ИНДОНЕЗИ́ЙСКАЯ ЛИТЕРАТУ́РА — литература индонез. народа, зародившаяся в конце 19 — нач. 20 вв.; является преемницей фольклора и литератур многочисл. народностей архипелага (см. Яванская литература, Мадурская литература, Малайская литература, Аческая литература и др.) и постепенно осваивает их лит. наследие. И. л. возникла на малайск. яз., исторически сложившемся языке общения народностей архипелага, к-рый по мере усиления политич. активности в стране развился в совр. индонез. яз. Естественно, что первое время в И. л. сильнее всего ощущалась

142

связь именно с малайской лит. традицией, демократич. обновление к-рой наметилось еще в творчестве Абдуллаха бин Абдулкадира Мунши (1796—1854).

Становлению И. л. способствовала пресса на малайском яз. конца 19 в., издававшаяся местной буржуазией кит. происхождения, а также своеобразная гор. лит-ра на малайском просторечии, вызванная к жизни ростом городов (особенно на Яве). Ряд худож. произв. дает представление об индонез. действительности конца 19 в., о проникновении в страну капиталистич. отношений, новых способах эксплуатации населения («Поэма о железной дороге» Тан Тенг-ки, 1890), а также содержит критику колониальной политики (рассказы анонимного автора «Ньяи Тссием», «Сахира», «Потревоженное торжество», 1897). Делались попытки использовать формы европ. поэзии (сб.

143

стихов Индрика «Венок из жасмина»). Гор. лит-ра положила начало общеиндонез. лит. процессу. В ознакомлении индонезийцев с демократич. лит-рой и культурой Запада немалая заслуга принадлежит индонез. литераторам, писавшим на голл. яз.: Картини, Нотосурото, Сухарко, Дауэс Деккер (Сетиабуди). Широкое распространение получает публицистика на голл. яз. Злободневностью и блестящим стилем выделяется памфлет «Если бы я был голландцем» Суварди Сурьядининграта (Ки Хаджар Деванторо), выступившего с резкой критикой колониальных порядков.

Дальнейшее развитие И. л. получает в творчестве пролет. писателей 10—20-х гг. 20 в. Марко Картодикромо, Семауна, Мохаммада Сануси. В их романах, написанных на малайском просторечии, содержится призыв к борьбе против капиталистич. эксплуатации и колониального гнета. Всячески препятствуя развитию антиколониальной И. л., голл. власти вместе с тем поощряли региональных (яванских, сундских, малайских и т. д.) писателей, если их произв. не затрагивали колониальных порядков. С этой целью было создано в 1908 офиц. изд-во Балэй Пустака (Дом литературы), с деятельностью к-рого связано появление т. н. адатного романа на лит. малайском яз.: «Ситти Нурбая» Мараха Русли, романы Мерари Сирегара, Нура Сутана Искандера, Адинегоро на темы борьбы молодого поколения суматранской интеллигенции с обычаями феод. и дофеод. об-ва, препятствовавшими капиталистич. развитию Индонезии. Появляются и первые романы на историч. сюжеты писателей Нур Сутана Искандера, Густи Ньёмана Панджи Тисны, Даё и др.

Наметившаяся в нач. 20 в. тенденция развития ряда региональных литератур к концу 20-х гг., по мере усиления в стране процесса нац. консолидации, замедляется; лит-ра на малайском яз., наоборот, начинает бурно расти, но уже как лит-ра общеиндонезийская. Администрация Голландской Индии не смогла воспрепятствовать проникновению националистич. идеологии в издания Балэй Пустака, о чем свидетельствует роман видного политич. деятеля Абдул Муиса «Неправильное воспитание» (1928). Наиболее яркое отражение процесс трансформации малайской региональной лит-ры в И. л. получил в творчестве группировавшихся вокруг студенч. журналов молодых поэтов и драматургов в Джакарте: Мохаммад Ямин, Рустам Эффенди, Сануси Пане. По мере роста И. л. все острее ощущается потребность в независимом лит. центре. Им становится лит.-худож. и обществ.-политич. журн. «Пуджанга Бару», осн. в 1933 группой писателей (Сутан Такдир Алишахбана, Амир Хамзах, Армайн Пане и др.). Журналу принадлежит большая заслуга в деле пропаганды И. л. и языка. Он был выразителем идей нац. буржуазии и новой интеллигенции, видевших будущее своей страны в приобщении к цивилизации Запада, в развитии в народе духа активности и личной инициативы; эти идеи выражены в романе Алишахбана «Развернутые паруса» (1936) и пьесе Сануси Пане «Новый человек» (1940).

Индонез. поэзия достигает в этот период своей вершины в творчестве Амира Хамзаха. Поэт умело использует изобразит. средства малайской нар. поэзии, ее склонность к внутр. рифме, ассонансы и аллитерации, характерный ритм. Гражд. мотивами проникнута лирика Асмары Хади Хашмийя, Интойо и др. поэтов. Молодые литераторы испытали сильное влияние Рабиндраната Тагора, а также голл. «восьмидесятников», у к-рых заимствовали форму сонета. В политич. отношении большую роль сыграло творчество гневного обличителя голл. колониализма Мультатули. Для молодой И. л. характерны мн. черты романтизма: исключительность героев, описание возвышенных чувств и трагич. переживаний, склонность к морализации, риторичность

144

в поэзии, пристрастие к большим формам в прозе. На более реалистич. основе развивалось творчество третьего видного представителя «Пуджанга Бару» Армайна Пане, к-рый высоко ценил рус. лит-ру. В романе «Оковы» (1940) он изображает узкий мир индонез. интеллигенции, оторванной от народа и его борьбы, говорит о гнете политич. репрессий. Язык романа близок к разговорным нормам. Его творчество является как бы переходной ступенью к лит-ре совр. Индонезии.

Вторым крупным центром развития И. л. после Джакарты был Медан на Суматре, где сложились две группы писателей: марксистская (Абдулкарим, Салах Умар и др.) и мусульманская. Творчество писателей второй группы (Хамка, А. Дамхури, Мату Мона, Юсуф Сойюб), стремившихся приспособить ислам к новой социальной действительности, проникнуто реформистскими идеями. Многие произв. этих писателей написаны на детективные сюжеты. Как и на совр. малайских писателей, на них оказала заметное влияние араб. лит-ра, особенно творчество Мустафы Манфалути. Самостоят. течение в И. л. 30-х гг. составляла т. н. «китайско-индонезийская литература»: Тан Бун-ким, Чу Боу-сан, Тио Чин Бун и др.

В период япон. оккупации (1942—45) голл. яз. был запрещен. Роль индонез. яз. значительно усилилась. Оккупац. власти стремились использовать лит-ру в своих колониалистич. интересах. Большинство старых печатных органов, в т. ч. нац. журн. «Пуджанга Бару», были запрещены. В условиях жестокой цензуры писатели были вынуждены обращаться к эзоповскому языку (Мария Амин, Амал Хамзах). Формируется реалистич. драма. Появляется плеяда молодых драматургов: Усмар Исмаил, Эл Хаким и др. Ярко раскрывается драматич. талант Армайна Пане. Мн. пьесы были проникнуты патриотич. мотивами. Большое внимание уделялось изучению творчества совр. европ. и амер. авторов (М. Горький, И. Г. Эренбург, Ромен Роллан, Э. Хемингуэй, Дж. Стейнбек и др.).

Августовская революция 1945 открыла новый этап в развитии И. л. Повсюду в стране появляются новые журналы, создаются лит. центры. В этот период окончательно оформляется лит. течение «Поколение 45 года», во главе к-рого был Хайрил Анвар. Его творчество в период япон. оккупации явилось протестом против гнета военщины, против лжи и фальши. После революции он пишет патриотич. стихи, выражая солидарность с борющимся народом. Большое влияние оказали на него голл. поэты-экспрессионисты Слауэрхоф, Марсман, Тер Брак и др. Хайрил Анвар переводит на индонез. яз. рассказы Э. Хемингуэя, Андре Жида. Творчество поэтов, живших в районах, оккупированных голландцами, зачастую носило абстрактный характер. Конкретную борьбу индонез. народа за независимость они подменяли борьбой за освобождение человеч. духа вообще (т. н. универсальный гуманизм). Патриотич. мотивы более характерны для поэтов, находившихся во внутр. районах страны и с оружием в руках боровшихся против оккупантов. К сожалению, большинство их произв. утеряно.

Обновление индонезийской прозы связано с именем Идруса. Его короткие рассказы «Зарисовки в подполье» — яркий образец индонезийского реализма. Они написаны предельно просто и сжато. Однако в дальнейшем в творчестве Идруса психологич. анализ из худож. средства нередко превращается в самоцель, приглушая социальное звучание. С Идрусом в И. л. приходят новые герои — «маленькие люди». Жизни простых людей посвящены также романы Прамудьи Ананта Тура, в к-рых он повествует о страданиях и мужестве народа, о его готовности жертвовать самым дорогим в борьбе за свободу. Своим социальным звучанием выделяется роман Ахдиата Карта Михарджи

145

«Атеист» (1949), показывающий мучительный процесс ломки старых отношений, первые ростки нового миропонимания.

В конце 40-х гг. наблюдается временное отступление в индонез. освободит. движении, что вызвало разочарование у мн. писателей. Чувством горечи и озлобления проникнуты пьесы крупного драматурга Утуй Татанг Сонтани («Авал и Мира», «Пустые люди», «Зачем есть другие»). Широкое хождение получает теория аполитичности лит-ры, появляется чрезмерный интерес к зап. модернизму. Произв., вдохновляемые жизнью и борьбой народа, осуждаются как «пропагандистские», «не универсальные». Жизнеутверждающий оптимизм Хайрила Анвара заменяется духом декаданса (Дариус Марпаунг, Трисно Сумарджо). Техника стиха приходит в упадок. В этих условиях Сутан Такдир Алишахбана, перешедший к этому времени в лагерь реакции, делает очередную попытку возглавить дальнейшее развитие И. л. В 1952 он меняет название журн. «Пуджанга Бару», возобновленного им с 1948, на «Конфронтаси» («Встреча»), что должно было символизировать общность его взглядов с остатками «Поколения 45 года». Однако его начинание успеха не имело.

Против идейного разлада в И. л. выступает «Общество народной культуры» («Лекра»), созданное 17 авг. 1950 группой прогрессивно настроенных писателей, близких к КПИ. Цель об-ва — «поставить искусство на службу Родине, Революции, народу и миру во всем мире». Силу лит-ры «Лекра» видит в отражении дум и чаяний всего народа. Она отстаивает мысль о неразрывной связи иск-ва и политики, выступает пропагандистом метода социалистич. реализма. Всеобщее признание получило в И. л. проникнутое идеями гуманизма и борьбы за свободу творчество писателей Бандахаро, Дхарты, Агама Випи, Анантагуны, Румамби, Рисакоты, Собрена Айдита, Хади Сосредано Кусумы и др. Многие писатели 50-х гг. приняли программу «Лекры» и стали членами этой организации (С. Рукиах, Риваи Апин, П. А. Тура, У. Т. Сонтани).

В 50-е гг. в И. л. пришла плеяда молодых писателей, называющих себя «Молодое поколение» (или «Поколение 50-х гг.»). Их творчество отличается жизнеутверждающим духом, верой в человека, в силу его разума, в справедливость и осуществимость его стремлений. Несомненная заслуга в обновлении поэтич. языка принадлежит Ситору Ситуморангу. Отточенность формы отличает стихи Тото Сударто Бахтиара и Аипа Росиди. Источником вдохновения для поэта Рендры служит богатая и своеобразная яванская поэзия; вместе с тем в его стихах ощутимо влияние исп. поэта Ф. Гарсиа Лорки, вообще характерное для индонез. поэзии последних лет (Рамадан, Кирджомульо, Иван Симатупан, Додонг Дживапраджа и др.). Дальнейшее укрепление реалистич. традиции ощутимо в прозе Балфаса и Ардана. С очерками и рассказами выступили Нугрохо Нотосусанто, Андреас Лео, Юсах Ананда, Моттинго Буше, Армайн Юса Нур, Соброн Айдит, Сугиарти Сисвади и др.

Вопросам культуры и лит-ры посвящены журналы: «Индонесия», «Заман Бару» («Новый век») — орган «Лекры»; «Будая» («Культура»), выпускаемый отделом культуры при Мин-ве просвещения, «Бахаса дан Будая» («Язык и культура») издается «Обществом языка и культуры» при Джакартском ун-те; «Пустака дан Будая» («Книга и культура») принадлежит гос. изд-ву Балэй Пустака; «Черита» («Рассказ») и др.

Лит.: Алишахбана Такдир С., История развития языка и лит-ры Индонезии, «ВИМК», 1957, № 3; Сикорский В. В., Становление совр. индонез. лит-ры, там же, 1959, № 6; его же, Лит-ра независимой Индонезии, в кн.: Республика Индонезия, М., 1961; Островский В., К периодизации совр. индонез. лит-ры, «Проблемы востоковедения», 1959, № 6; Hooykaas Chr., Literatuur in Maleis en Indonesisch, Groningen-Djakarta, 1952; Alisjahbana Takdir S.,

146

Puisi baru, dj. 1, Djakarta, 1954; Braasem W. A., Moderne Indonesische Literatuur, Amst., 1954; Jassin H., Kesusasteraan Indonesia modern dalam kritik dan essay, Djakarta, [1955]; Zuber U., Kesusasteraan baru-Indonesia, Djakarta, 1957.

В. В. Сикорский.