903 (7)**).

Не зеленая травушка,
Не мягкая муравушка
Во чистомъ полѣ подъ дубикомъ
Отъ дождичка отъ крупнаго,
Отъ вихоря отъ бурнаго
Ко сырой землѣ прилегаетъ,
Бурюшкѣ пройти не чаетъ.
Приходила Ненилушка
Ко родимому батюшкѣ;
Помутились очи ясныя,
Возмутились въ горючихъ слезахъ;
Во слезахъ она не молвитъ,
Одно словечушко промолвила:
„Ой ты, батюшка родимой!
Ты за что, за что разгнѣвался
На свое ли дитя милое,
На свою ли дочь родимую,
Что отдать хочешь въ чужи люди,
Въ чужи люди незнакомые,
Въ чужую дальну сторону?
Ужъ и я-ль тебѣ помѣха въ чемъ?
Изгоняешь со очей долой!
Износила-ль платье цвѣтное?
Переѣла-ль кусокъ сахарной?
Выпила-ли меды сладкіе?
Вытоптала-ли сады зеленые?
Присушила-ли цвѣты лазоревы?
Изсушила-ль яблоньку наливчату?“
Что возговоритъ ея батюшка,
Пименъ господинъ Пафнутьевичъ:
— Ты дитя-ли, мое дитятко!
Ты дитя-ли мое милое!
Не клади ты на меня жалобу,
А клади ты Богу жалобу
На сваху-ль ту разлучницу,

252

Что на злую-ли стару подговорщицу.
Мнѣ не вѣкъ тебя поить, кормить,
Мнѣ не вѣкъ тебя лелѣити,
А пора ужъ замужъ выдати.
Дальняя чужа сторонушка
Досадитъ тебѣ лишь въ первы дни,
Послѣ та сторонушка полюбится,
Чужа дальняя тебѣ понравится.
Ужъ и въ той-ли во сторонушкѣ
Позабудешь ты и батюшку!