607
Как и во славном граде стольне Киеви
Ай у ласкова князя у Владимера
Зацинался стол, стол, поцесён пир
Що на тех князей боярскиих,
5 Ай на тех полениць да на удалыих.
Как спрого́ворит Данило сын Игнатьевиць:
«Уж ты солнышко Владимер стольне-киевськой!
Блаослови мне да слово молвити,
Слово молвити да рець говорите
10 Ай бес той лиа ка бес сабельки без вострыя,
Ай бес той мне петелки шелковыя». —
«Говори, Данило, що те надобно!»
Говорит Данило таковы реци:
«У мня смолоду было бито, было граблено,
15 Ай под старость мне хоцетце душа спасьти».
Дак спроговорит Владимер стольне-киевськой:
«Нет прошеньице тебе, блаословленьице».
Ай спроговорит Данило сын Игнатьёвиць:
«У мня есь парнишоцько немаленькой,
20 Ой немаленькой парнишко, лет двенацати».
Ай уехал Данило сын Игнатьёвиць.
Ай приходит собака Ка́лин царь.
Нагонил собака силы мно́жесво.
Как не можот пропёкать да сонцё красноё,
25 Ай не могут продувать да ветры буйныя.
Как поехал Владимер стольне-киевськой
Со своёй Опраксиёй королевисьнёй
Не в Божью ц́ерко́вь да помолитисе;
А и играют робятишецька на улици.
30 А и один парнишоцько поболе всех:
Он кого ухватит за руку, рука летит;
Он кого как за ногу, нога летит;
Ай кого он за головку, в стороны лёжит.
Оны брали ёго да за белы́ руки,
35 Цёловали ёго да в бу́йну голову,
Оны спрашивали у ёго:
«Ты цьёго роду́ да цьего́ племени?» —
«Уж я батюшка Данила Игнатьевиця,
Ише я Михайло сын Даниловиць».
40 Только видели Михайла наряжаюцись,б
Как не видели Михайла поежаюцись.б
Приворациват в пустыню он к родителю,
Ише на имя Данило сын Игнатьёвиць.
Говорит ёму Данило сын Игнатьёвиць:
45 «Уж ты гой еси, Михайло сын Даниловиць!
Ты приедёшь на гору на высокую,
Тут стоит собака силой Ка́лин-царь, —
Не заежай в серёдку-силу-матицю:
Ай в серёдки силушка ядрёная,
608
50 Ай ядрёна силушка, смудрёная.
Уж ты бей всё силушку по крайцикам».
Он и заехал на гору на высокую,
Где стоит собака, силой Ка́лин-царь,
Заежаёт в серётку-силу-матицю.
55 Уж он ездил да рубил да трои сутоцьки.
Говорит Михайлу ёго доброй конь:
«Уж ты гой еси, Михайло сын Даниловиць!
Уж ты дай одыху на три́ цяса́».
Уж он бил коня да по тучным бедра́м:
60 «Што ты волцья сыть, травяной мешок!
Уш ты равзе по цисту полю не хаживал,
По тотарьцькой крови ты не браживал?»
Опять ездил да рубил да трои сутоцьки.
Говорит ёму конь да во другой нако́н:
65 «Уж ты гой еси, Михайло сын Даниловиць!
Уж ты дай мне-ка оддыху на два цяса».
Уж он бил коня да по туцьным бёдрам:
«Що ты волцья сыть, да травяной мешок!
Уж ты равзе по цисту полю не хаживал,
70 По тотарьцькой крови ты не браживал?»
Опять ездил да рубил да трои сутоцьки;
Незамок пробродить по телам тотарцькиим.
Ай спрого́ворит Михайлу ёго доброй конь:
«Уж ты дай мне здоху на единой цяс.б
75 Ай не дашь мне здоху на единой цясб —
Уроню тебя во поткопы глубокия».
Уш он бьет коня да по тучным бедра́м:
«Що ты волцья сыть, да травяной мешок!
Уш ты равзе по цисту полю не хаживал,
80 По тотарьцькой крови ты не браживал?»
Опять ездил и рубил да трои сутоцьки.
Унёс Михайла ёго доброй конь,
Уж он бросил ёго в поткопы глубокия.
Тут схватили, поймали уда́ла до́бра мо́лоца.
85 Как сковали ёго да руки белыя,
И связали ёго да ноги резвыя,
Положили арканы на белу́ шею́,
Привели его да к царю Ка́лину.
Говорит ёму собака да ведь Калин царь:
90 «Уж ты гой еси, уда́лой до́брой молодець!
Ты служи-тко-се мне верой правдою».
Говорит Михайло сын Даниловиць:
«Кабы спала у мня петелка шелковая,
Кабы спали железа у мня с рук и с ног,
95 Сослужил бы я тебе да верой-правдою
По твоей по шее саблей вострою».
Говорит царь да во друго́й након:
«Уж ты гой еси, Михайло сын Даниловиць!
Ай служи ты мне да верой-правдою».
100 Говорит Михайло во другой нако́н:
«Кабы спали железа у мня с рук и с ног,
Кабы спала петелка шелковая,
Дак сослужил бы я тебе да верой-правдою
По твоёй бы я по шее саблей вострою».
105 Прилетела к нёму птицька на право плецё,
Говорит ёму да таковы реци:
«Ростенись-ко ты, Михайло сын Даниловиць,
609
Дак спадут у тя железа с рук и с ног».
Ростянулсэ тут Михайло сын Даниловиць,
110 Уж как спали железа с ёго рук и с ног,
Уж как спала петелка шелко́вая.
Ухватилсэ Михайло за саблю вострую,
Он срубил ёго да по плець голову.
Ише ездил да рубил да трои сутоцьки,
115 Он избил силу всё тотарьцькую.
Ай поехал Михайло на свою родину, —
Ай каково-то видит, старо Базыково ходит.в
Он волоцит днишшо карабе́льнеё,
Омыват он тела да всё тотарьцькия.
120 Ай спроговорит Михайло сын Даниловиць:
«Ай каково тут, староё Базыково,
Ты волоцишь днишшо корабельнёё,
Омывать тела да всё тотарьцькия?»
Ай спроговорит староё Базыково:
125 «Ишше я есь Данило сын Игнатьёвиць,
А ищу я своёго да цяда милого
Ише на́ имя Михайла-та Даниловиця».
Уж он брал у ёго днишшо во праву руку,
Розмахал взял, бросил за Дунай-реку,
130 Припадал Михайло ко ёго резвым ногам:
«Ты просьти вины да виноватого,
Што назвал тибя старым Базыковым!»