230

54. РАЗБОЙНИК ИЛЬЯ, КУМ ТЕМНЫЙ

Ишше было во городи Цернигови,
Там ведь жил-то молодой-от князь-от душоцька,
Ише душоцька да князь Семён Михайловиць;
Живуци́сь-то ихна жись да хорошо жилась.
5 Им на радосьть-ту Господь послал да цяда милого,
Цяда милого послал, да всё любимого,
Да родилсэ у их маленькой княже́виць сын.
Собирает он на радосьти почесён пир,
Собирает он всих князьей-то, всех он бо́яров,
10 Он ведь всех госьтей-купцей торговыих.
Научили его нянюшки-ти, мамушки:
«Ты поди-ко, душочка, князь Семён Михайлович,
Ты зови, зови к себе всё кума стретного,
Кума стретного зови, кума крестового».
15 Тут князь-от не отслышилсэ;
Он ведь звал-то собе да кума стретного,
Он тово ли звал ведь тёмного¹ розбойника,
Звал он тёмнаго розбойника, да Илью Кли́манта.
Говорит ему кнегина таковы слова:
20 «Уж ты душоцька, князь Семён Михайлович!
Ты худого, нехорошого себе привёл кума;

231

Откажись возьми от кума Ильи Климанта».
Говорит-то ведь он да таковы слова:
«Угошшу я на пиру кума крестового —
25 На меня ведь лихо кум всё не подумаёт».
Приходил-то тёмной-от розбойник Илья Климантов,
Одержал он собе хресника любимого.
На пиру-ту он сидит, розбойник Илья Климантов,
Он сидит-то на пиру не пьёт, не ест, не кушаёт,
30 Он ведь беленькой лебёдочки не рушаёт.
Говорил ёму-то душочька, князь Семён Михайлович:
«Уж ты шьто сидишь, да кум ты мой крестовой-от,
Ты сидишь у мня не пьёшь, не кушаешь,
Ишше беленькой лебёдочки не рушаёшь?
35 Налили́сь-то очи ясны всё кровью́ у тя горючою.
Разьве местом я тебя обсадил теперь,
Обнесли-то разьве тебя золотой цярой,
Натсьмеялсэ разьве кто-небудь над тобой, крестовой кум?»
Говорит-то душочка, князь Семён Михайлович:
40 «Не убил ты севодьне человека по-напрасному,
Ты не пролил разьве крови християньскою?»
Говорит темно́й розбойник Илья Климантов:
«Ты не бойсе, мой крестовой кум Семён Михайлович,
Ты не бойсе середи да дьня ты белого;
45 Ты побойсе во полно́чь хошь ночки те́мныя;
Ты споме́нёшь всё тогда кума́ крестового!»
Говорит-то тут ведь душоцька-та, князь Семён Михайлович:
«Я не хвастай-ко ты, мой да кум крестовыя,
Ай ты тот ли наш розбойник Илья Климантов!
50 Я тепереце услышал похвальбу твою,
Я зало́жусь на крепки́ замоцьки тут заморьския,
Я поставлю тут ведь верных караульшицьков,
Не зайти теперь бы шьтобы, не попасьть никак».
Говорит тёмно́й розбойник Илья Климантов:
55 «Попаду-ту я к тебе, да я зайду к тебе».
«Уж ты душочка, ты князь Семён Михайлович!²
Немалу́ ты топерь шутоцьку нашу́тил тут;
Эта шутоцька тебе да как ведь с рук сойдёт?»
Говорит-то ей ведь князь Семён Михайлович:
60 «Мы не будем ведь спать да во полноць-ту, ночку тёмную».
Говорит ёму кнегина таковы слова:
«Подавай да дороги ёму подароцьки».
Он сымает свою шапку з буйной го́ловы,
Подаваёт своему куму́ крестовому:
65 «Уж ты милой, любимо́й кум крестовой мой,
Ишше тот ли ты розбойник Илья Климантов!
Ты бери, бери подарочки, как я дарю».
Принимаёт он подароцьки да едино́й рукой,
Не дават ёму спасиба всё куму́ крестовому.
70 Поцерьнело тут у розбойника Ильи всё у Климанта,
Почерьнело лицё-то, кровь-та богатырьская,
Богатырська в лици кровь перемениласе:
«Я хошь взял-то у тебя подарки, кум крестовой мой,
Не укрепил ты моёго теперь да ретива́ серьця,
75 Розгрубил ты всё моё да ретиво́ серьцё».
Тут пошол у их кум да со чёсна́ пиру,
Запираёт он³ двери крепко-на́крепко.
Они ту ведь уж ноцьку-ту уж не́ спали,
Они всю-ту ноць ведь Господу молилисе;

232

80 На другу-ту они ночку запиралисе
Шьчо на те ли на замки, замки на крепкия;
У замков были поставлены караульщики верныя.
Говорит-то ведь душоцька князь Семён Михайловиць:
«Шьчо же мы ведь станем на замках да запиратьце мы?
85 Уж уехал теперь мой крестовой кум».
Ай ведь у́ кума крестового была у Ильи Климантова,
Ай была у ево шубка-неви́димка,
Ай была-то у ево шапка-неви́димка.⁴
Заходил-то кум крестовой на бело́м сьвету,
90 На бело́м сьвету зашол — ёго уж не увидишь тут;
Повалилсэ под кисо́ву под кроваточку,
Он держал в своих руках да саблю острую.
Он сидел-то, всё лёжал да до полуночи,
Он в полно́ць-ту ведь ставал да на резвы́ ноги,
95 Ай отсек-то он у кума у крестового,
Он отсек-то у его да буйну голову,
Он отсек же у кнегины буйну голову,
Он отсек-то у любимого у хресницька;
Отбрызну́ла от младе́ня-та горе́ця кровь,
100 Шьчо брызну́ла во его-то во ясны́ оци,
Во ясны́-ти оци Ильи Климанту;
Он ослеп-то Илья, да Илья Климантов.
Закрыцял-то он своим-то зысьним голосом:
«Вы секите, вы рубите мою грешну голову!
105 Шьчо засек я своёго кума любимого,
Я засек-то свою куму любимую,
У крестового у дитятка отсек я буйну голову;
Мне попала кровь горя́ча во ясны́ оци».
Захватили тут его всё за черны́ кудри,
110 Увезьли они ево на по́лё на Кули́ково,
Шьчо отсекли, отрубили буйну голову.