ФЭБ: Греческий язык // Краткая литературная энциклопедия. Т. 2.

- 360 -

ГРЕ́ЧЕСКИЙ ЯЗЫ́К — язык греков, является представителем (ныне единственным) греч. группы индоевроп. языков. В ближайшем родстве с Г. я. находился, по-видимому, язык древних македонян, отделившийся от Г. я. еще до того, как носители последнего переселились в юж. часть Балканского п-ова. Миграция эта происходила во 2-м тысячелетии до н. э. неск. волнами, из к-рых наиболее ясны ахейская, приведшая к созданию т. н. микенской культуры (16—12 вв. до н. э.), и дорийская (12—11 вв. до н. э.), разрушившая осн. центры этой культуры. Г. я. вытеснил языки местного «эгейского» населения, но значительно обогатил за их счет свою лексику. От догреч. населения греки заимствовали слоговое микенское письмо, недавно дешифрованное. После гибели микенской культуры письмо это было в значит. мере забыто и в 9—8 вв. до н. э. вытеснено отовсюду, кроме Кипра, алфавитным письмом на основе финикийского.
К 8—7 вв. до н. э. Г. я. складывался из 4 осн. диалектных групп: 1) ионийско-аттич.; 2) диалекты Аркадии, Кипра и Памфилии — разрозненные остатки былого языкового единства, к-рое предшествовало дорийским переселениям и условно может быть названо южно-ахейским; к этой группе наиболее близко примыкает язык «микенских» письмен; 3) близко родственна южно-ахейской эолийская (северно-ахейская) группа; 4) зап. группа, охватывающая сев.-зап. и дорийские говоры. Основой для лит. языков явились говоры ионийские, аттический, эолийский Малой Азии и дорийские. Многие диалекты служили только для документ. записей и известны лишь по надписям. Г. я. отличается лексич. богатством и большой гибкостью в словообразовании и в синтаксич. структуре: развитие лит-ры, науки и философии на Г. я. чрезвычайно обогатило его семантически. Важными просодич. особенностями, определяющими характер стихосложения и прозаич. ритма, являются муз. ударение, учитывающееся в мелодич. строе песни, но не играющее роли в ритме речи, и количественное соотношение долгих (двоечастных) и кратких слогов (2 : 1), на чередовании к-рых основан стих. Диалекты были достаточно близки друг к другу, чтобы оставаться общепонятными. Лит. жанр, созданный на одном из диалектов, часто продолжал развиваться на этом же диалекте в других областях греч. мира. Так, язык гомеровских поэм («Илиада», «Одиссея») содержит ряд диалектных напластований, из к-рых самое позднее ионийское легло на более древние эолийские и еще более древние южно-ахейские элементы. Эпич. язык восходит к тому древнейшему поэтич. языку греков, на к-ром складывались песнопения микенских времен. После разрушения южных центров микенской культуры эти песни перешли к эолянам, а затем к ионянам. Закрепленный в гомеровских поэмах, этот архаизованный искусств. язык оставался лит. языком эпоса в течение всей античности. Элегия создавалась в Ионии на языке, близком к эпическому, и спартанский поэт Тиртей создавал свои элегии по-ионийски. Для монодич. лирики лесбосцев служил местный эолийский диалект, но с очень значит. элементами эпич. языка. Хоровая лирика культивировалась преим. в дорийских областях, и дорийские диалектные элементы окрашивают хоровые части даже в аттической драме. Трагедии и комедии писались в осн. по-аттически, но содержали и элементы эпич. языка. Греч. проза возникла в Ионии, и вся древнейшая историографич. и научная лит-ра написана по-ионийски.

- 361 -

С конца 5 в. до н. э. политич. и культурное значение Афин возросло настолько, что аттич. диалект закрепился в качестве осн. лит. яз. греч. прозы. С македонским завоеванием и распространением Г. я. в странах Востока диалектная раздробленность начинает идти на убыль. Эллинистич. эпоха создает общегреч. язык (койне — «общий язык») в двух разновидностях — общелитературной (преим. для прозы) и общеразговорной. Койне образуется на основе аттич. языка с большой примесью ионийской лексики и единичными доризмами. Старые диалекты вытеснялись койне, и примерно с 300 надписи на диалектах не писались. Совр. диалекты новогреч. языка уже не являются продолжением древних, кроме цаконского на Пелопоннесе и понтийского.
Развитие общегреч. языка в эллинистич. эпоху отдалило его от аттич. прозы 4 в. до н. э., в частности из-за лексич. заимствований (семитизмы, латинизмы и т. д.) и морфологич. утрат. Архаистич. тенденции, поддерживаемые Римом (см. Греческая древняя литература), вызвали т. н. аттикистич. реакцию — возвращение к лексике и грамматич. нормам старого аттич. языка. Победа аттикизма положила начало проходящему через всю дальнейшую историю Г. я. лингвистич. дуализму, разрыву между лит. и разговорным языком. Ко 2—3 вв. завершается значит. просодич. изменение: муз. ударение переходит в динамич., и количеств. противопоставление слогов заменяется различием ударного и неударного слогов по их длительности. Соответственно меняются и принципы стихосложения и прозаического ритма. Ученая поэзия 4—5 вв., пользующаяся старым стихом, носила книжный характер и была малопонятна.
Историю Г. я. после др.-греч. периода принято делить на две неравные части: визант. (ср.-век., или ср.-греч.) и новогреч. периоды, но хронологич. границы, долженствующие отделять эти периоды друг от друга и от др.-греч. периода, нельзя считать установленными. Периодизация истории Г. я., опирающаяся на политич. и социально-экономич. факты (др.-греч. — до 330 или даже 476, ср.-греч. — до 13 в. или даже до 1453 и новогреч. — до наших дней), оказывается неудовлетворительной в лингвистич. отношении. Др.-греч. язык в виде аттического диалекта и койне (кини́) эллинистическо-римской эпохи продолжает свое существование в течение всего визант. периода, а в виде кафаревусы проникает и в новогреч. период. Конечно, каждый из трех названных периодов обнаруживает свои особенности в языковом отношении, но есть все основания говорить об одном и том же Г. я. на разных хронологич. ступенях развития и в различных его разновидностях. Антич. эпоха оставила в наследство ср.-век. Г. я., а через него и новогреч. яз.: 1) относительное единство разговорной речи во всех грекоязычных странах вост. половины средиземноморского бассейна и 2) письменный лит. язык, существенно отличавшийся в обеих его разновидностях («мумифицированный» аттический диалект и эллинистическо-римское койне) от разговорной речи. Лат. яз., бывший в нач. средних веков (330—610) в Вост.-рим. империи гос. языком, оказал значит. влияние (в области лексики) на Г. я. Менее значительным в визант. эпоху было (в той же области) влияние на Г. я. со стороны перс, сирийского и араб. яз. С 7—8 вв. наблюдается проникновение слав. элементов (болг., славяно-макед., серб.). С 7 в. (после 610) лат. язык постепенно выходит из употребления, и Вост.-рим. империя окончательно превращается в Визант. империю с визант.-греч. яз. в качестве гос. языка. Однако ее подданные продолжают называться ῥωμάνοι («римляне»), и это название сохраняется и до наших дней (роме́и, ромьи́-новогреки). Хотя др.-греч. яз. остается единственным письменным лит. языком

- 362 -

до 12—13 вв., разговорная речь, как можно судить по беглым упоминаниям, уже с 6 в. близка к разговорному (нар., или димотич.) языку новогреч. периода. Об этом свидетельствуют фрагменты «сколий» (шуточных песен), пословицы и поговорки, проскальзывающие в произв. визант. авторов. До нек-рой степени отражают разговорную речь такие тексты 6—11 вв., как хроника Малалы (6 в.), агиографич. соч. епископа Леонтия (7 в.), соч. имп. Константина VII Багрянородного (10 в.). Собственно новогреч. можно считать нар. двустишия (льянотра́гуда), известные начиная с 12 в., т. н. продромовские стихи (12 в.), летопись Мореи (13 в.). Особенности совр. димотич. новогреч. языка сложились не в одно и то же время. Если, напр., многие особенности новогреч. морфологии (упрощение склонения, устранение оборотов с инфинитивами, замена причастий оборотами с относительными местоимениями, устранение атематич. типа спряжения и т. д.) заметны уже в рим. время, осн. черты новогреч. фонетики складываются со 2—1 вв. до н. э. и до 10 в. н. э. Конец визант. периода (Лат. империя и Никейская империя, 1204—61, правление Палеологов, 1261—1453) характеризуется архаизацией яз. прозы и проникновением в поэзию разговорной речи. В то время в греч. лексике становится особенно заметным итал. (венецианское) влияние, к-рое ощущается и во время тур. владычества. После завоевания остатков Визант. империи турками-османами и падения Константинополя (1453), естественно, усиливается тур. влияние, к-рое хорошо заметно в лексике терр. диалектов и в димотич. языке нашего времени. Образование совр. территориальных диалектов началось в средние века и в основном завершилось в эпоху тур. владычества (1453—1821). Греч. ученый М. Триандафиллидис делит все новогреч. диалекты на две группы: зап. (материковая Греция, Пелопоннес, Эпир, наречие саракацанов, староафинский и мегаро-эгинский говоры, Эвбея, Эфтанис, Фессалия, Фракия, Македония, о-ва Эгейского моря и о. Крит, Отранто и Бова в Юж. Италии) и вост. (Додеканес, нек-рые о-ва вост. части Эгейского моря, напр. Хиос, Икария, кипрский диалект и бывшие малоазийские диалекты — каппадокийский и понтийский). Понтийский диалект представлен и в СССР (на Украине и на Кавказе). Особое место среди новогреч. диалектов занимает цаконский (на вост. побережье Пелопоннеса), к-рый можно назвать даже цаконским языком. Несколько иную и более сложную классификацию новогреч. диалектов дает греч. ученый Г. Хадзидакис (6 групп). Автором первой грамматики димотич. новогреч. яз. был Николай Софианос (ок. 1540, изд. Э. Леграном в 1870). Лит-ра на местных разновидностях димотич. языка развивалась и во время тур. владычества в Греции, особенно в не завоеванных турками краях, на о-ве Крит (1204—1669, поэзия и драматургия: В. Корнарос, Г. Хортакис и др.) и на о-ве Кипр (14—15 вв., хроники Леонтия Махера́ и Георгия Вустрония, нар. песни). После освобождения от тур. владычества и создания греч. гос-ва «проблема языка» осталась нерешенной: худож. лит-ра в 19 в. развивалась как на димотике, так и на кафаревусе. Выступая против засилия в лит-ре др.-греч. языка и архаизирующих его элементов, Адамантиос Кораис (1748—1833) пропагандировал «очищенный» (от вульгаризмов) компромиссный между древним и новым язык, т. н. кафаревусу. Выдающиеся греч. писатели теоретически и практически выступали в пользу димотики: Григорий Костандас (1753—1844), Иоаннис Виларас (1771—1823), Атанасиос Христопулос (1772—1847), Дионисиос Соломос (1798—1857), Иоаннис Психарис (1854—1929) и др.; в 20 в. димотика стала уже единств. языком худож. лит-ры. М. Триандафиллидис, характеризуя совр. состояние греч. языка, называет его состоянием триязычия. В совр. Греции сосуществуют: 1) общегреч.

- 363 -

(димотич.) язык, 2) архаистич. (пуристич.) офиц. яз. (кафаревуса), 3) местные говоры. Изучающий совр. греч. яз. иностранец, усвоивший и димотику и кафаревусу, испытывает большие затруднения от того, что в быту они редко выступают в чистом виде. В быту выступает «смешанный» (μικτή) язык — естеств. компромисс между названными полярными разновидностями новогреч. яз. На совр. новогреч. яз. разговаривают и пишут, кроме жителей греч. королевства и кипрской республики, греки Стамбула и окрестностей, юж. Албании, РНР, Египта (Александрии), Апулии и Калабрии (в Юж. Италии), греки СССР, греч. эмигранты Сев. и Юж. Америки, Австралии, разных стран Европы, турки на о-ве Крит (турко-критяне), валаады Македонии, грекоязычные цыгане и офиты в Турции, грекоязычные армяне на Ближнем Востоке. Новогреч. яз. (так же, как разг. речь визант. эпохи) отличается от др.-греч. более аналитич. характером грамматич. строя, аналогическими новообразованиями и иноязычными элементами в лексике. В 20 в. на его лексику и фразеологию оказывают значит. влияние европ. языки — франц., англ. и рус. Совр. новогреч. яз. недостаточно нормализован и унифицирован; несмотря на его лексич. богатство и гипертрофически развитую систему словообразования, в нем еще не выработана точная терминология в области совр. науки и техники.
Лит.: Atkinson B. F. C., The Greek language, 2 ed., L., 1931; Meillet A., Aperçu d’une histoire de la langue grecque, 5 éd., P., [1938]; Palmer L. R., A grammar of the post-Ptolemaic papyri, v. 1 — Publications of the Philological Society № 13, L., 1946; Hoffmann O., Debrunner A., Geschichte der griechischen Sprache, [Bd 1—2], B., 1953—54; Schwyzer E., Griechische Grammatik, 2 Aufl., Münch., 1953; Dieterich K., Untersuchungen zur Geschichte der griechischen Sprache von der hellenistischen Zeit bis zum 10. Jahrhundert n. Chr., Lpz., 1898; Schwyzer E., Neugriechische Syntax und Altgriechische, «Neue Jahrbücher für das klassische Altertum», 1908, Bd 21, S 498—507; Thumb A., Handbuch der neugriechischen Volkssprache, Stras., 1910; Psaltes St., Grammatik der byzantinischen Chroniken, Gött., 1913; Τριανταφυλλίδη Μ. Α., Νεοελληνική Γραμματική, τ. 1, ‘Ιστορική εἰσαγωγή, ’Αθήνα, 1938; Χατζιδάκι Γ. Ν., Σύντομος ἱστορία τη̃ς ἑλληνικη̃ς γλώσσης, ἐν ’Αθήναις, 1915; Τριανταφυλλίδη Μ. Α., Νεοελληνική γραμματική (τη̃ς Δημοτικη̃ς), ἐν ’Αθήναις, 1941; Τζαρτζάνου Α. Α., Νεοελληνική σύνταξις (τη̃ς κοινη̃ς δημοτικη̃ς), β′ ἐκδ., ἐν ’Αθήναις, 1946; его же, Γραμματική τη̃ς νέας ἑλληνικη̃ς γλώσσης (τη̃ς ἁπλη̃ς καθαρεύουσης), β′ ἐκδ., ἐν ’Αθήναις, 1954.
И. М. Тронский, А. А. Белецкий.