295

68. ПЕРВАЯ ПОЕЗДКА ИЛЬИ МУРОМЦА

А как перьвая была поездка Ильи Муромця
А из Мурома до Киева.
А как клал-то он да промежь собой ведь заповедь
Межь заутреней поспеть к обедни воскресеньския.
5 А пошол-то он да на широкой двор,
А седлал, уздал своёго коня, да лошадь добрую:
Шьто накладывал на спину лошадиную-ту войлучок,
А на войлучок накладывал седёлышко черкальскоё,
Вот зате́гивал-то он двенадцеть оту́жинок,
10 А застегивал-то он двенадцеть пряжочок;
’шше отужинки были шелко́выя,
А как пряжочки были́ да золоче́ныя,
А как шпёнышки были булатныя,
А того-то белого булата заморьского, —
15 Шьто не ради-то красы, да ради крепости,
Ради тэх-то пришпехов богатырськиях.
Он приковывал-то палицю ко стремену булатному;
А ка клал-то он к палици заповедь великую,
Шьтобы от Мурума до Киева-то палици-то не отковывать.
20 А как одевалсэ доброй молодець да в платьё богатырськое,
А прошшалсэ он с отцём да с ро́дной матушкой:
«Ты прошшай-ко-се, да мой ро́дной батюшко!»
Он ведь лёкко скакал да на добра́ коня.
А как видели тут молодца сряжаючись,
25 А не видели-то ёго поездки богатырськия.
Он поехал из города из Мурома,
Из того жо села да Карачаёва.
А как подъезжаёт к городу к Черни́-городу, —
Тут стоит-то под Черни-городом сила великая,
30 А хотят-то розбить, розорить-то город Чи́женец,
А Божьи́ ц́ерквы хочют да под конюшни взеть.
А сидит-то старой на добро́м кони́ да призадумалсэ:
«А шьто клал-то я собе-то заповедь великую,
Шьто от Мурома до Киева да палечи-ты не отковывать;
35 Как прости меня Господь да в таковой вины!
Я не буду боле-то класть заповеди великия».
Отковал-то он ведь паличю тяжолою,
Он ведь постёгал коня да по крутым бедрам,
А заехал во ту силу великую;
40 А да вперёд махнёт, дак зделат улиц́ей,
А назад махнёт — дак переулками;
Коё бьёт, больше конём всё мнёт.
Он прибил, притоптал всю силу великую.
Говорят-то мужики чернигорци,
45 Они говорят да таковы речи:
«Уж как с нёба нам послал Господь-от аньгела».
А други-ти: «Нет не аньгела Господь послал,
А нам по́слал Бог-то руського могучего бога́тыря».
А как стречают, мужики-ти города Черни-города,

296

50 А стречеют, отпирают ёму воро́та городо́выя,
А стречеют, ёму низко кла́нетьсе:
«А приди ты к нам хошь князём живи в Черни-городи, хошь боярином,
Хошь купцём у нас слови, гостем торговыма.
Мы ведь много даи́м тебе золотой казны несчётныя».
55 Говорит-то старой таковы речи:
«Не хочу-то у вас-то жить не князём, не боярином,
Не купцём, гостем торговым жа;
Мне ненадобно-то ваша золота казна несчётная:
Золотой казной мне ведь не откупатисе!
60 Только вы скажите в красен-от Киев-град дорожку прямоезжую:
Кольке времени ехать какой дорогою?» —
«Прямоезжей дорогой надоть ехать три месеця,
А окольною дорогой надоть ехать три года;
Заросла-то прямоезжая дорожка равно тридцеть лет,
65 Заросла-то она лесым тёмным жа;
А как есь на ей три заставушки великия:
А как перьва-та застава — ле́сы те́мныя,
А втора-та застава — грези че́рныя,
А как третья-та застава есть ведь реченька Смородинка,
70 А у той-то у речки есть калинов мост;
А тут есть-то, тут Соло́вьюшко живёт Рохма́ньёвич;
А сидит-то Соловьюшко да на девети дубах,
А как ревёт-то Солове́юшко да по-звериному,
А свистит Соловейко по-соловьиному,
75 А сидит-то собака, шипит он по-змеиному.
А не конному, не пешому проходу нет,
А не серому волку́ прорыску нет,
А не ясному соко́лу проле́ту нет». —
«Ну, спасибо-те, мужики, за дорожку прямоезжую!»
80 Он поехал по той дороги прямоезжою.
А как он приехал к лесу те́мному,
Соходил-то он да со добра́ коня,
А лево́й рукой-то он коня ведёт,
А право́й рукой дубье рвёт да ведь с ко́ринём,
85 С коринём рвёт да ведь мост мостит:
Он проехал-то лесы те́мныя,
А проехал-то он да гре́зи че́рныя,
А доехал до той жа речиньки Смородинки.
Как увидял ёго Соловьюшко Рахманьевич,
90 Зашипел-то¹ Соловьюшко по-соловьиному.
Заревел-то Соловьюшко да по-звериному,
Как ведь зашипел он Соловьюшко по-змеиному;
Ише мать сыра земля да потрёсаласе,
А сыро́ дубьё да пошаталосе;
95 Как потнулсэ ёго конь, на колени пал
А от того от свисту соловьиного,
А от рёву-ту он от звериного.
А как бил он коня да по крутым бедрам:
«Уж ты волчья пасть² да травяной мешок!
100 Не слыхал ты разе свисту соловьиного,
Не слыхал ли ты реву звериного,
А не слыхал шипотку-ту всё змеиного?»
А как брал-то он да свой розрывчат лук,
Натягал-то он тетивоньку шолко́вую,

297

105 А накладывал-то он стрелочку калёную,
Сам ко стрелочки да приговаривал:
«А лети моя стрела да по-под небёса,
А не падай не на воду, не на землю, не в сы́рой дуб,
А пади-тко-се Соло́вьюшку во правой глаз».
110 А как полетела стрелочка да по-под не́беса,
А как падала стрела не на воду, не на землю, не в сы́рой дуб,
Она падала стрелочка Соловьюшку во правой глаз.
А как падал Соловьюшко да на сыру землю;
Подъезжал тут старая стари́ньшина да под Соловьюшка,
115 А приковывал-то Соловьюшка да за белы́ руки,
Подымал Соловьюшка да на добра́ коня,
А приковывал ёго ко стремену булатному,
А подымал он Соловьюшка-то на добра́ коня;
А поехали они ко городу ко Киеву.
120 А как мимо ехали Соловьево высокое подворьицё,
А высокое-то дворьицё, высок терем;
Как увидели Соловьюшка да ро́дны дочери,
А больша-то говорит: «Как батюшко-то едёт, мужика везёт».
Да втора-то сёстра говорит: «То — мужик-от едёт, везёт батюшка».
125 А как едут они к Соловьюшку да к широку́ двору,
Да взяла ёго большая дочь да подворотину,
А хотела убить да Илью Муромця;
Подхватил-то стары́й казак да Илья Муромець да подворотину,
Ухватил-то ей да из белы́х-то рук;
130 Тут он хватил своё востро́ копьё,
А сколол-то его большую дочь.
Говорит Соловьюшко Рохманьёвич:
«Уж вы гой еси, мои дочерья любимыя!
Не грубите, не гневите серьдца богатырьского;
135 Выкупайте мня да из неволюшки:
Насыпайте ёму три-то мисы красна золота,
А три-то мисы чиста се́ребра,
Насыпайте три-то мисы меди, всё коза́рочки».
А поехал он ко городу ко Киеву,
140 А не зашол-то он к Соловьюшку в высок терем.
А приехал в славной Киев-град,
Ко ласкову приехал князю на широкой двор,
Как ведь соходил-то со добра́ коня,
А вязал-то коня да середи двора,
145 Середи двора к дубову столбу да к золоту кольчю;
Как заходит на крылечико косисчято,
Со красна́ крыльця в полаты княженецькия;
А он крест-от кладёт да по-писа́ному,
А поклон-эт ведёт да по-уче́ному,
150 А как бьёт челом-ту князю во рученьку во правую:
«Уж ты здраствуй, князь Владимер стольне-киевськой!» —
«Уж ты здрастуй-ко, дородьнёй доброй молодець!
Я не знаю твоёго не имени, не отчины —
Величеть тебя по имени, называть по отечесьву».
155 А князям, боярам всё — во левую.
«Уж ты гой еси, дородьнёй доброй молодець!
Ты садись-ко за ти столы окольния,
А за ти жа за скатерти за браныя,
А за кушанья за розноличния».

298

160 А как сел-то Илеюшка за столы за белоду́бовы.
Как от пир идёт наве́сели,
Красно-то соньчё́ идёт на е́сени,
А как красно-то соньчё́ идёт ко западу,
Ко западу идёт, ко за́кату;
165 А как вси-то на пиру-ту сидят пьяны, веселы,
Пьяны, веселы сидят, хвастают:
А как всё богатой-от хвастат золотой казной,
Иной-от хвастат широки́м двором,
Как иной-от хвастаёт добры́м конём,
170 Сильн-ёт хвастат своей силою,
Умной-от-то хвастат родным батюшкой,
А разумной-от хвастат ро́дной матушкой,
А неразумной-от ведь хвастает родно́й сестрой,
А как глупой-от хвастат молодой жоной.
175 Как Владимер-от по гридни-то похаживат,
А белыма-ти ручьками розмахиват,
А желты́ма-ти кудрями принатряхиват.
А как сам он говорил да таковы слова:
«Уж ў мня вси-то на пиру пьяны, веселы,
180 Ишше вси у мня на честно́м хвастают;
А как приежай-от гость сидит, нечи́м не хвастаёт.
«Уж ты шьто жо, дородьнёй молоде́ць, нечи́м не хвастаёшь?» —
«А как чим-то я буду всё ведь хвастати?
Ише тим рази ведь я похвастаю —
185 Промежду заутринёй, обедней воскресеньския
Хотел-то я приехать из города из Мурома,
Из села-то приехать Карачеева.
А как ехал тут-то я путём-дорогою,
А стоит под городом Черни́-городом сила великая,
190 А великая сила, немалая;
Я тут побил ту силушку великую;
А приехал я ко городу Черни-городу,
А спросить у мужичков города Черни-города,
А спросить про дорожку прямоезжую.
195 Указали мне дорожку прямоезжую —
Ишше тридцеть лет по етой дорожочьки не езжено;
Ишше было на ей три заставушки великия:
Как перьва-та застава были ле́сы те́мныя да гре́зы че́рныя;
Как приехал-то тут к двум заставушкам,
200 А сошол-то я со добра́ коня,
А лево́й рукой коня веду, право́й рукой ду́бьё рву,
А как дубьё-то рву да совсим с ко́ринём;
Как я проехал тут да гре́зи че́рныя да ле́сы те́мныя,
А приехал к третию́ заставушки,
205 Я приехал туто к речинки Смородинки.
А сидит-то Соловьюшко Рохманович,
Да сидит-то вор-собака на девети дубах:
Я его состре́лил с девети дубов».
Тут-то закричели князи, бо́яра:
210 «Уж ты гой еси, мужичонко приехал задле́ньшина ты, деревеньшина».
А как тут старо́му казаку за беду да показалосе:
«Уж вы гой еси, бояра кособрюхия!
А седит-то у меня Соловьюшко да на добро́м кони,
На добро́м кони, у князя середи двора,
215 А прикован у мня ко стремену́ булатному».
Говорил-то тут Владимер-князь:

299

«Уж ты гой еси, дородьнёй доброй молодець!
Навеку́ я не видал Соловьюшка Рохманьёва,
Не слыхал я ёго свисткотку́ соловьиного,
220 А не слыхал-то я рёву звериного,
А не слыхал-та я да ши́потку́ змеиного.
А покажи-тко-се мне Соловьюшка Рохманьёва,
А заставь ёго свистеть-реветь да по-звериному,
Шипеть ёго да по-змеиному».
225 Пошли они да на красно́ крыльцё;
Выходили тут бояра кособрюхия
А смотрить, слушать рёву соловьиного-змеиного.
А как говорит-то стары́й казак да Илья Мурамець:
«Уж ты гой еси, Соловьюшко Рохманович!
230 Ты свисти-тко-се подсвисту соловьиного,
А реви-тко-се полреву ты звериного,
Ты шипи-тко-се полшипотку всё змеиного».
А не послушал он да Ильи Муромця,
Засвистел-то он во весь свист-от соловьиныя,
235 Заревел во весь-то рёв звериныя,
Как зашипел он во весь-то шипоток змеиныя.
Ише мать сыра земля да потрясаласе,
Полаты княженецьки зашаталисе,
А как у князя резвы ножки подломилисе,
240 Буйна голова с плеч да подкатиласе.
Захватил князя Илья Муромець во праву руку к себе под пазуху,
А кнегину захватил под руку-ту всё под левую;
А как дёржит-то их в охапочки.
Как бояра-ти испопадали да вси ведь замертво.
245 А как закрычал стары́й да зычним голосом:
«Уж ты гой еси, вор-разбойник Соловей Рохманьёвич!
Тебе полно реветь да по-звериному,
Перестань свистеть по-соловьиному,
Перестань шипеть да по-змеиному».
250 А как тут бояришка поверили, забое́лисе.
А как соходил стары́й со красна́ крыльця́,
А отковывал-от стремена булатныя,
А отсек Соловьюшку-ту буйну голову.
А как Соловьюшку у князя на двори да смерть кончаласе.