- 337 -
Повести о Вавилоне
С конца XV в. в русской литературе широкую популярность приобретает цикл сказаний о Вавилонском царстве. В этот цикл входят «Притча» или «Повесть о Вавилоне граде» и «Послание от Льва, царя греческого».
Притча слагается из двух сказаний: в первом рассказывается о воцарении в Вавилоне Навходносора и о сооружении каменного змея у ворот Вавилона; во втором — о сыне Навходносора, Василии, и о гибели Вавилона. Царь вавилонский Аксеркс для предохранения города от морового поветрия приказал всех, у кого на лбу появится красное пятно — признак «морового пострела», отправить в лес: «пусть тамо живут, а хотя и помрут». Родные приносили изгнанникам пищу, оставляя ее на пнях.
- 338 -
Изгнанники увидели однажды на сосне сову; под сосной лежал младенец, а около бродила дикая коза. Сове дали имя Носор, козе — Аха, а младенцу сперва имя Навход, а потом «из обоева во трою» — Навходносор. Когда царь Аксеркс умер, изгнанники с младенцем вернулись в Вавилон. Стали думать о выборе нового царя и решили, поместив на городских воротах «рог со измирном», пропустить под ним всех жителей Вавилона — «и над кем рог воскипит, тот и царь буди в Вавилоне». Рог вскипел над Навходносором: «И введоша его в царской дом, и возложиша на него царское одеяние, и венец царский возложиша на главу ему, скипетр царский в руку ему вдаша, и посадиша его на царском престоле, и поклонишася вси князи, и боляре, и велможи, и вси вавилонстии витязи, и рекоша: радуйся, великий, сильный и храбрый, велеумный Навходносор, царю вавилонский, царствуя в скипетродержательном Вавилонском государстве!». Навходносор «бысть млад зело, но велеумною мудростью и храбростью стар». Он приказал строить новый город Вавилон «о седми стенах, на семи верстах», но с одними воротами, а вокруг города — каменного змия: «во главу бы змиеву въезд во град». Когда город был построен, царь объявил новое распоряжение: «на платье, на оружие, и на конех, и на седлах, и на уздах, и на хоромах на всяком бревне, и на дверях, и на окошках, и на сосудах» изобразить «знамя» змия, а себе сделал меч-самосек.
Однажды собрались против Вавилона многие цари с великими силами. Навходносор двинул против врагов многочисленное войско и выехал на бой сам, «убрався во златокованные царские воинские брони и опояса по бедре своей меч свой самосек». Выпорхнул из ножен меч-самосек, «тотчас всех царей посече с великими силами, токмо один царь Траклинский со стом конник утече». Перед смертью Навходносор велел замуровать этот меч в городскую стену и не вынимать «до скончания веку».
При сыне Навходносора, Василии, снова напали на Вавилон «многие цари с великими силами». Василий выслал против них своих воевод с большим войском; «они же грознии воеводы вавилонстии начаша битися, но не в силу им бяше, вспять ко граду понуждаеми». Царю посоветовали достать отцовский меч-самосек. Василий не решается нарушить запрет отца: «Заклят меч у отца моего до скончания века, не повелел его вынимати». Вельможи стали настаивать: «Выми, государь, на нынешнее время, а как минется воинское время, и ты, царю, опять сохрани его». Царь достал меч-самосек и выехал с ним к войску. Меч выпорхнул из ножен и отсек голову Василию и его воинам. Затем ожили и вавилонские изображения змиев и переели всех жителей. Ожил и каменный змий, сооруженный Навходносором у ворот города. «От тех же мест и до ныне царствующих град Вавилон новый пуст стал».
Непосредственным продолжением этой повести является сказание, в рукописях обычно называемое «Послание от Льва царя греческого, во святом крещении Василия, иже посла в Вавилон град посланники свои испытати и взяти тамо знамение у святых трех отроков Анания, Азария и Мисаила». Собрав войско, греческий царь Лев (в рукописных текстах имя царя неустойчиво: Алевуй, Олевуй, Волуй, Левуй, Ливуй, Ливон, Улев) направляется к Вавилону. Не доходя пятнадцати «поприщ» до этого города, он останавливается, выбирает трех благочестивых мужей, — грека, «обежанина» и русского, — и посылает их в Вавилон «взять знамение» у святых трех отроков Анании, Азарии и Мисаила. С большим трудом добрались посланные до Вавилона. Вокруг города на шестнадцать верст «израсте былие великое, аки есть волчец, трава безугодная». Было
- 339 -
тут, кроме того, много «гадов всяких, змии и жабы великия; ови свисташа, а иныя шипяша, и от иных студено изхождаша, аки в зиме студено бысть». Пробравшись мимо всех гадов, посланные увидели стены города, вокруг которого лежал великий змий. К городской стене была приставлена лестница с надписью на языках греческом, обежском и славянском. Надпись указывала, как добраться до церкви, где находятся гробницы трех святых отроков. Посланные нашли в церкви на гробнице святых кубок «чюден зело», полный мира и ливана. Они выпили из него и уснули. Проснувшись, они хотели было взять кубок, но в это время из гробницы послышался голос: «Не дерзайте сего кубка взяти, но поидете в царския сокровища, сия рече в царев двор, а тамо возмите знамение». Во дворце пришельцы увидели в одной палате «одр царской, сотворен от драгих узорочей и украшен, на нем же два венца царьских: первой Навходносора, царя Вавилонского и всея вселенныя, второй его царицы». Тут же они увидели и грамоту, написанную на греческом языке. В грамоте значилось, что венцы сделаны были Навходносором, «ныне же будут на греческом царе Льве, во святом крещении Василии, и на его царице Александре». Послы взяли венцы и грамоту. В другой палате они нашли дорогие занавеси, но лишь только дотронулись до них, ткани рассыпались, «понеже лежат много лет». В той же палате послы увидели «крабицу сердоликову, в ней же бысть царская багряница», два ларца, полные «злата и сребра, и бисера драгаго, и многоценнаго камения», золотой кубок. Все это послы взяли, чтобы отнести царю Льву, и на следующий день пустились в обратный путь. Грек и русский благополучно перебрались по лестнице через великого змея, «обежанин» же оступился, упал на змия и разбудил его. Схватив упавшего товарища, послы бросились бежать к своим коням. Змий засвистал, и послы от свистания этого попадали с коней на землю. Очнувшись, они поскакали к месту, где находился царь Лев с войском, которое также от змеиного свиста попадало замертво. Послы, отыскав царя, рассказали ему, что им пришлось видеть и испытать, и передали драгоценности, взятые в Вавилоне.
Все эти сказания сложились в Византии до XIII в. для обоснования идеи преемственности Византией царской власти повелителей Вавилона, в представлении древних — одного из величайших царств всемирно-исторического значения. С какой-то версией сказания об императоре Льве, вероятно, Льве VI Философе, и добытых им из Вавилона драгоценностях был знаком уже новгородский епископ начала XIII в., Антоний (Добрыня Андрейкович), который путешествовал в Царьград и видел там «камень драгий», по преданию привезенный императору Льву из Вавилона.
Основные мотивы сказаний, несомненно, фольклорно-сказочного происхождения: змий, охраняющий город, рог, вскипающий над головой избранника, чудесный меч-самосек, путешествие за драгоценностями в населенный чудовищами город — все эти мотивы хорошо известны сказкам всего мира; о змеях и других гадах в Вавилоне упоминается уже в Библии — в Апокалипсисе, книге пророка Даниила. Греческий оригинал сказаний о Вавилоне, известных и в литературе Запада, до нас не дошел; неизвестен и прототип той сказки, по предположению акад. А. Н. Веселовского — ирано-семитического происхождения, который лег в основу этих сказаний. Не исключена возможность, что сказания о Вавилонском царстве в древнерусских списках восходят к устной легенде, завезенной паломниками. Во всяком случае, в тексте этих сказаний, дошедших до нас, правда, в поздних списках, следов перевода с греческого языка пока не обнаружено.
- 340 -
Сказания о Вавилонском царстве уже в начале XVI в., повидимому, стали приспособляться к русской политической действительности. В некоторых списках сказания о путешествии греческих послов в Вавилон читается дополнительная заметка, связывающая сказания о Вавилонском царстве со Сказанием о князех владимирских и сходными с ним по содержанию памятниками. В заметке сообщается, что император Лев впоследствии передал полученные им из Вавилона драгоценности, в том числе шапку Мономаха, порфиру и скипетр царский, киевскому князю Владимиру Всеволодовичу: «и от того часа прослы великий князь Владимир Киевский Мономах, и до сего дни по всей России венчашася цари московские в нынешнем веце виссом и порфирою царскою и шапкою мономаховою».
Народные сказки о Борме Ярыжке или Федоре Борме, несомненно, находящиеся в прямой зависимости от сказаний о Вавилонском царстве, свидетельствуют о том, что этот процесс приспособления византийской легенды к условиям русской действительности имел место и в нашем фольклоре. В сказках перенос сокровищ из Вавилона приурочен к Москве и Ивану Грозному.