254

32. ИДОЛИЩЕ СВАТАЕТСЯ ЗА ПЛЕМЯННИЦУ
КНЯЗЯ ВЛАДИМИРА

Ай во славном было городи во Киеви,
Ай у ласкового князя у Владимира,
Ай была-то у его взята к себе любимая,
Ай любима у его была племянёнка
5 Ище та ли у его да Марфа Митрёвна.
Он возро́стил ей дядюшка, повыкормил,
Он повыкормил дядюшка, повыростил;
Посадил свою любимую племянёнку
Он во те ли во высо́ки ей во те́ремы,
10 Посадил ей на диван да рыта бархата,
Ай того ли дорогого красна золота;
Он поставил-то к ей-то верных каравульщичков,
Кроме мамушок ише́ да кроме нянюшок,
Ай замкнул-то за многи́ замки заморские,
15 Ай заморских замков, сказать за три́девять,
Ей не знали шчобы́ многи́ да люди добрые,
Не распу́стили шчобы́ про ей, про красну девицу,
Про ее́-то красоту́-красу великую,
Ей по всем шчобы́ землям по всем неверныим,
20 Не прошла бы шчобы́ весть скора́-скорёшенька
Шчо до тех ли до царей, царей неверныих,
Шчо до тех же королей бы, королевичей,
Ай до тех ли шчобы идолов поганыих.
Посещал часто, ходил к ей роден дядюшка
25 Ишше тот ли Владимир-свет да стольнё-киевской.
Тут прошло-то как то время, всё повынёслось
Ай про ту ли про любиму про племе́нёнку
Шчо того ли всё нашого князя Владимира;
Тут услышали многи́ цари, царевичи,
30 Вси тут мно́ги короли да королевичи;
Й услыхает погано то Идо́лишшо,

255

Ишшо то ли царишшо всё неверноё,
Услыхал он про ту всё ее́ красу великую.
Вот задумал поганоё Идолишшо,
35 Ише то ли царишшо всё неверноё;
Он грузил скоро́ три чорного три ка́рабля
Дорогима он товарами заморскима,
Он ведь вёз-то всё каме́ньё дравоценное,1
Дравоценно каменьё, самоцветноё
40 В подареньицё князю со княгиною,
Со княгиной с Опраксеёй-королевичнёй.
Он ведь скоро подходит-то под красен Киев-град,
Под того ли к нам под красного под солнышка,
Шчо под ласкового князя под Владимира.
45 Ён приходит во гавань, в красен Киев-град,
Он во ту-ту гавань, всё ко князю ко Владимиру,
Он берёт-то булатны свои якоря,
Он спускат-то он в воду свои я́коря,
Он мостит-то свои мосты дубовые,
50 Расстилает дорого́ сукно заморскоё,
Посылает своих скоро́ татар к ему:
«Отнесите, татара, ско́ру грамоту,
Отдавайте вы в руки всё князю Владимиру,
Подавайте от меня князю подарочки,
55 И ведь князю-ту дайте со княгиною
По тому ли им по камню самоцветному».
Тут приходят скоро всё татара-ти,
Ай заходят они всё на красно́ крыльцё;
Их проводят, пропускают до князя до Владимира.
60 Ай не кстят-то, не крестя́т лица поганого,
Шчо не молятся они спасу пречистому,
Не поминают царици всё небесною,
Как столбы будто идут, столбы отёсаны;
Подавают скоро грамоту татарскую;
65 У их писана грамота татарская
Не пером же у их да не чернилами,
Не по белой по гербо́вой бумажечки, —
Ай по рыту у их да всё по бархату,
Дорогим же сухим да красным золотом;
70 Подавают подарочки да дороги́ свои,

256

Подавают ведь князю со княгиною
Ай со той ли с Опраксеёй с королевичнёй
По самоцветному по каменю.
Принимает у их да князь подарочки,
75 Ай садит-то он их всё за дубовы́ столы,
Ише тут же татара не садятся-то,
Не садятся они, да сами всё стоят;
Подаваёт им стульё рыта бархата;
Ишше тут татара не садятся всё.
80 Ай он говори́т он скоро всё таки речи:
«Ай ищите-ко Добрынюшку Никитича,
Ай ищите-ко Алёшеньку Поповича,
И ищите-ко Дунаюшка Иванова;
Они скоро рассмотрят скору грамотку.
85 Мы ведь скоро отпишём им самим ответ.
Ведь писать-то Дунаюшко всё мастёр он,
Ай легко́-то он держи́т в своей право́й руки
Он ведь то ли перо да лебединоё;
Ай Добрынюшка с Алёшенькой с Поповичем
90 Они скоро прочитают тут, рассмотрют эту грамоту».
Ай ведь скоро собирались три бога́тыря,
Прочитали скоро грамоту татарскую,
Ише пишет поганоё Идо́лишшо,
Ише тот ли царишшо всё неверноё,
95 Он уписыват всё князю Владимиру:
«Я пришол-то, князь Владимир, да не гостить к тебе,
Во твою пришол во гавань княженецкую, —
Я пришол-то к тебе да сватом свататься
На твоей-то на любимой на племянёнки
100 Ай на той ли на молодой на Марфы Митрёвны;
Ты отдай-ко, право, Марфушку всё за меня́ заму́ж.
Не отдашь ты ей заму́ж без драки кроволитною, —
Приступлю скоро́ ко городу ко Киеву,
Разорю-ту я у тя, да всё Владимир-князь,
105 Ише те ли у тебя всё церквы божьии,
Я прибью у тя во Киеви многих да людей добрыих,
Ай останутся только у ти во Киеви
Ай вдовы-ти вдоветь, сиротки, малы деточки». —
«Не давайте князю строку вы неко́льки тут,
110 Вы не на год ёму, вы не на полгода,
Не на месяц ёму, не пол-на месяца,

257

Вы не на неделёчку ему, не на един денёк;
Только дайте ёму времени на три часа».
Говорит-то князь Владимир стольнё-киевской:
115 «Мне-ка дайте, дайте строку на три де́ничка
Посидеть моей невесты, красной девици,
Ише той моей любимой всё племянёнки,
Посидеть-то на(ть) ей со красными девицами».
Собирает-то князь Владимир всё поче́стён пир
120 Он на тех ли на князей, да на бояр ли он,
На многи́х-то на всех да людей добрыих;
Приказал-то им сбираться всё в один им час,
Шчобы друг они о(т) дружки тут не оставалися,
Ише скоро собрали́сь, скоро́ скоплялися.
125 Говорит-то князь Владимир таковы слова:
«Собираю же я пир вам не на радости,
Не на радости вам пир, не на весельици;
Ай подумайте вы со мной думу крепкую,
Заступите за любиму за племянёнку,
130 Ай за ту ли за Марфу, Марфу Митрёвну».
Говорят-то ёму все люди добрые,
Ай просты-ти вси хрестьяна православныи:
«Мы не будём стоять-то за твою любимую племянницу,
Да не будут сиро́товать у нас ведь жоны с де́тьми с малыма».
135 Ишше тут-то князь Владимир прирасплакался:
«Уж вы гой еси, народ, все люди добрые!
У ей нету ведь, красной всё у девици,
У ей нету родителя всё батюшка
Со родимой-то с ее́ да всё со матушкой,
140 У ей нету ведь бра́тьей, ясных соколов;
Пожалеть-то ведь ей теперь всё некому;
Пожалею тольки я-то, всё един я ей,
А ли тот ли родимой всё я дядюшка».
Он пошол скоро в ее́ да всё высок терём;
145 Отмыкаёт он скоро́ у ей крепки́ замки,
Он приходит-то к ей да во высок терём,
Он ведь крест-от кладёт всё по-писа́ному,
Ай поклон-от ведёт всё по-учёному,
Ай ведь молится всё спасу пречистому,
150 Ай ведь божьёй-то матери всё богородицы.

258

Ай скакала тут ёго любимая племянёнка
На свои-то на ножки резвые,
Обнимала ёго да за белу́ шею,
Прижимала ёго-то руку ко ретиву́ сердцу:
155 «Уж ты шчо же так, родимой милой дядюшка,
Не по-старому пришол, всё не по-прежнему,
Ише всё-то ты пришол ко мне не по-досе́льнёму,
Во слёзах ко мне пришол, в слёзах горючиих?»
Говорит-то его (так) дядюшка родимой-от,
160 А родимой его дяденька любимой-от:
«Уж ты гой еси, племянёнка моя любимая,
Ай безо́тна ты моя да красна девица!
Нечего, сидишь, про то топерь не знаёшь ты:
Ай пришол-то ведь как к нам поганоё Идо́лишшо,
165 Ишше тот пришол царишшо всё неверноё;
Он ведь всё-то на тебе да он ведь сватайтся,
Не даваёт он мне строку не на го́д-от мне,
Не дават он мне-ка строку не на по́л-года,
Не дават мне-ка строку на неделёчку;
170 Только дал он мне-ка строку на три часика.
Собирал я в три часа да я почестён пир,
Приказал я всем скопляться всем в единой час.
Отперли́сь они у мня, вси отказалися».
Тут заплакала душа да красна девица,
175 Ишшо та ли ведь Марфа, Марфа Митрёвна:
«Уж ты гой еси, дядюшка любимой мой,
А любимой мой дядюшка, родимой мой!
Отдавай-ко ты меня хошь с че́сти, с радости,
Всё без драки меня без кроволитною;
180 Ты проси-ко, проси строку на неделёчку —
Посидеть мне-ка с подружками с любимыма,
Посидеть-то мне-ка всё, да красной девици,
Мне поплакать-то при их-то, красной девици».
Вот заплакал, пошол, дядюшка да пуше старого.
185 Посылаёт он Идолишшу ведь скору весть,
Шчо идёт заму́ж любимая племянёнка,
Только просит она строку на неделечку:
«Посидеть-то мне с подружками любимыма».
Говорит тут погано всё Идолишшо:
190 «Ай бесстро́чнего-то времени на свети нет;
Я ведь дам-то ей строку на неделёчку».

259

Собираёт скоро князь всех красных девушок;
Он садил-то всё любимую племянёнку,
Ише вси-ти красны девушки скоплялись тут
195 На ее́-то всё на свадьбу на слезливую.
Она села-то тут да всё выплакивать:
«Уж вы гой еси, вы девицы-души красные!
Вы ведь вси вы живите́ да с отцём, с матушкой,
Уж и я-то живу, да красна девица, —
200 Не отца-та у мня нет да ро́дной матушки;
Ише некому ведь за меня пристать да заступить теперь,
Заступить-то за меня да пожалеть меня;
У мня нету родимых моих братьице́й;
А тепере за меня не заступают вси кресьянушки,
205 Отдавать меня велят да всё просватывать
За того ли за Идолишша поганого.
Вы уж всё-таки да вы останетесь
У своих-то вы отце́й, своих у матушок:
Ай ведь надоть мне итти во землю во поганую,
210 Во погану-ту мне землю во татарскую,
Да оставить нать своя вера крешшоная,
Мне крешшона своя вера богомольняя,
Богомольня мне своя вера спасёная,
Нать итти мне за поганого Идолишша,
215 За того ли за царишша за неверного».
Говорит-то ведь Марфа Митрёвна
Своему-ту она дядюшки любимому:
«Ты поди-ко ко мне, дядюшка любимой мой.
Мы ведь всё-таки с тобой да прирассудим-ко,
220 Прирассудим мы с тобой да мы подумаём».
Ай приходит к ей ведь дядюшка скорёхонько,
Он горючима слёза́ми уливаится;
Говорит-то ведь тут да таковы слова:
«Уж ты гой еси, ты Марфа Митрёвна,
225 Ай любима ты моя да всё племянёнка!
Ты скажи-ко мне-ка, шчо да ты всё здумала,
Шчо ты думала, в уме чёго господь принёс?» —
«Вразумил мне-ка господь, мой милой дядюшка:
Нагрузи мне-ка чернёных два-та ка́рабля
230 С дорогима ты с напитками со разными;
Ай первой-от карабь с пивом пьяныим,

260

Ай другой-от карабь да с разныма-ти водками со сладкима,
А да дай мне-ка два бра́тёлка крестового,
Ай крестового, два братёлка назва́ного:
235 Ай в первы́х-то дай Добрынюшку Никитича,
Ай второго — Олёшенька Попович млад».
Тут ведь скоро грузил он чёрны ка́рабли,
Грузил-то он да приготовил-то.
Ай приходит Идолишшо поганоё,
240 Ай приносит ко князю всё подарочки —
По тому ли он по камню дравоценному,
Дравоценному, по дорогому-ту;
Ишше́ то он говорил поганоё Идолишшо:
«Я в сани́ сажусь-то к тебе я, всё Владимир князь».
245 Ай прошло-то тому времечку неделёчка.
Говорит-то он да всё князю Владимиру:
«Я пришол-то к тебе за твоей любимой-то племянёнкой,
Я за той ли пришол за Марфой Митрёвной;
А отдай мне-ка племе́нёнку ту с чести, с радости».
250 Тут приходит князь Владимир стольнё-киевской:
«Ай поди, моя любима ты племянёнка,
А безо́тна ты ведь наша красна девица,
Ище та ли ты Марфа, Марфа Митрёвна!
Кабы брал у мня татарин красно золото,
255 Ай мою бы да мно́гу золоту казну,
Ай тогды-то я тебя бы взял-повыкупил,
Не пожалел бы своего я красна золота».
Вот ведь плачёт Владимир, уливается,
Ай ведь Марфа, Марфушка-та тоже уливается,
260 За белу́ ёго за шею обнимат ёго
Ай цёлуёт дядюшку в уста саха́рные,
Сама бьёт чёлом, кланяется во резвы́ ноги:
«Ай спасибо тебе, дядюшка любимой мой,
Ай на хлеби-то тебе, на соли-то,
265 Ай на всяких твоих да словах ласковых!
Я осталась-то от батюшка малёшенька,
От родимой своей матушки глупёшенька;
Воспоил ты, воскормил меня, повыростил,
Ай держал меня — сидела во высоком новом те́реми;
270 У мни были всё мамушки, всё нянюшки,

261

Для весельица ведь были се́нны девушки;
Ты во сад ходил гулять да для меня ты всё,
Ты водил меня, красну девицу, по зелёны́м садам.
Как пришло теперь у нас время, всё прикатилося,
275 Ай жива с тобой разлука у нас, скорая;
Не от господа пришла эта разлукушка,
Ай от злого всё пришла нам от татарина,
От того нам от Идо́лишша поганого!»
Ай увидал Идолишшо-то скоро Марфу Митрёвну,
280 Ишшо тут ли он сам да веселёхонёк,
Веселёхонёк, Идолишшо, сам рад тому.
Говорит-то тут Марфа, Марфа Митрёвна:
«Уж ты гой еси, Идолишшо поганоё,
Уж ты тот ли царишшо всё неверноё!
285 Буду, заповедь положим межу́ собой,
Не заходить шчобы на твой да мне чернён карабь,
Ай тебе шчобы не сойти-то со своих чернёных больших ка́раблей,
Мы дока́ме уж не при́дём до твоёго города, —
Мы тогда с тобой в одно место будём собшшатися».
290 Тут царишшо-то неверной тому рад он был.
Отошли они от города от Киева,
Отошли они да далёкохонько;
Приутихла-то им по́ветерь тихи́м тихо́,
Не понёсло у их чернёны ихны ка́рабли.
295 Тут раздумалась Марфа, Марфа Митрёвна;
Говорила своим-то двум могучиим бога́тырям,
Ишше двум-то своим бра́тёлкам крестовым тут:
Ай перво́му-ту Добрынюшки Никитичу,
Ай второму-ту Алёшеньки Поповичу,
300 Говорила она, да им рассказыват:
«Вы свяжитесь ко с Идо́лишшевым ка́раблям;
Я ведь здумала делышко немалоё:
Позови ко мне Идолишша поганого,
Ай ко мне-то ведь в гости, погостить ему;
305 Сам и при́дёт-то ко мне Идолишшо —
Я ведь буду его сама поить,
Я поить-то буду всё я пивом пьяным-то,
Я тогды буду поить его напитками;
Вы ведь в ту-ту пору пойте всих матросиков,
310 Ведь меня-то, красну девицу, один да ишше этта стой,

262

Ай ты стой у дверей да всё рассматривай:
Пообидит, быват, ведь чим поганое Идолишшо, —
Ты бежи, бежи ко мне да ты мне по́мошшь дай,
Мне-ка по́мошшь, бежи, дай да посматривай».
315 Он ведь скоро тут бежит погано к ей Идолишшо,
Ото всей-то он бежит, татарин, радости.
Говорит-то он сам да всё таки речи:
«Уж ты здраствуй-ко, душенька ты Марфа Митрёвна!»
Тут садила она Идолишша всё за дубовой стол,
320 Наливала она Идолишшу-ту чарочку
Ай того ли она да пива пьяного;
Немала́ та была чара — полтора ведра.
Принимает Идолишшо от радости,
Выпивает Идолишшо круте́шенько;
325 Она всё-то наливат да он тут скоро пьёт.
Они вы́поили тут ка́рабь им пива пьяного;
Вси матросички у ёго да вси повыпали,
Ай повыпали матросы, обнемели вси.
Тут Идолишшо поганой распьяне́шенек,
330 Он хотел обнять своей рукой татарскою,
Он накинул ише руку на белу́ шею;
Ай она-та ведь, Марфа, чуть жива сидит.
Ай увидал Добрынюшка Никитич млад,
Ай увидал Алёшенька Попович млад;
335 Они скоро к ей бежат в каюту всё хрустальнюю,
Ай берут они Идолишша всё за черны́ кудри,
За черны́ они кудри да всё за татарскии,
Ай спускают они по шеи саблю вострую,
Отсекают татарску ёго голову,
340 Тут спустили татарина ведь скоро тут,
Да секут они ёго всё на мелки́ части
Да бросают ёго да во синё морё;
Прирубили-прибили всех матросиков,
Ай смёта́ли татар-то в морё до единого,
345 Они взяли ихны ка́рабли чернёные.
Ай приходят ко князю ко Владимиру;
Ай стречат их князь Владимир с чести, с радости:
Зазвонили у кажной у божьёй церквы,
Заслужили в кажной во божьёй церквы.