IV. Олонецкой губерніи.

... Безъ всякаго сомнѣнія Олонецкая губернія имѣетъ болѣе пѣсенъ, нежели сколько успѣлъ собрать ихъ г. Дашковъ въ своемъ „Описаніи“*), тѣмъ болѣе, что онъ коснулся только одной стороны здѣшней народной поэзіи — свадебныхъ и хороводныхъ пѣсенъ. Нерѣдко случается слышать здѣсь унылыя и протяжныя пѣсни — не плясовыя и не свадебныя — исполненныя глубокаго чувства и между тѣмъ имѣющія свой мѣстный характеръ.

Старинныя пѣсни, какь и вездѣ, здѣсь поются рѣдко. Кромѣ того, передаваясь изъ устъ въ уста черезъ цѣлыя поколѣнія, онѣ во многихъ чертахъ утрачиваютъ прежній характеръ и часто обезображиваются невѣждами. Всего лучше записывать эти уцѣлѣвшія отъ времени созданія со словъ посѣдѣвшихъ старцевъ поселянъ: они добросовѣстнѣе къ преданіямъ дѣдовъ своихъ, и память ихъ, привыкшая къ звукамъ, завѣщаннымъ отцами, не можетъ замѣнить одного даже слова какимъ-нибудь новымъ и часто вычурнымъ и безсмысленнымъ выраженіемъ.

Для примѣра предлагаю на первый разъ одну пѣсню, слышанную мною въ Пудожѣ отъ Кемской крестьянки и послѣ въ Петрозаводскѣ отъ корелки Повѣнецкаго уѣзда — Вотъ эта пѣсня слово въ слово: <см. № 1340>