- 914 -

ЖАНР литературный (франц. genre; основное значение — род) — исторически складывающийся тип лит. произведения; в теоретич. понятии о Ж. обобщаются черты, свойственные более или менее обширной группе произв. к.-л. эпохи, данной нации или мировой лит-ры вообще. Так как содержание понятия непрерывно изменяется и усложняется, теория Ж. в целом разработана недостаточно, хотя для отд. периодов (напр., для лит-ры классицизма, основанной на принципе «чистоты» жанра) деление на Ж. предстает очень четко. Термин «Ж.» зачастую отождествляется с термином вид литературный; иногда «видом» называются самые крупные группы произв. (напр., роман); однако распространено и обратное словоупотребление (роман — жанр; историч. роман — вид романа).

Вся масса лит. произв. делится на Ж. на основе целого ряда принципов деления. Во-первых, различаются Ж., принадлежащие к разным родам поэзии (см. Род литературный): эпические (героич. или комич. поэма), драматич. (трагедия, комедия), лирич. (ода, элегия, сатира). В рамках родов Ж. разделяются по их ведущему эстетич. качеству, эстетич. «тональности» (комич., трагич., элегич., сатирич., идиллический и т. п.). Однако это деление, легко применимое к лит-ре нек-рых эпох (напр., античности), в новейшей лит-ре значительно осложнено — здесь развиваются не только эпич., но и лирич. поэма или, напротив, эпич. сатира (Дж. Свифт, Вольтер, Салтыков-Щедрин, А. Франс), а также многообразные лиро-эпич. Ж. (поэма эпохи романтизма, различные формы очерков или эссе, мн. совр. стихотв. Ж.). С др. стороны, начиная с эпохи Возрождения, в лит-ре заново складывается целая жанровая линия — «средний» Ж. (новелла, роман, позже — «мещанская драма»). В отличие от «высоких», «низких» и «смешанных» (трагикомич., «ироикомич.») Ж., типичных для предшеств. лит-ры, это жанры, к-рые осваивают жизнь в ее повседневной многогранной цельности. Их естеств. внешней формой является проза (а не стих, почти обязательный для прошлых лит. эпох); самую их эстетич. «тональность» определяют как прозаическую.

Итак, в целом Ж. выделяют на основе принадлежности к тому или иному лит. роду, а также по преобладающему эстетич. качеству. Но и этого недостаточно; нужен третий принцип — объем и соответств. общая структура

- 915 -

произв. Объем же во многом зависит от двух осн. моментов — рода и эстетич. «тональности»; лирика обычно по объему невелика, драма имеет определяемые сценич. условиями размеры. С другой стороны, героика и трагедийность требуют развернутости, широкого дыхания, а высшая патетика или элегич. мотивы, напротив, не могут слишком «развертываться». Вместе с тем размеры Ж. имеют подчас и самостоят. мотивировку в замысле автора; так рождаются большая, средняя и малая формы прозаич. эпоса (роман, повесть, новелла).

Далее, многие Ж. подразделяют на виды, исходя при этом в свою очередь из ряда разнородных принципов: общего характера тематики (напр., роман бытовой, авантюрный, психологич., социально-утопич., историч., детективный, научно-фантастич., приключенческий и т. д.); свойств образности (сатира гротескная, аллегорич., бурлескная, фантастич. и т. д.); типа композиции (напр., лирич. стихотворение в форме сонета, рондо, триолета, газели на Среднем Востоке, хокку и танки в япон. поэзии и т. п.). Наконец, очень существенна проблема историч. и нац. видов того или иного Ж. (напр., древняя нар. эпопея, эпич. поэма Возрождения, классицизма, совр. лит-ры или, с другой стороны, нац. формы нар. эпопеи — др.-греч. «гомеровская поэма», сканд. сага, др.-инд. героич. поэма, франц. «chanson de geste» и т. д.).

Многообразие и взаимопересечение принципов деления ведет к спорам в теории Ж. Так, неясен иногда сам вопрос о том, является ли Ж. категорией содержания или категорией формы. Вульгарно-социологич. концепции (см. Вульгарный социологизм) доходили до строгого разграничения «феодальных» и «буржуазных» Ж., а формалисты утверждали единые для всех эпох жанры поэмы, романа, драмы, основываясь только на внешних признаках стиха, прозы, диалога. Однако и не впадая в эти крайности, теория Ж. часто не в состоянии охватить всю систему Ж. или уточнить место данного лит. произв. в этой системе. Во многих случаях это обусловлено фетишистским отношением к жанровым терминам, к-рые обычно достаточно условны. Таковы термины «антич. роман», «рыцарский роман» и «роман» в совр. смысле, к-рые обозначают качественно различные явления. Т. о., любой Ж. (т. е. тот общий «облик», к-рый мы представляем себе, отвлекаясь от целого ряда отд. произв. данного Ж.) есть конкретное единство особенных свойств формы в ее осн. моментах — своеобразной композиции, образности, речи, ритма; только поэтому мы и можем называть одним и тем же словом «новелла» множество совершенно различных по содержанию произв. к.-л. эпохи или даже зачислять в один разряд «трагедии» соч. Эсхила, У. Шекспира, Ф. Шиллера, Г. Ибсена. Понятно, что произв. одного Ж., принадлежащие разным эпохам или даже разным художникам, обладают более или менее существ. жанровыми различиями. Однако Ж., понимаемый как тип произв., есть образование исторически устойчивое, твердое, проходящее через века. Ж. — это существ. закономерность, активно воздействующая на лит. процесс.

Каждый Ж. есть не случайная совокупность черт, но проникнутая достаточно определенным и богатым худож. смыслом система компонентов формы. Это форма, к-рая уже «опредметила» в своей архитектонике, фактуре, колорите более или менее конкретный худож. смысл. Содержательность жанровой формы можно увидеть даже в таком как будто бы «техническом» явлении, как Ж. сонета, к-рый представляет собой лирич. стих. из 14 строк со сложной перекличкой рифм. Этот Ж. возник в ренессансной лит-ре как выражение сложного, часто противоречивого, но все же законченного, имеющего итог и разрешение лирич. размышления. И это наиболее общее своеобразие содержания сонета «перешло» в

- 916 -

его форму, шлифовавшуюся в течение столетий, запечатлелось в смене четверостиший и трехстиший, соединенных особым повторением созвучий, в чередовании подобных и все же неодинаковых элементов и, наконец, в стройной завершенности целого, всей композиции Ж. Эта форма сама по себе обладает смыслом — пусть очень «общим», многозначным. Обращаясь к этой уже разработанной форме, поэт ценит ее именно за ее содержательность, за то, что она потенциально несет в себе смысл сложного, извилистого и вместе с тем завершающегося хода поэтич. мысли; неповторимое содержание каждого нового сонета как бы накладывается на уже готовый смысловой каркас. Форма совр. психологич. романа — с ее многоплановой композицией, взаимодействием описания, повествования, диалогов, внутр. монологов, сменой авторской речи, прямой и «несобственно-прямой» речи персонажей, гибким ритмом прозы и т. д. — обладает исключительно богатой и разносторонней содержательностью. При этом важно, что говоря о жанровой разновидности психологич. романа, надо иметь в виду не только тематич. признак, но именно единую сложную систему худож. средств, вне к-рой невозможно изображение «диалектики души». Конечно, каждый писатель создает неповторимые психологич. образы, но самую возможность создавать их открывает перед ним разработанная целыми поколениями художников (Ж. Ж. Руссо, Л. Стерн, И. Гёте, М. Ю. Лермонтов, Л. Н. Толстой, Ф. М. Достоевский, Ф. Кафка, У. Фолкнер, М. Горький, М. А. Шолохов и др.) жанровая форма, сделавшая внятной для всех реальностью само худож. открытие «диалектики души».

Очень сложной является проблема историч. развития Ж. С одной стороны, Ж. непрерывно изменяется, преобразуясь в творчестве каждого выдающегося писателя. Ж. рождается и отмирает. Так, форма психологич. романа складывается в процессе освоения нового предмета иск-ва — всего богатства повседневной внутр. жизни человека; этот Ж. действительно развивается лишь в 18 в. Так, в 19 в. из европ. лит-ры исчезают идиллич. Ж. и ода. С другой стороны, Ж. все же может обнаруживать громадную устойчивость и живучесть; лит-ра редко пренебрегает уже выработанными формами. Во мн. случаях Ж. возрождается в обновленном виде; так, для нек-рых эпох характерен новый расцвет трагедии; через всю историю лит-ры проходит басня; с 14 по 20 вв. не раз выдвигается на первый план новелла и т. д.

Рассматривая Ж. как всеобщие формы лит. произв., определяющие во многом творч. деятельность каждого писателя, не следует в то же время забывать об индивидуальном жанровом своеобразии каждого отдельного произв. При анализе творчества всякого крупного романиста, драматурга, лирика неизбежно встает вопрос о специфике его жанровых форм, их неповторимых чертах. С другой стороны, именно в индивидуальном творчестве отдельных писателей осуществляется развитие, изменение всех жанровых форм.

Для каждой лит. эпохи и направления более или менее типичны определенные Ж. Так, для классицизма типичны трагедия, комедия, ода, эпич. поэма; для просвещения — «мещанская драма», сатирические Ж., философ. повесть; для романтизма — лирич. поэма и драма, элегия, баллада, психологич. роман и т. д.

Исключит. многообразие Ж. присуще лит-ре 20 в. Если в 19 в. преобладало неск. ведущих жанров (ряд видов романа, лироэпич. поэма, новелла, «средняя» драма, различ. формы лирич. стихов), то в 1-ю пол. 20 в. наряду с ними большую роль играют новые формы трагедии (М. Метерлинк, Й. Стриндберг, Л. Андреев, Э. Толлер), сатирич. комедии (Б. Шоу, Дж. Пристли), своеобразный Ж. развернутого эссе (А. Франс, Э. Хемингуэй, А. Сент-Экзюпери), неизвестная ранее кинодраматургия и т. д.

- 917 -

В лит-ре, выражающей социалистич. идеалы, эти Ж. представлены именами Б. Брехта и В. В. Вишневского (трагедия), В. В. Маяковского и Брехта (комедия), И. Г. Эренбурга и М. М. Пришвина (эссе). Широкое развитие в ней получил новый тип эпической поэмы (Маяковский, П. Неруда, Назым Хикмет, А. Т. Твардовский и др.).

В сер. 20 в. проблема Ж. приобрела острый характер в связи с тем, что представители модернист. эстетики, исходя из отд. явлений жанрового распада западного романа и драмы, пытаются отрицать самую жанровую определенность и закономерность развития жанровых форм. Однако факты распада Ж. в крайних модернист. течениях (у совр. продолжателей школы «потока сознания», в т. н. «театре абсурда» и т. п.) не могут быть распространены на мировую лит-ру. Проблеме развития Ж. романа был посвящен симпозиум сов. и заруб. писателей в авг. 1963 в Ленинграде.

Лит.: Аристотель, Об искусстве поэзии, М., 1957; Буало, Поэтич. искусство, М., 1957; Сумароков А. П., Наставление хотящим быти писателями, в его кн.: Избр. произв., Л., 1957; Гегель Г. В. Ф., Видовые отличия поэзии, Соч., т. 14, М., 1958, гл. 3; Белинский В. Г., Разделение поэзии на роды и виды, Полн. собр. соч., т. 5, М., 1954; Веселовский А. Н., Три главы из историч. поэтики, в его кн.: Историч. поэтика, Л., 1940; Вопросы теории и психологии творчества, т. 2, в. 1, П., 1909; Томашевский Б. В., Теория лит-ры. Поэтика, 6 изд., М. — Л., 1931; Тынянов Ю. Н., Архаисты и новаторы, Л., 1929; Поспелов Г. Н., К вопросу о поэтич. жанрах, «Докл. и сообщ. филологич. ф-та МГУ», 1948, в. 5; Тимофеев Л. И., Основы теории лит-ры, М., 1963; Абрамович Г. Л., Введение в литературоведение, М., 1961; Brunetière F., L’évolution des genres dans l’histoire de la littérature, 5 éd., P., 1910; Hirt E., Das Formgesetz der epischen, dramatischen und lyrischen Dichtung, Lpz. — B., 1923; Behrens I., Die Lehre von der Einteilung der Dichtkunst, vornehmlich vom 16 bis 19 Jh., Halle/S., 1940; Donohue J., The theory of literary kinds, Iowa, 1943—49; Staiger E., Grundbegriffe der Poetik, Zürich, [1956]; Wellek R. and Worren A., Theory of literature, N. Y., [1956]; Kayser W., Das sprachliche Kunstwerk. Eine Einführung in die Literaturwissenschaft, Bern, 1956.

В. В. Кожинов.