28

68 (2).

ИМЪ ЖЕ.

Какъ на синемъ было да на морѣ,
На горючемъ да бѣломъ камушкѣ,
Тутъ сидѣла бѣла лебедушка,
Добро жалобно она клыкала*),
Ко бѣлу камню да припадаючи,
Ко синю морю да причитаючи:
— Тебѣ Богъ судья, да сине море,
Что сине море да Хвалынское!
Къ чему рано да разливалося,
Со краю на край да всколыбалося?
Подмочило да тепло гнѣздышко,
Посносило да малыхъ пташечекъ
По синю морю да по Хвалинскому. —
Унесло же да лебедь бѣлую
Прочь отъ стада да лебединова;
Приставала да лебедь бѣлая
Что ко стаду да ко сѣрымъ гусямъ.
Ее стали да гуси щипати,
А лебедушка стала клыкати:
— Не щиплите да, гуси сѣрые,
Не сама де я къ вамъ залетѣла,
Занесло де меня погодою,
Что погодушкой да осеннею
Что осеннею да полуденною. —

Во высокомъ да новомъ теремѣ,

За столами да за дубовыми,
За скатертями да все за браными,
Что за яствами да за сахарными
Тутъ сидѣла да красна дѣвица
Свѣтъ су Марья да су Васильевна,
Ко столамъ она припадаючи,
Ко отцу она да причитаючи:
— Тебѣ Богъ судья, родный батюшка!
Ты не далъ мнѣ, родный батюшка,
Мнѣ пожить да покрасоватися,
Съ умомъ-разумомъ да собратися
Со годами да соверстатися,
Со подружками да сопознатися,
Мнѣ бѣла лица да понаполнити,
Трубчаты косы да поотростити,
Ты, родимый да сударь батюшко!
Когда я была да малешенька,
Какъ ходила я подлѣ лавочки,
Говорилъ ты мнѣ, родной батюшка:
„Ты рости, рости, да дитя милое,
Не отдамъ я тебя, да дитя милое,
Не за князя, не за боярина
Не безъ ста рублей да не безъ тысячи.
Посажу я да тебя, дитятко,
Во зеленый садъ да подъ яблоньку,
Обсажу же да тебя, дитятко,
Все цвѣтами да все и алыми,
Я покрою да тебя, дитятко,
Все кашкою да мелкотравчатой,
Я полью же да тебя, дитятко,
Не росой, а сытой медвяною“.
А какъ стала я да на возрастѣ,
Отдаешь меня, родный батюшка,
Не за князя, не за боярина,
А за удала да добра молодца —
За Василья да свѣтъ Иваныча.
Посадилъ меня, родный батюшка,
За столы меня да за дубовые,
Обсадилъ да меня, родный батюшка,
Все гостями да незнакомыми.
Ты покрылъ меня, родный батюшка,
Все тоскою да все кручинушкой,
А полилъ ты меня, родный батюшка,

29

Ты моими же да горючьми слезьми.
На чужой то да дальней сторонѣ
Станутъ всѣ меня да журить-бранить;
Я младешенька да буду плакати.
Не умѣешь де ты, невѣстушка,
На головкѣ да поправити. —
Не жури, свекоръ со свекровушкой,
Не брани, деверь со золовушкой,
Не сама, вѣдь, я ко вамъ заѣхала,
Не своею да я охотою,
А великою да я неволею:
Завезли да меня кони борзые
Удалова да добра молодца
Что Василья да свѣтъ Иваныча.

—