- 482 -

КОММЕНТАРИИ

ЭВОЛЮЦИЯ РУССКОГО НАТУРАЛИЗМА

Гоголь и Достоевский

В книгу В. В. Виноградова «Эволюция русского натурализма. Гоголь и Достоевский» (Л., «Academia», 1929; утверждена к печати отделом словесных искусств ГИИИ 13 марта 1928 г.) вошли основные его работы по поэтике русской литературы. Все они в виде отдельных статей — полностью или частично — были опубликованы ранее.

При включении в книгу многие из этих статей были существенно дополнены. Некоторые положения, данные в первых публикациях тезисно, раскрывались и детализировались, расширялся историко-литературный сопоставительный фон, вводился материал новейшей научной литературы и т. п.

Несмотря на то что книга состоит из самостоятельных статей, к тому же в разное время написанных, она обладает известной цельностью, имеет свой «сюжет» и логику его развития, обозначенные в ее заглавии: возникновение и развитие того сложного явления русской литературы 40-х годов XIX в., которое получило название «натуральной школы». Цельность книги подчеркивается тем, что статьи в ней автор расположил не по времени их написания, а в соответствии с хронологией развития самих изучаемых явлений. «Автор книги, — писал в рецензии на «Эволюцию русского натурализма» Н. Я. Берковский, — один из замечательнейших наших лингвистов, соединяющий с европейским масштабом эрудиции большой личный почин, исключительную языковую интуицию, особый талант «осязания текста», тонкой и безошибочной проверки «на вкус», на ощупь самых трудных по выработке, по раскраске, по затейности и изысканности стилистических тканей <...> Осуществляется род литературной микрологии, науки о бесконечно малых литературного текста, эта тщательность исследования особенно видна в таких статьях, как «Романтический натурализм», «К морфологии натурального стиля», в статье о романе Гюго «Последний день приговоренного к смерти» на русской почве. Наиболее ценные моменты книги Виноградова — это те новые сечения, которые она вносит в наши представления о русской «натуральной школе» («Звезда», 1929, № 4, стр. 183).

ПРЕДИСЛОВИЕ

Стр. 4. * Самостоятельная работа под таким названием не была опубликована Виноградовым и позднее, хотя означенная проблема разрабатывалась во многих его трудах в последующие годы научной деятельности.

НАТУРАЛИСТИЧЕСКИЙ ГРОТЕСК

Сюжет и композиция повести Гоголя «Нос»

(стр. 5—44)

Впервые — журн. «Начала». Пг., 1921, № 1, стр. 82—105; под загл.: «Сюжет и композиция повести Гоголя «Нос». Со значительными дополнениями вошло в кн. «Эволюция русского натурализма». Печатается по тексту книги.

Статья написана в 1920 г. (авторская дата в книге). 25 сентября 1921 г. она была читана в качестве доклада в одном из заседаний Общества изучения художественной словесности при Российском институте истории искусств (Задачи и методы, стр. 221, ГИИИ, 1927, стр. 44; «Атеней», 1924, № 1—2, стр. 183). Это был второй доклад В. В. Виноградова в 1921 г. в Обществе (первый — о сюжете «Невского проспекта» — был прочитан 22 мая). Под таким же названием — «Сюжет

- 483 -

и композиция повести Гоголя «Нос» — в 1921 г. Виноградов прочел доклад и в Русском библиологическом обществе («Библиографические листы Русского библиологического общества». Пг., 1922, № 1, раздел «Хроника», стр. 26; Л. Ильинский. Русское библиологическое общество за годы революции. — «Библиотечное обозрение», 1926, кн. 1—2, стр. 153). Доклад был сделан не ранее августа, ибо зимой и весной Общество «за отсутствием теплого помещения и тяжелых общественно-политических условий» вообще не собиралось, а на первых заседаниях в июне и июле доклада о «Носе» не было (см. «Бирюч петроградских государственных театров», сб. II. Пг., 1920, стр. 25—27; Л. Ильинский. Указ. соч., стр. 150—151).

Повесть Гоголя «Нос» привлекла пристальное внимание, заметное даже на фоне бурно растущего в 20-е годы интереса к гоголевской поэтике. Еще до работы Виноградова в Московском лингвистическом кружке была предпринята коллективная работа по анализу этой повести. В 1918—1919 гг. с докладами о ней выступили П. Богатырев, О. Брик, Р. Якобсон, А. Буслаев («Научные известия. Сб. второй. Философия. Литература. Искусство». М., Академический центр Наркомпроса, 1922, стр. 290; см. также: Р. Якобсон и П. Богатырев. Славянская филология в России за годы войны и революции. Прага, 1923, стр. 34). Специальное исследование о «Носе» готовил Ю. Тынянов. В списке своих неопубликованных работ от 25 декабря 1920 г. он называет статью «К литературной истории повести Гоголя «Нос» (ЛГАЛИ, ф. 3289, оп. 2, ед. хр. 50, л. 52). К повести обращаются А. Слонимский, В. Гиппиус.

Уже в этой первой историко-литературной статье Виноградова проявились черты, характерные для всего его научного творчества: в ней на большом материале предлагалось решение конкретных историко-литературных задач и одновременно рассматривалась некоторая теоретическая проблема (в данном случае — один из центральных вопросов поэтики: проблема композиции). Сорок семь лет спустя Виноградов так говорил об этой стороне своей ранней работы: «Композицию можно рассматривать в двух планах: в плане статическом, как соотношение элементов поэтического, и в плане динамическом, как движение этих элементов по направлению, так сказать, к финалу. Но если вы изучаете ее как движение, тогда перед вами возникает новая задача: а как связано с этим движением видоизменение всех других частей произведения, потому что, двигаясь, дробясь на какие-то целостные единства, то или иное художественное произведение все время создает новые <...> семантические поэтические единства, и в это же время двигает вас к пониманию, уразумению смысла целого. <...> В известном плане <...> как ответ на этот вопрос была написана мной статья о «Носе» Гоголя». (Из истории поэтики, стр. 264).

Но проблема эта в работе была осложнена другою — «проблемой образа, связанной с каламбурами, — нос как часть тела, нос как фамилия, потом возникал статский советник, то есть человек, и затем — «чепуха совершенная делается на свете», как это определил Гоголь; значит, здесь была своеобразная художественная игра образами, иногда с их известной социальной направленностью» (там же).

В статье уже видна принципиальная для виноградовского метода анализа текстов (не только литературных) множественность соположений избранного текста со всеми другими. Но эти остальные образуют некий открытый список; отсюда непреодолимое противоречие — стремление к исчерпанности сопоставлений и сознание ее невозможности, которое составляет постоянную эмоциональную подоснову общеметодологических медитаций Виноградова.

Одним из первых отзывов на работу Виноградова был отклик Г. О. Винокура в газете «Новый путь», Рига, 9 февраля 1921 г. (подпись: Г. В. Авторство устанавливается на основании авторского альбома газетных вырезок. ЦГАЛИ, ф. 2164, оп. 1, ед. хр. 84). Г. О. Винокур высоко оценил сам метод анализа, продемонстрированный в работе.

Во втором своем отзыве о статье Виноградова (в обзоре литературы по новейшей поэтике) Г. О. Винокур писал: «Более всего здесь ценны богатые филологические аксессуары, которыми обставляет автор свое исследование литературного генезиса «загадочной» повести Гоголя. У нас принято издеваться над «носологией»1, но, право же, эта последняя уясняет нам Гоголя куда больше, чем разговоры Мережковского о «пошлости» — от слова «пошло», или традиционные разглагольствования на тему о «смехе сквозь слезы» («Леф», 1923, № 1, стр. 241—242).

В рецензии журнала «Жизнь» указывалось, что статья дает «интересный материал для общей поэтики и для поэтики Гоголя». Рецензент полагал, что эта работа — лишь «звено в целой цепи исследований» Виноградова (Ив. Д. [Иван Дегтеревский?]. —

- 484 -

«Жизнь», М., 1922, № 1, стр. 199).

В других рецензиях отмечался прежде всего тот широкий литературный фон, на котором в работе рассматривалась повесть Гоголя. В рецензии, подписанной Г. К. [Г. Крыжицкий?], говорилось, что работа интересна в первую очередь «массой параллелей к повести «Нос». Вырисовывается определенная литературная атмосфера, в которой могла возникнуть такая фантастика, как «Нос». Такие исследования, как статья В. Виноградова, являются ярким доказательством большой значительности «злободневной» литературы. Изучение этой пищи многих, слишком многих, несомненно, должно давать разгадку крупных художественных произведений» («Библиографические листы Русского библиологического общества», Пг., 1922, лист I, январь, стр. 23).

В. Виноградов «превосходно доказал», писал А. Цейтлин, что «повесть «Нос» родилась в атмосфере чрезвычайного «нососологического» оживления 30-х годов» (А. Цейтлин. Повести о бедном чиновнике Достоевского. К истории одного сюжета. М., 1923, стр. 4). О том, что в статье «собран довольно значительный материал» по теме «Носа», писал И. Д. Ермаков (в послесловии к изд.: Н. В. Гоголь. Нос. М., 1921, стр. 89; см сноску на стр. 23 наст. изд. и комм. к стр. 200). Ср. также положительный отзыв Б. Вышеславцева («Феникс», кн. 1-я. М., 1922, стр. 180) и упоминание работы в статье А. И. Белецкого «Новейшие течения в русской науке о литературе» («Народное просвещение», Курск, 1922, № 5—6). А. Г. Горнфельд, полемизируя с В. Я. Ирецким, отрицавшим в статье Виноградова результативность «тщательного исследования композиции гоголевской повести» («Литературные записки», 1922 № 3, стр. 4), отмечал важность «разысканий Виноградова о литературных источниках «Носа», о той формальной атмосфере, в которой мог зародиться замысел повести» (А. Г. Горнфельд. Формалисты и их противники. — «Литературные записки», 1922, № 3, стр. 5).

В ряде рецензий отмечалась связь статьи с методологией Опояза, в частности имманентный характер анализа поэтики Гоголя. Так, А. Машкин писал, что в статье нет «никаких указаний на причины, способствовавшие в то время распространению <...> носологии, нельзя встретить и указаний, объяснявших композиционные методы повестей Гоголя <...> Литературные приемы представляются совершенно независимыми и самодовлеющими; в своем историческом процессе, употребляя ходячее на Украине выражение, они «самостийны» (А. Машкин. Стилистическое направление в российской критике. — «Зори грядущего», Харьков, 1922, № 5, стр. 114).

«Обильную дань» «увлечению стилистическим приемом» нашел в статье М. Эйхенгольц, уравнивающий в этом смысле статьи Виноградова, В. Жирмунского, В. Шкловского, М. Петровского. Виноградов, писал он, десять страниц посвящает «полному эрудиции библиографическому изложению «носологической» русской литературы первой половины XIX века и очень мало <...> анализу анэстетической, бытовой причине (немногое о ринопластике) неожиданного расцвета этой темы <...> И все для того, чтобы определить особенности стилистических приемов Гоголя; но какую художественную оценку можно дать произведению Гоголя — остается неясным. Злая критика отметила бы, что автор статьи пополнил лишь библиографию «носологической» литературы» (М. Эйхенгольц. «Формальная» поэтика. — «Жизнь», М., 1922, № 3, стр. 169). Аналогичные упреки — в рец. П. С. Когана («Печать и революция», 1922, кн. 2, стр. 384—385; ср. безоговорочное отнесение статьи к «формальному» направлению в обзоре Н. Ефимова «История русской литературы в годы революции». — «Печать и революция». 1922, кн. 7, стр. 157). Связь с положениями Опояза обнаруживалась в работе и во внимании к ориентации Гоголя на «низкие» жанры и «внелитературный» материал вроде бытового анекдота (ср. опоязовские идеи о «канонизации младших жанров» и экспансии быта в литературу и наоборот), в замечаниях об отталкивании Гоголя от приемов, ставших привычными в современной ему литературе.

«Эта работа, — считал М. Кенигсберг, — есть крупнейшее достижение русской поэтики» («Об искусстве новеллы». — «Корабль», Калуга, 1923, № 1—2, стр. 30).

Уже начиная с года выхода статьи Виноградова без ссылок на нее не обходилась ни одна серьезная работа, в той или иной мере связанная с поэтикой Гоголя. См., например, Ю. Тынянов. Достоевский и Гоголь (К теории пародии). Пг., «Опояз», 1921, стр. 14 (при перепечатке статьи в сб. «Архаисты и новаторы». Л., 1929, ссылка была снята); А. Слонимский. Техника комического у Гоголя. Пг., 1923, стр. 61; В. Гиппиус. Гоголь. Л., 1924, стр. 93, 228) и др. Дебютная (в области поэтики) статья молодого ученого сразу и прочно вошла в научный обиход.

Стр. 5. * Б. М. Эйхенбаум. Как сделана «Шинель» Гоголя (1919). — В его кн.: О прозе. Л., 1969, стр. 307.

** Чернышевский, т. III, стр. 115.

*** Впоследствии Виноградов отмечал неудачность своего термина «носология»:

- 485 -

«надо было сказать «ринология», потому что нос ведь русское слово» (Из истории поэтики, стр. 271).

Стр. 7. * Ныне этот отрывок печатается как самостоятельный; история «юного мечтателя» составляет содержание второго отрывка — под условным заглавием «Фонарь умирал» (см. Гоголь, т. IV, стр. 329—331, 645—646).

Стр. 10. * Ю. Тынянов, ссылаясь на данную работу Виноградова, добавил к его списку статей о ринопластике статью из «Сына отечества» 1822 г. См. указ. соч. Тынянова, стр. 14.

Стр. 13. * Узришь по носу ты размер того,
Что дамам мило более всего.

 Бероальд де Вервиль.

** Выражение Пушкина из нижеуказанного письма к П. Вяземскому.

Стр. 14. * В современных изданиях Пушкина это письмо датируется мартом 1823 г.

Стр. 18. * «Многие специалисты по женской физиологии извлекают также из размера этой почтенной части лица предзнаменование как нельзя более выгодное» (франц.).

Стр. 19. * Письмо от 15 марта 1838 г. (итал.). См. Гоголь, т. XI, стр. 129.

Стр. 21. * Это окончание повесть имела в первой полной черновой редакции (автографе из Погодинского древлехранилища). — См.: Соч. Гоголя, т. II, 1889, стр. 584; Гоголь, III, стр. 399.

Стр. 22. * Там же, стр. 396.

Стр. 23. * В эту книгу (М. — Пг., 1923) в значительно расширенном виде вошло указ. выше послесловие.

** См. Гоголь, т. III, стр. 400.

*** H. Sperber, L. Spitzer. Motiv und Wort. Leipzig, 1919, S. 112. Ср. позднейшее авторезюме Л. Шпитцера на эту статью: «В 1919 г. я думал, что загадку, которую представляет гротескное искусство образов и слов Хр. Моргенштерна, мне удастся разгадать, показав, что его словесные мифы (Wortmythen) <...> — не заоблачные фантазии, а выражение определенного воззрения на мир: видения непознаваемости вещей, перед коими язык со своими мифами и легендами, как говорит Фриц Маутнер, — змеиными чарами языка вечно задергивает пелену, — почему же поэт сам не может извлекать мифов из слов языка?» (Leo Spitzer. Stilstudien. Bd. II, Stilsprachen. München, 1928, S. 506). По Шпитцеру, между словом и мотивом возникает извечный параллелизм — наиболее часто встречающиеся у поэта слова вызывают его любимые мотивы и наоборот (см.: «Stilstudien», Bd. II, S. 197, 208—209, 268—269, 361—363, 366, 441, 506—507, 516, 528).

Стр. 24. * Из послесловия анонимного автора к пародийным «Отрывкам из повестей в новейшем современном вкусе» («Сын отечества», 1839, т. IX, отд. «Русская словесность», стр. 93). Среди этих «отрывков» была и пародия «Отрывок из гумористическо-шутливой повести», рассмотренная Виноградовым в «Этюдах о стиле Гоголя» (см. наст. изд.).

Стр. 28. * В этой статье, в частности на примере «Носа», Тынянов рассматривал категории фабулы и сюжета (в развитие и уточнение ранних опоязовских идей). Сюжет — не статическая схема взаимоотношений героев или схема интриги, он «опирается главным образом на фабулу, на семантику действия». Он — результат взаимовлияния этой семантики и собственно речевых смыслов. В «Носе» сюжет не эксцентричен по отношению к фабуле. Нелепость могла стать художественной нелепостью потому, что вся семантика действия «вызывает мысль о сумасшедшем доме <...> Система называния вещей в «Носе» такова, что делает возможным его фабулу <...> Определенная фабула становится сюжетным членом: через стиль, дающий смысловую атмосферу вещи» (стр. 80—81).

** Гоголь, т. III, стр. 485 (беловой автограф начала повести).

Стр. 31. * Соч. Гоголя, т. II, стр. 574.

** Редакторы Академического собрания сочинений Гоголя присоединились к мнению Н. С. Тихонравова, введя вариант рукописи в основной текст (см. Гоголь, т. III, стр. 53, 654).

Стр. 32. * В. Б. Шкловский. О теории прозы. М., 1929, стр. 182.

Стр. 36. * Первая полная редакция. Ср. Гоголь, т. III, стр. 495.

Стр. 37. * Ср. полемику современного исследователя с этим утверждением: «Может быть, реплика «Северной пчелы» и была поводом для изменения, но оно диктовалось внутренней причиной <...> уже в своих основах повесть не укладывалась в форму сна (в чем также выразилось переосмысление Гоголем традиции) <...> отмена мотивировки сна в финале была лишь необходимым, завершающим шагом» (Ю. В. Манн. Эволюция гоголевской фантастики. — В сб. «К истории русского романтизма». М., 1973, стр. 237). Поскольку уже в черновой редакции повествование включало выступления иронического характера, субъективные планы других персонажей и «резко выламывалось» из формы сна, то, полагает Ю. В. Манн, поэтому «логичным был и отказ от мотивировки фантастики сном» (стр. 239).

Стр. 38. * «Похождения и странные приключения лысого и безносого жениха Фомы Фомича Завардынина. Юмористическое чудо XIX века, рассказанное поклоннику

- 486 -

Шекспира демоном юной словесности». М., изд. А. Викторова, 1840, стр. 66—67.

Стр. 44. * «Один журнал отказался напечатать у себя повесть Гоголя «Нос», находя ее также грязною» (Белинский, т. VI, стр. 406—407); «...московский журнал, который отказался принять в себя повесть Гоголя «Нос» по причине ее пошлости и тривиальности» (там же, стр. 504).

** «Один знаменитый критик <...> отказался поместить в своем журнале повесть Гоголя» (Чернышевский, т. III, стр. 308).

*** В этом сборнике была помещена перепечатка указ. статьи из «Русского мира», в которой излагалось содержание неизвестного гоголевского рассказа.

**** «Научные записки научно-исследовательской кафедры истории европейской культуры», т. II, «История и литература». Харьков, 1927, стр. 145—170. Гротеск Достоевского З. С. Ефимова связывает с Гоголем и Т. Гофманом.

***** К разрешению этой задачи Виноградов обратился в работах последующих лет («Из биографии одного неистового произведения», «Романтический натурализм». — см. наст. изд.), до сего времени остающихся основополагающими в разработке проблемы.

О ЛИТЕРАТУРНОЙ ЦИКЛИЗАЦИИ

По поводу «Невского проспекта» Гоголя и «Исповеди опиофага»
Де Квинси

(стр. 45—62)

Впервые — «Поэтика. Временник Отдела словесных искусств ГИИИ», IV. Л., 1928, стр. 114—125. В значительно расширенном виде вошло в кн. «Эволюция русского натурализма». Печатается по тексту книги.

Еще осенью 1920 г. Виноградов сделал в Русском библиологическом обществе доклад на тему «Драма художника Пискарева. К истории одного сюжета творчества Гоголя» («Бирюч петроградских государственных театров». Пг., сб. II, 1920, стр. 284; «Библиотечное обозрение», 1926, кн. 1—2, стр. 150)1. Возможно, это и был тот самый доклад (о влиянии Де Квинси на Гоголя и Достоевского), о котором Виноградов упоминает в примечании на стр. 45 наст. изд. Не исключено, однако, что близким темам было посвящено два выступления. 22 мая 1921 г. в Обществе изучения художественной словесности при ГИИИ Виноградовым был прочитан доклад «Сюжет повести Гоголя «Невский проспект» (Задачи и методы, стр. 221; ГИИИ, 1927, стр. 44). Но в целом статья была написана позже: авторская дата в «Эволюции русского натурализма» — 1924.

Таким образом, статья появилась в печати несколькими годами позже времени написания — обстоятельство, по-видимому, повлиявшее на ее восприятие. Середина и конец 20-х годов — время эволюции формальной школы, и под этим углом зрения рассматривались и работы опоязовцев и Виноградова; само позитивное содержание научных текстов и конкретные особенности методологических позиций авторов оказывались в тени. Так, Р. Шор, рецензент IV вып. «Поэтики», считала, что в опубликованных там статьях Г. Гуковского и Виноградова виден «постепенный отход от чисто филологических изысканий в сторону собственно исторических обобщений <...> В этих исканиях возможности более широких историко-культурных построений — та необходимая поправка к формальному анализу, который вносят литературоведы «Поэтики» («Печать и революция», 1929, № 1, стр. 122). Ср. в рец. Р. Шор на предыдущие два выпуска «Поэтики»: «В сборниках ГИИИ представлен серьезный филологический метод, изживший уже почти все недостатки старого «формализма» и нуждающийся лишь в дальнейшем теоретическом углублении» («Печать и революция», 1927, № 8, стр. 177). Между тем очевидно, что историко-культурный подход отнюдь не был чужд Виноградову и ранее, но составлял одну из двух методологических возможностей, напряжение между которыми обусловливало своеобразие его научной позиции 20-х годов.

Стр. 45. * Из кн.: Сб. статей, посвященных проф. Б. М. Ляпунову по случаю тридцатилетия его преподавательской

- 487 -

деятельности. 1892—1922. Одесса, Губ. ком. спец.-научн. и проф.-техн. образ., 1922, стр. 97—102 (Уч. зап. Высш. школы Одессы, отд. гум.-обществ. наук, т. 2).

** А. С. Пушкин. Евгений Онегин, гл. 3, XII.

Стр. 46. * «После того, как они выдумали средневековье, они выдумали Испанию. Не думайте, что они на этом остановились. Придумав Испанию, они выдумали еще и Восток с его золотыми городами, мечетями, его гаремами, Суламифь, Босфор и розовое масло» (франц.).

** «Романтический натурализм (Жюль Жанен и Гоголь)» — стр. 76—100 наст. изд.

*** В. Ф. Одоевский. Русские ночи. Л., 1975, стр. 131.

Стр. 47. * Гоголь мог читать отрывки из де Куинси еще и в кн.: «Повести и литературные отрывки, изд. Н. Полевым», М., 1829 (ценз. разреш. 1 марта).

Стр. 48. * Исповедь англичанина, употреблявшего опиум. Соч. Матюрина, автора Мельмота. СПб., 1834, стр. II. Далее отсутствующие в статье указания на страницы этого издания нами внесены в ее текст.

Стр. 51. * Полемика с психологической школой в отечественном литературоведении. Ее главные представители группировались вокруг харьковских сборников «Вопросы теории и психологии творчества» (1907—1923). В последнем, вышедшем после большого перерыва, VIII томе была помещена статья А. И. Белецкого «В мастерской художника слова», название которой обыгрывает Виноградов. Ср. у Тынянова: «Модный одно время метод усматривать в любых произведениях множество влияний был связан с психологическим отношением к литературе. Чем далее он развивался, тем более выяснялась его несостоятельность» (Ю. Тынянов. Архаисты и новаторы. Л., 1929, стр. 297).

Стр. 52. * Полемика с положениями формальной школы.

* В рассмотрении проблемы «влияний» ощущается явная полемика с Опоязом, в частности Тыняновым, разрабатывавшим ее, начиная со статьи «Тютчев и Гейне» (1921). Традиционному понятию «заимствований» из иностранных литератур Тынянов противопоставил дифференцированные категории «генезиса» и «традиций» как явлений противоположных. Генезис — это сфера случайных переходов и заимствований из чужой литературы, определяемых биографическими, хронологическими и иными факторами. Установление его — только первый этап изучения: «построение генетической истории литературы невозможно» (Ю. Тынянов. Архаисты и новаторы, стр. 386). Главное — установление традиции, т. е. функционирования явления в системе национальной литературы: «Движущийся в определенном направлении писатель находит аналогичные направления в иноземных литературах и привлекает их результаты. Либо он ищет материалов и в этих поисках привлекает иноземные материалы. <...> Своя литература определяет выбор и значение того и другого» (там же, стр. 298). В поздних статьях («Литературный факт», «О литературной эволюции») понятие «традиции» было включено в более общую категорию литературной эволюции.

Возражения Виноградова заключались прежде всего в том, что тот или иной прием, изучаемый в системе литературы даже с точки зрения его функций, обычно «внеличен», принадлежит целой школе или направлению, и проблема специфики индивидуальной художественной системы, отодвигаемая Тыняновым на второй план, таким образом, не решается. Выход Виноградов видел в категории «циклизации».

Стр. 53. * О влиянии Л. Стерна и Р. Тепфера на Толстого писал Б. Эйхенбаум в кн. «Молодой Толстой» (Пг. — Берлин, 1922), Виктора Гюго на Достоевского — Л. Гроссман (Л. П. Гроссман. Библиотека Достоевского. Одесса, 1919; его же. Путь Достоевского. — В сб. Творчество Достоевского. Одесса, 1921; то же в кн.: Л. П. Гроссман. Собр. соч. Т. II. Вып. 1. М., 1928).

Стр. 54. * Из переводной статьи «Мнение известного английского журнала «Edinburgh Review» о нынешней французской словесности» (стр. 75). Статья переведена из немецкого журнала «Magazin für ausländische Literatur».

Стр. 55* Белинский, т. II, стр. 422.

** Имеются в виду статьи сборника: З. С. Ефимова. Из истории русской романтической драмы. «Маскарад» Лермонтова; А. И. Белецкий. Очередные вопросы изучения русского романтизма. В последней статье отмечается, что «Виноградову принадлежит обоснование положения о влиянии «неистовой» школы на Гоголя» (стр. 23).

Стр. 57. * А. С. Пушкин. Собр. соч. в 10 томах. Т. VII. М., Изд. АН СССР, 1958, стр. 105—106.

Стр. 58. * «Edinburgh Review». В примечании к переводу этой статьи редакция приводит еще одно иностранное суждение — теперь уж французское: «Эта критика, отличающаяся высокою философиею, глубоким познанием нравственного положения Франции, может показаться строгою некоторым нашим читателям; но всегда полезно знать суждения о прославленных наших творениях, произносимые

- 488 -

иностранцами, ибо и самая точка воззрения, на которой они поставлены, чрезвычайно благоприятствует беспристрастию приговора» («Библиотека для чтения», 1834, т. I, стр. 52).

Стр. 59. * «Поэтика. Временник Отдела словесных искусств ГИИИ», II. Л., 1927, стр. 55—82.

** Белинский, т. X, стр. 313.

Стр. 60. * В этом номере «Сына отечества» была помещена статья «Виктор Гюго, оцененный Жюлем Жаненом», подписанная: ВВВ. В ней, в частности, говорилось: «В 1833 и 1834 г. начали появляться на нашей сцене произведения юной французской словесности и имели замечательный успех. Предвидя пагубные последствия этого успеха, «Северная пчела» начала сильно восставать против Дюканжа, Дино, Пирсеркура, Сулье, против всех важнейших членов новой литературной школы, которая старалась воцарить на сцене отвратительное. <...> По примеру «Пчелы» другие журналы пустились бранить французскую словесность <...> «Пчела», увидев неразумных подражателей, увидев, что юная словесность совершенно погибла, перестала нападать на злоупотребления, которые уже прекратились. Но другие журналы все еще продолжают прежнюю работу и <...> сражаются с тенью прежнего» (стр. 315).

** А. С. Пушкин. Полн. собр. соч. в 10 тт., т. VII, стр. 405.

*** Впрочем, аналогичные утверждения можно встретить и ранее: «Неистовая словесность <...> быстро клонится к упадку, она уже не в моде <...> она начинает быть в моде в провинции; это всегда бывает признаком упадка модной вещи в Париже <...> тем более, что ультраромантизм пошел в славу даже в Москве, даже в Грузии, где парижские моды обыкновенно начинают господствовать спустя год и более после забвения их в Париже» («Библиотека для чтения», 1834, № 2, отд. «Смесь», стр. 17).

Стр. 62. * Обратиться к этой проблеме Виноградову больше не пришлось.

** В «Эволюции русского натурализма» (как и в первой публикации статьи) в качестве источника цитаты указан «Московский телеграф» 1831, № 2. Цитируемый текст в означенном номере отсутствует.

ИЗ БИОГРАФИИ ОДНОГО «НЕИСТОВОГО» ПРОИЗВЕДЕНИЯ

«Последний день приговоренного к смерти»

(стр. 63—75)

Впервые — в кн. «Эволюция русского натурализма». Печатается по тексту книги.

Часть статьи под загл. «Последний день приговоренного к смерти (Конец Кириллова)» была опубликована в однодневной газете Русского библиологического общества «Достоевский» (Пг., 1921, 12 ноября, стр. 14—16). Решение о выпуске однодневной газеты, посвященной 100-летию со дня рождения Достоевского, было вынесено на заседании Библиологического общества 20 октября 1921 г. (см. газ. «Достоевский», стр. 34) и 21 октября Обществом уже было подано отношение в Петербургское отделение Госиздата о разрешении такого издания (ЛГАЛИ, ф. 2913, оп. 1, ед. хр. 115, л. 80). Но к этому времени статья (или ее часть) была уже, очевидно, написана, ибо, как можно заключить из заметки «От редакции», в газету за краткостью срока подготовки издания принимались полностью готовые к этому времени материалы.

В рецензиях статья Виноградова упоминалась как одна из самых интересных в «Однодневной газете» (см., напр., отзыв И. Н. в журн. «Жизнь, 1922, № 1, стр. 203; А. Горнфельд. Из откликов на поминание

Достоевского. — «Летопись Дома литера торов», 1921, № 3, стр. 8; И. Б. Среди журналов. — «Театральное обозрение», 1921, № 9, стр. 14) и др.

Статья из «Однодневной газеты» полностью вошла в работу «Из биографии одного неистового произведения», в IV ее раздел.

Стр. 63. * См. в наст. комментарии примеч. к стр. 53.

** Первое французское издание повести В. Гюго «Последний день приговоренного к смерти» появилось в 1829 г.

*** Жюль Жанен. Мертвый осел и обезглавленная женщина.

**** Доклад Г. А. Гуковского «Жюль Жанен в эпоху романтизма и его русские читатели» не был опубликован. Некоторые его материалы частично вошли в статью Г. А. Гуковского «Неизданные повести Некрасова в изучении русской прозы сороковых годов». — В кн.: «Жизнь и похождения Тихона Тросникова. Новонайденная рукопись Некрасова». М. — Л., 1931, с. 347—381.

Стр. 64. * «Вы правы, находя, что «Осел» прелестен. Это одно из самых замечательных сочинений настоящего времени.

- 489 -

Его приписывают В. Гюго — по-моему, в нем больше таланта, чем в «Последнем дне», который, однако, талантливо написан» (конец апреля 1830 г. — А. С. Пушкин. Полн. собр. соч. в десяти томах, т. X. М., Изд-во АН СССР, 1958, стр. 812—813).

** Ср. в рецензии «Телескопа»: «Произведение сие сначала было принято за пародию на «Последний день приговоренного к смерти» («Телескоп», 1831, ч. IV, № 13, стр. 102).

Стр. 65. * Белинский, т. I, стр. 279.

** Н. Полевой. О романах Виктора Гюго, и вообще о новейших романах (Против статьи г-на Шове). — «Московский телеграф», 1832, ч. 43, № 3, стр. 378.

*** Там же, стр. 379.

Стр. 66. * И. А. Гончаров. Мильон терзаний. — В кн.: И. А. Гончаров. Собр. соч. в восьми томах, т. VIII. М., 1955, стр. 8.

Стр. 67. *Термин, вошедший в науку после статьи Б. Энгельгардта «Идеологический роман Достоевского». — В кн.: «Достоевский. Статьи и материалы». <Сб. 2>. Л., 1924.

** См.: Ф. М. Достоевский в воспоминаниях современников. т. I—II. М., 1964.

*** Письма Ф. М. Достоевского к разным лицам. — В кн.: Ф. М. Достоевский. Полн. собр. соч., т. I. Биография, письма и заметки из записной книжки Ф. М. Достоевского. СПб., 1883.

**** Писано в 1921 г.

***** Скрытая полемика с Ю. Н. Тыняновым. Виноградов считал, что материал литературной цитации и пародирования в «Селе Степанчикове» гораздо шире, чем только «Переписка с друзьями» Гоголя, к которой возводил эту вещь Достоевского Тынянов. См. «Введение» к «Этюдам о стиле Гоголя» в наст. изд. и рец. на кн. Тынянова «Достоевский и Гоголь» («Приложения»).

Стр. 74. * А. Л. Волынский. Достоевский. Критические статьи. Изд. 2. СПб., 1909, стр. 327.

РОМАНТИЧЕСКИЙ НАТУРАЛИЗМ

Жюль Жанен и Гоголь

(стр. 76—100)

Впервые — «Литературная мысль. Альманах III». Л., «Мысль», 1925, стр. 342—365. Вошло в кн. «Эволюция русского натурализма». Печатается по тексту книги.

Авторская дата — 7 апреля 1923 г. Как явствует из отчета Виноградова о научной работе в ИЛЯЗВ в 1923/24 г., в этом учебном году им был прочитан доклад «Гоголь и Жюль Жанен» (ЛГАЛИ, ф. 6960, оп. 1, ед. хр. 9, л. 28).

Ряд полемических замечаний по поводу статьи (чрезвычайно высоко оценивая ее в целом, как и прочие работы Виноградова) высказал М. А. Брискман, участник литературного семинария проф. А. В. Багрия. Они сводятся в основном к тому, что некоторые гоголевские мотивы нет нужды возводить к Жанену и французской школе вообще, ибо они принадлежат также и украинской народной словесности1. Таковы мотив содранной кожи (это подтверждается специальным для этого украинским «термином» в одной из ранних редакций «Тараса Бульбы» — «руженцы»), мотив кровосмесительной любви отца к дочери, встречающийся в русском и украинском фольклоре и т. д. (М. А. Бриксман. К вопросу об отношении Гоголя к «неистовой» поэтике. — «Известия Азербайджанского гос. ун-та», т. 8—10. Общественные науки. Баку, 1927, стр. 81—83).

Стр. 77. * См. Гоголь, т. III, стр. 301—310.

** Дата выхода в издании не обозначена. По сообщению Н. Бельчикова, книга вышла в свет в августе 1921 г. («Печать и революция», 1921, кн. 3, стр. 263), хотя, как указывали сами издатели, была «отпечатана уже почти целиком в 1919» (стр. IV). О датировке см. также: W. B. Egerton. Julian Grigorevič Oksman. — «Russian Literature», 1973, № 5, p. 6.

*** Ю. Оксман. Сожженная трагедия Гоголя из прошлого Запорожья. — «Атеней». Историко-литературный временник под ред. Б. П. Модзалевского и Ю. Г. Оксмана, кн. III, Л., 1926, стр. 46—58.

**** Замысел книги не был осуществлен. Проблема соотношения творчества Гоголя с «неистовой словесностью» затрагивалась во многих работах Виноградова — как ранних, вошедших в настоящее издание, так и в его статьях 40—50-х годов, равно как и в курсах, читанных им в Московском университете в 50—60-х годах.

Стр. 78. * См. комм.**** к стр. 63. О Жюле Жанене Г. А. Гуковский прочел еще один доклад — «Юношеские романы Жюля Жанена» — 23 февраля 1925 г. (в Секции новой и новейшей литературы ИЛЯЗВ). — См. «Атеней», кн. III, Л., 1926, стр. 161. Этот доклад Б. В. Томашевский считал

- 490 -

«существенным коррективом» к статье Виноградова (Б. В. Томашевский. Французская литература в письмах Пушкина к Е. М. Хитрово. — В кн.: Письма Пушкина к Е. М. Хитрово. Л., 1927, стр. 224).

** То же: П. В. Анненков. Литературные воспоминания. М., 1960, стр. 59.

*** Это прозвище сохранялось за Анненковым и в письмах Гоголя к нему, а также в письмах Гоголя к третьим лицам.

Стр. 79. * «Существует нечто более занимательное, чем египетские пирамиды, Кремль или ледники Швеции, чем все диковинки, которые стремятся посмотреть с такими затратами и мучениями: это громадный парижский дом в многолюдном квартале, заселенный от фундамента до крыши. Во втором этаже — чрезмерная роскошь, под самой крышей — чрезмерная бедность, в середине — изобретательная деятельность. Шарлатаны, законники, финансисты; Фрине на соломе и Фрине на перине, и на каждом шагу — новые декорации. На первом этаже — торговая вывеска, которая раскачивается по воле ветра; на антресолях — приказчики, касса, звон золота и бесконечные цифры; дальше — контора нотариуса, спешащая толпа и накопившиеся дела — женитьбы или завещания; дальше — человек, единственное счастье которого — делать визиты и принимать визитеров, внушительные лакеи и маленькие собачонки; выше ютятся семьи, обстановка меняется, уединенный труд обитает здесь; это последняя степень среднего достатка, крайняя ступенька, за которой больше нет благоденствия, ограниченной и деятельной буржуазии; работающая женщина, плачущий ребенок, щебечущая канарейка. Еще выше — немые двери, маленькие и узкие спальни, безмолвный счет, приколотый к дверям, бесполезный лакей в передней, который дрожит от холода, словно в день немилости, и не дождется никого, чтобы возвестить о его приходе; выше, наконец, — ремесленник под самой крышей, ремесленник, который гремит железом, который сочиняет мемуары и поэмы; гризетка, в романтических мечтах возводящая свой испанский замок напротив окна в тени настурций, или, может быть, чего-нибудь повыше, ложе из соломы, рыдания, венецианские свинцовые камеры летом, ледяной холод зимой, всю жизнь страдания. И там — ни отблеска свечи из нижних этажей, ни аромата из кухни, ни отзвука песен, ни оживления во дворе — лишь зрелище чердаков, выступающих наружу. Сено, торчащее из окошек и наполняющее лестницы сельским запахом, решительно водворилось здесь в оскорбительном изобилии, что дает понять, какая дистанция отделяет несчастного человека от красивой лошади» (франц.).

Стр. 80. * См. стр. 45—62 наст. изд.

** Первое французское издание романа вышло менее чем за год до этого — в апреле 1829 г.

Стр. 85. * Далее везде указываются страницы второй части романа.

Стр. 88. * «Сын отечества и Северный архив», 1831, т. XXII, № XXXVI, стр. 227—243.

** Французская критика также с самого начала причисляла Жюля Жанена к школе Стерна.

Стр. 89. * Томашевский считал автором статьи О. М. Сомова. Такого же мнения придерживался и Тынянов (высказано в его неопубл. статье 1922 г. «Мнимый Пушкин», хранящейся в архиве В. А. Каверина. Об этой статье см.: В. В. Виноградов. О трудах Ю. Н. Тынянова по истории русской литературы первой половины XIX века. — «Русская литература», 1967, № 2, стр. 89—90; ср. предисловие к кн.: Ю. Н. Тынянов. Пушкин и его современники. М., 1968, стр. 15). Обоснование авторства Сомова см: В. В. Виноградов. Проблема авторства и теория стилей. М., 1961, стр. 410—411. Ср. также: Е. М. Блинова. «Литературная газета» А. А. Дельвига и А. С. Пушкина. 1830—1831. Указатель содержания М., 1966, стр. 183.

** См. подстрочн. примеч. на стр. 55 и 80 наст. изд.

Стр. 90. * А. Воейков. О переводе «Мертвого осла и обезглавленной женщины». — «Литературные прибавления к «Русскому инвалиду», 1831, № 64.

** В письме к В. Ф. Вяземской от конца апреля 1830 г. См. стр. 64 и примеч. к ней в комментарии.

Стр. 93. * В статье «Кровавый бандурист. Запрещенные страницы Гоголя в «Литературном музеуме» (см. примеч. 1 в наст. статье). Ср.: Ю. Г. Оксман. «Кровавый бандурист». Новые страницы Н. В. Гоголя». — «Нива», 1917, № 1, стр. 2—3.

Стр. 97. * Такая статья В. В. Виноградовым не была написана.

Стр. 98. * Неточное название первой публикации статьи (сб. «Творческий путь Достоевского». Л., 1924). См. стр. 141—187 и стр. 493 комментария наст. изд.

Стр. 99. * Прямо (франц.).

** О влиянии Матюрина на раннего Гоголя см. в статье «О литературной циклизации» в наст. изд.

- 491 -

К МОРФОЛОГИИ НАТУРАЛЬНОГО СТИЛЯ

Опыт лингвистического анализа петербургской поэмы «Двойник»

(стр. 101—140)

Впервые — в сб.: Ф. М. Достоевский. Статьи и материалы» <Сб. I>. Пг., «Мысль», 1922, стр. 211—256, под заглавием «Стиль петербургской поэмы «Двойник» (Опыт лингвистического анализа)». С небольшими дополнениями вошло в «Эволюцию русского натурализма». Печатается по тексту этой книги.

В сб. «Достоевский» статья датирована 25 июля 1921 г., в «Эволюции русского натурализма» — 1921—1922 гг. 16 октября 1921 г. в «Обществе изучения поэтического языка» Виноградов сделал доклад «Стиль и композиция повести Достоевского «Двойник» (см.: «Достоевский». Однодневная газета Русского библиологического общества, Пг., 12 ноября 1921 г., стр. 34).

Через несколько лет Виноградов так определял цели своей работы: «Я старался расширить круг стилистических сравнений, пытаясь не только дать, по возможности, исчерпывающий реестр реминисценций из Гоголя в «Двойнике» и описать общие с гоголевскими приемы фразового построения сказа и диалогов главного персонажа этой новеллы, но и определить новые стилистические тенденции Достоевского, новый метод комбинирования гоголевских приемов. Передо мной неотступно стояла проблема о связи стиля Достоевского со стилем «натуральной» школы и о роли Гоголя в его организации. Однако в статье о «Двойнике», за недостатком материала, я принужден был ограничиться лишь случайными замечаниями по этим вопросам» («Этюды о стиле Гоголя», см. стр. 234 наст. изд). Впоследствии в своих воспоминаниях Виноградов подчеркивал другую — методологическую — сторону этой работы, рассматривая ее как пример системного анализа (в противовес структурному1): «...в плане системы у меня написан «Стиль петербургской поэмы Достоевского «Двойник», потому что в «Двойнике» — обилие таких механических моторных движений, которые связаны с определенным состоянием человека, вышедшего из нормы, этого самого Голядкина, в противоположность его двойнику, который его преследует. И там, действительно, наблюдается, как Достоевский подбирал соответствующие выражения, все осложняя их, так сказать; но внутренняя сущность помешавшегося Голядкина как бы исключена из самого анализа, потому что все дело в том моторном механизме самих движений, в их развитии, в их сложных соотношениях, соответствующих поступках и т. д.» (Из истории поэтики, стр. 265). Способ анализа диктуется характером объекта.

Статья должна была стать частью более обширной работы — «Натуральная школа и ранние произведения Достоевского» (см.: «Ф. М. Достоевский» <Сб. I>, стр. 216). В 1922/23 акад. г. Виноградов читал в Петроградском университете общий курс «Поэтика натуральной школы» («Атеней», кн. 1—2. Л., 1924, стр. 182). Эта тема продолжала интересовать Виноградова на протяжении всей его научной деятельности.

Вскоре после выхода сборника «Достоевский» специальную рецензию работе Виноградова посвятил А. Реформатский («Леф», 1923, № 2, стр. 153—154). «Одиноко стоящая в обширном сборнике материалов и статей по Достоевскому статья В. Виноградова «Стиль петербургской поэмы «Двойник» представляет из себя очень ценную и интересную работу», — писал он. А. Реформатский отмечал «подробный анализ ряда стилистических особенностей», убедительность характеристики основного стилистического задания, описания разных слоев повествовательного стиля и т. д.

Полемические возражения вызвали некоторые положения VI главы статьи (в

- 492 -

наст. изд. — гл. VII), рассматривающей архитектонику «Двойника»: утверждения о сюжетном задании со ссылкой на Анненкова («сумасшествие ради сумасшествия») и о роли доктора, мысль о том, что в сюжетной схеме повести «любовная интрига имеет значение лишь мотивации вражды к Голядкину его врагов». «Совсем не затронута композиционная функция переписки Голядкина (кстати, интересная в связи с аналогичным явлением в «Носе» Гоголя)».

Интересным представлялся рецензенту «вопрос о пародийности сюжетного развертывания в «Двойнике» на фоне предшествующей традиции». Положения этой главы, полагал он, «можно развить в самостоятельное исследование». «Что касается основной части работы — анализа стиля «Двойника», — заключал свою рецензию А. Реформатский, — то строгость и точность методической обработки с блестящим подбором примеров и ясная методологическая линия телеологического рас смотрения стилистики под углом зрения как системы приемов, а не суммы — заслуживает особого внимания, и работа Виноградова является безусловно очень ценным вкладом в область русской поэтики».

Г. О. Винокур отмечал «удачное открытие» Виноградовым нескольких сказовых напластований «в загадочном «Двойнике» Достоевского» (Г. Винокур. Новая литература по поэтике. Обзор. — «Леф», 1923, № 1, стр. 242).

Как об одной из наиболее интересных статей сборника писал о статье П. Медведев («Жизнь искусства», 1922, № 42, 24 октября, стр. 6). Краткие отзывы о лингвостилистическом анализе в статье см. также в работах: В. Комарович. Достоевский. Современные проблемы историко-литературного изучения. Л., «Образование», 1925, стр. 46, 64; З. С. Ефимова. Проблема гротеска в творчестве Достоевского. — «Научные записки научно-исследовательской кафедры истории европейской культуры». Вып. II. История и литература. Днепропетровск, Гос. изд. Украины, 1927, стр. 148; V. Komarovič. Die Dostoevskij-Forschun g 1925—1930, 2. Teil. — «Zeitschrift für slavische Philologie», 1934, B. XI, H. 1/2, S. 214.

Глубину и тонкость анализа Виноградова отмечали и рецензенты, в целом или частично стоявшие на иных методологических позициях. Так, Д. Д. Благой, оговорив, что последовательно проводимый «принцип самодовлеющей формы» «не мог не сделать <...> суждение о месте и значении «Двойника» в творчестве Достоевского несколько ущербленным», при этом отмечал, что «статья Виноградова производит подробный и очень интересный лингвистический анализ «Петербургской поэмы» («Печать и революция», 1922, № 8, стр. 214). А. Цейтлин в отзыве на «Эволюцию русского натурализма» писал: «Традиционная для ленинградских формалистов методологическая установка осложнена в этих статьях большой тонкостью лингвистического анализа (особенно в анализе стиля «Двойника»)» («Русский язык в советской школе», 1929, № 2, стр. 160—161). Ср. А. Цейтлин. Повести о бедном чиновнике Достоевского (К истории одного сюжета). М., 1923, стр. 2. См. также рец. Н. Берковского («Звезда», 1929, № 4, стр. 182—184).

В литературе о «Двойнике» — отечественной и зарубежной — работа Виноградова неизменно числится среди основополагающих трудов по данной теме.

Стр. 101. * Фельетон Достоевского (1861) из журнала «Время» (впервые перепечатан В. Л. Комаровичем. — «Рус. мысль», 1916, № 1, стр. 106—126).

** А. Григорьев. Петербургский сборник. — «Финский вестник», 1846, т. IX, отд. V.

Стр. 102. * Белинский, т. IX, стр. 551—552.

Стр. 103* О Лермонтове как предшественнике Достоевского в языке идеологического романа, формах сказа, публицистичности стиля, психологической рисовке см.: В. Виноградов. Стиль прозы Лермонтова. — ЛН, т. 43—44. М., 1941, стр. 538, 560, 610.

** То же: А. Григорьев. Литературная критика. М., 1967, стр. 52.

Стр. 104. * «Современник», 1849, т. XIII, стр. 10.

** С. П. Шевырев («Москвитянин», 1846, ч. I, № 2, стр. 172).

*** «Журнал Министерства народного просвещения», 1846, ч. II, июль, стр. 140.

**** Отзыв Аполлона Григорьева (см. примеч. к стр. 101).

Стр. 105. * О теме «двойников» в произведениях Е. П. Гребенки, А. Н. Майкова, В. И. Даля см. в новейшей работе: М. Ф. Ломагина. К вопросу о позиции автора в «Двойнике» Достоевского. — «Филологические науки», 1971, № 5 (65).

Стр. 106. * «Натуралистический гротеск (Сюжет и композиция повести Гоголя «Нос»)». — См. стр. 5—44 наст. изд.

Стр. 107. * В первой публикации статьи Виноградова далее было: «а сюжет для выполнения этой задачи совершенно безразличен». — Ф. М. Достоевский» <Сб. I>, стр. 216).

** Ф. М. Достоевский. Письма. Т. 1. М. — Л., 1928, стр. 127.

Стр. 108. * «Школа сентиментального натурализма (Роман Достоевского «Бедные

- 493 -

люди» на фоне литературной эволюции 40-х гг.)». — См. стр. 141—187 наст. изд.

Стр. 116. * Тынянов приводил отзывы современников и отмечал, что «Двойник» близок к «Носу», а его «моторные образы <...> близки к образам «Мертвых душ» (Ю. Тынянов. Архаисты и новаторы. Л., 1929, стр. 412—414). В первой публикации статьи ссылка на Тынянова отсутствовала.

Стр. 118. * «Поэтика. Сборники по теории поэтического языка». <вып. 3>. Пг., 1919, стр. 155—157. То же в кн.: Б. Эйхенбаум. О прозе. Сб. статей. Л., 1969, стр. 312—316.

Стр. 119. * Выражение Д. Григоровича. См.: Д. В. Григорович. Литературные воспоминания. М., 1961, стр. 92.

Стр. 120. * «Г. Достоевский подражает приемам, внешним движениям Гоголя <...>, а когда кто-нибудь, погнавшись за сходством, схватит только одну голую внешность, одни приемы <...>, то это выйдет до несносности безжизненно, сухо и скучно <...>. Г. Достоевский постоянно передразнивает Гоголя, подражает часто до такой степени, что это выходит уже не подражание, а заимствование» (Имрек <К. С. Аксаков>. Петербургский сборник, изданный Некрасовым. — «Московский литературный и ученый сборник на 1847 год». М., 1847, стр. 33—34).

Стр. 125. * Андрей Белый. Луг зеленый. М., 1910, стр. 117—121; ср.: он же. Мастерство Гоголя. М. — Л., 1934, стр. 196—282 (глава «Стиль прозы Гоголя»).

Стр. 126. * Белинский, т. IX, стр. 565.

** Этой фразы не было в первой публикации работы в 1922 г. Ср. также конец раздела V, где в изд. 1929 г. вставлены слова: «по отношению к конструкции „образа автора”».

Стр. 130. * Автор рецензии — П. В. Анненков.

Стр. 132. * Из рецензии К. С. Аксакова (см. примеч. к стр. 120).

Стр. 135. * Ср.: Ф. М. Достоевский. Полн. собр. соч. в тридцати томах, т. I. Л., 1973, стр. 334—431 (журнальная редакция 1846 г.) и стр. 482—486 (о работе над текстом «Двойника»).

Стр. 137. * См. подстрочн. примеч. 3 на стр. 101. Из последующей литературы о Достоевском и Гофмане особенно см.: Л. П. Гроссман. Путь Достоевского. Л., 1924; Т. Левит. Гофман в русской литературе. — В кн.: Э. Т. А. Гофман. Собр. соч., т. VI. М., 1930; Р. Е. Шульман. Творчество раннего Достоевского. — «Уч. зап. Сталинградского гос. пед. ин-та», 1939, т. I; Ch. Passage. Dostoevski the Adapter. A Study in Dostoevski’s Use of the Tales of Hoffmann. Univ. of North Carolina press, 1954; ср.: Ch. Passage. Russian Hoffmanists. The Hague, 1963.

Стр. 140. * П. Анненков. Заметки о русской литературе прошлого года. — «Современник», 1849, № 2, стр. 1.

ШКОЛА СЕНТИМЕНТАЛЬНОГО НАТУРАЛИЗМА

Роман Достоевского «Бедные люди» на фоне литературной
эволюции 40-х годов

(стр. 141—187)

Впервые в сб.: «Творческий путь Достоевского. Сб. статей под ред. Н. Л. Бродского» Л., «Сеятель», 1924, стр. 49—103, под загл.: «Сюжет и архитектоника романа Достоевского «Бедные люди» в связи с вопросом о поэтике натуральной школы», с посвящением А. С. Долинину. С небольшими изменениями вошло в кн. «Эволюция русского натурализма». Печатается по тексту книги.

Авторская дата в сборнике — 22 января 1923 г., в книге — 1923—1924 гг. В 1922/23 акад. г. в Историко-литературном кружке им. Пушкина при ИЛЯЗВ (бывш. Пушкинское об-во при Петроградском ун-те) Виноградов сделал доклад, название которого совпадает с заглавием настоящей статьи (см. «Атеней», 1924, № 1—2, стр. 182). Но еще 20 ноября 1921 г. на заседании памяти Достоевского в Обществе изучения художественной словесности при ГИИИ Виноградов прочел доклад «Достоевский и натуральная школа» (Задачи и методы, стр. 221) в списке докладов, помещенном в юбилейной брошюре института, тема выступления уточнена: «Юношеские произведения Достоевского и натуральная школа» (ГИИИ, 1927, стр. 44). Очевидно, что в докладе прежде всего речь должна была идти о первом произведении Достоевского — романе «Бедные люди». В обзоре литературы в книге «Гоголь и натуральная школа» Виноградов писал, что в работе о «Бедных людях» он только «приступил» «к детальному раскрытию общих суждений о художественной зависимости «натурализма», от Гоголя к конкретному воспроизведению тех литературно-художественных течений 30-х и 40-х годов, которые создавались под влиянием стилистической манеры Гоголя» (см. стр. 224 наст. изд.). Далее в этой книге Виноградов «схематически и кратко» излагает свои представления об эволюции натурализма в 40-х и 50-х годах (см.

- 494 -

стр. 225—227). Эти темы должны были стать предметом особого большого исследования. Замысел, однако, не был осуществлен. Частично эти идеи были разработаны Виноградовым в позднейших статьях: «Реализм и развитие русского литературного языка». — «Вопросы литературы», 1957, № 9 (то же в кн.: «О языке художественной литературы». М., 1959, стр. 477—493; ср. там же о рассказе Тургенева «Уездный лекарь» в связи с «Бедными людьми» — стр. 493—506); «Тургенев и школа молодого Достоевского». — «Русская литература», 1959, № 2.

Через пятьдесят лет, говоря об этом своем исследовании романа Достоевского, Виноградов характеризовал его как анализ стиля «в плане структуры» в противоположность анализу «в плане системы» в работе о «Двойнике» (Из истории поэтики, стр. 265; см. комментарий к статье «К морфологии натурального стиля»).

Первые рецензенты статьи называли ее среди центральных в сборнике «Творческий путь Достоевского». Л. Гроссман, один из пионеров разработки многих проблем биографии и творчества Достоевского, расценивал работу как плодотворную попытку в осуществлении задач, выдвинутых отечественной «новой наукой о Достоевском». Видя «методологическую цель» статьи в понимании художественного произведения как акта становления художественных форм, преображающих предшествующие и являющихся источником будущих, Л. Гроссман писал: «Исследователь показывает, как Достоевский развивал или пародировал принципы натуральной школы, синтезировал их с неосентиментализмом 40-х годов и, отрекаясь от изжитых шаблонов гоголевских форм, сохранял эстетически-действенные черты «гоголизма» (особенно явственно сказавшиеся в новелле «Шинель). Разрушая общепринятые каноны и одновременно с замечательной смелостью синтезируя элементы этих разрушенных шаблонов в совершенно новые сочетания, Достоевский разрешал сложнейшие проблемы поэтики 40-х годов» («Русский современник», 1924, № 2, стр. 294—295).

В. Переверзев, отмечая «большой интерес статьи», видел в ней при этом «обычные достоинства и недостатки» исследований, «оперирующих формальным методом», то есть ее автор «не касается ни причин ни смысла» эволюции натуральной поэтики («Печать и революция», 1925, кн. 1, стр. 271). А. Цейтлин важнейшим достоинством статьи (как и статьи о «Носе» Гоголя) считал исследование «огромного материала массовой литературной продукции 30-х и 40-х гг. <...> в ее исторической динамике» («Русский язык в советской школе», 1929, № 2, стр. 160).

Подробно о работе Виноградова писал в своей книге «Достоевский» (Л., 1925) В. Комарович. Он указывал, что жанр комической новеллы о «бедном чиновнике» в качестве господствующего в 30-е годы исследован Виноградовым «с исчерпывающей полнотой». Однако второй — «сентиментальный» — цикл поэтических жанров, по мнению В. Комаровича, «менее полно и отчетливо представлен в работе В. Виноградова <...> Дело в том, что «сентиментальная» новелла Гоголя сама по себе не решала еще судьбы сентиментальной поэтики «натуральной» школы. Но вызванное ею «возрождение сентиментальных сюжетных схем» едва ли вело и к Карамзину (как думает Белецкий1); оно направлено было, по преимуществу, на явления французской литературы, в которой, приблизительно в это время, тоже обнаруживается заметный поворот к сентиментальным формам романа и новеллы 18 века <...> Но В. Виноградова в романе Достоевского интересует, главным образом, тот синтез двух жанров, который он очень зорко отметил и очень последовательно исследует». Работой Виноградова, заключает В. Комарович, «проложен путь для дальнейших изысканий в области поэтики Достоевского» (стр. 46—48). Этот вывод В. Комарович повторил и через десять лет в своем обзоре проблем исследования творчества Достоевского: «Работа Виноградова и сейчас еще является основополагающей для дальнейших сравнительно-исторических исследований о литературных формах раннего Достоевского, которые подготовили его большой роман» (V. Komarovič. Neue Probleme der Dostojevskij-Forschung 1925—1930. 2. Teil. — «Zeitschrift für slavische Philologie», 1934, B. XI, H. 1/2, S. 220).

Стр. 142. * B первой публикации статьи далее следовало: «На построение моей статьи работа А. Белецкого не могла иметь влияния, как это будет ясно из ее содержания. Напротив, мне кажется, что в работе А. Белецкого можно констатировать отражения знакомства с моей статьей о стиле «Двойника».

** Виноградов писал в этой статье: «Становясь достоянием значительной группы писателей литературной «школы», явления индивидуально-поэтического стиля тем самым механизируются, обнаруживая тенденцию к превращению в языковые

- 495 -

шаблоны (клише) и проникновению в диалекты разговорного языка. Таким образом, предельной фикцией в изучении поэтической стилистики является стиль «школы» как некое отвлечение однородных стилистических особенностей в «языковом творчестве» группы лиц, объединенных тяготением к одному художественному центру. Вполне понятно, что с этой точки зрения едва ли возможно говорить о «поэтическом стиле эпохи», если не разуметь под ним стиль господствующей литературной «школы» <...> В определении понятия «стиля школы» целесообразнее исходить не из признака языковой однородности лиц, а из признака лингвистической близости художественных произведений. Стиль школы — это совокупность общих приемов выбора и эстетического оформления языкового материала в значительной группе художественных произведений, хронологически смежных и принадлежащих разным лицам <...> Это сродство языковых средств не должно быть случайным, но, образуя целостную систему, оно может порождаться лишь эстетическою заряженностью данных писателей речевыми построениями избранного ими «руководителя» («Русская речь», вып. I. Пг., 1923, стр. 197—198, 202).

Стр. 143. * Белинский, т. X, стр. 313.

** «О литературной циклизации. По поводу «Невского проспекта» Гоголя и «Исповеди опиофага» де Квинси» (стр. 45—62 наст. изд.).

Стр. 144. * См. стр. 77 наст. изд.

** «Романтический натурализм (Жюль Жанен и Гоголь)» — стр. 76—100 наст. изд.

*** Ж. Жанен. Мертвый осел и обезглавленная женщина. Ч. 1—2. М., 1831. Указанные здесь и далее страницы — по ч. 1.

Стр. 145. * Связи Гоголя с «романтически-ужасным» жанром выяснялись в статьях, вошедших в «Эволюцию русского натурализма», а также в книге «Гоголь и натуральная школа». Специальная работа на эту тему Виноградовым не была написана.

Стр. 146. * Д. В. Григорович. Литературные воспоминания. Л., 1928, стр. 127.

Стр. 147. * О французских «физиологиях» и русской литературе и литературной критике см.: Т. Якимович. Французский реалистический очерк 1830—1848 гг. М., 1963; А. Г. Цейтлин. Французские физиологии и их русские читатели. — В его кн.: Становление реализма в русской литературе. М., 1965, стр. 31—59.

** Д. В. Григорович. Указ. соч., стр. 132.

*** «Наши, списанные с натуры русскими». СПб., изд. Исакова, 1841. Выходило отдельными тетрадями (14 выпусков). Среди авторов — В. Даль, Г. Ф. Квитка-Основьяненко, А. П. Башуцкий. Об издании сочувственно отзывался Белинский (Белинский, т. V, стр. 602).

Стр. 148. * Белинский, т. X, стр. 297.

** Н. Котляревский. Николай Васильевич Гоголь. СПб., 1911.

Стр. 150. * См. стр. 189—227 и 229—365 наст. изд.

** Автор отзыва — А. А. Григорьев.

Стр. 151. * В изд. 1924 г. эта фраза отсутствовала.

Стр. 154. * См. стр. 241—293 наст. изд.

** «Первое апреля. Комический иллюстрированный альманах, составленный из рассказов в стихах и прозе, достопримечательных писем, куплетов, пародий, анекдотов и пуфов». СПб., 1846.

*** Авторами этого фельетона были Достоевский, Некрасов и Григорович.

**** Д. В. Григорович. Указ. соч., стр. 144.

Стр. 155. * П. Машков. Повести и мечты, ч. I. СПб., 1833, стр. 114.

Стр. 158. * Соч. Н. В. Гоголя под ред. Н. С. Тихонравова, изд. X, т. II, стр. 612. Ср.: Гоголь, т. III, стр. 451.

Стр. 159. * В. В. Розанов. Как произошел тип Акакия Акакиевича. — В его кн.: «Легенда о Великом инквизиторе» Ф. М. Достоевского. Опыт критического комментария с приложением двух этюдов о Гоголе. Изд. 3. СПб., 1906, стр. 266—282.

Стр. 160. * И. Я. Айзеншток. К вопросу о литературных влияниях (Г. Ф. Квитка и Н. В. Гоголь). — Изв. Отд. рус. языка и словесности, 1922, т. XXIV, вып. 1, стр. 23—42.

Стр. 161. * Юмористические рассказы нашего времени, издаваемые Абракадаброю. Кн. I—V. СПб., 1846, стр. 26.

** Там же, стр. 11.

Стр. 163. * То же: С. П. Жихарев. Записки современника, тт. I—II. Ред. и комм. Б. М. Эйхенбаума. М. — Л., 1955, стр. 155.

** «Библиотека для чтения», 1846, т. LXXV, № 3, отд. V, стр. 32.

Стр. 166. * Из рецензии С. П. Шевырева на «Петербургский сборник».

** Статья К. С. Аксакова.

*** «Наша изящная словесность. Статья третья. Полное собр. соч. Ф. М. Достоевского». — «Отечественные записки», 1867, т. 170, январь, кн. 2, стр. 551.

**** «Библиотека для чтения», 1846, т. LXXV, № 3, отд. V, стр. 34.

Стр. 167. * «Современник», 1849, т. VIII, стр. 5.

Стр. 173. * Автор статьи — К. С. Аксаков.

Стр. 174. * Он же.

Стр. 176. * Из его рассказа «Живой мертвец» (В. Ф. Одоевский. Сочинения, ч. III. СПб., 1844, стр. 140).

Стр. 186. * См. стр. 223—224 наст. изд.

- 496 -

ГОГОЛЬ И НАТУРАЛЬНАЯ ШКОЛА

Впервые — отд. изданием: Гоголь и натуральная школа. Л., «Образование», 1925.

Печатается по тексту этого издания.

Авторская дата — 25 октября 1924 г.

Книга вышла в серии культурно-просветительного трудового товарищества «Образование», посвященной современному изучению русских писателей и перспективным проблемам их дальнейшего исследования (ср. аналогичные книги в той же серии: В. Комарович. Достоевский. Современные проблемы историко-литературного изучения. Л., 1925; Б. Томашевский. Пушкин. Л., 1925). Задачи серии определили особенности книги: систематический обзор новейшей литературы о Гоголе, характеристику его творчества по основным направлениям изучения — «стиля, композиции и сюжетологии» и т. п.

В рецензии Г. Поспелова, очень характерной для социологического направления 20-х годов, которое, как правило, не учитывало методологических различий между работами В. Шкловского, Б. Эйхенбаума, В. Жирмунского, Г. Гуковского, Виноградова (ср. рец. Р. Шор в примеч. к ст. «О литературной циклизации»), книга рассматривалась как «очередная глава в общей попытке построить историю литературы на принципах формализма» («Красная новь», 1925, № 5, стр. 276). Отмечая, что книга «является резюме долгих и вдумчивых изучений гоголевских текстов» и признавая ценность ее наблюдений, рецензент писал: «Объективно, литературно-лингвистически, т. е. давая лишь поверхностное гистологическое описание гоголевских текстов, автор ищет для них «генезиса» и находит его в изобилии. Державин, Пушкин, Жуковский, Вальтер Скотт, «грязные» жанры, фарс <...> — весь Гоголь состоит из этих наслоений; каждый шаг сделан им под влиянием одного, другого, третьего. Все они свободно плавают в опустошенном сознании Гоголя, сцепляются, сливаются, борются, побеждают. В этом — эволюция творчества, уже, конечно, поэтому свободного от «мелкопоместного прикрепления» (стр. 277).

В рецензии выдвигалось обычное для оппонентов Виноградова, начиная с его статьи о «Носе», требование — помимо систематического анализа стилистических форм дать еще каузальный и телеологический анализ (психологический, социологический, биографический — в зависимости от взглядов рецензента).

Стр. 191. * И. Мандельштам. О характере гоголевского стиля. Глава из истории русского литературного языка. Гельсингфорс, 1902.

** Один из первых подходов к проблеме «образа автора», разработанной Виноградовым в позднейших трудах.

Стр. 192. * Д. Н. Овсянико-Куликовский. Собр. соч., т. II. И. С. Тургенев. Изд. 3. СПб., 1910, гл. VIII (стр. 214—253); Т. И. Райнов. «Обрыв» Гончарова как художественное целое. — В кн.: «Вопросы теории и психологии творчества», т. VII. Харьков, 1916, стр. 32—75.

Стр. 193. * В. В. Розанов. «Легенда о Великом инквизиторе» Ф. М. Достоевского. Опыт критического комментария с приложением двух этюдов о Гоголе. Изд. 3. СПб., 1906, стр. 255.

** Там же, стр. 261.

*** Там же, стр. 273.

Стр. 194. * С. А. Венгеров. Писатель — гражданин. — С. А. Венгеров. Собр. соч. т. II. СПб., «Прометей», 1913.

** В соответствии со своей теорией двух форм художественного познания Д. Н. Овсянико-Куликовский разделяет писателей на два типа: художников-наблюдателей, производящих полный, разносторонний подбор черт жизни, «соблюдающих пропорции» (Пушкин, Тургенев), и художников-экспериментаторов, дающих «нарочитый подбор известных черт». К таким художникам он причисляет Ф. М. Достоевского, М. Е. Салтыкова-Щедрина. Сюда же он относил и Гоголя (см. Д. Н. Овсянико-Куликовский. Собр. соч., т. I. Гоголь. Изд. 5. М. — Пг., 1923). См. А. П. Чудаков. Овсянико-Куликовский. — «Краткая литературная энциклопедия», т. 5. М., 1968, стлб. 380—381.

*** Имеется в виду книга Н. Котляревского «Николай Васильевич Гоголь» (СПб., 1911) и прежде всего ее III глава — «Наша действительность и ее бытописатели. Отражение современной жизни в творчестве Крылова, Жуковского, Батюшкова, Грибоедова и Пушкина. Второстепенные литературные силы: Нарежный, Булгарин, Бегичев, Ушаков, Лажечников, Загоскин, Марлинский и Полевой».

**** «Весы», 1909, № 4; отд. изд.: М., «Скорпион», 1909.

***** А. А. Потебня. Из записок по теории словесности. Харьков, 1905 (в главе «Гипербола и ирония», стр. 355—380); И. Мандельштам. О характере гоголевского стиля, стр. 193—194, 305—311.

Стр. 195. * Ср.: «Если мы поставим рядом две эти проблемы — телесности и духовности и представим себе фигуру майора Ковалева, покупающего, неизвестно для каких причин, орденскую ленточку, и тень умирающего в безумном бреду Чарткова, — то хотя на минуту почувствуем всю невозможность, всю абсурдность существа, которое соединило в себе нос и глаза, тело и душу... А ведь может

- 497 -

быть и то, что здесь проявился высший, но для нас уже недоступный юмор творения и что мучительная для нас загадка человека как нельзя проще решается в сфере высших категорий бытия» (И. Ф. Анненский. Книга отражений. СПб., 1906, стр. 26—27).

Стр. 196. * В кн.: «Поэтика. Сборники по теории поэтического языка» <вып. 3>. Пг., 1919; то же в кн.: Б. Эйхенбаум. Сквозь литературу. Л., 1924. Вошло в сб. статей Б. Эйхенбаума «О прозе». Л., 1969.

** В статье «Проблема сказа в стилистике» Виноградов отмечал, что призыв применить слуховой анализ не только к стиху, но и к прозе «в истории русской науки о новой литературе <...> исходил от Б. М. Эйхенбаума» («Поэтика», I. Л., 1926, стр. 25). См. список работ по теории ритма и стиха, данных Б. Эйхенбаумом в «Приложении» к III вып. «Сборников по теории поэтического языка» (Пг., 1919, стр. 167—168), а также его работы «Мелодика русского лирического стиха» (1922) и «Анна Ахматова» (1923) — обе вошли в его книгу «О поэзии» (Л., 1969). Еще 27 мая 1923 г. в своем выступлении на первом заседании Комиссии по изучению художественной речи ГИИИ Б. Эйхенбаум говорил об актуальности идей Ohrenphilologie (ЛГАЛИ, ф. 3289, оп. I, ед. хр. 137, л. 3). Изложение идей Сиверса и Сарана см. в работах: Вл. Б. Шкловский. О ритмико-мелодических опытах проф. Сиверса. — Сборники по теории поэтического языка. Вып. II. Пг., 1917; В. Всеволодский-Гернгросс. Теория русской речевой интонации. Пг., 1922; О. Вальцель. Проблема формы в поэзии. Пг., 1923; Н. Коварский. Мелодика стиха. — «Поэтика», IV. Л., 1926. Из позднейших работ см.: В. Виноградов. О языке художественной литературы. М., 1959; A. Petrov. Poetika ruskog formalizma. — «Poetika ruskog formalisma». Beograd, 1970; M. R. Mayenowa. Rosyjskie propozycje teoretyczne w zakresie form poetyckich (1916—1930). — «Rosyjska szkola stylistyki». W-wa, PIW, 1970.

С критикой «слуховой филологии» выступали С. И. Бернштейн, В. В. Виноградов, В. М. Жирмунский, Б. В. Томашевский, Ю. Н. Тынянов.

Стр. 197* По Розанову стиль Гоголя движется «в двух направлениях: напряженной и беспредметной лирики, уходящей ввысь, и иронии» (В. Розанов. Указ. соч., стр. 255).

** С изм. вошло в кн.: Ю. Тынянов. Архаисты и новаторы. Л., 1929. Подробнее о брошюре Тынянова см. в рец. на нее Виноградова (стр. 460—462 наст. изд.)

Стр. 198. * Виноградов следует терминологии Б. Энгельгардта, который под проекционным методом понимал такой тип исследования, при котором литературный памятник рассматривается вне творческого сознания, объективируется (проецируется) во «внешнюю» действительность, где он живет и развивается по собственным законам вне связи с его творцом (см. Б. М. Энгельгардт. Александр Николаевич Веселовский. Пг., 1924, стр. 44—46). Формальный метод, несомненно, принадлежит к проекционным методам. Упреки Виноградова относятся, таким образом, к «невыдержанности» Тыняновым опоязовской методологии, к его экспансии в чуждую ей сферу — психологию художника. Для самого Виноградова в эти годы характерно колебание между исследованием литературного произведения как внеположенной сознанию данности (наиболее яркий пример — статья «К морфологии натурального стиля») и анализом — «проникновением в индивидуальное языковое сознание и <...> определение путей его развития» («О символике А. Ахматовой». — «Литературная мысль». Альманах I. Пг., 1922, стр. 136). В глазах современника в этом виноградовском дуализме верх безусловно одерживал проекционный принцип: «С одной стороны, литературное произведение понимается как «выражение замкнутого круга представлений и эмоций», т. е. документ психической жизни, отнесенный к единству сознания, с другой стороны оно — «система стилистических отношений», т. е. документ языковой жизни, отнесенный к единству «однородных стилистических явлений» и, в последнем счете, к единству языка как системы. Такой своеобразный методологический симбиоз Кроче с Соссюром существует лишь в теоретических высказываниях Виноградова. При конкретном анализе любого художественного произведения апелляции к психологизму забываются, и оно предстает <...> как система абстрактно выделенных семантических рядов и стилистически мотивированных синтаксических схем <...> В такой концепции не остается, конечно, места для «преобразующей личности», для творческого сознания и т. п., несмотря на постоянные подчеркивания Виноградовым этого момента» (В. Волошинов. О границах поэтики и лингвистики. — В сб.: В борьбе за марксизм в литературной науке. Л., «Прибой», 1930, стр. 213—223).

** Имеются в виду работы: T. Lipps. Komik und Humor. Hamb. u. Leipz., 1898; J. Volkelt. System der Ăsthetik, 1910.

Стр. 199. * И. Мандельштам. Указ. соч., стр. 281—289.

Стр. 200. * Фрейдистский анализ в указ. книге И. Д. Ермакова (М. — Пг., 1923) сочетался с наивно-бытовой лингвистикой типа предположений «о происхождении фамилии Ковалева из имени „Коля”»

- 498 -

(стр. 207). Ср. подстрочн. примеч. к стр. 23 наст. изд.

Стр. 203. * Н. Котляревский. Николай Васильевич Гоголь. СПб., 1903; В. И. Шенрок. Материалы для биографии Гоголя, тт. I—IV. М., 1892—1897; Б. Лукояновский. К вопросу о «переломе» в биографии Гоголя. — «Русский филологический вестник», 1912, № 1, 2, 4; он же. Гоголь в 40-х годах. — «Русский филологический вестник», 1914, № 1; см. также подстрочн. примеч. на стр. 205.

** В этом же плане рассматривается творчество Гоголя и в последующих работах В. Зеньковского. Ср.: В. В. Зеньковский. История русской философии. М., 1956 (ч. II, гл. III) и др.

Стр. 205. * Н. В. Гоголь. Полн. собр. соч. под ред. Н. И. Коробки, т. 1—5. СПб., 1912—1914; Н. В. Гоголь. Собр. соч. под ред. В. В. Каллаша, т. 1—10. Пг., Брокгауз — Ефрон, 1915.

** Из работ, вышедших в последующие годы, см.: В. В. Гиппиус. Литературное общение Гоголя с Пушкиным. — «Уч. зап. Пермского гос. ун-та», вып. 2, 1930; М. А. Цявловский. Отголоски рассказов Пушкина в творчестве Гоголя. — В кн.: «Звенья», т. VIII. М., 1950; В. Г. Березина. Из истории «Современника» Пушкина. — В кн.: Пушкин. Исследования и материалы. Т. I. М. — Л., 1956; А. Г. Гукасова. «Отрывок из письма, писанного автором вскоре после первого представления «Ревизора» к одному литератору» (Вопрос об адресате «Отрывка» и о взаимоотношениях Пушкина и Гоголя). — «Изв. АН СССР, ОЛЯ», 1957, т. XVI, вып. 4; В. Виноградов. Из истории стилей русского исторического романа (Пушкин и Гоголь). — «Вопросы литературы», 1958, № 12 (то же в его кн.: О языке художественной литературы. М., 1959).

Стр. 208. * Н. И. Надеждиным («Телескоп», 1831, № 20, стр. 653), Н. С. Тихонравовым (комментарии в кн.: Соч. Н. В. Гоголя, т. I. Изд. 10. М., 1889, стр. 516—536), Г. И. Чудаковым («Отношение творчества Н. В. Гоголя к западноевропейским литературам». — «Университетские известия», Киев, 1908, № 8, стр. 83—88), а также в статье, подписанной А. К. и Ю. Ф., — «Страшная месть» Гоголя и повесть Тика «Пьетро Анона» («Русская старина», 1902, № 3, стр. 641—647). Ср. позднейшую работу: A. Domenhauer. «Gogol’s «Schreckliche Rache» und «Pietro von Abano» von L. Tieck. — «Zeitschrift für slavische Philologie», 1936, Bd. XIII, Doppelheft 3/4, S. 315—318.

Стр. 209* Эту фамилию носил ростовщик в первой печатной редакции «Портрета» (редакция «Арабесок», 1835). «Чертков» — написание фамилии художника в этой редакции (в окончательном варианте — «Чартков»)

Стр. 210. * П. В. Анненков. Н. В. Гоголь в Риме летом 1841 года. — В кн.: П. В. Анненков. Литературные воспоминания. М., 1960, стр. 75.

Стр. 213. * В «Zeitschrift für slavische Philologie» статья В. В. Виноградова не появилась.

Стр. 215. * Н. Полевой. Современная библиография. Русская литература. «Вечера на хуторе близ Диканьки. Повести, изданные Пасичником Рудым Паньком». — «Московский телеграф», 1831, ч. 41, № 17 (сентябрь), стр. 94.

** О. Сенковский. Литературная летопись. Похождения Чичикова, или Мертвые души. Поэма Н. В. Гоголя. — «Библиотека для чтения», 1842, т. 53, отд. VI.

Стр. 216. * См. стр. 76—100 наст. изд.

Стр. 218. * Литературная летопись. Миргород. Повести, служащие продолжением «Вечеров на хуторе близ Диканьки» Н. Гоголя. — «Библиотека для чтения», 1835, том IX, отд. VI.

Стр. 219. * Работа не была осуществлена, хотя еще в 1928 г. Виноградов писал об этом замысле. См. комм. к стр. 145 статьи «Школа сентиментального натурализма».

Стр. 220. * Свидетельство В. Г. Белинского (см. Белинский, т. VI, стр. 406—407).

Стр. 222. * Любопытно лингвистическое обоснование принципов сентиментального стиля и разнообразия его форм в процессе исторического развития в письме Виноградова к С. И. Бернштейну от 12 июля 1926 г.: «Не есть ли сентиментализм такой метод стилистического построения, в котором организующим моментом является эмоциональная сторона слов? Но так как эмоциональная структура слова связывается с разной направленностью эмоций и с разной тематической подоплекой слов, то формы сентиментального стиля в его исторической эволюции могут быть очень пестры и разнообразны. Это — квинтэссенция моего творчества. Не находите ли Вы, что такая постановка вопроса гораздо плодотворнее, чем надоевшие до смерти пустые (т. е. конкретно ничем не заполненные) заявления, что сентиментализм вырос из стиля, что сентиментализмов столько же, сколько стилей? Ю. Н. Тынянову (он наполовину автор этих изречений) пора уже наполнять термины понятийным содержанием» (письмо хранится у И. И. Ивича).

** Указатели С. Бертенсона за предыдущие годы также печатались в «Известиях отделения русского языка и словесности Академии наук»: 1909, т. XIV, кн. 4; 1912, т. XVII, кн. 2; 1914, т. XIX, кн. 2; 1916, т. XXI, кн. 3.

*** И. В. Владиславлев. Русские писатели. Опыт библиографического пособия по русской литературе XIX—XX ст., 4-е перераб.

- 499 -

и доп. изд. М. — Л., 1924, стр. 27—35.

Стр. 223. * Известия Отд. русского языка и словесности Имп. Акад. наук, т. XVIII, 1913, кн. 2—3. Также отд. оттиск. — СПб., 1913.

** К. Леонтьев. О романах Л. Толстого. Анализ, стиль, веяние. М., 1911.

Стр. 225. * О школе «сентиментального натурализма» и месте Тургенева в ней. см.: В. Виноградов. Тургенев и школа молодого Достоевского (конец 40-х годов XIX века). — «Русская литература», 1959, № 2.

Стр. 226. * А. Ф. Писемский. Сочинения Н. В. Гоголя, найденные после его смерти. Похождения Чичикова, или Мертвые души, ч. 2-я. — А. Писемский. Собр. соч., т. IX. М., 1959.

** «Наши, списанные с натуры русскими». Изд. Я. А. Исакова. СПб., 1841. Сборник выходил отдельными тетрадями со сплошной пагинацией. Очерк В. Даля был помещен в вып. 14.

*** Н. В. Гоголь. О «Современнике» (1846).

**** Белинский, т. VIII, стр. 420.

ЭТЮДЫ О СТИЛЕ ГОГОЛЯ

Впервые — отд. изданием в непериодической серии, издаваемой Отделом словесных искусств ГИИИ «Вопросы поэтики», вып. VII. Л., «Academia», 1926, 228 стр. Печатается по тексту этого издания.

Книга была написана до октября 1923 г. В «Кратком отчете о деятельности Российского института истории искусств», охватывающем период до 1 октября 1923 г., она вместе с книгой Тынянова «Проблема стихотворного языка» обозначена как подготовленная к печати (Задачи и методы, стр. 222); книга Тынянова также была закончена в 1923 г. — см. его письмо к В. Б. Шкловскому в сентябре—октябре 1923 г. (ЦГАЛИ, ф. 562, оп. 1, ед. хр. 249).

В отчете Виноградова по ИЛЯЗВ в 1923/24 уч. г. работа эта значится как «приготовленная к печати» (ЛГАЛИ, ф. 6960, оп. 1, ед. хр. 9, л. 28). 10 февраля г. в Секции художественной словесности ГИИИ Виноградов по материалам подготовленной книги сделал доклад «Пародии на стиль Гоголя» («Поэтика», Вып. I. Л., 1926, стр. 156; ГИИИ, 1927, стр. 48; ЛГАЛИ, ф. 3289, оп. 1, ед. хр. 153).

Книга выросла на волне интереса к проблеме пародии в русской филологической науке 20-х годов. Эта проблема осознавалась в качестве одной из важнейших как в эволюционном рассмотрении литературы (пародия — один из главных движущих факторов в литературной борьбе в понимании раннего Тынянова, изучение роли пародии в истории античной и средневековой культуры, в частности народного театра в работах О. Фрейденберг и П. Богатырева), так и в плане философии и эстетики слова (М. Бахтин).

Как явствует из протокола обсуждения доклада в ГИИИ, Б. В. Казанский «указал на существенные различия в той и другой пародии и находил нужным углубить их сравнение со стилем Гоголя на основе общего анализа пародических приемов. В. В. Виноградов возразил на это, что не считал этого нужным, так как пародирование гоголевского стиля в обоих случаях достаточно ясно» (ЛГАЛИ, ф. 3289, оп. 1, ед. хр. 67, л. 135).

В статье об истории пародии Н. Кравцов писал о виноградовском анализе стиля «Отрывка из гумористическо-шутливой повести»: «Виноградов дает прекрасный и полный анализ отношения стиля Рудого Панька и стиля пародии <...> В пародии, в параллель повести Гоголя, сказ организуется постоянным прерыванием сюжетной линии, побочными эпизодами; нагромождение деталей, широкая ассоциация, разбивающая основную линию, отступления — образуют канву пародии». (Н. Кравцов. К истории русской пародии. — В кн. «Русская литературная пародия». М. — Л., 1930, с. 85).

Но работа Виноградова, кроме конкретного анализа гоголевского стиля в его отражениях в кривом зеркале пародий, решала и определенную методологическую задачу. Эту задачу впоследствии Виноградов определял так: «Тогда я выдвинул такой тезис: «Путь к стилю писателя — сзади» <...> Значит это вот что: на каждого крупного писателя начинали писать пародии после того, как он издавал какое-нибудь произведение. Пародии, конечно, упрощают стиль, но они выделяют тем не менее в этом стиле какие-то новые для восприятия той эпохи элементы художественной формы, структурные соотношения и т. д. Мои этюды о Гоголе основаны на изучении пародий на стиль Гоголя со стороны его литературных врагов» (Из истории поэтики, стр. 271).

Книга задумывалась автором как первый выпуск серии из трех этюдов о Гоголе (см. стр. 240).

В рецензиях на книгу повторялись обычные упреки в «морфологическом» описании разрозненных поэтических приемов, отсутствии анализа их «определенной социологической обусловленности» и т. п. (Л. Якобсон. — «Печать и революция»,

- 500 -

1926, кн. 6, стр. 199; Ю. Д. — «Книгоноша»,, 1926, № 33, стр. 24) и рекомендовался выход на «широкий путь социологического исследования явлений стиля» (Л. Якобсон. Указ. изд., стр. 200); традиционно отмечалась «большая работа исследователя».

Стр. 232. * См. стр. 189—227 наст. изд.

Стр. 233. * Библиографию работ этих авторов см. в книге «Гоголь и натуральная школа» в наст. изд. и комментариях к ней.

** А. В. Рыстенко. Заметки о сочинениях А. Ремизова. Одесса, 1913.

Стр. 234. * Последующие издания: В. Переверзев. Творчество Достоевского (изд. 2). М., 1922; изд. 3. М. — Л., 1928.

** Важнейшие из них — С. П. Шевырева («Москвитянин», 1846, № 2), А. А. Григорьева («Финский вестник», 1846, № 9, отд. V), В. Н. Майкова («Отечественные записки», 1847, № 1, отд. V); К. С. Аксакова («Московский литературный и ученый сборник на 1847 год»). См. также рец. Белинского на «Петербургский сборник» (Белинский, т. IX) и статью «Взгляд на русскую литературу 1846 года» (Белинский, т. X).

*** О книге Тынянова см. рецензию Виноградова в «Приложениях» к наст. изд., а также в его работе «Гоголь и натуральная школа»; ср. стр. 329—240 в наст. изд.

**** См. новейшее изд.: О. Білецький. Збрання праць, т. 4. Київ, 1966, стр. 327—342.

Стр. 237. * О книге В. Гиппиуса см. стр. 195, 202—204 наст. изд.

Стр. 240. * Эти этюды в печати не появились. См. послесловие к наст. изд.

Стр. 242. * Некоторые пародии Н. А. Полевого см. в сборниках: «Мнимая поэзия». Л., 1931; «Русская стихотворная пародия». Л., 1960; Ю. Тынянов в предисловии к первому из них назвал Полевого одним из крупнейших русских пародистов (стр. 6); ср. в предисл. А. А. Морозова к сб. «Русская стихотворная пародия»: «Н. А. Полевой был самым значительным пародистом 30-х годов» (стр. 45).

** Так эти пародии обозначены в колонтитуле журнала.

Стр. 247. * «Сын отечества», 1839, т. IX, стр. 85—92.

Стр. 252. * См. стр. 5, 42—43 наст. изд.

Стр. 253. * См. комм. к стр. 240.

** Немного Гоголя (франц.).

Стр. 257. * Эта работа не была осуществлена.

Стр. 258. * «Сиротка, литературный альманах на 1831 год, изданный в пользу заведения призрения бедных сирот». М., 1831.

Стр. 259. * Работы Д. П. Якубовича (1897—1940) опубликованы лишь частично. См.: Д. Якубович. Предисловие к «Повестям Белкина» и повествовательные приемы Вальтер Скотта. — В сб.: «Пушкин в мировой литературе». Л., 1926; он же. Реминисценции на Вальтер Скотта в «Повестях Белкина». — В сб. «Пушкин и его современники», вып. XXXVII. Л., 1928; он же. Из заметок о Пушкине и Вальтер Скотте. — В сб. «Пушкин и его современники», вып. XXXVIII—XXXIX. Л., 1930; он же. «Капитанская дочка» и романы Вальтер Скотта. — «Пушкин. Временник Пушкинской комиссии», вып. 4—5. М. — Л., 1939.

** Н. Полевой. Современная библиография. Русская литература. «Вечера на хуторе близ Диканьки, повести, изданные Пасичником Рудым Паньком». — «Московский телеграф», 1831, ч. 41, № 17, стр. 94.

Стр. 273. * R. Meringer und K. Mayer. Versprechen und Verlesen. Berlin, 1895.

Стр. 275. * Третий выпуск сборников «Достоевский» (I вып. — 1922 г., I — 1924 г.) не вышел. Статья Виноградова с таким заглавием появилась тридцать с лишним лет спустя («Русская литература», 1959, № 2).

Стр. 285. * Гоголь, т. III, стр. 522.

Стр. 286. * Ср. по этому поводу замечание В. Боцяновского: «Вещные символы — один из особенно часто применяемых Гоголем стилистических приемов. Обративший на это внимание, В. В. Виноградов отметил, что названия «вещей» выступают у этого писателя не как термины, которые непосредственно ведут к представлению «предметов», но как «определения» лиц <...>. При всей справедливости этого наблюдения, однако, оно не исчерпывает всех разновидностей использования Гоголем вещных символов. Вещи у Гоголя не только служат для «определения» лиц, не только являются «примерами», но выступают параллельно с героем, как бы подчеркивая переживаемую им основную трагедию» (Вл. Боцяновский. Один из вещных символов у Гоголя. — «Статьи по славянской филологии и русской словесности. Сб. статей в честь акад. С. И. Соболевского». Л., 1928, стр. 103).

Стр. 289. * См. комм. к стр. 240.

Стр. 295. * «Сын отечества», 1842, ч. III, № 6.

Стр. 296. * И. С. Тургенев. Полн. собр. соч. и писем в 28 томах. Сочинения, т. XIV. М., «Наука», 1967, стр. 32.

** Текст пародии дается Виноградовым в сокращении.

Стр. 306. * Гоголь, т. XI, стр. 73.

Стр. 307. * Белинский, т. VI, стр. 219.

Стр. 308. * Белинский, там же.

** П. А. Каратыгин. Водевили. М., 1937, стр. 210.

Стр. 309. * Белинский, т. I, стр. 68.

Стр. 311. * Белинский, т. X, стр. 294—295.

Стр. 312. * Д. В. Григорович. Полн. собр. соч., т. I. СПб., 1896, стр. 12.

- 501 -

Стр. 320. * См. статью Веневитинова «Скульптура, живопись и музыка» (Д. В. Веневитинов. Избранное. М., 1956, стр. 139—141).

Стр. 323. * Чернышевский, т. III, стр. 57.

Стр. 327. * Там же, стр. 62.

Стр. 328. * Е. Гребенка. Романы, повести и рассказы, т. I. СПб., 1847, стр. 130—131.

Стр. 335. * Там же, стр. 2—3.

Стр. 337. * Е. Гребенка. Романы, повести и рассказы, т. III, стр. 89.

Стр. 341. * Белинский, т. V, стр. 299.

Стр. 342. * Там же, стр. 300—301, 303—304.

** Белинский, т. VI, стр. 217.

Стр. 343. * Белинский, т. VII, стр. 142.

** Белинский, т. VI, стр. 217.

Стр. 352. * Чернышевский, т. III, стр. 90, 234—235.

** И. С. Тургенев. Полн. собр. соч. и писем. Сочинения, т. XIV, стр. 39.

*** А. Я. Панаева (Головачева). Воспоминания. М., 1972, стр. 170—171.

Стр. 353. * Явное преступление (франц.).

** Белинский, т. IX, стр. 445.

Стр. 356. * Гоголь, т. IV, стр. 332.

Стр. 361. * Белинский, т. X, стр. 295.

Стр. 362. * Выражение Л. Бранта. См.: Леопольд Брант. Воспоминания и очерки жизни, ч. I. СПб., 1839, стр. 173.

** Белинский, т. I, стр. 106.

*** Вольная цитата из «Домика в Коломне» Пушкина.

Стр. 363. * Белинский, т. X, стр. 294—295, 303.

Стр. 364. * Там же, стр. 295.

** Там же, стр. 305.

*** Чернышевский, т. III, стр. 201.

**** Белинский, т. X, стр. 317.

Стр. 365. * В. Ф. Переверзев, в частности, писал: «Из всякого произведения Гоголя Ермаков пригоршнями вытаскивает сексуальные образы с ловкостью заезжего фокусника, который к потехе и удивлению публики вытягивает из бороды ошеломленного зрителя поток серебряных рублевиков» (В. Ф. Переверзев. Предисловие ко 2-му изданию. — В его кн.: «Творчество Гоголя». Изд. 3-е. Иваново-Вознесенск, 1928, стр. 5).

О ПОЭЗИИ АННЫ АХМАТОВОЙ

(Стилистические наброски)

Впервые — отд. изданием: Л., 1925 (Труды Фонетического института практич. изучения языков). Печатается по тексту этого издания.

Авторская дата — 25 июля 1923 г. В 1922/23 акад. г. Виноградов читал в историко-литературном кружке им. Пушкина при ИЛЯЗВ (бывш. Пушкинское об-во при Петроградском ун-те) два доклада: «О поэзии Анны Ахматовой» и «Семантические наброски (о поэзии А. Ахматовой)» («Атеней. Историко-литературный временник», кн. 1—2. Л., 1924, стр. 182). 4 октября 1923 г. в секции художественной речи Отдела словесных искусств ГИИИ он сделал доклад «Семантические наброски. Язык А. Ахматовой» («Поэтика», I. Л. 1926, стр. 157).

В конце 1922 г. была опубликована законченная в сентябре этого года статья Виноградова «О символике А. Ахматовой. Отрывки из работы по символике поэтической речи» («Литературная мысль». Альманах 1. Пг., 19221, стр. 91—138). В этой статье была поставлена задача «на анализе некоторых символических рядов показать характерные особенности семантических сплетений в поэзии Ахматовой и обусловленные ими индивидуальные отличия в значении символов, определив пути движения словесных ассоциаций в языковом сознании поэтессы» (стр. 92). Материалом послужили три семантические сферы, ядром которых являются слова «песня», «молитва», «любовь». Индивидуальный стиль «рассматривается как языковой микрокосм» (стр. 136). «Скрепление символов по разным направлениям» основано, по утверждению Виноградова, на «объективных указаниях повторяемости известных словесных сцеплений в ее стихах и порядка их появления» (стр. 136). Как резюмирует современный исследователь, в этой работе Виноградова «анализируется соответствие плана выражения и плана содержания в стихотворениях Ахматовой, или соответствие словесных образов семантическим сферам» (Т. В. Цивьян. Материалы к поэтике Анны Ахматовой. — «Труды по знаковым системам», III. Тарту, 1967, стр. 181).

Книга «О поэзии Анны Ахматовой» тесно примыкает к предыдущему труду Виноградова об Ахматовой. В ней он также оперирует понятием символа. Виноградовская концепция символа была достаточно оригинальной; однако «по ряду причин, из которых не последнюю роль сыграли

- 502 -

омонимичность с традиционным употреблением этого слова в поэтике, а также реминисценции символистских теорий, термин не прижился» (В. Г. Григорьев. О единицах художественной речи. В сб.: «Поэтика и стилистика русской литературы». Л., 1971, стр. 384. Далее в этой статье констатируется, «что общепринятой замены «символу» все еще нет»). О первой причине писал В. М. Жирмунский: «называя «словесные темы» символами, мы вступаем в противоречие с традиционной терминологией, обозначающей словом «символ» особый поэтический троп» (Задачи и методы, стр. 140. Там же указано, что термин введен в употребление Ш. Балли и А. Сеше, и упомянуто о возражениях против него у Соссюра).

В книге Виноградова принципы словоупотребления у Ахматовой сознательно рассмотрены без объяснений через традицию или отталкивание от нее. Впрочем, позднее, в книге «О художественной прозе» (М. — Л., 1930), встречается замечание о соотношении поэтики Ахматовой с непосредственно предшествующей традицией: «Иногда перемещение образа «я» в иной эмоционально-сюжетный план и, следовательно, в иной строй речи, при сохранении принципов семантических преобразований, общих с предшествующей школой, — ломает и изменяет всю семантику стиха (таково отношение лирики А. Ахматовой к поэтике символизма» (стр. 43). Эта же проблема со ссылкой на Виноградова рассмотрена в книге Л. Я. Гинзбург «О лирике» (М. — Л., 1964): «Поэзия Ахматовой — не поэзия переносных смыслов. В основном у нее значения слов не изменены метафорически, но резко преобразованы контекстом...» (стр. 363), «Символический второй план отпал, но осталось поэтическое открытие повышенной суггестивности слова» (стр. 286).

В рецензии венгерского ученого М. Петера на переиздание обеих работ Виноградова («Studia Slavica Academiae Scientiarum Hungaricae». Budapest, 1971, t. XVII, fasc. 3—4, стр. 390—393) их основная идея усматривается в том, что специфика поэтического языка состоит в преобладании синтагматических отношений, и высказывается предположение о том, что мысли Виноградова отчасти предвосхищают известную формулу Р. О. Якобсона: «Поэтическая функция проецирует принцип эквивалентности с оси селекции на ось комбинации»1, а также утверждение Ю. М. Лотмана: «Если в нехудожественном тексте семантика единиц диктует характер связей, то в художественном — характер связей диктует семантику единиц» (Ю. М. Лотман. Структура художественного текста. М., 1970, стр. 251).

Выводы виноградовской работы, «если открыто и не полемизирующей, то в сущности глубоко противоречащей» концепции сюжетного характера ранней лирики Ахматовой (изложенной в работах В. М. Жирмунского и Б. М. Эйхенбаума), подробно рассмотрены в другой венгерской работе — А. Хан «К проблеме жанрового своеобразия ранней лирики А. Ахматовой» («Acta universitatis Szegediensis de Attila Józef nominatae. Dissertationes slavicae», IX—X. Szeged, 1975): «В. В. Виноградов указывает на ту отличительную черту композиции ранних стихотворений Ахматовой, что тектонически они строятся из больших, поставленных в параллель, парных словесных единиц. Эти словесные единицы В. В. Виноградов называет символами-предложениями и символами-фразами, введением термина «символ» акцентируя тот факт, что эти словесные единицы являются «семантически неделимыми», соответствующими «одному сложному, нерасчлененному представлению <...> В. В. Виноградов опровергает не только теории о сюжетном характере отдельных стихотворных композиций, но и о существовании сюжетных линий, проходящих через отдельные стихотворные группы и даже через целые книги стихов, т. о. связывая их в целостный лирический роман. В. В. Виноградов доказывает, что за кажущимся разнообразием отдельных «повестей» стоит та же самая, повторяющаяся лирическая тема, а иллюзия существования сюжетных линий создается с помощью разнообразия предметных символов, которые дифференцируют разные варианты основной темы» (стр. 73, 76).

Предпринятый Виноградовым анализ ахматовского стихотворного текста как целого на уровне синтагматики символов продолжен в ряде новейших работ.

Стихи Ахматовой цитируются по следующим изданиям: «Вечер». СПб., 1912; «Четки». Изд. 8. Пг., 1922; «Белая стая». Изд. 3. Пг., 1922; «Anno Domini MCMXXI». Пг., 1921. Страницы при цитатах из поэмы «У самого моря» не указываются, т. к. ее текст при переизданиях не подвергался изменениям.

Стр. 369. * Одно из основных положений исследовательского метода Виноградова

- 503 -

и главное его требование при оценке работ о поэтике писателя.

** Полемика с В. М. Жирмунским. См. работы: «Преодолевшие символизм» (1916) и «Из статьи о «Белой стае» (1918). — В его кн.: «Вопросы теории литературы». Л., 1928.

Стр. 370. * О связи антиномии поэтичеческой критики и истории литературы с последовательным историческим релятивизмом Виноградова см. в послесловии к наст. изд. (стр. 470—471).

** Всякая классификация по необходимости статична (франц.).

*** Поскольку классифицировать можно вещи только сосуществующие (франц.).

**** «Язык есть система, все части которой могут и должны рассматриваться в их синхронической связи» (Ф. де Соссюр. Курс общей лингвистики. М., 1933, стр. 93. Пер. А. М. Сухотина).

Стр. 371. * Статическая проблема семантики (франц.).

** Об этой статье см. на стр. 501 комментария.

*** На этой аналогии строится вся потебнианская теория художественного творчества. Трехэлементной структуре слова (звуковая оболочка, внутренняя форма, лексическое значение) соответствует структура целого произведения — его словесная форма, его образы (аналог внутренней формы слова) и содержание. На эту аналогию опирается центральное положение лингвистической поэтики Потебни — о поэтичности слова как субстанциональном его качестве: «Находя, что художественное произведение есть синтез трех моментов <...>, т. е. видя в нем те же признаки, что и в слове, и наоборот, открывая в слове идеальность и цельность, свойственные искусству, мы заключаем, что и слово есть искусство, именно поэзия» (А. А. Потебня. Мысль и язык. Изд. 5. Харьков, 1926, стр. 149). Степень художественности произведения, как и отдельного слова, также зависит от сохранности или потери внутренней формы. Внутренняя форма, или образ, — единственная устойчивая, объективная данность произведения; образ — сказуемое к бесчисленным расположившимся во времени подлежащим. Аналогия у Потебни идет еще дальше: эти же составные части он находит и в явлениях других искусств (см. его знаменитый пример со статуей правосудия — «Мысль и язык», стр. 135).

Стр. 372. * Н. Н. Дурново. Грамматический словарь. М. — Пг., 1924.

** «Язык есть система виртуальных знаков, предназначенных к актуализации в каждом случае для выражения данной мысли; функционирование языка состоит в преобразовании виртуального в актуальное; вся система знаков предназначена для такого употребления» (франц.).

Стр. 373. * J. Ries. Was ist Syntax? Marburg, 1894.

Стр. 375. * Г. Шпет. Эстетические фрагменты, вып. III. Пг., 1923, стр. 40.

Стр. 376. * С подобными аналогиями (восходящими к Потебне) полемизировал Ю. Н. Тынянов в книге «Проблема стихотворного языка» (Изд. 2-е. М., 1965, стр. 22). В неопубликованном варианте «Предисловия» к ней полемика была более развернутой. Тынянов, в частности, писал: «Если образом в одинаковой мере являются и обычное, повседневное разговорное выражение — и целая глава «Евгения Онегина», — то возникает вопрос: в чем же специфичность поэтического образа? Для Потебни этого вопроса не существовало. Это происходило потому, что центр тяжести он перенес за пределы той или иной конструкции» (ЦГАЛИ, ф. 2224, оп. 1, ед. хр. 61). Ср. в книге Виноградова «Стилистика. Теория поэтической речи. Поэтика»: «В учении Потебни, которое смешивало структурные формы и признаки поэтического слова со структурой литературно-художественного произведения, сливались проблемы и границы теории поэтического слова или поэтической речи и поэтики в собственном смысле этого термина. Поэтика растворялась и тонула в сфере семантики поэтического слова или своеобразной теории поэтической речи» (стр. 172).

** См. переиздание этой статьи (с сокращениями) в кн.: Б. А. Ларин. Эстетика слова и язык писателя. Л., 1974, стр. 27—53.

Стр. 377. * В первой публикации в заглавии отсутствует слово «трех» (опущенное, по-видимому, ошибочно); оно вводится нами в соответствии с повторной авторской формулировкой заглавия на стр. 384.

Стр. 378. * Имеется в виду учение Потебни о потере в процессе бытования слова его внутренней формы (представления) — наиболее подвижного ингредиента его трехэлементной структуры (звук — значение — представление). Исчезновение внутренней формы Потебня связывает с нарастанием абстрагирующих процессов в языке, со стремлением слова стать «чистым» знаком. Этот процесс приводит, по Потебне, к возникновению прозы. Прозаическое слово — такое слово, в котором есть только знак значения и отсутствует конкретный образ, пробуждающий значение. «Для восстановления в сознании красоты слова <...> нужно знание, что известное нам его содержание условлено другим» (А. Потебня. Мысль и язык, стр. 136). Это делает, в частности, народная поэзия, восстанавливая «чувственную, возбуждающую

- 504 -

деятельность фантазии сторону слов посредством так называемых эпических выражений, т. е. таких постоянных сочетаний слов, в которых одно слово указывает на внутреннюю форму другого» (там же, стр. 157). Для поэтов нового времени «чутье внутренней формы» Потебня считал менее характерным.

Стр. 379. * «Часто семантический феномен существует в одиночестве; все же во многих случаях он является только приготовлением феномена эволюции синтаксиса. Тем не менее, когда происходит эволюция синтаксиса, всегда предполагается новый семантический феномен; но следует заметить, что в этом сложном явлении семантический фактор является фактором определяющим, так как ему принадлежит психологический приоритет» (франц.).

Стр. 381. * «Открытых и закрытых словосочетаниях» (нем.).

** «Согласно всему этому можно отличать по своему общему психологическому характеру замкнутые сочетания предложений как апперцепционные сочетания или еще, если принять во внимание их структуру, как влияния апперцепционного разложения общего представления, открытые как ассоциативные соединения или как следствие воздействия ассоциативной оппозиции к отдельным продуктам апперцептивного разложения» (нем.).

Стр. 382. * Эффект новообразования в данном случае обусловлен и тем, что «белая страница» — символ иерархически-ценностный в символистской традиции. Он, например, встречается в дневниках и стихах близкого к Ахматовой Н. В. Недоброво: «А сколько скрыто загадок на следующих, белых страницах этой тетради!» (ИРЛИ, ф. 201, № 38); «загадка — чистая страница...» (ф. 201, № 30). «Общество поэтов», основанное им в 1913 г., Недоброво предполагал назвать «Белая бумага».

Стр. 397. * Л. Н. Толстой. Полн. собр. соч. в 90 томах, т. 46. М., 1937, стр. 67.

Стр. 399. * Лидеры акмеизма приписывали ему свойство «изображать не прекрасное, а свое ощущение от него», противопоставляя себя «эстетам», которые «ищут оснований для радостного любования в объекте, а не в субъекте» («Аполлон»,

1914, № 5, стр. 35).

Стр. 400. * Ср., например: «...Ее творчество вещное, доверху наполнено вещами» (К. Чуковский. Ахматова и Маяковский. — «Дом искусств», 1921, № 1, стр. 27).

** О том, что Ахматова не «вещелюб», а ее вещи предстают как «память», окружены особой эмоциональной атмосферой, составляют единство с личными переживаниями, — писали многие ее первые рецензенты — Г. Адамович («Голос жизни», 1915, № 19, стр. 6), А. Слонимский («Вестник Европы», 1917, № 9—12, стр. 403). См. особенно: «Если бы можно было представить себе такую пьесу, где обстановка, декорации, бутафория были бы самыми настоящими действующими лицами, совершенно равноправными людям, изображенным в ней, то она точнейшим образом соответствовала бы ахматовским стихотворениям» (С. Рафалович. Анна Ахматова. — «Ars», Тифлис, 1919, № 1, стр. 3).

*** Ср. в цитируемой Виноградовым статье О. Мандельштама: «Вот куда приводит профессиональный символизм. Восприятие деморализовано. Ничего настоящего, подлинного. Страшный контрданс «соответствий», кивающих друг на друга. Вечное подмигивание. Ни одного ясного слова, только намеки, недоговаривания. Роза кивает на девушку, девушка на розу. Никто не хочет быть самим собой» (стр. 10).

**** Единожды сказанное (греч.).

***** Ср. другой разбор функции вещей в этом стихотворении в статье: С. Аскольдов. Форма и содержание в искусстве слова. — «Литературная мысль», III. Л., 1925, стр. 326.

Стр. 401. * В связи с анализом этого стихотворения уместно поставить вопрос об источниках, обнаруженных Виноградовым стилистических явлений. Отметим, например, влияние на Ахматову русских переводов Гамсуна. В статье «О символике А. Ахматовой» Виноградов заметил, что «большинство стихов Ахматовой стилизовано во вкусе гамсуновской Эдварды Макк из романа «Роза» и обращено к «милому» (стр. 135). Впрочем, и ранее критики сближали «сюжетные» ситуации у Ахматовой с «любовью Эдварды и Глана» (например: Ольга Огинская. О поэзии Анны Ахматовой. — «Женское дело», 1914, № 13—15, стр. 14). Ср. анализируемое стихотворение и слова Глана: «Я люблю три вещи... Я люблю грезу любви, которая приснилась мне однажды, люблю тебя и люблю этот клочок земли» (Кнут Гамсун. Полн. собр. соч., т. I. СПб., 1910, стр. 116, пер. К. М. Жихаревой).

** В первом издании было: «в последующих сборниках».

Стр. 403. * «Повесть о том, как поссорился Иван Иванович с Иваном Никифоровичем».

Стр. 404. * По Пешковскому, в отвлеченных существительных предметный признак сам представлен как предмет, такое слово обозначает «признак <...> с оттенком предметности <...> «опредмеченный» признак» (А. М. Пешковский. Русский синтаксис в научном освещении. Изд. 6. М., 1938, стр. 93). Ср. рассуждения Виноградова в § 1—3 этого раздела со следующим замечанием Пешковского: «Не одни качества могут «опредмечиваться», но и любое

- 505 -

непредметное представление» (там же).

Стр. 410. * Б. Эйхенбаум мысль об «ослаблении глагола» в стиховой речи Ахматовой иллюстрировал примерами творительного сказуемостного, на который падает основной смысловой вес, а «глагол получает характер отвлеченной связки» (Б. Эйхенбаум. О поэзии. Л., 1969, стр. 99).

Стр. 411. * Потебня объединяет в один класс — творительный уподобления — два случая: сравнение и форму, связанную с некоей метаморфозой предмета (в фольклоре) (А. А. Потебня. Из записок по русской грамматике, т. I—II. М., 1958, стр. 484). Виноградов предлагает разделять собственно метафору и «превращения», воспринимаемые героиней как происходящие на ее глазах. Ср. высокую оценку Виноградовым анализа Потебней значения творительного падежа (В. В. Виноградов. Русский язык. Грамматическое учение о слове. Изд. 2. М., 1972, стр. 141—143).

Стр. 414. * Об учении Потебни о тропах см.: А. Чудаков. А. А. Потебня. — В кн.: «Академические школы в русском литературоведении». М., «Наука», 1975, стр. 340—344.

Стр. 416. * Показательно, что два стиха, введение которых создает «асимметрию», вызвали следующую реакцию Чуковского: «Признаюсь, что меня больно укололи два ее александрийские стиха, столь чуждые всему ее творчеству: «Так мертвый говорит, убийцы сон тревожа. Так ангел смерти ждет у рокового ложа». Мне показалось, что Ахматова изменила себе, что эти парижские интонации и жесты она в своем тверском уединении могла бы предоставить другим» (К. Чуковский. Ахматова и Маяковский, стр. 34).

Стр. 417. * «На самом деле большинство метафор и, конечно уж, всякое проводимое сравнение содержат целый ряд элементов созерцания, и если фантазия устремится за ними, эти элементы могут отвлечь от момента сравнения, более того — уничтожить его».

«Напротив, художественному воздействию не мешает, если метафора или даже сравнение не достигают полной наглядности, лишь бы впечатление было сильно и однозначно направлено на чувство» (нем.).

Стр. 421. * Ср. различие мотивированных и немотивированных сакральных образов (в том числе и на примере этого стихотворения Ахматовой) в работе В. М. Живова «Сакральные образы в русской поэзии (К постановке проблемы)». — «Сб. статей по вторичным моделирующим системам». Тарту, 1973, стр. 77.

Стр. 424. * См. главу III книги Б. Эйхенбаума «Анна Ахматова».

Стр. 425. * «Я полагаю, что чистые образы есть только в мышлении, что образы, выраженные словами и ощущаемые как таковые, могут принадлежать только индивидуальной речи и могут становиться достоянием языка только в той степени, в какой они перестают быть образными» (франц.).

Стр. 426. * Вероятно, здесь Виноградов полемизирует с В. Брюсовым, критиковавшим это стихотворение за смысловую несогласованность (у «дракона» не может быть «плети» и т. п.). См.: В. Брюсов. Среди стихов. — «Печать и революция», 1922, № 2 (5), стр. 144.

Стр. 428. * А. А. Шахматов. Синтаксис русского языка. Л., 1941, стр. 488—489. Ср.: В. В. Виноградов. Русский язык. М., 1972, стр. 434—448.

** Г. К. Ульянов. Значения глагольных основ в литовско-славянском языке, ч. II. Варшава, 1895, стр. 153—154 («§ 22. Различия в значениях сложных перфективных основ». Ср. использование этого термина в других разделах). Ср.: Ф. Ф. Фортунатов. Критический разбор сочинения профессора Имп. Варшавского ун-та Г. К. Ульянова «Значения глагольных основ в литовско-славянском языке». СПб., 1897, стр. 113—115.

*** «Ослабленная модальность сводит, так сказать, к минимуму протяженность действия» (франц.).

Стр. 429. * «Несовершенное действие развертывается внутри временного пространства и параллельно границам. Именно возможность процесса, параллельного моменту речи, позволяет нам представить себе настоящее как плоскость, а не как линию» (франц.).

** Процесс с реализованным результатом (франц.) (S. Kartsevski. Ibid., p. 527).

Стр. 430. * Ср. Р. Д. Тименчик. Ахматова и Пушкин (Разбор стихотворения «Смуглый отрок...»). — «Пушкинский сборник». Рига, 1968.

Стр. 431. * «Для русского языкового сознания время не столько грамматическая формальная категория, сколько психологическая реальность» (S. Kartsevski. Ibid., p. 516).

Стр. 433. * «Присоединением к простому глаголу префикса — как лексического его значения, так и значения переходного и видового» (франц.).

Стр. 434. * Длительности (франц.).

** Методика и проблематика анализа ахматовских стихотворений в этой главе во многом сходны с разбором закона эстетической реакции (заключающей в себе «аффект, развивающийся в двух противоположных направлениях») у Л. С. Выготского (Л. С. Выготский. Психология искусства. М., 1968).

*** Соположение синтаксически не связанных слов (франц.).

**** В 1923 г. в ИЛЯЗВ Виноградов сделал

- 506 -

доклад о книге Шпербера (ЛГАЛИ, ф. 6960, оп. 1, ед. хр. 9, л. 27).

Стр. 440. * См.: А. И. Томсон. Общее языковедение. Одесса, 1906, стр. 283—286 (раздел «Различия в значениях у разных лиц в разное время»).

Стр. 444. * Ср. в рецензии В. Ходасевича на «Четки»: «Стихи Ахматовой очень просты, немногоречивы, в них поэтесса сознательно умалчивает о многом — и едва ли не это составляет их главную прелесть. Их содержание всегда шире и глубже слов, в которые она замкнута, но происходит это никак не от бессилия покорить слово себе, а, напротив, от умения вкладывать в слова и в их сочетание нечто большее, чем то, что выражает их внешний смысл. Оттого каждое стихотворение Ахматовой, несмотря на кажущуюся недоговоренность, многозначительно и интересно» («Новь», 1914, № 69, стр. 6).

Стр. 445. * А. И. Томсон. Общее языковедение, стр. 286—288.

Стр. 446. * См.: Г. А. Ильинский. Праславянская грамматика. Нежин, 1916, стр. 424—425.

Стр. 447. * О книге Шемшурина как «смешном и педантическом примере» восприятия Брюсова поколением читателей, воспитанных «на логически-вещественном отношении к слову», см.: В. Жирмунский. Валерий Брюсов и наследие Пушкина. Пг., 1922, стр. 100.

Стр. 451. * Описанные в этой главе свойства ахматовской поэтики осознавались современниками как индивидуально-специфические. См. в пародиях: «...Я спросила: «Хотите чаю?»/Помолчав, он сказал: «Хочу»/...Уходя шепнул: «До свиданья»/ Я стала еще светлей...» (К. Мочульский). Или: «Милый ушел, усмехнувшись криво, /С поднятым воротом пиджака/. Крикнула: «Стой! Я еще красива!»/А он: «Нельзя, Тороплюсь. Пока!» (В. Зоргенфрей). Ср. также: «Многое от Ахматовой, но не разработано, а только упрощено. Например: «Он сказал: «Прощайте, дорогая,/ Может быть я больше не приду». /По аллее я пошла, не зная,/ В Летнем я саду или аду» (Инн. Оксенов. Рецензия на кн.: И. Одоевцева. Двор чудес. — «Книга и революция», 1922, № 7 (19), стр. 62).

Стр. 452. * Проблему соотношения диалогических и монологических форм речи Виноградов рассматривал в статье «К построению теории поэтического языка» («Поэтика», вып. III. Л., 1927), вошедшей затем в III главу его книги «О языке художественной прозы» (Л., 1930). В этой книге между прочим констатировалось: «Проблема стихового диалога на русском материале даже не ставилась» (стр. 44).

Стр. 456. * Здесь Виноградов отметил один из основополагающих принципов поэтики Ахматовой, в полной мере выразившийся в позднем ее творчестве: «адресаты» и «персонажи» ее поэзии привносят с собой в текст фрагменты и образцы различных стилистических систем, «сборные цитаты» из литературных и бытовых «стилей речи». Это введение различных видов «чужого слова» служит главным средством «полифонизации» ее лирики, придавая ей в целом диалогический характер.

ПРИЛОЖЕНИЯ

(стр. 460—464)

С первых шагов своей ученой деятельности Виноградов живейшим образом откликался на новые работы из самых разных областей филологической науки — русской и зарубежной, но предпочитал делать это в своих статьях и книгах. Книги его содержат множество отзывов, иногда перерастающих в целые рефераты (черта, сохранившаяся в позднейших его трудах и, пожалуй, в них усилившаяся). Эти отклики, суждения, оценки новейших работ даны всегда на широком фоне современной науки, всегда конкретны и недвусмысленны.

Некоторое представление о собственно рецензиях Виноградова дают публикуемые в «Приложениях» отзывы о книгах, связанных с тематикой настоящего тома.

Из других рецензий этого времени следует отметить отзыв Виноградова о журнале «Казанский библиофил» («Библиографические известия», М., 1921, № 1—4, стр. 71—72), обнаруживший основательное знание рецензентом специальных вопросов и задач библиографической науки (теория библиографии всегда его занимала, в области же практической библиографии его память была феноменальна, сведения исключительны); рецензию на книгу К. И. Чуковского «Некрасов как художник». Пг. 1922 («Библиологические листы Русского библиографического общества», Пг., 1922, № 2, стр. 13—14); рецензию на книги А. М. Селищева «Забайкальские старообрядцы. Семейские». Иркутск, 1920 и «Диалектологический очерк Сибири». Вып. I. Иркутск, 1921 («Начала», Пг., 1922, № 2, стр. 300—301)1.

- 507 -

Гоголь и Достоевский

Впервые — «Жизнь искусства». Пг., 1921, 30 августа, № 806, стр. 6.

Печатается по тексту газеты.

Рецензия на книгу Ю. Н. Тынянова «Достоевский и Гоголь (К теории пародии)». Пг., «Опояз», 1921, 48 стр. (вошло в кн.: Ю. Тынянов. Архаисты и новаторы. Л., 1929).

Стр. 460. * Н. Страхов. Критические статьи, т. II. Киев, 1902, стр. 363; В. В. Розанов. «Легенда о великом инквизиторе» Ф. М. Достоевского. Изд. 3. СПб., 1906.

** В первом издании книга Тынянова была расчленена на два раздела: «I. Стилизация и пародия»; «II. Фома Опискин и «Переписка с друзьями». При включении в сб. «Архаисты и новаторы» Тынянов это разделение снял.

*** «Русская старина», 1873, т. VIII, стр. 942.

Стр. 461. * Об этом тогда же писал М. П. Алексеев: «Утверждение, что Фома Опискин — пародия на Гоголя эпохи «Переписки с друзьями», давно живет в устной легенде» (М. П. Алексеев. О драматических опытах Достоевского. — В сб.: «Творчество Достоевского». Одесса, 1921, стр. 56)1. По устному свидетельству М. П. Алексеева, этим сообщением в своей статье он обязан ее редактору — Л. П. Гроссману.

** Это утверждение Тынянова оспаривали и другие рецензенты книги — А. Слонимский («Достоевский. Однодневная газета Русского библиологического общества», Пг., 12 ноября 1921 г., стр. 30), П. Ольдин2 («Вестник литературы», 1921, № 10, стр. 8). По словам И. Груздева, при обсуждении доклада Тынянова по этой книге в Обществе художественной словесности при ГИИИ (12 июня 1921 г. — см. Задачи и методы, стр. 221) в центре дискуссии тоже стоял вопрос: «пародировал ли Достоевский в лице Фомы Опискина самую личность Гоголя», а не только стиль его «Переписки»? (И. Груздев. О маске как литературном приеме. — «Жизнь искусства», 1921, 4 октября, № 811, стр. 6).

*** При включении работы в сб. «Архаисты и новаторы» Тынянов исключил этот пример.

**** О доказательности в работе Тынянова связи «Села Степанчикова» с «Перепиской» Гоголя писали и другие рецензенты. «Отныне невозможно будет читать «Село Степанчиково», — писал Б. Томашевский, — не ощущая в нем пародию на Гоголя эпохи «Переписки с друзьями» («Книга и революция», 1921, № 1, стр. 66). Ср. также рецензии А. Слонимского (указ. соч.), А. Горнфельда («Летопись Дома литераторов», 1921, 15 ноября, № 2, стр. 2), Д. Выгодского («Печать и революция», 1921, кн. 3, стр. 267) и др.

Стр. 462. * О близости «Хозяйки» к Гоголю вслед за Тыняновым писали В. Комарович («Die Bruder Karamasoff». — In: «Die Urgestalt der Bruder Karamasoff». München, 1928) и А. Бем — со ссылкой на Тынянова («Драматизация бреда». «Хозяйка» Достоевского. — В сб.: «О Достоевском», т. 1. Прага, 1929).

** Белинский, XII, стр. 467.

*** В. Розанов. Указ. соч.; Б. Эйхенбаум, Как сделана «Шинель» Гоголя.

**** А. Векслер — ученица В. Б. Шкловского по студии «Дома искусств», подписала в числе прочих декларацию Опояза («Жизнь искусства», 1919, 21 октября, № 273).

***** «Русская старина», 1873, т. VIII, стр. 942—943.

****** Ср. позднейшую оценку Виноградовым работы «Достоевский и Гоголь»: «....В сущности с точки зрения структуры <...> Юрий Николаевич Тынянов написал свою теорию пародии и стилизации, где на базе Достоевского... он пытался в Фоме Фомиче Опискине увидеть какое-то внутреннее зерно или сущность Гоголя. Не очень, мне кажется, удачная мысль, хотя она и давняя, но во всяком случае это очень остроумно; вообще у него все это сделано очень талантливо» (Из истории поэтики, стр. 266).

<Рец.> В. Жирмунский. Композиция лирических стихотворений. Пг., «Опояз», Сборники по теории поэтического языка. 1921, 107 стр.

Впервые — «Библиографические листы Русского библиологического общества», Пг., 1922, № 1, стр. 17—18.

Стр. 463. * Первое печатное изложение Виноградовым своего понимания принципов анализа художественной структуры. Ср.: начальные разделы работ «О задачах стилистики» («Русская речь», вып. 1, Пг., 1923), «Школа сентиментального натурализма» (в наст. изд.), «О поэзии Анны Ахматовой» (в наст. изд.), а также статью «О построении теории поэтического языка» («Поэтика», III. Л., 1926; вошло в кн.: В. Виноградов. О художественной прозе. Л., 1930, стр. 32—47).

** Ср. оценку ранних работ В. Жирмунского в книге Виноградова «О языке художественной

- 508 -

литературы» (М., 1959, стр. 42—48).

*** Ср. полемические замечания В. Жирмунского: «...Изучение художественного стиля данного поэта или памятника, как особого «диалекта», по методам исторического языкознания, предлагаемое некоторыми сторонниками «лингвистической теории», грозило бы таким же подчинением поэтики внеположным задачам лингвистики, каким являлось до сих пор подчинение истории литературы задачам культурно-историческим <...> По тем же причинам я считаю неудачным отождествление индивидуального поэтического стиля с «языковым сознанием» поэта в работах В. Виноградова» (В. Жирмунский. Вопросы теории литературы. Л., 1928, стр. 54).

<Рец.>. Р. Якобсон. Новейшая русская поэзия. Набросок первый. Прага, «Политика», 1921, 68 стр.

Впервые — «Библиографические листы Русского библиологического общества», 1922, № 3, стр. 4.

Комментарии к книгам «Эволюция русского натурализма», «Гоголь и натуральная школа», «Этюды о стиле Гоголя», а также к «Приложениям» написал А. П. Чудаков.

К книге «О поэзии Анны Ахматовой» — Р. Д. Тименчик и А. П. Чудаков.

Сноски

Сноски к стр. 483

¹ Возможно, Г. Винокур имел в виду полуфельетонный отклик П. С. Когана: «Письма о литературе. Письмо второе. О «Периколе», о «носологическом» направлении и о товарищах-банщиках». — «Известия ВЦИК», М., 1922, 27 июля, № 166 (1605), стр. 5.

Сноски к стр. 486

¹ О втором докладе в РБО см. в комментарии к статье «Натуралистический гротеск». Сведениями о других докладах Виноградова в РБО мы не располагаем. Всего в 1919—1922 гг. в Обществе было сделано около 50 докладов на историко-литературные темы (И. Ф. Мартынов. Русское библиологическое общество в годы Советской власти. 1917—1931. — «Книга. Исследования и материалы. Сб. XXIX. М., 1974, стр. 104. Имена докладчиков не указываются).

Сноски к стр. 489

¹ У Виноградова, впрочем, есть указание на синтез у Гоголя форм «ужасного романтизма» с украинскими народно-поэтическими традициями (см. стр. 218 наст. изд.).

Сноски к стр. 491

¹ Под системой здесь понимается соотношение элементов, находящихся в одной плоскости, а под структурой — некоторое «объемное» образование, объединение разных оболочек (или, в современной терминологии, уровней), дающее возможность проникнуть в некое «внутреннее ядро» явления. В этом представлении Виноградов, как отмечал и он сам, следовал за Г. Г. Шпетом. Ср.: «Под структурою <...> разумеется <...> не «плоскостное» <...> расположение, а напротив, органическое, вглубь: от чувственно воспринимаемого до формально-идеального (эйдетического) предмета, по всем ступеням располагающихся между этими двумя терминами отношений» (Г. Шпет. Эстетические фрагменты. Вып. II. Пг., 1923, стр. 11). См. примечание Виноградова к первой публикации настоящей статьи: «Стиль «Двойника» <...> описывается мною только в проекционной плоскости <...> Вопросов поэтической символики Достоевского, которая ближе всего подводит к постижению явлений индивидуального поэтического языкового мышления, я сознательно почти не касаюсь...» («Ф. М. Достоевский» <Сб. I>, стр. 211).

Сноски к стр. 494

¹ Имеется в виду ст. А. Белецкого «Достоевский и натуральная школа в 1846 году». — «Наука на Украине», Харьков, 1922, № 4, стр. 342.

Сноски к стр. 501

¹ На обложке журнал помечен 1923 г. Как явствует из дневника К. И. Чуковского (хранится у Е. Ц. Чуковской), 15 декабря 1922 г. журнал уже вышел в свет (запись от этого числа).

Сноски к стр. 502

¹ Р. Якобсон. Лингвистика и поэтика. — В сб.: «Структурализм: за и против». М., 1975, стр. 204. Ср. замечание Виноградова о том, что эта мысль была предвосхищена Тыняновым в «Проблеме стихотворного языка» (В. В. Виноградов. Стилистика. Теория поэтической речи. Поэтика. М., 1963, стр. 136).

Сноски к стр. 506

¹ А. А. Ухтомский считает Виноградова автором рецензии (подпись: В. В. — «Русский современник», 1924, № 1, стр. 330—331) на книгу: A. Jide. Dostoievsky. Paris. Plon., 1923. (См. «Вопросы философии», 1971, № 11, стр. 119). Однако авторство Виноградова сомнительно; рецензия может принадлежать В. Вейдле.

Сноски к стр. 507

¹ См. ссылку на эту статью на стр. 239 наст. изд.

² Псевдоним П. А. Лутохина (ГПБ, ф. 445, № 86).