — Л., 1963; Асеев Н. Н., Ключ сюжета, в его кн.: Дневник поэта, Л., 1929; Реализм 18 века на Западе. Сб. ст., М., 1936; Поспелов Г. Н., Теория лит-ры, М., 1940; Пинский Л. Е., Реализм эпохи Возрождения, М., 1961; Берковский Н. Я., Статьи о лит-ре, Л., 1962; Бочаров С. Г., Характеры и обстоятельства, в кн.: Теория лит-ры. Осн. проблемы в историч. освещении, [т. 1], М., 1962; Кожинов В. В., Сюжет, фабула, композиция, там же, [т. 2], М., 1964.
В. В. Кожинов.