599

501.

Какъ во городѣ было во Казани,
Середи было торгу на базарѣ,
Хмѣлюшка по выходамъ гуляетъ,
Еще самъ себя хмѣль выхваляетъ:
«Ужъ какъ нѣтъ меня, хмѣлюшки, лучше.
Хмѣлевой моей головки — веселѣе!
Еще царь-государь меня знаетъ,
Князья и бояре почитаютъ,
Священники-попы благословляютъ;
Еще свадьбы безъ хмѣля не играютъ,
И крестины безъ хмѣля не бываютъ;
Еще гдѣ подерутся, побранятся,
Еще тутъ безъ хмѣля не мирятся.
Одинъ лихъ на меня мужикъ-крестьянинъ:
Онъ частешенько въ зеленый садъ гуляетъ,
Онъ глубокія борозды копаетъ,
Глубоко меня, хмѣлину, зарываетъ,
Въ ретиво сердце тычиночки втыкаетъ,
Застилаетъ мои глазоньки соломкой.
Ужъ какъ тутъ-то я, хмѣль, догадался:

600

По тычинкамъ вверхъ подымался,
Я отростилъ свои ярыя шишки...
Но все лихъ на меня мужикъ-крестьянинъ:
Почастешеньку въ зеленый садъ гуляетъ;
Онъ и сталъ меня, хмѣлюшку, снимати,
И со малыми ребятами щипати,
Въ кулье, въ рогожи зашивати,
По торгамъ, по домамъ развозити.
Меня стали мужики покупати
И со суслицемъ во котликахъ топити.
Ужъ какъ тутъ-то я, хмѣль, догадался:
Я изъ котлика вонъ подымался,
Не въ одномъ мужикѣ разыгрался,
Я бросалъ ихъ о тынъ головами,
А во скотскій пометъ бородами.»

Пѣсенникъ 1791 г., часть I, стр. 124.