484

3.
9/21 июля 1898 г., Адольфсталь

Adolfsthal, 21 Juillet 1898 Böhmerwald

Monsieur,

Что говарит? ... Не знаю, что говарит за Ваши великолепною любезность! Благодарю, благодарю от сердце!.

Quelquefois — et bien souvent — ça arrive que les mots me manquent pour exprimer la joie extrême qui remplit comme un ruissellement de lumière dorée, comme une eau ďune pureté crystalline, toute mon âme; et pour les êtres qui sont capables d’exciter ainsi d’une manière suprême toutes mes pensées, ce “tout moi en moi” — j’ai une gratitude profonde, car ce sont encore les moments les plus délicieux dans notre vie — dans la pauvre petite vie d’une femme — que de sentir l’admiration pour un être supérieur qui est et restera toujours dans ses yeux l’homme dont le cœur et l’âme resplendissent en trésor mystique et miraculeux d’un poète...

Votre portrait¹ — qui me rappelle vaguement celui de Rubens et un peu celui de Van Dyck — et tout-à-fait celui de votre “Мисаilъ”² — l’homme qui a gagné

485

toute ma sympathie — est debout devant moi — encadré de chaque côté d’un vase fait d’une simplicité sans art mais rempli de superbes fleurs de champs et forêt — que j’ai cueillies hier au couchant du soleil le cœur plein d’un préssentiment qu’une chose très agréable, très douce m’arrivera. Et v’là, là voilà. Pardon, mon français, surtout l’orthographie, est abominable — mais moi, je déteste la grammaire — et, je pense, les poètes-écrivains ne sont pas, pour mon bonheur, des “vilains méchants professeurs”!

РИСУНОК Э. ГОЛЛЕР
в письме Чехову от 21 июля 1898 г.
Вверху рукой Э. Голлер: «Адольфсталь. 21 июля 1898
Бёмервальд»

Plus tard quand je serai de retour de la “Дача”, je vous enverrai ma “foto”³ avec la traduction de votre magnifique nouvelle “Счастье”, et “Бабы”, et, peut-être, “Моя жизнь”. — Comme ça me fait plaisir de vous connaître, сударь! Encore une fois mille-mille <нрзб.>. Просчайте и извините ето длинное письмо.

Votre sincèrement dévouée Elsa Goller.

Перевод:

Адольфсталь, 21 июля 1898 г. Бёмервальд.

Милостивый государь,

Что говарит?.. Не знаю, что говарит за Ваши великолепною любезность! Благодарю, благодарю от сердце!

Иногда — и даже очень часто — случается, что мне нехватает слов, чтобы выразить беспредельную радость, которая заполняет, словно поток золотистого света, словно хрустально-чистая вода, всю мою душу; и к тем, кто способен воодушевлять столь возвышенным образом все мои мысли, это “всё мое во мне”, — я испытываю глубокую признательность, ибо это еще и самые восхитительные моменты в нашей жизни — в нищей, убогой жизни женщины — испытывать восхищение к высшему существу, которое есть и навсегда останется в ее глазах человеком, чье сердце и душа сияют в мистической и чудодейственной сокровищнице поэта...

Портрет Ваш¹ — который мне слегка напоминает портрет Рубенса и немного Ван-Дейка — и совсем точно портрет Вашего “Мисаilъ”² — человека, который завоевал всю мою симпатию, — находится передо мной — обрамленный с каждой стороны вазой, изготовленной с безыскусной простотой, но заполненной великолепными полевыми и лесными цветами, собранными мною вчера на закате солнца, с сердцем, преисполненным предчувствия, что со мною произойдет нечто весьма отрадное, весьма приятное. И вот, и вот... Простите мой французский язык — особенно же орфографию — она чудовищна — я же терпеть не могу грамматику — и полагаю, что поэты-писатели вовсе не являются, к моему счастью, “гадкими, злобными профессорами”!

486

Позднее, когда вернусь с “Дачи“, я пошлю Вам свое “фото”³ вместе с переводом Вашей восхитительной повести “Счастье”, и “Бабы”, и, быть может, “Моей жизни”. — Какое удовольствие получаю я от того, что знакома с Вами, сударь! Еще раз тысяча-тысяча <нрзб.> Просчайте и извините ето длинное письмо.

Искренне Вам преданная Эльза Голлер.

На первом листе письма — рисунок Голлер: цветущие маки (акварель).

¹ Летом 1898 г. Чехов послал Голлер фотографию с надписью: “Эльзе Антоновне Голлер (madame Else Goller) на добрую память от Антона Чехова, 1898 г., июль” (XII, 183). Этим именем: “Эльза Антоновна Голлер” его корреспондентка подписала рисунок на л. 1 п. 2. (см. преамбулу к комментарию к п. 2). О той же фотографии Чехова идет речь и в п. 4.

² Т. е. Мисаила Полознева, героя повести “Моя жизнь”.

³ В чеховском архиве (РГБ. Ф. 331, 47. 5—6) сохранилась фотография Э. Голлер, на ее обороте следующий текст: «Quand on est insignifiante, on fait bien se faire si peu remarquable que possible — n’est-ce pas, “сударь”? Je veux seulement tenir ma promesse, et vous — vous pouvez brûler le misérable petit contrefait” (“Когда ты незначительна, то стараешься сделать себя возможно менее заметной, не так ли, “сударь”? Желаю лишь сдержать свое обещание, а Вы — Вы можете сжечь эту жалкую маленькую поделку» — франц.).

Надпись не датирована, но есть все основания предположить, что это и есть “фото”, обещанное в публикуемом письме (ср.: “желаю лишь сдержать свое обещание...”).