757

326. «СТИХ АЛЕКСИЯ, ЧЕЛОВЕКА БОЖИЯ»

Во славном во Римском во царстве
У богатаго князя Ефимьяна
Не бы́ло у него отродья,
Не́ было ни сына, ни дочери.
5 Во Божию церковь ходили,
Со слезами Господу молились:
«Создай же нам, Господи, отродья,
Подай же нам сына или дочери,
При младости дай нам на утеху,
10 При старости дай нам на оскорбление,
Посли́ смерти души на поминание».
Услышал Господь Бог моление,
Его Ефимьяново прошение —
И мла́дая княгиня понесла́сь.
15 Строчное время на исходе,
Урочныя ча́сы наставали,
Ай родила́ любимаго сына.
Священника в дом приводили,
Ай младенцу имя нарекали,
20 Нарекли ему имя Алексием,
Ай Божиим свет человеком.
Во Божию церковь носили,
По-царьски Алексия окрестили,
Чюден ему крест приложили.
25 Возрос Алексий пяти, шести лет,
Стали его в грамоте учити.
Ему, свету, грамота далась,
Ско́рее того рукописание.
Возрос Алексий лет семнадцати,
30 Поизволил его батю́шко женитце
Во том же во Римском во царстве,
Во том же во царском во роде,
У богатаго гостя Иульяна
На младой княгини Екатерины.
35 В пятницу у их было рукобитье,
В суботу у них было порученье,
В воскресной день — во Божию церковь;
Во Божию церковь ходили,
По церкви Алексия обвенчали.
40 Вышел свет со Божией церкви,
Пришел в белокаменну полату,
Садилсе за сто́лы за дубовый;
Ни хлеба, ни соли не вкушает,
Ни сладких питьев не испивает,
45 Горючии слезы проливает.
Увидел его князь Ефимьяне:
«А о́н же ты сын мой возлюбленной!
Что ты сидиш, свет, кручинен,
Ни хлеба, ни соли не вкушаеш,
50 Ни сладких питьев не испиваеш,
Горючии слезы проливает?
А или́ тебе женитва не по думы,
Мла́дая княгиня не в обыча́й?»
Вышел за стола за дубоваго,
55 Он Господу Богу помолилсе,
Со батюшком, с матушкой распростился,

758

Пошел свет во теплую ложню;
Да спать Алексий свет не ложилсе,
Он Господу Богу промолилсе.
60 В седьмом часу темны́я нощи
Отруши́л от себя шелков пояс,
Вынял с правой ру́ки злаченой перстень,
Будил свою мла́дую княгиню:
«Ай стань, моя мла́дая княгиня,
65 Мла́дая княгиня Екатерина,
Ай вот тебе ше́лков пояс,
С правой ру́ки злаченой перстень!
Спусти меня за синее море
Ай Господу Богу помолится,
70 За младыи ле́та потрудится».
Ай тута княгиня прослезилась.
Пока она слезы поттерала,
В те́ по́ры Алексия потеряла.
Пошел Алексий путем-дорогой,
75 Пришел свет ко синему морю,
Ко крутому красному бережечку,
К желтому сыпучему песочку,
На тую корабелню нову пристань.
Садился на малыи корабль,
80 Поехал Алексий за синее море.
На́ мори погода подняла́сь,
Снесло Алексия за синее море;
Принесло пот тое Людийское царство.
Пришел он во Божию церковь,
85 Становилсе во церкви во па́перти,
На правой руки́ у престола.
Трудился, молился лет семнадцать.
Ел он, свет, пил не по-многу:
На всякой недели по просфирки,
90 На кажду суботу причащался.
С небес ему глас проглаголал:
«Он же ты, Алексий, человек Божий!
Поди в свое Римское царство;
Отец тебе, мать не спознает,
95 Мла́дая княгиня не узнает».
Вышел Алексий со Божией церкви,
Пошел Алексий путем-дорогой,
Пришел он ко синему морю,
На ту корабельню нову пристань,
100 Садился на малую корабль.
На мори погода подняла́сь,
Снесло Алексия за сине море,
Пот тое под Римское царство,
Ко крутому красному бережечку,
105 Ко желтому сыпучему песочку,
На тую корабелню нову пристань.
Выходил со малаго корабля,
Пошел Алексий путем-дорогой,
Пришел он во Римское царство,
110 Зашел, свет, во Божию церков,
Становилсе во церкви во папе́рти,
Назва́лся он нищенким убогой.
Святая литургия на проходе.
Всех князей, бояр свет пропущает,

759

115 Князя Ефимьяна задержает,
Главу ко ногам преклоняет,
Слезами он ноги умывает,
Умилно он князю вещает:
«А он же ты, князь Ефимьяне!
120 Построй мне-ка, нищему, келью
Подли своей каменной полаты,
Под свои́ма часты́ма перехо́дми.
Я про твоего сына знаю».
Ефимьян на месте прослезился:
125 «А он же ты, ни́щенькой убогой!
Почем моего сына знаеш?
Я сам своего сына не знаю».
Спроговорил нищенькой убогой:
«В одной с ним пустыни пребывали,
130 За едино с ним Господу молились».
Ай взял Ефимьян нищи и убога,
Свел в белокаменну полату.
Постройли нищему келью
Подли своей каменной полаты,
135 Под свойма частыма переходми,
Дал ему слугу своего келе́ника.
Что сам Ефимиян воскушает,
Ту пищу ко нищему присылает;
Слу́га к нему пищу не приносит,
140 Ко псам тую пищу разливает;
Царьскии сосуды обмывает,
А его, света, помоями обливает.
Он ну́жду с радением принимает.
Проведал он, нищенкой, кончину,
145 Послал он слугу своего, келейника:
«Принеси мне ис торгу́ лист бумаги,
Чернилицу принеси со чернилми —
Мне написать свое рукописанье».
А сходил его слуга-брате-келейник;
150 Принес ему ис то́ргу лист бумаги,
Чернилицу принес со че́рнилми.
Он написал свое рукописанье,
Ай ту да веть нищенькой преставился.
Темьяном и ладаном запахну́л.
155 По всему по Римскому царству
Вси князи, патриархи пометались,
Пошли оны святых мощей искати.
Нигде оны святых мощей не сыскали;
Везде оны святых мощей искали,
160 Пришли оны ко ни́щему в келью —
Ай тут святы мощи сыскали.
Вси ко мощам прилагались —
Никому рукописанье не возда́лось.
Ефимьян сам ко мощам приложилсе —
165 Ему рукописанье читать возда́лось;
Чертаньяв не видит,
В рыдании слова не молвит:
«А он же, сын мой возлюбле́ной!
Зачем мне ранее не сказался?
170 Построил бы я келью не такую —
Выше своей каменной полаты;
Не́ дал бы я слуги тебе келеника,

760

Я сам бы приносил тебе пищу».
Проведа́ла матушка родная,
175 Течет ко мощам, обмирает,
Власы со главы сорывает,
Одежду на се́бе раздирает.
Проведала мла́дая княгиня,
Течет ко мощам со слезами:
180 «Ты же жених мой обруче́ной,
Обруче́нной жених, богосужде́ной!
Зачем мне-ка ранее не сказался?
В одной бы мы пусты́ни пребывали,
За едино с тобою Богу молились бы!»
185 Его родители родны́и
Построили гробы золотыи,
Крутили в камо́чки крущатыи,
Понесли во Божию церковь;
Шли да несли день семнадцать —
190 Нищи до церкви не допустят.
Ефимьян князь златом россыпает,
По нищей по братии разделяет.
Нищи за злато не принимались,
А вси ко мощам прилагались.
195 Безруким давает свет руки,
Безногим давает свет ноги,
Глухим давал свет прослышание,
Всяки́м странным давал свет здравие.
Всегда, ныне и присно, и во веки веко́м.

Аминь.