105

17. Дунай и Настасья королевична
(Молодец и королевична)

Ходил Дунаюшко да из Орды в Орду,
Из Орды в Орду да из Земли́ в Землю;
Пришёл Дунай к королю в Орду.
Уж он три годы служил да во конюшниках,
5. Уж он друго три служил да он во ключниках,

106

Уж он третьё три служил да на новых сенях.
Уж уж [он] день стоит да на новых сенях;
Ночку спит да в новой спалёнки
Он на той кроваточки тесовыи,
10. Он на той периноцки пуховыи;
Спит со душенькой с Настасьёй-королевицной.
У того-ли короля да шаховинского
Заводилось пированьицо, почестён пир.
Не зовут Дуная на почестён пир, —
15. Он походит Дунай да на почестён пир;
Унимат ёго Настасья-королевишна:
«Не ходи, Дунай, да на почестён пир;
Не ровно́, Дунаюшко, похвастаёшь,
Не ровно словечико вымолвишь!»
20. Не слуша́л Дунай Настасьи-королевишной,
Он похо́дит да Дунай на почестён пир,
Он садился Дунай да за средни столы.
Ище вси на пиру да напивалисе,
Ище вси-ты на цосном да пьяныи-веселы,
25. Ище вси на пиру да приросх[в]астались:
Иной-тот веть хвастат золотой казной,
А иной-тот веть хвастат добрым конём,
А иной-тот веть хвастат вострым копьём,
А и умной-тот хвастат отцом-матушкой,
30. Да безумной-тот хвастат молодой жоной,
Неразумной-тот хвастат родимой сестрой.40
Тут сидит Дунаюшко, не ест, ни пьёт,
Он не ест, ни пьёт да не кушаёт,
Он ницем Дунай да не похвастаёт.
35. Тут спроговорил король да шаховинские:
«Уж ты што же, Дунаюшко, не еш, не пьёш,
Ты не еш, не пьёш, не кушаёш?» —
«Ище́ нецем мне Дунаюшку похвастати:
У м’ня нету Дуная золотой казны,
40. У м’ня нету Дунаюшка добра коня,
У м’ня нету Дунаюшка востра копья,
У м’ня нету Дуная отца-матушки,
У м’ня нету Дуная молодой жоны,
У м’ня нету Дуная родимо́й сёстры.

107

45. Уж я столько Дунаюшко похвастаю:
Я ходил-гулял да из Орды в Орду,
Из Орды в Орду да из Земли в Землю;
Я пришол Дунай к королю в Литву;
Уж я три годы служил у вас в конюшниках,
50. Уж я друго три служил у вас во ключниках,
Уж я третьё три служил да на новы́х сенях;
Уж я день стою да на новых сенях,
Уж я ноцку да в новой спаленки
Я на той кроватоцки тесовыи,
55. Я на той периноцки пуховыи
Сп[л]ью со душенькой с Настасьюшкой с королевишной!» —
Тут не синёё морё сколыбалосе, —
Королевьскоё серцё розгорелосе.
Тут скрыцал король во первой нако́н:
60. «Уж вы ой еси, пановьи-улановьи,
Вы такии злы поганыи тотарина!
Вы берите Дуная да за белы руки,
Вы ведите Дуная во чисто полё,
Отрубите у Дуная буйну голову!»
65. Тута брали ёго панови-уланови
И таки злы пога́ны тота́рина,
Поводи́ли Дуная во чисто полё,
Приводили Дуная на широкой двор.
Тут спроговорил Дунай да таково слово:
70. «Уж вы ой еси, панови-уланови,
Вы такие злы пога́ны тота́ряна!
Проводите тут Дуная вдоль по улици!»
Проводили тут Дуная вдоль по улици.
Тут скрыцал Дунай во первой након:
75. «Ты прости, прости, вольнёй белой свет!
Прости, душенька Настасья-королевишна!
Приупи́то было, приуедёно,
В красни, в хороше́ да приухожоно,
На бело́й груди да приулёжано!»
80. Во первой нако́н Настасьюшка не слышала.
Он скрыцал Дунай да во второй након:
«Ты прости, прости, да вольнёй белой свет!
Прости, душенька Настасья королевишьна!
Приупито было, приуедёно,
85. В красни, в хороши́ да приухожоно,
На белой груди было́ улёжано!»
Во второй нако́н Настасьюшка услышала,

108

Бросаласе Настасьюшка по плеч в окно:
«Уж вы ой еси, па́нови-ула́нови,
90. Вы таки злы поганы тотарина!
Вы ведите Дуная на широкой двор,
Вы возьмите со коню́шна дво́ра ко́нюха,
Вы сведите ёго да во чисто полё,
Отрубите у ёго да буйну го́лову!»
95. Приводили Дуная на широкой двор.
Надавала она злата, много серебра,
Отпустила Дуная на свою́ волю,
98. Сама уехала да во чисто полё.41