355
CLXII.
——
12-го декабря (1815 г. Каменецъ-Подольскій).
Здѣсь былъ проѣздомъ флигель-адъютантъ Киселевъ, который видѣлъ Никиту въ Берлинѣ и сказывалъ мнѣ, что онъ здоровъ и сбирается въ Петербургъ. Это меня успокоило и обрадовало на его счетъ и за васъ. Можетъ быть, его пріѣздъ помѣшалъ вамъ писать; желаю отъ всего сердца и даже смѣю надѣяться. О себѣ вамъ скажу въ короткихъ словахъ, что я подалъ просьбу въ отставку и писалъ еще разъ къ Алексѣю Николаевичу, который меня вовсе забылъ. Ожидаю на дняхъ денегъ изъ деревни и поѣду въ Москву, гдѣ я пробуду мѣсяца полтора, а оттуда въ деревню на весну. Служить я вовсе не въ состояніи: мое здоровье такъ разстроилось, что я съ трудомъ его поправлю, а въ службѣ никогда. Бахметевъ писалъ о моей отставкѣ къ министру; справьтесь, милая тетушка, что сдѣлали съ моей бумагой: князь Лобановъ, конечно, васъ увѣдомитъ. Я дождусь денегъ изъ деревни; но дождусь ли я когда-нибудь письма отъ васъ и буду ли
356
покоенъ на вашъ счетъ? Кончу мое письмо поздравленіемъ съ вашими именинами, которыя я провелъ довольно грустно, безпрестанно думая о васъ. Здѣсь были балы и танцы въ этотъ день, и я такъ простудился, что шесть дней просидѣлъ дома безъ книгъ и безъ общества; вы можете посудить, каково мнѣ было.
Кстати, изъ газетъ вижу, что Раевскій въ Петербургѣ. Узнайте, Бога ради, получилъ ли онъ мое письмо, и если Сережа въ Петербургѣ, то попросите его, чтобъ онъ напомнилъ обо мнѣ Раевскому. Я знаю Сережу: онъ это вѣрно сдѣлаетъ съ удовольствіемъ. Я теперь не прошу о переводѣ въ гвардію, а желаю только, чтобъ при отставкѣ этого не позабыли. Впрочемъ, какъ Богу угодно. Это за тѣмъ, чтобы себя оправдать передъ вами.