1536 (10).

Уѣзжаетъ мой любезный въ чужи́ дальни стра́ны:
„Живи, моя хорошая, живи не печалься!
Во тоску-то, во кручину, въ тоску не вдавайся.
Встоскуешься, взгорюешься, пиши ко мнѣ письма“.
— Писать пи́сьма не умѣю, писаря́мъ не вѣрю;
Когда вздумаю-взгадаю, сама побываю,
Сама къ тебѣ побываю, всё про всё узна́ю. —
Какъ по травкѣ, по муравкѣ ковыль трава вьётся,
У мо̀лодца сердечушко трепещется, бьётся,
Трепещется, бьётся, на часъ не уймется.
— Про насъ съ тобой, любезный мой, лихи люди судятъ! —
„Пущай судятъ, пущай рядятъ, что я тебя люблю!
Люблю̀ тебя хорошую, любить таки буду,
До тѣхъ поръ я любить стану, когда самъ отстану;
Когда самъ отстану, любить перестану:
Я безсча́стный, безталанный на свѣтѣ родился“.
Въ чистомъ полѣ на раздольѣ выростало древо,
Выростало тута древо — берёзынька бѣла,
Бѣ̀ла бѣ̀лая, кудрява, тонка, высока́я,
Тонка̀, высока́я, листомъ широка̀я;
Что на той-ли на берёзѣ сидѣлъ сизъ голубчикъ;
Онъ не сизенькій голубчикъ, — уда̀лый молодчикъ;
Передъ мо̀лодцемъ дѣво́чка стоитъ, слезно плачетъ,
Она плачетъ и рыдаетъ, безчестье прійма́етъ;
Парень дѣвку парень красну плакать унимаетъ:
„Не плачь, дѣвка, не плачь, кра́сна, не плачь, дура глу́па!
Если будешь, дура, плакать, буду больно бити,
Ужъ я буду больно бити, не буду любити;
Тебѣ, дурѣ, будетъ больно, а мнѣ парню стыдно!“
— Вотъ подруженькамъ голубушкамъ, вамъ впередъ наука́,
А намъ съ тобой, любезный мой, вѣчная разлука.
Совыканье было тайно, разставанье явно;
Совыкались мы съ тобой подъ бѣлой берёзой,
Разставались мы съ тобою подъ горькой осиной.