199
Повесть о страдавших в России за древлецерковная благочестная предания
В лета 7160-го году, июня в 1 день, по попущению божию вкрался на престол патриаршеский бывшей поп Никита Минич, в чернецах Никон, обольстя святую душу протопопа, духовника царева, Стефана, являяся ему яко ангел, а внутрь сый диявол. Протопоп же увеща царя и царицу, да поставят Никона на Иосифово место. И я, окаянной, о благочестивом патриархе к челобитной приписал свою руку. Ано врага выпросили и беду на свою шею. Тогда и я, при духовнике, в тех же палатах шатался, яко в бездне мнозе. Много о том
200
потонку беседовать, едино рещи: за что мучат мя, тогда и днесь, большо и до исхода души. Егда же бысть патриархом злый вожь, и начат казити правоверие, повелеваяй тремя персты креститися и в пост великий в церкви в пояс творити метания. Мы же со отцы и братиею, не умолчав, почали обличать еретика, предтечу антихристова. Он же нас, муча много, и розослал в ссылки всех. И рассеяны быша, яко от скорби, бывшия при Стефане апостоли. Тако, отец и братию мою, епископа Павла коломенскаго, муча, и в новгородских пределех огнем сожег; Даниила, костромскаго протопопа, муча много, и в Астрахани в земляной тюрьме заморил; тако же стриг, как и мене, в церкви, посреде народа, муромскаго протопопа Логгина, — остригше и муча, в Муром сослал, тут и скончался в мор; Гавриилу, священнику в Нижне, приказал голову отсечь; Михаила, священника, без вести погубил: за Тверскими служил в монастыре Богородичне, перевел к тюрьме, да и не стало вдруг; двух священников, вологжан, безвестно же и где дел; со мною 60 человек у всенощнова взял, муча и бив и проклиная, в тюрьме держал, малии в живых обретошася; а меня в Даурскую землю сослал, — от Москвы, чаю, тысящ будет з двадцеть за Сибирь, — и волоча впредь и взад 12 лет, паки к Москве вытощили, яко непогребенново
201
мертвеца. Зело там употшивали палками по бокам и кнутом по спине 72 удара. А о прочих муках потонку неколи говорить, — всяко на хребте моем делаша грешницы. Егда же выехал на Русь, на старые чепи и беды попал. Видите, видите, яко аз есмь наг, Аввакум протопоп, в землю посажен. Жена моя, протопопица Настасья, с детьми в земли же сидит. И старец Соловецкия пустыни Епифаний наг в земли же сидит; два языка у него никонияна вырезали за исповедание веры, да и руку отсекли, а и паки ему третий язык бог дал. И Лазарь поп наг же сидит в земле, казнен, говорит так же. И диякон Феодор и Киприян, нагой, с нами же мучится. В тюрьме за православие же пытан в прошлом году. А Соловецкой монастырь в осаде 7 лет от никониян сидит. На Мезени из дому моего двух человек удавили никонияна еретики на висилице. На Москве старца Авраамия, духовнаго сына моего, Исаию Салтыкова в костре сожгли. Старца Иону казанца в Колском рассекли на пятеро. На Колмогорах Ивана юродиваго сожгли. В Боровске Полиекта священника и с ним 14 человек сожгли. В Нижнем человека сожгли. В Казани 30 человек. В Киеве стрельца Илариона сожгли. А по Волге той живущих во градех и в селех и в деревеньках тысяща тысящами положено под меч нехотящих принять
202
печати антихристовы. А иные ревнители закона суть, уразумевше лесть отступления, да не погибнут зле духом своим, собирающеся во дворы с женами и детьми и сожигахуся огнем своею волею. Блажен извол сей о господе! Мы же, оставшии, еще дыщуще, о всех сих поминание творим, жертвою, со слезами, из глубины воздыханьми неизглаголанными воспеваем, радующеся, Христа славяще: «упокой, господи, душа раб своих, всех пострадавших от никониян на всяком месте, и учини их, идеже присещает свет лица твоего, в селех со святыми, избранными твоими, яко благ и человеколюбец». Рабом божиим побиенным вечная память трижды ж. Почивайте, миленькие, до общего воскресения и о нас молитеся, да же и мы ту же чашу испием о господе, которую вы испили и уснули вечным сном. Пряно вино: хорошо умели никонияне употшивать. Да не тужите о здешнем том окаянном житии, но веселитеся и радуйтеся праведнии о господе, понеже прейдоша от злаго во благое и от темнаго в житие светлое. Мы же еще в море, плаваем пучиною, и не видим своего пристанища. Не вемы бо, доколе живот наш протянется, умилосердитлися владыка и даст ли нам та же чаша пить, ея же сам пил, и вас, рабов своих, напоил. Но вемы, яко милостив господь, желает всех нашего спасения. Разумею по писанию, якоже Богослову показано, Апокалипсис:
203
«и егда отверзе агнец пятую печать, видех под алтарем душа избиенных за слово божие и за свидетельство, еже имеяху. И возопиша гласом великим, глаголюще: доколе, владыко святый и истинный, не судиши и не мстиши крови нашея от живущих на земли. И даны быша комуждо их ризы белы и речено бысть им: да почиют еще время мало, дондеже скончаются и клеврети их и братия их, хотящия избиении быти, якоже и тии». Видите, страдающии за слово и за свидетельство старопечатных книг! А то ожидает и нас. Господь избиенных утешает ризами белыми, а нам дает время ко исправлению. Потщимся господа ради, потщимся и неленостно подвигнемся, потецем ныне, яко время есть. Душе моя, душе моя, востани, что спиши! Конец приближается и хощеши молвити. Воспряни убо, да пощадит тя Христос бог, иже везде сый и вся исполняяй. Душе, яже зде — временно, а яже тамо — вечно. Потщися, окаянная, и убудися: уснула сном погибельным, задремала еси в пищах и питии нерадения. Виждь, мотылолюбная, кто при тебе: бояроня Феодосья Прокопьевна Морозова и сестра ея Евдокея Прокопьевна княгиня Урусова, и Даниловых дворянская жена Марья Герасимовна с прочими! Мучатся в Боровске, в землю живы закопаны, по многих муках, и пытках, и домов разорении, алчут и гладуют. Такие столпы
204
великия, им же не точен мир весь! Жены суть, немощнейшая чадь, а со зверем по человеку борются. Чудо, да только подивитися лише сему! Как так? Осмь тысящ крестьян имела, домовова заводу тысящ больши двух сот было, — дети мне духовныя, ведаю про них, — сына не пощадила, наследника всему, и другая такоже детей имела. А ныне вместо позлащенных одров в земле закопана сидит за старое православие. А ты, душе, много ли имеешь при них? Разве мешок да горшок, а третье лапти на ногах. Безумная, ну-тко опрянися, исповеждь Христа, сына божия явственне, полно укрыватися того. Добро рече некто от святых отцев, яко всем нам един путь предлежит. Иного времени долго такова ждать: само царство небесное валится в рот. А ты откладываешь, говоря: дети малы, жена молода, разориться не хощется, а тово не видишь, какую честь ту бросили бояроне те; да еще жены суть. А ты — мужик, да безумнее баб, не имеешь цела ума: ну, дети переженишь и жену ту утешишь. А затем что? не гроб ли? Та же смерть, да не такова, понеже не Христа ради, но общей всемирной конец. Блаженни умирающеи о господе! Апокалипсис: «блаженни творящие заповеди его, да будет область им на древо животное и враты внидут во град; вне же псы, и чародей, и убийца, и идолослужитель, и всяк любяй и творяй лжу». Вот,
205
смотри: люди же были — и померли, да не Христа для; плюнуть на них, несть им части со агнцем во граде бога живаго, и на древо животное области не имут. Понеже зде любили ложь и творили ю, и о правде агнче не подвизалися, но, ища здешние сласти и жития отраднова, не радели о будущем и от скорбей Христа ради всяких отклонилися, лицемеришися с миром сим, Христа не послушаше, якоже речено во Евангелии, Иоанн, зачало 54: «рече господь: аминь, аминь глаголю вам, яко восплачитеся вы и возрыдаете, а мир возрадуется; вы же печальны будете, но печаль ваша в радость будет. Жена, егда родит отроча, скорбь имать, яко приспе год ея; егда же родит отроча, к тому не помнит скорби за радость, яко родися человек в мир. И вы же печаль имате ныне, паки же узрю вы, и возрадуется сердце ваше, и радости вашея никтоже возьмет от вас. И в той день мене не вопросите ничесоже». Вот-су, любяй сласти и отраду мира сего, вонми господем реченное: не на одрах слоновых почивати учеником своим приказал, ниже радостию мира сего веселитися, но скорбию и печалию удовлятися. Яко же и жена беременна пред родинами день и нощь бедная печется, как бы разродитися, ожидает, яко часа смертнаго, а егда родила робенка, так и все забыла. Так-то и християнское терпение Христа ради и мучение скорбно
206
ныне кажется, а тогда в радости и забудем все. Егда же надежда наша, Христос, явится нам, знаешь ли, тогда, егда животворит мертвенная телеса наша духом святым, что робенок из брюха, вылезем паки из земли, матери нашея; а ныне божиим изволением отходим в матерь свою, в земля и место. Сходящий всяк абие отыдет прияти муки или почести поживших. Так Дамаскин поет в Степенных. Добро, братия моя и любимицы-светы, — помните Христов приказ и апостольское учение и святых отец наказание. Всякаго добра добрейша суть книжное поучение: яко обретается живот вечный и радость оная бесконечная. А ходяй во тьме не весть, камо грядет, сиречь о суетных упражняется, назираяй, где пирове бывают и глумы и неудобныя кличи, якоже писано: «беседы злы тлят обычаи благи». Всякому християнину подобает в молитве и в трудех пребывати, и в книжном почитании, и в милости, и в любви нелицемерной, и в слове истинном, а не льстивом; мира не стыдитися, аще и поносят, аще и укоряют, аще и ненавидят, аще и напаствуют; но побеждай благим злое, сиречь терпи. Поминай господню заповедь, Евангелие от Иоанна, зачало 52: «Рече господь своим учеником: си заповедаю вам, да любите друг друга. Аще мир вас ненавидит, вѐдите, яко мене прежде вас возненавиде. Аще от мира бысте были, мир
207
убо свое любил бых; яко же от мира несте, но аз избрах вы от мира, сего ради ненавидит вас мир. Поминайте слово, еже аз рех вам: несть раб боли господа своего. Аще мене изгнаша, и вас ижденут; аще слово мое соблюдоша, и ваше соблюдут», и прочая до сего: «сия глаголах вам, да не соблазнитеся. От сонмищ ижденут вы; но приидет час, да всяк, иже убиет вы, мнится службу приносити богу. И сия сотворят, яко не познаша отца, ни мене. Но сия глаголах вам, да егда приидет час, поминайте се, яко рех вам». Ну, господине и брате, хорошо ведь Христос сказал! Так ведь слово в слово: мир своих любит, а Христовых гонит. А миру тому державец диявол; он так научает делать; а Христовых тех людей вяжет, да кует, да мучит, да беды наводит, да и в смерть загонит. Потому что не любит он Христа тово гораздо. Идеже кем заповедь Христова соблюдается, ту благодать духа святого преизобилует, а дьявола тово палит сила божия; так он, что бешеная собака, бросается на человека тово, и так и сяк ищет, как бы развратити от веры и от дел добрых, чтобы благодать та отгнать от человека, так бы ему не тесно. А то-су крест Христов где увидит, бежит оттоле и зрети не может. Того ради научил никониянин низврещи Христов крест трисоставный, а крыж латынский вместо ево вчинил; да и в перстах сложение истинное во Христа
208
Исуса низвергл и во антихриста устроил. Нас же да избавит от козней ево Христос, ему же слава во веки, аминь.